Текст книги "Рубежи свободы (СИ)"

Автор книги: Влад Савин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Да где же тут враги? Вы по сторонам оглянитесь, товарищ Нелин. Что-то я даже в вашей докладной, ни одного саботажника не углядела, напротив. Отчего-то как раз те, кто трудятся хорошо – вызывают вашу наибольшую неприязнь. А не саботаж ли это, уже с вашей стороны?

–Я ничего не имею против ударного труда. Но я решительно против – когда этим пытаются оправдать мещанское желание больше потратить на себя. А не как надлежит – добровольную возможность отдать сверхплановое, на общее дело. Как в войну наши советские люди сдавали сбережения – на танки и самолеты фронту.

Даже так? Вы слышали, что такое Сталинская Премия, товарищ Нелин? От пятидесяти до двухсот тысяч рублей – я знакома с теми, кто ею награжден, заслуженные товарищи, действительно сделавшие многое во благо СССР. Они спокойно тратят ее на себя, как вы говорите, покупают автомобили, дачи, хорошие вещи – и никто их не осуждает, включая самого товарища Сталина! Хотя считается за приличие, некоторую часть перечислить в какой-нибудь фонд.

–Считается за приличие – Нелин скривил рожу – не из-за идеи, а потому что так положено, делают все? Но я не могу смотреть, не могу молчать, когда не мою, ленинскую правду разменивают на квартальные премии! Как там у Маяковского – "мы обыватели, нас обувайте вы, и мы уже за вашу власть". Товарищ Сталин сказал, "социализм у нас в основном построен" – то есть, прямых врагов, эксплуататоров и их пособников, мы истребили, не осталось их уже. Значит, главный наш враг теперь, это внутренний буржуйчик, что внутри у многих сидит. Даже в заслуженных товарищах, и даже, может быть, тех кто на самом верху (тут он чуть заметно покосился на портрет Сталина на стене). Если человек при эксплуататорском строе жил тысячи лет и им пропитан – а социализму и полвека нет. То даже самые заслуженные могут слабину допустить, считать что это мелочь, это дозволено. А я вот – не могу. Так как уверен – этот внутренний хозяйчик, коммунизм погубит! Если ему волю дать. Все растащит по своим углам!

Идеи любопытные, товарищ Нелин. Не подскажете, в каком труде классиков это написано?

–Пока нигде! – едва не расхохотался Нелин – товарищ инструктор, ну не все же одной линии Партии следовать, как слепому держаться стены, попробуйте сами подумать! Вот и я – своим умом дошел. И как увидел, страшно мне стало. Как погибнуть может то, за что мы боролись. И решил – что за коммунизм жизнь положу. Своего внутреннего буржуя из себя выдавить, и не по капле, как интеллегент Чехов призывал, а сразу, как гной из нарыва – пусть кровь в стороны, пусть больно, даже несправедливо иногда – но надо! И так же – помочь другим. Даже тем, кто еще не осознал. Без всякой демократии – ясно же, что гнить и разлагаться приятнее. А мы заставим. Палкой, кто не понимает. Чтобы тот, кто "мое" скажет, все равно по какому поводу – уже изгой. Главное, чтобы новое поколение в новых правилах росло. Тогда – уже через двадцать лет мы все при коммунизме жить будем! Вы только нам не мешайте, рук не связывайте!

Тут он на меня посмотрел, и добавил серьезно:

–Хотя и такие как вы, товарищ инструктор, нам будут нужны. Которые утвержденной линии следуют – потому что отклониться нельзя. Но подумайте – может и в вас эта гниль есть? Здесь заводские девчата, красивые тряпки покупая, оправдываются, "мы как товарищ Лазарева, которой сам Сталин разрешил", и на мужиков еще давят, оправдывая их рваческие инстинкты. Если вы коммунистка, то объяснить должны, что вам это исключительно для представительства нужно – ну а прочим, не положено!

–Так вы не желаете примириться с товарищем Логачевым? – спрашиваю я – и принять его извинения. У него все ж жена, и малолетняя дочь!

