Текст книги "Оружейных дел мастер (СИ)"

Автор книги: Влад Тепеш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Маневр оказался неожиданным для серых ублюдков, сэр Кэлхар понял это, поскольку сверху на них не посыпались гранаты. Если б гоблины опасались кавалерийской атаки против драконов – наверняка раздали бы их стрелкам в башенках, но этого не случилось. Гоблины – не боги, предвидеть будущее им не дано, к счастью.

По массивному нагруднику коня щелкнула пуля. Рыцарь втянул голову в плечи и крепче сжал копье: держитесь, ублюдки.

Кавалерия, понеся незначительные потери от огнестрельного оружия, стальным вихрем промчалась между драконами и с разбегу налетела на сопровождающую пехоту, моментально опрокинув первые ряды и связав боем остальных. Кэлхар проткнул громадного орка, хитрым приемом высвободил оружие, но в следующий момент другой орк схватился за древко лапищей. Не отпусти рыцарь рукоятку – он непременно был бы вытащен из седла.

Кэлхар выхватил из петли на седле секиру и как следует размахнулся, мысленно попросив Эртес, чтобы для его ударов всегда находилась удобная голова. Лезвие с треском вошло в орочий череп, хорошо, что эти твари такие здоровые, подумалось мимоходом, не надо наклоняться в седле, чтобы ударить как следует. Гоблины решили в качестве мясного щита использовать самых больших и тупых, пожалев тратить под гранатами обученных карликовых орков-броненосцев, а кавалеристам это только на руку. Взмах и удар – еще один валится на землю. За старого короля, ублюдки!

Бой разгорелся яростный и кровопролитный. Орки в первые секунды убили немало рыцарей ударами своих пудовых палиц, но затем их толпы под напором кавалерии смешались, сбились в кучу, и громадные дубины стали крайне неудобными в этой свалке. А когда рыцари, идущий во второй волне, начали швырять через головы своих товарищей гранаты, вся эта колоссальная масса безмозглого мяса пришла в состояние полнейшего хаоса. Гоблины-командиры без раздумий бросали своих громадных солдат и бежали прочь, спасаясь от взрывов, отряды стрелков, которые по задумке должны были прикрыть драконов от гранатометчиков, отступали в панике. Броня, лишенная защиты на спине, но с удвоенной толщиной нагрудника, сделала вражеские аркебузы куда менее смертоносными.

Кэлхар пришпорил коня, сбил орка, размахнувшегося палицей, рубанул еще одного и, привстав в стременах, указал вперед рукой:

– Наступаем! Наступаем! Гоните их до конца поля!

Перед тем, как опуститься в седло, он обернулся, чтобы взглянуть на драконов. Дела у них совсем плохи: легкая конница, ради которой рыцари так самоотверженно бросилась грудью на стволы нечестивых аркебуз, окружила боевые машины врага, словно рой разъяренных муравьев – жуков, вторгшихся в муравейник, и теперь забрасывала бутылками с горящей смесью. Несколько драконов уже охвачены огнем, на некоторых горят башенки. Прямо на глазах Кэлхара один из драконов, пятясь так быстро, как мог, внезапно взорвался изнутри, выбросив столб пламени и черного дыма. Должно быть, дело рук колдуна-оружейника, ниспошли ему Эртэс верный прицел.

Рыцари, продолжая наступление, гнали разбегающегося противника еще шагов пятьсот, пока не попали под огонь с флангов. В довершение всего по ним из-за первых линий основного боевого порядка гоблинов начали швырять гранаты захваченные гоблинами онагры. Незамедлительно прозвучал сигнал к отступлению.

Кэлхар повесил массивный щит на спину и развернул коня. Тяжелому хоплону[1] из металла толщиной в полпальца отводилась важнейшая роль – закрыть практически голые спины рыцарей при отступлении. Дело сделано – драконы на всем правом фланге остались без поддержки, можно отходить, тем более что основные силы врага двинулись в решительное наступление.

