Текст книги "Источник (СИ)"

Автор книги: Владимир Бутрим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

   И вот в один из дней вышел младший брат на берег горной речки, что бурлила и пенилась меж огромных камней. Хотелось ему пить, да и искупаться бы неплохо. Разделся он, вошел по колено в студеную прозрачную воду, стал в ней плескаться, и не заметил как появился на берегу реки старик в красной шапке, с суковатой палкой в руках вместо посоха. Набрал старик воды в кожаную флягу, собирался уже уйти, как увидел его младший брат. Прямо стоя в воде закричал, стараясь пересилить шум:

   – Постойте, почтенный! Вы не знаете, где мне найти Открытый Источник?

   – Что? – крикнул в ответ старик

   – Открытый Источник!

   – Источник? – захохотал тут старик так громко, что даже камешки мелкие со склонов посыпались – Да ты ж в него по колено залез, дурень!

   – Открытый! Открытый Источник!!!

   – А этот что, разве закрыт кем-то? – снова старик смеется.

   Выскочил тут младший брат из реки, подбежал к старцу.

   – Мне нужен тот источник, что Силу дает, словам Истинной Речи учит.

   – Зачем тебе Сила, Истинная Речь зачем?

   Призадумался на миг младший брат – и вправду, зачем? Да брякнул первое, что на языке вертелось, переминаясь с ноги на ногу, и стуча зубами от холода:

   – Чтоб самому знать, и других научить.

   Посмотрел на него старик, нахмурился, чуть головой покачал:

   – Для видящего в любом источнике Сила и Речь открыта – и отвернулся от юноши, будто бы уходить собрался. А потом указал палкой куда-то вверх и вперед, где сверкала в вышине голубизна ледника:

   – Иди вверх по теченью ручья – и зашагал своею дорогой.

   Посмотрел ему вслед младший брат, оделся, закинул за спину мешок, да пошел вверх по ручью, как старик сказал.

Поднимался он до тех пор, пока не стали попадаться на пути островки снега, пока сосны не сменились травами, а потом вовсе мхом да лишайником на серых камнях, а солнечные лучи стали обжигающими, словно дыханье дракона. Речка превратилась и вправду в ручей, разбившись на тоненькие струйки воды затерялась среди льда и камней. Готов был уже младший брат остановиться в растерянности, но услышал человеческие голоса. Пошел на звук, и оказался в распадке меж двух каменистых склонов. Предстала взору младшего брата такая картина: сидят на камнях люди, чертят что-то мелками на черных дощечках, слушают высокого пожилого человека, расхаживающего перед ними. Заметил пожилой господин пришедшего, и не прерывая речи кивнул ему на один из камней. Сел младший брат, стал вслушиваться, о чем разговор идет. Говорил пожилой господин о разных вещах – вроде знакомых, но в то же время никак не мог юноша смысла понять – то о потоках каких-то говорится, то о демонах, то о корне чего-то. Наконец закончил господин свою лекцию, дал знак ученикам передохнуть, к пришедшему обратился. Стал расспрашивать кто он таков, откуда родом, что ему надобно. Тот все по порядку рассказал. Как был и у мага Винтела, и у Макоса, что ищет Открытый Источник, и хочет Истинную Речь изучать.

   – Что ж – сказал пожилой человек, когда окончил младший брат свой рассказ, – считай, что пришел ты туда, куда нужно. Школа наша зовется школой Открытого Источника, потому что знания свои мы ни от кого не скрываем, и со всяким поделиться готовы. Меня будешь звать учитель Линь.

   – А как дорого ваше знание стоит?

   – Столь же дорого, сколь солнечный свет, снег, и воздух, которым ты дышишь. Благодать знания дана всем, любой может черпать в ней столько, сколько ему надобно. По силам своим и старанию. И да не смеет никто объявлять своей собственностью знание, доставшееся ему безвоздмездно.

