Текст книги "Копье Мониту, системы Мосина (СИ)"

Автор книги: Владимир Чекмарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава шестьдесят пятая, в которой рассказывается о конопле и драгунах

В округах Диктатории расположенных на бывших мексиканских и техасских территориях, благодаря Наркому Сельского хозяйства Алине Виленовне Штромберг, одной из главных культур стала конопля, причем в хорошем смысле этого слова. Пеньковые канаты и веревки пользовались огромным спросом и Алина Виленовна со своим супругом, профессором Штромбергом, наладила выращивание данной культуры на таком уровне, что пенька Штромберг, стала вне конкуренции и в Старом и в Новом свете.

Алина Витальевна была ученицей самого Лысенко, но в отличие от академика, не занималась «Генетическими войнами», а увлекалась селекцией сельхозкультур. Она работала на скромной должности во Всесоюзном институте растениеводства и обожала командировки «в поле», куда ее начальство с радостью посылало. Дама была с характером и в институте ее прозвали Трофим Денисович, за то, что она любила заканчивать полемики фразой: «А Трофим Денисович считал иначе». В расположении ВЧ 26436 (известной также, как «Еврейский городок»), она попала инспектируя студенческие бригады, в качестве Сельхоз-методиста, а назначенная позднее Александром на Сельское хозяйство, она активно стала развивать данный сегмент. В процессе работы она познакомилась с профессором Штромбергом, который будучи изгнанным из французского научного мира за смелые идеи по селекции ряда сельских культур, отслужил год в Иностранном легионе, дезертировал оттуда, похитил в Академии коллекцию элитного семенного материала, бежал в Новый свет, был чуть было не захвачен техасскими бандитами, с которыми принял бой и вырученный пограничным патрулем Базы, и после ряда пертурбаций оказался мужем и соратником Алины Витальевны, которая с радостью сменила свою фамилию Задрыгайло на мужнину.

Выведенный ими сорт конопли, давал три урожая в год, при высочайшем качестве, как культуры, так и продукта. Инженеры и техники Базы, смогли создать годное и эффективное оборудование и дело пошло на лад. Пенька Штромберг, стала солидной прибавкой в бюджете Диктатории, чему конкуренты не сильно были рады, особенно плантаторы Франко-Мексиканской империи Акапулько (так теперь назывались остатки мексиканских земель французского императора, где его, кстати, практически не признавали). Обиженные «короли пеньки» наняли несколько банд, с помощью которых решили восстановить попранную справедливость и слегка пограбить удачливых конкурентов, а заодно разжиться золотом, которого как знали во всех приграничных мексиканских тавернах, было полно на Золотой станции, так профессор Штромберг, назвал подаренное ему властями Диктатории ранчо, где он устроил селекционную лабораторию и хранилище «Золотого» семенного фонда. Его случайная присказка, что мол там хранится чистое золото, пошла гулять по городам и весям и естественно возбудила неокрепшие умы.

На беду банды Одноногого Хосе (так его прозвали за страсть простреливать левую ногу своим жертвам), на Золотой станции в тот день присутствовал сам профессор, причем не в качестве ученого или чиновника, а как капитан Учебной роты территориальной милиции (одного из Военкомовских учебных подразделений), которую он лично подбирал из сирот пеонов, которых массово привечал на своей Станции, где создал для них нечто вроде Сельхоз ПТУ. Мальчишки его обожали и готовы за него идти в огонь и воду.

Капитан-профессор (по старой традиции, все образованные граждане Диктатории были офицерами запаса), как раз проводил генеральные учения перед экзаменом и в качестве условного противника, на Станцию прибыл эскадрон пограничной службы, которым командовал приятель профессора, капитан Сигимицу. Японцы вообще-то уважали профессора, и не в последнюю очередь за то, что он разработал рецептуру саке, не уступавшего лучшим сортам Хироэмона Такеда. Молодые волчата профессора практически справились сами, их четыре тачанки и карабины, покрошили бандитов в песи и хузары. Но тут проявился отряд драгун из полка Акапулько, которые тоже пал жертвою золотого миража и тогда вмешались и погранцы, взяв в шашки и пулеметы мексиканскую конницу. А когда на помощь своим рванул остальной полк, который привел раненый лейтенант, единственный, кто смог сбежать от станции, то как «Красный Октябрь» в кустах, появился батальон Т-28, совершавший секретный учебный марш-бросок*. Драгун частично намотали на гусеницы, но часть из них смогла уйти назад за кордон, но увлекшиеся танкисты, погранцы и милисианос, пошли в погоню.

