Текст книги "Супер-эротика"

Автор книги: Виталий Мушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Вагон потряхивало и поталкивало. Соответственно, дергались прижатые друг к другу пассажиры. Но вместе с тем возникала некоторая свобода для различных частей тел. Этим надо было пользоваться, и я очень медленно и незаметно, потихоньку, стал передвигать руку. Попка была супер-сексуальна. Мой член стоял уже в полную силу. И убрать его я уже не мог. А дамочка всё давила и давила на меня своим задом. Интересно, чувствует ли она мой пенис?

Сквозь джинсовую ткань её брюк я чувствую тепло молодого здорового тела. Тела, предназначенного для любви и секса. Тела, способного восхищать, радовать и ублажать. Например, меня. Я ещё немного сдвигаю руку по попе незнакомки. Это уже похоже на лёгкое поглаживание. Девушка не реагирует. То ли ей безразлично, то ли она не замечает моей руки вовсе. Но, главное, она не отстраняется и не возражает. Неожиданно мой праздник эротики заканчивается. На одной из остановок попутчица выходит. А я с фаллосом, рвущимся из брюк, еду дальше.

На следующий день незнакомку впечатали в меня снова. На этот раз, ожидая сей дивный момент, я успел незаметно развернуть под попу красавицы ладонь. И пальцы сразу ощутили упругую женскую плоть. Попутчица в этот раз была в юбке. В короткой юбке. И ладонь легла почти на её край. Чуть ниже, и вот они, голые ноги.

Вагон трясёт, двигается по попе женщины понемногу и моя ладонь. Как сексуально! Как бы невзначай, я опускаю руку пониже. Круглая попка заканчивается, это уже бедро и нога. Ах, какое это сексуальное место! Набравшись храбрости, я веду руку ниже. Вот и край юбки. А за ним… А за ним голая нога женщины. Которой я и касаюсь пальцами. Моя попутчица на перемещение пальцев никак не реагирует. Не считает контакт сексуальным или просто терпит. А может быть, ей нравится? Может быть, она так же хочет секса, как и я? Мои сомнения прерывает остановка поезда, на которой дама выходит. Да, это её остановка.

На другой день я ехал «один». Попутчица не вошла в вагон на своей остановке. Вероятно, мы разминулись по времени. Или сегодня у неё выходной. Или заболела. Да мало ли может быть причин.

Назавтра мы опять не встретились. И послезавтра тоже. Дошло до того, что я выехал из дома пораньше, и вышел на её остановке. И стал караулить. Караулил, караулил, пока чуть не опоздал на работу.

Но вот однажды… Однажды прекрасная незнакомка опять очутилась в моих объятьях. Увидев, что она вливается в вагон, я успел развернуться к ней передом и подставил под симпатичную попку сразу две руки. Круглые тугие ягодицы естественным путём оказались в моих ладонях. Это был уже какой-то праздник секса. Руки обнимали сладкую попку, а вставший пенис упирался между ними. Я так соскучился по своей (как я уже называл девушку) красотке, что стал действовать активнее. Руки гладили попу и я чувствовал (я мог бы поклясться), что женщина мне отвечает. Иногда мышцы попы сокращались, в другой момент попутчица сама прижималась ко мне сильнее. Но! Но скоро ей выходить. Что делать? Идти за ней? А вдруг мне привиделось, что девушке нравятся мои ласки? Вдруг она пошлёт меня подальше или влепит пощёчину? Пока я размышлял, как быть, вагон остановился, короткая юбка вышла, а я поехал дальше.

Мы встретились снова спустя несколько дней. Я был готов. Я жаждал встречи! Вот круглая попка входит в мои ладони. Я чувствую, как девушка жмётся ко мне, это уже не тряска виновата. Она просит, просит моих ласк. Я глажу женскую попу, никто этого, конечно, не видит. Я уже и не скрываюсь. Руки бережно и нежно, но в то же время жадно, ощупывают ягодицы, спускаются ниже. Пальцы поддевают юбку, я чувствую холод гладкой голой кожи. Есть ли под юбкой трусики? Пока я их не ощущаю. Неужели тут ничего нет? Голова идёт кругом. Я наклоняюсь и целую девушку в шею. Она оборачивается и тихо шепчет: «Иди за мной». Мне это не послышалось? Но размышлять некогда. Незнакомка выходит, это её остановка. Я иду следом.

