Текст книги "Неживая земля. Воитель"

Автор книги: Виталий Градко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Закованного в цепи князя Тьмы привели в монстриум и распяли на алтаре. О родственной связи князя с Нергулом Иерион знал из запретных источников темных тайн, но высший сын Тьмы вовсе не был похож на знаменитого прародителя. Голова Ксорга с вытянутой мордой и зубами в несколько рядов напоминала собачью. Длинные, заостренные уши беспокойно шевелились, улавливая каждое слово грубого языка служителей Света. Во время защиты ворот князь лишился нескольких глаз, и они заросли гноящейся коростой. Но еще больше дюжины черных влажных глаз, разбросанных по всей голове, смотрели на окружающих с холодной ненавистью и злобой. По множеству анатомических признаков Ксорг был причислен к подвиду псов Тьмы. Среди заклинателей выдвигались мнения, что как наиболее сильный представитель, замеченный за долгое время, Ксорг может являться и прародителем данного вида. После неудачной попытки установления контакта с высшим сыном Тьмы блокирующие заклятия были убраны. Заклинатели начали исследования.

Как и каждый из ранее известных князей Тьмы, благодаря наличию двух мозгов Ксорг обладал убийственно сильным разумом. Прежде чем отыскать ответственную за ментальные способности зону в одном из них, несколько заклинателей сильно пострадали, а четверых послушников князь силой мысли вывернул наизнанку, превратив в визжащее и булькающее кровью месиво из костей и мяса. Вскрыв Ксоргу голову, заклинатели добрались до кроваво-желтого, покрытого слизкими, белесыми паразитами основного мозга. Напрямую воздействуя раскаленными иглами, отыскали наиболее активную область и блокировали ее.

Лишив князя колдовских сил, заклинатели содрали сросшийся с плотью доспех фиолетово-золотого цвета императорских дворцов. Вскрыли грудную клетку, вырезали из нее щупальца и отвратительную третью руку-клешню, убившую нескольких воителей у Темных врат. Внутренние органы извлекли и осторожно, стараясь сильно не повредить, развесили над алтарем. Разобранное тело Ксорга заняло почти весь монстриум, превратив его в черно-синюю паутину из вен, сосудов и огромного сердца посередине, перекачивающего кровь под чудовищные вопли князя. Убедившись, что Ксорг продолжает жить, заклинатели начали эксперименты по воздействию своего основного оружия – заклятий.

Тогда выяснилось, что руны, выведенные кровью высшего сына Тьмы, дают сильный поражающий эффект. Причину этого явления подробно описал в своих трудах заклинатель-мыслитель Дэвирон. Спустя некоторое время все стены темницы до подземной галереи покрыли многоконтурными, сложными рунами, выведенными княжеской кровью. Ее до последней капли выкачали из тела Ксорга после экспериментов. Защитные символы предназначались не только для сдерживания узников внутри темницы. Благодаря внешнему контуру человеческий мир и служители Ордена не ощущали злотворного влияния заточенных под горой детей Тьмы.

Иерион все глубже спускался по каменным ступеням. От настенных рун исходило сине-золотое свечение, окутывавшее заклинателя магическими волнами света. Казалось, воздух дрожит. Руны и раньше зажигались при его появлении, но тогда он ничего не ощущал. Теперь же лишенный большей части сил заклинатель на себе испытывал их власть. Сияние рун разогнало мрак подземелья таинственным, нереальным светом, и владыка Ордена увидел свою горбатую тень. Она тихо преследовала его. Иерион смотрел на нее и ясно ощущал, что мрак, из которого тень соткана, тоже внимательно за ним наблюдает. Обитающее внутри горба заклинателя существо тревожно зашевелилось. Чтобы вновь усыпить его, Иериону пришлось произнести несколько темных заклятий. Густые, кровянистые пары вырвались из его маски и зашипели там, где на стенах соприкоснулись с защитными рунами. Старец ощутил под маской неприятный зуд. Его силы исчезали с каждой минутой. А ведь еще предстояло подняться обратно.

