Текст книги "Записки бывшего интеллигента"

Автор книги: Владимир Чекмарев

Записки бывшего интеллигента

 
У дороги чибис,
У дороги чибис,
Он кричит, волнуется, чудак:
А скажите, чьи вы?
А скажите, чьи вы?
И зачем, зачем идёте вы сюда.
 

Записки бывшего пионера

Жила была страна, эта страна называлась Союз Советских Социалистических республик, в этой стране жили взрослые и дети, а все дети рано или поздно становились пионерами. И была когда-то Всесоюзная Пионерская организация имени В.И. Ленина. И все мы были пионерами и слов из песни «Взвейтесь кострами» не выкинешь. Хотя как выяснилось позже и тут мы не были первыми. И скауты были раньше пионеров и вообще изобрела Советскую пионерию вовсе не Надежда Константиновна Крупская, а какой то Британский колонель a la Киплинг.

Но нам тогдашним пионерам было все равно кто нас придумал и посему мы гордо носили свои пионерские галстуки, свысока посматривали на безгалстучных октябрят, хотели быть пионерами-героями и мечтали хотя бы раз в жизни попасть в Артек.

Тут увидел в Инете картинку с птицей Чибис и вспомнил историю из собственного отрочества. Подставили меня под раздачу, в первую очередь конечно любящие родители. Счастливый и мирный ребенок я, учился в классе этак четвертом и никого не трогал. Сижу я как то дома и мирно мастерю новую модель арбалета, для дворовых игр, как вдруг Родители дают следующую инфу... Мол если ты придешь завтра в школе, в кабинет номер такой то, то там будет много КЦ, мороженого и заводных машинок. Я туда по отроческой простоте ессественно зашел, и тут за спиной лязгнули казематные двери, по бокам загремели кандалами охранники и я попал в Школьный Детский Хор... Ну петь в то время, когда все нормальные люди играют в лесу в Псов-рыцарей и Александра Невского, трудно и тоскливо, а тут еще песни зубрить. И тут нам дали для спивания особенно идиотскую песню – У ДОРОГИ ЧИБИС. Сюжет очень мутный. Толпа юннатов идет по лесу, видит чибиса и начинает ему петь, что бы он не боялся и этот пернатый идиот, что характерно не боится. А я уже чувствовал некоторый талант к стихосложению и решил сделать эту песню более логичной и естественно веселой. По моей трактовке, юннаты пошли в лес ловить ежиков, а когда ежики кончились, то все дружно гурьбой пошли в кусты по малой и большой нуждам, а там в это время уже занимался большой нуждой чибис, которому все стали петь, мол не бойся птица, продолжай, свои. Я поделился своим творением с народом и поимел бурный успех, что мне конечно польстило. И вот генеральная репетиция, причем на нее заявился директор школы и я будучи прекрасным логиком уже в детские годы, понял что попал окончательно. Когда Хор запел чибиса, подавляющее большинство пели мои слова, вместо уставных. Наш милейший тамбурмажор, слушал не слова а тональности. Ну а директор слов первоисточника естественно не знал, и когда мощный хор детских альтов стал выводить слова – ЕЖИКОВ НАЛОВИМ И ПОЙДЕМ ДОМОЙ – нисколько не удивился и действительно, кто их знает юннатов. Но когда в первом припеве пошел речитатив – ТЫ НЕБОЙСЯ КАКАЙ, НАША ПТИЧКА ЧИБИС, ЩАС ТЕБЕ ЮННАТЫ БУМАЖКУ ПРИНЕСУТ (всех слов я естественно не помню, но за цитаты отвечаю) – Директор что то заподозрил и хотя я что бы хоть как то исправить положение, пел правильные слова, тучи сгустились. После окончания песни, Директор встал, набрал в рот воздуха и вдруг начал хохотать и хохоча махнул рукой и вышел из зала. Наш добрейший Тамбурмажор так и не понял, что это ... высочайшее одобрение, либо наоборот порицание. А меня, на другой день убрали из хора.

 
Тимуровцев много веселых!
Мы всюду в больших городах!
Нас много в аулах и селах,
В сибирской тайге и в степях.
 