   Повел его Линь знакомить с наставниками, чтобы мог новый ученик выбрать себе учителя по вкусу – сам-то Линь начинающих обучал редко. Первым представил мастера Слаковара – угрюмого молчаливого мужчину в годах:

   – Его мастерство хоть и трудное, но надежное. Новичкам оно нелегко дается, зато потом труд возвратится сторицей. Коли преуспеешь в науке мастера Слаковара, то любое дело тебе по плечу будет.

   Потом познакомил с наставником Дебианом, рассудительным и неторопливым, затем пришел черед самого молодого из мастеров – темнокожего и общительного Убунту, что был родом из далеких южных краев. Показал учитель Линь и темную келью отшельника Генту, того что вечно погруженный в себя, бормотал под нос слова Истинной Речи, и умел творить самые действенные заклинания.

   – Как же так – спросил младший брат – столько наставников, и вы говорите, что у каждого из них свое знание, а учат одной и той же мудрости?

   Улыбнулся Линь:

   – И эти еще не все. Нет на месте великого мастера Красношляпника, и досточтимый мастер Мандрагора нам пока не повстречался. А есть еще много, много других последователей пути, каждый из которых стремится знание по своему применить и другим преподать. Мудрость на то и мудрость, что будучи выражена тысячью способов сама собой остается.

   Скоро сказка читается, да не скоро ядро компиляется. Долгие годы провел младший брат в школе, прежде чем превзошел колдовскую науку. Тяжело давалось учение, и немало дней просидел он, до рези в глазах всматриваясь в кромешную тьму Вновьрожденного Шелла, приручая Питона и GNUторогую антилопу. Но пришел час, и подчинились ему шустрые неуловимые демоны, и открылись тайны великого Корня. А в один прекрасный день явился и сам ластоногий Тукс с оранжевым клювом.

   И вот настал срок домой возвращаться. В родных краях многое к тому времени изменилось. Шагает младший брат по дороге, и не узнает окрестностей – где был лес да вересковые пустоши, там теперь поля пораспаханы, трудятся на них работники, облаченные в одинаковые одежды. Сама дорога выложена блестящей плиткой, и ведет к возвышающимся впереди зданиям разноцветным – по левую сторону от дороги стоит синий дворец, по правую – оливковый. А вдали за лесом торчит, подпирая небо, узкая серебристая башня. Встречаются младшему брату люди, но никто внимания на него не обращает, будто и не видят вовсе. Так дошел он, никем не замеченный, аж до самых ворот оливкового дворца – насилу признал в роскошном строении прежний отцовский замок, и только тогда о себе знать дал – первым к привратнику обратился.

   Что тут началось! Обрадовались несказанно домочадцы возвращению младшего брата! Брали его под белые рученьки, проводили в покои дворцовые, и чуть было не задушили насмерть в объятиях! Тут и старый Вирт на шум вышел. Увидел сына, и аж прослезился от счастья, а тот замер, как подобает, в глубоком поклоне, пока отец сам не подошел и не обнял его. Ну вот дали они волю чувствам, облобызались, как положено, стал отец сына расспрашивать, где тот был, что видел, чему научился. Сын ему рассказал все без утайки – как искал Открытый Источник, как Истинной Речи и магии обучался, как отца вспоминал, и те древние книги, что когда-то в библиотеке его перелистывал.

   – Что ж, выходит нашел ты то, о чем мечтал? – спрашивает Вирт младшего сына.

   – Нашел, батюшка. А братья мои любезные? Вижу я, тоже время не даром потратили?