На верхнем уровне темницы насчитывалось больше сотни вырезанных в горной породе и укрепленных заклятиями камер. Практически во всех находились существа из темной материи. Чаще всего чудовищ доставляли из Пограничья, где они блуждали в попытках прорваться сквозь Границу в мир людей. Их удерживали в темнице для изучения, испытания оружия и тренировок юных послушников. Наиболее значимые виды обитателей Тьмы томились здесь многие тысячелетия и регулярно подкармливались. Монстров, представляющих меньший интерес, после необходимых опытов умерщвляли и сжигали в обряде Очищения.

Кто-то из подземных обитателей заметил присутствие Иериона. Заклинатель увидел полыхнувшие во мраке ярко-синие глаза, услышал щелканье челюстей. Возможно, когда его не станет, люди все же поднимутся на гору. И все, что они обнаружат здесь, может их неприятно удивить.

Иерион спускался все глубже, в самую бездну мрака. Миновал еще три уровня темницы и наконец достиг последнего. Здесь внутри подземных пещер находились одиннадцать казематов, укрепленных дополнительными заклятиями и предназначенных только для высших детей Тьмы, превосходящих других созданий размерами и силой. Только в четырех казематах находились пленники. Иерион остановился и тяжело выдохнул кровавый пар. Под маской продолжало непривычно зудеть, но заклинатель не обращал на это внимания. Несколько последних лет он часто заходил в дверь по центру. Сейчас его белые глаза смотрели на третью дверь справа.

Иерион вынул из ножен меч и активировал. Клинок кинжала раскрылся, образовав гарду. Из рукоятки с металлическим лязгом вышли семнадцать частей клинка. Его окружало пульсирующее рубиновое сияние с темно-зелеными переливами. Меч владыки Ордена не сиял истинным Светом, но хранил внутри не менее губительную силу. Иерион протянул вперед руку со свернутыми в бараний рог когтями и начал снимать защитные заклятия. Дверь задрожала, и, когда чары были убраны, заклинатель опустил рычаг затвора. Древний механизм ожил, разорвав тишину. Гремя цепями, каменный противовес плавно пошел вниз, проворачивая огромные шестерни. Содрогнувшись, двери стали открываться. Из образованного прохода навстречу Иериону вырвался обжигающе холодный поток воздуха. Громады льда, сковавшие двери с той стороны, треснули, осыпались и с грохотом разбились. Раздался тяжелый удар затворного механизма, двери остановились. Покрыв инеем камень перед входом, ледяное дыхание пещеры стихло. Заклинатель медленно прошел в каземат.

Рубиновое сияние меча разогнало первородную Тьму. Ледяные грани вокруг Иериона засияли зловещим, кровавым цветом с ядовитыми, зеленоватыми переливами, будто в недрах горы образовалась кровоточащая, извергающая гной рана. Древний заклинатель находился в самом ее центре. Его белые глаза внимательно вглядывались во мрак, но видели лишь собственное отражение в сотнях ледяных зеркал. Долгое время зловещую тишину внутри каземата нарушал только вой Зверя, доносившийся из зала Воителей. Иерион сделал еще несколько шагов и, вступив на лед, ощутил обжигающе холодное прикосновение демонической силы.

Скольких воителей погубили эти коварные твари, когда правили Империей? Иерион знал, что демоны происходили из того времени, когда Первые Боги еще не покинули пределы темной материи. Как и все высшие сыновья Тьмы, они обладали чудовищной силой и могущественным колдовством, но не это делало их столь опасными.

В глубине пещеры раздался звон цепей. Лед, сковавший их за долгие тысячелетия, ломался и зло трещал. Иерион приготовился, крепче сжав в руке меч.

– Белоглазый… – донесся из мрака тихий голос. Древний, старше океанов и гор, похожий на шорох осенних листьев, и холодный, как зимний ветер.

– Он разбудил нас… – зловеще шептала темнота демоническими голосами. – Что ему нужно от нас?

