Текст книги "Четыре стеклянных бокса (СИ)"

Автор книги: Влад Райбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 4. Воспоминание

За последние несколько лет Арик понял, каким девушкам может понравиться, а каким нет. Те, что обращали на него внимание, не отличались природным обаянием. Вся их привлекательность была результатом труда и стоила не дорого.

У них всегда было что-то с губами. И с глазами тоже. Губы липкие, вытянутые, в дрянной помаде. А глаза постоянно кого-то выискивали, ловили взгляды, отвечали на них кокетством. Многие из них курили тонкие сигареты. У них были сделаны ногти, сделаны ресницы, сделаны брови. Их волосы пахли дешёвым шампунем и табачным дымом. Они всегда на кого-нибудь учились, но взаимоотношения занимали их больше, чем учёба. Они рассуждали о том, кого они считают мужчинами, а кого не считают. У них был провинциальный говор… На поверку они все оказывались разными, но первое впечатление создавали всегда одинаковое. Такова была аудитория Арика. Но даже эти девушки не сходили от него с ума, не влюблялись до головокружения. Просто были.

Арик замечал и других девушек. Тех, что были лёгкими, как ситцевые платки. Их волосы были безупречны и выглядели так, будто с ними ничего не делали. Любые платья были сшиты для них, при этом одежда не играла в их внешности существенной роли.

У них были нежные, кукольные лица. Их обаяние было таким ненавязчивым. В их глазах не читалось: «Заметь меня! Полюби меня!». Такие просто парили по улицам и не появлялись в тёмных кальянных. Такие не смотрели в сторону Арика или смотрели, но без интереса. Это его обижало, хотя он и понимал, что выглядит не столь романтично, как бы ему хотелось.

Волосатые плечи, пузцо, широченный пористый нос мешали ему стать героем мелодрамы. Он отпустил бороду, чтобы быть «варваром с добрым взглядом». Это не сильно добавило ему популярности. Его творчество тоже пока не имело успеха. Но Арик надеялся, что его час настанет. Надеялся, но не верил.

Просто мечтал, что его треки однажды выстрелят, и у него будет и успех, и признание. Только о симпатичной девчушке, лёгкой, как ситцевый платок, он перестал фантазировать в последние два месяца. Это навевало нехорошие воспоминания. Такой была та девушка… Арик не считал себя виноватым в её гибели. Он убедил себя, что всё это безумие произошло бы и без его участия, но не хотел вспоминать ту ночь. Эти чёрные, ядовитые воспоминания мешали ему думать о себе хорошо…

Арик всё ещё спал. Его тело и сознание спали. Только одна, какая-то примитивная часть мозга проснулась, и в голову лились звуки реального мира. Арик слышал, но не осознавал. Кто-то с кем-то договаривался. Голос одного было слышно хорошо, голос другого было труднее разобрать. «Ладно, парень, ты нам всем доказал, что не шутки шутишь. Мы всё поняли. Давай не будем это продолжать, а?» – говорил тихий голос. Голос погромче ответил, что всё это он делает не для того, чтобы что-то доказать, а потому что это справедливо. Другой кинул несколько неразборчивых слов и ненадолго умолк. Минуту спустя он стал вспоминать о том, как в детстве он был знаком со своим собеседником: «Валера, мы же с тобой вместе в художественную школу ходили?», – уточнил он. «В одну художественную школу мы с тобой ходили, но не вместе. В разных классах учились», – ответил второй. И тут «тихий голос» стал рассказывать о том, что помнит, как видел рисунки «громкого голоса» на школьных выставках, говорил, что всегда завидовал его умению рисовать. Это была очень неправдоподобная лесть. Будто «тихому голосу» никогда не приходилось никем восхищаться. Так он по-дурацки подмазывался, так плохо скрывал раздражение. И ребёнок бы не поверил такой похвале… Тот, кому было это адресовано, выслушал, а потом сказал, что он ходил в класс керамики и никакие его рисунки на выставках не висели. Другой выругался так огорчённо, будто у него сорвался какой-то гениальный план. Потом он рассвирепел и стал орать, что если… тот другой… считает своих пленников преступниками и если хочет справедливости, так пусть ведёт всех в полицию, а не держит здесь.

