Текст книги "Дингир (СИ)"

Автор книги: Виталий Касперович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Хорошо Тиен, считай, ты реабилитировался, – с улыбкой произнёс Эйн.

Вскоре слёзы Марка закончились и Ардин, придерживая его за спину, вывел наружу, где уже ждало два чёрных фургона. Ви-Влад и Кайго вышли за ними следом.

Группа зачистки из семи человек ручьём затекла внутрь магазина: двое накинули на останки чёрные полотна. Один подошёл к оцепеневшему покупателю, а двое обошли его и начали искать других свидетелей. Кассир был найден под столом без сознания (очевидно из-за страха: быть жестоко убитым – его мозг просто перегрузился и выключился).

Поняв, что они здесь лишние – Эйн, Тиен и Илона так же вышли наружу.

Аккуратно поместив юношу в фургон, Ардин встретил взглядом трёх новичков и сказал, но на этот раз не резко и не педантично, а расслабленно:

– Молодцы, особенно ты Эйн.

– И что теперь?.. Рапорт?

– Не нужно, в эту форму вшита камера. Она передаёт видеоданные прямиком в штаб.

– Ох-тыж ё! – встрепенулся Тиен. – А раньше сказать было нельзя?!

– Зачем? – в непонимании поинтересовался Ардин.

– Как зачем?! Чтобы более пафосно выглядеть в кадре! Считай, на каждом из вас висит камера, это же прямо киностудия!

Ардин выдохнул…

– Короче, вы пока свободны – сказал он. – Приняты ли вы в организацию Красный Рассвет, или же нет, узнаете завтра.

– А как же я? – обеспокоенно спросила Илона. – Я же ничегошеньки не сделала?

– Как и многие из нас. И всё это благодаря Эйну Дарко… Я уверен, что вы далеко пойдёте.

– Так мы приняты?

– Скорее да, чем нет. Ладно, свободны.

Команда № 31 решила пройтись пешком. Теперь каждый из них по-настоящему был занят мыслями о существовании паранормального…

– Кстати, слышали о недавнем убийстве младенца? – задав вопрос, Тиен всех оживил. – Его же просто взяли и закинули в камин! Говорят, он был ещё жив. Ужас!

– Да, я слышал об этом, и потом я решил немного ознакомиться с данным инцидентом более внимательно, – ответил Эйн. – Мне кажется, это сделал не больной психопат, как утверждают в СМИ, а некто похожий на меня.

– Что прости?!.. Ты тоже делаешь из младенцев барбекю?!

– Шаблоны Тиен, снова твои шаблоны, – немного осудил Эйн.

– Чёрт!.. Погоди немного!.. – Тиен усердно задумался. – Ты имеешь в виду, что у вас общий стиль мышления?.. И я даже не буду спрашивать: почему ты так решил?

– Да… и возможно его мышление опережает моё.

– Ну, тогда мы скоро с ним встретимся. Потому что побить твою дедукцию способен только сверхчеловек. Но всё равно блин… младенца?.. Это нужно быть дважды не человеком. А может это вообще вымысел, чтобы банды смогли настроить своих союзников против врага?..

– Тоже возможно. Иногда до человека можно донести такую ложь, что она будет звучать в разы правдивее самой истины: Допустим, есть факт – “кинуть ребёнка в камин”. В эту историю трудно поверить с рациональной точки зрения. Услышав эту историю, человек сперва поверит в неё на 30 %, но затем это будет усиленно мыслями: “Это ребёнок – его легко можно поднять и кинуть. Это ребёнок – он беззащитен”. Другими словами, некие рациональные параметры способны задать не рациональный фон – эмоции. И в итоге из 30 % мы получаем 100 %. Это промежуток, в котором хорошо заметен спектр влияния подсознания на сознательное мышление. И запомни, Тиен, внимательно: этим промежутком и пользуются сильные манипуляторы.

– Ты так говоришь Эйн, будто готовишь меня к битве с самим Сатаной.

– А разве после сегодняшнего, тебя что-то может удивить?

– Да уж… ты видел его глаза, я в натуре сперва подумал, что в него Дьявол вселился.