Мы идём на переход. Впереди девушка в короткой зелёной юбке, за ней я. Народу множество и приходится идти след в след. «А как же работа», – думаю я. А, ничего, потом позвоню. Мы переходим на другую станцию, выходим на платформу. В это время подаётся состав. Но он пустой. Видимо, идёт в парк. «Посадки на поезд нет», – объявляет голос в динамике. Девушка решительно входит в пустой вагон. За ней я. Мы стоим у двери и смотрим друг на друга.

– Вас как зовут?

– Вика.

– А меня Дима. А куда мы едем?

– Скоро увидишь, – попутчица загадочно улыбается.

Наш пустой поезд останавливается в тоннеле, не доезжая до станции. Двери открываются, мы с Викой спускаемся по лесенке вниз. Двери вагона с грохотом закрываются, поезд отходит, и мы остаёмся в полутёмном, мрачном тоннеле.

Вика открывает железную дверь и заходит в длинный, тёмный коридор. Я за ней. Место какое-то зловещее. Зачем я пошёл за ней? Захотелось секса? А теперь здесь меня ограбят и убьют. Хотя, брать с меня нечего. Значит, просто убьют.

Пройдя по коридору, мы заходим в другую дверь. Потом снова коридор, опять дверь. Внутри абсолютно темно.

– Вика, ты здесь?

Тишина. Куда она делась? И куда идти? Я ощупываю шершавую каменную стену.

Внезапно вспыхивает яркий свет. Лампы бьют прямо в лицо.

– На колени, прижиманец!

Я пытаюсь оглядеться. В тот же миг хлыст режет по ногам, сзади толкают в спину. И я падаю на колени. Передо мной стоит голая женщина, по бокам, с плётками, ещё двое. Они также обнажены до предела. На даме, стоящей передо мной (судя по всему, она тут главная), из одежды только широкий кожаный пояс, кожаные же сапоги и диадема на голове. Она красива и сексуальна. Куда я попал? Это какая-то инсценировка или розыгрыш? Я пытаюсь встать с колен. Удар сильнее прежнего подкашивает ноги.

– Больно!

– Терпи, подонок! Терпи и молчи. Молчи и слушай.

– Кто вы?

Очень болезненный удар плетью обрушивается мне на спину.

– Я приказала молчать.

Я стиснул зубы.

– Ты, извращенец, попал в тюрьму. В тюрьму для прижиманцев. И если ты выйдешь отсюда, то выйдешь другим человеком, – голая женщина загадочно усмехнулась. – Скорее всего, мы тебя кастрируем.

– Да кто вы такие?

Плеть снова обжигает спину. От боли я едва не теряю сознание.

Мне всё снится? Или это съёмки какого-то шоу? Но почему же так больно?

– Так вот, прижиманец, ты попал в тюрьму. И ничего хорошего тут тебя не ждёт. И за все обжимания невинных девушек ответишь по всей строгости. Ты, наверное, думаешь, что можно лапать женщин в метро безнаказанно? Но нет, мы создали здесь специальный, карательный орган для таких ублюдков, как ты. Начальник стражи, отведите его в камеру.

Из-за прожекторов, бивших мне в глаза, вышла ещё одна обнажённая дама, начальник стражи. Она подала знак женщинам с плётками. Те заломили мне руки за спину и потащили по коридору.

Камерой оказалась маленькая комната без окон (а откуда здесь, под землей, окна). На бетонном полу широкая деревянная скамья (нары), унитаз и душ. Одежду всю у меня забрали, благо в помещении не холодно. Я сел на скамью, закрыл глаза. Надо заснуть, проснусь я наверняка дома, в своей постели.

Сколько прошло времени, я не знаю. Часов в камере нет, день или ночь наверху, неизвестно. А как же работа? А как вообще моя жизнь, там, на воле? Она сказала, что меня кастрируют. И как мне потом с этим жить? Да и вообще, уйду ли я отсюда живым?

Время тянется как-то очень медленно. Сколько времени я тут? День, неделю? Щетина на подбородке ещё не очень большая. Но может быть тут, в подземелье, она растёт медленнее? За что меня арестовали? За приставание к этой девушке в зелёной юбке? Ну, а что тут такого? Она сама этого хотела. И куда вообще смотрит полиция? Мои размышления прервал оглушительный железный лязг открываемой двери.

– Прижиманец, на выход!

