Текст книги "Сказки англов, бриттов, скоттов"

Автор книги: Владимир Харитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 39 страниц)

Сказания о фейнах

Древние фейны

Шотландия – родина многих героев, но больше всех прославился Финн Мак Кул. Жил он в седую старину, и древние сказители передавали рассказы о его великих подвигах из поколения в поколение.

Финн Мак Кул был вождем отряда в девять тысяч воинов, получившего прозвище «Воинство фейнов» (или – фиэна). Они воевали и в Эрине, и в Альбе – как некогда называли Ирландию и Шотландию, и, пожалуй, нет в этих двух странах ни клочка земли на равнине, ни горного склона, что не хранил бы памяти о деяниях Финна.

Воинство фейнов образовалось в те времена, когда локленеки (как в древности называли норвежцев, да и других скандинавов) осаждали берега Эрина и Альбы. Король Эрина тогда созвал совет, чтобы обдумать, как ему одолеть своих врагов.

И вот ему посоветовали выбрать самых сильных людей в стране – полсотни мужчин и полсотни женщин – и переженить их, с тем чтобы их сыновья составили непобедимое воинство для борьбы с иноземными пришельцами.

Так народилось поколение могучих воинов. Они всегда рвались в бой и под предводительством Финна прогнали скандинавов. А потом защищали родину от других вражеских нападений, в мирное же время охотились.

Могучий Финн был все же не самым сильным из своих девяти тысяч воинов. Но его почитали за мудрость, великодушие, покровительство слабым и беззащитным и незапятнанную честь. Есть поговорка: «Друга в беде ни разу Финн не покинул» – и воинство фейнов во всем полагалось на него.

Один зуб у Финна был не простой, а волшебный. Он служил ему неоценимым советчиком и помогал предводительствовать фейнами. Сверхчеловечески мудрым становился Финн, когда нажимал на этот зуб указательным пальцем.

У вождя было два сына: Осгар и Оссиан. Осгару дали прозвище Вождь Людей, и он совершил немало подвигов, достойных своего великого отца. Финн за всю свою жизнь прослезился лишь раз. Это было, когда умер Осгар.

Оссиан был бардом фейнов. Последний в роде, он жил еще долго после того, как все фейны покинули наш мир. Дряхлый, слепой горемыка, он бродил по стране, оплакивая в своих песнях былое величие фейнов.

Русый Дирмед, по прозвищу Крепкий Щит, тоже был одним из великих героев, что сражались в рядах Воинства фейнов. Он приходился Финну племянником – был сыном его сестры-близнеца и, как говорят, родоначальником клана Кембелл. В память об охоте Дирмеда в Кинтейлском лесу герб этого клана увенчан изображением кабана с грозными клыками.

Конен, псарь Финна, был самым свирепым из фейнов. Каждый волос на его голове обладал силой взрослого мужа. Страшны были вспышки его дикой ярости, и Финн, опасаясь, как бы он сгоряча не поранил других воинов, приказал остричь его наголо и не давать его волосам отрастать.

Голл был самым сильным из всех фейнов. По преданию, он мог съесть за обедом целых семь оленей.

Колайт, он же Тинмен, был самым быстроногим из бегунов. Когда он бежал во всю прыть, людям чудилось, будто это три человека бегут, – так стремительно он мчался вперед.

Вот какими были славнейшие герои фейнов. А теперь мы расскажем, какие подвиги они совершали в рядах легендарного воинства.

Путешествие Финна в Поклен

Отогнав скандинавов, Финн со своими воинами отправился на охоту в горы. И вдруг к ним подошел какой-то юноша и приветствовал их. По его говору можно было догадаться, что он чужеземец.

– Откуда ты пришел и что тебе нужно от нас? – спросил Финн, а пес Брэн, лежавший у его ног, впился глазами в незнакомца.

Брэн был громадный пес, черный, с желтыми лапами, белым брюхом и рыжими острыми ушами, всегда настороженными. Лучшей охотничьей собаки свет не видывал.

– Я пришел сюда издалека искать себе хозяина, – ответил незнакомец.