[1] Разновидность щита

Глава 43

Эртэс, видимо, хранила рыцаря с того самого сражения под Сигной, потому что он, наступая в первом ряду и отступая в последнем, остался невредим. Пули несколько раз попадали в нагрудник коня и пару раз в щит – и все. На обратном пути Кэлхар заметил товарища, который только-только вытащил ногу из-под убитого коня, и ринулся на помощь. Замедлив рысь, он протянул ему руку и помог взобраться на лошадь позади себя. Мимо просвистел целый рой пуль, но, казалось, богиня собственной сотканной из ветра шалью заслонила их обоих.

Драконы продолжали отступать, те, которые еще могли это сделать. Кэлхар насчитал шесть двигающихся: остальные стояли без движения, большинство горело. Отползающие горели тоже – но, должно быть, от горючей смеси, толстый панцирь защитил от огня внутренности драконов. Нечестивые машины пытались отбиваться от наседающей конницы, источая пар и маневрируя, но толку было мало. Прямо на глазах рыцаря какой-то ловкий малый из легкой кавалерии подобрался к дракону сбоку и метко забросил две бутылки ему на спину. Огненный ручей попал куда надо, потому что чудовище остановилось и прекратило свистеть паром, изнутри, визжа, выскочил гоблин в горящей одежде, спрыгнул с охваченного пламенем дракона и незамедлительно был затоптан конями.

Рыцари без помех отошли тем же способом – мимо драконов. В этот момент раздался особый сигнал, и конница бросилась наутек, когда несколько кавалеристов сбросили под железных чудовищ бочонки с веселыми огоньками и тоже во весь опор помчались к своим.

Мощные взрывы уничтожили еще одну махину, но последние четыре все же отползли к наступающим волнам орков и гоблинов. Кажется, пехоте предстоит очередная жаркая схватка, однако важней всего то, что из драконьей стаи уцелело лишь четыре машины. Цена была высока – не меньше ста рыцарей полегли, оттесняя силы прикрытия, да еще вдвое больше легких кавалеристов погибло во время атаки на драконов – но враг понес несоизмеримо большие потери, не только и не столько в живой силе, сколько в своих колдовских машинах. Как только рыцарь это подумал, один из четырех оставшихся драконов взорвался. Колдун, видимо, времени тоже зря не теряет.

Кэлхар, оказавшись среди своих, ссадил спасенного товарища, и тут внезапно по войску прокатилась волна тревоги, следом пришел, поддержанный множеством глоток, отчаянный крик:

– Драконы! Драконы наступают через болото к нам в тыл!

Рыцаря это застало врасплох.

– Ради небес, как⁈ Они же не могли пройти через болото!

– Плевать, как они прошли! – гаркнул в ответ барон Дэйнс. – Наше дело остановить их и там тоже! За мной!

Рыцари, на ходу перестраиваясь, устремились к позициям у болота. Если драконы доберутся до войска – конец, потому что правый фланг ничего не сможет им противопоставить и разбежится, и тогда драконам, а вместе с ним и вражеским полчищам прямая дорога к онаграм, королю и тылу войска.

Враг, к счастью, еще не успел форсировать болотистую местность, но восемь драконов уже подбирались к твердой земле. Кэлхар с первого взгляда оценил находчивость и коварство гоблинов: боевые машины, натужно пыхтя, ползли по вязкому грунту благодаря помощи орков, толкающих сзади. Десяток громадных орков – силища непомерная.

– Сволочи нарочно отдали нам одного дракона на убой, чтобы мы поверили, будто болото непроходимо для них, – сказал кто-то рядом, когда Кэлхар уже раскрыл рот, чтобы сказать то же самое.

Ситуация усугублялась тем, что позади драконов – многие сотни, а то и тысяча бронированных орков-карликов, и с ними сотни гоблинов с аркебузами, в то время как позиция прикрыта всего лишь десятком скорпионов да несколькими сотнями не самой отборной пехоты, уже порядком перетрусившей, и рядом – ни одного онагра.

– Ну вот и наш черед головы за Арлансию сложить настал, – сказал барон Дэйнс, приказал отправить гонца к командованию, привстал в стременах и взмахнул мечом: – за мной, рыцари! Бомбоносцы – замыкающие! Умрем так, чтобы барды еще тысячу лет песни слагали! В атаку!