– Марк всего лишь мелкий демон, который ещё не созрел. Он вобрал в себя жестокость окружающих и просто выразил её в убийстве. Это всё его защитные механизмы, порождённые психикой. Однако они так же являются и средством для нападения.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась Илона. – Я знаю, что людям свойственна двойственность, но я немного запуталась.

– Представь большой и плотный пузырь, который отталкивает всех и вся, но в центре этого крепкого пузыря находится маленькое ранимое сердечно, что может остановиться от малейшего прикосновения.

– Очень поэтично Эйн, – сказала она. – Это прямо как в первом “Dark Souls” где босс: большое дерево. Но его можно убить одним ударом, если конечно сможешь до него добраться.

Эйн и Тиен посмотрели неё…

– Что, первый раз видите девушку, которая может не только готовить и убираться? – немного повысив голос, сказала Илона.

– Я не это… Да я сам феминист до мозга костей! – в оправдание изрёк Тиен.

– Да расслабься, я прикалываюсь.

– Ты ведь поэтому сегодня опоздала? – спросил Эйн. – Ты сказала, что: “вчера поздно легла спать”.

– Типа того. Всегда, когда запускаешь новую игрушку, то особо трудно оторваться. И что! Раз мне тридцать лет – это не значит, что я должна забывать о мелких радостях жизни.

– Я и не осуждаю, ничего зазорного в этом нет. Игры – хороший сублиматор самых разных вещей; они дают очень качественный побег от реальности. Каждый день на тебя налепливается социальная грязь и её очень трудно очистить. Но когда ты окунаешься в другой мир, то окружение пропадает, ты как-бы оказываешься в холодной воде. А вынырнув оттуда, ты уже очищен от тяжёлой грязи и готов взглянуть на всё по-новому. Это некая перезагрузка восприятия.

– Ага, Эйн, ты сейчас признался в том, что бежишь от реальности! – высказал Тиен в уверенности, что отыскал слабость. – Ты ведь тоже рубишься в игры!

– Я играю в игры, чтобы сосредоточиться на другом процессе и ослабить свой контроль над организмом. Ну, и потому что это прикольно. Даже мне нужна сублимация. Вся разница в том, что я это осознаю. И ещё игры полезны для мозга, и мелкой моторики.

– Если тебе интересно Эйн, я не держу на тебя зла. Ну, за то, что ты тогда спровадил меня со сцены.

– Кто живёт в прошлом – разрушает будущее, – коротко ответил Эйн.

– Обычного извинения было бы достаточно.

– Ну, это же Эйн: рациональность его второе имя, – вмешался Тиен. – И вообще, именно женщины на 70 % склонны пытаться искупить свою вину после совершения преступления, а не мужчины.

– Это ты из “Менталиста” услышал? – утверждая, спросила она.

– Не важно. Я это к тому, что Эйн далеко не похож на остальных. И чем раньше ты это поймешь, тем будет проще.

– Я это уже поняла. Сегодняшнее расследование… сложно назвать таковым. Ардин правильно сказал: “даже никто не успел показать свои возможности из-за Эйна”.

– Ребят, а может, обсудим тот факт: что мы сегодня поймали настоящего телекинетика?

– Тут нечего обсуждать, хоть Ардин и поведал нам явно не обо всём, что происходить в этой организации.

– Я не о том. Как ты с этим морально справляешься? И только не говори, что: “надо воспринимать всё как данность”, это ни хрена не поможет!

– Некоторые трупы я храню на чердаке, а другие скидываю в реку.

– Чё?!

– Твой разум сейчас находится на той стадии, на которой он не может отсеивать подобные вещи, чтобы они не обжигали его. И хорошо, что ты сам это понимаешь.

– Да, и ещё я понимаю, что чертовски хочу жрать. Вчера я настолько психовал, что не ужинал и даже толком не поспал.

– И я, – добавила Илона.

– Значит решено! Первым делом: переодеваемся, а потом затариваемся на хату к Эйну!

– Идёт, – немного ухмыльнувшись, сказал Эйн. – Хорошо, что теперь не надо сдавать отчёты, меньше лишней мороки.

– Или, наоборот: без твоих отчётов я буду расспрашивать тебя более дотошно.

– Верно, я как-то не подумал… Илона ты как… поддерживаешь наш план?

– Спорим на 500 рублей, что я порву вас в “Tekken 7?” – сказала та.

