Текст книги "40 рассказов для мальчишек и девчонок"

Автор книги: Владимир Дараган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

40 рассказов для мальчишек и девчонок

Владимир Дараган

Иллюстратор  Анастасия Кривогина

Дизайнер обложки  Анастасия Кривогина

© Владимир Дараган, 2023

© Анастасия Кривогина, иллюстрации, 2023

© Анастасия Кривогина, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0051-9721-4

Всем привет!

Я – Мишка Зверев. Сейчас, правда, уже не Мишка, а Михаил, но в этой книжке я буду опять Мишкой, который любил книжки Драгунского, Носова, Гайдара и очень хотел рассказать свои истории.

– У меня истории тоже интересные, – говорил тот Мишка родителям. – И я книгу могу написать.

– Писатель, а ты уроки сделал? – спрашивала мама.

И книга с историями откладывалась. Потом звонил Юрка или Валерка, начинались новые приключения, писать книгу было некогда.

Но однажды Мишка стал Михаилом, сел за стол и начал писать.

– Боюсь, что скоро я стану Михаилом Андреевичем и всё забуду, – сказал он.

– Ты пиши хронологически, – советовали ему. – Сначала истории про первый класс, потом про второй, потом…

– Нет, – сказал Михаил, – хронологически я не умею, как истории вспоминаются, так и буду писать.

Мама прочитала написанное и сказала, что всё правда, но это не вся правда. Слишком Мишка хорошим получился. На что Михаил ответил, что всю правду он потом напишет, а пока и так сойдёт.

Вот так родилась эта книга.

Сначала я расскажу о героях этой книги.

Мама и папа у меня хорошие, я хотел сказать – терпеливые. Папа – офицер, любит пошутить и совсем меня не воспитывает. Если что случается, он смеётся и говорит, что меня уже не исправишь. Папа на работе начальник, а в доме главнее всех мама. Это если кота Пушка не считать. Говорят, что в семье военных мама всегда на звание выше. Если папа подполковник, то мама полковник. Тогда какое воинское звание у нашего кота? Генерал-майор?

Мама иногда пытается меня научить жить правильно, но потом машет рукой и говорит, что помнит себя школьницей, всё понимает и я не самое худшее, что у них могло получиться.

Сейчас я расскажу о моих друзьях. Художница нарисовала их портреты, здорово нарисовала, вы посмотрите и многое поймёте.

Юрка  – мой сосед. Юрка старше меня на год, всегда что-то придумывает, потому что умнее меня в тысячу раз.

– Почему в тысячу? – спрашивает мама.

А потому, что мне нравится это число. И маме, наверное, тоже нравится. Она часто говорит:

– Я же тебя тысячу раз просила!

И ещё много чего она тысячу раз делала.

Валерка  – мой одноклассник, любит всё критиковать. Сам он ничего не придумывает, сидит и ждёт, что мы с Юркой придумаем. Дождётся и начинает критиковать. Вот скажешь ему:

– Валерка, а давай построим самолёт и будем летать над озером.

– Почему над озером? – спросит он.

– Если упадём, не так больно будет.

– Не надо строить самолёт, – скажет Валерка. – Сейчас вода холодная, я купаться не хочу.

Маша  – сестра Валерки. Она ещё маленькая, но с ней надо разговаривать, как со взрослой. Никаких ути-пути. Спросишь её:

– Маша, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

Маша задумается и скажет:

– А сам ты знаешь, кем будешь? Вот – не знаешь, а меня спрашиваешь.

Василий  и Вовка  – мои летние друзья, когда я у бабушки живу. Я про них потом расскажу. Знаю, что про друзей нехорошо говорить, что они летние. Настоящие друзья – они во все времена года. Я так сказал, чтобы вы поняли, почему их нет в книге, когда про школу рассказываю.

Теперь, когда вы со всеми познакомились, я расскажу первую историю.

 Фокус

У Юрки каждый день новая идея. Его не надо развлекать, когда он приходит в гости. Позвонит в дверь три раза – у меня сразу настроение поднимается. Никогда не знаешь, что новенького он покажет или расскажет.

Вот с Валеркой всё наоборот. Придёт, сядет на диван и скучает.

– Давай во что-нибудь поиграем, – говорит.

«Во что-нибудь» – это значит в Чапаева. Берём шахматную доску, ставим в ряд шашки, щёлкаем по ним – кто собьёт все шашки другого, тот и победил.

