Текст книги "Дорога на малолетку"

Автор книги: Виталий Дёмочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

* * *

Магазин на Лермонтова был знаменитым. В центре города водку и вино мало где продавали. Видимо, центральный район городские власти назвали своеобразной зоной трезвости после принятия знаменитого постановления Горбачева. Поэтому самыми знаменитыми магазинами в городе стали те, в которых этот алкоголь продавали. И такие слова как «ермачиха», «муравьиха» или «лермонтова» были у всех на устах. И еще до двух часов дня, когда начинали продавать алкоголь, там скапливались огромные очереди. Так как в одни руки нельзя было взять столько, сколько хочешь, то многие приводили с собой друзей или родственников, чтобы взять столько, сколько нужно. Виталию это было знакомо по походам с матерью за колбасой. Тоже в одни руки много не давали, и он выстаивал огромные очереди с мамой, чтобы взять колбасы. И не раз бывало, что колбасы всем не хватало и очередь до него с мамой не доходила. Но самое обидное было, когда эта очередь доходила, но прямо перед ними колбаса заканчивалась. Здесь, на Лермонтова, все было точно так же. В связи с тем же горбачевским постановлением производство алкоголя сильно сократили, и многим, кто стоял в конце очереди, его не доставалось. Но публика здесь была совсем не такая, как в очереди за колбасой. Если там женщины просто расстроятся, что им не досталось, да сразу разойдутся, то у этих магазинов дело нередко заканчивалось и дракой. А было и что вышибали дверь магазина, брали его в осаду. Случай этот был как раз вот здесь, на Лермонтова, и о нем ходили легенды. Раньше Виталий думал, что в этой легенде все преувеличено. Что не могут вот так вот идти на откровенное преступление ради водки. Но видя в очереди вокруг столько возбужденных лиц, многие из которых были, как их называли, мордатыми, в это верилось сразу. Некоторые такие мужики вполне могли решительно пойти на штурм, если бы водка закончилась или прямо перед ними ее прекратили продавать.

Виталий с парнями были в очереди уже совсем близко к прилавку. Тут стояли несколько кильдымовских мужиков, о некоторых из них Виталий слышал и раньше. Еще при подходе к магазину Филипп сказал, что в очереди стоит Витя Блатной. Это был знаменитый лагерный авторитет, которого знали и уважали многие в городе. И о его песнях под гитару ходили легенды, что его хриплый голос не отличишь от голоса Высоцкого. И еще третий из парней, которого звали Коля, узнал в очереди какого-то Стаса. И Блатной, и Стас были уже взрослыми прожженными мужиками, которые чувствовали себя в этой очереди как рыба в воде. Виталий даже был уверен, что они не стояли тут с двух часов, когда только начали продавать алкоголь, а подошли и вклинились уже где-то возле двери. И они спокойно приняли в очередь ребят из своего района, и никто им даже слова против не сказал. Зато когда кто-то из мужиков попытался вклиниться впереди них, сразу раздался хриплый бас Блатного.

– Э-э, вы че это лезете поперек батьки в пекло, я не понял?!

Мужики в нерешительности остановились. А те, перед кем они хотели встать, начали оправдываться с большим уважением.

– Да это наши, Витя, – приложив для убедительности руку к груди, говорил один и стоявших в очереди мужчин. – Они только подошли просто.

– Если нам щас не хватит из-за того, что они только подошли, мы у вас тогда заберем, – с улыбкой, но жестко сказал Блатной.

– Да всем хватит, Вить, все нормально, – успокоил мужчина из очереди.

Те, кто пришел в очередь к этому мужику, стали протискиваться вперед него, робко поглядывая на Витю и Стаса.

– Ну я предупредил, если че, – с улыбкой прохрипел Блатной.

Виталий был нимало удивлен и восхищен одновременно. Витя Блатной оказался очень маленького роста. Он был, казалось, ниже всех мужчин в очереди. Но как уважительно с ним все здесь обращались. Правда, рядом с ним стоял здоровый Стас, но видно было, что это не из-за него. Хотя и сам Стас тоже был не подарок. Лицо прожженного зека безошибочно выдавало в нем сидельца, и стоявшие рядом с ним мужики в очереди даже старались не прикасаться к нему, что в такой толпе было очень тяжело.