– Мне сдаётся, что ответ: “да” Эйн… Вот только эта дамочка не знает на кого нарвалась. Ставлю тысячу рублей!

– По рукам.

ГЛАВА 7. РЕЗОНАНС

“Раш, какого хрена я должен играть роль твоего будильника?” – прозвучал недовольный голос из темноты.

– …

“Эй, просыпайся, я уже почти все обзывания перепробовал, чтобы тебя разбудить!..”

– …

“Мы сейчас находимся в плену! И если ты ничего не предпримешь, то эта сучка нас прикончит!.. Раш!”

Наконец, он открыл глаза, свет был весьма тусклым и тот оставался таковым, даже когда зрение перестало быть размытым. Всего две потолочные лампы скромно роняли тёплый оттенок на помещение; судя по всему – это был подвал. Впереди стояла женщина, показывающая спину и длинные тёмно-красные волосы. На ней красовалось лёгкое платье; светло-розовые тона и рисунки в виде остролистных цветков делали эту одежду ещё более лёгкой на глаз.

Девушка шурудила руками над столом и видимо что-то делала. Звуки были разными, но имели общую металлическую подоплёку.

Раш попытался сделать шаг – нога не сдвинулась с места. Кинув взгляд вниз, он заметил, что его ноги находятся на высоте в полметра от пола, и они были связаны. Правая рука рефлекторно попыталась убрать это препятствие, но и она не откликнулась – от данного действия вся конструкция в виде большого деревянного креста покачалась.

Девушка впереди услышала оживлённые звуки и обернулась.

– О?! Как быстро очнулся?! – воскликнула она в улыбке. – Видать, я недостаточно сильно стукнула тебя по башке.

Раш промолчал…

– А вон тот всё ещё спит, будто плюшевый зверёк, – кивнула она куда-то вправо.

Раш посмотрел в том направлении и понял, что не только он один был привязан к деревянному кресту.

“Это Вадик, – сказал он про себя. – Она и его скрутила”.

“Она странная даже для серийной маньячки! – произнёс Нибрас. – То есть она вот так взяла и решила поиздеваться над двумя хорошо сложёнными мужиками?!”

“Я согласен с тобой Нибрас. Обычно серийные убийцы выбирают слабых жертв и к тому же она ещё и женщина, что вдвойне странно. Тем не менее: она связала нас – ей это удалось и, судя по окружению и запёкшимся следам крови на полу, она делает это не впервые”.

– Должно быть, ты крепче, чем кажешься, – сказав, девушка схватила со стола кухонный нож и подошла к Рашу. Затем она быстро сделала разрез на его чёрной толстовке и в спешке откинула две ткани в стороны, как будто они являлись препятствующими дверцами. Торс пленника был оголён…

– Какие рельефные мышцы! – прокомментировала та. Далее она стала водить рукой по этим буграм и впадинам, её глаза выказывали гипнотическую заинтересованность; они были яркими и зелёными – они жизненно играли, но в тоже время выражали и отсутствие. Рот немного приоткрыт, словно перед ней находилось очень вкусное блюдо, которое нельзя съесть. – Я… я хочу тебя целиком, – голос её стал звучать как тихий, но уверенный ветер. – Я хочу посмотреть тебя внутри.

“Да, а жареных гвоздей ты не хочешь? – бойко произнёс Нибрас. – Раш не хочу показаться занудой, но какого хрена ты до сих пор не порвал эти грёбанные верёвки и не свернул этой суке шею?! Покажи ей!.. Покажи, кто здесь настоящий убийца!”

“Нет”.

“Молочина, а теперь… Стой! Что ты сейчас сказал?”

“Я говорю: что не имеет смысла её убивать”.

“Раш… – Нибрас перевёл свой шок на детальное разъяснение: – мне кажется, ты прослушал тот момент, когда она сказала, что хочет провести нам вскрытие. Только не говори мне, что она тебе нравится?”

“Безусловно, она в моём вкусе, но я не это имел в виду. Из неё получится очень ценный союзник”.

“Вербовать мартышку с автоматом – это дурная идея Раш… Да эта девка вообще ё**нутая!”

“Нибрас, посмотри на неё ещё раз и по-другому… Что ты видишь?”

“Сумасшедшую маньячку, которая хочет поиграть с нами в безумного доктора, вот кого!”

