Текст книги "Воитель (СИ)"

Автор книги: Влад Лей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Черт подери, а мне здорово досталось – ребра болят так, что вдохнуть трудно…

Благо тут был Гриф, который мне помог.

Я, прихрамывая, вышел из своей платки, огляделся и направился туда, где высился купол Зала Решений.

Пока проходил мимо медицинских палаток, ощутил на себе чей-то злобный, ненавидящий взгляд.

Оглядевшись, я заметил Сардра.

Чего это он? Ведь с ним на арене я не пересекся, никак не помешал, и его выбил Акорай в честном поединке. Так чего он на меня смотрит так, будто я виноват в том, что он лишился звания воителя?

– Он тебе завидует!

Я дернулся от неожиданности.

Дядя, как всегда, подкрался тихо и неожиданно. Я никогда, как бы ни старался, не мог услышать, что он идет. Удивительно, как он со своими габаритами умудряется перемещаться совершенно беззвучно.

– Дядя, я не… – начал было я, но он меня перебил.

– Не обращай внимания на Сардра. Мой крестник мечтал стать воителем, но не проявлял должного внимания учебе. Так что это вполне ожидаемый результат. А вот ты удивил. Жаль, конечно, что ты не смог победить второго противника, но, может, так даже и к лучшему.

– К лучшему? Почему? – удивился я.

– Потому что второй поверженный противник позволил бы тебе стать рыцарем.

– И что?

– То, что рыцарь не может быть асессором. Представляешь, как бы разозлился твой отец? Ты бы видел его лицо, когда ты и Коннор обменивались залпами. Я думал, что он сотрет себе зубы в порошок, так ими скрипел.

– Приятно, когда родные болеют за тебя! – хмыкнул я.

– Напрасно ты так. Твой отец желает тебе только добра, а путь асессора – это лучшее, что он может тебе дать.

– А почему дед не сделал тебя асессором? – спросил я. – Ведь отец – твой старший брат. Ты должен был отказаться от наследства и…

– Я не захотел, – ответил дядя.

– Вот и я не хочу, – буркнул я.

– Боюсь, мой мальчик, у тебя нет выбора, – дядя хлопнул меня по плечу. – Ты воплотил свою мечту в жизнь, стал воителем, а теперь настала очередь обязательств.

– В каком смысле?

– После того, как дашь присягу воителя, ты должен будешь произнести клятву асессора.

– Уже сегодня? – ужаснулся я.

– К сожалению, да, – кивнул дядя.

– Но я не…я не хочу!

– Жаль, но, дорогой мой Лэнги, мы, вторые сыновья, не можем сами выбирать свой путь.

– Но как же ты⁈ Ты ведь смог выбрать свой путь!

– Это другое… Твой отец – это не твой дед. С нынешним лордом Тирра невозможно договориться… – в этот момент лицо дяди посуровело, будто он задумался или вспомнил что-то. Через мгновение лоб его, покрытый морщинами, разгладился, он вновь поглядел на меня со свойственной ему хитрецой и подмигнул.

– В любом случае сегодня выдающийся день! Ты стал воителем. Поздравляю!

– Спасибо, – кивнул я, однако слова дяди уже успели подпортить мне настроение и радость от победы на арене поутихла.

– Тебя, насколько я знаю, ждут в Зале Решений, – заявил дядя. – Не стоит туда опаздывать.

– Не буду, – кивнул я, – туда и направляюсь.

– Хорошо, – кивнул дядя, – встретимся позже, на пиру. И помни, что я тебе сказал про обязательства. Пришло время для них.

Я понуро кивнул.

* * *

Зал Решений был чем-то вроде главной достопримечательности Тирра. Это было высокое здание, которое стояло на холме, купол его был отлично виден на несколько километров вокруг. Все крупные праздники, все важные события происходили и объявлялись здесь. Вот и решение по завершившемуся Испытанию, третьему за сегодня, должно было быть принято тут.

Двое воителей в церемониальной броне открыли передо мной двери, и я вошел внутрь.

Здесь уже было полно народа: родственники и друзья тех, кто сегодня выступал на арене, воители графства и почетные гости из соседних провинций, представители религиозной касты, местные дворяне и многие другие.

