Текст книги "Юбилей Деда Мороза"

Автор книги: Владимир Благов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Глава 1
Сорок первый снеговик

Не ищите на карте город Старогодск. Это маленький, тихий, неприметный городок, каких много в России. Тем более удивительно, что эта невероятная история случилась именно в этом городе. А было это совсем недавно, в канун Старого Нового года.

Прошлогодняя зима удивила людей сначала морозом, а потом обильными снегопадами.

Вторые сутки снег сыпал с неба, не переставая. Метель намела сугробы, чуть ли не в рост человека. Улицы стали непроезжими, а дворы – непролазными. В связи со снегопадом в городе объявили чрезвычайное положение. На улицы Старогодска вышла вся снегоуборочная техника, во дворах появились дворники со снеговыми лопатами в руках, а занятия в школах на два дня отменили. Мороз был невелик, но на улице почти никто не гулял: метель не пускала. Все сидели по домам, прилипнув к экранам телевизоров и компьютеров.

У Даши Суворовой, что жила вместе с бабушкой в доме номер три по Кирпичному переулку, конечно, был и телевизор, и компьютер. Но она больше любила гулять на улице. А когда гулять было нельзя, она подолгу смотрела в окно, за которым разворачивался сериал под названием Жизнь, не менее увлекательный, чем по телевизору.

В проходном дворе Кирпичного переулка с утра появился бульдозер. Расчищая путь для машин, он прополз от арки до арки, насыпал по краям дороги снежные горы до неба и уехал очищать соседнюю улицу. Вслед за бульдозером на улице появились дворники. Они прокопали в сугробах лабиринты тропинок, по которым можно было добраться от парадных до проезжей части. Сделали своё дело и, довольные собой, ушли в домоуправление – играть в домино.

Вышел с лопатой на улицу сосед дядя Женя. Его «десятка» по самую крышу была занесена снегом. Утопая по пояс в снегу, дядя Женя полчаса героически откапывал свою машину, потом махнул на все рукой и ушёл на работу пешком.

Даша открыла окно, взяла с подоконника горсть снега и слепила снежок. Снег был липкий, влажный, но не мокрый – как раз для лепки. С точки зрения снеговика, это был снег наивысшего лепильного качества.

– Даша, закрой окно, сквозняк! – сказала Даше её бабушка, которая ужасно боялась сквозняков. Сидя в кресле, она смотрела телевизор и вязала носок.

Даша закрыла окно и подошла к зеркалу. В зеркале отразилась круглолицая девочка в сиреневом платье. У неё был маленький кукольный носик и большие серые глаза нараспашку. Девочка смотрела на Дашу из Зазеркалья грустно и неприветливо.

Дома сидеть было скучно, и с этим надо было срочно что-то делать.

– Пойти, что ли, погулять? – сама себя спросила Даша.

– Погулять? – бабушка неодобрительно покачала головой. – Ты посмотри, как метёт! Хороший хозяин в такую погоду собаку на улицу не выгонит, а ты – гулять! Что ты там делать-то будешь?

– Снеговика лепить. Снег такой, что лучше не бывает! А метель, вроде, утихла.

– Ну, иди, – пожала плечами бабушка. – Только ненадолго.

– Я на полчасика, – сказала Даша. Она всегда отпрашивалась на полчасика, а потом её просто невозможно было вернуть домой.

Даша стала собираться, а бабушка вздохнула и, покачав головой, проговорила себе под нос:

– Надо же, какая зима! Лет двадцать такой не было!

Бабушке было шестьдесят лет с хвостиком, и о зиме она, наверное, знала почти всё. А в Дашиной – только начинающейся жизни – такая морозная и снежная зима была первой. Даша и представить себе не могла, что русская зима может быть такой суровой. Все зимы до этого были похожи либо на позднюю осень, либо на раннюю весну и, конечно же, одна на другую. В феврале с крыш капало совсем по-апрельски, а снега на улице было так мало, что дворники забыли, что такое снеговая лопата.

Даша вышла на улицу и побежала по тропинке между двух высоких сугробов. Она добежала до широкой дороги, огляделась по сторонам и прислушалась. Тишина! Кажется, во всём городе тишина. Не гудят моторы, не шуршат шины, не сигналят клаксоны. Машин нет, а, скорее всего, и не будет. Сегодня любая поездка на машине может стать экстремальной даже для профессионала. Поэтому многие автолюбители, как, например, дядя Женя, на время стали пешеходами. Ну и правильно: воздух хоть чуточку станет чище!