“А я вижу свободу… перед нами человек с отсутствующими рамками. Просто этот мир, где полно скверны и боли сделал из неё убийцу. Такова цена свободного разума”.

“И этот “свободный разум” хочет нас убить! Неважно как ты на неё смотришь Раш, угроза есть угроза и её надо устранить!”

“Этот пожар в её душе, не столь страшен. Это вольное пламя и в нём есть простой смысл. В первую очередь надо показать ей, что мы не такие как все. Даже по личным соображениям: я не хочу, как другие присоединяться к травле на это великолепное создание. Если ты травишь человека как зверя, то приготовься к тому, что он действительно станет зверем. Для людей такой тип мышления слишком далёк, особенно во время самой травли, поэтому ей нет конца. Мы же должны положить этому конец или хотя бы перенаправить её духовное пламя”.

“Кажется, я начинаю понимать твой ход мыслей… Действительно, она напоминает вольного зверя, у которого появилась возможность мыслить. Это становится понятным просто глядя в её глаза”.

– Как тебя зовут? – спросил Раш вслух.

Девушка вмиг перестала рассматривать мышцы и дёрнула вверх голову. Далее её ошарашенный взгляд застыл на лице Раша…

– Я Мика, – нейтрально сказала та.

– Мика давай начистоту: Я могу в любой момент порвать эти путы и свернуть тебе шею, однако я не стану этого делать, так как мне хочется тебя послушать. И меня зовут Раш.

Выйдя из оцепенения, Мика отошла на два шага, так как голова Раша находилась высоко на вершине креста, и ей было неудобно. А после она произнесла:

– Интересный ты человек. Не вижу я страха на твоём лице.

– Потому-что я не совсем человек. И раз на то пошло, то сейчас в моей голове живёт некий голос, который…

“Эй, Раш, не зови меня: “голосом в голове”, это чертовски обидно! – обозлился Нибрас. – Может, хотя бы нормально представишь меня, а?”

“Извини”.

Потом Раш произнёс вслух:

– Его зовут Нибрас, а вместе: мы эксперимент по вживлению демона в человека. Подобный резонанс даёт нам возможность поглощать человеческую гниль и становиться сильнее. Наш потенциал практически безграничен и в конечном итоге мы станем настолько сильны, что даже сам Бог не сможет нас остановить.

– Да ты… – произнесла Мика, приправив лёгкой улыбкой, – ты спятил…

“Ну-вот! Молодец Раш! – осудил Нибрас. – Теперь даже психопатка вроде неё считаешь тебя психом. И с чего вдруг ты решил ей всё разболтать?”

“Потому-что, правда, для неё сейчас как глоток свежего воздуха. Пусть эта правда и звучит безумно, но скоро она получит подтверждение. После чего истина ударит по ней с двух сторон, и она примет сказанное мной как единственное объяснение”.

“Неужели! Она же настоящий мясник в юбке, у которой не все дома! Ты не думаешь, что подобное создание просто не захочет играть в твои игры, Раш? Ты уверен, что сможешь её контролировать?”

“Чтобы её контролировать – её не нужно пытаться контролировать”.

“Что-что? Чё-то я не расслышал своей слышалкой?.. Это чё, одна из твоих проверок, Раш?”

“Я тебя не проверяю, Нибрас. Я всего лишь повторил уже сказанное тобой: она зверь, который осознал свою свободу в бетонных джунглях. Зажимать её, атаковать или осуждать, точно не следует. Вместо этого я озвучу своё согласие с её точкой зрения… коли я сам и без всякого притворства её поддерживаю”.