Айза, как и обещала, дождалась меня. Она стояла неподалеку от входа, о чем-то беседовала с моей матерью. Вместе с ними были и две сестры скорби – представительницы древнего боевого ордена, который был особо популярен в периферии и отчего-то в последнее время подвергался гонениям со стороны патриарха в столице.

Айза заметила меня, еле заметно кивнула, а затем она что-то сказала моей матери, и та обернулась, нашла взглядом меня в толпе. Распрощавшись с собеседницами, мать отправилась ко мне.

– Сын… – сложив руки перед собой, как предписывает этикет, она слегка наклонила голову.

– Графиня, – я ответил ей поклоном.

– Вы сегодня отлично показали себя… – она подошла, заставила взять себя под руку, и мы медленно двинулись вперед по гранитным плитам, обходя собравшихся в группы людей.

– Благодарю вас за лестную оценку, – ответил я.

Вообще-то было жутко непривычно говорить с ней в такой манере. Мать – одна из немногих, с кем я мог быть самим с собой, с кем можно было поговорить о том, что меня беспокоит и волнует. Но не сегодня. Сегодня она играла роль графини, супруги правителя, и я должен был подыгрывать, ведь за нами сейчас следят сотни глаз, хоть и кажется, что на нас никто не обращает внимания.

– Я очень рада, что вы, сын мой, достигли той цели, к которой так долго шли, – заявила она, ведя меня куда-то.

– К сожалению, удача была не на моей стороне, и я не смог показать все, на что способен.

– Показал, даже более чем, – хихикнула она, – надо было видеть лицо Рикара, когда «Леший» Коннора начал падать. Всего несколько секунд, и ты стал бы рыцарем…

Я несколько растерялся от такой смены тона. С официоза она быстро перешла на привычный мне стиль общения.

– Жаль, что тебе не хватило этих секунд. С удовольствием бы поглядела на физиономию Рикара, когда ты бы стал рыцарем, – она даже хохотнула. Ну еще бы, Рикара она недолюбливала, как и он ее.

Дело в том, что Рикар был моим кровным братом: его мать, прошлая супруга графа, умерла во время родов. Спустя несколько лет граф женился еще раз, на моей матери. Рикар ее просто возненавидел. А затем, когда родился я, его ненависть распространилась и на меня.

– Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь опустить на землю этого наглого, напыщенного, глупого…

Я осторожно оглянулся и все понял – она специально отвела меня подальше от праздношатающейся толпы.

– Успокойся. Никто нас не услышит, – проворчала она, отследив мой взгляд. – Ненавижу такие спектакли, – она поморщилась, – все делают вид, что не обращают на тебя внимание, и при этом пытаются уловить каждое слово, которое ты произносишь, чтобы затем донести на тебя…

– Мама, что…

– Послушай меня, – перебила она меня, – сейчас судьи объявят свое решение. На то, что ты станешь рыцарем, можешь даже не надеяться. Отец не позволит.

– Я знаю, – кивнул я, – если я стану рыцарем, то не смогу дать клятву асессора. А ведь именно этого хочет отец…

– Откуда тебе знать, чего хочет твой отец? – спросила она.

– Но он же всегда…

– Лэнгрин! Не расстраивай меня. Вспомни, чему тебя учили? То, что человек думает, и то, что говорит, не всегда совпадает. Умей читать меж строк, иначе превратишься в такого же недалекого дуболома, как твой старший брат.

Я удивленно уставился на нее. Зная свою мать, я не стал спрашивать напрямую – не ответит. Она всегда говорила полунамеками, заставляя меня шевелить собственными извилинами и думать над тем, что она хотела до меня донести.

Вот и сейчас, прокрутив в голове ее слова, я решил проверить, правильно ли я ее понял.

– Рикар передал мне веление отца, что я должен принести клятву сразу после того, как меня объявят воителем.

– Твой отец ничего не поручал Рикару и никуда его не отправлял.

– Но дядя…он тоже…

– А-а-а… Старый интриган барон Кради в своем репертуаре! – хмыкнула мать.

Интересно, она почему-то очень недолюбливала дядю, никогда не называла его по имени, лишь вот так, по титулу. И чем он ей не угодил?