   И узнал он тут от отца, что давно уже воротились оба его брата. Почти в одно время пришли – сначала средний, а чуть погодя и старший явился. Да не с пустыми руками – множество амулетов и талисманов диковинных с собой привезли. Особенно средний брат в деле том отличился – почти на любой случай какую-нибудь вещичку полезную приобрел. С виду все такие блестящие, гладкие – и взгляд радуют, и на ощупь чудо как хороши. Некоторые, правда, никчемными совсем оказались, ну да ничего – стоит ли жалеть при таком изобилии? Зато пользоваться ими уж на что легко и приятно – только руку протянешь, не успеешь подумать еще, а они тут как тут – спешат, из сундуков выпрыгивают. А самые бойкие так даже спрашивают на лету человеческим голосом: «Чего изволите? Заколдовать, расколдовать, али просто так в руке подержать?» И учтивые – всегда раза два переспросят, все ли они правильно поняли, чтобы, не приведи боже, не ошибиться, и не колдануть чего-нибудь не того по оплошности! Немного все это бывает порой утомительно, ну а кто сказал, что магия – легкое дело?

   – А ты, сынок, много ли чудесных вещей приобрел? Повозки я у ворот никакой не заметил, да и мешок твой на вид больно тощ... – тут младший брат улыбнулся, скинул с плеча сумку дорожную, и высыпал на узорчатый малахитовый пол все ее содержимое – смена белья, нитка с иголкой, ложка, миска, крючки рыболовные, черная дощечка с мелком, и две книги толстенных в потертых кожаных переплетах. Вот и весь скарб.

   – А где ж твои талисманы и амулеты, чем колдовать будешь? – отец спрашивает, а сын лишь стоит, да знай себе улыбается. Пожал Вирт недоуменно плечами – как знаешь, дескать.

   Рассказал отец и про то, как просил средний сын отдать ему лучшую часть владений. Как хотел старшего на поединок магический вызвать, чтобы определить сильнейшего. Да только старший все отнекивался – после свадьбы уединились они с Инеттой в своей серебряной башне. Все рисует без конца старший сын живые портреты возлюбленной, и никак не может к идеалу приблизиться. И так он любит собственные творения, что ни от одного отказаться не в силах. Вот и висят они по всем стенам, промеж собой разговаривают. А как, бывает, начнут браниться, выясняя кто из них больше на настоящую Инетту похожа, так хоть святых выноси! И приходится тогда слугам занавешивать их черными шторами, чтобы друг друга не видели, и угомонились бы понемногу.

   Отец же среднего сына и так и эдак отговаривал, увещевал, что негоже устраивать дележ не дождавшись младшего. Тогда средний просить перестал. Просто помогать отцу начал – то с помощью магии дождь на поля призовет, то крышу подлатает, то слуг волшебных пошлет, чтобы помогли урожай крестьянам собрать. Выстроил себе дворец из синего камня напротив замка отцовского, стал отца в гости к себе зазывать, и преимущества магии расхваливать. А потом предложил и отцовский замок на новый лад перестроить, чтобы перед соседями не стыдно было. Согласился отец. И стал так со временем средний сын отцу во всех делах помощником. Оно, может, и к лучшему – самому Вирту нипочем бы с хлопотами не управиться, хозяйство-то вон как выросло. И за магию платить исправно надобно, а заклинания да талисманы день ото дня дорожают, потому как все хитрей, все умней становятся – не стоит на месте производство магическое.

   Слушал отца младший сын молча, лишь слегка улыбался, да чуть заметно головой покачивал, когда сетовал лорд на дороговизну. Но не пришлось долго им вдвоем с глазу на глаз толковать – долетела весть о возвращении младшего до двух других братьев, и незамедлительно явились они на порог отчего дома. И тут же сам собой затеялся богатый пир в честь их встречи – вмиг выскочили из углов столы лакированные, развернулись на них самобраные скатерти, и явили на себе кушанья да напитки всевозможные, одних только перемен блюд целая дюжина! И музыка во дворце заиграла – ни громкая ни тихая, ни медленная ни быстрая, а как раз такая, чтоб светской беседе да правильному пищеварению отнюдь не мешать, а наоборот, всячески поспособствовать.