Волоча за собой цепи, из глубины пещеры что-то приближалось, сея вокруг смертельный холод. Природная темнота, застывшая под каменными сводами, встретилась с первородной Тьмой, окутывавшей узников. Наконец, Иерион увидел их. Демон бесшумно показался из-за ледяных глыб. Его тело с мерзким дребезжащим хвостом вместо ног парило над оледеневшим камнем. Большая голова из белоснежной, белой кости напоминала перевернутый кверху месяц Луны. Позади него, звеня цепями, показались еще двое демонов. Похожие на кварцевый камень глаза созданий имели печальную форму и будто горели изнутри мертвым, лунным светом.

– Я знал, что когда-нибудь мы снова встретимся, владыка, – раздался в темноте тихий шепот старшего демонуорга.

Он протянул в сторону Иериона тонкую руку с длинными, острыми клинками вместо пальцев, но цепи с защитными заклятиями не давали возможности им двигаться дальше.

– При других обстоятельствах ты бы так не радовался встрече, великий князь. Мы содержим узников только ради изучения. Иногда эти процедуры довольно болезненны. Даже для высших сыновей Тьмы. По моему настоянию наши опыты вас не коснулись, поскольку роду демонуоргов нанесен невосполнимый ущерб. Практически все истреблены. Думаю, ты мог бы поблагодарить меня.

– Сними эти цепи, и я отблагодарю тебя сполна, Белоглазый, – с ненавистью прошипел демон.

– Я стар и слаб, великий князь. Моя смерть не принесет тебе славы и не доставит никакого удовольствия. Напротив, мы можем быть полезны друг другу, – ответил Иерион, примирительно опустив меч. – Я освобожу вас, но прежде вы трое дадите клятву кровью, что не станете испытывать мои силы и выполните одну небольшую просьбу. И если справитесь, в дополнение к свободе я открою вам тайну, где Изгдот Многоликий удерживает Демона-Прародителя.

Старший демонуорг испытующе посмотрел Иериону в глаза. От взгляда древнего князя Тьмы существо внутри горба заклинателя снова пробудилось. Зазвенели цепи. Презрительно оскалившись, демоны протянули владыке Света руки. Плоть на них разошлась уродливыми, клятвенными рунами Тьмы. Они сочились обжигающе холодной, демонической кровью.

Глава 6. Майя

Пугая раскатами грома, могучие дождевые тучи уходили вдаль, оставляя Петербург засыпать под темно-синим покрывалом неба. Майя посмотрела вверх, в холодную глубину. Моросящий дождь в бликах фонарей показался ей тонкими, серебряными нитями. Вместе с Артемом они перешли через дорогу, и девушка предложила пройтись по аллее до набережной. Некоторое время они просто шли в тишине мимо крытых террас кафе по утопающей в вечерних огнях улице. Прохладный, пахнущий дождем и мокрым гранитом ветер напоминал о приближении осени. Мимо проносились люди, и Майя с интересом заметила, что ее спутник притягивает взгляды других девушек. Ей по-женски это было приятно. Высокий, широкоплечий, он действительно выглядел привлекательно. Но помимо этого была в нем какая-то особая, добрая и спокойная мужская сила, к которой так тянуло слабый пол.

– Ты не замерзла? – спросил Артем, немного приподняв воротник пальто.

– Нет, – ответила Майя, польщенная проявленной заботой, – но выпила бы чего-нибудь горячего.

Недалеко от набережной они остановились возле уютного кафе с террасой, окруженной высокими тополями, и устроились за столиком в защищенном от ветра месте. Молодой официант принял заказ и уже через несколько минут принес две кружки горячего шоколада. Артем попросил для девушки плед. Майя поудобнее закуталась в него.

– Так хорошо вечером, – сказала она, согревая ладони на кружке.

– Тоже люблю, когда дождь моросит, – ответил Артем.

Они поговорили о всякой всячине: немного о музыке, о книгах. Оказалось, их музыкальные вкусы во многом совпадали, но Артем все же отдавал предпочтение более тяжелым рок-группам, особенно выделяя эпический металл. Помимо этого, Артем оказался очень начитанным собеседником. Он поддерживал разговор обо всех произведениях художественной литературы, о которых говорила Майя, и даже цитировал некоторые строчки, после чего рассказывал интересные факты из биографий писателей. От книг беседа плавно перешла к сериалам и фильмам, снятым по книгам. Потом Артем вспомнил пару добрых, забавных историй, изрядно рассмешив собеседницу. Майя поделилась своими похожими историями и поняла, насколько с Артемом приятно общаться. Он говорил открыто и – самое важное – умел слушать. Девушке хотелось рассказывать ему больше и больше. Спустя двадцать минут Майе казалось, он знает про нее все-все на свете, а она о нем – ничего. Майя даже заподозрила, что делает он это умышленно, и решила ситуацию исправить:

– Артем, расскажи мне еще что-нибудь про себя? Я ведь ничего о тебе не знаю.