Для снеговика Даша нашла чистое место вдали от проезжей части. Здесь бульдозер крутился на одном месте, и на снегу остались следы его гусениц.

Даша скатала первый ком снега – большой и тяжёлый – и установила его у подножия снежной горы. Посмотрела с одной стороны, посмотрела с другой – вроде ровно – и стала катать второй ком, поменьше…

Даша Суворова любила лепить снеговиков. За свои неполные восемь лет она слепила их столько, сколько обычному ребёнку не слепить за всё его детство. На Дашином счету было ровно сорок снежных мальчиков, снежных девочек, снежных тётенек и снежных дяденек. Снеговики таяли, их ломали мальчишки, а Даша их лепила снова и снова. Даже ещё лучше, чем были. Энергии и целеустремлённости в Даше было хоть отбавляй!

Да! Но как Даша скучала весной, летом и осенью, когда снега нет, и снеговиков лепить не из чего! Как она каждый год ждала зимы и как радовалась первому снегу! Об этом надо рассказывать отдельно.

Даша жалела, что нет такой взрослой профессии – лепщик снеговиков. Лепщик пельменей есть, а лепщика снеговиков почему-то нет. Хотя, кто знает, может, такая профессия и появится в обозримом будущем. С её, Дашиной, лёгкой руки.

Дашиному умению лепить снеговиков можно было удивляться и даже завидовать хорошей завистью. Но никто, почему-то, не спешил перенимать её опыт. И учеников у неё не было. И не завидовал ей никто.

Фантазии у Даши было столько, что хватило бы на двух, а то и на трёх девочек. Её снеговики не были похожи друг на друга, как близнецы. Каждого Даша наделяла неповторимой внешностью, характером, снабжала подходящей одеждой и аксессуарами.

Конечно, все её творения жили недолго. У снеговиков вообще короткий век. И никто никогда бы о них не вспомнил, если бы Даша их не фотографировала.

Мама и папа купили Даше фотоаппарат, когда ей было всего пять лет. Так что она уже целых три года лепила и фотографировала снеговиков. У Даши были задатки профессионального фотографа. Даша делала такие классные снимки, что не каждый взрослый сумел бы за ней угнаться. Цифровые снимки снеговиков Даша закачивала в компьютер, в особую папочку – отдельно от обычных фотографий. На рабочем столе компьютера всегда был портрет какого-нибудь снеговика. Даша даже имена им придумывала: Семён Семёныч, Алла Ивановна, Иван Васильевич…

А ещё Даша любила рассылать «эмэмэски» снеговиков своим одноклассникам, маминым и папиным сослуживцам, с которыми была знакома, и даже директору школы, в которой она училась. Девочка была очень общительная.

А ещё Даша очень любила Деда Мороза. Но не всякого, а самого настоящего – единственного. Любила заочно, потому что никогда его не видела, но верила, что он существует.

Ненастоящих дедов Морозов – актёров, одетых в красные шубы, с мочалкой вместо бороды – Даша, конечно, видела, и не раз. Но верить в них было глупо, а любить – не за что…

В это утро Даша вылепила снеговика – сорок первого по счёту – и залюбовалась им. Творение её рук чем-то было похоже на Деда Мороза. Вот только бороды у него не было.

Даша хотела исправить это досадное недоразумение, как вдруг на улице появился Сашка Лопухов из пятой квартиры – очень неприятный человек: нахал и задира. Именно он сломал большую часть вылепленных Дашей снеговиков. Даша терпеть его не могла. Лопухов об этом знал и нарочно старался всюду попадаться Даше на глаза. Был он на голову выше и на три года старше неё, но умом не блистал и воспитан был дурно.

Гулять Сашка обычно выходил с Джеком – щенком восточноевропейской овчарки, который, несмотря на юный возраст, был намного умнее и порядочнее своего хозяина.

Вот и теперь Сашка появился на улице в сопровождении своего четвероногого питомца. Нюхая снег, Джек бегал от дерева к дереву. А Сашка стоял на гребне большого сугроба и свысока посматривал то на Дашу, то на снеговика. Наконец он зевнул и вполне миролюбиво спросил:

– Что? Санту лепишь?

– Какую санту? – не поняла Даша. Она была взволнована внезапным появлением своего недруга. От Сашки можно было ожидать каких угодно пакостей. Поэтому Даша приготовилась защищать снеговика изо всех сил.