– А мне как раз нужен слуга, – молвил Финн. – Какой платы ты просишь за год и еще один день службы?

– Мне не много надо, – ответил юноша, – а вернее, лишь одно: когда пройдет год и еще один день, ты пойдешь со мной вместе на пир и ночной праздник во дворец короля Локлена[22]22
  Локлен – название Скандинавии.


[Закрыть]. Но пойдешь ты один – не возьмешь с собой Ни собаки, ни человека, ни теленка, ни ребенка, а также – никакого оружия.

Финн с такой силой хлопнул юношу по плечу, что тот покатился с горного склона.

– Согласен! – сказал ему Финн. – Просьбу твою я выполню, потому что чую – тут пахнет приключениями. Послужи мне год и еще один день, и я пойду с тобой в Локлен, как ты просишь.

И вот юноша верой и правдой служил Финну год и еще один день. А когда срок его службы кончился, пошел к Финну и напомнил ему о его обещании. Тогда Финн собрал все девять тысяч воинов-фейнов в своем жилище и сказал:

– Придется мне теперь сдержать мое обещание этому молодцу. Когда вернусь, не знаю. Но если не вернусь через год и один день, знайте, что локленеки меня убили. Если это случится, пусть те, что не отточат мечей своих, натянут тетиву на луки и приготовятся к великой битве на побережье Локлена – к отмщению за мою смерть.

Финн уже ступил за порог, как вдруг его окликнул шут и сказал:

– О Финн, вождь людей, выслушай мой совет, – ведь головы шутов нередко питают мудрость королей.

– А что ты посоветуешь? – спросил Финн.

– Вот что. Возьми с собой золотую цепь Брэна. Цепь – не собака, не человек, не теленок, не ребенок и не оружие, однако она может тебе пригодиться.

– Возьму, – сказал Финн.

И он снял с Брэна цепь и положил в карман. Потом простился со своими домочадцами и пошел вслед за юношей, что прослужил ему год и один день.

Финн ходил быстро, но скоро увидел, что юноша идет еще быстрее и поспевать за ним нелегко. Они шагали по горам и долам, по болотам и горным склонам, поросшим папоротником, переправлялись через реки и озера. Иной раз юноша скрывался из виду в расщелине скалы, но Финн обходил гору и встречал спутника у другой расщелины. Так они и шагали, пока не кончился их путь и не подошли они к дворцу короля Локлена.

Черный и мрачный, стоял дворец над морем, а море пенилось и с ревом билось о прибрежные скалы. Финна утомило путешествие, и он с нетерпением ожидал обещанного пира. Войдя во дворец, он сел в кресло передохнуть.

Но не позвали Финна Мак Кула на пир в тот день. Король Локлена и его угрюмые воины стали совещаться, какую из позорных казней лучше избрать для Финна. Ибо он, войдя во дворец, стал их пленником и теперь уже понял, что пощады от них ждать нечего.

– Давайте повесим его! – сказал один советчик.

– Сжечь его живым! – крикнул другой.

– Утопить в самом глубоком озере! – заревел третий.

Потом один воин, самый свирепый с виду, поднялся и сказал:

– Есть еще более позорная смерть, и ей мы и предадим Финна Мак Кула. Отведем его в Большое ущелье, где живет страшный Серый Пес, и он разорвет Финна на куски. Какой позор будет для фейнов, когда их вождя растерзает паршивая собака! Нет большего позора!

Тут все захлопали в ладоши, и раздались громкие крики одобрения. Ведь нельзя было придумать более жестокой и страшной казни, чем смерть от клыков чудовищного Серого Пса. Этот пес много лет бродил по Большому ущелью и пожирал всех, кто попадался ему на пути.

И вот все собравшиеся немедленно встали, вышли с Финном из дворца и отвели его в ущелье. А там оставили одного в тумане среди зарослей черного терновника и зубчатых скал. Лай страшного пса с острыми клыками уже доносился издалека.

Что было делать Финну? Спасаться бегством? Оставаться на месте? И то и другое грозило ему гибелью. Побеги он назад – его убьют враги; останься на месте – растерзает пес. И Финн решил, что лучше уж погибнуть от Серого Пса, чем от руки вероломных локленеков.