В тот день мы так с Валеркой и играли. Я ему поддавался – Валерка не любит проигрывать, начинает дуться. А мне что – главное, чтобы другу было хорошо. И тут три звонка – ура, Юрка пришёл!

– Хотите, фокус покажу? – спросил он в прихожей.

– Хотим! – завопили мы с Валеркой.

Я громче вопил, надоело мне по шашкам щёлкать. А Валерка сказал, что он секрет любого фокуса может разгадать.

– Мне сначала надо руки помыть, – сказал Юрка и отправился в ванную.

Вернулся, встал на середину комнаты и потребовал убедиться, что его руки сухие и чистые.

– Сухие, – сказал Валерка. – И что дальше?

– Я сейчас буду из воздуха воду выжимать, – сказал Юрка и согнул руку в локте.

Потом потребовал:

– Рисуйте пальцами три крестика около локтя.

– Зачем? – поинтересовался Валерка.

– Эти крестики будут из воздуха воду притягивать.

Мы нарисовали. Я один, а Валерка два.

– Теперь смотрите! – Юрка вытянул кулак, зажмурился и крепко его сжал. Из кулака на пол полилась вода.

– Ничего себе! – восхитился Валерка. – А в чём секрет?

– В крестиках, – сказал Юрка.

– Я всё равно угадаю, – сказал Валерка.

– Повторить можешь? – спросил я.

– Запросто, только мне надо руки вытереть, чтобы всё честно было, – сказал Юрка и ушёл в ванную.

Всё повторилось: проверка сухости руки, согнутый локоть, крестики, вода на полу.

– У тебя секрет, и я его разгадаю – сказал Валерка. – Мне папа фокусы с картами показывал, там тоже секрет.

– Отгадал? – спросил я.

– Отгадал, но неправильно, – сказал Валерка. – Папа потом рассказал.

– Никакого секрета у меня нет, – сказал Юрка. – Я просто умею из воздуха воду выжимать.

– Давай ещё раз, – потребовал Валерка. – С третьего раза я угадаю.

Юрка отправился в ванную вытирать руки. Валерка пошёл за ним, подглядывать в щёлочку. Вернулся довольный, прошептал мне в ухо:

– У него ватка в кулаке, в ванной он её мочит и за ухо закладывает. Локоть сгибает, достает ватку и выжимает её.

Вернулся Юрка.

– Рисуйте крестики, – сказал он и согнул руку.

– Только ватку мокрую не бери, – усмехнулся Валерка.

– Разгадали, черти!

– Я же говорил, что с третьего раза пойму, – сказал довольный Валерка.

 К Элизе

– Мы решили купить пианино, – сказала мама соседке. – Детей надо учить музыке.

– А мы для Юры купили скрипку, – сказала соседка. – У нас в комнате пианино не поместится.

К сожалению, пианино у нас поместилось. Оно было чёрным и немного поцарапанным – тут уж грузчики постарались.

– Отлично смотрится, – сказала соседка. – на него надо положить белую салфетку, а на неё поставить хрустальную вазу. А над пианино нужно картинку повесить. У меня есть одна – она никуда не влезла.

Через полчаса на пианино стояла ваза, а на стене висела картинка. На ней была нарисована женщина с мечом. Казалось, ещё мгновение, и она разрубит пианино пополам.

– Вот теперь – порядок, – соседка была довольна.

Я открыл крышку и нажал на клавишу. Наш кот Пушок спрыгнул с дивана и ушёл в соседнюю комнату.

– Сыграй нам что-нибудь, – попросила соседка.

Я умел играть «Чижика-пыжика». Первая строчка «Чижик-пыжик, где ты был» прошла почти без запинок. Вторая «На Фонтанке водку пил» не пошла совсем.

– В музыкальной школе меня научат играть всего «Чижика», – сказал я.

– Одухотворённый молодой человек, – похвалила соседка. – Не то что мой Юрка. Он уже смычок сломал.

«Вот какой Юрка молодец», – подумал я, но промолчал.

– Представь, – сказала мама соседке. – Вы сидите дома, майский вечер, тишина, вы открыли окна и слышите, как у нас играют полонез Огинского.

– Ой, – сказала соседка и ушла.

В музыкальной школе проверили мой музыкальный слух. Женщина в белой кофточке села за рояль и нажала белую клавишу.

– Пропой эту ноту.

– А как она называется? – поинтересовался я.