Откуда-то справа возник ещё и третий голос. Эта мысль ему показалась разумной, он тоже предпочёл бы пойти в полицию вместо участи, которую им уготовил «громкий голос».

«О, нет, ребята! Вы и сами знаете, если бы я обратился в полицию, то это была бы не справедливость, а борьба толстых кошельков. Ваши родители стали бы вас отмазывать. Мои родители встали бы на мою сторону… Был бы суд. Осудили бы не всех. И повлияло бы наказание на ваши жизни? О, нет. Никто бы вас не тронул… Поэтому вы здесь. Ангелина, наверное, тоже просила вас одуматься?.. Но вы её заперли! Вы её мучили! И вы её убили! Теперь я сделаю с вами всё тоже самое», – говорил «громкий голос». Арик вспомнил, что обладателя этого голоса зовут Валера.

Арику было тяжело просыпаться, но из сна его будто выталкивали. Мысли мелькали прерывисто. В один момент он мог осмысливать слова, в другой – просто слышал. В голове постепенно выстроилась картина происходящего. Арик вспомнил о том, что его похитили, заперли в стеклянной коробке и… Собирались отрезать руки. Это был не сон!

Арик открыл глаза. Увидел тёмный деревянный потолок. Увидел растущую над ним капельницу. Он оторвал голову от матраса и увидел, что у него больше нет правой руки. Вместо неё была культя, туго перевязанная бежевыми бинтами.

Арик взвыл. Он не мог в это поверить. Он нервно моргал, будто надеялся, что сморгнёт этот кошмар. Но этот обрубок был реален, он шевелился и слабо ныл. Все ощущения были притуплены, но разум разрывался от боли. Как такое могло на самом деле случиться?

– Минутку, – сказал Валера и стал набирать что-то в шприц. – Сейчас будешь немного спокойнее.

Он зашёл в незапертую комнату Арика.

– Я немного переоценил свои силы, когда говорил, что отрежу сразу две руки, – сказал Валера, уколов Арика в бедро. – Это оказалось сложнее, чем я думал. Долго провозился. Но в следующий раз дело пойдёт быстрее.

– За что? – выкрикнул Арик, брызгая слюной в лицо Валеры.

– А ты помнишь, что делал этими руками с Алей? – парень произнёс это спокойно, как мудрый воспитатель. Без злобы в голосе.

– Верни мне руку!

– Это невозможно. Много времени прошло. К тому же я распилил её на несколько кусочков и заморозил их. Можешь спросить у своих друзей. Они всё видели.

– Верни мне руку! Верни мне руку! Верни мне мою руку! – снова и снова выкрикивал Арик и не мог остановиться. Он был не в себе.

Валера покинул его камеру и запер дверь на замок.

***

Свинцовые тучи на горизонте наплывали на лесные полосы, и деревья, утопая в их тени, сливались в тёмное пятно. Тучи были ещё очень далеко, но душный воздух обещал скорый дождь.

Валера достал из спортивной сумки пакет острых чипсов, бутылку воды и прилёг на шезлонг. Он хотел побыть под открытым небом, пока дождь не загнал его обратно к своим пленникам.

Он смотрел на многокилометровую степь с редкой травой, с низкими кустарниками, и ему нравилось, что для взгляда нет никаких препятствий. Справа вдали степь пересекала песчаная дорога. Слева, тоже очень далеко, раскинув железные руки, стояли вышки высоковольтных линий.

Создавалось ощущение, будто это место – слепое пятно цивилизации. Словно люди, сами того не ведая, обходили это место кружным путём. Всегда мимо, по краям, оставляя этот клочок земли нетронутым, как ребёнок, калякая на листе, оставляет пустоты.