Это была безумная атака, безоглядная и бескомпромиссная. Барон Дэйнс погиб вместе со всеми рыцарями, идущими в голове колонны, однако произведенного ими хаоса оказалось достаточно, чтобы последующие кавалеристы достигли отрядов прикрытия и сцепились с ними в жестокой рубке. Вязнущие по колено в болоте орки утратили свой обычный напор, спотыкались, падали, в то время как кони-тяжеловозы несли своих всадников почти так же легко, как и по твердой земле. Вражеская пехота здесь была застигнута врасплох неожиданной атакой точно так же, как и чуть ранее – на правом фланге. Убогим карликам не понять, как можно не ценить свою шкуру, им не дано ни самим пойти в самоубийственную атаку, ни оказать достойного сопротивления тем, кто способен отдать свою жизнь ради высшей, благороднейшей цели. И вот они, как обычно, бросаются наутек, оставляя орков на убой. Проиграть таким, как они? Да ни за что!

Кэлхар метнул гранату в кучку орков, толкающих переднего дракона, и поскакал дальше, доставая из седельной сумки новую и отыскивая, куда бы ее закинуть. Другие рыцари поступили тем же образом, орки-толкачи стали первоочередными целями. Следом прошла легкая кавалерия, забрасывая остановившихся драконов бутылками с огненной смесью.

Сбоку хлестнул ружейный залп, и рыцарь внезапно обнаружил, что болото стремительно приближается к нему. Растянувшись в болоте и заскрежетав от боли зубами, но не выпустив из рук щит с привязанным к внутренней стороне фитилем и гранату, он понял, что конь убит. Сбоку, чуть поодаль и позади одного из драконов – небольшой отряд не убежавших стрелков. Ладно же!

Кэлхар, утопая в грязи где по щиколотку, а где и по колено, спотыкаясь о трупы и увертываясь от несущихся мимо кавалеристов, побежал к ним. Гоблины поспешно перезаряжали свое оружие, несколько орков-карликов прикрывали их щитами от стрел и бутылок с горящей смесью. Рыцарь, изнемогая под весом доспеха, приближался так быстро, как мог, но двести шагов по болоту и в броне – очень много. Второй залп – не в него. Еще несколько рыцарей упали с лошадей или вместе с лошадями. Проклятье!

– Эй, уроды! – завопил Кэлхар, потрясая гранатой, – глядите-ка, что я вам несу!

Поняли они его или нет, но трюк удался: один из гоблинов указал пальцем остальным. Одинокий выстрел – мимо! Враги заряжают свои аркебузы, но и Кэлхар все ближе и ближе! Вот черные, бездонные стволы смотрят на него, рыцарь приседает, прячась за щитом, и продолжает движение на полусогнутых. Пули с силой стучат о щит, но не пробивают, одна попадает в наголенник и тоже отскакивает.

Кэлхар успел подбежать на тридцать шагов до того, как враги снова изготовились к стрельбе. Главный гоблин послал на него четверых орков, но рыцарь не собирался менять свою гранату на них. Серые мрази бросились врассыпную, когда черный кругляш шлепнулся у их ног, но поздно! Взрыв поднял в воздух столб черной грязи и белого дыма, а вместе с ним и чью-то оторванную руку, большинство гоблинов осталось лежать в болоте молча, пара или тройка, вопя, все еще пытались удрать – но дело сделано. Они больше не стреляют.

Орки совсем рядом. Секиру Кэлхар потерял, но меч из ножен никуда не делся. У человека шансов против четырех орков никаких, но он не может умереть, не забрав с собой хотя бы одного!

С яростным криком рыцарь, удивив тупых уродов, атаковал первым, поднырнул под замах ближайшего и вонзил клинок ему в бок, там, где панциря нет. Булаву другого он еще успел отбить щитом – благо орки карликовые, полноразмерный просто снес бы Кэлхара вместе со щитом, доспехами и конем – а затем спасение пришло в самый последний момент. Какой-то незнакомый рыцарь пронесся мимо, сбив лошадью одного орка и разбив булавой голову второго. Кэлхар каким-то чудом уклонился от двух атак последнего орка, умудрился атаковать в ответ, но неудачно, и тут в голову образине прилетела бутылка. Орк, обхваченный огнем, взвыл и принялся в панике вертеться на месте, размахивая руками и позабыв обо всем остальном, а Кэлхар, не теряя времени, рубанул его по шее.