–Исключено! – заявил Нелин в ответ – безнаказанность порождает вседозволенность. Сегодня это мордобой с его стороны – а завтра, саботаж и диверсия? А дочь – пусть лучше вырастет в детдоме, чем мещанкой.

И тут я заметила, что Валентин (сидевший за спиной Нелина, так что тот его не видел), приподнялся и подобрался, словно готовясь к бою. И сделал жест, будто нажимал пальцем на спусковой крючок – "опасность, готовность, враг". Лючия, заметив это, стала разглаживать складки платья на боку – у нее, как и у меня, под платьем маленькая кобура с браунингом, к поясу от чулок подвешена (нет еще колготок), лишь руку просунуть в прорезь по шву, как в карман. Я удивилась (Нелин ведь не бандеровец, не фашист, не шпион), однако как бы случайно передвинулась в сторону, подальше от возможной линии огня. И надо скорее завершать разговор.

–Свободны, товарищ Нелин. Идите, пока.

Для Вали не составит труда в одиночку его обезвредить? Да и за дверью ребята ждут. Но Нелин вышел беспрепятственно, хлопнув дверью. Валя, что за дела?

–Английский шпион здесь, на Севмаше, в сорок восьмом – отвечает Кунцевич – помнишь?

Меня тут уже не было, но за севмашевскими делами я следила внимательно. Еще в сорок четвертом шестеро британских шпионов высадились с подлодки, в районе Киркенеса, союзники против нас уже тогда козни плели вовсю. В море их подбирал Олаф Свенссон, он же Олег Свиньин (знакомая личность, еще с сорок второго). Он тогда сразу и попался, раскололся до донышка, и описание дал, кого на свой баркас взял и куда доставил. А Заполярье все ж не Москва, каждый новый человек на примете – в итоге, четверых взяли, один при задержании убит, а еще с одним было сомнение. Тело нашли, уже объеденное песцами – попал человек на дороге в пургу и замерз, тут такое и в начале мая бывает. Но были при нем пистолет, комплекты документов на разные имена, и крупная сумма денег – так что без сомнения, не наш! Тем более, что о пропаже наших в то время и в том месте, информации не было. Дело ушло в архив, и тем бы все кончилось, если бы не Валька!

Он был на Севмаше в сорок восьмом, по своему делу. И попутно, поинтересовался у местных товарищей оперативной обстановкой. В том числе и той, которую освещали "добровольные помощники" в городе и на заводе. Тут обнаружилось, что один, некто Федор Скамейкин, по числу сигналов намного опережал прочих – причем сигнализировал не только на тех, с кем рядом работал или жил.

–Я просто из любопытства решил на него вблизи посмотреть – рассказывал мне после Валька – а этот тип возьми и ляпни, "для пользы дела же, даже по малости – ведь если кто-то в малом от генеральной линии партии отклонится, и останется безнаказанным, то завтра он уже по-крупному совершит, вплоть до измены и диверсии". А у меня сразу, как у собаки, будто шерсть на загривке дыбом – поскольку логику эту я слышал в телеящике в веке двадцать первом, где какая-то не наша морда, говоря по-русски с акцентом, разъясняла, чем плох правовой нигилизм, и приводила в оправдание именно такие слова, "если сегодня безнаказанно в малом, завтра будет убийца-маньяк, или иная крайне опасная личность". И что именно потому у них норма, что приходит сосед к соседу в гости на уикэнд, а после стучит в налоговую, мне кажется что такой-то живет не по средствам, проверьте пожалуйста – и после они продолжают оставаться друзьями, какие обиды, я ж тебе услугу оказал! Это при том, что здесь, в сталинском СССР, где по словам Новодворской "все на всех стучали", я слышал, "сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст", в анекдоте, но вот ни разу, от сотрудников кровавой сталинской гебни! Все ж национальный менталитет роль играет – если во все времена, по числу доносов Куда Надо на душу населения с большим отрывом лидировала Германия (что Кайзеррайх, что Рейх, что ГДР или ФРГ), за ней были Англия и США, а вот мы то ли на шестом, то ли на седьмом месте. И почуял нутром – что не наш человек!