Нагие конвоирши повели меня, голого, по коридору. Одна дверь, вторая. Входим в зал. В нём одни женщины. Все они обнажены. Столько голых женских тел одновременно я никогда не видел. На троне сидит с диадемой на голове «королева», та, что встретила меня первой.

– На колени!

В центре зала я опускаюсь на колени. Таков порядок. Среди дам, стоящих у стены, я узнаю свою попутчицу, Вику. Она тоже голышом. Симпатичная, всё при ней.

Помещение похоже на зал суда. Здесь меня будут судить?

– Прижиманец, ты лапал женщину в метро. Что ты можешь сказать в своё оправдание?Меня называть Ваша Честь.

Да, это действительно судья, а не королева.

– Эту девушку прижали ко мне в вагоне, – я показал на Вику.

– И ты не распускал руки?

– Ну, я… Мне показалось, что ей это нравится.

– Нравится? Виктория, Вам это нравится?

– Нет, Ваша Честь. Он гладил меня, не спрашивая моего разрешения. И залез рукой под юбку.

В зале послышался гул возмущения.

– Прижиманец, ты признаёшься виновным в совершении сексуальных домогательств над беззащитной девушкой. Виктория, считаете ли вы достаточным наказанием для мерзавца, подвергнуть его кастрации? То есть, отрезать его мерзкие яйца.

Рядом с троном судьи, на столе, лежал металлический поднос. На нём я разглядел большие, очень большие ножницы. Ужас сковал моё тело.

Все смотрели на Викторию и ждали её слова.

– Ваша Честь, а можно ли заменить кастрацию каким-то другим наказанием?

– Тебе его жалко?

– Ну…

– Может быть, он тебе нравится?

– Нет, но кастрировать его, это было бы слишком жестоко.

– Хорошо, ты предлагаешь назначить прижиманцу испытательный срок?

– Да, Ваша Честь.

– Ответь, прижиманец, – голая судья обратилась ко мне. – Тебе нравится Виктория?

– Да, Ваша Честь, нравится. Она красивая.

– Нравится ли она тебе больше, чем любая другая женщина? Посмотри, вот в зале собрались красивые дамы, все они прекрасны. Их ты бы хотел погладить, например, по попе? Дамы, повернитесь, пожалуйста.

Все дамы, находящиеся в зале, кроме конвоиров, повернулись ко мне спиной. Да, красивые попки. Но что-то мне подсказывало не давать утвердительного ответа. Тем более, что попка Виктории была необычайно хороша.

– Нет, Ваша Честь. Я не пошляк и не развратник. Любую женщину я бы не стал гладить по попе. Только одну, которую полюбил.

Женщины повернулись обратно ко мне лицом. Все они смотрели на меня с интересом.

– Значит, ты полюбил Викторию?

– Да, Ваша Честь.

Судья на некоторое время задумалась.

– Хорошо, мы проведём испытание. Завяжите ему глаза и руки.

Руки мне стянули ремнём, на глаза накинули повязку.

– Перед тобой, прижиманец, стоят пять женщин. Все они стоят к тебе спиной. Языком, носом, лицом, чем хочешь, найди попу Виктории. Если найдёшь, дам тебе испытательный срок. Если нет – немедленная кастрация.

Я на коленях подался чуть вперёд. Лицо уткнулось в попу первой женщины.

Гладкая кожа, достаточно упруга. Вот вторая. Эта, может быть, чуть полновата. Третья. Тоже гладкая и упругая. А парфюм? Я ведь помню запах духов Вики. Обнюхиваю тщательно всех претенденток. Ничего похожего. Запахи туалетной воды есть, но нет того, который я запомнил. Может быть, для верхней и нижней частей тела женщины используют разные марки духов? А время идёт. Вроде бы, к попке Виктории ближе всех та, что справа. Или средняя? А если попробовать языком? Гладкая упругая кожа женской попы. Эта, на мой вкус, такая же. Да, явно не хватает рук. Руками бы я быстро определил. Внезапно на языке я чувствую сладкий привкус. Это мёд. Откуда мёд на попе девушки? Может, это знак? Знак Виктории для меня? Надо определяться. Вот уже и судья даёт команду закончить.

– Ну, прижиманец, выбрал? Где попа Виктории?

– Вторая слева, Ваша Честь.

Мне снимают с глаз повязку.