– Он тоже сидел где-то? – потихоньку спросил Виталий у Филиппа, кивнув на Стаса.

– Да, он на зоне смотрящим был, – не без гордости за своего соседа по району так же тихо ответил Филипп.

Виталий еще раз посмотрел на здорового Стаса и мужиков вокруг него, которые по сравнению с ним казались обычными забулдыгами, если судить только по лицам. Стас обернулся к парням, как будто почуяв, что они разговаривают о нем, и, внимательно посмотрев на всех, спросил:

– Ну че там, Филипп, Гера когда откинется с малолетки?

– Да х…й его знает, Стас, – недоуменно пожал плечами Филипп. – Он же прислал вот письмо недавно, что амнистия какая-то должна быть для малолеток, вроде должен выйти уже вот.

– Труня сказал, возьмется за его воспитание, как он откинется, – усмехнулся Стас.

Парни засмеялись. Виталий, хоть и ничего не понимал, о ком идет речь, но тоже улыбнулся, чтобы не отрываться от коллектива. Но как только Стас отвернулся обратно, тут же спросил у Филиппа, чтобы в следующий раз не улыбаться вхолостую.

– А Гера – это кто? Тоже ваш пацан?

– Да, наш, кильдымовский, – тоже не без гордости тихо ответил Филипп. – Сидит щас на малолетке. Скоро откинуться должен.

– А Труня кто? – поинтересовался Виталий про второе услышанное имя.

– Это дядька его, Геры.

– А че ж тогда смешного было в том, что он его воспитывать будет? – удивился Виталий.

– Да Труня сам два раза сидел уже, две ходки, – показав два пальца, усмехнулся Филипп. – Он его только может научить, как правильно хаты выставлять, чтобы не попасться.

– А-а, – протянул Виталий и улыбнулся в этот раз уже с пониманием.

Как раз подошла очередь тех мужчин, которые вклинились перед Блатным. Они взяли несколько бутылок вина и направлялись к выходу с довольными лицами.

– Вы погодите-погодите, не отходите далеко, – с улыбкой прохрипел им вслед Блатной. – Если нам не хватит, мы щас подойдем к вам.

– Да хватит-хватит, Ви-итя, – протянул извиняющимся тоном один из них, смешно разведя руки в стороны с зажатыми в них бутулками, как будто шел на танк с гранатами.

– Ну смотрите мне, бл…дь, – продолжая улыбаться, погрозил пальцем Блатной.

Стас опять повернулся к парням и спросил, так как подходила уже их очередь.

– Ну че, вы щас возьмете, куда пойдете бухать?

– Да х…й знает, Стас, – пожал плечами Гусь. – А вы куда?

– Мы в клуб щас пойдем в наш, посидим там нормально, – ответил Стас.

– Ну давайте тогда и мы с вами, – предложил Филипп.

– Да пойдемте, че… Мне жалко что ли? – пожал плечами Стас и повернулся к Блатному, который уже протягивал к нему руку за деньгами.

Филипп повернулся к Виталию и потихоньку, но явно радостным тоном сообщил:

– Ништяк, щас с ними пойдем, посидим в клубе. Витя на гитаре играть будет, как выпьет, ох…еешь. Ты еще никогда такого не слышал, отвечаю.

Виталий удивился. Он никак не ожидал, что одни из самых авторитетных уголовников города позовут молодых парней пить вино вместе. Но оказалось, что в их небольшом ауле между собой все равны. И молодые парни обращаются с годящимися им больше чем в отцы мужиками хоть и уважительно, но по-свойски, как со старшими братьями. И Виталий с трудом скрывал радость от того, что сейчас познакомится поближе, за дружеской посиделкой, не только с пацанами из такого уважаемого района, но и с самими этими зоновскими авторитетами.