А в Акапулько еще и не подозревали, какой сюрприз им принес одноименный полк.

Т-28* – я очень извиняюсь перед читателями, за то, что пообещав в предисловии не писать про танки, нарушил это обещание. Но я чесслово не виноват… Танки сами появились.

Глава шестьдесят шестая, в которой начинается рейд на Акапулько

В Акапулько было почти спокойно… То есть бунтов и переворотов не было уже месяц, очередная попытка ограбить Государственный банк (в котором уже давно не хранили ничего ценного) была отражена массированным огнем митральез, а регент империи Мюрат II продолжал работать с документами находясь в состоянии легкого недомогания (весь бомонд Мексиканской империи Акапулько знал, что регент уже месяц, как почил в бозе и его бренные останки забальзамированные жрецами майя пребывают в подвале Императорской резиденции, в то время, как его окружение лихорадочно ищет двойника, так как сговориться о преемнике, у трех группировок никак не складывалось. На сегодня в реале группировок осталось две, то есть реальная военная сила была только у адмирала д Арно (бывшего лейтенанта Дарно, убедившего экипажи двух французских фрегатов, перейти под флаг империи, за тройное жалование и бесплатные бордели с выпивкой, раз в неделю), на пароходо-фрегатах была сотня пушек и два батальона морской пехоты и еще был Гвардейский гренадерский полк министра обороны генерала Фурье, а третья сила, драгуны (они же конные жандармы) министра полиции генерала Лотрека куда то убыли и в расчет на сегодня не принимались. И тут пришел грузовой состав из Диктатории и пассажиры прицепленного пассажирского вагона, рассказали, что на Акапулько идут войска Мексиканских штатов в составе конницы и страшных железных повозок, которые едут без лошадей и волов.

Владимир стоял в командирском люки и с ностальгической приятственностью смотрел на танковую колонну проходящую мимо него. В голове крутились строки из предисловия к прочитанной некогда книги:

«Настоящая романтика есть только в танковых войсках… Сытое рычание танковых дизелей за несколько минут до рассвета. Под завязку наполненные баки, полные боеукладки, в курсовом и спаренном пулемете заправлены ленты, и командир налаживает на башне любимый ДШК, ища взглядом на горизонте наглую муху Алуэтта, которую 12,7 снимет за километр легко. И уверенность в том, что там, за далекими холмами, ждет белый город, утопающий в зелени, где ждут усталых танкистов девушки, цветы и пиво. И надо только пройти через это плато, усеяв его обугленными скелетами Элефантов и Сарацинов, и ведь пройдем, как проходили не раз. И пусть вместо белого города будут опять пылающие развалины, вместо девушек – снайперы УНИТА, а вместо пива – пайковый ром панцергренадеров Рауля, но всё равно – мы опять победили. Броня крепка и танки наши быстры!»

Эх, подумал Светлейший князь, щас бы родную «пятьдесят пяточку», но за неименееем гербовой пишем на простой, тем более, что на его командирской машине стоял скорчер, который был бы вундервафлей и в XX веке.

Но сейчас на связь вышел Верховный Лорд Протектор Светлейший Князь Александр, Верховный Главнокомандующий и Генеральный Комиссар Государственной Безопасности (так теперь звучали его должности и титул).

И Владимир начал дозволенные речи, в смысле приступил к докладу из которого Александр выявил главный свершившийся прецедент…

В процессе погони за остатками императорских войск танки Владимира срезали путь по территории одного из штатов очередного Вильи, где сходу влетели на поле боя, где остатки драгун сцепились с отрядом местных мексиканских республиканцев, причем на стороне драгун были еще и явные бандиты, типа тех, что напали на Золотую станцию. Владимир принял решение продолжить рейд вплоть до Акапулько, так как вопервых, если не дать сейчас сдачи по настоящему, то потом бандиты и небандиты всех мастей, подумают, что Диктаторию можно покусывать без особого риска для себя. Тем более, Совет уже принял секретное решение, о присоединении бывших территорий Мексиканской империи к Диктатории (по просьбе местных жителей естественно). Александр дал добро на начало операции «Подкидыш» и пообещал, подогнать на всякий случай Тетю Олю (так обозначались в переговорах ВВС Диктатории).