Мощный взрыв за спиной – это кто-то подложил бочонок с колдовским порошком под обездвиженного дракона. Кэлхар, воспользовавшись тем, что врагов поблизости больше не было, сумел поймать лошадь, потерявшую всадника, и забрался в седло. Бой еще далек до завершения!

Оказавшись снова верхом, рыцарь оглянулся вокруг. Ситуация плачевная, потери огромны, врагов не счесть – и еще шесть драконов двигаются или пытаются двигаться. Тут он внезапно обнаружил, что к седлу приторочен бочонок. Прежний владелец коня не успел им воспользоваться – значит, Кэлхар завершит дело погибшего товарища.

На полной скорости он подскакал к ближайшему дракону сбоку, закрываясь щитом от выстрелов сверху, поджег фитиль бочки, швырнул ее под брюхо и пришпорил коня.

Тугой удар в спину едва не сбил с ног коня, в ушах загудело, мимо с огромной скоростью пролетело, вращаясь, оторванное колесо. Вот она, значит, какая – ударная волна… Кэлхар обернулся и увидел, что дракон лежит на боку, источая струи пара из прорех в панцире. Готов! Тут к Кэлхару начал возвращаться слух, и он понял, что орет что-то нечленораздельное и ликующее.

Радоваться, впрочем, было нечему. Человеческим силам есть предел, а числу рыцарей – счет, и то и другое уже на исходе. Остатки тяжелой кавалерии отходили под напором новой толпы, легкая конница тем временем успела взорвать еще одного дракона – но оставшиеся четыре снова начали движение, когда их начали толкать новые орки, подошедшие взамен погибших. Град стрел и тяжелых болтов из скорпионов замедлил наступление врага, но остановить не мог.

– У кого-нибудь есть еще бочонки? – тяжело дыша, спросил какой-то рыцарь.

Малая группа их, не более тридцати уставших, израненных, отчаявшихся людей перегруппировалась у своих позиций, и Кэлхар отчетливо понимал, что дело становится безнадежным. Легкая кавалерия также понесла ужасные потери, исчерпала все запасы и отваги, и противодраконьего оружия.

– И что будем делать?

Сэр Кэлхар обнаружил, что этот вопрос адресован ему как единственному оставшемуся командиру.

– Найдите сотников этой пехоты, пусть отводят войска к центру. Может быть, онагры смогут разбить драконов, если будут стрелять все вместе, или если колдун вернется с холмов – он бы разобрался в два счета!

– В центре сейчас ад, – сообщил кавалерист-ординарец, – вам лесок мешает видеть, но слышите? Трещит вся линия, чума напирает. До холмов просто не добраться…

– И что же тогда делать? Крикнуть «спасайся, кто может»? У нас всего несколько гранат, драконов они даже не царапают!

– А лучники не смогут застрелить сидящих внутри гоблинов через эти решетчатые оконца?

– Да какое там! Как только драконы доползут – начнется бойня и паника! А потом орки доделают начатое.

В этот момент в центре наступающих масс орков славно рвануло, пока рыцари пытались понять, что происходит, серия мощных взрывов накрыла последнего из четырех драконов, буквально вывернув его наизнанку, затем взрывы обрушились на живую силу. В считанные секунды вражескую колонну заволокло дымом и красным туманом. Знакомая картина.

– Орки, степные орки! – завопил Кэлхар, – они успели! Это вождь Лагатц!

Это были именно они. Придя с юга, орочья орда атаковала войско серой чумы с тыла, нанеся чудовищные потери волшебными молотами, а затем сошлась в рукопашном бою.

Кэлхар с трудом верил в такую милость Госпожи. Посланный навстречу Лагатцу караван с волшебными молотами, ведомый указаниями Эртэс, сумел встретиться со спешащей на подмогу ватагой вождя Лагатца, и теперь степные орки принесли это ужасное оружие как нельзя более кстати. Наступление серой чумы захлебнулось в дыму, огне и кровавом тумане.

Однако три дракона все еще двигались вперед и уже выбрались на твердую землю.

– Рассеяться! – завопил Кэлхар. – Прикажите пехоте рассеяться и собраться в центре, а тем временем Лагатц разнесет драконов!

Рыцари бросились выполнять приказ, уводя группы пехотинцев за собой. Скорпионы и онагры пришлось бросить – здесь они все равно уже ни к чему. Страшные молоты колдуна-оружейника свое дело сделают!