   А на следующий день собрал лорд всех троих сыновей, и так им молвил:

   – Что ж, любезные мои сыновья, вот и снова вы все под крышу родного дома слетелись, стало быть, пришел час узнать, кто из вас лучше других превзошел науку магическую, и кому я отдам, как обещано, лучшую часть владений своих. Есть у меня по такому случаю для вас задачка, кто ее решит, тому и быть дарованному полноправным хозяином. Вот слушайте: Подарил когда-то я вашей матушке перстенек серебряный с камушком. Невелика цена перстеньку тому, только вырезано на нем было слово заветное, то слово, что всем сущим в моих владениях повелевает. А узнал я его, когда будучи еще моложе из вас самого младшего, волшебство изучал. Наукой магической я тогда овладеть не смог, лишь слово это одно и выведал, и на перстне написал. Когда же с возлюбленной своей помолвился, то перстенек этот ей преподнес, в знак верности беззаветной. Не расставалась она с ним никогда, на пальчике безымянном носила, да только однажды соскочил он с руки во время прогулки, и затерялся невесть где – худенькая в то время матушка ваша была, как раз младшенького донашивала... А может просто на роду так было написано... Но только впала она с той поры в печаль неуемную, все переживала, что перстень злому человеку в руки попадет, а вместе с перстнем и власть над жизнею нашей. Так корила себя, так совестью мучилась, что не снесла переживаний, и умерла вскорости после родов. Случай этот с пропажей перстенька и слова заветного мы всегда в тайне держали, сначала сообща, потом уж я в одиночку – и в самом деле опасались, что узнав о перстне, кто-нибудь найдет его, и беду учинит, но теперь верю я что вы, сыны мои верные, с помощью магического искусства сможете вытащить занозу эту застарелую из моего сердца. Найдите перстень!

   – А что за камушек в том перстеньке был? – спросил средний брат.

   – Да пустяшный совсем, крохотный кусочек хризолита зелененького.

   – А что за слово, отец, помнишь ли ты его? – подал голос младший.

   – Слово... слово это такое, что коли б его можно было в памяти целиком удержать, так лучше бы и не записывать никогда. Из особенных знаков оно составлено, и я лишь некоторые из них помню. Да и в том еще беда, что нельзя слово это целиком произносить без особой надобности, – вся жизнь может наперекосяк пойти. Даже писать его следует с осторожностью, а когда читаешь, то ни в коем случае не проговаривать. А в то же время живет оно во всем, что нас окружает, и можно подслушать его, если умеешь, и место верное знаешь.

   – А ты все же постарайся вспомнить, батюшка, что за буквы были в том слове – попросил младший брат, протягивая отцу мелок и черную досточку из своего скарба. Лорд Вирт нахмурился, долго раздумывал, но начертил на дощечке несколько знаков.

   Озадачились братья – каждый решил по своему отцовское поручение выполнять. Первым средний брат приступить к делу отважился, чтобы даром времени не терять: вышел во широкое поле, свистнул, щелкнул над головой пальцами, и призвал к себе целую свору ищеек магических. Откуда ни возьмись примачлись они с визгом и лаем, уселись в рядок, вывалив розовые языки в ожидании приказания. Повелел им средний брат обежать кругом все владения, заглянуть во все закуточки да закоулочки, и собрать все, что хоть как-то перстенек или колечко видом своим напоминает. Принюхались ищейки, носами повели по ветру, и рванулись в разные стороны – только их и видели. Сколько есть Силы волшебной – всю ее вложил средний брат в ищеек, а слугам да работникам повелел ни в коем случае поискам не мешать. И вот замерло все во владениях – слуги волшебные почти совсем двигаться перестали, ползают будто сонные мухи, замирают то и дело в нелепых позах. Даже безделицы, что от магии силу брали, и те утратили свои качества – ни тебе пасьянс самоскладными картами разложить от скуки, ни музыкой поразвлечься.

   Следом старший брат в поле вышел. Сотворил такое он заклинание, чтоб все мелкие зеленые камушки в одну кучу собрать – а вместе с камушком, по его разумению, весь перстень найдется.