Ура! Я угадал. Вторая слева – Виктория. Её попка, конечно, отличается от других, находящихся рядом, в строю. Руками бы я точно нашёл эту попочку.

– Тебе повезло, прижиманец, – обратилась ко мне судья. – Сегодня мы тебя не кастрируем. Но это не ещё не всё. Тебе назначается испытательный срок в один год. На время этого срока любые контакты с представительницами прекрасного пола запрещены. Любые! Только по необходимости и безо всякой эротики. В течение этого года ты будешь исполнять все приказы Виктории. Все. Малейшее нарушение этих условий и ты будешь считаться не прошедшим испытательный срок. С немедленной кастрацией. Далее. В течение пяти лет тебе запрещён доступ в метро. Ну, и последнее, – она сделала знак охранницам.

Голые женщины повалили меня на пол, лицом вниз. Одна села на ноги, другая на спину. И тут мою ягодицу пронзила сильнейшая боль. Резко запахло жжёным мясом.

– Это тебе на память о нашей встрече и испытательном сроке.

С клеймом, выжженным на заднице, где было написано «прижиманец», я покинул подземную тюрьму.

Жизнь потекла в привычном ритме. Только первое время мне больно было сидеть, да на работу я теперь добирался наземным транспортом. Через несколько дней мне позвонила Вика.

– Дима, у меня кончилась картошка. Сходи в магазин.

– Хорошо.

Оказалось, что девушка живёт недалеко от меня. Когда я принёс картошку, она пригласила меня попить чаю. Одета она была в короткий домашний халат. В нём Виктория выглядела тоже очень сексуально. Голые стройные ноги, перехваченная поясом тонкая талия, открытая часть большой белой груди. Секси!

– Ты не сердишься на меня? – спросила она.

– Да нет, я сам виноват, зачем было руки распускать.

– Хочешь, куда-нибудь сходим?

– А у меня есть выбор?

– Тебе понравится, я уверена, – Вика засмеялась.

И мы пошли в театр.

Потом в кино. Затем снова в театр. Потом на выставку. Моя жизнь стала протекать в культурных кругах. Каждые выходные, а то и среди недели, мы посещали с Викой разные мероприятия. Девушка оказалась разносторонне развитой и общаться с ней было интересно. Однажды Виктория пригласила меня к себе домой.

– Просто посидим дома, попьём чайку, поболтаем. Надо и отдохнуть от народа.

Я приехал с тортиком. Вика жила в маленькой однокомнатной квартире. Мы сели пить чай. Попили чай. Потом помолчали. Затем посмотрели телевизор. За окном смеркалось, наступил вечер.

– Дима, погладь мне попку, как тогда, в метро.

В полутемной комнате я увидел, как Вика покраснела.

Она встала со стула, я подошёл сзади. Вот она, такая знакомая и такая желанная, сладкая попка. Руки нежно легли на женские ягодицы. Сквозь шёлк халата я ощущал их гладкость и упругость. Гладить эту попу я мог бесконечно. А если подсунуть ладони под халатик? Наверное, так можно, ведь тогда, под землёй, я гладил девушку по голой коже. Вот она, прохладная, зовущая попочка. На Вике нет трусиков. Мои пальцы без препятствий обходят всю поверхность попы, таз, верхнюю часть ног.

– Дальше не надо, – говорит девушка.

Я остаюсь в границах дозволенного. Пенис мой давно уже напряжён, только бы не кончить. Глажу, глажу эту попку.

– Давай языком.

Я опускаюсь на колени, приподнимаю подол халата. Вот она сокровищница! Я нежно касаюсь языком ягодиц, они тут же покрываются мурашками. Потом увеличиваю площадь покрытия и усилие языком. Девушке явно это нравится, она стоит не шелохнувшись.

Я решаюсь на более чувственную ласку. Раздвинув ягодицы пальцами, языком прокладываю путь к центру, к анусу. Но как только я его касаюсь, девушка резко отходит вперёд.

– Хватит.

– Хватит? Ты уверена? Почему?

– Хватит.

Ну, хватит так хватит. Я встаю с колен, бросаю взгляд в зеркало. Волосы растрёпаны, лицо красное, из штанов выпирает член.

– Всё, уходи.

– Я тебя чем-то обидел?

– Нет, просто уходи и всё.

Перед сном в постели я даю своему мужскому организму то, чего он так хотел и не получил в гостях.