Кэлхар направил коня поближе к драконам, чтобы хорошо видеть происходящее, но не попасть при этом под удар волшебной булавы. Вскоре он осознал, что дела обстоят не так радужно, как казалось поначалу: огромная толпа гоблинов и орков-людоедов оказалась между драконами и степными орками, и паровые машины стремительно наращивали отрыв, в то время как воины Лагатца увязли в месиве рукопашной схватки.

Рыцарь пришпорил коня и помчался навстречу Лагатцу прямо сквозь толпу разбегающихся в ужасе людоедов. Пули свистели над головой, били в щит и нагрудник, одна каким-то образом попала в руку, держащую щит, разлив по телу волну боли, но Кэлхар сжал зубы, пришпоривая коня все сильнее.

Группу степных орков с топорами в одной руке и волшебным оружием в другой он встретил почти сразу. Многие воины Лагатца уже успешно применили свои булавы и теперь крошили в мелкий фарш гоблинов и людоедов двуручными топорами, но некоторые все еще придержали свои в ожидании лучшего момента, а теперь – увязли в сражении.

– Убейте драконов! – закричал Кэлхар, подскакав к ним. – Если не остановить их сейчас – все пропало! За мной, я проложу вам путь!

Благодарение Эртэс, то ли среди них нашелся знающий арлансийский, то ли они поняли его и так. Вся группа устремилась за Кэлхаром, на ходу отбиваясь от попадающихся на пути врагов. Рыцарь с диким воплем помчался впереди них, давя конем и отчаянно рубя все, что попадалось на его пути и не обращая внимания на жужжащие вокруг пули, благо их было не так уж и много. Несущийся во весь опор кавалерист оставлял за собой кратковременный коридор, по которому почти без помех бежали молотоносцы.

Драконы уже близко, им не тягаться в скорости с подобными песчаной буре орками.

– Бросайте! Бросайте, убейте их! – крикнул Кэлхар, указывая рукой на крайнего.

Несколько молотов просвистели мимо него, ударились о панцирь дракона или легли на землю у его колес. Грохот, пламя и дым. Проскакав мимо, рыцарь сквозь облака белого дыма разглядел железное чудовище, лежащее на боку без пары колес, и услышал свист пара, бьющего через множество щелей. Конец!

– Второго! Второго! – но орки и так знали, что делать.

Дракон, идущий вторым, прожил чуть дольше: ему везло, хоть и недолго. Орки, вступившие в сражение после изнуряющего марш-броска, уже устали и теперь начали отставать, а их броски потеряли точность. Волшебные молоты несколько раз взрывались рядом, не причиняя дракону особого вреда, но затем какой-то орк метко положил молот на двадцать шагов дальше, и оружие сработало как раз в тот момент, когда дракон проехал над ним. Колеса не поотрывало, но свист пара красноречиво засвидетельствовал: этот свое отбегал.

Но последний дракон упрямо шел вперед, медленно, но неотвратимо, и уже вклинился в порядки разбегающихся солдат. Молоты взрывались рядом с ним, не причиняя урона, и рыцарь внезапно понял, почему.

Дракон был особенным. Гоблины снабдили его дополнительным панцирем на манер больших щитов, закрывающим его сверху и с боков до самой земли, по бокам этот панцирь был длиннее дракона и выступал назад, создавая защиту со стороны для толкающих его орков. Орки, правда, уже погибли, но дракон успел выбраться на твердую землю и теперь шел вперед своим ходом, не обращая внимания на рвущиеся возле него молоты.

И это было не единственной особенностью железной машины. Прямо на глазах Кэлхара группа легких кавалеристов, пытавшихся забросать дракона огненными бутылками, погибла, когда дракон выдохнул раскаленный пар не только спереди, но и с боков.

Рыцарь в бессильном отчаянии наблюдал, как дракон прокладывал себе путь прямо сквозь расположение войск. Потери были невелики, поскольку солдаты разбегались перед ним в ужасе, но хаос и паника, им посеянные, вот-вот подпишут приговор всей армии, а потом и Арлансии. Огромная махина, на панцире которого горела, не причиняя вреда, огненная смесь, казалась чем-то вроде адского чудовища. Совсем недалеко – главная позиция онагров и командный пункт короля, когда неуязвимый дракон доберется туда – все будет кончено.