   Младший брат дольше всех мешкал, у старших братьев волшебство уже действовать начало, хотя и без пользы покамест, а он сидит как приклеенный, – книги свои полистает, напишет чего-то мелком на черной дощечке, проговорит одними губами, будто на вкус попробует, потом сотрет, и снова писать берется. Старшие братья на него поглядывают, средний так и вовсе с ухмылочкой снисходительной наблюдает. Ну, наконец, закончил младший свое занятие – длинная белая строка на доске написана. Старший брат присмотрелся получше, и признал слова Речи Истинной, очень похожие на те, что Макос в своих заклинаниях применял. Но только мало что смог понять старший брат – он ведь все больше искусством рисования живых картин занимался, а то, как заклинания плетутся ему всегда скучным казалось.

   Тем временем младший произнес какое-то слово, и дощечка черная вдруг сама в себя провалилась, открылась в ней темнота-глубина кромешная, только буквы белые бисером мелким светятся. А младший брат еще дописал там чего-то, удовлетворенно хмыкнул, и ткнул мелком, словно печать поставил. Тут же побежали в темноте снизу вверх строчки символов, – то замрут на секунду, то снова бежать принимаются. А потом вылетели из тьмы на дневной свет два диковинных создания, прозрачных, из одной паутины сотканных. У первого только нос длинный, да глаза огромные, а больше и нет ничего, у второго же одни лишь руки да ноги имеются, и связано одно существо с другим толстой нитью.

   Отпрянули в страхе отец и старшие братья, а младший брат засмеялся:

   – Не бойтесь! Слуги это мои верные, вреда они никому причинить не способны. Вот тот, что с глазами да носом – первейший сыщик, ищет он потерянные слова и знаки, и не только те, что когда-либо где-то написаны были, но и те, что ежеминутно проговариваются и рождаются. Надо только объяснить ему точно, чего искать. Правда, ходить он сам не умеет. Поэтому я второго ему в помощь приставил – может он путешествовать везде, где угодно, и подбирать то, что скажут, даже пойти туда, сам не знаю куда может. Вот он и обежит владения, а все что обнаружит, передаст сыщику для подробного рассмотрения. Так и найдем утерянное слово, а вместе с ним, ежели повезет, и перстень.

   С утра до ночи сидели братья в ожидании. Перед старшим выросла целая гора камушков всех форм и видов, он и не думал никогда, что валяется на земле столько камней зеленого цвета. Но перстня ни с одним из них не попалось. Среднему брату ищейки все таскали да таскали без устали разные кругляши с дырочками. Были среди них и кольца кем-то и когда-то потерянные, несколько оказалось даже из самого чистого золота, но вот серебряного перстенька найдено не было. А у младшего брата все бежали да бежали в черноте бесконечные белые буквы, но сам он на них не пялился, а дремал себе на солнышке, разлегшись в высокой траве. Братьям же удивленным сказал, что коли найдется что, так он сразу узнает, а если нет, то его потом какой-то Крон разбудить должен, демона дрессированного так зовут, вроде.

   Но не пришлось младшему выспаться, а старшим увидеть ужасного демона – раньше Крона разбудили юношу восторженные вопли:

   – Ага! Есть! Вот он, нашелся! – средний брат держал что-то в воздетой к небу руке, и аж пританцовывал от радости.

   Послали за лордом Виртом, и тот вскорости примчался на зов, со страшным нетерпением подгоняя взмыленного коня. И вот уже лежал у отца на ладони тоненький перстенек, почерневший от времени, только не было на нем больше камушка, а надпись так поистерлась, что и не разобрать ничего, разве что угадать можно несколько буковок. И увлажнились тут глаза старого Вирта, и обнял он крепко, изо всех сил, своего среднего сына.