– Не какую, а какого! – поправил Дашу Сашка. – Санта Клауса, спрашиваю, лепишь?

– Никакого не Санту! Деда Мороза! – ответила Даша.

– Не вижу разницы! – усмехнулся Сашка. – Санта Клаус такой же дед, только прикольнее.

– Дед Мороз не прикольный! – нахмурилась Даша. – Он суровый, но справедливый. Его уважают и даже боятся. Потому что он заморозить может.

– Санту хотя бы в рекламе показывают! – сказал Сашка. – А твой Дед Мороз – выдумка, сказочный персонаж. Я его не то, что не боюсь, а даже не уважаю! – с этими словами Сашка слепил снежок и запустил им в снеговика.

– Лопухов! Не смей так о нём говорить! – крикнула Даша, в прыжке пытаясь поймать снежок.

– Джек, фас! – крикнул Сашка щенку, и Джек тут же отозвался весёлым лаем. Даша растерялась, оглянувшись на Джека, а Сашка неожиданно прыгнул с вершины сугроба прямо на снеговика. И сломал его. – Вот так твоему Деду Морозу! – злобно рассмеялся он, отряхивая джинсы. – И ничего он мне не сделает! Потому что не существует!

Даша закусила губу и чуть не расплакалась. Она была готова броситься на Сашку с кулаками, на время забыв, что Сашка намного сильнее, и к тому же мальчишка. В эту минуту Даша не боялась Лопухова и вполне могла бы с ним подраться. Но она подумала, что сейчас важнее не показать своей слабости и не разреветься. Ведь именно этого ждал от неё Сашка. Для того-то он и старался…

Свершив своё чёрное дело, Лопухов ушёл, довольный собой. А Даша взяла себя в руки и с удвоенной силой принялась за работу.

«Сорок первому снеговику не повезло, – думала она, катая снежный ком. – Его жизнь оказалась самой короткой. Я не успела ни дать ему имя, ни сфотографировать».

Даша тяжело вздохнула и в это время услышала позади себя чьи-то лёгкие шаги.

«Так легко можно ходить только в валенках», – подумала Даша, но почему-то даже не взглянула на прохожего. Внезапно её окликнули:

– А кого это ты лепишь, девочка? – спросил кто-то густым раскатистым басом.

Даша оглянулась и обомлела. Перед ней – в синей, расшитой серебром, шубе, в отороченной лебяжьим пухом шапке, с хрустальным посохом в руках – стоял Мороз Иванович. САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ ДЕД МОРОЗ! Ошибиться было невозможно. От него даже холодом веяло. Был он высокого роста, крепкий и статный. Седовласый и бородатый, но вовсе не старик. Во всём его облике чувствовалась необычайная добрая сила. А лицо было румяное и весёлое.

Заметив Дашино замешательство, Мороз Иванович улыбнулся в бороду и повторил вопрос:

– Так кого же ты лепишь, красавица?

– Вас, дедушка Мороз! – осмелев, ответила Даша.

– Меня?! – удивился и рассмеялся Мороз Иванович. – Откуда же ты знаешь, как меня лепить, если никогда не видала? А вдруг ошибёшься?

– Теперь знаю. Уже не ошибусь, – Даша улыбнулась, но на всякий случай спросила: – Дедушка Мороз, а вы не против, что я вас леплю?

– Не против. Вот только есть у меня одно замечание. Если уж назвала дедушкой, так обращайся ко мне на «ты». Ведь я всем детям дед.

– Ладно… Дедушка Мороз, а куда ты идёшь? – спросила Даша.

– Куда иду? – Мороз Иванович усмехнулся. – Конечно, на Ёлку, к ребятам, в школу номер двенадцать. Обычно я сам не хожу на такие мероприятия. Своих помощников посылаю – людей, которые меня изображают. Но раз в сто лет я праздную юбилей и тогда – в честь этого события – сам прихожу к людям.

Даша вспомнила, что сегодня двенадцатое января – канун Старого Нового года.

– Люди встречают Новый год, когда захотят – и первого января, и тринадцатого, и по восточному календарю. А это неправильно. Я признаю только Старый Новый год. Я привык к нему за триста лет моей службы и не хочу отвыкать. Новогодней я по-прежнему считаю только одну ночь – ночь с тринадцатого на четырнадцатое января.

– Дедушка, значит, у тебя сегодня юбилей? – спросила Даша.

– Да. Уже третий по счёту. Сегодня исполняется ровно триста лет с тех пор, как стал я Повелителем Нового года.