– Знаешь… – заговорила Мика, что-то вынеся из рассуждений. – Мне всякое люди говорят, когда висят на этих крестах, но, чтобы внутри них сидел демон… это впервые. Страх ещё более многогранен, чем мне казалось. Страх – самый настоящий судья. Страх любит и ложь, и истину. – Начала она говорить при этом с каждой репликой наклоняя голову: то влево и замерев, то вправо и замерев. Нож в её руке тоже отмечал направленность головы, а длинные тёмно-красные волосы немного встряхивались. Яркие зелёные глаза выражали дикость, но они были погружены в её мысли: – Из-за страха некоторые называли демоном и меня. Из-за страха один священник обматерил меня так, словно он десять часов до этого заучивал текст. И он даже ни разу не повторился… Это забавно… Иногда страх побуждает напасть первым. А иногда он сковывает и даёт убийце возможность лишить жизни оцепеневшую дичь. Страх может контролировать одного человека или целое стадо. Он способен двигать прогресс или наоборот: уничтожить цивилизацию. У страха даже есть возможность нажать красную кнопку или же не допустить этого из-за давления от вероятных последствий. И это только вершина айсберга. Чем страх не настоящий Бог? И этого Бога по силам создать только человеку. – Её глаза вдруг застыли на Раше. Она покинула свой философский транс, но по её лицу это было практически невозможно понять. – Так скажи мне, Раш, так какая разница: демон ли сидит внутри тебя или же ангел, ведь все сакральные сущности не уступают по грехам своим человеку?

– Ты права, разницы никакой. Страх – это мудрость на фоне опасности, но даже так… всё равно нужно его контролировать, чтобы не обратиться в зверя.

– Да-да! – похлопала Мика в ладоши, заметно повеселев. – Именно! Ты понимаешь, о чём я говорю!.. Давненько мне не удавалось так вот поболтать. Обычно они говорят мне: “Развяжи меня, тварь! Что ты несёшь ненормальная! Когда я выберусь отсюда, то тебе конец!..” Эээх… никакого полёта мысли. Всё одно и то же, одно и то же! Я же к ним с теплотой отношусь: делаю добро, даю возможность признать самих себя. А вот другие люди, которые совершают добро, они всегда пытаются сделать так, чтобы ты с ними считался. Они стараются отнять то добро, которое дали сами, будто это какая-то инвестиция. Но я не такая!

– Мика могу я спросить?

– Да конечно…

– Почему ты решила затащить в своё логово именно меня и того парня? – кивнул Раш на Вадика.

– О, так я просто случайно наткнулась на вас. Один уже лежал без сознания, вот я и захотела взять двух по цене одного.

– Ясно, а почему именно мужчины? Твой отец плохо обращался с тобой?

– Нет, ты что?! Мой папочка был просто ангелочком! Вот взгляни!

Мика взяла со стола какую-то фотографию, огранённую в чёрную рамку, и с улыбкой поднесла её к Рашу.

– Ну, правда же: мой папочка, словно ангел? – добавила та.

Раш вглядывался в изображение без эмоций – там и вправду было подобие “ангела”: Спина тамошнего человека распахнулась, словно крылья; красные и с виднеющимися костями. Голова немного наклонена. Его рот напоминал смелый грим клоуна с улыбкой от уха до уха, глаза были закрыты, что в совокупности добавляло этому “творческому макету” умиротворённость и одновременно – радость.

– Он и вправду очень похож на ангела, – прокомментировал Раш, явно подыгрывая.

– Вот-вот! – радостно прижала она фото к своей груди. – Он лучший папа на свете!

“Эй, Раш… это самое… – заговорил Нибрас, сдерживая ехидство, – не передумал ещё?”

“И что, подумаешь, сделала из своего отца чучело. Пак ведь тоже мой отец, а теперь мы должны его убить. Причины, заставившие её так поступить, могут быть самыми разными, Нибрас. Не спеши осуждать”.

“Да я не про то!.. Ты только послушай её?.. Она считает своего отца ангелом, но при этом убила его?! Признайся, Раш, ты не прав, и она просто психичка, которая не годится нам в союзники!”

“Интересно, почему я хорошо запомнил то, о чём нам рассказывал Пак, а ты нет, Нибрас?.. Это “Эмоциональная Амбивалентность” – хроническое состояние, при котором человек способен искренне испытывать негативные и одновременно положительные эмоции к чему-то или кому-то. Это вполне объяснимый симптом для её свободного разума. Но иногда Амбивалентность является одним из признаков шизофрении; ты можешь вполне оказаться прав. Вот только девушка, находящаяся перед нами точно не из простых… Я обладаю таким уровнем интуиции, что обычно она сразу простреливает человека насквозь и тот становится как открытая книга. Однако сейчас, видя её, я до сих пор ощущаю непреодолимую стену”.

“Это потому, что ты пытаешься смотреть в никуда, Раш. Все твои старания не получат отклика, они не отразятся от стены и не дадут тебе ответов, так как нет никаких стен… смирись”.