Он стоял недвижно и прислушивался ко все более громкому вою пса, готовясь встретить смерть, как подобает герою.

И вдруг он различил в тумане, что Серый Пес приближается. Как ни храбр был Финн, колени его задрожали и все тело затрепетало от страха. Пес был такой же огромный, как Брэн, и щетина на спине у него стояла дыбом, словно наконечники копий. В разинутой пасти между острыми клыками висел красный язык. Пес громко фыркал, и его дыхание опаляло все на три мили вокруг. Кожа у Финна стала морщиться от этого страшного жара.

И вдруг Финн вспомнил, что, по совету шута, взял с собой золотую цепь Брэна. Наконец-то в душе его затеплилась надежда. Он вынул из кармана цепь и стал махать ею перед собой. И тут, словно по волшебству, Серый Пес замер, притих, умолк и даже принялся вилять хвостом. Потом он подошел к Финну и стал облизывать его с головы до ног, пока не исцелились все места, обожженные его огненным дыханием. И вот Финн надел Серому Псу на шею цепь Брэна и повел его по ущелью. Пес послушно шел рядом с ним.

В нижнем конце ущелья был небольшой домик. Здесь жила одна старуха со своим мужем. Она как раз стояла на пороге, когда Финн проходил мимо с Серым Псом. Старуха, не помня себя от удивления, вбежала в дом, заахала, замахала руками.

– Что такое? Что ты увидела? – спросил ее муж.

– По ущелью идет богатырь, да такой красавец, каких свет не видывал, – ответила старуха. – И ведет на золотом поводке страшного Серого Пса.

– Ну, это по силам лишь одному человеку на свете – Финну Мак Кулу. А поводок – это золотая цепь Брэна, – молвил старик; потом встал, вышел из дома и поздоровался с Финном, а тот рассказал ему про все, что случилось в Большом ущелье.

Супруги позвали Финна к себе, и старик сказал:

– Серый Пес потому присмирел, что узнал золотую цепь твоего Брэна. Ведь они родные братья – родились в одном помете. Брэн будет верен тебе до конца своих дней, и так же верен будет Серый Пес – теперь ты его хозяин.

Финн подивился, что ему столь счастливо удалось спастись от гибели, и похвалил старика за мудрость. Старик и старуха были рады видеть у себя Финна и пригласили его погостить у них, сколько он сам пожелает.

Финну хорошо жилось у гостеприимных хозяев в домике близ Большого ущелья. Он и не заметил, как прошел год и один день с тех пор, как он покинул Воинство фейнов и ушел в Локлен.

Но вот как-то раз старуха поднялась на пригорок неподалеку от дома и увидела внизу на берегу моря необычное зрелище. Она быстро вернулась домой, выпучив глаза от удивления.

– На берегу какие-то великаны-воины, и нет им числа! – вскричала она. – Начальник у них рыжеволосый богатырь, да такой, что навряд ли его можно одолеть в бою.

Финн даже подскочил от радости.

– Это все мои возлюбленные собратья! – воскликнул он. – А рыжий воин – это мой сын Осгар. Пойду им навстречу!

И он ринулся на берег, а Серый Пес выскочил из-за очага и побежал за ним. Фейны увидели, что их вождь идет целый и невредимый, и так громко закричали от радости, что клики их разнеслись по всему Локлену. Радостной была встреча Финна с его воинами, и так же радостно встретились Брэн и его брат, Серый Пес.

– Мы отточили свои мечи, натянули тетивы на луки и пришли сюда отомстить за твою смерть, отец, – сказал Осгар. – Ведь прошел уже год и еще один день с тех пор, как ты нас покинул, и мы думали, что ты убит.

– Нет, сын мой, я выжил, – сказал Финн, – но не по милости локленеков.

И он рассказал своим воинам, как вероломно с ним поступили король Локлена и его люди.

Тут Финн и все Воинство фейнов обнажили мечи, вынули стрелы из колчанов и жестоко отомстили скандинавам. Весь берег покраснел от их крови, и громкие стоны заглушили шум прибоя.