– Это нота «до» первой октавы.

Я пропел: «Дооооооо».

Женщина поморщилась.

– Теперь попробуй эту.

И нажала на чёрную клавишу.

– Это ре-диез первой октавы, – ответила она на мой немой вопрос.

Я попробовал спеть «Рееее-диееез», но у меня получилось очень неважно.

– На чёрные петь не буду, – заявил я. – Только на белые.

– Больше не надо, мне всё ясно, – сказала женщина и обратилась к маме:

– Музыкальный слух ещё не развит. На скрипке у него не получится.

– Он на пианино, – растерянно сказала мама.

– На фортепьяно, – уточнила женщина. – На фортепьяно сколько угодно.

Так начались мои занятия в музыкальной школе.

Первые трудности появились на уроках нотной грамоты. Самое сложным для меня было нарисовать скрипичный ключ. Однако через неделю я это освоил, и трудности переместились на уроки игры на рояле. Мою учительницу звали Ревекка Семёновна. Она была седая, носила застёгнутые наглухо платья и учила меня держать руки прямо.

– Не сгибай запястья, – говорила она каждые три минуты. – И не лупи так по клавишам. Рояль ты не сломаешь, ты сломаешь мне голову.

Она выдерживала со мной минут пятнадцать, потом уходила курить в коридор.

– У меня нервы ни к чёрту, – говорила она маме. – Пора на пенсию, но кто, кроме меня, научит его правильно держать руки на клавишах.

– Представь, что ты касаешься крыльев бабочки, – говорила она мне.

Я представлял и очень жалел несчастных бабочек.

Прошли годы. Мамина мечта исполнилась. В один майский вечер я открыл окна и сбацал полонез Огинского. Красиво так, громко. Потом сел учить «К Элизе» Бетховена.

– Это Бетховен в Вене написал, – сказала мама. – Вена – очень музыкальный город. Там наш дедушка побывал. Он туда на танке приехал.

Ревекка Семёновна захотела, чтобы я самостоятельно выучил «К Элизе» во время летних каникул.

– У моей головы есть предел, – сказала она. – Я не могу два месяца слушать, как такую нежнейшую музыку играют на барабане.

«Во время летних каникул» означало, что мне придётся учить «К Элизе» у бабушки. Пианино у неё не было, мне приходилось ездить на автобусе к Варваре Элеоноровне. Жила она в маленьком домике. Окно в комнате, где стояло пианино, всегда было открыто. Сквозь него лился запах цветов и залетали мухи. Её ноты «К Элизе» были очень старые, некоторые места помечены красным карандашом.

– Это моя учительница отмечала места, где я постоянно ошибалась, – пояснила Варвара Элеоноровна.

Я представил, что мне тоже ставят такие пометки. Мои ноты были бы просто подчёркнуты красным. Каждая строка, каждая нота.

Лето пролетело быстро. В сентябре я встретился с Ревеккой Семёновной.

– Ну? – спросила она.

– А вот так! – сказал я и сыграл «К Элизе». Без нот, наизусть!

– Ведь можешь, если постараешься, – сказала Ревекка Семёновна. – Мне даже курить не хочется уходить.

 Чиполлино

– У нас в школе будет Новогодний вечер, – вздохнул я.

– Почему так грустно? – спросила мама.

– Сказали, чтобы все были в костюмах.

– И?

– А я не знаю, какой у меня будет костюм. Валерка будет пиратом – он меня опередил. А два пирата на вечере – это много.

– Почему много, пиратов и должно быть много. Целый корабль.

– У Валерки есть пиратская сабля, а у меня нет.

– Да… без сабли пират уже не пират. Есть другие идеи?

– Девчонки будут зайцами, лисами и цветочками.

– А мальчишки?

– Волк занят, волшебник занят… Даже Буратино с Карабасом-Барабасом заняты.

– Незнайка, который на Луне?

– Не хочу. Незнайка – маленький.

– Кот в сапогах?

– Какой-то кот будет.

– Я придумала, – сказала мама. – Ты будешь Чиполлино!

С Чиполлино я согласился. Мне нравилась песенка:

Я – весёлый Чиполлино,

Вырос я в Италии,

Там, где зреют апельсины,

И лимоны, и маслины,

Фиги и так далее.

Петь я не умел, но любил. Поэтому сразу спел про Чиполлино. Что такое фиги, я не знал.

– Это инжир или смоква, – сказал папа. – Очень полезный фрукт.