Через неделю Виктория пригласила меня к себе снова.

– Дима, ты не сердишься, что я тебя выставила?

– Да нет, не сержусь.

– Понимаешь, – она ласково заглянула мне в глаза. – Я ещё не совсем готова. Ну, к этому.

– Хорошо, я понимаю.

– Давай, снова поцелуй.

Я встаю на колени, поднимаю подол халата, ныряю под него. Опять ласки языком. Опять я приближаюсь к анусу. На этот раз препятствий не возникает. Я проглаживаю языком впадину между ягодицами и надавливаю на вход в отверстие. Девушка молчит, она не возражает. Более того, она наклоняется вперёд и чуть расставляет ноги. Облегчая тем самым доступ ко всем сокровенным частям тела. Оставив попытки войти языком в попку, я спускаюсь ниже. Но не будем торопиться, а то она опять убежит. Я медленно и бережно подвожу язык к главному входу в тело женщины. Вот уже цель близко. Ещё ближе. Виктория отдёргивает таз.

– Всё, хватит.

Опять хватит? Разгорячённое женское тело от меня совсем рядом. Ничего не стоит схватить девчонку и бросить на кровать. И овладеть ею по полной программе. Но, я не делаю этого. Дома я снова даю выход накопившейся бешеной страсти. Спокойно, Дима, спокойно. Ты вляпался в эту историю, теперь надо достойно из неё выйти.

Прошло ещё несколько дней. Звонок по телефону.

– Дима, приезжай завтра вечером.

– Вика, завтра я не могу, мне надо…

– Приезжай, или я сообщу Судье.

– Хорошо, буду.

Во время следующих встреч мы оттачивали (точнее, я) сексуальные ласки.

Я ласкал Викторию всю. В основном, языком. Для меня уже не было запретных участков. Девушка ложилась на спину, раздвигала ноги, и я входил языком в её прелести. Это было сексуально, очень. Но моё мужское естество требовало реализации. Я с трудом сдерживался, чтобы не вытащить из брюк пенис и не всадить его в тело женщины.

А Вика стонала, она прижимала руками мою голову к себе и часто доводила этим себя до оргазма. Потом отталкивала моё мокрое и красное лицо, и мы расходились. Несколько раз я заводил разговор, пытаясь узнать, почему она так поступает, почему секс у нас односторонний. Но ответа не получал. Недели сменяли друг друга, месяц шёл за следующим. Приближался конец испытательного срока. С Викторией мы никуда уже давно не ходили, а встречались только у неё дома. Я языком доводил её до оргазма, на этом всё и заканчивалось.

Пришло время окончания испытательного срока. В моей жизни ничего не изменилось. Мне не пришла повестка из суда, никто мне не позвонил. Позвонила Виктория.

– Дима, приедешь завтра?

– Не знаю, теперь я не обязан приезжать.

– Да, ты не обязан. Но тебе нравилось, хоть немного?

– Нравилось. Но это как пытка. Хочется, но не можется.

– Приезжай завтра, просто поговорим. Пожалуйста.

– И всё будет как раньше?

– Нет, как раньше уже не будет.

Назавтра я был у Вики.

Мы сидели за столом, пили чай и разговаривали.

– Я должна тебе кое-что рассказать. Когда-то давно меня изнасиловали. Подробности я рассказывать не хочу. Но с тех пор я испытываю перед сексом, да и перед мужчинами, страх и отвращение. Всё начало меняться после нашей встречи в метро. Мне впервые за долгое время понравились твои руки и захотелось секса. Но захотелось совсем немного, больше было страха, поэтому я обратилась за помощью к администрации тюрьмы для прижиманцев. И полученную власть над тобой во время испытательного срока я использовала для преодоления страха перед сексом. И ты знаешь, преодолеть его мне удалось. Так мне кажется. Твои ласки, твоя нежность разбудили во мне настоящую женщину. И ты мне очень нравишься. Если хочешь, можешь уйти. А если хочешь, можешь остаться. Я люблю тебя.

Наступила пауза.

Я поднялся со стула. Вика тоже встала.

– Ты уходишь?