Глава 44

Оглянувшись, Кэлхар увидел только двоих орков, бегущих вдогонку. Остальные, метнув свои булавы, возвращались обратно к своим. Вот еще один молот летит вперед, отскакивает от брони и взрывается рядом, оторвав кусок внешнего панциря. Проклятье!

– Перед ним! – отчаянно завопил рыцарь, обернувшись к орку с последним молотом. – Перед ним, а не в него!

Орк размахнулся, тяжеленный молот полетел вперед у упал на землю как раз перед драконом. И в тот момент, когда Кэлхар уже готовился разразиться злорадным смехом, случилось самое страшное. Дракон остановился.

Рыцарь оцепенел, осознав, что последний шанс спасти короля, армию и страну пропал впустую из-за более опытного гоблина-водителя.

В следующий миг оцепенение прошло: он уже знал, что надо сделать.

Кэлхар погнал коня наперерез и выпрыгнул из седла, напоследок хлестнув боевого товарища плетью: пускай хоть он спасется. Грохнулся на землю, заскрежетав зубами от боли, протянул руку и схватил молот, испускающий дымок из рукояти.

Теперь вперед.

Встать и сделать шаг, неся в раненной руке тяжелый щит, а в другой – несоизмеримо более тяжелый молот, было невероятно трудно, но Кэлхар справился. Еще немножко, еще чуть-чуть – одно короткое усилие, чтобы спасти все, что еще можно спасти. Сердце колотится так, что кажется – пробьет грудную клетку, ну и плевать. Всего несколько шагов можно пройти и без сердца. Даже если бы из него вырвали огненными щипцами сердце и внутренности – он все равно прошел бы эти шаги.

Навстречу с ревом устремилась струя раскаленного пара, рыцарь заслонился щитом, задержал дыхание и закрыл глаза. Облако пара вползло под броню и шлем, обожгло страшной болью лицо и шею, но он не закричал, сохраняя все силы для нескольких самых важных в его жизни шагов. Из пасти хлестнуло пламя, но даже оно не заставило Кэлхара разомкнуть уста.

Он клялся королю пойти в огонь и воду – и вот теперь выполнил свою клятву, войдя одновременно и в то, и в другое.

Уперся щитом в корпус дракона, оказавшись за пределами бьющей из пасти струи, открыл глаза. Огонь пожирает его заживо, но это уже неважно.

Кэлхар отбросил щит, рухнул на колени и вполз под брюхо дракона, волоча волшебный молот. Перед глазами – картины из его жизни. Жена, дочь, отец, мать, король, друзья… Друзей больше нет, они погибли раньше – но все остальные будут жить. И Арлансия будет стоять до скончания времен – за это жизни не жалко.

Протянул руку и прижал булаву к колесу дракона: так его оторвет наверняка.

– Я не подвел вас, мой король, – успел прохрипеть рыцарь за миг до того, как могучая магия оружия вырвалась на свободу.

* * *

Данила оторвался от прицела, когда граната взорвалась в двадцати шагах.

– Одиннадцать, – беззвучно прошептал он, – одиннадцать.

Вокруг него творилось пекло страшное, точнее, оно творилось везде. Второй штурм холма последовал сразу за первым, под шумок гоблины подвели поближе свои онагры и принялись обстреливать высоту, не беспокоясь о попадающих под раздачу орках. Сразу же вскрылся серьезный просчет: вместе с онаграми орки принесли такие же щиты-стены, каковые использовала и армия Арлансии, и установили их вокруг каждого онагра на подпорках, тем самым обезопасив артиллерийские расчеты от осколков ответных гранат. И хотя свои онагры поддержали обороняющихся, крепко удивив гоблинов внезапно увеличившейся дальнобойностью, большой пользы от этого не было: всего один расчет был уничтожен полностью гранатой, упавшей внутрь щитов, в основном же погибали орки, подносившие новые боеприпасы.

Защитники холма стойко отбивали атаку, но затем остались даже без поддержки артиллерии, а враги поперли снова в третий раз.

– Пора, – крикнул Данила, – поднимайте сигнал!