Как там говаривал курсант танковой школы в Казани, подполковник Гейнц Гудериан, подумал Владимир: «Танки в кулак, а не в разброс!».

И дал отмашку в атаку.

Глава шестьдесят седьмая, в которой Акапулько меняет флаг

Особая Мангруппа «Кочубей» в составе: Роты территориальной милиции «Золотое зерно»* (командир капитан Штргомберг), Эскадрона погранслужбы «Стальной лепесток Сакуры» (командир капитан Сигимицу), Отдельного танкового батальона «Жаворонок» (командир майор Иванов) и Иррегулярной кавалерийской бригады «Вива Вилья» (командир генерал Хуан Маркадо), под общим командованием Лорда Протектора по делам безопасности и обороны Светлейшего Князя Владимира Глебовского подходили к Акапулько.

Мексиканские кавалеристы образовались после совместного разгрома Императорских драгун. Генерал Маркадо, контролировавший большую часть окрестных территорий, официально подал прошение от принятии оных в подданство Диктатории, на что получил официальное согласие от Лорда Протектора, с присвоением новому округу названия «Текила», что вызвало у мексиканцев настолько бурный восторг, что только строжайший приказ командующего, смог предотвратить грандиозную пьянку.

В столичной типографии был напечатан тираж воззваний у жителям нового округа, на испанском, русском и виде комикса в одном флаконе, после чего воззвания разбросали над населенными пунктами новых территорий с дирижаблей, что вызвало на земле абсолютный когнитивный диссонанс и нивелировавших любое сопротивление. С форта в небольшом городке, по дирижаблю сдуру (и как выяснилось спьяну) открыли огонь из ружей, после чего форт был уничтожен с воздуха и это был единственный бой за новую территорию.

Гвардейский гренадерский полк министра обороны генерала Фурье (остаток Гренадерской Императорской дивизии «Жозефина», дополненный местными, клюнувшими на красивую форму и жалование) занял оборону за тет-де-поном, ну а морская пехота адмирала д Арно, героически заняла торговые суда находившиеся в бухте, для срочной эвакуации вместе с добром нажитым праведной службой империи, что их в принципе и спасло.

Над гаванью показались три дирижабля, с эмблемами Диктатории, два зависли над бывшими французскими, а ныне Имперско-Мексиканскими фрегатами, а третий над Императорским Линкором Жозефина (бывшим пассажирским пароходом Картахена, захваченный местными моряками и ставший резиденцией адмирала д`Арно. Бомбы накрыли цели с первого раза, многократные тренировки и полуавтоматическое прицельное оборудование, сработали, как надо. А корабли захваченные героическими морпехами порскнули с рейда в открытое море, где их уже поджидали пароходо-фрегаты Диктатории.

А Владимир провернул финт, которым уже пользовался в прошлой жизни, когда старшина Тарасюк умудрился достать за пару ящиков сгущенки и пол сотни старых винтовок, несколько железнодорожных платформ и партию брикетированной соломы добавив к этому совместную наработку с генералом Хуан Маркадо…

Сначала через позиции Гвардейского гренадерского полка генерала Фурье, прошел грузовой состав, из грузовых вагонов и пары платформ с соломой. Состав по быстрому пропустили, так как на холмах замаячили разъезды войск Диктатории. На второй состав, где платформ с соломой было большинство уже особого внимания не обращали, потому что снайперы из погран-эскадрона стали выбивать офицеров и сержантов. Состав же затормозил прямо в боевых порядках гренадер, после чего соломенный стенки рассыпались и с платформ ударили из всех стволов Т-28. Треть гренадеров полегла под «залпы башенных орудий», треть пошла в героическую атаку во главе с генералом и тоже полегла, а остальные гвардейцы бросились в рассыпную, но ими уже занялась конница, и финал был аналогичен.