   Но ни старший ни младший брат сдаваться не думали. Младший повертел в руках перстенек, присмотрелся внимательнее к полустертой надписи, а потом добавил чего-то к заклинаниям в темном окошке, и вновь побежали там белые знаки. Старший же принялся сортировать найденное – что хоть немного размером и формой к перстеньку подходило, откладывал в одну сторону, а все остальное – в другую.

   И не успел еще Вирт прийти в себя от радости, что нашелся его талисман, хоть даже и утративший свое былое могущество, как подошел к нему младший сын, и проговорил вполголоса:

   – Узнал я заветное слово, батюшка – лорд Вирт не сразу нашелся что младшему сыну ответить, зато средний сын тут как тут:

   – Покажи! Что за слово?

   – Не могу показать.

   – Да как же говоришь что узнал, раз показать не можешь?

   – Слуги мои его нашли, по известным буквам опознали, и поместили в такое место, куда никто не сумеет добраться, если не знает где и как искать надо.

   – Выходит, ты и сам не знаешь, куда они его спрятали?

   – Я – знаю.

   – А может, это и не то слово вовсе, проверить-то как?

   – Это можно... – посмотрел младший брат на среднего так, будто замыслил что-то – Хочешь – давай проверим... Если тебе, скажем, дворца своего не жалко – и улыбнулся лукаво.

   Не понравился такой ответ среднему брату, и только собирался он сказать младшему что-нибудь обидное, как отец остановил готовую вот-вот вспыхнуть ссору:

   – Не будем мы ничего проверять. Пусть слово хранится там, где никто не сможет его во зло использовать. И так оно успело уже беду нам накликать. А перстень дорог мне таков, каков есть – без надписи и без камня. Спасибо за труд ваш!

   – Да почему ж это без камня?! Вот он, камешек! – раскрыл старший из братьев кулак, – и показал ограненый кусочек хризолита.

   Вот так и вышло, что не смог сдержать лорд Вирт данного обещания, – хоть и добыл средний сын перстень, но только, по совести говоря, что в нем проку без заветного слова, младшим сыном найденного? Да и старшего тоже обидеть нельзя – ведь и его труды не пропали даром. Думал Вирт думал, и решил: среднего сына поставить управляющим над имением, младшему – даровать участок земли, где попросит, чтобы мог себе дом построить, а старшему отсыпал из казны изумрудов – Инетте на украшения.

   Младший брат решил поселиться в отдаленном угодье на окраине леса, так чтобы никто не мешал ему совершенствоваться в познании Истинной Речи. И средний из братьев очень обрадовался такому решению – опасался он, что захочет тот жить рядом с отцом, станет подавать лорду Вирту советы различные, как получше дела устроить. Чувствовал средний брат, что трудно будет ему тягаться супротив младшего. А младший, не прошло и недели, пригласил отца вместе с братьями к себе новоселье справить. Те, разумеется, подивились столь скорому приглашению – как мог он так быстро с постройкой управиться? Не иначе, отвалил кучу денег за волшебство и строительство.

   Вот явились они, и что же видят – стоит на лесной опушке не то сарай, не то балаган, – большое строение, из подручных материалов с бору по сосенке сложенное. Но фундамент, правда, добротный, каменный, на добрую сажень из земли выступает, и видно, что сделан на совесть. Знать, только это и смог младший брат осилить, а остальное на скорую руку собрал. Только зачем же так торопился? Непонятно.