Анкета у этого Скамейкина была чистая. Не был, не участвовал, не привлекался, 1923 года рождения, беспартийный, из крестьян, с Вологодчины. Призывался в сорок первом, служил в 355 стрелковой, Карельский фронт, это под Мурманском, в роте подвоза, при малогероичности занятия имел все ж медаль "за боевые заслуги" и ефрейторское звание, демобилизован в сорок четвертом. Круглый сирота – отец, Скамейкин Степан Алексеевич, 1898 г.р, в РККА служил еще в Гражданскую, затем в колхозе работал, в сорок первом мобилизован и под Ленинградом без вести пропал. Мать, Акулина Ивановна, 1899 г.р., умерла в сорок шестом. Брат младший, Трофим, умер еще перед войной, в 1939, от туберкулеза. Вроде, нормально – но Валька сделал то, что до него отчего-то никто не додумался: не только послал в Вологду формальный запрос в местное ГБ, но и потребовал, чтобы кто-нибудь съездил в ту самую деревню, показал фото "нашего" Скамейкина, и попытался разыскать там его фотографии. Ведь деревня – тут не только все друг друга хорошо знают, но и часто состоят в родне! И очень бережно относятся к семейным фотографиям, которые после смерти родителей могли остаться у кого-то еще!

И пришел ответ, что по фото деревенские товарищи опознали приятеля нашего Федора, заезжавшего проездом в сорок шестом. Как раз тогда и мать, баньку для гостя истопив, после сама решила попариться, так и сгорела. С войны было, с товарищем по случаю весть домой передать, это святое – и подумать не могли местные, что этот гад свидетельницу убирал (а заодно и все фотографии со стены из дома прихватил). А еще Валя вспомнил то дело с англичанами, где были не только показания Свиньина, но и нарисованные по его описанию портреты – запросил срочно из архива, и по фототелеграфу, один оказался вроде бы на «нашего» Скамейкина похож.

–Я, когда эту сволочь взяли, первый вопрос ему задал, ты зачем мать убил, которая и так сына от твоей руки потеряла? Оказалось, ехал настоящий Федор Скамейкин после дембеля на Севмаш, в пути с попутчиком разговорился, и выложил ему про себя все как на исповеди, шпион и решил воспользоваться моментом. Кстати, был он не британцем по крови, а сынком какого-то белоэмигранта. И держался нагло – отчего-то веря, что мы его после на кого-то из наших попавшихся обменяем. И ведь могли бы (хотя после Севмаша, вряд ли, но теоретически...). Так что напоследок, до того как его по этапу в Москву отправить, я ему от себя персональный подарок вручил – даже если его обменяют, детей у этого козла точно не будет, после хорошего удара сапогом по причинному месту!

Валя, а этот Нелин какое отношение к тому делу имеет? Или ты считаешь, что...

–Да, именно так. Вредительство ведь и таким может быть – через доведение чего-то до абсурда. Ну и врагов Советской Власти плодить.

Три дня ушло на проверку, которая установила, что Нелин настоящий, без подмены, не шпион, а дурак. Ну что ж – будет тебе сюрприз.

С утра восьмого, день выходной. И праздник – а у нас партсобрание (или партийный суд, как считать). Нелин гоголем сидит – думает, тут Логачева будут исключать (как заведено, перед осуждением судом или трибуналом – ведь коммунист преступником быть не может). Нет – первым пунктом разбираем дело Нелина О.А. Обвиняемого в неправильном толковании линии Партии, дезорганизации производственного процесса военного завода, то есть к ущербу для обороноспособности СССР. Зачитывание свидетельских показаний (Нелин пытался вмешаться, но слова ему никто не давал), и в завершение, я говорю:

Что ж, товарищи, вина гражданина Нелина (уже не товарища) в извращении указаний товарища Сталина, и ошибочном уклоне от линии Партии, доказана полностью. Мое предложение – из Партии исключить. Проведем голосование.