– Давай попробую. С чего начать?

– Ну, например, расскажи, что тебя привело в Питер? Ты сказал, что вчера приехал.

– Да. Я здесь по работе.

– А чем ты занимаешься, если не секрет?

– Вот это как раз таки секрет, – улыбнулся Артем.

– Эй, ну так нечестно!

– Ладно-ладно… Скажем так, я работаю в организации, которая занимается обеспечением безопасности человечества.

Майя недоверчиво посмотрела на Артема, пытаясь понять, розыгрыш это или что-то еще.

– Прямо вот всего человечества?

– Ну да, – без единой эмоции ответил парень.

– То есть ты… какой-то секретный агент? – уточнила она, надеясь услышать продолжение.

– Не совсем агент, но секретный.

Девушка загадочно улыбнулась, отвела взгляд, отпила горячий шоколад.

– Понятно. И что, ты здесь на задании или как это у вас называется? – спросила Майя.

– Все верно, на задании, примерно так и называется.

Сперва Майя не слишком серьезно восприняла его слова, но ни в голосе, ни в глазах Артема не было ни единого намека на желание как-то ее разыграть. Да и не был он похож на любителя неуместных шуток.

– Я поняла. Если не хочешь про работу, давай поговорим о чем-то другом, – предложила девушка.

Артем молчал. В его глазах Майя видела внутреннюю борьбу. Ей казалось, он стесняется или даже боится того, как она воспримет его рассказ, и поэтому ничего не говорит. Но все же Артем решился. На его губах оставалась все та же теплая улыбка, только взгляд изменился. В нем не осталось ни капли того, что заставляло сердце Майи учащенно биться. Неземные, изумрудные глаза стали холодными, отрешенными, но за всем этим Майя видела одиночество и странную, бесконечную усталость, как у человека, слишком долго живущего на земле и давно потерявшего близких.

– Это не так просто объяснить, но я постараюсь, – Артем ненадолго задумался, подбирая нужные слова. – Очень часто люди совершают страшные, жуткие вещи. По разным причинам: из-за врожденной жестокости, ревности, денег, бытовых ссор. Причин много. Но иногда подобное поведение людей становится результатом еще более ужасных событий. Моя работа заключается в том, чтобы эти ужасы локализовать и устранить.

– Звучит зловеще, – сказала Майя и поежилась под клетчатым пледом в кресле.

– Ты сама спросила, – ответил Артем. Он почти допил горячий шоколад.

– Большего от тебя добиться не получится, я так понимаю.

– Если честно, я и сам хотел бы рассказать больше. Иногда очень хочется поделиться тем, что накопилось внутри.

– Ну ладно, не буду допытываться, – ответила Майя. – Но теперь я хотя бы знаю, что сдаю комнату секретному агенту. Послушай, а что вы родным говорите? Или для близких у вас есть какая-то специально вымышленная легенда?

– Да, на первое время действительно есть легенда. Но как действуют другие, я не знаю. Сразу говорят правду или немного позже. Мне в этом плане легче.

– Почему?

– У меня никого нет.

Майя не сразу поняла, что Артем имеет в виду.

– Совсем никого? А… а родители? – осторожно спросила она.

Парень отрицательно покачал головой.

– Извини, пожалуйста.

– Ничего, все хорошо, – сказал Артем так, что девушка действительно поверила в это.

Если она и задела его за живое, он этого никак не показывал. И все же Майе стало неловко.