Я подошёл к ней сзади, встал на колени и поднял подол халата. И поцеловал эту самую сладкую попку в мире. Вика стояла не шелохнувшись, затаив дыхание. Мой язык, как обычно, становится всё настойчивее. Он проникает между ягодицами и вылизывает дно впадины. Раз за разом, нажимая всё сильнее. Девушка наклоняется. Язык давит на анус, Вика слегка стонет. Я спускаюсь ниже. Чтобы облегчить мне доступ, женщина раздвигает ноги. Но всё равно не очень удобно, язык не полностью входит во влагалище. Мы переходим к кровати, Вика ложится на неё спиной и поднимает ноги. На, милый, бери меня. Я склоняюсь над заветным местом. Здесь передо мной уже нет никаких препятствий. Язык входит в щель до упора. Девушка стонет громче. Она хватает меня за волосы и прижимает к паху. И мой неутомимый язык двигается в бешеном темпе. Стоны всё громче. Сейчас Викторией овладеет оргазм. Я достаю свой большой и мокрый фаллос, вставляю его осторожно в отверстие. Раз, два, потом ещё. Партнёрша стонет в полный голос. Оргазм настигает нас одновременно. Семенная жидкость залпом вбрасывается в тело женщины, достигая самых её глубин. Сперма вытекает и вытекает. И я жду, пока она войдёт вся. В это супер-сексуальное тело любимой женщины. В тело будущей матери моего будущего ребёнка.

Любовь

Некоторое время назад я решил построить дом. Для отдыха, для жизни, для потомства. Детей у меня нет, но ведь когда-то они должны появиться? Место для дома я присмотрел давно, еще в детстве. Тут мы катались на велосипедах. Если ехать по шоссе из Петербурга, станция Васкелово остается справа. Затем пересекаешь по небольшому мосту озеро Лемболовское (красивейшие места!) и поднимаешься в горку. Отсюда открывается живописный вид на окрестности. Редкие большие сосны, сухое песчаное место, что может быть лучше? Не торгуясь, я купил полгектара земли. Сделал дорогу, провел электричество, протянул газ. Поставил бытовку для рабочих, построил гостевой домик, приступил к сооружению своего Дома. Земляные работы, фундамент, стены из кирпича. Работа шла полным ходом.

Гостевой домик небольшой, одноэтажный, из бруса. Две комнаты, гостиная и спальня, кухня, санузел. Все удобства, как в городе. Домик я поставил на самом краю участка, у леса. Сюда я и приезжал из города следить за строительством Дома, отдыхал в выходные. Моя супруга, Валентина, здесь ни разу не появлялась. Но и затеял я все это строительство, чтобы сбежать иногда из города, от забот, хлопот, да и от жены. Жить с ней в последнее время было просто невыносимо.

В браке мы состояли несколько лет. Валентина была интересной женщиной, иначе бы я на ней, конечно, не женился. Но было в ней что-то такое «нервическое», что проявлялось со временем все больше и больше. Я списывал это на ее сексуальную неудовлетворенность, ведь Валя никогда не испытывала оргазма. Что тому было причиной, я не знал. Может быть, я?

Мы лежим с женой в своей шикарной спальне своей шестикомнатной квартиры в центре Санкт-Петербурга. Это редкий случай, когда мы оба в одной кровати и оба не спим. Наши режимы кардинально не совпадают. Я жаворонок, она сова. Я встаю рано, Валя в полдень. Она приходит домой, когда я уже сплю. Поэтому и спим мы чаще всего не вместе.

Но сегодня я решил лечь в спальне. И мне чего-то не спится, допоздна засмотрелся хорошим фильмом. Слышал, как пришла Валентина. И вот она со мной в постели.

– Чего ты лег здесь?

– Кино смотрел.

– А я устала сегодня. Этот пошлый вернисаж с дешевыми полотнами. Только голова разболелась.

Если у Вали болит голова, значит секса не будет. Таково неписаное правило. Но ведь правила на то и существуют, чтобы делать из них исключения? Как, например, сегодня.

– Поедешь завтра со мной на дачу?

– А что там делать?

– Ну, там природа, отдохнем.

– Видала я такой отдых.

– Там тихо, спокойно.

– Плебейский отдых.

Я не ответил. Сама Валя из деревни. Там живут ее родители, родственники. За те годы, что она живет со мной, она превратилась в настоящую светскую львицу, презирающую всю чернь, что стоит ниже ее по социальной лестнице. А сама ни одного дня не работала. И сидит только на моей шее. Впрочем, я сам виноват, во всем ей потакаю.