* * *

Клуб на кильдыме оказался нерабочим. То есть само здание клуба стояло и даже было целым вместе с окнами, но как местный клуб уже не функционировало. Видно было, что еще недавно здесь крутили кино, и даже в двух маленьких окошках под потолком, откуда шло изображение на экран, были видны проекционные аппараты. Но дверь в то помещение для оператора была единственной, которая была закрыта. Она и была с другой стороны здания. А сам кинозал теперь представлял собой место сборищ для местных. Стоял теннисный стол, стулья, почти такие же, как в курилке возле общаги, стояли вдоль стен как бы для зрителей тенниса. Еще несколько таких блоков по четыре стула было на сцене вокруг стола. Видно было, что здесь происходят регулярные посиделки со спиртным. А может быть, и без спиртного. По крайней мере, когда Виталий с парнями, Стасом и Блатным пришли сюда, то вокруг стола сидели и гоготали над чем-то совсем молодые местные пацаны-школьники. Они сидели курили, но были абсолютно трезвыми. И когда они увидели приближающихся к сцене своих старших соседей, то сразу поздоровались и освободили место. Они никуда не ушли из клуба, да их никто и не прогонял, они перешли к теннисному столу и расселись там. Двое из них стали играть, остальные продолжали веселый разговор о чем-то, не обращая внимания на сидящую за столом компанию. И никому из парней и мужчин не пришло даже в голову, что молодежь может слышать их разговоры. Настолько здесь все хорошо друг друга знали и доверяли.

Виталий встал и отнес к стене пустую бутылкуиз-под вина, которое только что разлил по стаканам. Под стеной уже и до этого стояло много бутылок. Выпивали здесь не в первый раз. Но, нужно сказать, что здесь было довольно чисто для заброшенного клуба. Хоть тут и курили все, от мала до велика, но окурки на пол не бросали, только в приспособленные для этого банки. И на пол никто не плевал, что было удивительно. Хотя, было такое ощущение, что иногда кто-то здесь подметал и даже мыл полы. Виталий думал, что не могло быть такого, чтобы в таком месте было так чисто. Даже немного противную после курения слюну пришлось сглатывать. Сплюнуть ее на пол просто совесть не позволила бы.

– Че, одна у нас бутылка только осталась? – спросил Стас, взяв свой стакан и заглянув под стол.

– Да ее уже разлили только что, что оставалось. Не ищи, это последняя была, – огорчил его Блатной и взял в руки гитару.

– Ну-у, бл…дь, – огорчился Стас и, сев нормально, поднял стакан. – Я-то думал, у нас еще бутылочка есть. Ну ладно, давайте выпьем за то, чтоб не последняя была.

Все засмеялись удачной шутке, но стаканы все-таки подняли и, весело чокнувшись, выпили. Хлопнула внешняя входная дверь клуба. Все обернулись посмотреть, кто пришел. Когда открылась внутренняя дверь, все собутыльники Виталия дружно и радостно протянули хором:

– О-о-о!

Виталий просто смотрел на идущего к ним мужчину, улыбающегося во весь рот золотыми, или из какого-то желтого металла, зубами. Он тоже улыбался вместе со всеми, просто потому, что все улыбались и почему-то были рады пришедшему человеку. А когда вошедший подошел к сцене, то раздосадованно спросил.

– Че, бл…дь, я опять опоздал, что ли?!

То ли это получилось у него так смешно, то ли присутствующие знали что-то, чего не знал Виталий, но все дико заржали в буквальном смысле слова. Это уже мало было назвать смехом. А Виталий продолжал сидеть и просто улыбаться, не понимая, чему смеяться. Но это тут же объяснил Филипп, сидящий рядом.

– Труня как ни придет, так постоянно опаздывает. Прямо перед его приходом последнее всегда допивается, – сквозь смех говорил он.

Виталий посмотрел на пришедшего внимательней. Вот, значит, как выглядел этот Труня, о котором он уже знал. Две ходки в зону, фиксатая челюсть, своеобразный говор, как и у тоже много сидевших Стаса и Блатного. Это и был дядька какого-то Геры, который еще сидел на малолетке. Труня посмотрел на ряд бутылок у стены и произнес все тем же сокрушенным голосом.

– Бл…дь, какой-то пидор проклял, сука!

Последнее его слово уже тонуло в новом хохоте. Только-только начавший стихать смех веселых, подвыпивших людей вновь взорвал зрительный зал. Даже игравшие в теннис мальчишки тоже смотрели на сцену и смеялись.

– Ну и х…й с вами, я зато пластику щас втарю, и накурюсь, назло вам, – шутливым тоном сказал Труня и достал из кармана спичечный коробок и папиросу.