Понятнее от этого не стало, но если полезный, значит невкусный. Это я давно понял. Вся пища бывает вкусной, съедобной или полезной.

– А ты написал письмо Деду Морозу? – спросил папа.

Я показал ему листок:

Привет дед, которого нет.

Подари мне набор юного столяра. Я его видел в нашем магазине.

Этот набор был мне очень нужен. В коробке лежали пила, рубанок, стамески, молоток и ещё какие-то штучки. У меня хранилась толстая доска, и я собирался из неё делать корабль, чтобы запускать весной в ручье.

– Так письма Деду Морозу не пишут, – сказал папа. – Надо писать Дедушка Мороз. И перед «подари» надо вставить «пожалуйста».

– Нет дедов морозов! – сказал я. – Это твои солдаты разносят подарки.

Папа был военным, и солдаты иногда к нам приходили что-нибудь починить. Мама их жалела и кормила обедом.

– Давай письмо перепишем и отправим по адресу: «Северный полюс, Деду Морозу». А там посмотрим, кто принесёт тебе подарок.

Переписанное письмо вложили в конверт, наклеили марку и написали адрес. Папа сунул его в карман и сказал, что завтра опустит в почтовый ящик.

К нам подошла мама с куском зелёной материи.

– Чиполлинчику повезло, жёлтая рубашка у него есть, а из этого я сошью ему штаны.

– А на голове что будет? – спросил папа.

– Об этом вы с будущим Чиполлино думайте, а я пошла шить штаны.

– Думай, – сказал папа и собрался лечь на диван читать газету.

Я подумал, но ничего не придумал. Вернее, придумал разрезать футбольный мяч и напялить его на голову. Потом мяч пожалел и думать перестал.

– Очень просто, – сказал папа. – Берёшь проволоку, по размеру головы делаешь кольцо. К нему прикрепляешь бумажные ленты, собираешь их в одном месте, склеиваешь, получается луковица. Красишь бумагу в жёлтый цвет, делаешь дырки для глаз, и всё готово.

Луковицу я сделал с помощью мамы. Костюм был готов.

Мы собрались в актовом зале школы. Посреди зала высилась ёлка, обвешанная гирляндами и шарами. Под ёлкой на куске ваты стояли Дед Мороз в красном тулупе и Снегурочка в синей шубке. Подошёл Валерка.

– Ух ты! – сказал я, разглядывая его костюм.

На голове у Валерки красовалась папина шляпа, схваченная сзади прищепкой, чтобы не сваливалась с головы. К шляпе синей изолентой было приклеено куриное перо. Один глаз закрывала чёрная повязка, а под вторым был нарисован огромный синяк. Красная полоса на щеке означала шрам, полученный при абордаже. Шрам переходил в нарисованные чёрные усы. Одет Валерка был в синюю мамину кофту, перехваченную ремнём, на котором висела кривая деревянная сабля. И ещё на нём болтались шаровары, какие я видел на обложке книги «Тарас Бульба».

– Блеск! – продолжал я восхищаться. Валерка выглядел смешным, но ведь надо поддерживать друзей.

Подошёл Сашка в костюме волка. Волчья маска была сдвинута на затылок, но он был настоящим волком, потому что на нём был серый тренировочный костюм и хвост. Хвост, правда, оказался хвостом чёрно-бурой лисы.

– Это волчий трофей, – объяснил Сашка. – Добыт в борьбе за звание хозяина леса.

Мы с Валеркой согласились, что волк имеет право носить такой хвост, какой ему нравится.

– А где у пирата пистолет? – спросил Сашка, разглядывая ремень с саблей.

– Папа сказал, что пиратам пистолет только мешает, – объяснил Валерка. – Они у них были на один выстрел. Потом надо насыпать порох, вставлять в ствол пыж, пулю… Морока одна. А саблей – раз! – и голова с плеч.

Сашка кивнул и стал разглядывать мой костюм.

– Чиполлино, что ли? – наконец, вымолвил он.

– Не похож?

– Почему не похож, я же догадался. А луковицу сам клеил?

Я покрутил пальцами в воздухе – это могло означать что угодно.