– Дедушка, неужели тебе триста лет? – удивилась Даша.

– Что? Слишком молодо выгляжу? – улыбнулся Дед Мороз. – Триста… На юбилей пригласил я в гости близких родственников – чужестранных дедов Морозов.

– Каких же это Морозов, дедушка?

– Пэр-Ноэля из Франции, Одзисана из Японии, Святого Василия из Греции, Корбобо из Узбекистана, фею Бефану из Италии и, конечно же, Санта Клауса. А также многих и многих других. Может, не все приедут, но поздравительных эсэмэсок пришло мне уже сорок штук!

– Дедушка, а вот я слышала, что твой день рождения – восемнадцатого ноября.

– Именно так, Дашенька. Это дети придумали отмечать мой день рождения восемнадцатого ноября. И я им за это признателен, потому что сам я своего дня рождения не помню. Но день рождения и юбилей моей службы – это, Дашенька, два разных праздника. Если день рождения можно отмечать каждый год, то юбилей – это круглая дата: пятьдесят, шестьдесят, сто лет. И вот сегодня отмечать трёхсотлетие моей службы в гостиницу «Сказка» съедутся мои родственники со всего мира.

– А где же эта гостиница, дедушка?

– Рукой подать – в Сказке, посреди леса. Вот только попасть в Сказку дано не каждому. В Сказку, как ты, Дашенька, сама знаешь, путь открыт только доброму человеку. Тебе, например.

– Дедушка, а почему ты сейчас один, без Снегурочки?

– Снегурочка с утра уехала в школу. Там мы с ней и встретимся. Оттуда и обратно в Сказку возвратимся. А я нарочно пошёл пешком, чтобы тебя, Дашенька, повидать.

– Меня?! Почему?! – удивилась Даша. – Кстати, дедушка, откуда ты знаешь, как меня зовут?

Мороз Иванович опять рассмеялся.

– Да разве был бы я Дедом Морозом, если бы не знал всех детей поимённо?! Знаю не только, как тебя зовут, но всё-всё о тебе знаю. Ты – Даша Суворова. Живёшь вместе с бабушкой в седьмой квартире, в доме номер три по Кирпичному переулку. Бабушку слушаешься, помогаешь ей по хозяйству, хорошо учишься и любишь лепить снеговиков. Вот зашёл посмотреть на тебя, поздравить с Новым годом и одно твоё желание исполнить. Загадывай!

– Желание? – У Даши от удивления округлились глаза. Она закусила губу и замолчала.

«Надо же! Такой ответственный момент, а в голове ни одного желания», – подумала Даша, и вдруг её осенило.

– Дедушка, а можно я тебя сфотографирую? На память!

– Можно. Я охотно сфотографируюсь вместе с тобой, Дашенька. Но это просто так. А желание всё-таки загадывай!

«Что же загадать?» – Даша опять задумалась.

– Дедушка, а сделай так, чтобы моих снеговиков больше никто никогда не ломал! – придумала Даша. – Сможешь?

– Отчего же не смочь?! Смогу! Пусть твоё желание исполнится! – с этими словами Дед Мороз взмахнул волшебным посохом, и вокруг Даши закружился хоровод разноцветных снежинок.

Даша заулыбалась, достала из кармана куртки фотоаппарат и сфотографировала Мороза Ивановича.

Глава 2
Настоящий Дед Мороз

Откуда ни возьмись появился Джек. Виляя хвостом, он подбежал к Морозу Ивановичу и начал пританцовывать возле его ног, обутых в белые посеребрённые валенки.

– Хороший пёс! Умница! – похвалил щенка Дед Мороз. – А где твой хозяин?!

Сашка Лопухов не заставил себя ждать. Он подбежал к Джеку, и потащил его в сторону от Деда Мороза.

– Не бойтесь, он вас не покусает, – хмуро сказал Сашка.

– А я и не боюсь, – ответил Мороз Иванович. – Все звери лесные, да и домашние тоже, меня знают, любят и слушаются. А тебе, Саша, за заботу обо мне спасибо!

– За какую заботу?! – Сашка передёрнул плечом и опустил глаза. – Я Джека так просто, на всякий случай, оттащил. Он ведь ещё щенок. Глупый. Вас покусает, а мне отвечать.

– Саша, ты оправдываешься так, будто совершил плохой поступок. Ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле. Но ведь это же плохо.

– Вот только не надо меня воспитывать! – неожиданно разозлился Сашка. – Идите на Ёлку, товарищ артист. Снегурочка вас, поди, уже заждалась!