“Очень глубокая мысль, Нибрас, – ухмыльнулся Раш. – Не ожидал от тебя”.

“А я не ожидал, что существует такой человек, которого ты бы не раскусил! Ты думаешь, что она именно такая как ты хочешь, поэтому и цепляешься за свою: типа слабость. Раз ты чего-то не видишь, значит, этого попросту нет! И не выдумывай всякую херню!”

“Вот, пожалуйста, Нибрас: ты сейчас одновременно похвалили меня и осудил. Поверь, если отмести все декорации, то твоему разуму ничто не помешает расти. Я повторюсь: Перед нами свободный человек – это я вижу точно. И подобный разум создаёт намного больше вариаций, поэтому я и не могу её просчитать… Но это пока”.

– Хорошо, если твой отец не причём, – обратился Раш к Мике, – то почему именно мужчины? Девушек же легче убивать?

– С девушками легче управляться – это да! Но они не хотят со мной разговаривать, – грустно сказала она. – Они как мышки висят себе на крестах – пищат и пищат. Мне не весело!.. А я ведь так хотела себе подружку… жалко-то как. А вот с вами самцами не соскучишься! Вы вырываетесь, кричите, моля о помощи, убегаете, ругаетесь!.. Вы более искренние. Это как… это как…

– Как истина, заточённая в плоть? – помог Раш.

– О! Я бы лучше и не сказала, спасибо!.. Да, они как куски мяса, которые перестали лгать себе. На кресте они освобождают свой страх и дают ему воспарить. И не только страх, а самих себя, они освобождают свою натуру! – разведя руки, блаженно сказала Мика, словно она представила, что из неё выходит некая скверна. Глаза плавно закрылись. – Перед смертью каждый из них делает ставку на то, что истинно хранится в нем. Кто-то предлагает деньги, иные же становятся маленькими плаксами с преисполненной жалостью к себе. Другие же, не смирившись со смертью, сыплют угрозы. “Не убивай, у меня есть дети!” – говорили они. А некоторые умоляли Бога и извинялись перед ним, словно он их папочка с ремнём… “Деньги, жалость к себе, гнев, ложь и помощь от Всевышнего” – вот что такое человек. Всё это их первичные гнилые корни, а прочее лишь наростки, которые пытаются вырасти в красивое зелёное дерево, ведь намного важнее как тебя видят другие…

Высвободив этот поток мыслей, Мика вдруг открыла глаза и резко зашагала в сторону стола.

– Точно! Раз уж ты очнулся, пора разбудить и второго. А то, наверное, тебе скучно со мной одной. Болтаю тут себе и совсем не думаю о гостях. Вот всегда так.

Взяв со стола небольшой цилиндрический белый предмет, она подошла к кресту, где висел Вадик.

– Пора вставать крепыш! – она поднесла белый цилиндрик к носу Вадика.

Через пару секунд, видимо достаточно надышавшись, тот сперва просмердил лицом, а затем дёрнулся весь. Первым ожившим рефлексом он отдёрнул головой от этой едкой дряни, но упёрся затылком в крест. Смесь нанесла сильный удар в нос и от него пронзила мозг. На глазах навернулись слёзы и после, из недр горла проступил давящий кашель.

– С добрым утром, соня! – добавила Мика. – Как спалось? Интересно: тебе снилось что-нибудь?

Вадик не был готов дать ответ, он лишь в паническом взгляде просканировал место, где находится. Но его ошарашенные глаза вскоре залипли на Раше, как две мухи, что попали в паутину. Секундой позже он осознал, что такой же крест, на котором висел Раш вгрызался и в его собственную спину. Верёвки начали жечь запястья. Ногам было больнее: словно их окольцевала колючая проволока, и боль от игл смешалась, став единым огненным обручем. Однако это всё померкло на фоне той боли, что он вскоре ощутил: оказывается, его грудная клетка была треснута внутри и только сейчас многочисленные, подобные пустынной земле трещины начали извергать болевые импульсы.

Сильный и протяжённый крик раздался по всему помещению. Эта боль настигла его внезапно, поэтому у него не было возможности сопротивляться, но потом, сжав зубы и заполнив рот слюнями, Вадик смог подавить её.