Тут в зал вошла директриса, похлопала в ладоши и сказала, чтобы мы встали в круг. Мы встали в круг и притихли, ожидая, что будет дальше. В коридоре раздался топот, и в зал вошли Дед Мороз со Снегурочкой. Одеты они были почти так же, как их двойники под ёлкой. Снегурочкой была Таня из десятого класса. Она считалась первой красавицей в школе. Таня подошла к ёлке, подбоченилась, закинула назад голову и вытянула вперёд правую ногу. Так делали женщины на картинках из журналов мод, считая, наверное, что такая поза делает их неотразимыми.

– Вы знаете, кто к вам пришёл? – зарычал Дед Мороз.

– Знаем, знаем, Николай Степанович! – закричали мы.

Ну как можно было не узнать нашего учителя физкультуры!

– Для кого Николай Степанович, а для кого Дед Мороз, – строго сказал учитель физкультуры.

Таня нахмурилась и переменила позу. Теперь она вытянула вперёд левую ногу.

– В общем, так, – продолжал Дед Мороз, – учились вы хорошо, дисциплина не очень хромала, подарки заслужили, но не совсем. Надо ещё немного потренироваться. Тьфу, поработать. Встаньте в ряд, носки подровняйте… Смирно! Равнение направо! А теперь вольно. Я сейчас буду выбирать лучшие костюмы, а Снегурочка мне будет помогать.

Они пошли вдоль ряда, Снегурочка просто улыбалась, а Дед Мороз пальцем трогал наши маски, потом хлопал по плечу.

– Я так решил, – сказал он, закончив обход. – У мальчиков лучшие костюмы у Пирата, Чиполлино и Карабаса-Барабаса. У девочек все костюмы хороши, пусть Снегурочка выберет сама.

Таня подошла к трём зайчикам-цветочкам и пригласила их на сцену. Пират, Чиполлино и Карабас-Барабас отправились за ними. Пират, поднимаясь по ступенькам сцены, наступил на бороду Карабаса, но не оторвал её, а просто замедлил движение бородача. Бородач пригрозил Пирату кулаком, тот спрятался за спину Чиполлино и толкнул его. Чиполлино споткнулся, сделал большой шаг, чтобы удержаться на ногах, и услышал треск!

Я понял, что случилось непредвиденное. Зелёные штаны мальчика-луковки треснули и разошлись по шву. Сзади! На сцену мне пришлось подниматься боком, чтобы никто ничего не заметил.

Мы выстроились на сцене, и Дед Мороз приказал всем в зале нам аплодировать. Все немного похлопали и закричали, чтобы мы станцевали или спели.

– Танцевать не буду, – прошептал я Пирату. – Ты мне штаны порвал.

– А чего Карабас ко мне приставал? – пошёл в атаку Пират.

– Тише, – зло прошипела Снегурочка. – Сейчас вам подарки дадут. Петь не надо, я знаю, как вы поёте. Только праздник испортите.

Мы согласились праздник не портить, получили по мешку с конфетами и спустились в зал. Дальше было неинтересно. Всем тоже раздали мешки с конфетами, только поменьше. Снегурочка объявила, что сейчас начнётся весёлый хоровод вокруг ёлки, а я попятился в раздевалку, оделся и побежал домой.

 Маша

У Валерки есть сестра Маша. Ей пять лет, о чём она всем сообщает при знакомстве. Маша любит играть в мальчишечьи игры и всегда просит дарить ей машинки. Особенно она обожает большие грузовики и автобусы. Если гости дарят ей куклу, то она сажает её в кузов грузовика и приказывает сидеть тихо, чтобы не мешать водителю. Остальные куклы сидят на остановке и ждут автобуса. «Автобус опаздывает», – говорит им Маша и начинает строить из кубиков и книг город с улицами и площадями. На улицы Маша помещает все свои машинки, и получается пробка. «А что делать, – вздыхает Маша, – жизнь такая пошла».

– Маша, – говорю я, – давай поиграем в слова.

Маша обожает играть в слова, она знает слов не меньше, чем мы с Валеркой.

– Электрификация, – начинаю я игру.

– Ябеда-корябеда, – продолжает Маша.

– Это же два слова, – возражаю я.

– А кто сказал, что нужно одно?

Возразить нечего. Я говорю «арбуз».

– За далёким полем, – говорит Маша.

– Так это целое предложение, – вступается за меня Валерка.

– Какие-то вы ограниченные, – выпаливает Маша и уходит к своим машинкам.

Ещё Маша может удивлять гостей.

– Маша, – спрашивают её гости. – Какой день недели будет в этом году шестого октября?