   Хозяин гостей у ворот встречает, приветствует как положено, а гости стоят в сомнении – то ли в дом идти, то ли оглобли поворачивать, потому как уж больно неказисто он выглядит. И только-только собирался лорд Вирт спросить младшего сына, чего ж он их в гости звал, когда еще толком и посмотреть-то не на что, как вдруг разлилось над поляной сияние, и растаял в нем балаган несуразный. Инетта, что с мужем приехала, только и успела воскликунть: «Ах!», а на месте балагана, под звуки торжественной музыки, возник на том же самом каменном основании прекрасный терем. Похож он чем-то и на башню Макоса. и на дворец Винтела, но все равно не такой – переливается то голубым, то серебряным, то вовсе становится как слюда полупрозрачным. Широкие двери гостеприимно распахнуты, створки дверей покрыты орнаментом в виде зубчатых колес переплетеных. Вот вошли внутрь, а там – чего только нет! Вещи все вроде с виду знакомые, но как-то иначе сделаны. И едва-едва гости осмотрели изнутри терем, а он немаленьким оказался, как снова их младший брат удивил – сделал руками движение быстрое, и тут же провернулись вокруг стены с потолком вместе, и оказались гости в помещении как две капли воды похожем на то, где что только что были. Таком да не таком – утварь здесь иначе расставлена. Пояснил младший брат, что пространство внутреннее вроде как в четыре раза больше, чем терем снаружи выглядит, и это очень удобно – можно все расположить так, чтобы всегда под рукой было, но и не в беспорядке лежало.

   Много чего необычного им еще в тот день повидать довелось. А пуще всего поражались отец и братья тому, что все чудеса волшебные младшим братом безо всякой платы получены, как он говорил, из какого-то «Открытого источника» они изливаются. Но, разумеется, не сами собой – создают их маги в единое братство входящие, и плоды трудов своих задаром всем желающим раздающие. Хотя, конечно, чтобы пользоваться дарами нужно иметь смекалку некоторую – не всегда бывает понятно, как то или иное средство применять. Особенно средний брат удивлялся, все сравнивал с магией Гейта Винтела, а потом сказал, что бесплатным только сыр в мышеловке бывает, дескать аукнется тебе еще эта самая дармовщинка. И что уж лучше за магию деньги платить, зато быть уверенным, что вреда от нее не будет. Младший брат на эти слова лишь улыбнулся, по своему обыкновению, и плечами пожал – мол, никто не неволит.

   Напоследок младший брат еще одно диво дивное гостям показал – как дом может еще и снаружи свой облик менять. Если возжелает хозяин, то будет в один день он похож на крепость, в другой – на ледяной дворец, в третий – на чертоги подземных гномов, в четвертый – и вовсе не на дом, а на сплошной черный куб, так что даже непонятно как внутрь попасть. А тот облик, что они в самом начале видели – самый простой, неказистый, но свойства строения от этого никак не меняются.

   Зажили лорд Вирт и его сыновья с той поры мирно да ладно. Поначалу частенько друг к другу в гости наведывались, потом все реже и реже. Но письма, что по раскинутой над всем миром паутине незримой разносят юркие почтоноши, младший брат регулярно от отца получал. Писал Вирт, что со слов среднего брата, большие перемены грядут. Готовится великий маг Винтел к тому, чтобы распространить по всему свету свои новые талисманы да заклинания. Земля слухом полнится, что небывалой они будут мощи, непревзойденного удобства, и превосходной надежности. А то, что раньше было, постепенно силу утрачивать станет. Так что придется всем почитателям магии Винтела раскошелиться – не бесплатно же он об их благе заботится. Потом долетел до младшего брата слушок, что Винтел с Макосом вот-вот помириться должны, чтобы, значит, обменяться кое-какими колдовскими секретами. Тут и снова письмо от отца подоспело – опять жаловался Вирт на дороговизну, писал, что средний сын ходит мрачный и хмурый, пуще грозовой тучи. А причиной тому какие-то талисманы и заклинания, которые он когда-то бесплатно от друзей получил, да теперь боится использовать, чтобы не навлечь на себя гнев великого Винтела – ведь, говорят, могущество его стало столь велико, что он все видит и знает благодаря какой-то особой магии.