– Ну ладно-ладно, курнет он сам, – тоже шутливым тоном ответил все еще смеющийся Блатной. – Мы че, виноваты, что ли, что ты постоянно так приходишь? Ты ж седня на работе должен вообще быть вроде?

– Так а все уже, время, – ответил Труня, высыпая содержимое спичечного коробка на руку. – Там уже вон темнеть начинает на улице. Не видишь что ли? Сидите тут…

– Так это «химка» или пластилин, я не понял? – спросил Стас, смотря, как Труня начинает сразу забивать в папиросу табак с руки.

– Пластилин, я просто раньше ещё покрапалил, на работе еще, – пояснил Труня.

Виталий обратил внимание на его татуировки, потом посмотрел на руки остальных и стал искать у всех среди наколотых перстней тот, с полосой по диагонали, который мечтал наколоть себе, если придётся отсидеть на малолетке. Но найти не успел. Никто не заметил, как открылась дверь и зашел еще один человек. И только когда он начал громко говорить на ходу, все повернулись к нему.

– Труня, ты че, совсем глухой стал, я не понял?! – недовольным голосом говорил он. – Я тебе кричу-кричу, за тобой бежал, бл…дь, от самой аптеки, а ты не слышишь ни х…я!

– Ну далеко, наверно, был, значит, – не отрываясь от занятия, ответил Труня. – А че ты бежал-то? Че, срочно че-то что ли?

– Ну конечно срочно, бл…дь, че б я так бежать что ли стал?! – продолжал нервно говорить пришедший. – Там Колесо с кем-то сцепился возле хлебозавода, щас они его отпи…дят там на х…й! Пошли скорей!

– Бл…дь, тока втаривать начал, – недовольно сказал Труня, но тут же быстро вытащил из кармана коробок и стал высыпать в него обратно табак с наркотиком.

Все сразу стали подниматься со своих мест. Виталий, глядя на остальных, тоже поднялся.

– А че там случилось, Пысь? Кто такие? – спросил Стас, поднимавшийся первым, но делал он это дольше всех из-за своей грузной фигуры.

Виталий хотел усмехнуться, услышав, какое смешное прозвище было у пришедшего, но вовремя сдержался.

– Да х…й его знает! – ответил этот Пысь, который казался очень возбужденным, но причина этого была понятна. – Я издалека это все видел. Они там еще возле барака начали того, последнего. Потом на дорогу вышли возле хлебозавода. Их там человек пять или шесть на него прет, бл…дь!

– Ну пошли-пошли тогда скорее! – поторопил всех Блатной, и все быстро двинулись к выходу.

Виталий был рад, что здесь у всех была такая сплоченность. На призыв «наших бьют» все быстро поднялись и пошли, даже игравшие в теннис мальчишки, тут же бросив игру, повскакивали со своих мест.

– Вы-то куда? Тут оставайтесь! – рявкнул им на ходу Пысь.

– Да мы посмотреть просто, – попробовал оправдаться один из мальчишек.

– Не х…й там делать, внимание привлекать, – прохрипел им на ходу Блатной. – Вон гитару сторожите.

Мальчишки беспрекословно подчинились и остались. Блатной с Труней и Пысем выскочили из клуба первыми, парни с Виталием – за ними. Последним быстро шел Стас. Виталий спросил у Филиппа на ходу, показывая на бегущих впереди мужиков.

– Это у него Пысь погоняло? Я правильно расслышал?

– Правильно. Только не вздумай засмеяться, – потихоньку, но убедительно произнес Филипп. – Они с Труней вместе сидели, почти как братья.

– Понятно, – кивнул Виталий. – А Колесо – это тоже ваш, кильдымовский?

– Ну да, тока он как раз в тех бараках живет, которые вот от нас к хлебозаводу идут. По ходу, с хлебозаводскими там сцепился с какими-нибудь, – ответил Филипп и прибавил шаг. Теперь он заговорил так громко, чтобы его слышали и уже бегущие первыми мужчины. – Бл…дь, если Колесо там въе…ет кому-нибудь, он же и убить может на х…й! Щас же опять посадят, бл…дь!

– Да их же там до х…я, говорю же! Его и самого щас убьют там толпой! – не поворачиваясь, откликнулся Пысь.