Маша на секунду задумывается и говорит, что вторник. Гости ахают, смотрят в календарь и убеждаются, что Маша права.

– А что было десятого мая?

– Суббота, – отвечает Маша.

И опять она не ошиблась.

– Маша будет великим математиком, – говорят гости.

– Маша будет тем, кем захочет, – говорит Маша и уходит к своим машинкам.

Я спрашиваю у Валерки, какой у Маши секрет. Ведь не может девочка помнить 365 дней недели.

– Это просто, – говорит Валерка. – Маша выучила дни недели первых чисел каждого месяца. А потом просто вычисляет в уме, что будет в любой день этого месяца.

– Как вычисляет? – удивляюсь я. – И как можно запомнить дни недели в начале каждого месяца?

– Голова ещё пустая, вот там всё и помещается, – объясняет Валерка. – У нас с тобой там задачки, даты по истории, названия рыб и зверей.

– Я тоже знаю рыб и зверей, – говорит из соседней комнаты Маша.

Маша не только быстро считает, у неё ещё очень хороший слух.

Садимся за стол пить чай. Маша заявляет, что у неё мало времени и горячий чай она пить не будет. Ей наливают в чашку яблочный сок. Маша просит стакан, переливает туда сок из чашки. Пробует. Переливает сок обратно в чашку.

– Я ошиблась, – говорит Маша. – Из чашки сок вкуснее.

– Это тот же сок, какая разница? – удивляется Валерка.

Маша молчит и смотрит на нас как на маленьких детей. Как можно не понимать разницу между соком из стакана и соком из чашки?

– Вот же достанется кому-то сокровище, – смеётся Валеркина мама.

– Вот кому-то повезёт, – добавляет Маша.

 Солнечное утро

Я учусь в первом классе. Наступает март, я просыпаюсь утром уже не в темноте, как совсем недавно, а когда за окном сияет солнце. Сажусь на кровать, жмурюсь от солнечных лучей и боюсь, что проспал и опоздал в школу.

– Мам, – кричу я. – Ты почему меня не разбудила? Я же в школу опоздаю.

– Не опоздаешь, – говорит мама.

– А почему сейчас светит солнце, а недавно в это время было темно?

– Потому что весна, – отвечает мама. – Доброе утро!

– Доброе утро. А почему весной солнце так рано встаёт?

– Потому что весной оно должно выше на небо забраться.

Я задумываюсь, но разъяснения не понимаю.

– Солнце по-разному встаёт летом и зимой потому, что наклонена земная ось, – говорит из соседней комнаты папа.

– Чего, чего? – спрашиваю я.

– Не морочь ребёнку голову, – говорит мама. – Это даже я не понимаю. Всё, вставай! Умываться, одеваться – и за стол!

Мама упреждает поток вопросов про земную ось, небо и солнце. Я чищу зубы и думаю о свалившейся на меня загадке. Что-то мне подсказывает, что солнце забирается высоко потому, что вокруг тает снег.

На завтрак – манная каша. Я ковыряю ложкой в тарелке.

– Ешь, – говорит мама, – что задумался, как Спиноза.

Я не знаю, кто такой Спиноза, хочу спросить, но решаю не отвлекаться и продолжаю думать.

 Сила мысли

Когда болеешь, то много читаешь – а что ещё делать? Потом выздоравливаешь и снова читаешь, остановиться не можешь. Я читал всё, что попадётся под руку. На полке у мамы стояла «Популярная медицинская энциклопедия». Вот однажды она мне под руку и попалась. Книга толстая, с картинками. Полистал её, а потом стал читать всё подряд. Статьи, которые начинались на букву «А», я осилил и очень заинтересовался аппендицитом. А вдруг у меня воспаление этого отростка, а вместо похода к врачу я учу, что «жи» и «ши» пишутся через «и»?

Потрогал правую половину живота. Так… Чувствительно! Подошёл к зеркалу, высунул язык. В энциклопедии про язык ничего сказано не было, но мама всегда просила меня показать язык, когда я на что-нибудь жаловался.

Вид языка мне не понравился. Я не знал, каким должен быть его вид, – просто не понравился. Лёг на диван и стал прислушиваться, что происходит у меня в животе. Ага, вот кольнуло в правом боку. Ещё раз, ещё и ещё. Всё сильнее и сильнее! Так и знал! Недавно я ел виноград и глотал косточки. Вот эти косточки в аппендиксе и застряли. Ничего страшного, я теперь знаю, что нужно делать.