И только кто-то один заметил это место. И только кому-то одному взбрело в голову что-то здесь построить – так, для вида, чтобы заполнить пустоту. Стоит тут теперь этот домишко заброшенного вида: окон нет – не то сарай, не то тракторный гараж. Увидеть его можно только издали, и никто не подумает сюда свернуть.

Валера вдруг понял, что в его голове больше не роятся мысли, наполненные жаждой отмщения. Раньше всякое воспоминание об Ангелине неизбежно вело к мыслям о её смерти. Всякое воспоминание причиняло боль, вызывало ярость и вину. Но теперь… Теперь Валера знал, что эти мерзавцы не где-то танцуют – они пойманы, заперты и напуганы.

Валера закинул в рот пару чипсин, старательно прожевал, глотнул воды и откинул голову на шезлонг. Он вспомнил тот день, когда впервые встретил Ангелину. Это было очень давно. Жизнь назад. Хотя прошло не так много времени. Но ведь дело не во времени! Валере было двадцать два. Он считал себя взрослым. Ангелине было семнадцать. Не такая уж большая разница, как тогда казалось.

Если подумать, их встреча не была чем-то исключительным: если бы они не увиделись тогда, то встретились бы позже. Но именно в тот день их встречи могло не случиться, если бы мама не попросила Валеру о помощи.

– Твой фотоаппарат ещё цел? Мои ребята будут высаживать цветы у роддома, – сказала она за завтраком. – Ты сможешь прийти и пофотографировать, как они работают?

– Зачем? – спросил Валера, уже настроившись на отказ. В нём тогда было ещё много развязного юношества.

– Будет хороший отчёт с твоими фотографиями. Эту акцию сами дети придумали. Приходи, пожалуйста, в пятницу, – упрашивала мама.

– Но мам, я не фотографирую людей, – отвечал Валера. Теперь ему было смешно вспоминать о том, что он когда-то серьёзно относился к своему увлечению фотографией. – К тому же, неужели твои маленькие уголовники хотят, чтобы их фотографировали?

– Они не уголовники. Это замечательные дети, – твёрдо сказала мать. Она была начальником отдела администрации по делам несовершеннолетних. – Они трудные, но не уголовники.

– Прости, – сказал Валера, поняв, что сказал лишнего. – Но правда, зачем мне приходить? Если ты сфотографируешь на телефон, будет не хуже.

– Мама просто хочет сделать всё правильно, – с улыбкой сказал отец. Эти слова подействовали на Валеру, и он сразу перестал упрямиться. Отец всегда оказывал на него влияние.

Валере сразу вспомнилось то, что ему говорили ещё в детстве: "Нужно всегда искать возможности что-то сделать вместо того, чтобы искать причины не делать".

– Хорошо мам, я сделаю это, – сказал он, и отец ему подмигнул.

Валера пришёл, как и обещал. Это был не самый удачный день для высадки цветов. Дождь так и не состоялся, но воздух был наполнен мелкими каплями. Было сыро и не по-летнему холодно.

Вспоминая тот день, Валера почти чувствовал запах травы и земли. Запах влажной одежды. Он помнил ощущение капелек на волосках рук. Линза фотоаппарата то и дело покрывалась влагой, и приходилось её протирать.

На небольшой площадке под окнами роддома копошились юноши и девочки четырнадцати-семнадцати лет. Кто-то работал лопатой, кто-то махал тяпкой. Вместе с ними была мама в хозяйственных перчатках и в резиновых сапогах.

Валера старался держаться подальше, чтобы не смущать подростков. Но они всё равно смущались, косились на камеру и отворачивали лица. Все они были одеты просто, и это была одежда не для работы, а их повседневная. У мальчиков были либо очень короткие стрижки, либо совсем лохматые головы. Но все они были самыми обычными подростками. Понятное дело – они были при взрослых, однако хулиганы и сдерживаясь выдали бы себя чем-нибудь. А эти даже разговаривали не вульгарно.