– Я не совсем понимаю, – нахмурился я, – отец хочет, чтобы я принес клятву асессора? Или нет?

Мне после боя было совершенно не до интриг, поэтому я спросил прямо, особо не надеясь на такой же прямой ответ.

– Что хочет твой отец – его дело. Вопрос в том, чего хочешь ты?

Мать, как всегда, общалась в своем стиле: отвечала вопросом на вопрос и лишь еще сильнее путала меня.

В этот момент рядом с нами появилась Айза.

– Госпожа, лорд, – он склонила голову, словно извиняясь, что прервала нас, – судьи ждут…

– Вам пора, сын мой, – мать освободила свою руку, повернулась и указала мне на огромные двери, ведущие в главное помещение Зала Решений.

Когда я уже собрался идти, она вдруг сказала: «Твоя судьба только в твоих руках. Будь собой и ничего не бойся».

Я склонил голову, чтобы она не заметила мое удивление и растерянность, а затем вместе с Айзой пошагал к дверям.

* * *

Мы, все пятеро претендентов, стояли навытяжку перед рядом судейских кресел, которых, как и нас, было пятеро.

Каждый из судей еще был защитником одного из нас и должен был указать другим судьям на те моменты, которые они могли упустить. К примеру, на смелость или честь воина, проявленные на арене, его точность и умение управлять боевой машиной.

Слева и справа от кресел судей стояли эксперты – бывалые воины-ветераны, которые в отдельных случаях могли повлиять на решение, принятое судьями.

На троне позади судей сидел мой отец, граф Тирр. Фактически именно за ним было окончательное решение, но лорд крайне редко вмешивался в работу судей, выступал скорее наблюдателем. Во всяком случае, так было на всех прошлых испытаниях, которые мне доводилось видеть.

Позади нашей пятерки, сражавшейся на арене, стояли все те, кто до поры до времени околачивался у входа в Зал Решений, – те самые родственники и гости.

Один из судей поднялся и громким голосом крикнул:

– Славься, империя!

– Мы – это империя! – тут же отозвались все присутствующие. – Империя – это мы.

– По законам праотцов, согласно традициям, мы следили за Испытанием и готовы вынести вердикт, – заявил судья. – Испытуемый Сардр Крад! Шаг вперед!

Понурый Сардр сделал шаг вперед, как было приказано.

– Вы не прошли испытание! – заявил судья. – Вы не достойны звания воителя.

По залу прошел шепоток, но к чему он был, мне было непонятно. Все ведь видели, что происходило на арене, что случилось с Сардром, так что их удивило в решении судей?

– Прошу слова! – поднялся еще один из судей, который являлся защитником Сардра. Он сделал несколько шагов навстречу нам, затем резко повернулся и уставился на моего отца, графа Тирра, дожидаясь его ответа.

– Вам разрешено говорить, – заявил отец.

– Судьи и эксперты, все, здесь присутствующие, – заговорил судья, – мой испытуемый был повержен, но в том нет его вины.

По залу тут же пронесся удивленный шепоток.

– Продолжайте, – приказал отец.

– Мех моего испытуемого был неисправен, – заявил судья, – одно из его орудий заклинило, и испытуемый Сардр не мог вести бой в полную силу.

Уж не знаю, так ли это было на самом деле, но, судя по тому, что сейчас демонстрировалось на экранах, висящих на стенах, Сардр просто мазал.

– В качестве доказательства моих слов вы видите кадры Испытания. Там видно, что Сардр ни разу так и не выстрелил из своего фотонного орудия, что свидетельствует о неисправности. Кроме того, его техник, Маалой готов подтвердить, что орудие не функционировало.

– Тогда почему мех был допущен на арену? – спросил главный судья.

– Неисправность была обнаружена слишком поздно, когда Сардр вывел своего боевого робота из ворот.

Присутствующие зашумели, обсуждая эту деталь.

– Я прошу у суда разрешение на повторное прохождение испытания, – продолжил судья, защищавший Сардра.

Судьи принялись совещаться.