И поднимаю руку "за". Единогласно! Хотя сейчас вроде бы, дискуссия и иное мнение (в разумных пределах, конечно, и только внутри партийных кругов) вполне дозволяются – демократический централизм! Отчасти потому Нелин и решился мне такое высказать. Но у большинства товарищей привычка – кто мы такие, против линии Партии идти?

–Товарищи, опомнитесь! – орет Нелин, наконец получивший слово – без Партии мне не жить! Я ж за коммунизм, себя не жалея – чтобы не смели, когда мировой империализм грозит нам атомной войной, и вместо того, чтобы стране максимум отдать, себе взять минимум, самого необходимого, растаскивать все по собственным карманам и углам! Сам я свое все сдавал – как на фронте, денежное довольствие, и премию за подбитый немецкий танк, в фонд обороны! И в отпуск не ходил – просил компенсацию деньгами, и всю ее тоже... Вы что, не понимаете все, что творите? Вы коммунизм в гроб загоняете!

–Там (рукой указываю куда-то) в море ходит американский флот – говорю я – авианосцы, с палуб которых уже взлетали самолеты с атомными бомбами. И если завтра война, они пойдут на Москву, на Ленинград, на все наши города. И чтобы их топить еще до взлета, нам в море ваши правильные слова посылать вместо подлодок? Слова хороши, когда есть результат, тогда это правильные лозунги и хорошая политработа. А когда они делу во вред, этому никакого оправдания быть не может!

Зал аплодирует. С криками "правильно!".

–Моральное разложение еще хуже войны! – кричит Нелин – товарищ Лазарева, ну скажите хоть вы, что я вам вчера, это ж выходит взращивание нашего внутреннего буржуя! Вместо того, чтобы его давить без жалости! На железки, процент плана – коммунистическое воспитание размениваем, основное наше богатство! Ленин говорил, лучше меньше да лучше – в сорок первом выстояли, выдюжим и сейчас как-нибудь. Даже если будем чуть менее готовы но более сознательны! Ну сколько там в Сиани погибло народу, двести тысяч – это ж в войну были, допустимые потери для битвы вроде Днепра! Так лучше уж после – иметь двести тысяч мертвых героев коммунаров, чем двести тысяч живых обывателей, мещан! Или вы все так их Бомб боитесь, так всем не хочется умирать? А надо, иногда – ради победы коммунизма!

–Так, имеем еще и публичный призыв к снижению военной мощи СССР – усмехаюсь я – что есть уже прямое вредительство. Товарищ прокурор?

Состав преступления налицо – и скоро поедет Нелин, далеко и надолго. Причем сам напросился, никто тебя за язык не тянул. Как сам хотел, на своих товарищей собирая и записывая, что кто сказал и даже "издевательским тоном пел". Погибнуть бы тебе в войну героем – может, было бы и лучше! Ну а я вспоминаю, как смотрела на компьютере фильм из будущего, про "стиляг", и песня про "скованных одной цепью", это теперь я вроде как в роли председательши подобного суда? Так с благой целью – не какой-то цвет пиджаков обсуждаем, а оборонную мощь СССР! Да и приговор выносить другие товарищи будут и в другом месте – Партия ведь напрямую за уголовный суд не отвечает? Вижу, товарищ прокурор, здесь присутствующий, уже в блокноте что-то строчит, и на Нелина смотрит нехорошо. Так что гулять тебе на свободе, товарищ бывший секретарь, до конца дня (вот отчего арестовывать обычно ночью приходят?). Был бы ты женат, с семьей бы попрощался – а так, хоть водки выпей напоследок!

–Партбилет в учетный отдел сдадите, гражданин Нелин. И свободны – пока.

Вторым пунктом в повестке дня были выборы нового секретаря парторганизации. Надеюсь, что товарищ, чью кандидатуру одобрили, сегодня увиденное на всю жизнь запомнит – и со своей стороны не допустит в эту сторону даже смотреть. Ну и третий пункт – снятие всех претензий с товарища Логачева. Поскольку он не против Советской Власти выступил, а был до глубины души возмущен словами и делами врага народа Нелина. Все завершилось хорошо, справедливость восторжествовала?