Мика, словно эксперт, смогла распознать суть этого крика. Она сделала вертикальный разрез и отдёрнула одежду, оголив тело – там был огромный сливового цвета синяк размером по локоть.

– Ого! – удивилась она. – Раш, ты что, его кувалдой приложил?

– Легонько ногой надавил, – ответил тот.

– Ни чё себе?! Ты и в самом деле демон!..

– Кто… кто ты такая? – обратил на себя внимание Вадик.

– Я Мика, приятно познакомиться, – с дружелюбной улыбкой ответила она. – Я надеюсь, что ты не из тех парней, которые в любой тревожной ситуации начинают…

– Развяжи меня, сучка! – прервал тот.

Мика разочарованно вздохнула и открыла глаза…

– Да… ты один из этих, какая жалость.

– Я сказал: развяжи меня, или тебе конец! Да тебе в любом случае конец! Даже если ты убьёшь меня, то Пак пришлёт за твоей головой ещё одного наёмника, ты поняла, тупая сука! Они будут приходить один за другим пока ты не сдохнешь!

– Да пускай приходят! – сказала радостно Мика, разведя руки. – Я живу одна, как раз заодно и поиздеваюсь над их трупами!

– Мика, не стоит его недооценивать, он опытный наёмный убийца, которого послали убить такого как я, – уведомил Раш. – Ты хорошо его обыскала?

– О, ты посмотри, какой джентльмен?! Я не маленькая, Раш, и разумеется я полностью его обыскала.

– Даже нижнее бельё?

– Даже нижнее бельё… вот погляди.

Мика подошла к столу и взяла там очень маленький револьвер, далее демонстративно его показав.

– Эта штука была у него в трусах! – говорила та, не переставая улыбаться. – Поразительно, правда?.. Я сразу поняла, что он не обычный щетинистый мужлан. От его рук пахло порохом и получается, что тот Пустынный Орел, который я нашла, был не твоим, а его. Да этот парень просто Джеймс Бонд какой-то!

– Понятно… ты довольно умна. Значит, ты и без меня знаешь, насколько он опасен.

– Так даже лучше.

– Почему? – спросил Раш и далее сам ответил: – Чем больше дичь, тем слаще пир?

– Вот-вот!

– А как же я?.. Ведь я намного сильнее его, как ты распорядишься мной?

– Ты главное блюдо! Лучшее надо оставлять напоследок!

– Вот как… – улыбнувшись, сказал Раш. – Я так и думал. Мы мыслим одинаково.

– Выходит, что так… Не часто это происходит, точнее… никогда. – Её улыбка вдруг заиграла нотками подозрительности: – А не пытаешься ли ты заговорить мне зубы?..

– Нет. Я говорю тебе только правду. Лжёт лишь тот, кто слаб перед правдой, а она сейчас на моей стороне.

– Хорошо сказано, я запомню. Но всё же, почему ты так отличаешься от всех?

– У меня есть свободный разум, который принадлежит только мне. Ты такая же, но извини Мика – ты всего лишь человек. Однако я знаю, что ты из себя представляешь, и это мне нравится, поэтому я и не хочу тебя убивать.

– Какой же ты… – трепетно прижала она руки к груди, её глаза смотрели на Раша как метеор на Солнце, – какой же ты поразительный. Нет страха, только одна уверенность в себе.

– Ты до сих пор не веришь мне, Мика? По-твоему, я просто умалишённый?.. Ты смогла под градом боли превратить свой разум в воздух, и ты до сих пор способна отрицать нечто очевидное? В тебе нет шаблонов вовсе, так почему же ты отвергаешь мысль, что перед тобой находится не человек?.. Суди рационально, Мика, все факты перед тобой… сложи их воедино.

“Раш, может лучше, ты просто ей всё покажешь, а? – добавил Нибрас. – Зачем бессмысленно чесать языком? Так она точно тебе не поверит”.

“Нет, она сама должна допустить подобное в своей голове, а иначе… она нам не союзник”.

Мика дала ответ только спустя минуту; голос звучал слегка печально:

– Люди часто притворяются теми, кем они не являются, они часто… обманывают.

– Понятно, вот где находится твоя стена. Ты настолько не доверяешь людям, что отвергаешь все их доказательства. Думаю, это твой последний шаблон… и его надо уничтожить.