Я же отчего-то вспомнил своего дядю. Почему-то я был уверен, что весь этот фарс насчет неисправного орудия затеял именно он. Мне не один раз доводилось видеть, как он проталкивает нужные ему решения в торговом совете или на совете лордов. Здесь, как мне кажется, тоже постарался он.

Меж тем судьи закончили свое совещание, и один из них поднялся из своего кресла.

– Отказано! – заявил он.

– Отказано! – сказал второй.

– Разрешаю, – сказал третий.

– Воздержусь! – заявил четвертый.

Судья, который защищал Сардра, понятное дело, был на его стороне, однако совокупное решение, принятое судьями, было явно не в его пользу. Двое за, двое против. Ответ пятого мог бы стать решающим, но он не захотел этого делать.

– Мой лорд! – главный судья обратился к моему отцу. – Судьи не пришли к единому мнению. Нет и решения большинства. Слово за Вами.

Мой отец отрицательно покачал головой.

– Мне не доводилось видеть молодого Сардра в бою, пусть воители решат его судьбу…

Эксперты словно этого и ждали, среди них тут же поднялся спор.

Минут пять они спорили, даже кричали друг на друга, а затем все вдруг резко прекратилось.

Вперед вышел седовласый мужчина, чье лицо было изуродовано множеством шрамов.

– Мы приняли решение, – заявил он.

– И каким же оно будет? – спросил главный судья.

– Мы решили дать молодому Сардру еще один шанс, но…

Родичи Сардра тут же радостно завопили, так что старому воителю пришлось ждать, пока они успокоятся, и лишь затем он продолжил.

– Но! Чтобы доказать свое мастерство и пройти испытание, Сардру запрещается использовать тяжелые мехи. Кроме того, он должен будет победить двух противников, чтобы получить звание воителя!

Что ж, план дяди, если это действительно был его план, удался. Хотя Сардру явно придется постараться, чтобы заслужить звание воителя. Два противника – это не так уж и мало, я успел на себе убедиться… Но, зная дядю, он придумает что-то еще, выкрутится, схитрит и поможет крестнику.

Черт, иногда я жалел, что мой отец не Мурен Азолай, барон Крада. С ним всегда можно было поговорить, прийти к консенсусу. А с родным отцом…я за всю жизнь на пальцах могу пересчитать, сколько раз говорил с ним и сколько раз он при этом не хмурился, не злился и не орал на меня.

Меж тем церемония продолжалась дальше.

– Испытуемый Акорион Аномикай. Шаг вперед!

Акорион сделал шаг вперед.

Его лицо было словно каменным, не выражало никаких эмоций.

– Вы уничтожили одного противника, – заявил главный судья, – вы прошли испытание и доказали, что достойны…

– Я протестую! – заявил еще один судья, поднимаясь со своего места. – Испытуемый Акорион Аномикай победил в бою испытуемого Сардра Крада. Но нам стало известно, что машина Сардра Крада не могла вести полноценный бой…

– Это не имеет значения, – поднялся еще один судья, защитник Акориона, – мой испытуемый одержал победу. Кроме того, сражаясь со следующим противником, он нанес ему множество повреждений. Я считаю, что мой испытуемый справился. Как бы там ни было, а поверженный противник на его счету есть. А если извлечь статистику из бортовых компьютеров мехов, можно узнать, какой урон он нанес. И я это сделал. Совокупный урон составляет 1,8 К. У. Т., поэтому сомнений в том, что мой испытуемый прошел испытания, быть не может ни по новым, ни по старым правилам.

– Аргументы защитника приняты, – заявил главный судья, – претензии обвинителя отклоняются.

– Испытуемый Акорион Аномикай! – возгласил главный судья. – Вы прошли испытание и доказали, что достойны звания воителя.

Акорион лишь кивнул и вернулся на место.

М-да…когда я был ребенком, читал, как в империи проходили испытания. Ничего общего с тем, что происходит сейчас. «Заклинило оружие», «совокупный урон»… Раньше было важно одно – смог ли ты уничтожить противника. Не было судей, защитников, экспертов. Не было лорда во главе, были лишь жесткие правила Испытания, которые просто нельзя было трактовать по-разному. А сейчас…на мой взгляд Акорион честно заработал свое звание. Он уничтожил противника? Уничтожил. Какие к нему могут быть претензии? То, что у противника не работало оружие, Акориона вообще никак не касается. Сардр пилотировал мех, который не удосужился проверить перед боем. Значит, проблема заклинившего оружия его, больше ничья.