– Я мало что помню из детства, – сказал Артем и придвинулся к ней поближе. – Где-то до шести лет я рос в детском доме с другими детьми. Бывали как плохие дни, так и хорошие. Хороших было больше, – он улыбнулся ей, и Майя, внимательно слушая, ответила ему тем же. – Но почему-то я больше всего запомнил, как вечерами, уже в кроватях, мы смотрели через окно в ночное небо. Там были звезды. Каждый из нас выбирал себе звезду и придумывал ей имя. Стоило только новой звездочке появиться на небе, кто-то говорил: «А вон там моя звезда…». И так до поздней ночи.

– И как ты называл свои звезды?

– Уже не помню. Столько лет прошло. В нашей комнате я был самый младший, и поэтому, наверное, меня в эту игру не брали. Как-то я сказал, что самая яркая звезда – моя, и сразу получил за это. Даже имя не успел придумать, – Артем засмеялся и пожал плечами.

– Ужас какой, – сказала Майя.

– Да, дети бывают достаточно жестоки. Но вечерами я все равно продолжал со всеми смотреть в небо, выбирал себе звезды и придумывал им имена. Но уже не вслух. Поэтому и забыл, наверное. Да и не важно это. Мне просто нравилось слышать голоса других детей. Так я понимал, что не один. Я почему-то очень хорошо помню, как лежал и слушал, о чем они мечтают. Это были добрые, светлые мечты. Я радовался им вместе с остальными, а потом засыпал. Главное – не остаться ночью одному, в тишине, наедине со своими мыслями.

Артем замолчал. Майя тоже заговорила не сразу, но рядом с ним ей было хорошо и без слов. Странно это. Давно ей не было так спокойно, как рядом с этим едва знакомым парнем. Она подумала о том, что им предстоит вместе идти домой. Сам он будет мокнуть, а ее прятать под зонтом. Перед сном он так же улыбнется ей, а она будет смотреть в его удивительные, похожие на два зеленых океана глаза. Ночь они проведут под одной крышей, совсем близко друг к другу. Эта мысль еще больше взволновала ее, ведь у нее так давно никого не было. И когда ночь окутает город, она вновь останется… «одна, в тишине, наедине со своими мыслями…» – повторила про себя Майя слова Артема. Она понимала его. Каждый новый вечер в одиночестве для нее становился настоящей мукой. Что плохого в том, что сегодня она не хочет быть одна? Что этой ночью ей хочется немного человеческого тепла? Совершенно ничего. Но правильно ли это?

«Наверное, нет», – подумала Майя.

– Грустная история, – сказала она. – А что было потом?

– Потом мне повезло, и довольно рано я попал в военное училище по государственной программе. Это распространенная практика во многих странах. Детей-сирот берут на специальное обучение. Ну а дальше… дальше было много всего: и хорошего, и плохого. За один вечер не рассказать.

Майя смотрела на Артема и пыталась представить, каково это – быть совсем одному на целом свете. Ей вдруг стало страшно и неимоверно жаль этого человека.

– А твои родители? Ты не пытался найти их?

– Пытался. Много раз. Я мало что о них знаю. Немного помню маму. Она часто мне снится. А вот папу совсем не помню.

Соседние столики понемногу опустели, и Майя с Артемом остались вдвоем. Ветер блуждал по улице, воя во дворах и на крышах. Украшенные серебром дождя тополя перешептывались темно-зеленой листвой. Моросил ночной дождь по деревянной крыше террасы. Майя смотрела на деревья и думала о чем-то, что теплой, далекой грустью отразилось на ее красивом лице.

– Знаешь, когда я была маленькая, мы каждое лето вместе с родителями уезжали к дедушке с бабушкой в деревню. У них там очень большой сад. Яблони, сливы, вишни, абрикосы. А еще была страшная груша! – начала рассказ Майя.

– Почему страшная?

– Потому что это было такое высокое и страшное дерево. Как в ужастиках показывают. И самое неприятное, что, когда я вечером возвращалась от подруги, всегда приходилось мимо него проходить. Точнее, бежать, – с улыбкой уточнила Майя. – Если днем начинался дождь, мы всей семьей собирались на веранде, пили чай. Бабушка и брат любили пить чай с молоком. А под самой крышей веранды было гнездо ласточек. Во время дождя они тоже прилетали, и мы слышали, как чирикают их птенцы. Я все смотрела на них и представляла, как им там уютно. Это было самое прекрасное время.