Всесоюзная Ленинская Коммунистическая Пионерская организация, до вступления Китая в Социализм, была самой массовой детской организацией в Мире. При ней конечно кормилось куча народа, ибо пионерская бюрократическая структура была о-го-го. Верхушки всех рангов каталась по заграничным смотрам и концертам, да и доле процента простых пионеров иногда везло. Но основная пионерская масса развлекалась непосредственно на местах. Были всевозможные кружки и секции. Были остатки движений и направлений, разработанных еще при Генералиссимусе. Тимуровцы, Юннаты, Красные следопыты, Хоровые коллективы, Кружки моделистов, прочие заведения от ДОСААФ и конечно Зарница. Мне конечно больше всего нравилась Стрелковая секция, но ввиду добровольно-принудительной системы, пришлось отдать должное и другим секторам пионерского досуга. О чем вы сможете прочитать ниже…

Про Юных натуралов, тьфу… натуралистов, уже было рассказано в Чибисе. Тимуровцы, это было более веселое, хотя и редкое явление. Наш первый (и последний) Тимуровский рейд был резко скомкан, причем по моей вине. Наше боевое звено, с приданым отличником из совета Дружины, направлялась к пожилой старушке, для сопровождения данной престарелой Леди, в магазин с поликлиникой и так же других деяний, согласно наших гуманистических мировоззрений. Отличник всю дорогу нес какую то ахинею, и я что бы несколько разрядить атмосферу, рассказал анекдот по теме: Мол за старушкой гонятся пионеры и поймав оную угрозами заставляют ее снять штаны, и когда несчастная жертва выполняет требование юных развратников… Те неожиданно вручают ей новый предмет интимного туалета, со словами – «На тебе бабка новые штаны, мы Тимуровцы». Несколько повеселевшие, мы поднялись на второй этаж и позвонили в нужную квартиру. Из за двери раздалось вопросительное бурчание и окончательно смущенный отличник проблеял – «Здравствуйте. Мы тимуровцы». У нас началась истерика. Те, кому повезло стоять у стены, сползли по ней, те кому не повезло оказались на полу. И тут открылась дверь, из квартиры высунулась абсолютно пьяная пролетарка средних лет и почти как Великая Раневская, выдала фразу – «Пионэры, идите на хрен». Из подъезда мы буквально выползли, и новые пароксизмы веселья, нам придала информация о том, что наш пионерский Сусанин перепутал номер дома. Когда мы подошли к нужному дому, наш пионерский вождь абсолютно расклеился. Он понял, что задание невыполнимо, но надежда как говориться умирает последней. Когда мы подошли к нужной двери, я взял на себя труд нажать кнопку звонка и подтолкнул к дверям, окончательно деморализованного пионера-героя. Дверные глазки тогда не были распространены и когда из-за дверей послышался старческий вопрошающий голос, мол кто там… Я не выдержал и гаркнул – Не бойся бабушка мы Тимуровцы!

Заржал даже наш пионерский мамамуши. Старушка защелкала замками, вопя что научит нас как хулиганничать. Но учитывая, что мы и сами прекрасно знали как это делать, наш маленький но веселый отряд, отступил в форме организованного бегства. Вот так, воспетый Гайдаром Старшим Тимур, оказался в реальной жизни Васькой Квакиным.

 
Мы – Пионеры Советской Страны,
Нас миллионы!
Партии Ленина делу верны
Наши знамена!
 

Одной из постоянных сторон Пионерской жизни, была стенгазета. В редколлегию большинство «выбранных» шли без энтузиазма, но были и самородки. В те времена, коллажирование не приветствовалось и всю газету надо было делать от руки, а учитывая то что главой редколлегии была первая красавица школы Лена Буянова (причем прекрасно и с удовольствием рисующая), в редколлегию нашей стенгазеты, было даже нечто вроде конкурса. В Советское время, молодому поколению вдалбливали, три следующие истинны про Зарубежные земли и веси: Во первых все иностранные пролетарии постоянно бастуют, что бы у них наступила Советская власть; Во вторых и стар и млад там, борются за Мир во всем Мире; И в третьих, любой цветной…. Пардон, любой афроазиатец, обожает Советский Союз, как своего защитника от нехороших Колонизаторов. Потом с годами конечно выяснилось, что бастуют не ради Советской власти, а ради прибавки к зарплате, борьба за Мир финансировалась из фондов Зарубежного отдела ЦК КПСС, а влюбленные в СССР афроазиатцы, за семь минут обчистили наш УАЗик, включая сиденья и окурки в самодельной пепельнице.