Меж тем церемония продолжалась.

– Воительница Айза Новак, шаг вперед!

Айза сделала шаг вперед из строя.

– Воительница Айза! Вы сегодня уже показали свою доблесть и мастерство, заслужили свое звание. Однако в этом испытании не выполнили свою задачу.

Айза просто кивнула и вернулась на свое место.

Интересно, а что она могла получить и в чем заключалась ее задача? Завалить Коннора? Надо будет расспросить ее.

– Испытуемый Лэнгрин Азолай Тирр! Шаг вперед.

Я спохватился и поспешно шагнул вперед.

– Вы уничтожили одного противника и доказали, что достойны звания воителя…

– Я протестую! – поднялся еще один судья, и у меня сжалось сердце. Ко мне тоже решили докопаться? Но что я сделал не так?

Когда приступ паники, охвативший меня, прошел, я понял, что протестует никто иной, как мой защитник.

Что за…

– Мой испытуемый, – заявил он, – уничтожил двух соперников.

– Машина Коннора упала после того, как мех испытуемого Лэнгрина был уничтожен, – заметил один из судей.

– Ну и что? – пожал плечами мой защитник. – Мех Коннора был уничтожен? Был.

– Но и Коннор уничтожил машину Лэнгрина, – напомнил второй судья.

– А затем его машина упала, – кивнул мой защитник, – так почему уничтожение засчиталось только Коннору? Лэнгрин ведь уничтожил машину противника?

– И был уничтожен сам!

– Как и испытуемый Коннор. Он тоже уничтожил машину противника и был уничтожен сам. Испытуемый Коннор! – судья обратился к моему противнику. – Вы сами катапультировались?

– Да, господин.

– Испытуемый Лэнгрин! – теперь взгляд судьи-защитника был направлен на меня. – Вы сами катапультировались?

– Нет, господин, – ответил я, – все сделала автоматика.

– Если бы автоматика не сработала, Вы бы катапультировались?

Я задумался над этим вопросом.

– В тот момент шел бой, я хотел уничтожить оппонента. Думаю, что нет, не катапультировался бы. Во всяком случае, пока не увидел бы, что он повержен.

– Спасибо, испытуемый, – кивнул защитник и обратился к другим судьям. – Кроме того, осмелюсь напомнить, что испытуемый имел возможность дважды вступить в бой, имея тактическое и стратегическое преимущество, однако не стал этого делать, дав возможность оппонентам завершить сражение.

Мысленно я рассмеялся. Ну надо же, моя честность и нежелание бить в спину были оценены. Вот чего не ожидал, так этого…

– Итак, – меж тем продолжил мой защитник, – мое предложение следующее – засчитать моему испытуемому второго уничтоженного противника, ведь он его все же уничтожил.

Я с замиранием сердца глядел на судей, собирающихся голосовать, но тут раздался голос моего отца, ударивший меня, как гром среди чистого неба:

– Я не согласен!

Судьи повернулись к его трону.

– Сир?

– Испытуемый Лэнгрин уничтожил одного противника. Второй успел уничтожить его мех. Что случилось потом – был ли мех противника испытуемого уничтожен или же противник испытуемого умер от старости – неважно. Это случилось после того, как испытуемый катапультировался.

Я скрипнул зубами. Отец, как всегда, необычайно строг и требователен, но я знаю, в чем истинная причина его поступка. Я отлично все понимаю: если мне и Коннору засчитают взаимное уничтожение, у меня на счету будет два вражеских меха, а значит, я стану рыцарем, и тогда помашу рукой планам отца сделать из меня асессора для Рикара.

Именно поэтому он вмешался, и он не позволит мне стать рыцарем.

Я с ненавистью поглядел на отца.

– Решение принято, – заявил старший судья и повернулся ко мне.