А когда битва кончилась, фейны вернулись на родину и там задали пир на весь мир, чтобы отпраздновать свою победу.

И с того дня Серый Пес стал жить вместе с собаками фейнов.

Смерть Дирмеда

Однажды Финн задумал жениться. Многие прекрасные женщины с радостью вышли бы за него замуж. Но он решил выбрать не просто красавицу, а девушку умную и смышленую. А чтобы узнать, умна ли, смышлена ли невеста, Финн придумал шесть вопросов и всякий раз задавал их женщине, когда приезжал к ней на смотрины. И он объявил: женой его будет та, что сумеет ответить на все вопросы.

У графа Аллина была дочь Грэн. Темноволосая, ясноглазая, она по всей округе славилась своей красотой. Она-то и ответила Финну на его шесть вопросов, когда он приехал к ее отцу.

– Что изобильней травы? – спросил ее Финн.

– Роса, – ответила Грэн, – потому что на каждой былинке лежит много капель росы.

– Что белее снега? – спросил Финн.

– Правда, – ответила Грэн.

– Что чернее ворона? – спросил он.

– Смерть, – ответила она.

– Что краснее крови?

– Лицо достойного человека, когда ему нечем угостить нежданных гостей.

– Что острее меча?

– Упрек врага.

– А что быстрее ветра?

– Мысли женщины, что летят от одного мужчины к другому, – ответила Грэн.

И на все эти вопросы она ответила сразу – ни на миг не призадумалась.

Тогда Финн взял ее руки в свои.

– Поистине, Грэн, – сказал Финн, – ты самая прекрасная и самая смышленая из женщин. Хочешь стать моей женой?

– Стать женой Финна Мак Кула – это самая великая честь, какая только может выпасть мне на долю, – ответила она.

И вот в замке графа Аллина в огромной палате задали пышный пир. И все девять тысяч героев Воинства фейнов пришли на свадьбу, чтобы отпраздновать бракосочетание своего великого вождя.

Балки дрожали, и кровля тряслась от раскатов их хохота, и стены содрогались, когда воины чокались винными кубками. Пир и веселье продолжались семь дней.

В числе собравшихся там девяти тысяч воинов был Дирмед, племянник Финна, третий после Финна и Осгара в ряду славнейших героев Воинства. Тут надо сказать, что Русый Дирмед был самый красивый юноша из всех фейнов, а на левой скуле у него была родинка, и не простая, а волшебная. Стоило любой женщине только взглянуть на нее одним глазком, и она без памяти влюблялась в Дирмеда. Поэтому он всегда закрывал чем-нибудь эту родинку.

И вот когда свадебный пир был в самом разгаре, две белые собаки Грэн, что лежали у ее кресла, подрались из-за кости, брошенной на пол. Дирмед выскочил из-за стола и кинулся их разнимать. Вот с каких пустяков начались в тот день все его горести!

Пока он, стоя на коленях, разнимал собак, повязка соскользнула с его левой скулы. Грэн увидела родинку и в тот же миг полюбила Дирмеда.

«Финн – мудрый и могучий вождь, – подумала она. – И он оказал мне великую честь. Но Дирмед – прекраснейший из мужчин, и в глазах его сияет юность. И люблю я Дирмеда!»

А позже, когда Финн уже отяжелел от вина и дремал в кресле, повесив голову на грудь, Грэн наклонилась к Дирмеду и сказала, что любит его.

– Бежим отсюда вместе! – умоляла она его. – Возьми меня с собой, и нынче же ночью уйдем туда, где Финн никогда нас не найдет.

Дивная красота Грэн обворожила Дирмеда не меньше, чем девушку зачаровала его родинка. Но хотя просьба ее была для него великим соблазном, он поклялся, что ни за что на свете не изменит Финну и не похитит у него невесту.

– Неужто ты хочешь, чтобы я стал самым бесчестным из фейнов? – спросил он.

– Заклинаю тебя, бежим отсюда вместе! – ответила Грэн.