Так вот, с верху была дана установка, отразить в новом номере нашей стенной печати, роль иностранных детей в борьбе за Мир во всем Мире. Мы нашли в репродукциях из «Огонька» картину с абсолютно дебильным, на современный взгляд сюжетом. Четверо детей подозрительного вида, затравленно оглядываясь, пишут на стене слово PAIX! Эту картинку, Ленка и перерисовала в нашу газету. А надо сказать, что известный стукач и любимый племянник директрисы Фрол, так же состоял в редколлегии. Он не принимал никакого участия в работе, так как ничего не умел и появился только тогда, когда работа уже близилась к концу. Фрол попытался даже дотронуться до плодов нашего труда, но на него шикнули и отогнали под плинтус. И тут распахнулась дверь и в класс вплыла директриса, вместе с какими то знатными гостями. Наше творение было благожелательно осмотрено и расхвалено. Но когда тетенька из РОНО спросила, а кто же главный участник процесса, он же юный Греков, он же генератор идей, то директриса радостно показала на своего племянника. У Леночки чуть слезы не брызнули из глаз, от такой несправедливости и только гордость помешала ей проявить эмоции при посторонних. Директриса приказала нам, закончить и повесить стенгазету в коридоре обязательно сегодня, так как завтра будет городская комиссия. Когда начальство и пожинатель чужих лавров удалились, бедная Лена таки разрыдалась. Верные пажи бросились ее утешать, а я предпочел действовать. Мой план вызвал дикий восторг у ребят и легкое смущение у Лены, но тем не менее был принят к производству…

Утром, вся школа сгрудилась у свежего номера Стенной газеты. Комментарии были разнообразны и подчастую грубоваты. Газета была яркой и интересной, но звездой номера, была картинка про детишек борцов за Мир... Четверо детей подозрительного вида, затравленно оглядываясь, писали на стене слово ЖОПА!

 
На фабрику уходит мать,
А детям нужен глаз.
Я их учу маршировать,
Носить противогаз!
 

А была еще такая, пионерская военно-спортивная игра – «Зарница». Что бы понятнее было современным детям, это что то вроде пейнтбола, но из оружия были деревянные автоматы, и было это все, очень заорганизовано и начальства при этом, кишело выше крыши. Пионеров разделяли на «Красных» и «Синих», но почти всегда побеждали почему то «Красные», но это уже был не Спорт, но как бы политика. Зарница где то и сейчас снова организуется, но идет не в пример интереснее чем в пионерские времена.

Меня, как чемпиона Школы по стрельбе, определили командовать бандой младших пионеров называвшейся «Орленок», причем мало того на стороне «Синих», да еще и в резерве, что меня естественно несколько расстроило, да и моих «Орлят» тоже. До этого мы играли между своими классами и с другими школами, и все было четко по описанному в «Войне и Мире» Австрийскому Императорскому Уставу, то есть Айне Колонне марширен из точки А в точку Б, а Цвайне Колонне марширен туда же, но строго через час. Хотя допускались определенные вольности. И тут объявили о Городских соревнованиях и всех предупредили, что мы должны будем продуть «Красным», так как там при штабе в качестве советника, командует какой-то старенький Генерал, лично когда-то заносивший хвост кобыле Буденного. Согласно утвержденному плану игры, мы четко сидим в обороне, ее прорывают «Красные» и в положенное время захватывают наше знамя. То есть тоска и никакой инициативы. Но организаторы забыли одну вещь… «Зарница» была назначена в Измайловском парке, а там мы знали не то что каждый кустик, а даже каждую травинку. Для выполнения «Канн» в полном масштабе, нам нужны были союзники и они нашлись. Еще одним резервным отрядом «Синих», для разнообразия называющимся «Буревестник». командовал мой приятель Сашка Балакин и его так же не устраивала скамейка запасных. Итак, на секретном совещании нами был разработан план Генерального сражения. Так как мы с Шуриком, были большими любителями военной истории, то и план назвали соответствующе – «Карфаген». На этом настоял Сашка. Он не очень любил Древних Римлян и весьма сочувствовал Древним Карфагенянам и постоянно изводил историка, своими версиями победы Карфагена в «Пунических войнах». Штаб «Красных» был в районе «Оленьих прудов» и место это было весьма удобным, для нашего плана. Итак наступил день битвы. Наша разведка, завербованная из дружественных пионерок и октябрят, под видом гуляющих в парке детей, разведала расположение Ставки Противника. Ставка эта, были естественно на холме, из охраны не больше десяти человек и самое интересное, знамя было при них, а не в специальном засекреченном месте. Оно и понятно.. где то в лесу могли быть и случайности, а при штабе спокойнее. Штаб кишел членами совета дружины, комсомольцами и тетеньками из РОНО. Старенький генерал, блестя наградами, молодецки тыкал беломориной в карту и на весь лес вспоминал, как под Муданьдзяном, гнался на танке за Махно. Диспозиция Орлят и Буревестников, была ясна и заранее победна. Наши юнармейцы, и мои «Орлята» и Сашкины «Буревестники», услышав наше предложение закричали ура. Ведь никому не хочется быть проигравшей и пассивной стороной, а тут скрытый рейд и внезапная атака. Короче ура Отцам командирам. Буревестники, под видом гуляющего мирного населения, совершили по аллеям скрытый бросок и вышли в тыл к Штабу «Красных», мои Орлята ударили в лоб. Услышав со всех сторон наше богатырское ура, тетеньки-начальницы завизжали, а охрана была смята и деморализована. Я с группой захвата овладел знаменем потенциального противника и лихо доложил Генералу, что отряд «Орленок» задание выполнил. Милейший Ветеран, решил что все проходит так как надо и горячо нас поздравил. Общий настрой несколько скомкал Шурик, завопивший на радостях – «да здравствует Ганнибал» и поддержанный всеми приданными боевыми единицами. Как ни странно, все обошлось. Победили все равно Красные, а нас даже похвалили… Потом.