Солдат принялся размахивать флагом в определенной манере, и в ответ из тыла своих позиций долетели гулкие хлопки, над головой взвыли мины. Жрите, сволочи.

Первые попадания пришлись по дальним группам врагов, не нанеся большого урона, но затем мины стали ложиться ближе. Данила наблюдал, как летят кверху куски гоблинов и орков, как дым заволакивает поле боя. Точность тут не нужна: враги везде. Совершенно случайно одна мина угодила в расположение вражеских онагров, взрывом килограмма пороха деревянные щиты разметало в щепки, три расчета просто разлетелись в разные стороны.

Однако даже минометов было недостаточно. Чума напирала, постепенно оттесняя войска с занятых позиций при помощи гранат, но и сами гоблины несли потери. Данила с мрачным удовлетворением подумал, что главная задача выполнена: врагу уже нанесен такой ужасный урон, что победа его будет пирровой. Никаких сомнений: Арлансия падет, но сил для дальнейшего наступления гоблинам взять неоткуда, а время вновь станет союзником людей.

На холме оставалась в живых уже едва ли половина его защитников, и гранаты взрывались тут и там все чаще. Артиллеристы гоблинов пристрелялись и вскоре прямым попаданием уничтожили один из онагров вместе со всем расчетом. Осталось недолго: штурмующие орки вот-вот сломают линию обороны.

Тут к Даниле подбежал эльф-лучник, у которого в колчане болталась последняя стрела, и прокричал, для верности указывая направление рукой:

– Драконы! Четыре дракона обходят за лесом, с левой стороны! С ними орки и гоблины!

Рвануло совсем рядом. Данила оказался на земле, растерянно моргая и глотая открытым ртом воздух. В ушах звон, на лице влага. Эльф лежит рядом без движения, Роктис… Где Роктис⁈

Рядом появился Гаскулл, вытирая со щеки кровь. Кровь также щедро капала с меча, который он держал в другой руке. Гвардеец поднял Данилу на ноги и встряхнул.

– Мы уходим! Врэя я оставил за главного!

Он сунул клинок в ножны, забросил на спину большой ранец с боеприпасами, меньший надел на Данилу, взвалил ружье на плечо, второй рукой потащил инженера за собой.

Данила несколько раз пытался оглянуться и заметил тело в черных доспехах, частично скрытое среди других трупов, но не знал точно, Роктис ли это, и был даже благодарен Гаскуллу за то, что он не позволил ему вернуться и проверить: иногда лучше не знать и надеяться на лучшее, чем знать наверняка. Впрочем, темноухую коварную ведьмочку Данила уже не увидит при любом раскладе. Даже если она жива и просто слиняла, что вполне на нее похоже, сам Разумовский уже не заботится о том, чтобы пережить эту бойню. Он и раньше примирился с собственной смертью, а теперь цепляться за жизнь не будет и подавно. Хотел, чтобы все это закончилось поскорее – что ж, желание вот-вот сбудется.

На спуске с холма Данила и Гаскулл наткнулись на пару ординарцев, пытавшихся получить хоть от кого-то какие-то указания. Инженер схватил обоих за одежду и притянул поближе.

– Бросайте все и мчитесь в Вайландрию, – прокричал он, стараясь пересилить страшный шум битвы, – найдите министра-кузнеца и скажите ему, что все расчеты оправдались! Одиннадцать драконов уничтожено! А все остальное, что нужно для победы над чумой, он уже знает! Только отправляйтесь разными путями, чтобы хоть один из вас наверняка донес до него эту весть!

Вот и все. Данила поймал себя на неодолимом желании опуститься на землю меж трупов и здесь подождать конца. Он сделал все, что мог – его совесть чиста. Впрочем, у Гаскулла в ранце еще есть снаряды, а где-то неподалеку гудят атакующие драконы, так что можно хорошенько повеселиться под занавес.

Идти было трудно, но Гаскулл помогал, умудряясь тащить и самого инженера, и боеприпасы, и ружье, и свое собственное оружие. Вот уже и передняя линия левого фланга, прикрывающая проход позади холма. Поблизости – дракон, за ним – толпа орков. Поодаль наступают еще три, а солдаты начинают пятиться от стальных монстров, которым нипочем даже гранаты онагров.