Когда она это сказала, Дирмед глубоко вздохнул. Ибо в те далекие времена был такой обычай: когда женщина заклинала мужчину выполнить ее просьбу, мужчина обязан был повиноваться. Однако Дирмед все же попытался уклониться от этого и сохранить верность Финну.

– О Грэн, – сказал он, – на тяжкую судьбу ты меня обрекаешь! Я увезу тебя, как ты этого требуешь, но лишь с одним условием: я возьму тебя с собой не из дома и не со двора; ты явишься ко мне не верхом на коне и не пешком. И если ты не придумаешь, как все это можно сделать, мы останемся здесь.

Тут он встал из-за стола и ушел ночевать в соседний дом.

А наутро Грэн уже появилась под окнами этого дома вместе со своими двумя белыми собаками. И она окликнула Дирмеда:

– Дирмед, выходи! Посмотри сам, выполнила я твои условия или нет!

Дирмед встал и увидел, что все его условия она выполнила. Грэн не _ стояла на земле и не сидела на коне, но сидела верхом на козле. И находилась она не в доме и не во дворе, а на самом пороге – в проеме входной двери.

– Поистине, Финн был прав, когда сказал, что ты не только самая прекрасная, но и самая смышленая из женщин, – молвил Дирмед. – Так что пора нам в путь! Боюсь, однако, что, куда бы мы ни убежали, нет на свете места, где Финн не найдет нас. Стоит ему лишь нажать указательным пальцем на свой зуб мудрости, и он сразу узнает, где мы скрываемся. Гнев его будет ужасен, и он не успокоится, пока мщение не падет на мою голову.

Тут Грэн соскочила с козла, и влюбленные, захватив с собой обеих ее белых собак, быстро ушли вдаль.

Они не давали отдыха ногам, пока множество зеленых гор и долин не легло между ними и замком графа Аллина. И вот наконец дошли до чудесных мест на полуострове Кинтайр.

Но как ни быстро они бежали, еще быстрее гнался за ними Финн. Ибо когда ему доложили, что Дирмед ушел с его невестой, он нажал указательным пальцем на свой зуб мудрости и тотчас узнал, что беглецы уже скрылись в Кинтейлском лесу. Тогда Финн вместе со всем Воинством фейнов запел из Аллина и поспешил на полуостров Кинтайр. Всех их подгонял яростный гнев Финна.

– Дирмед был мне дороже всего на свете, и никогда бы я не подумал, что он может так меня оскорбить! – в бешенстве говорил Финн, и жилы вздувались на его шее.

Наконец фейны поднялись на вершину горы, что возвышается над бескрайним Кинтейлскйм лесом. Тут Финн отстегнул свой охотничий рог и громко затрубил, и эти трубные звуки разнеслись по всему полуострову.

Надо сказать, что каждый воин из Воинства фейнов давал клятву откликаться на охотничий зов Финна. И вот Дирмед услышал трубные звуки и понял, что придется ему на них пойти.

– Ничего не поделаешь, возлюбленная моя, – сказал он Грэн. – Я поклялся откликаться на охотничий зов и должен теперь пойти к Финну.

Грэн увидела, что он твердо решил идти, и молвила:

– Я пойду с тобою, возлюбленный мой. И если Финн готовит смерть тебе, то пусть она станет и моей смертью.

Они встали и явились к Финну на вершину высокой горы. С Финном были Осгар и Оссиан и самые славные герои из его воинства, а верный пес Брэн лежал у его ног. Когда Финн увидел, как Дирмед и Грэн поднимаются к нему, взявшись за руки, гнев в его сердце немного ослабел.

«Молод Дирмед для смерти! – подумал он, но тут же вспомнил, как оскорбил его племянник, и ревность запылала в нем с новой силой. – Но умереть он должен!» – решил Финн.

Однако он был не в силах сам убить Дирмеда своим мечом и придумал отмщение иного рода.