– Испытуемый Лэнгрин Азолай Тирр! Вы прошли испытание и доказали, что достойны звания воителя…

По толпе стоящих за моей спиной людей прошел гул. Похоже, далеко не все были согласны с решением отца. А еще представляю, что творится сейчас в столице: Испытание всегда вызывает массу интереса, и я отлично знаю, какие деньги крутятся на ставках. То, что произошло сегодня, – не такой уж редкий случай. Обычно, когда противники уничтожают мехи друг друга, фраг засчитывается обоим. Так должно было бы быть и сегодня…если бы не мой отец.

Я вернулся на свое место и злобно посмотрел на отца, который в этот момент глядел на меня.

– Испытуемый Коннор Штерн! Шаг вперед!

Коннор шагнул вперед.

– Вы прошли испытание и доказали, что достойны звания воителя.

Удивление на лице Коннора было таким, что даже судья смутился.

– Протестую! – заявил его защитник. – Мой испытуемый уничтожил двух противников! Он вправе претендовать на титул рыцаря!

– Вы выступали на более тяжелом мехе и имели преимущество по сравнению с другими испытуемыми! – заявил мой отец. – По условиям, которые вы приняли до испытания, звание воителя можно было получить только за две победы.

– Но такая договоренность была, так как другие участники шли в бой на средних мехах. О том, что одним из противников будет такой же, как у моего испытуемого, мех, речи не было. К тому же пилот, им управлявший, был уже не испытуемым, а воителем!

Старая добрая традиция – превратить Испытание, которое должны были проходить молодые воители, в самый настоящий фарс и политические игры.

Я прекрасно знал, почему отец не хочет, чтобы Коннор получил титул рыцаря. Коннор был третьим сыном. Наследство ему не светило, а вот получив титул рыцаря, он вполне мог участвовать в сражениях за право владения, в которых в качестве трофея мог получить землю. Или же рыцарь имел право бросить вызов любому лорду манора и в случае победы получить владение. Я знал, что у дома Штерн давняя вражда с соседями, домом Кракалис. Вполне возможно, что, заполучив титул рыцаря, Коннор сразу же отправится к барону Кракалису и бросит ему вызов. А моему отцу это было не выгодно, ведь барон Кракалис – это его торговый партнер во многих направлениях.

– Лорд сказал свое слово, – заявил главный судья, – испытуемый Коннор Штерн…

– Я протестую!

Судья сбился и удивленно уставился на меня, а до меня самого далеко не сразу дошло, что именно я его перебил.

– Испытуемый Лэнгрин! Вы что-то хотите сказать?

– Я протестую! – повторил я. – Вторым противником Коннора Штерна был я. Первый его противник был равным ему по силе. Когда же я сражался с испытуемым Коннором, его мех был сильно поврежден.

– Это не относится к…

– Вы учли, что испытуемый Сардр Крад сражался без главного калибра, дали ему поблажку, учли, какой урон нанес испытуемый Акорион Аномикай. Так почему в случае с испытуемым Коннором Штерном вы не учитываете эти факты? Его мех, когда вступил в сражение со мной, потерял обе руки, лишился основного оружия, был сильно поврежден и тем не менее победил. Почему вы преуменьшаете его победу?

Воцарилось молчание. Я видел, что отец смотрит на меня с неприкрытой злобой, но мне было плевать: как он со мной, так и я с ним.

Совершенно растерявшийся судья бросил быстрый взгляд на моего отца. Тот еле заметно кивнул ему.

– Эм…в свете открывшихся деталей, а также сделанных испытуемым Лэнгрином заявлений судьи вынуждены взять паузу, – промямлил главный судья.

Похоже, они тянули время, чтобы граф, мой отец, им подсказал, какое решение принять.

Я мысленно поморщился. Раньше я с замиранием сердца следил за тем, что происходит на арене во время Испытаний, а дальнейшее решение судей было чем-то вроде констатации факта. С их выводами редко когда можно было поспорить, но то, что происходит сегодня, уже за гранью.

Похоже, судьи получили рекомендации от моего отца и начали объявлять свои решения.

– Судьи голосуют по вопросу получения испытуемым Коннором Штерном титула рыцаря…

– За…

– Против…

– За…

– Против…

– За!