Нельзя назвать Валю очень красивой. Но когда она чем-то воодушевлена, когда глаза горят, она вызывает восхищение. Правда, все реже. Да и секс у нас с ней совсем не частый гость. Валя худощава, как все неврастенички, даже немного угловата. Но ведь было время, были дни и ночи, когда часами напролет мы занимались любовью.

– Давно мы не любили друг друга.

– Говорю, голова болит.

– Ты меня не любишь больше?

– Не болтай ерунду.

Иногда мне в голову приходят мысли, что Валя меня не любит. А вышла замуж только из-за моих денег. А люблю ли ее я?

Сегодня на меня что-то нашло, я продолжаю разговор.

– А помнишь, как мы с тобой поставили рекорд, восемь раз за ночь?

– Помню.

– Давай я тебя поцелую.

– У тебя подмышки воняют.

– Неправда, я принял душ и освежился дезодорантом.

– Значит, так воняет твой дезодорант.

Я наклоняюсь над женой, целую ее в губы.

– Ты делаешь мне больно.

– Чем?

– Давишь грудью.

– Извини, а так?

Валя не отвечает. Я спускаюсь ниже, целую ей грудь. У Валентины маленькая грудь. Когда-то мне это нравилось. Я целую соски по очереди. Под моими губами они твердеют.

Когда мы познакомились, живот у Вали был абсолютно плоским. Сейчас он немного прибавил в объеме. Живот прибавил, а грудь нет. Я целую живот, спускаюсь ниже. Я знаю, Валентине это нравится.

Раньше Валя тоже целовала мне низ живота. Мы это делали по очереди, она мне, потом я ей. Но после свадьбы как-то постепенно минет в исполнении Вали сошел на нет. Минет – на нет, рифма. А куннилингус в моем исполнении остался. Вот и сейчас я прильнул к ее промежности и ласкаю женские гениталии языком. Валентину это возбуждает, меня тоже. Мой член уже готов, он рвется в бой. И я отпускаю поводья. Раз за разом фаллос входит в вагину. Еще, еще, еще, еще. Вот скоро и оргазм. Долгое время, раньше, я специально задерживал его наступление. Я думал, что возможность испытания оргазма Валей зависит от продолжительности полового акта. И когда чувствовал, что скоро кончу, я переключался мысленно на что-то постороннее, не сексуальное. Так я мог задерживать оргазм практически на любое время. Но это не помогало Вале его испытать. Однажды она сказала мне, что разговаривала на эту тему со своей матерью. И та сказала, что тоже никогда оргазм ее не посещал. Наследственность?

Смысла особо растягивать акт не было и я кончил. Почти тут же Валя легла на бок, от меня отвернувшись. Все, спокойной ночи.

Построив на участке гостевой домик (пока не для гостей, а для себя), я соорудил недалеко от него и баньку. Настоящую, деревянную, с парилкой. И тоже со всему удобствами. Попариться в бане – что может быть лучше для здоровья и релаксации?

Для уборке в домике и баньке, а также для готовки еды (когда я на даче) мне нужна была в помощь работница, женщина. Искать ее я поехал на машине в поселок. Там я зашел в продуктовый магазинчик.

– Здравствуйте!

– Здравствуйте, – за прилавком меня встречает женщина средних лет в белом фартуке.

– Вот, недавно поселился тут, у вас. Строю дом.

– Да, я в курсе.

Откуда она в курсе? Я первый раз заехал в поселок.

– Ищу помощницу по хозяйству. Убраться, постирать, еду приготовить.

– А сами чего, не женаты?

– Женат, почему же, – я улыбнулся. – Да жена не хочет сюда ездить. Городская она у меня шибко.

– А, понятно. Сколько платите?

– Не обижу.

– Ну, коли не обидите, так я сама пойду, брошу эту торговлю.

– Хорошо, давайте.

– Да нет, шучу я. Как я все это брошу, ведь это мой бизнес. Я тут и продавец, и директор, и уборщица. Меня зовут Марья Сергеевна.

– Очень приятно, меня Андрей.

– А по батюшке?

– Без батюшки.

– Хорошо, Андрей, оставьте телефончик. Есть у меня на примете одна кандидатура.

– Готовить умеет?

– Умеет, пальчики оближете.

– Тогда буду ждать звонка.

И в этот же день мне позвонили.

Голос был приятный и мелодичный.

– Андрей? Это Надя. Ваш телефон мне дала Марья Сергеевна.