В Кинтейлском лесу жила старуха по имени Малла Али, что значит «Седая Бровь». Она держала стадо свиней, и вожаком стада был страшный кабан. На него охотились многие храбрецы, но ни один не вернулся с охоты – с такой яростью он на них нападал. И Финн задумал послать Дирмеда поохотиться на этого кабана. Вот каким образом решил он предать смерти племянника и утолить свою жажду мести.

Он приветствовал Дирмеда и приказал ему пойти убить кабана. Дирмед знал, что ему грозит неминуемая гибель, и попрощался с Осгаром и Оссианом, со своими родичами и друзьями своей юности. Он молча простился и с Финном. А под конец подошел к прекрасной Грэн и сказал ей: «Прощай!» Потом взял свое копье, сошел с горы в лес и скрылся из виду в густой чаще.

Вскоре люди на вершине горы догадались, что Дирмед нашел кабана – до них донесся шум борьбы охотника со зверем. Они услышали, как трещит и ломается подлесок, как фыркает взбешенный кабан. И вдруг наступила тишина. А потом послышался ликующий крик человека. Дирмед убил кабана.

Финн и его сыновья бросились в лес и там нашли Дирмеда, целого и невредимого. Он отдыхал рядом с тушей кабана. Черная кровь сочилась из сотни ран, нанесенных копьем охотника.

– Недаром люди прозвали тебя Крепкий Щит, Дирмед, – сказал Финн племяннику.

Хоть Финн и похвалил Дирмеда, в нем кипела злоба, – ведь замысел его не удался. Но Финн знал, что на спине у этого кабана растут ядовитые щетинки. Один лишь укол такой щетинки может убить человека. И вот он позвал Дирмеда и сказал:

– Измерь свою добычу, племянник. Пройди по спине кабана и скажи, сколько ступней будет от его рыла до хвоста.

Дирмед, не чуя беды, встал и босиком прошел по спине кабана от рыла до хвоста, как велел ему Финн. Но, по счастью, ни одна ядовитая щетинка не попалась ему под ногу.

– Шестнадцать ступней! – объявил он. – Измерено точно.

– Измерь еще раз, может быть, ты ошибся, – приказал ему Финн.

И Дирмед опять ступил на широкую спину кабана. Но на полпути ядовитая щетинка уколола его в родимое пятно на правой пятке. Смертоносный яд проник в тело Дирмеда, и он замертво упал на землю.

Тогда Финна стала терзать совесть.

– Дирмед! Что может тебя исцелить? – крикнул он.

И Дирмед ответил слабым голосом:

– Глоток воды из ладоней Финна.

Финн тотчас пошел к ручью, что протекал под деревьями, сложил руки ковшиком и зачерпнул немного воды. Но вдруг вспомнил, какой гнев обуял его, когда Дирмед бежал с Грэн, подошел к Дирмеду и растопырил пальцы. Вода пролилась на землю.

Однако Финн еще раз пошел к ручью, опять сложил руки ковшиком и зачерпнул полную горсть воды. Но душа его раздиралась на части: то в нем вспыхивала давняя любовь к Дирмеду, то яростный гнев на него за его вероломство. И Финн снова пролил драгоценную воду. Когда же он в третий раз подошел к племяннику, Дирмед был уже мертв.

– Я убил единственного сына своей сестры, убил из-за женщины, что меня больше не любит! – горевал Финн. – Тот, кто был третьим в ряду самых доблестных героев Воинства фейнов, пал от моей руки.

Тогда Осгар, Оссиан, могучий Голл, псарь Конен – все те, что росли с Дирмедом и вместе с ним проводили свои молодые годы, стали горько оплакивать его. А когда Грэн узнала, что Дирмед скончался и она осталась одна, дух ее сломился, и она тоже умерла с горя.

Дирмеда и Грэн с почестями похоронили вместе на берегу озера Лок-Дайк, у его серых тихих вод. Их тела положили не в гроб, но в длинную ладью Дирмеда и рядом с ним положили его острый меч, его знаменитый щит и все то, что ему принадлежало. А в ногах Грэн лежали ее белые собаки. Как только умерла их хозяйка и они тоже остались одни, обе они издохли.

Потом над могилой насыпали огромный курган, и он до сего дня носит название Дирмен Дирмед.