Нелин Октябрин Артемович в учетный отдел не явился. Не было его и дома. При том, как удалось узнать, у него имелось оружие (парабеллум, приказом командира части оставленный ему как наградной) – так что Юрка и Валя всерьез заподозрили готовящуюся месть террориста-одиночки. А кто наиболее вероятные объекты – Иван Семенович и я

–Я к Логачеву двоих ребят послал, Деда и Гвоздя – сказал Валька – и к вам, Анна Петровна, просьба убедительная, без охраны никуда. Кроме как в свой номер, с товарищем адмиралом, и то, сначала наши проверят, не ждет ли там кто. Хотя Нелин по квалификации не снайпер и не подрывник, обычная пехота. А одиночку с пистолетом мы перехватить сумеем!

Но тут нам сообщили, что Нелина нашли. В парке на Первомайской, где я когда-то гуляла с Михаилом Петровичем, у памятника Ленину, где в хорошую погоду вручались комсомольские билеты и повязывались красные галстуки. Нелин застрелился, и не в висок, а в сердце, чтобы пуля пробила партбилет в нагрудном кармане – на выстрел и прибежали люди, и патруль. Умер коммунистом.

–И черт с ним! – изрек Валька – сам себя загнал, и кто ему доктор? На одно энтузиазме не уедешь далеко, это как мотор на форсаже, для особого режима необходимо, ну а постоянно так гонять, запорешь движок прежде времени. На войне погиб бы героем – но вот не повезло ему до мирных дней дожить. Ну как берсерк у викингов – кто рано или поздно рехнется, вообразив что враги кругом. Повезло еще, что сам и себя одного – а не стал всех вокруг, как "предателей". Не бери в голову, Анка! Можем его с почестями похоронить, и довольно. А нам жить дальше и исполнять свои обязанности, как у Фадеева написано.

–Да паршиво что-то стало – отмахиваюсь я – может, просто устала? И верно мой Михаил Петрович говорит, отдохнуть летом, это уже насущная необходимость?

А ведь праздник сегодня – наш, Восьмое марта, и вечер в Доме Офицеров. Я еще и с девчонками посидеть, поболтать успела – из нашей, еще военной команды "стерв", кто здесь остался (как Ленка, тогда у меня в помощницах ходила, а сейчас замужем за капитаном 1 ранга Золотаревым, двое детей уже). А после, кружилась в вальсе с моим Адмиралом – а рядом, Лючия со своим Юрой. Итальянка выглядела как королева бала – в вечернем платье, которое сообразила с собой из Москвы захватить, в отличие от меня. Но обижаться на подругу нечего, тем более что сама виновата, о том не подумав.

И Логачев здесь, со своей Танечкой, счастливые. Через три дня должны в квартиру въехать (в жилотделе мне клятвенно обещали). Жаль немного ту семью с тремя детьми, что уже заселиться успела – но Иван Семенович заслуг имеет больше, и на заводе седьмой год, а те лишь пять месяцев как из деревни приехали, и им положено не раньше, чем через год, при отсутствии замечаний по работе. Так что по справедливости все и по закону!

Письмо по адресу: Москва, Кремль. Отправлено из Молотовска 8 марта 1953

Товарищ Сталин! Я, Нелин Октябрин Артемович, 1920 г.р., фронтовик, имеющий награды, был и остаюсь истинным коммунистом. И потому я не могу молчать, когда вижу, как искажается сама коммунистическая идея – и более того, те, кто поставлен следить за ее чистотой, потворствуют этой лжи!

В последние годы я наблюдаю, как идет активная подмена понятий – вместо передового отряда всего человечества на пути к лучшему будущему, мы превращаемся в обычное государство, такую же страну "как все". А от некоторых я даже слышал слова "Красная Империя". При этом никто не понимает, что коммунистическая идея – это не государственная идея!