– А че, Колесо такой здоровый что ли, что с одного удара убить может? – поинтересовался Виталий опять потихоньку.

– Да он же и сидел за это вроде, – вместо Филиппа ответил Гусь. – Е…анул кого-то, и посадили. Он не здоровый так сильно, но е…ашит – пи…дец.

– И он сидел?! – удивился Виталий. – У вас тут че, все сидели?

– Не, ну мы-то нет. А мужики да, почти все сидели, – ответил Филипп и опять громко обратился к первым. – Ну че, где они?! Че-то не видно никого!

– Вон они, на дороге, за бараком! – показал рукой Пысь. – За деревьями смотри, справа.

– Да, точно, вон суета там какая-то, – подтвердил Виталий и замолчал в радостном предвкушении предстоящей стычки.

То, что не удалось послушать знаменитые песни Вити Блатного, с лихвой компенсировалось тем, что сейчас можно будет и увидеть кильдымовских в деле, и самому проявить себя. Если придется драться с кем-то за кильдым, то он здесь будет считаться уже своим. И алкоголь в крови еще больше толкал его к действию.

За последним бараком несколько мужиков и одна женщина стояли вокруг прижавшегося к забору одного человека и ругались все хором. Из-за этого гомона нельзя было понять, в чем именно причина этой ругани. Но видно было, что дело серьезно, так как и у этого самого Колеса, и у одного из его противников на лице была кровь. Это означало, что драка уже как минимум один раз была и, судя по накалу страстей, может повториться вновь. По крайней мере, один из мужчин держал прижатого к забору за воротник рубашки, а сам Колесо держал нападавшего за отворот пиджака, и они орали что-то друг другу в лицо, сжимая наготове кулаки свободных рук. Остальные тоже орали на Колесо, но теперь он был уже не один.

Сначала никто из разгоряченных спорщиков не заметил, как из-за угла выскочили еще люди. За бараком была земля, а не асфальт, и топота ног не было слышно. А когда нападавшие на Колесо заметили надвигающуюся угрозу, было уже поздно. На них уже налетел разгоряченный спиртным Виталий. Желание проявить себя перед кильдымовскими переполняло его, и на подходе он уже побежал, обгоняя бежавших первыми мужчин. А сильное желание проявить себя не позволило ему разбираться, кто там из них прав, кто виноват. В голове стучала только одна мысль, что драка у них уже закончилась. И если сейчас мужики начнут разбираться, кто прав, кто виноват, или разнимать спорящих, то она может больше и не начаться. И не представится случая проявить себя. А так повод напасть был, Колесо был один, в крови, и его держали за шиворот.

– Вы че, сука?! Все на одного?! – только и успел выкрикнуть на подлете Виталий и с разбегу начал бить всех подряд.

Раздались крики, и женский, и мужские. Кто-то сильно ударил Виталия по голове сзади, но в горячке он даже почти не почувствовал этого. Потом кто-то ударил в плечо и живот. Но он продолжал бить направо и налево. Криков он уже не разбирал, где свои, уже подоспевшие, а где чужие. Но это уже и не нужно было. Он ухватил конкретно одного из противников и бил только его одного. Кто-то уже лежал у него под ногами, кто-то кричал, чтоб его не трогали. Вокруг мелькали только неопределенные для него фигуры. Он же сосредоточился только на одном противнике, который поначалу производил впечатление довольно крепкого, но теперь уже размяк под сильными ударами. Алкоголь, казалось, и силы даже придавал, не только смелости. Виталий держал противника одной рукой, а второй непрерывно наносил удары, махая кулаком без устали, пока его не остановил Блатной.

– Все, хорош, пацан! – прохрипел его хриплый голос не над ухом, а где-то под ухом, так как он был очень маленького роста.

Поначалу Виталию даже показалось, что голос раздался снизу и Блатной лежит. Он посмотрел под ноги, но Блатной оказался сзади. Он взял Виталия за плечо и повторил:

– Хорош, хватит с него. Он и так щас свалится.

– Ни х…я ты ему е…учку разбил, – удивленно и одновременно восхищенно произнес Филипп, подходя к Виталию, который как раз отпустил свою жертву.