На следующей Зарнице, мы с Сашкой почему то уже не командовали подразделениями, но наши гвардейцы отличились во всех боях. Видимо прав был Император Наполеон, говоря:

«Самые лучшие солдаты, получаются из мальчишек, победивших в своем первом бою».

Учение Менделеева вечно, потому-то верно.

 
Идём мы дорогой, широкой, прямой,
К профессиям разным, но к цели – одной!
Исполнятся сроки, настанет пора,
На стройки, заводы придут мастера!
 

Все школьные дисциплины, кроме пения и физкультуры, требовали определенной работы ума, а это для рядового Советского школьника было скучно. И тут в таком наизанудливейшем и претруднейшем предмете как Химия, обнаружился интереснейший сектор. Оказывается, обладая определенными знаниями, можно было делать кучу интереснейших вещей, которые ярко горели и громко бабахали. Был в те времена весьма популярный среди пионеров журнал «Юный техник», так сказать – научно-популярный журнал для юношества. Надо заметить, что с 1956 года, когда вышел в свет первый номер, журнал был издан суммарным тиражом не менее 500 миллионов экземпляров. В журнале «Юный Техник» было много своеобразных задумок и претворяя их со знаниями, полученными на уроках химии, можно было очень весело потрясать основы науки и устава пионерской организации. Когда в ЮТе опубликовали чертежи самодельной ракеты, которую можно было изготовить с помощью карандаша и бумаги, взлет пионерской научной мысли ударился в увеличение калибра, усиления эффективности горючего и устройства боеголовки, данного носителя. Если в первоначальной конструкции, ракета пшикала на пару метров, ввиду слабости первой ступени, которая тем более срабатывала и оставалась на пусковой платформе, то в наших разработках все было гораздо серьезнее. Особенно удалась ракета с настоящей боеголовкой. Данный снаряд поднялся на высоту 15000 миллиметров, но несколько отклонился от траектории и нанес удар не по гнезду агрессора, а по балкону пожилой девушки, проводящей досуг в сборе пустых банок и бутылок, для их дальнейшего распространения за деньги. Перепуганная престарелая леди, не сразу выползла на свой бельведер, но подвинутая криками испуганного домашнего животного, отдаленно напоминающего кошку, предприняла таки вылазку и стала бдительно озирать окрестности. Мы естественно уже давно покинули испытательный полигон, но на свою беду, какой-то одинокий прохожий, сначала нагло присев завязал шнурок у себя на ботинке, а потом стал зажигать спички, делая вид что хочет прикурить. Старушка сразу поняла, что вот он главный террорист и обрушила на него всю мощь главного калибра, который состоял из непригодной к сдаче стеклотары. Ответственно должен заявить, что не один прохожий от обстрела не пострадал. Ну почти… А дерзкая научная мысль не стояла на месте. Близилась годовая контрольная по физике, а учитывая бдительность Физика списать было практически невозможно, и Наука заработала на благо Народа. В секретных лабораториях, было разработано чудо техники – Бонба с часовым механизмом (механизм был больше самой бонбы). Сама идея была следующая… Через пятнадцать минут после начала контрольной, на лестнице ведущей на чердак в аккурат рядом с кабинетом физики, раздается бабах. Физик бросается туда и пока он там бегает, мы все удачно списываем. Но получилось как в одном из рассказов О. Генри, где новобрачные затесались в толпу гостей, что бы посмотреть на себя со стороны. То есть когда бабахнуло, а бабахнуло так, что задрожали стекла во всей школе (с зарядом я все-таки переборщил), посмотреть на неизвестную аномалию, помимо физика бросился весь класс, включая и авторов проекта. Для авторов проекта все обошлось и вообще никто не пострадал.