Дракон полз неспешно – и так же неспешно вспыхнул от прямого попадания в бак. Готов, мелькнуло в голове.

– Заряжай, – прохрипел Данила, роняя ружье.

Правую руку он уже не чувствует, все заглушает ноющее плечо, ноги подгибаются. Хорошо, что Гаскулл – парень сообразительный, потому что у инженера уже нет сил крутить ручку затвора…

Второй выстрел Данила произвел, лежа на земле за кучей трупов. Выемка между плечом и шеей мертвого орка-людоеда пришлась очень кстати, чтобы ствол ружья не гулял. То ли везет, то ли Разумовский такой отличный стрелок – но второй дракон сразу же взорвался. Солдаты заметно воспрянули духом, грянули торжествующие крики, восхваляющие богиню и колдуна-оружейника, отступление прекратилось.

В этот момент толпа орков ринулась вперед. Гаскулл принялся отдавать приказы, тем временем заряжая ружье, вручил оружие Даниле, а вместе с ним и свой ранец.

– Все, колдун, – сказал он, – дальше ты сам. Я задержу их, сколько смогу – убей этих драконов, а потом позаботься о короле! Эртэс поможет тебе!

Долю секунды они смотрели друг другу в глаза, и Разумовский, понимая, что видит полуорка с обломанным клыком в последний раз, внезапно подумал, что уже сбился со счета, сколько людей погибло только ради того, чтобы он, инженер Данила из параллельного мира, добрался сюда, на это поле боя, и сделал, что должен.

Драконобой и два ранца – свой и Гаскулла, оба полупустые – да еще доспехи – все это весило примерно как сам Данила, но он упрямо тащил свою ношу, молча радуясь, что, в конечном итоге, время в тренажерке было потрачено не напрасно, без этого ему было бы не сдюжить даже одно ружье.

Он присел за брошенной повозкой, в которой раньше возили боеприпасы для онагров, а теперь пустой, положил ранцы на землю и принялся заряжать оружие. Драка, устроенная Гаскуллом, кипит, что твой ведьминский котел, и только богам известно, как он заставил относительно малый отряд держаться против напирающих людоедов. Но Даниле это знание ни к чему, важнее, что драконы, не желая давить своих же, чуть отвернули в сторону, подставив бок… и баки.

Выстрел – мимо! Данила, закусив губу, упер оружие в землю и принялся крутить ручку затвора левой рукой. Правая уже не слушается, только кошмарно ноет, протестуя против необходимости продолжать стрельбу. Быстрее, еще быстрее!

Со второй попытки дракон остановился. Пока Разумовский пытался понять, пробит или просто притормозил, гоблин-мехвод выбрался из своей кабинки и задал стрекача. Значит, пробил.

Ранец Данилы опустел, в ранце Гаскулла – только три снаряда, и то, два последних были бракованные. Значит – только один выстрел. Промахнуться нельзя. Он снова взвалил тяжеленную винтовку на борт телеги, прижал приклад к ноющему плечу и поймал танк в прицел. Чуть выше, чуть на упреждение… На!

Последний из атакующих драконов зачадил из прорех в корпусе. Все, приехал.

Данила без сил опустился на землю и закрыл глаза, стараясь не слушать звуки сражения. Все, он исчерпал свои силы и возможности, сделал, что смог. Пятнадцать драконов, из них минимум половина восстановлению не подлежит – это и так прыжок выше головы. Больше Данила тут не нужен и бесполезен, но сил встать и куда-то идти, как-то бежать уже нет. И, самое главное, нет желания. Он, Данила Разумовский, совсем не герой, и мысль о спасении ввергает его в ужас. Бежать в другую страну, чтобы там начать эту песню сначала? Зачем, если тот, другой король другой страны все равно не сможет вернуть его домой? Нет уж, с него хватит. Данила твердо решил, что эта война для него лично закончится здесь и сегодня, он слишком устал тянуть свою волынку. Серая чума очень нескоро оправится от потерь, которые уже понесла, что дает людям огромный запас времени. А дальше технический перевес в виде пороха лучшего качества, капсюльного оружия и подкалиберных боеприпасов сделает свое дело. Кадиас и другие министры-ремесленники уже знают все необходимое, несколько сотен бронебойных ружей – очень простой рецепт победы.