При приближении Филиппа, который был очень крепко сложен, человек, избитый Виталием, испуганно попытался закрыть лицо руками. Но Филипп только рассмеялся и сказал, пытаясь убрать его руки в сторону.

– Да я посмотрю только. Ха-ха. Да убери руки, говорю, бить не буду, не бойся. Посмотрю только. Ни х…я ты ему е…учку разнес, Виталя! Ха-ха-ха!

Виталий тоже криво усмехнулся, слизывая кровь с разбитого кулака, и обернулся назад. Там шли разборки, к которым сразу присоединился остановивший его Блатной. Мужчины только сейчас начали выяснять, за что те хотели избить Колесо. Гусь тоже был с ними. Филипп же стоял рядом с Виталием, видимо, он как-то больше проникся к нему. Знакомы были всего несколько часов, но уже столько всего произошло. Виталий тоже был очень доволен, что на знаменитом криминальном кильдыме ему не стали грубить, а наоборот, уважаемые люди оказались такими гостеприимными.

– Ни х…я ты, Виталь, уделал его, – продолжал с улыбкой удивляться Филипп. – Он-то здоровый вон какой. Ты че, занимался чем-нибудь? Боксом, по ходу?

– Не, – покачал головой Виталий. – Занимался только дзюдо, как раз в вашей третьей фазанке. А это так, уличный опыт просто. Дрался много.

– Это вот в спортзале в нашем, по вечерам там у них секция была? Да? – заинтересованно спросил Филипп. – Тогда ты и Цвета должен знать там, да?

– Конечно, – с улыбкой подтвердил Виталий, обрадовавшись, что у них оказались общие знакомые. – Как раз с ним в паре работали, мы в одном весе были.

– Ништя-як… – почему-то тоже обрадовался факту общих знакомых Филипп, но договорить, почему он этому был рад, не успел.

– Все, пойдемте, – перебил его Стас, махая им рукой. – Они тут сами разберутся, кого в травмпункт, кого куда.

Мужчины тронулись обратно, в сторону остановки. Колесо шел с ними, что-то рассказывая на ходу, видимо про начало драки, и вытирал кровь с разбитой губы. Виталий с Филиппом перешагнули через лежащего на земле, но уже пытавшегося подняться мужика и пошли за ними. Только сейчас женщина и остальные мужики из оставшихся стали помогать пострадавшему больше всех подняться и что-то спрашивали про самочувствие у того, которого бил Виталий. Но парни не обращали на них внимания, они быстрым шагом догоняли своих. И когда они чуть приблизились к ним, нагоняя, до них донеслись слова мужиков.

– Ни х…я это пацан налетел! Ты видел? Рому вот этого, который меня держал, сразу снес на х…й, – восхищенно говорил Колесо.

– Ну да, первый кинулся, – подтвердил Блатной.

– Кто такой-то? Как зовут его? – спросил Колесо.

– Да х. й его знает, это вон с пацанами пришел, – пожал плечами Блатной и спросил у шедшего рядом Гуся: – Че за пацан-то с вами? Как зовут-то?

– Да это Виталя, свой пацан, – не без гордости за нового друга ответил Гусь.

– Да-а, молодец, – подтвердил Блатной. – Я его сам еле оторвал от этого, как его…

Дальнейшие их слова были уже не слышны, так как Филипп начал что-то рассказывать про их общего знакомого Цвета. Но Виталий его слушал только в пол-уха. Он думал о тех словах, которые он услышал. Особенно он был горд, что произнес их сам Витя Блатной, и он благодарил судьбу за то, что так все удачно получилось. Ему удалось проявить себя, как он и хотел, и завоевать доверие кильдымовских. Теперь, когда будет серьезный конфликт с Жекой, у него были основания полагать, что и они за него так же пойдут в драку, как и он пошел за них.

* * *

Когда прозвенел первый звонок на занятия, и все стали заходить в здание училища, Виталий увидел приближающегося со стороны заправки Димона и остановился.

– Че ты? – спросил Дон.

– Да иди-иди, я щас подойду, – ответил Виталий, смотря на вялую походку Димона. Потом крикнул ему: – Ну шевели булками, Димон, щас мастак взъе…ет, если опоздаем.