Коммунизм требует неуклонного движения вперед. С короткими передышками, чтобы подтянуть тылы – но ни в коем случае не остановка, не перемирие на достигнутых рубежах. Все должно быть подчинено этой победе, не считаясь даже с потерями, мы за ценой не постоим. А государство – поскольку за всю историю не было ни одной всемирной империи – это обязательно закрепление на некоторых рубежах и с некоторого момента, мирное сосушествование с соседями.

Коммунизм, это безусловное подчинение своих интересов общим. Когда каждый думает прежде всего о социалистическом Отечестве, и лишь в последнюю очередь, о себе. Подобно тому, как в военные годы мы работали по четырнадцать часов, без выходных и отпусков, и сдавали заработанные деньги на постройку танков, самолетов, кораблей, для фронта, для Победы. Все – ради конечной Победы. Но если эта цель недостижима, то начинается разложение. Идея выродится в мертвые лозунги (от увлечения которыми, "не знать ни теории, ни практики") нас предостерегал Ленин. Реальным же смыслом для людей станет собственное обустройство – под вопросы, "а отчего в Америке еще нет революции". Что, вкупе с поощрением собственных буржуазных инстинктов, неминуемо приведет к превращению нашего советского государства в буржуазное государство.

Я вижу выход – во всемерном ускорении формирования коммунистической морали. Никакого потакания мещанским инстинктам, даже ценой неизбежных издержек, материальных и моральных – конечная цель оправдает все! Следует прежде всего категорически запретить т.н. "материальное поощрение", упирая на сознательность "ты помог делу коммунизма, спасибо тебе", можно также расширить список трудовых орденов и медалей. Но не поощрять внутреннего обывателя, а то очень скоро дойдет, что "коммунизм канарейками будет побит". Причем заслуженные товарищи должны первыми показывать пример, сами отказавшись от всех излишних благ.

Я понимаю, что эта мера может вызвать самое яростное сопротивление таких как тов.Сирый, действующих возможно из лучших побуждений, но за деревьями не видящих леса. "Опять сорок первый" – но не будет ли даже такое, меньшим злом, чем самое лучшее оружие, в руках обывателей мещан, а не коммунаров? Как французы строили свою линию Мажино, будучи морально совершенно не готовыми к войне.

Также я предлагаю, самой эффективной мерой, обратить внимание на воспитание подрастающего поколения. Общественное воспитание детей, с внушением им истинно коммунистических принципов – в первое время на добровольной основе, но также с обязательным изъятием детей от тех, кто уличен во внутреннем мещанстве. Что позволит в целом перейти к коммунизму уже через 20-30 лет, при неизбежной смене поколений.

Указанные меры могут быть осуществлены лишь при самой жесткой диктатуре, мерами принуждения. Которые ни в коем случае не могут быть ослаблены, как бы ни хотелось "выпустить пар". Будет трудно, но надо перетерпеть эти 20-30 лет, дальше будет уж легче – когда войдет в жизнь новое поколение, не знающее слова "мое".

Очень жаль, что я этого не увижу. Я не знаю – те, кто устроил надо мной судилище, действовали из потакания собственому мещанству, или как сознательные враги. Пусть это квалифицируют те, кому положено. Но эти современные "клопы" – "за что воевали! Желаем .чтоб теперь мой дом, это полная чаша!" – оправдывают свои поступки тем, что "линия Партии дозволяет" и даже "товарищ Сталин ничего против не сказал". Я обращаюсь к вам, товарищ Сталин, как коммунист к коммунисту – дайте этому гнусному явлению верную коммунистическую оценку! Иначе коммунизм будет побит обывательским болотом.

Умираю коммунистом. Не из-за трусости, а потому что не вижу своей жизни вне Партии. О.А.Нелин.

Резолюция на документе. Тов.Пономаренко! Внести предложения, что с такими делать.

Лючия Смоленцева (Винченцо).