И среди них была одна девушка… Валера не помнил, во что она была одета. Помнил только, что сразу заметил её улыбку. Она только слегка улыбалась, чуть обнажала зубы, и Валера уже смотрел в её сторону. Он тогда не думал о ней ничего. Замечал её улыбку и всё. Просто юная девушка с хорошеньким личиком. Улыбка делала её ещё симпатичнее. Но Валера правда ничего о ней не думал. Не считал нужным.

Один раз он попытался её сфотографировать, но девушка это заметила, опустила голову, и тёмные волосы спрятали её лицо. Это была их первая встреча. Они просто увидели друг друга. Ничего больше.

В другой день Валера вспомнил о своих впечатлениях и сказал матери, что и правда зря назвал её подопечных уголовниками. А ещё он поинтересовался, почему всё-таки они стоят на учёте в отделе по делам несовершеннолетних.

– Этим детям нужно особое внимание, – ответила мать. – Они хорошие, но, знаешь, отличились поступками, поведением. На вид симпатичные девочки, умные мальчики, но они не так просты. Да и семьи не у всех благополучные.

Валера кивнул. Когда мама сказала «симпатичные девочки» в его голове неожиданно всплыло лицо той самой, чью улыбку он замечал.

В шею Валеры врезалась тяжелая капля. Ещё несколько упали на грудь. И вот уже дождь с шумом обрушился на сухую степь. Валера суетливо сложил шезлонг, прихватил с собой спортивную сумку и вошёл в железную дверь, будто там было лучше. Внутри творится полный дурдом, к тому же было холодно. Арик громко рыдал, и это сводило всех с ума. Игорь уговаривал его заткнуться. Денис слабо скулил. Витя вжался в пол и закрывал руками уши.

Валера расстегнул сумку, достал четыре протеиновых батончика, прошелся вдоль камер и затолкал батончики под двери. Он специально оставил такие щели между дверью и полом, чтобы можно было чего-нибудь затолкать. Затем он вернулся к сумке и достал четыре маленькие бутылки с водой. Они пролезли под двери с трудом.

– Я лучше с голоду сдохну, чем дам себя резать, – заявил Игорь.

– Думаешь, это будет менее мучительно? – спросил Валера.

Игорь раздражённо хмыкнул и подобрал батончик с пола.

– Я выйду отсюда, чувак. И когда я выйду, тебе будет очень плохо, – клялся он.

Валера не ответил. За последние сутки он слышал это десятки раз.

– Собираешься нас пытать, чтобы мы тебе во всём признались? – говорил Игорь с набитым ртом. – Хочешь из нас правду вытянуть? Мне тебе рассказывать нечего.

– Это только в кино под пытками выкладывают всю правду, – ответил Валера. – На самом деле те, кого пытают, говорят то, что хотят от них слышать. Откуда мне знать, будет ли это правдой? Я делаю это, потому что верю в то, что так правильно. Я заставлю вас пожалеть о том, что вы сделали.

– Подойди. Слышишь? Подойди ко мне, – просил Денис, прижимаясь к стеклу. У него дёргались губы, он топтался на месте.

Валера подошёл чуть ближе и встал напротив него.

– Я всё расскажу. Смотри, – говорил Денис указывая на Игоря. – Это он. Он убил твою девушку. Я этого не хотел. Я хотел отпустить её. Я бы дал ей уйти, если бы не он.

Игорь раскинул руки и состроил гримасу «ты серьёзно?» в своём стиле.

– Денис, одумайся и закрой хлебало, если хочешь вернуться домой, – прорычал он.

И Денис тут же прикусил язык. Подчиняться своему другу было для него давней привычкой.

– Нет, я хочу услышать твою историю, – сказал Валера. Ребята наконец переставали всё отрицать, понимая, что таким способом им себя не спасти… Валере стало интересно, что готов рассказать этот недоумок. Денис смотрел то на него, то на Игоря, решая, кого он больше боится.

– Ты отпустишь меня? – спросил Денис.

– Я тебя выслушаю, – ответил Валера.