Дон ушел в здание вместе со всеми, а Виталий остался стоять и нервно смотреть на друга, который так и не ускорил шаг. Но при приближении Димона на нем стали видны следы побоев, и Виталий сразу перестал нервничать и даже забыл о занятиях и опозданиях.

– Че такое? – спросил он озабоченно, как только друг приблизился.

– Да че… Не видишь сам, что ли? – удрученно произнес Димон. – Пи…дюлей получил опять.

– Че, на Жеку нарвался, что ли? – сразу высказал предположение Виталий.

– Да не на Жеку, на крестов, бл…дь, нарвался в Раздольном, – с досадой произнес Димон, приложив руку к распухшей скуле.

Виталий сочувствующе покачал головой и спросил:

– А че ты тогда в фазанку пришел в таком виде? Дома бы уже отлежался тогда.

– Да хули лежать, тут скула только, да губу чутка, – махнул рукой Димон, но тут же болезненно пошевелил телом и произнес: – Правда, по почкам нае…ашили неслабо.

– Бл…дь, а я думаю, че ты ползешь так медленно. Сильно болят? – с пониманием спросил Виталий. – По ходу, сильно, столько матов я от тебя еще не слышал.

– Ну так, хватает. Ходить по чуть-чуть можно, – ответил Димон и опять болезненно пошевелился. – Но ни драться, ни бегать – уже никак. Так что, бл. дь, не нарваться бы еще и на Жеку этого долбаного. А то и защищаться уже не смогу.

– Ниче-ниче, с Жекой скоро разберемся, на х…й, – воодушевленно заговорил Виталий. – Я вчера знаешь с кем бухал? Ты о…уеешь! Я с Блатным вчера закорешился, с Витей. Со Стасом Модырем, с Труней, да еще со многими кильдымовскими. Там ни х…я такие пацаны, я тебе говорю. Скоро пи…дюлей получит этот Жека, я тебе говорю.

– О-о, хоть у тебя вчера день удачно прошел, – вздохнул Димон и болезненно поморщился.

– Че такое? Ребра тоже сломали что ли? – опять сочувственно спросид Виталий.

– Да не, в почки отдает просто. В правую вот, – Димон приложил руку к низу спины и опять поморщился.

– Че, на первую пару не пойдем тогда уже? – предложил Виталий и кивнул в сторону другого выхода с территории. – Пошли туда, во дворе посидим на лавке. Расскажешь, че там за кресты были.

Они пошли потихоньку, и Димон начал рассказывать, как все произошло в Раздольном. Там все оказалось банально. Кто-то из местных, скорее всего соседей Юли, ухаживал за ней. По крайней мере, Димон расслышал между ударами, что один из парней кричал, что Юля – это его девушка. Может быть, даже он не совсем врал, и раньше она была с ним. Но, как это и обычно бывает, девушка уехала учиться в город, и там у нее появился другой парень. В общем, все было банально.

– Бл…дь, я вот не пойму ни х…я! Они че, не понимают что ли, что в город приедут и нарваться могут?! – заканчивая свой рассказ, негодовал Димон. – Я ж его, бл. дь, в землю вгоню на х….й, шакала!

Виталий отвернулся, чтобы друг не заметил его улыбки. Слышать такое от Димона было смешно. Но, тут же став серьезным, Виталий опять повернулся и сказал с сомнением:

– Да они во Влад ездят в основном. Хули им нас бояться?

– Думаешь? – переспросил Димон.

Виталий немного задумался, потом закурил сигарету и сказал.

– Ну, во Влад же им не намного дальше, чем до нас. Скорей всего – да. Хотя, бывают и тут в окрестностях кресты ох…евшие в деревнях. Нарваться можно запросто. Не думают ни х. я, что в город приедут и пи…ды получат.

– Че делать теперь, х…й знает. Документы она не забрала с училища. Ее уговорили остаться, на неделю домой отпустили, типа на больничный. Щас как к ней ехать? – негодовал Димон.

– Не забрала? А ты откуда знаешь? – удивился Виталий. – Ты ж говорил, ее так и не увидел.

– Я приехал когда, сразу в училище пошел, там еще не закрыто было. Там сказали. Но она щас неделю дома будет. Как теперь туда ехать?