И вот как-то раз мы с братом остались в деревне до осени. Представляешь, он с другом построил катапульту, похожую на огромную рогатку. Они стреляли из нее яблоками в соседние дома. Пару раз им за это влетело, – засмеялась Майя, и ее тихая, печальная радость передалась Артему. – Весь урожай с огородов в те дни уже собрали, а ботву на земле дедушка складывал отдельными кучами. Они сохли несколько дней под солнцем, а потом по вечерам из них жгли костры. Сейчас это странно, наверное, но тогда мы с братом спорили, кому дедушка разрешит зажигать спичку и разводить костер. И я как сейчас помню этот осенний вечер. Уже приходилось надевать кофту, чтобы не замерзнуть. Я выходила в сад, а в траве лежали яблоки. Такие красные-красные. Мне тогда показалось это очень красивым – красные яблоки в густой, зеленой траве. Я их аккуратно обходила и шла смотреть, как разжигают костры. Брат постоянно крутился возле дедушки, чем-то помогал. А с окраины сада было видно, как с других огородов тянутся вверх серые столбики дыма. Ветер разносил их по округе, и повсюду стоял этот запах костров и наступившей осени.

Прервав рассказ, Майя отпила остывший шоколад. По ее карим глазам Артем видел, что сейчас она мыслями в том месте, о котором рассказывает.

– Я была маленькой, и мне казалось, что так будет всегда. Но, к сожалению, несколько лет назад не стало бабушки, а совсем недавно… – Майя тяжело сглотнула, – не стало еще одного близкого человека. Деда ездит в деревню теперь один, но я все-таки стараюсь приезжать к нему помочь дом привести в порядок, помыть все, постирать. Когда все прибрано, уютно и дедушка растопит в доме печку, мы с ним выходим на веранду пить чай. Почти как раньше, даже гнездо ласточек на том же месте. А когда он уходит в дом, я люблю одна вечером зайти в сад. И в нем будто ничего не изменилось. Та же тишина, то же поле, те же огоньки соседних домов. Деревья те же. Ты будешь смеяться, но я вот гуляю среди них, и мне кажется, что они меня помнят. И если к ним прикоснуться, то на миг можно очутиться где-то далеко, в своем счастливом детстве. А потом подует тот же осенний ветер. Он словно тоже откуда-то из того времени, откуда-то издалека. Листья деревьев зашелестят. И вот тогда присматриваешься к ним и замечаешь: то ли они чуть выше стали? То ли веточка где-то новая появилась? Я смотрю на них и думаю, что годы проходят и ничто не вечно, но жизнь продолжается. Правда?

– Самая настоящая правда, – ответил Артем.

– Жизнь продолжается, но очень страшно остаться одному. Когда никого рядом нет.

– Такая замечательная девушка одна не останется, не переживай, – заверил ее Артем.

– Ой, прости меня, – Майя вытерла подступившие к глазам слезы. – Кажется, я весь вечер только и говорю о себе.

– Ничего. Мне нравится тебя слушать.

Ветер подул сильнее и завыл раненым зверем в чернеющем небе. Артем заметил это и посмотрел в темную бездну над Петербургом, будто слышал в жуткой песне ветра что-то доступное для понимания лишь ему одному.

– Пойдем домой? Холодно стало. Да и мне скоро уходить, – предложил Артем.

Сквозь пасмурный, холодный вечер они добрались до дома. Миновав безлюдные дворы, вышли к подъезду. Рядом с ним стоял дорогой внедорожник. В салоне горел свет. Внутри находились трое парней и одна девушка. Они слушали музыку и над чем-то смеялись. Майя узнала и машину, и находившихся внутри. Ника обещала вечером заехать всей компанией, но Майя надеялась, что они все же уедут веселиться без нее. Сейчас ей меньше всего хотелось думать о том, во что эта встреча может превратиться. Правая передняя дверь открылась, из машины вышла девушка:

– Майка, а мы уже уезжать собрались, – кутаясь в короткую кожаную куртку, сказала Ника и направилась к подруге. – Мы целый час здесь торчим. Чего трубку не берешь?