– Три голоса за присвоение титула рыцаря испытуемому Коннору Штерну, – главный судья бросил вопросительный взгляд в сторону моего отца. Лорд сидел на своем троне, будто каменное изваяние.

– Испытуемый Коннор Штерн! – возгласил главный судья. – Вы прошли испытание и доказали, что достойны звания воителя. За уничтожение двух противников во время испытания вам присваивается титул рыцаря. Воители! Дайте свою клятву лорду и империи!

Айза и Сардр, на лице которого так и осталось недовольное выражение, сделали несколько шагов назад, слившись с толпой, ну а я, Коннор и Акорион опустились на одно колено.

– Испытуемый Акорион! – объявил главный судья.

Не поднимаясь с колена, Акорион громко начал:

– Я, Акорион Аномикай, клянусь в верности империи. Клянусь быть воителем, стоящим на страже ее границ, быть примером и защитником для ее граждан. Славься, империя!

– Мы – это империя! – крикнул главный судья.

– Империя – это мы, – вторила ему толпа.

– Встань, воитель Акорион, – приказал ему отец, – и ответь, готов ли ты защищать графство Тирр, признаешь ли ты меня своим сюзереном?

– Да, мой лорд, – Акорион склонил голову.

– Да будет так! – объявил отец.

– Испытуемый Коннор Штерн! – объявил главный судья.

С Коннором произошло все то же самое, но помимо этого отец сошел с трона, провел церемонию возведения его в рыцари.

Теперь настала моя очередь.

– Испытуемый Лэнгрин Азолай Тирр! – объявил главный судья.

Я, все еще стоя на одном колене, произнес текст клятвы: «Я, Лэнгрин Азолай Тирр, клянусь в верности империи. Клянусь быть воителем, стоящим на страже ее границ, быть примером и защитником для ее граждан. Славься, империя!»

– Мы – это империя! – выкрикнул главный судья.

– Империя – это мы, – в который раз ответила ему толпа.

– Встань, воитель Лэнгрин Азолай Тирр, – послышался голос отца, – и ответь, готов ли ты защищать графство Тирр, признаешь ли ты меня своим сюзереном?

– Да, мой лорд, – я склонил голову.

– Да будет так! – сказал отец, и я поднялся с колен.

И в этот момент наступила тишина.

Я как никто другой знал, в чем дело. Согласно традициям, я именно сейчас, получив звание и произнеся свою клятву воителя, должен был заявить о намерении стать асессором. Но в ушах все еще звенел голос матери, сказавшей мне быть собой и ничего не бояться. И я не боялся.

А еще она сказала, что моя судьба в моих руках. А раз так – решение принимать мне.

Клятва асессора для второго сына – это традиция, но вовсе не обязанность, и заставить меня дать ее не мог никто.

А делать это добровольно я не собирался. Я стоял и глядел в глаза отца, которые уже начинали метать молнии.

Пауза весьма затянулась, и я услышал позади злобный голос брата: «Клятва! Клятва, дубина!»

Я еле заметно ухмыльнулся. Меня так и подмывало ответить что-то вроде: «Тебе надо – ты и давай клятвы!», но я, естественно, сдержался.

Растерявшийся главный судья, так и не дождавшийся от меня клятвы, решил больше не тянуть и объявил день Испытаний завершенным.

Я развернулся к толпе, которая бросилась поздравлять новоиспеченных воителей и рыцаря.

– Ну что же ты, племянник… – огорченно выдохнул дядя и сокрушенно покачал головой.

– Забыл, – весело ответил я.

– Да как же об этом можно было забыть? – продолжал сокрушаться дядя. – Ничего, через месяц будет праздник Золотых листьев, и тогда ты…

Но я его не слушал, я глядел на свою мать, которая улыбалась мне.

Она пошевелила губами и, хоть была далеко, хоть я не мог ее услышать, но прочитал по губам: «Будь собой».

Читать можно? тогда лайк)

Глава 2

Отцовский гнев

Когда-то я до дрожи в коленках боялся отцовского гнева, но теперь чувство страха исчезло, испарилось.

Раньше отец очень часто практиковал такое наказание: он знал, что я провинился, давал понять мне, что знает, и затем тянул время, не вызывал на экзекуцию, будто бы наслаждаясь моими страданиями и страхом в ее ожидании.