Услышав такую грубость, Джек сердито зарычал на Сашку.

– Ты что?! На хозяина рычать?! – замахнулся на щенка Лопухов. – Вот я тебе сейчас задам!

– Лопухов, это я тебе сейчас задам! – вспыхнула Даша. – Какая наглость! Мороза Ивановича артистом назвать!

– Ну-ну, Даша! Не кипятись! – остановил её Дед Мороз. – Я привык, что в меня мало кто верит, и на Сашины слова не обижаюсь. Сейчас такое время, что люди не верят в Сказку и забыли дорогу туда. Сказка никому не нужна. Но она рядом и продолжает жить своей удивительной жизнью. Сказка близко – рукой можно достать.

– Скажете тоже, рукой достать! – усмехнулся Сашка Лопухов. – Нет! Я уже взрослый и во всякую сказочную чепуху не верю! Скажите ещё, что вы – самый настоящий Дед Мороз, а не артист!

– Да, Саша, именно так, – посуровел Мороз Иванович. – Я и есть самый настоящий Дед Мороз. Хочешь, заморожу? А хочешь, скажу о тебе такое, что только ты один о себе знаешь.

– Заморозить всякий может, – Сашка опасливо покосился на Деда Мороза и поёжился. – Скажите лучше, что обо мне знаете.

– Изволь. Только уж тогда без обид… Твои родители, Саша, тебе ни в чём не отказывают. Не успеешь попросить, как уже покупают. Но ты родителей своих не только не любишь, но даже не уважаешь! Может быть, ты и прав, потому что твои папа и мама совершенно не интересуются твоей жизнью. Весь день ты предоставлен сам себе. Тебе скучно. Но ты не любишь читать книги. Ты смотришь глупые или жестокие сериалы, которые тебе не нравятся и от которых невозможно отказаться. Ты хочешь поскорее вырасти, чтобы иметь деньги, машину и ни от кого не зависеть. Но работать ты не любишь и не хочешь. Ты привык, что тебе всё приносят на блюдечке. И ты думаешь, что так будет всегда… Недавно ты начал курить, и тебе кажется, что ты сразу стал старше. Но ты боишься, что об этом узнает отец, ведь тогда тебе не поздоровится.

Сашка Лопухов переменился в лице. Всю его наглость как ветром сдуло. А ещё, кажется, он, наконец, поверил, что перед ним настоящий Дед Мороз.

– Ну что, Саша, веришь теперь, что я не артист?!

– Верю! – хмуро ответил Сашка и вдруг взмолился: – Только вы не говорите отцу, что я курю! Пожалуйста!

– Я не ябеда, – обиделся Мороз Иванович. – Но ты, Саша, подумай о своём здоровье, о своём поведении и, пока не поздно, брось эту вредную привычку. Мне, если хочешь знать, триста лет, но я никогда не курил и не собираюсь!

– Да я так просто, побаловаться, – пожал плечами Лопухов. – Я и не думал курить по-настоящему. Я брошу! Обещаю!

– Хорошо. Я поверю тебе. Но вот ещё какая закавыка. Буквально пять минут назад ты сломал Дашиного снеговика. И это был не первый, а тридцать первый Дашин снеговик, сломанный лично тобою. А обо мне ты сказал, что не только не боишься меня, но даже не уважаешь.

– Откуда вы знаете?! – удивился Сашка. – Вы что, всё слышали?

– И слышал, и видел. Но я не обижаюсь. Мне снеговика, тобою сломанного, жаль. У меня ведь, Саша, каждый снеговик на счету!

Сашка вздохнул и опустил голову.

– Я больше не буду снеговиков ломать, – сказал он.

– Надеюсь. Но для порядка я должен превратить тебя в сосульку. На два часа. Выбирай крышу, на которой ты хотел бы висеть.

Сашка встрепенулся и испуганно посмотрел на Деда Мороза. В животе у него внезапно похолодело, а по спине побежали мурашки. Сашка живо представил, как его мама в поисках сына бегает по двору, а он в виде сосульки висит под крышей и не может ничего ей сказать. Сосульку припекает солнце, и она начинает таять и плакать.

– Я не хочу выбирать крышу! – испуганно пролепетал Сашка. – И в сосульку, пусть даже на два часа, превращаться не хочу! Простите меня, дедушка Мороз!

– Я-то прощаю. А вот простит ли тебя Даша? У неё ты забыл попросить прощения!