Трое парней вышли вслед за Никой. Одетый в белую приталенную сорочку и джинсы Влад вышел с водительской стороны. Высокий и крепкий, он почти на голову был выше Артема. Другой выглядел ниже, но шире в плечах, с наголо выбритой головой. Под его футболкой бугрились мышцы, забитые татуировками руки напоминали молоты. Третий парень был худощавым, сутулым, с намазанной гелем прической и казался в их компании лишним. С его лица не сходила подлая улыбочка. Пряча руки в карманы джинсов, он то и дело поглядывал на Влада.

– Я телефон дома забыла, – ответила Майя. – Привет всем.

Худой и Бритоголовый что-то буркнули ей в ответ.

– Да как ты его забыла? Мы ведь еще днем договаривались встретиться, – недовольно выпалила Ника.

– А это кто с тобой? – кивнул Влад в сторону незнакомца.

– Я ее друг, – спокойно ответил Артем.

– Он просто снимает у меня комнату, – добавила Майя, понимая, чем все может закончиться. Она видела, как Влад с друзьями нехорошо смотрят на Артема.

– Значит, с нами ты не захотела потусить, а с первым встречным так сразу, – подлила масла в огонь Ника.

«Хороша подруга», – подумала Майя, зло посмотрев на нее.

– Я вас не приглашала, – бросила она Нике и развернулась в сторону дома. – Артем, пойдем.

– Вот ты как, да? Ну и проваливай! Иди потрахайся со своим оборванцем! Может, полегчает! – крикнула Ника ей в спину.

– Эй, оборванец, куда ты пошел? – засмеялся Влад. – Мы не договорили!

Не оборачиваясь, Артем зашел за Майей в подъезд.

Девушка хотела включить в прихожей свет, не сразу попала по выключателю, раздраженно ударила по нему, негромко выругалась. Сняла обувь, зашвырнула ее в угол. Куртку бросила на комод, прошла в кухню и встала у окна. Внутри нее все кипело.

– Жаль, что так получилось. Ты поругалась из-за меня с друзьями, – сказал Артем.

– Да плевать я хотела. Они мне не друзья. Чаю? – не оборачиваясь, спросила девушка.

– Нет, спасибо. Я в комнате заберу кое-что и пойду.

Майя пожала плечами, даже не посмотрев на него. Ей совершенно не хотелось угощать Артема чаем. Майе хотелось закатить скандал, но она понимала, что Артем не виноват в случившемся и обвинять его не в чем. Выйдя из комнаты, парень обулся. Справившись с эмоциями, Майя отвернулась от окна:

– Во сколько ты придешь? – спросила она.

– Как только светать начнет.

Она вышла в прихожую и сердито посмотрела на него:

– Может, подождешь немного? Посиди, потом пойдешь.

– Не переживай за меня, – улыбнулся Артем. – Они уже уехали, наверное.

– Да делай что хочешь. Мне все равно, – еще больше рассердилась Майя, ушла в свою комнату и закрыла дверь.

Артем вышел на улицу, посмотрел на пасмурное небо, взял наушники и включил на смартфоне плеер. Заиграл трек Born Again группы Beast in Black. Он спрятал руки в карманах пальто и пошел через двор. В том, что друзья Майи уехали, Артем оказался прав лишь наполовину. Старый двор с узкими проездами к вечеру заставили машинами. Широкий внедорожник застрял у ведущего на дорогу выезда и пытался проехать, никого не зацепив. Артем развернулся и хотел пройти другой дорогой, но его увидели.

– Эй, ты! Сюда иди! – выйдя из машины, крикнул Влад.

Остановившись, Артем убрал наушники, но подходить не стал. Остальные парни тоже вышли из машины. Ника осталась внутри и с тревогой наблюдала за происходящим.

– Оглох, что ли? – сказал Влад.

– Подойди сам, – ответил Артем.

Нехорошо ухмыляясь, трое парней направились к нему.

– С-смотри, дерзкий-то ка-акой, – сказал Худой, заикаясь.