За спиной Валеры начал шуметь Витя, решив, что пришло время торговаться за свои жизни. Он кричал о том, что не был с этими ребятами в загородном доме, и то, что он уж точно не повинен в смерти Ангелины и что его совершенно несправедливо закрыли в камере. Но Валера не оборачивался к Вите – он уже слышал его историю.

Глава 5. Сумасшедшая ночь

Арик зажал бутылку между ногами, открутил крышку своей теперь уже единственной рукой и попил воды. Ещё немного он плеснул себе в лицо. Это был его первый шаг из отчаяния. После нескольких часов ступора, мучительных рыданий и безумия от нежелания смириться он наконец заставил себя подумать: что делать дальше?

С рукой или без руки, он всё ещё хотел убраться отсюда. Арику стало ясно, что здесь не запугиванием занимаются. Это было не то место, где тебя никто не тронет, пока вина не будет доказана. Этот псих сделал его калекой, даже не устроив допрос.

Теперь Арик вспомнил, где видел этого парня. Они были из одного района. Иногда даже здоровались, но никогда не разговаривали. Просто примелькались друг другу.

А теперь случилось такое… И что было делать? Покаяться? Арик стал думать, возможно ли сделать признание так, чтобы не быть таким уж плохим парнем в этой истории. В конце концов, девушка погибла не по его вине. Арик должен был объяснить, что он и так уже дорого заплатил за свой поступок, лишившись руки. Эта мысль воодушевила Арика и дала ему надежду. Он должен был выбраться отсюда живым. А потом что угодно: пусть даже работать на отца и следовать его наставлениям.

Арик вспомнил отца. Как он теперь бы на него посмотрел? Было бы в его глазах гневное «Какой маньяк сотворил это с моим сыном?» или осуждающее «Я знал, что ты найдёшь на свою задницу приключений и однажды лишишься руки». Это его вечно унылое лицо, полное разочарования…

Но сейчас Арик был готов упасть перед ним на колени и просить прощения за всю ту фигню, которую он творил: за то, что не проникся недельными бизнес-тренингами, на которые его отправлял отец. За то, что целых восемь месяцев он звонил отцу из Вены и врал, что хорошо учится, а сам смолил дурь и, как он сам думал, искал вдохновение в чужой стране. И за то, что когда отец всё узнал, Арик только огрызался и говорил, что никогда не просил отправлять его учиться заграницу.

«Мне говорили, что дети как пластилин… Но ты не пластилин, ты кусок дерьма, из которого ничего нельзя вылепить. Можно только руки испачкать», – говорил отец. Арик вспомнил эти слова и понял, что всё ещё злится.

Потом он представил слёзы матери. Она точно будет оплакивать его потерянную руку. Будет заливаться слезами, будет вскрикивать и, наверное, делать только хуже… Мать всегда выгораживала Арика, но была бесполезным союзником. На фоне её абсурдных оправданий Арик чувствовал себя ещё большим идиотом, чем от отцовских унижений.

Ну да ладно! Арик всё равно был бы рад их видеть. Он кого угодно был бы рад видеть, только не этих бывших дружков и слетевшего с катушек хирурга. Нужно было только найти способ выбраться отсюда. Договориться. Но не так, как это пытался сделать Денис.

Арик сидел на своей койке и наблюдал, как он подбирает слова, строя из себя жертву обстоятельств, а Валера сидел напротив на раскладном стуле и слушал. Их разделяла стеклянная стена, но Денис весь так и трясся от страха.

– А потом Игорь позвал нас и сказал, что у нас есть проблема. Я спустился вниз и увидел её на полу, – Денис скривился, будто ему было невесть как жаль ту девушку. – У неё была разбита голова. А Игорь стоял рядом. Я хотел, чтобы она сбежала, но он…

– Подожди, ты мне опять всё мне с конца рассказываешь, – остановил его Валера. – Что было вечером накануне? Как вы попали на дачу Игоря?

– Мы приехали на машине, – ответил Денис.

– Как в вашу машину попала Ангелина?

Денис мямлил и бегал глазами. Ему было трудно это объяснить.