За контрольную я получил трояк… Но твердый!

Театральный роман

 
Согретые сталинским солнцем,
Идем мы, отваги полны,
Дорогу весёлым питомцам
Великой советской страны.
 

В Советское время, было много разных кружков для школьников (что характерно бесплатных). Благодаря Литературше, которая была для разнообразия нашей Классной руководительницей, меня с помощью пыток загнали в Драмкружок. Лишь когда меня назначили на первую в моей жизни роль, я понял всю глубину мстительности и коварства нашей Классной Дамы. Меня определили на роль Митрофанушки в Недоросле, а это был совсем не мой образ. Да посудите сами… Разве смог бы, инфантильный Митрофанушка устроить взрыв во время контрольной, что бы пока учитель бегал посмотреть что случилось, все успели бы списать. А отомстить мне учительница хотела очень давно и в принципе было за что. О чем бы и о ком меня не спрашивали на Литературе, я всеми правдами и не правдами, подводил свой ответ к военной теме и оттягивался по полной. Бедная Литературша пыталась спрашивать меня на исключительно мирные темы, но после того как я рассказывая о Наташе Ростовой, плавно перешел к сравнению вооружения Русской, Австрийской и Французской тяжелой кавалерии в Битве при Аустерлице, а тему о простом Народе в Романе Война и Мир, развернул на упущения, в использовании Кутузовым Артиллерии, во время Бородинской Битвы, несчастная женщина поняла что проиграла. А я еще имел наглость, несмотря на отроческий возраст, прочитать книг больше чем она. И если быть до конца честным, то в школе, я далеко не всегда отличался благонравным поведением. Например, во время написания сочинений, я любил в конце оных, выражать свое мнение по данной теме. Например в своей работе посвященной Евгению Онегину, я написал в финале, что Ленский мне не нравится и правильно Онегин его застрелил. Ну, короче отыграл я Митрофанушку, искренне после этого раскаялся в прошлых прегрешениях, и на ближайшей Литературе говоря о Пушкине, почти не касался военной тематики (разве что, десятиминутный рассказ о французских седельных пистолетах с колесцовыми замками, имеющихся у Александра Сергеевича). И в следующей постановке, по «Школе» Гайдара – старшего, я играл уже отчетливого рубаку, белогвардейского капитана Бахарева. А к нашему драмкружку был прикреплен старенький старичок из бывших Актеров. Милейшей души человек… На репетициях, первые десять минут режиссировал, а потом благостно задремывал. Меня он искренне полюбил, после наших бесед, о роли грамотного подбора оружия, для театральных постановок. И вот наступил Момент Истины. Мы начали репетировать пьесу о партизанах. Нам даже дали учебный пулемет Дегтярева, с которым должен был тусоваться Пионер – герой, которого надеялся сыграть я. Но не тут то было. Наш спектакль должны были снимать для какого-то пионерского киножурнала и по этому поводу, героическую роль доверили играть племяннику директрисы. Этот племянник кстати, в Гайдаровской Школе играл самого Аркашку Голикова. Я не выдержал и ввел в монолог Бахарева свой штришок. Фрол был достаточно мерзким существом, стучал на одноклассников и плюс отличался отменной прожорливостью, чем весьма гордился и в школьном буфете, обычно громогласно заявлял, что так голоден, что готов лошадь съесть. И когда капитан Бахарев, говорил уряднику, мол чего ты куренка несешь, давай мол чего побольше, я вставил отсебятину – там на лугу пасется генеральская лошадь, так поди зарежь ее и зажарь, иначе мы нашего гостя-оглоеда фиг накормим. Зал был в восторге, но вроде обошлось. Да-а-а, интриги процветают даже в школьном театре. И дали мне в новой пьесе, роль начальника местного Гестапо… Ну что же подумал я, вам не нравится Пампа-партизан? Посмотрим как вам понравится Пампа – гестаповец! Я вам не дам ограничивать свой талант. Как там у Роже де Лиля:

 
«… Кто это заводить дерзает,
О нашем рабстве разговор?...»
 