– Не нравишься ты мне, говно. Может, тебе рожу подправить? – добавил Бритоголовый.

Промолчав, Артем посмотрел на него, как на мерзкое, надоедливое насекомое, которое хотелось раздавить. Изменившись в лице, здоровяк выругался и толкнул его в грудь. Артем отшатнулся назад. Влад придержал товарища рукой:

– Слушай сюда, чмырило. Майя со мной. Если не хочешь остаться инвалидом, то завтра соберешь манатки и исчезнешь. Понял?

– А Майя знает, что она с тобой? Или ты это сам придумал? – ответил Артем.

– Тебе сказали не появляться здесь! Или по-другому объяснить? – крикнул Бритоголовый.

Ответить Артему не дали. Похожий на молот кувалды кулак здоровяка быстро приближался к лицу. Артем увернулся, ушел в сторону. Вероятно, Бритоголовый не один год посвятил боевым искусствам и двигался быстро, но не так, как Артем. Увернувшись от нового удара, он перехватил руку противника и, сделав резкое движение вверх, с мокрым хрустом вывернул ему плечевой сустав. Бритоголовый крикнул, его рука повисла вдоль тела, как у тряпочной игрушки. Не удержавшись от боли на ногах, здоровяк повалился на мокрый асфальт. Худой, все это время выкрикивавший оскорбления из-за спин друзей, обошел Артема сбоку и нанес неумелый удар ногой. Уйдя от атаки, Артем с разворота ответил нападавшему ногой же в лицо и раскрошил зубы. Бедолага отлетел на несколько метров и врезался в водосточную трубу у стены дома.

– Прекратите! – выбежав из машины, кричала Ника и кому-то звонила.

Артем повернулся к последнему противнику. Влад стоял в классической стойке боксера, в его глазах читались растерянность и испуг.

– Может, хватит? – спросил Артем.

– Он мне руку сломал, – застонал Бритоголовый, стараясь подняться.

Влад бросился на Артема, но соперник все время легко уходил от атак. В очередной раз выбросив кулак в прямом ударе, Влад не успел среагировать. Поднырнув под руку, Артем сам нанес ему тяжелый удар кулаком в лицо. Влад пошатнулся, хватаясь за разбитые губы и нос.

– Артем! – дрожащим голосом крикнула Майя где-то рядом. – С ума, что ли, сошли? Прекратите!

– Не я это начал, – ответил Артем, не сводя глаз с противника.

– Влад, хватит! – Ника осторожно подошла к нему сзади, взяла под руку. – Поднимай их, поедем отсюда.

– Это все из-за тебя, сука ты тупая, – прорычал Влад Майе. – Сейчас я буду его убивать, – он сплюнул кровь, хотел вытереть ее с губ, но лишь больше размазал по лицу.

Майя закричала и попыталась подойти к ним, разнять. Артем уходил от ударов и, казалось, больше не пытался бить в ответ.

– Да прекратите же вы! – рыдала Ника. – Влад, я прошу тебя, не надо! Пожалуйста!

Решив, что Артем выбился из сил, Влад со всей жестокостью набросился на него, нанося беспорядочные удары руками и ногами. В порыве гнева он задел Майю и отшвырнул. Она упала, больно ударилась об асфальт и заплакала. Через несколько секунд в глазах Влада потемнело. Чудовищной силы удар в живот согнул его пополам, он упал на колени. Чьи-то пальцы впились в волосы, лицо несколько раз встретилось с задним бампером машины. Окровавленный пластик треснул, рука отпустила его. Влад рухнул на асфальт. Сплевывая кровь, он что-то неразборчиво мычал и полз к передней двери. Артем подошел к Майе и помог ей встать.

– Эй… – окликнул их Влад.

Артем обернулся и прикрыл собой Майю. Она плакала и пряталась за его спиной, прижимая к груди ушибленную руку. Влад стоял возле машины и держал в руках пистолет.

– Майя, иди домой, – тихо сказал Артем.

– Я без тебя не пойду.

– Пожалуйста, уходи.

– Давай… вали, шлюха, – тяжело дыша, с трудом выговорил Влад. – Или хочешь посмотреть, как он подохнет?