– Здравствуйте, Надя! Вам подходит такая работа?

– Да мне сейчас любая работа подходит, я беженка.

– Не могли бы Вы подойти ко мне для переговоров? Вы знаете, как меня найти?

– Кто же не знает? О Вас в поселке только и говорят.

– А что говорят?

– Приехал из Питера олигарх, строит себе многоэтажный особняк.

Я рассмеялся. – Ну до олигарха мне еще далеко.

Через час Надя подошла.

Приятная женщина, где-то моего возраста, просто одетая. Мы сели за стол в гостиной.

– Вот мое хозяйство. Этот домик, банька. Прибраться, присмотреть. При необходимости постирать, приготовить еду, если я здесь. Приезжаю я не часто, раз в неделю. Согласны?

Красивые у нее глаза. Смотрит открыто, доброжелательно. Фигура у Нади не худая, но и не полная. Зрелые формы привлекают, наверное, всеобщее мужское внимание.

– Да, я согласна. Можно я буду приходить с сыном? Ему 7 лет, мне будет спокойнее, если он будет рядом.

– Пожалуйста. Когда вы готовы приступить?

– Да хоть сейчас. Работа мне очень нужна.

– Ну и договорились. Пойдемте, я Вам все покажу.

Мы пошли смотреть мои владения.

Через неделю я позвонил Наде из города.

– Надя, вечером я собираюсь приехать, растопите, пожалуйста, баньку.

– Хорошо, а что Вам приготовить на ужин?

– Да ничего такого особенного не надо. Отварите картошки, можно селедочки с луком. Спасибо заранее!

Вечером я прибыл в поместье. Забросил вещи в домик, пошел поглядеть баню. А где же Надя? Я заглянул в парилку. О боже! Надя в одном лифчике и трусиках протирает влажной тряпкой скамейки. Вот это фигура! От острого желания у меня зарезало внизу живота. Увидев меня, женщина испугалась, быстро одела халат.

– Ой, Андрей, извините, я не видела, как Вы приехали.

Она раскраснелась, глаза влажные и пронзительные. Мне так захотелось ее тела, оно тянуло меня к себе как магнит. Я попытался задержать ее здесь, в бане, где она была так доступна своей наготой и блеском глаз.

– Надя…

– Да?

– Все в порядке?

– Да.

Я притянул ее к себе. Но женщина не далась, она уперлась мне в грудь кулачками.

– Андрей, не надо, Вы же женаты.

А глаза так и манят к себе.

– Не надо, Андрей, прошу Вас.

Я отпустил ее, мне стало стыдно. Воспользоваться тем, что она мой работник, было нечестно.

– Извините, Надя.

Стыдно, Андрей, ох как стыдно!

После бани меня ждал прекрасный ужин. Все было очень вкусно.

– Надежда, садитесь со мной, поужинаем вместе.

– Ну что Вы. Это я для Вас приготовила. Вкусно?

– Очень вкусно. Спасибо.

– На завтрак что бы Вы хотели?

– Утром я не завтракаю. Чашка кофе и бутерброд.

– Ну, тогда я пойду?

– Да, хорошо, спасибо. Еще раз извините меня за «баню».

– Да ничего, я сама виновата, разделась перед Вами, – Надежда улыбнулась и ушла.

Красивая женщина. Как готовит! А какая сексуальная! Ночью не усну, наверное.

На другой день она пришла с сыном.

– Это Дима. Он погуляет на улице, мешать вам не будет.

Лето было в разгаре. Солнце светило ярко. Загорай, купайся, отдыхай. Летом здесь раздолье.

– Димка, а не хочешь прокатиться со мной на велосипеде?

– Хочу.

– Ну что Вы, Андрей, зачем Вам это? Мальчик сам поиграет, во дворе.

– Пошли, прокатимся.

Мы катались на велосипеде, съездили на рыбалку, поиграли в футбол на полянке. Когда я стоял «на воротах» между двух березок и готовился ловить мяч, зазвонил телефон.

– Андрей, ну где вы? Обед давно готов.

– Сейчас, Надя, идем. Последний удар. Гол!

Мяч проскакивает у меня между ног в ворота.

Обеденный стол Надежда накрыла в гостиной. «Надо будет сделать беседку и кушать там, на воздухе», – подумал я. Надя налила в тарелку суп. Какой аромат!