– Мама, у меня аппендицит! – закричал я.

Мама пришла в комнату, увидела меня лежащим и страдающим на диване.

– У всех аппендицит, ну и что?

– У всех аппендикс, а у меня аппендицит. Это воспаление аппендикса.

– Боже мой, откуда ты такие слова узнал?

Серый том медицинской энциклопедии лежал на журнальном столике.

– Понятно. И что твой аппендикс?

– У меня он болит.

Я подробно описал свои мучения и показал язык.

– Язык белый, – сказала мама. – Полежи, может, пройдёт. Я тебе ромашку заварю.

– Ромашка не поможет. Только срочная операция. Поехали в больницу.

Доктор выслушал меня, вымыл руки, велел раздеться и стал холодными пальцами мять живот.

– Здесь болит?

– Болит.

– А здесь?

С левой стороны живота ничего не болело. Болело с правой стороны, как в книжке было написано. Доктор посмотрел язык.

– Похоже, что молодой человек не шутит. Срочно в операционную, но сначала на анализ крови.

Про анализ я читал. Забыл, что именно, но чего-то там должно быть много. Мне укололи палец, набрали в трубочку кровь, потом раздели, на каталке привезли в операционную и положили на стол. Над столом висел огромный светильник с множеством лампочек. Пришла сестра, включила и выключила светильник, стала готовить какие-то блестящие инструменты. Доктор кивнул и ушёл мыть руки. Сестра подошла ко мне, погладила лоб и успокоила:

– Сейчас ты уснёшь, а проснёшься здоровым.

– Я знаю, – храбро ответил я.

– Мы ждём анализа, – продолжила сестра. – Без анализа никак нельзя начинать.

Она начала протирать мой живот спиртом.

– Холодно?

– Нет, – я решил быть мужественным.

Вскоре пришёл доктор.

– Я поговорил с твоей мамой, узнал про медицинскую энциклопедию и посмотрел анализ. Аппендицита у тебя нет. Похоже, что ты слишком впечатлительный и читать книги для взрослых тебе рановато. Лечить тебя не надо, одевайся и вон отсюда! У меня нет времени на симулянтов.

 Живая вода

Я сижу за столом и делаю уроки. Точнее, я должен делать уроки, но слушаю радио. Идёт радиопостановка о приключениях пиратов на островах в южных морях.

– Зачем ты набрал воду в бутылку? – спрашивает один пират другого.

– Это живая вода, – отвечает тот.

– И как её использовать?

– Вот отрубят тебе руку, тогда узнаешь.

В комнату заходит мама и выключает радио.

– Не отвлекайся. Быстро сделай уроки и иди гулять.

Гулять я не хочу – на улице холодно, первый мокрый снег, на ветках нахохленные воробьи, во дворе пусто. Я думаю о живой воде. Быстро заканчиваю задачки по математике и иду к Юрке.

– Ты слышал о живой воде?

– А как же! Мёртвая вода сращивает кости, живая оживляет.

– Я серьёзно. Слушал радио, там пираты нашли живую воду на островах.

– Я тоже слушал. Хочешь попасть на эти острова?

– Думаю, что можно и тут поискать.

– Давай лучше партейку в шахматы сгоняем.

В шахматы я играть не хочу. Вчера я прищемил дверью палец, он до сих пор болит, я хочу его быстрее вылечить. Юрка смотрит на мой палец.

– Тут надо начинать с мёртвой воды.

Понимаю, что помощника в поисках живой воды у меня не будет. Иду домой, надеваю куртку, выхожу на улицу. Мокрые снежинки превратились в ледяные комочки, царапают и щекочут щеки. Вспоминаю слова из старой песни: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». А что, так и есть. Всё сейчас получается лучше, чем у Жюля Верна: на Луну слетали, подводные лодки лучше, чем его «Наутилус»… А тут какая-то живая вода.

Разглядываю в витрине магазина бутылки с газировкой. Кто знает, может в каких-то из них есть доля живой воды, но никому об этом неизвестно? А если попробовать её сделать самому?

Дома открываю кухонный шкафчик. Так… От чего мне становится лучше? Лимонная кислота, варенье, томатная паста… Нет, томатная паста не годится, надо начинать с варенья. Стакан, вода из чайника, варенье, лимонная кислота… Нет, не то. Слишком кисло. Ага, забыл про соду! Если смешать соду с кислотой, то получается шипучка. Совсем не такая, как газировка из магазина. От моей шипучки щиплет в носу и текут слёзы. Добавляю соду, из стакана на стол выливается розовая пена. На кухню входит мама.