   Написал так отец, и вдруг повалили младшему брату письма десятками, а потом сотнями, и все от неизвестных особ, с предложениями колдануть чего-нибудь качественно, и за малую цену, либо же нарастить одно, увеличить другое, и уменьшить третье, чтоб ни от женихов ни от невест ему отбою никогда не было. А вместе с письмами этими поползли по ниточке паутинной и мелкие вормы, в надежде найти себе в его доме пристанище, а со временем и вовсе источить до мелкой трухи все здание. Только не по зубам оказалось им жилище младшего брата – не обнаружилось в нем привычных щелей да дырочек, те же из вормов, что все-таки внутрь кое-как просочились, передохли от голода – магией Гейта Винтела там даже не пахло, а без нее, как известно, нет вормам жизни.

   Понял младший брат, что неладное что-то творится, но решил подождать, прежде чем начинать действовать. И в тот же вечер явился к нему на порог гонец, по виду хоть и слуга, но живой человек, а не порождение магии. Дракончик, что служил младшему брату на манер дворовой собаки, налетел на пришельца, ворча и плюясь крохотными язычками пламени, но хозяин тут же крикнул ему: «Угомонись, Конки!», а испуганного и готового броситься наутек незнакомца провел в комнаты.

   Рассказал гонец, что постигла лорда Вирта беда – завелся в его замке ужасный багг. Никто этого багга своими глазами не видел, но перестали вдруг вещи повиноваться хозяину -прикажешь, например, скатерти-самобранке подать гуся печеного с яблоками, а она тебе явит вместо этого пуд сухарей плесневелых, да и то еще хорошо, коли не обругает по матушке! Двери стали сами собой перед носом захлопываться, и даже пару раз лорду под зад наподдали! Стулья взбесились – прыгают по всему замку ровно козлы, и столы им под стать тоже. Слуги все волшебные как есть с ума посходили – выслушают приказания, и отправляются будто бы исполнять службу, а на самом деле идут себе куда глаза глядят. Вот намедни одного такого из пруда пришлось выуживать – пошел он туда дров нарубить. В общем, беда с ними, и никакой нет надежи. А недавно вообще невесть что приключилось – двери вдруг все разом захлопнулись, и сами собой на замки закрылись, свет в замке померк, вещи поднялись и повисли в воздухе. Вот страшно-то было! Потом, правда, само собой все наладилось, только посуда разбилась, когда на каменный пол грохнулась. Лорд Вирт после этого случая сбежал на конюшню, там и ночует в окружении верных людей, из тех, что настоящие. «А что ж средний брат, почему не поможет?» – спросил младший гонца. И ответил гонец, что у среднего брата тоже, видать, не все ладно – сидит он взаперти в своем дворце из синего камня, и носу не высовывает. Вирт к нему сам боится идти, – вдруг злобный багг за ним следом увяжется? В общем, просит отец своего младшего сына явиться незамедлительно, и хоть что-нибудь сделать ради избавления от напасти!

   Младший брат не мешкая в дорогу собрался, и на рассвете прибыл к отцовскому замку. Что же он видит – батюшка его и впрямь на конюшне устроился. Прислуга палит во дворе огонь, да готовит завтрак, а лорд почивает на куче свежего сена, подложив под голову конское седло, и накрывшись камзолом. Не стал младший брат отца беспокоить, а отправился к замку, посмотреть что там делается. Только в замок войти не смог – затворены оказались все окна и двери, будто бы кто изнутри их запер. Достал младший брат свою черную дощечку, мелок да книги, начал творить заклинания, из тех, которые позволяют видеть сквозь стены и на расстоянии, но бесполезной оказалась на этот раз его премудрость: битый час колдовал-пинговал, а все без толку. Двести пятьдесят шесть раз пробовал, и никакого не дождался ответа.

   Делать нечего – на конюшню к отцу воротился. А отец уж ото сна пробудился, и даже успел позавтракать. Обрадовался, увидев младшего сына, справшивает:

   – Что, сынок, никак уже все исправил? Вот хорошо!

   – Нет, батюшка, – вздохнул младший сын – не могу подступиться. Проклятый багг все входы-выходы запер, так что никоим образом его оттуда не выдворить. Разве что, может, сам Винтел с ним справится, или кто-нибудь из его ближайших сподвижников.