– Это только толпу собирать надо, бандой туда ехать, – задумчиво произнес Виталий. – А то опять нарвешься и пи…ды получишь.

Димон опустил голову. Виталий посмотрел на него и нерешительно произнес:

– Мож тебе другую телку найти лучше? Смотри уже, сколько хапнул с этой. Два раза пи…ды получил, врагов нажил… Жеку этого…

– Не, не нужна мне другая. Я уже думал об этом. Не идет она у меня из башки, и пи…дец, – решительно возразил Димон и, с надеждой посмотрев на друга, спросил: – А ты не сможешь пацанов позвать, до Раздольного прокатиться?

– Да щас-то пока еще не могу, ты погоди гнать-то, – ответил Виталий. – Только-только корефанится начали. Хули я их сразу в драку потащу, что ли? Потом если только, когда уже четкими друзьями будут мне. Тогда можно будет прокатиться.

– Тогда она уже и сама в общагу приедет опять, – огорченно ответил Димон.

– Вот ты и думай о том, что неделя пройдет эта быстро, и как ты на общагу к ней ходить будешь! – наставническим тоном заговорил Виталий. – Вот о чем думай! Я пока с пацанами уже четко не закорефанюсь, я их никуда не потащу. В Раздольное, если че, потом съездим. Сейчас главное – с Жекой чтоб проблем не было.

– Ну а на общагу-то со мной пойдешь, если что? До тебя-то он не будет залупаться. Может, если я с тобой буду, и до меня тогда не будет, – предположил Димон.

– Я ж тебе говорю, я щас на кильдыме буду гасится постоянно, – ответил Виталий, отрицательно качая головой. – Да и хули мне на эту общагу ходить?! Сам же видишь, я со Светой той уже не встречаюсь ни х…я!

Димон опустил голову и опять стал опять трогать распухшую скулу. Виталий видел, что он не столько думает над его словами, сколько грустит и обижается на него самого за то, что он не будет ходить с ним в общежитие.

– Ладно, не ссы, – сказал Виталий и поднялся с лавки. – Че-нибудь придумаем. Но и ты давай тогда подтягивайся тоже. Ходи со мной, познакомишься тоже с пацанами. Если будешь один или со своими одноклассниками, то так и будешь пи…ды получать постоянно. А если Жека увидит, что ты тоже с кильдымовскими, то и тебя трогать не будет ни х…я.

Димон сразу поднял голову. Он молчал, но видно было, что предложение это его заинтересовало, и он задумался.

– Ну а хули делать еще, Димон? – подначивал Виталий. – С волками жить – по волчьи выть. Знаешь же поговорку такую?

Димон молча кивнул.

– Ну вот. Чтобы с тебя не состригали шерсть, надо самому тогда волком становиться. Только так.

Немного подумав, Димон повернулся к нему и спросил:

– А если я с тобой буду и с кильдымовскими, то как Жека-то об этом узнает? Как он меня с ними увидит? Он же туда-то не ходит ни х..я.

– Зато они ходят по городу, – успокоил его Виталий. – Вместе будем ходить, и нормально. Побухаешь с нами, ниче страшного. Курить же ты уже научился ведь? Так же? И бухать научишься. Все нормально будет, не ссы. Надо только иногда тоже не с пустыми руками быть, чтоб бухла купить там, и так, по мелочи. Че у тебя с бабками?

– Да нету пока ни х…я, – сказал огорченно Димон. – Или они вчера забрали, когда меня пи…дили там, или выпали там бабки. Я пробовал ложиться в брюках, мелочь и так выпадает. А они меня еще и катали там по земле. Могли и выпасть.

– Ладно, надо и мне уже с одноклассниками пойти в карты поиграть, а то и у самого уже бабок нету ни х…я, – сказал Виталий и, увидев, что друг опять расстроился по поводу отсутствия денег, положил ему руку на плечо и ободряюще сказал: – Да не ссы, все нормально будет.

* * *

Выходя из дома одноклассника Вакася с наполовину набитым карманом мелочи Виталий сразу увидел ожидающего его Димона. За два прошедших дня у него уже не осталось и следа от избиения его в Раздольном, и выглядел он внешне нормально. Если не считать того, что иногда держался за продолжавший болеть отбитый бок.