На основании своего актерского опыта (как ни как, уже две роли) я понял что главный человек в театре, это не режиссер и не критик, но зритель и надо ориентироваться исключительно на него. Накануне, я очень удачно прочитал «Театр» Уильяма Сомерсета Моэма и на меня произвело огромное впечатление то, как Джулия Ламберт привлекла к себе внимание зрителей красной шалью. И я решил предпринять нечто подобное. Поразмыслив на досуге, я пришел к выводу, что офицер гестапо в красной шали, это не совсем комильфо, и надо придумать что то другое… и придумал.

При режиссуре было определено, что психотип моего героя, должен соответствовать персонажу Великого Сергея Мартинсона в «Подвиге разведчика», этакий гротескный трусливо-глуповатый гестаповец. Я решил пойти от обратного… Я выбрал психотип Князя Болконского, с элементами мичмана Панина. Надо сказать, что по сюжету, мой персонаж показан всего дважды. Первый раз, в начале спектакля в своем кабинете, где я злобно приказываю начать карательную экспедицию и второй раз там же в конце спектакля, когда ко мне врываются партизаны, я трусливо прячусь от них под стол, и меня утаскивают казнить. Всю пьесу, хорошие персонажи периодически поминают мои зверства, но в реале их не показывают. Ну я и решил восполнить. Вместо ружья Станиславского, у меня был пневматический пистолет, подаренный накануне старым другом родителей и до поры, до времени, скрытый мною от общественности, хотя похвастаться, ну очень хотелось (если рассказать о том. как я протащил его на сцену и спрятал в своем служебном столе – Мюллер и Берия, повесятся от зависти).

И вот наступает финал. Толпа партизан врывается на сцену, потрясая деревянными муляжами ППШ и почти настоящим Дегтяревым. Партизаны героически орут о том как нехороший я разизнасиловал и расстрелял всех подпольщиц на деревне, и вот сейчас мне – гаду фашистскому, наконец за все обломится… и тут я достаю из ящика стола большой черный пистолет. Партизаны в запале продвинулись в мою сторону еще на пару метров, и я с удовольствием всадил заряд жеваной бумаги в лоб главному Павлику Морозову. Он побледнел, закатил глаза и роняя пулемет медленно опустился на пол. Я естественно завладел пулеметом и направив его на партизан, тоном не имеющим двойных толкований, потребовал удалиться туда, откуда они видимо пришли. Несмотря на шипящее подзуживание Литературши, партизаны не спешили меня хватать, но благодаря нестерпимому ужасу, у Мадам обострились умственные способности и она набрав в зале добровольцев, кинула их на сцену помогать партизанам против фашистов. А публика была в полном восторге. Жалко, что тогда еще не вышел на экраны Штирлиц, а то бы я публично объявил бы себя оным и возглавил данное формирование. Ну в общем под бурные аплодисменты, меня уволокли со сцены, и я стал ждать расстрела, но…

Спас меня старичок Актер. Он заявил, что Литературша плохой педагог, раз не разглядела в юном мне склонность к ролям героев, а не Митрофанушек и Фашистов. Литературша вспомнила разборку, по поводу поощрения циничным мною убийства Ленского и решила не связываться, хотя изначально вопила буквально следующее – «Сначала он над Пушкиным надругался, а теперь в пионеров стреляет». Жалко, что я по отроческой невинности, не смог понять тогда всей двусмысленности, данного замечания. А разборка по Ленскому была следующей… На Педсовет вызвали моих предков, вместе со мной естественно и после истеричного вступления Литературной Мадам, наша директриса (между прочим, большого ума женщина) спросила меня, а что я собственно имею против Ленского. И я выдал свою концепцию по данной теме…

–□Онегин являлся прогрессивным человеком, ведь вот что о нем сказано у Пушкина:

 
Ярем он барщины старинной,
Оброком легким заменил;
И раб судьбу благословил.
Зато в углу своем надулся,
Увидя в этом страшный вред,
Его расчетливый сосед .
 

То есть Онегин боролся против крепостничества, а Ленский и есть тот «расчетливый сосед» и стреляя в Ленского Онегин стрелял в крепостника и угнетателя народа и вообще, Демьян Бедный сравнивал Онегина с Дубровским, а Ленского нет. Преподы стали подозрительно коситься на Литературшу, и вопрос был снят.

А про Демьяна Бедного я тогда придумал. Ну а читать этого Кремлевского приживала, по фамилии Придворов толком так и не смог, не пошло.

В пионерский киножурнал, вошел только один эпизод из нашего спектакля, отгадайте какой?