– Я не забыл! – заторопился Сашка. – Я уже прошу! Прости, Даш!

– Ну, что, Даша…. Выбирай: наказать Сашу или наградить, – хитро прищурился Мороз Иванович.

На Сашкином лице отразилось отчаяние, а на Дашином – недоумение.

– С одной стороны награждать его не за что, а с другой стороны – наказывать жалко, – подумав, сказала Даша. – Ты уж лучше награди его, дедушка.

– Чем же мне его наградить? – пожал плечами Мороз Иванович.

– Чем-нибудь нужным, полезным. Тем, что ему в жизни пригодится, – ответила Даша.

– Правильно, Дашенька! – улыбнулся Дед Мороз. – Так я и сделаю. Ты, Саша, конечно, больше всего хочешь иметь джип. Но я награжу тебя тем, что тебе действительно необходимо. Я подарю тебе способность видеть и понимать прекрасное!

Не успел Сашка и глазом моргнуть, как вокруг него закружился вихрь разноцветных снежинок. Всё вокруг стало красивее, контрастнее, ярче. Снег заискрился всеми цветами радуги. Скучный привычный мир вокруг – от самого высокого дерева до самой маленькой снежинки – расцвёл вдруг волшебными цветами и стал Сказкой, о которой Сашка Лопухов раньше понятия не имел.

– Вот это да! – восхищённо ахнул он, новыми глазами посмотрев на дома, деревья, прохожих. – Красотища-то какая!

– Что? Нравится? – весело спросил Мороз Иванович.

– Ужас как нравится! – воскликнул Сашка. – Ничего подобного я и вообразить не мог! Теперь я, точно, художником стану! Или фотографом.

– Мне будет очень приятно, если так и случится, – сказал Дед Мороз. – А как насчёт Дашиных снеговиков?

Сашка неожиданно погрустнел.

– Жалко, что я раньше ничего не понимал в красоте! А ведь один хороший писатель сказал, что красота спасёт мир! Я больше никогда не сломаю ни одного снеговика! Да и вообще, ничего больше ломать не буду! А если увижу, что кто-то ломает, тогда…

– Тогда постараешься ему объяснить, что это нехорошо, – договорил за Сашу Мороз Иванович. – Ведь так, Саша?

– Ну, да, постараюсь.

– Саша, а можно тебя попросить, как будущего фотографа? – неожиданно спросил Дед Мороз. – Сфотографируй нас с Дашей на память.

– Конечно, – заулыбался Сашка. – Если у вас есть фотик.

– У меня есть! – сказала Даша, доставая цифровик из кармана.

Мороз Иванович подошёл к Даше, положил ей левую руку на плечи и чуть наклонил голову влево.

– Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера! – скомандовал Сашка, нажимая кнопку затвора.

– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся Мороз Иванович. – Кажется, я всё сделал правильно и всё успел. А теперь мне пора. А то, действительно, на утренник опоздаю! Обещал Снегурочке быть на Ёлке ровно в десять часов! Так что, не обессудь, Даша, но мне пора идти.

– Как?! – расстроилась Даша. – Уже пора?! А ведь мы с тобой, дедушка, так и не поговорили!

– А ты позвони мне, Даша. Позвонишь, и тогда мы с тобой обо всём потолкуем. Обо всём, о чём сейчас не успели. А хочешь, я сам тебе позвоню. – Дед Мороз снял с правой руки рукавицу, достал из кармана шубы мобильный телефон, похожий на еловую шишку, одним пальцем раскрыл его и сказал: – Сейчас проверю, есть ли твой номер в памяти моей «раскладушки».

Даша и Саша заинтересовались необычным телефоном.

– Классный у тебя мобильник, дедушка! – воскликнула Даша. – Я таких ни в одном салоне не видела!

– Шишка шишкой, а раскроешь – круче некуда! – восхитился Сашка. – Наверно, японский?

– Нет, не японский! Российский! – ответил Мороз Иванович. – Этот телефон мне наш знаменитый мастер Левша подарил.

– Тот, что блоху подковал? – удивилась Даша.

– Он самый… Ну, вот, нашёл я твой номер, Дашенька. Жди моего звонка… Позвоню и тебе, Саша. Твой номер мне тоже известен… Ну, пойду! Счастливо оставаться! Не болейте!

Мороз Иванович быстрым шагом дошёл до арки, оглянулся и помахал детям рукой на прощанье. Даша и Саша помахали ему в ответ.