– Ты себе не оставляешь шансов, дружище, – крикнул Игорь.

– Он сам и затащил её в машину! Он и Игорь. Они оба затащили её! – заорал Витя.

Игорь пнул ногой стену и посоветовал Вите закрыть рот. В ответ на это Витя послал его куда подальше. Валера на них даже не оглянулся.

– Я не хотел, – чуть не плача сказал Денис. – Игорь меня заставил!

– Заставил, – насмешливо повторил Валера.

– Мы просто катались у Братского парка. Игорь сказал: «Смотрите какая». Он впереди сидел, а мы с Ариком сзади… Ну вот, он сказал: «Смотрите какая». Арик стекло опустил и ей говорит: «Давайте мы вас подвезём?», а она ему сказала: «Нет».

Арик хотел вмешаться, но сдержался. Он надеялся, что у него ещё будет возможность рассказать свою версию. На самом деле та девушка ничего ему не сказала. Она лишь бросила на него ничего не выражающий взгляд… Арик и не надеялся на то, что девушка согласится. Он был немного пьян, и ему хотелось показать друзьям, как ему легко заговорить с незнакомками. Арик ожидал услышать вежливый отказ, вроде: «Спасибо, мне тут не далеко». Но эта девушка даже не изменилась в лице. Просто прошла мимо. Будто она была настолько «выше всего этого», что слова Арика пронеслись мимо её ушей.

Эта девушка была из тех, про которых говорят «очень симпатичная» и иногда балуют словом «красивая». Волосы длинные и гладкие, тёмные. В них переливался свет фонарей. Но она не была королевой, чтобы вот так холодно проигнорировать Арика!

Он вдруг почувствовал себя придурком, который высовывается из машины и зазывает прохожих красоток. Он почувствовал себя недостойным и оскорблённым. Он натерпелся отказов от таких, как она, ещё в школе. Если быть честным, симпатичные девушки его всегда немного раздражали.

«Вить, тормози. Будем настойчивыми!», – скомандовал Игорь. Обычно от него можно было услышать только насмешки, но тогда ему, похоже, стало обидно за Арика.

«Красавица, удели нам немного времени», – Игорь оставил дверь открытой, и было слышно, что девушка велела ему отвалить. Была какая-то возня. Потом Игорь завопил от боли. Снова была возня, и вот уже вопила девушка.

«Денис, сюда иди!», – крикнул Игорь, и Денис, как послушный пёс, выскочил из машины. Спустя несколько мгновений они вдвоём пытались затолкать девушку на задние сидения. Игорь держал её за волосы, а Денис заломил ей руки за спину.

«Арик, вали отсюда!», – дыша запахом коньяка, прорычал Игорь. Его ухо было окровавлено.

Арик вылез через другую дверь, уселся рядом с Витей и зачем-то пристегнулся. Витя нервничал. Он то и дело оглядывался назад, но так, чтобы его лицо было скрыто за подголовником. Арик тоже волновался. Сзади была борьба, и он боялся, не натворит ли Игорь лишнего.

Однако Арик и не помышлял, что дойдёт до такого… Думал, что Игорь поиздевается над ней за разодранное ухо и вышвырнет. Думал, что эта девушка из простых – искала приключений в богатом районе. Пустяковая драка с ней не должна была принести проблемы.

В ту минуту ещё никто не знал, к чему приведёт этот случай и насколько далеко может зайти каждый. И Арик не знал, как сильна его злоба и насколько хищны его желания…

– Она звала на помощь? – спросил Валера.

– Она дралась. Мы все от неё получили, – ответил Денис.

Это точно! Когда Арик в очередной раз оглянулся назад, девушка въехала ему ботинком по лицу так, что в ушах зазвенело.

– Но я хотел это прекратить и отпустить её, – продолжал оправдываться Денис. – А Игорь ударил её в живот, и она перестала драться. Потом он толкнул её на меня и сказал Вите, чтобы он вёз нас всех на дачу.