– Что-то новое в нашем доме!

– Я делаю живую воду.

– Ну и как, получается?

Я делаю глоток – очень вкусно!

– Отлично получается!

– Не забудь вытереть стол и помыть стакан.

Я допиваю стакан до конца. Сразу начинает болеть живот. Но зато перестал болеть палец. Ага, я на верном пути. Надо попробовать что-нибудь другое смешать.

 Валеркины сказки

Папа у Валерки – замечательный рассказчик. Вот только память у него плохая.

– Он мне много сказок рассказывал, – говорит Валерка, – только ничего не помнил и всё сам придумывал.

– Как можно сказки не помнить? – удивляюсь я.

– А ты, например, помнишь сказку об Илье Муромце?

– Ну… – я наморщил лоб. – Там Чудище поганое, Соловей-Разбойник. Илья Муромец направо махнёт – переулочек…

– Вот-вот. Папа также помнил. Что-то про переулочек. А рассказал по-другому. Вот так:

Подошёл Илья Муромец к воротам страшного замка, где Чудище поганое живёт. Хочет он с ним сразиться – а у ворот стража. Не пускают его в замок. Начал Илья Муромец со стражей биться. День бьётся, ночь бьётся… Устали стражники и спрашивают:

– Илья, а что тебе, собственно, надо?

– Хочу в замок попасть, с Чудищем сразиться.

– Так бы сразу и сказал. Вот там, за углом, ворота открытые. Туда и иди.

– Я вроде слышал такую сказку. И что? Нормальные герои всегда идут в обход.

– Я так же сказал, а папа мне говорит, чтобы я поменьше повторял то, что все говорят. Чтобы сам придумывал.

– Ты придумал?

– Нет. Папа подсказал: кривая дорожка бывает короче прямой.

– Нормально! А про Курочку Рябу он тоже не помнил?

– Детали забыл, конечно. Он её в одном предложении рассказал: золотые яйца надо продавать, а не колошматить их об стол.

– Про мышку, значит, ни слова. А Маша слышала такой вариант?

– Слышала.

– Что сказала?

– Глупо, тупо и нелепо.

– Ты ей сказал, что не стоит повторять то, что говорят девчонки во дворе, что надо самой что-то придумать?

– Сказал.

– И что?

– Она сказала, что ничего другого такой вариант сказки не заслуживает. А про Колобка знаешь, как папа рассказал? В трёх словах!

– Каких?

– От судьбы не уйдёшь.

– А ведь верно. А ещё что? Про Емелю и говорящую щуку рассказывал?

– Он начал, запутался и сказку сократил. Сказал так:

Поймал ленивый Емеля в проруби щуку. А она говорящей оказалась. Говорит щука:

– Отпусти меня, Емеля. Будешь говорить «по щучьему велению, по моему хотению», и всё у тебя сбудется.

– Ну вот… – Емеля задумался. – Мне ещё говорить что-то надо.

И бросил щуку обратно в прорубь.

– А про Золушку он рассказывал?

– Он сказал, что женщинам в сказках везёт. К ним то принцы с хрустальными туфельками приходят, то корабли с алыми парусами приплывают… А мужчины должны бродить по болотам и искать лягушку, которая нашла пущенную стрелу.

Я хотел ещё такие сказки послушать, но Валерку позвали обедать.

 Арбуз

Однажды мама убиралась на кухне и нашла у плиты арбузное семечко.

– Что-то я совсем ленивая стала, убираюсь плохо – сказала она. – Март на дворе, а арбузы мы ели в прошлом августе.

Семечко было большим и коричневым.

– Из него можно вырастить арбуз, – сказал папа.

Я представил красную сочную мякоть и очень захотел вырастить арбуз.

– Это просто, – сказал папа. – Надо семечко замочить, подождать, пока не проклюнется зеленый росток, дождаться тепла и посадить его в землю. Потом поливать и ждать, когда арбуз вырастет и созреет.

– Глупости, – сказала мама. – Мы на лето уезжаем, какие ещё арбузы. Я даже редиску не сажаю.

Мы все очень любили редиску со сметаной. У меня даже было коронное блюдо: я отрезал кусок чёрного хлеба, мазал сметаной, солил и сверху клал кружочки редиски.