А приблизительно в это же время, не доезжая до вокзала, который был в Акапулько рядом с портом, первый поезд также затормозил, на платформах также проявились танки хищно поводящие стволами орудий и пулеметов, а из открывшихся дверей грузовых вагонов, обрушились трапы, по которым с визгом и гиканьем выскочили кавалеристы генерало Маркадо.

Через несколько часов, над городом взвился флаг Диктатории.

«Золотое зерно» и.т.д.* – по традиции у принявшего бой подразделения из названия изымалось определение «Учебный», и каждому подразделению реально ставшему боевым, присваивалось название.

Глава шестьдесят восьмая, в которой над Диктаторией сгущаются тучи

И снова гостиная в старинном особняке, времен королевы Анны. По прежнему потрескивал камин, так же в подсвечниках мерцали свечи, на столе присутствовали те же сорта сигар и ликеров, только джентльмены были в новом составе, которые были истинными хозяевами Британской империи. Нет, они так же назывались: Лорд, Адмирал, Джентльмен, Банкир, Генерал, Министр и Торговец, но ряд лиц за этим столом был новым.

– «Итак, джентльмены» – , произнес Лорд, – «Операция «Хлопок» повалилась из-за смеси таких низменных человеческих качеств, как жадность и некомпетентность. Трое наших коллег покинули юдоль этой жизни, причем добровольно…»-

– «Почти добровольно» – добавил Джентльмен, выпустив геометрически правильное кольцо табачного дыма. А Адмирал, Торговец и Министр, которые были новыми лицами в этом кругу, одновременно радостно блеснули глазами, но сразу же побледнели под ироничным взглядом Джентльмена.

– «Итак господа» – продолжил Лорд – «Прежде чем заняться подсчетами и прогнозами, я предлагаю выслушать наших военных и первым прошу высказаться генерала» -

– «Джентльмены. Армия так называемой Диктатории состоит на сегодня из девяти дивизий, численностью от двух до пяти тысяч штыков и сабель. Это смешанные части, типа Наполеоновских корпусов, то есть почти в каждую дивизию входят кавалерия, пехота и артиллерия. Четыре дивизии, так называемые «Индейские» являются в большей степени кавалерийскими, хотя и не без конной артиллерии, а вот в остальных, как мы их называем «Больших» дивизиях, конница и пехота пропорциональны, и там присутствует мощная артиллерия, в том числе и крепостных калибров. То есть каждая такая дивизия, является, как бы армией в миниатюре и может решать на тамошнем театре военных действий самостоятельные задачи.

Новые броневые машины, которые применялись при штурме Акапулько, гораздо слабее тех моделей, которые воевали в Африке, и скорее всего произведены из за недостаточной мощности местного производства, исчерпавшего себя из-за большого перекоса в сторону строительства торгового флота. Как сообщила разведка (легкий поклон в сторону Джентльмена), на предприятиях Диктатории не хватает металла, который массово закупается в Европе в даже в виде слитков, а не только проката» -

Министр: – «Не смотря на введенное нами после Канадской трагедии Эмбарго, для многих бизнесменов королевства, лозунг – «Деньги не пахнут», важнее чем «Боже храни королеву».

Лорд: – «Вы не в парламенте сэр, а выход я пока вижу один, это морская блокада Диктатории»-

Министр: – «Но они смогут торговать через Северо-Американские порты»-

Джентльмен: – «Вот и прекрасно. Тогда у нас будет предлог покончить этот эксперимент мистера Вашингтона и компании»-

Адмирал; – «В виду новых обстоятельств хочу доложить о флоте диктатории. Пятнадцат галеонов курсируют между Старым и Новым светом, они вооружены, но не против серьезных судов, есть правда пара с более серьезными стволами, но они последнее время находятся на Главной базе флота, на ремонте. Самый массовый военный корабль Диктатории – Пароходо-фрегат, в открытое море далеко не заходит и осуществляет лишь прибрежные операции. Ну и еще они строят «Драконов» тысячафутовых монстров для торговли с Китаем, но по мнению специалистов до Китая они не доплывут.

Опасность представляют их летающие корабли, но радиус их весьма небольшой. После каждых пяти миль, им требуется посадка, для дозаправки машин»-.