Я считаю себя русской коммунисткой. Но и остаюсь итальянской католичкой. В Москве еженедельно хожу на исповедь к отцу Серджио, послу Святого Престола в СССР – я знаю его с весны сорок четвертого года, когда он был легатом Церкви на территории Красных Гарибальдийских бригад и сыграл очень большую роль в том, что я стала женой моего рыцаря, лучшего из всех мужчин. Теперь же отец Серджио милостливо согласился принять обязанности моего духовника. А так как о многих конкретных вещах я говорить не могу, подписку давала (и надеюсь, Господь меня простит, ведь в сокрытом мной нет зла), то беседуем мы обычно на общие темы. Например, обсуждаем сходство между коммунизмом и прочими религиями.

–Если принять, что коммунизм, как Вера – говорю я – во главе всего вера в рай, только земной, который надлежит нам самим построить. Именем этой веры правят ее служители, то есть Партия – они, и только они решают, что по Вере правильно, а что есть ересь. Которая вовсе не чужая вера, а извращение Веры своей. Если и та Инквизиция с еретиками боролась – но не с мусульманами например, это уже не в ее компетенции было. Так и Нелин – это коммунистический еретик! Придумал собственную ересь по отношению к утвержденной коммунистической Вере – и показал себя еретиком закоренелым, упорствующим, не желающим раскаяться и признать свою неправоту, когда Аня, представитель Инквизиции, высший авторитет в вопросе веры в том месте и в тот момент, прямо указала ему на ошибочность его мнения. Тогда инквизитор должен, с печалью в сердце, квалифицировать степень ереси как безнадежную, изгнать еретика из своей Веры и Церкви, и передавать светским властям для последующего наказания. Что и было сделано.

–Позвольте уж, товарищ Смоленцева, "адвокатом дьявола" побыть – усмехнулся Пономаренко – "Капитал", это значит, как Святое Писание, ну а кто отступит, того на костер? Что девять лет назад в Ватикане Муссолини сожгли, это ладно – но тогда выходит, "не сметь свое суждение иметь"? А это линии Партии никак не соответствует!

–Неправильно! – говорю я – во-первых, бездумное поклонение Книге а не Слову служителя, это не Католический Святой престол, а протестанты: у них заведено, что правда не в проповеди священника, а в том, что было написано в Библии две тысячи лет назад – в других совсем условиях, вне контекста, зато прочесть может каждый сам, без посредника-Церкви. А Католическая Церковь оказалась более гибкой, поскольку служители все же под время и место подстраивались, в этом ее преимущество. Во-вторых, наказанию подлежит не слово, а дело. То есть, спорить не возбраняется, ведь даже в самое средневековье Святая Инквизиция диспуты как таковые не запрещала. Но делом вредить нельзя – чем Нелин и занимался!

–Положим, Инквизиция и за книги жгла? Или за слова перед людьми.

–А слово, становится делом, когда не на диспуте истину ищет в узком круге "своих" – а толпу призывает к чему-то. Пока Церковью не одобрено – нельзя!

–Так это демократический централизм выходит, как в Уставе Партии – заметил Пономаренко – обсуждение между своими, принятие общего решения, а когда приняли, то следовать ему, не отклоняясь. Ну а кто не послушает, того на костер, с пастырским напутствием и любовью.

–Именно так! – поддержал меня мой муж – "линия Партии устарела", да кто он такой, чтоб о том судить? Даже на войне инициатива нужна, когда не противоречит прямому приказу. Я бы вообще, выкинул этого Нелина из Партии с формулировкой "за глупость, как безнадежного идиота", как Маркс кого-то там, из Первого Интернационала. Если образования и ума нет, так и нечего пытаться свое родить, вместо того, чтоб поступать по уставу. Воля, характер, идейность, это все хорошо – но к ним в дополнение и мозги надо иметь!