Сегодня все было иначе. Нет, отец сразу после церемонии не приказал привести меня к себе, он как обычно решил выждать, чтобы я сильнее разволновался. Вот только я этого делать не стал.

Раньше ожидание наказания довлело надо мной, мешало жить, но сегодня… Сегодня я стал воителем, дал отпор всем тем, кто хотел помыкать мною. Раньше они мне портили жизнь, а сегодня я испортил им настроение.

Первым и главным из них был Рикар.

Едва только официальная часть закончилась, он подскочил ко мне, схватил за ворот, подтащил к себе и зашипел прямо в лицо: «Ты что о себе думаешь, недоумок? Я же сказал тебе, чтобы ты принес клятву! Как ты посмел?».

Я заметил, что люди вокруг глядят на меня, поэтому не стал устраивать полноценную драку, а поддел свои руки под его, чуть надавил и заставил Рикара, морщась от боли, отпустить меня.

– Кто ты такой, чтобы мне приказывать? – спокойно спросил я его.

– Я? Я – наследник! Я… я… – задыхаясь от гнева, шипел Рикар. – Ты должен был…

– Я ничего не должен был! – перебил я его.

– Но отец…

– Что? Что отец?

– Он велел тебе…

– Он ничего мне не говорил.

– Но я же тебе передал его слова! – возмутился Рикар. – Он сказал, чтобы ты…

– Если бы он хотел, чтобы я что-то сделал, мог бы сказать сам, – заявил я.

– Ты был должен!

– Я никому ничего не должен! – спокойно парировал я.

– Ты…ты… – Рикар задохнулся от возмущения.

– Кажется, вынесли вино, – заметил я, – тебе есть чем заняться.

Я просто отвернулся от него и пошел прочь.

– Лорд Лэнгрин!

Я повернул голову и увидел, что это Айза отчаянно машет рукой, пытаясь привлечь мое внимание.

Она стояла в компании таких же, как она сама, новоиспеченных воителей. Я тут же направился к ним.

Все они были из «Волков Тирра», иначе говоря, местными из «дружины» моего отца.

– Воительница Айза, – кивнул я, подойдя ближе, – воители…

– Лорд… – они ответили кивками, как и полагалось по этикету.

– Вы сегодня отлично показали себя, – заявил один из них, кажется, его звали Этор. – Ваше сражение с Коннором добавило многим седых волос…

– Седых волос? – удивился я. – Почему?

– А вы не в курсе? – рассмеялся Этор. – В букмекерских конторах лидером был именно Коннор. Если бы вы смогли уничтожить…

– Лорд сделал это, – вмешалась Айза. – Судьи не засчитали уничтожение.

– Да, вы правы, – кивнул Этор, – но букмекеры принимают официальный результат, который огласят судьи.

– Иногда я скучаю по старым правилам, – вздохнул еще один воитель. Это был Майрок. С ним я был знаком, он свое звание получил лет пять назад.

– Откуда тебе о них знать? – фыркнул Этор.

– Когда я был ребенком, испытания проходили по старым правилам, без всяких судей. Если ты уничтожил противника – уничтожил, и никакие его отговорки или оправдания судей не помогли бы. И не было этой чуши вроде «нанесенного урона». Это как понять? Теоретически я уничтожил десять вражеских мехов, а по факту ни одного, за это дайте мне титул лорда?

– Ага, – кивнула Айза, – если брать урон, то я сегодня по Коннору настреляла столько, что это можно посчитать уничтожением двух с половиной Сардров Крадов.

Воители засмеялись.

– Но он по тебе настрелял не меньше трех, – смеясь, заметил Этор, и воители засмеялись вновь.

– Все-таки дурацкие эти правила, – покачал головой Майрок. – Надеюсь, скоро их отменят.

– С чего вдруг? – удивился я.

– А вы разве не слышали, лорд?

– О чем?

– В секторе Мариата восстание…

– Мариата? Это вообще где? – спросил Этор.

– Кажется, в Туманности Эцефре, – наморщила лоб Айза.

– И как далеко это от нас? – поинтересовался Этор.