Арик вспомнил, как Витя пару минут не решался трогаться с места. У Арика было время вылезти из машины и сказать «Только без меня!». Он прекрасно понимал, что задумал Игорь. Но он не вышел. Он остался в машине.

Эта девушка разозлила Арика. Он совсем не сочувствовал ей. Он боялся, но желал возмездия! Ему захотелось задрать ей юбку. И в его пьяной голове было оправдание: это делает не он. Это делают его друзья.

– Игорь затащил её в дом. Витя с нами не остался, он просто подвёз нас и уехал, – Денис явно сказал это для того, чтобы Витя перестал выкрикивать вещи, которые не шли на пользу его рассказу. Но это не сработало. Витя снова внёс ремарку, сказав, что Денис помогал Игорю тащить Ангелину в дом.

– А утром я спустился вниз и увидел её мертвой, – Денис сказал это громко, пытаясь отвлечь Валеру от слов Вити.

– Стой! Стой! Стой! Опять ты про утро! – остановил его Валера. – Что вы делали ночью?

И тут Денис разрыдался, как ребёнок. У него капало из носа, текли слюни, он размазывал слёзы по щекам и всхлипывал.

– Ты её изнасиловал, как и твои друзья? – в голосе Валеры была нотка злобы. – Ты тоже её изнасиловал, не так ли?

Денис посмотрел на Игоря, потом на Арика. Он понимал, что они не дадут ему соврать, если он попытается.

– Послушай ты! Пойми! Мне это было не нужно! Я не хотел этого делать! – взмолился Денис.

– Ты сделал это? – настаивал Валера.

– Да! Но я не хотел. Я не хотел этого! Правда не хотел! Я клянусь тебе!

– И почему же ты это сделал, если не хотел?

Денис перестал плакать, но у него тряслась челюсть.

– Я не знаю! Правда, не знаю, – сказал он.

– Я скажу тебе, – Валера поднялся со стула. – Ты сделал это за компанию.

– Может быть, да, – кивнул Денис с сожалением.

– Да. Ты похож на того, кто делает всё за компанию. Такое ощущение, что такие, как ты, даже живут за компанию… Так почему бы тебе не умереть за компанию вместе со своими друзьями, а?

Валера сложил стул. Было похоже, что он собирается закончить этот разговор.

– Нет! Нет! Послушай! Ночью я открыл окна и сказал твоей девушке, что она может незаметно уйти, – кричал Денис, понимая, что упускает шанс. – Я думаю, Игорь убил её, когда она пыталась сбежать. А я хотел, чтобы она ушла! Я дал ей шанс!

– Я подумаю, чем отплатить тебе за твоё милосердие, – пообещал Валера. – А теперь извини, у меня операция.

Арик не сразу понял, что означают эти слова. Он также не сразу обратил внимание на то, что Валера снова взялся раскладывать на столике свои инструменты. И только когда Валера набрал полный шприц и посмотрел на Арика, ему стало всё ясно.

Арик просто окаменел. У него больше не оставалось времени придумывать план.

***

Валера вышел из холодной тюрьмы, задрал голову вверх и изумился звёздному небу. В городе такого не увидишь.

На много километров вокруг не было мощного источника света, и в ту минуту Валере показалось, будто есть только он и эта тюрьма на клочке земли посреди огромной пустоты. И что солнце никогда не взойдёт – всегда будет этот тусклый свет звёзд. И вечно будут вопли, угрозы и мольбы людей, которые разбили его жизнь. Ад. Сущий ад.

Только шумные ночные сверчки напоминали о том, что всё это лишь жуткие фантазии. Мир просто скрылся в темноте, но придёт утро, и кошмар закончится. Валера несколько раз глубоко вздохнул. Тошнота отступила. Он только что лишил парня второй руки. Всё это становилось его реальностью. Валера подумал: сможет ли он покончить с ними и не сойти с ума? Теперь он понимал, что ему не всё равно.

Постояв немного без движения, Валера решил, что переночует на улице. Он вынес шезлонг, лёг и укрылся одеялом с головой, чтобы не тревожили насекомые.