У меня на душе покой – и нет сомнений. Я взяла от Веры – веру в то, что мир, в котором я живу, справедлив, красив и гармоничен – а если это где-то в чем-то не так, то исключительно по воле Творца, высшего замысла которого мы просто не видим. А от Идеи – стремление построить эту гармонию здесь, на земле, и если не "сейчас" то в обозримом будущем. Страна Мечты, это не сказка а быль. В моем понимании, все люди – равны и не равны, одновременно. Равны в том, что Творец каждому от рождения вложил свою искру, которую можно и должно разжигать. А не равны – в том, что этот высший дар, кто-то сбережет, поддержит и разовьет, на счастье и себе, и людям, а кто-то пренебрежет, или распорядится во зло. И мне рассказывали, что Ленин, самый первый из русских коммунистических вождей, сказал – наша цель, обеспечить трудящимся высокий уровень жизни? Нет, это и капиталисты дать могут. Наша цель – обеспечить каждому полное развитие его духовных, умственных и физических способностей, в меру его таланта. Не ручаюсь за точность цитаты, но смысл был такой.

И советские в этом преуспели. Когда мы с Анной были в Ленинграде, моя подруга и наставница на Невском проспекте обратила мое внимание на красивое здание с башней, рядом с Гостиным Двором.

–Бывшая Государственная Дума, это как парламент был еще при царе. А вот там, позади башни – музыкальная школа, хотели меня туда отдать учиться, но слуха не оказалось. Эту школу, для талантливых детей, открыли в 1918 году, по просьбе питерских рабочих. Она не закрывалась даже в Блокаду.

Мадонна, а я вспоминаю, как моя мама, работая прислугой в Риме, покупала мне книжки – каждый раз выбирая между ними, и лишней булкой, или куском сыра, или бутылкой молока! Маркс прав – что для капиталиста идеальными работниками были бы придатки к машинам, чапековские "роботы", а не люди; образование им нужно лишь столько, чтобы выполняли работу (и лучше – меньше, дешевле будет платить). А в СССР я видела, как людей всячески побуждали получать образование, заниматься в каких-то кружках – понятно, что иные из них были важны для армии, как водить машину, нырять с аквалангом, метко стрелять, знать радиодело. А к чему тогда отнести, организованные походы рабочих с заводов в театры, экскурсии в музеи? Не говоря уже о том, что само образование тут очень доступно!

У нас в Италии, человек из низшего сословия не мог и мечтать поступить в университет. Не только из-за того, что на него бы смотрели там как на плебея – но и потому, что у него не было денег, заплатить за обучение. В СССР высшее образование пока что не бесплатно, но стоимость его (за год) меньше месячного заработка рабочего. И существуют многочисленные льготы, как например, полная отмена платы для награжденных орденами и медалями (а таких, среди советских мужчин, после войны, немало), или половинный размер для отслуживших в армии, или отработавших после школы на производстве. (прим. – к сожалению, альт-ист.). В целом же, жизнь в СССР организована так, что каждый может развить свой талант, имея к тому желание. Что это, как не высшая справедливость?

–Так принципы не нами придуманы – поддержал меня Валя Кунцевич – так же как республику в Древней Греции изобрели. В Церкви высший авторитет, это Папа, или Патриарх – а в Партии Вождь товарищ Сталин. За ним идут архиепископы, или члены ЦК, ну как вы, Петр Кондратьич. Ниже, уже главноответственные на местах. И вниз, по иерархии. Не может же любой мирянин Веру толковать – зачем тогда священнослужители нужны. Так же как в армии – прав был Суворов, что "каждый солдат должен знать свой маневр", а не быть болванчиком как у Фридриха Прусского, но что бы началось, если бы каждый рядовой командовать пытался? Ты свободу имей – но в пределах своей компетенции и образования. А уж от слов к делам переходить, линию Партии извращая – это уже уголовно наказуемый поступок!

–Однако же, кое-что он угадал? – спросил Пономаренко – про то, что через сорок лет случиться. Значит, не такой уж и дурак.

–Так еще хуже: не дурак, а хунвейбин – сказал Валя – "перестройка" это страшно, только Пол Пот еще хуже. Уж лучше тогда наши девяностые – по крайней мере, три восьмых населения мотыгами насмерть не забьют. Нет, такие бешеные как Нелин тоже нужны – но, на коротком поводке. А если сорвался – то извините, такого пристрелить проще, чем вразумить. Пассионарий, блин – это как раз и есть то, что в этнологии называется "пассионарным перегревом".