Торговец: – «А что значит тысячефутовый?»-

Джентльмен: – «Его полная длинна ровно тысяча футов»-

Лорд: – «Учитывая что у Гранд-флита появились новые броненосцы и тяжелые крейсера, с морской блокадой будем считать вопрос решенным. Ну а пока Флот будет собираться, надо под видом эмигрантов перевозить в Канаду индийские войска. Тот несчастный врач, вовремя нас предупредил о «коровьих патронах», а то бы действительно, восстания можно было не избежать. А так, сипаи проведут отвлекающее-упреждающий удар по Диктатории. Жалко что он умер, и мы так и не выяснили, что означали другие его бессвязные пророчества»-

Глава шестьдесят девятая, в которой База сосредотачивается

Владимир закончил доклад о секретном совещании Имперской закулисы, и в кабинете Лорда Протектора наступила тишина.

Это была практически первая операция Почтового бюро Наркомата иностранных дел. НКИД создали, когда в Диктатории появились первые иностранные дипломатические представительства. Причем изначально данный департамент делал упор на общении с дипломатическими представительствами на территории Диктатории, за рубежом же, решили пока открывать только Тогпредства, а дипломаты работали в составе делегаций и как комиссары НКИД при Торгпредствах. Кандидат на должность ВРИО Наркома нашелся сразу, это был младший сержант Хоменков, бывший студент четвертого курса МИМО, соблазнивший невесту мажора и вдобавок набивший ему морду. Мажор был из МИДовской верхушки и Виктора по быстрому отчислили и загребли в армию, но дядя служивший в военкомате определил его в снабженческую учебку, после чего он попал в ВЧ 26436, где был отмечен и пригрет Тарасюком, за хороший почерк и фотографическую память, а замполит зацепил образованного сержанта и заставил читать политинформацию, на которой в результате был всегда полный аншлаг.

Став ВРИО Наркома, он развернул бурную деятельность, а Владимир создал в структуре НКИД Особый отдел, значившийся, как Почтовое бюро и осуществлявший контрразведывательную и разведывательную деятельность. На бюро была поставлена лучшая подруга Оксаны Сыщиковой, Наталия Кутайсова, которая в студенческом оперотряде, осуществляла практически роль службы собственной безопасности. У девушки был талант в оперативной работе, плюс прилежание и строгость нравов. Она попала в Текстильный из Педа после того, как залепила носком туфли в пах, декану ущипнувшему ее за бедро. Капитан ГБ Кутайсова провела блистательную цепочку вербовок лиц, имеющих отношение к интересующему разведку Диктатории дому…

Сначала был завербован угольщик, большой фанат Петушиных боев, на них и погоревший и влезший в долги, потом была куплена на корню служанка за которой он ухаживал, и которая параллельно оказывала знаки внимания помощнику мажордома, ну потом и до помощника мажордома дошло дело. В результате всего этого, в настенный канделябр в совещательном кабинете Ложи, был вмонтирован чип из космического арсенала Михельсона, откуда видео и аудио сигнал шел на спутник, а оттуда информация шла в «Зал телефонисток», так назывался центр спутниковой связи, один наиболее секретных объектов базы. В подземном зале, в пещере, примыкающей к шахте звездолета, был обустроен комфортный пункт связи и управления, с хорошей вентиляцией и со всеми удобствами, туда были проложены кабели из отсека «Жен Михельсона», который стал уже тесноват. Там были рабочие места для наблюдения в реальном времени и считывания информации, персонал туда набрали из индианок, жен сотрудников СМЕРШ, старшими смен (работа велась круглосуточно) были назначены «текстильщицы» и жены Михельсона. Вот туда и пришел видеофайл с секретным совещанием.

Комплекс ответных и превентивных мер был разработан Советом базы в этот же день…

Во-первых, был усилен градус дезинформации противника. Ложа уже съела пакет дезы по армии и флоту Диктатории, теперь надо было напустить «тумана войны» по поводу дислокации и передислокации войск.

Во-вторых, был составлен указ о поэтапном начале мобилизации, для доведения кадрированных частей до полного состава.

В-третьих, запускался еще один блок спутников, для полного накрытия стратегических направлений.

Ну и в четвертых запускалась глобальная акция «Шелковый путь», первое плавание Супер-галеона «Желтый дракон».

Короче, как сказал Михаил: «Пока враги строят козни, База сосредотачивается.