– Интересные термины ты говоришь, я и не думала об этом в таком ключе… “шаблоны”. Да, и вправду: человек, сама его суть выстроена из этих шаблонов. А я называю это “Клетками”, и в них люди живут припеваючи, так как не знают, насколько этот мир велик и прекрасен. Никакой свободы мысли, они даже не способны на толерантность к другим. Но когда возникает мода к толерантности, то им в клетку подкидывают это мясо. Они с удовольствием начинают его поедать, и тогда забывают о свободе. Забывают, что они находятся в клетке. Люди слепы сами к себе.

“Раш, она тебе никого не напоминает?” – спросил Нибрас.

“Да… Пака. Она напоминает Пака”.

“Она случайно не его родственница?”

“Ты же сам знаешь, что у Дингира не может быть других родственников – это исключено”.

“Я просто пошутил”.

Позади Мики встряхнулся крест Вадика, когда тот в очередной раз попытался высвободиться. Девушка, показав на лице недовольство, развернулась и направилась к столу с утварью.

– Ну, хорошо! Ладно! – воскликнула она. – Не хочешь со мной играть так и скажи! Ты мне только мешаешь разговаривать с Рашем!

Вооружившись плоскогубцами и секундомером, она пошла к Вадику; этот шаг был наделён гневным исполнением.

– Все вы так! Все хотят, как можно быстрей от меня свалить! Ну и катись к чёрту!

Со словами она оттяпала от живота Вадика двухсантиметровый кусочек плоти. Пытаемый заорал, но быстро взял себя в руки.

– Ха-ха-ха! – сквозь боль посмеялся тот. – И это всё, сучка ты драная?! Со мной и не такое делали!

– Возможно. Однако этого ты не выдержишь. Знаешь, какая боль самая адская?.. Та, которая долго длится: Через минуту я этими плоскогубцами оторву от тебя ещё небольшой кусочек. А потом ровно через минуту ещё один. И ещё, и ещё. Места я буду выбирать самые разные и со временем ты, такой крепыш, съёжишься в клубочек, будто маленький котёнок. Паранойя боли будет атаковать тебя непрерывно, ожидание боли и страх сломают твою психику. И это никогда не прекратится!

Инструмент вновь оттяпал кусок плоти; внезапно, как металлическая пиранья, укусившая ногу в мутной воде.

“Эй, Раш, раз уж ты так сдружился с этой бабенцией, то не мог бы ты попросить её убить Вадика как можно скорее?”

“Зачем, ведь пока он жив, у нас есть больше времени, чтобы её убедить?”

“Не нужно. Она уже втюрилась в тебя по уши. Просто скажи ей убить его!”

“Нибрас ты мне тогда так и не ответил: почему ты боишься Вадика?”

“Дурное предчувствие ясно!”

“С чего бы?”

“Да не знаю я!.. Просто я думаю, что он несёт гораздо больше опасности, чем кажется”.

“Он такой же, как мы?.. Ты к этому клонишь?”

“Нет, он что-то пострашнее”.

Раша отвлёк очередной вопль Вадика.

Мика снова включила секундомер и, ожидая пока числа бегут, она, покачивая головой начала напевать сомкнутыми губами какую-то мелодию…

“Если ты прав Нибрас, то почему Вадик до сих пор не освободился? Ведь он явно не хочет завербовать Мику как мы”.

“А мне почём знать? Я говорю, как чувствую! Это ты у нас голова, вот и думай!”

“Во всяком случае Вадик может что-то знать о планах Пака. Мы должны его допросить”. – Далее Раш произнёс громко вслух: – Слушай Мика, могу я тебя кое о чём попросить?

– Да конечно, Раш.

– Ты ведь и так его пытаешь в своё удовольствие, так почему бы не добавить веселья?

– О, хочешь поиграть с ним в ролевую игру? И что же это будет?

– Пытка с пристрастием – в улыбке ответил Раш. – Его зовут Вадик и представь, что он шестёрка одного плохого ублюдка и из него надо выудить информацию о том, что задумал его босс. В общем, стандартный сценарий, а его босса зовут: Пак.

– Какой ты затейник, Раш. Мне это нравится. Да-да! Конечно да! Интересно, почему я сама об этом не подумала?