Текст книги "Глаза Вселенной видят все…"
Автор книги: Виталий Батюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Да, я им объяснил, как найти твой кабинет.
– В любом случае они подъедут к телецентру и мне позвонят, – ответил я, немного призадумавшись над предстоящей каруселью событий.
К началу эфира приехала группа «Нежность» в полном составе. Композитор Андрей, вокалистка Рита, солист Слава и барабанщик Сергей. Я кратко объяснил ребятам, как надо вести себя в прямом эфире.
– Ведите себя спокойно и не волнуйтесь, – сказал бодро я, мигнув Кадышеву, что мы готовы к эфиру.
Когда началась программа, Александр Кадышев представил нас и перешел к сути дела. Он действительно хорошо подготовился сегодня к эфиру. Его яркая, выразительная ораторская речь зажгла в этот вечер многих телезрителей. От звонков не было отбоя. Многие звонили и возмущенно тараторили, кроя мэра Зариньша вдоль и поперек, естественно, цензурными выражениями. Но здесь есть одно «но», и оно сегодня заключалась в том, что цензурные выражения звонивших телезрителей, были настолько великолепны, что русский мат просто отдыхал, отдавая дань уникальной саркастической образности высказываний простого люда.
Александр умело апеллировал настроением публики, успешно подогревая ажиотаж. Начиная свой диалог со мной и группой «Нежность», он умело переходил к звонкам телезрителей. Потом просил у режиссера поставить очередной сюжет, при этом, когда надо, то съемку останавливал и просил увеличить кадры, чтобы всем было видно, кто на них запечатлен. Комментарии его были аргументированы, потому что он сразу показывал нужные материалы. Как в случае с сотрудниками внутренней безопасности компании «Латнефть», там на видеозаписи было видно, как они сами исподтишка в ночном клубе снимали ребят из группы «Нежность».
Не отходя от кассы, Александр рассказывал их краткую биографию. При этом прилагал разные фото и, чтобы было интереснее, одну видеозапись, сделанную на днях. Там эти два сотрудника были сняты на видео вместе с мэром Даугавпилса Зариньшем возле городской думы. В данном случае они выполняли роль телохранителей мэра. Все это доказывало, что они стопроцентные люди Зариньша. Все это подтвердили приглашенные на программу ночные бабочки, которые тусовались тогда с группой «Нежность», играя роль сладострастных девиц. Когда дошло дело до видеоматериала с участием крупнейшего криминального авторитета Прибалтики в девяностых годах Мирона, то Кадышев со всем своим журналистским изяществом начал тараторить на полную катушку.
– Господа, посмотрите на Яниса Зариньша, в то время бизнесмена среднего пошиба и уже депутата городской думы. Заодно посмотрите на эти бандитские рожи, которые дружелюбно разговаривают с нашим непотопляемым Зариньшем. И что их могло тогда связывать? – пронзительно, с восклицательным сарказмом задавал вопрос всем телезрителям Кадышев. Публику разогревала то, что Мирон был жуликом, об этом знала вся страна, просто не сразу это было доказано. Следствие тормозили многие государственные мужи, вот поэтому банда Мирона и была на плаву долгое время. После завершения программы Александр Кадышев не скрывал своей широкой, белозубой улыбки.
Сегодня он кинул подлянку такому большому человеку, как Зариньш, при этом аргументированную подлянку. Со всеми прилагающимися документами и видеоматериалами. И плюс ко всему этому, его мохнатую лапу не забыли. Для Александра Кадышева, все это в совокупности олицетворялось с неповторимым и не забываемым оргазмом. Действительно, истинный журналюга!
После программы «Добрый вечер» я торжествовал. Хотя определенная настороженность сковывала мою радость. Он прекрасно понимал, что после массированной атаки с экрана телевидения на Яниса Зариньша, ответ ждать с его стороны, не заставит. То, что мэр всю мощь своей финансовой и административной артиллерии обратит на Ковальчука, это было понятно. Вопрос стоял о другом – сколько в его сторону мощного огня будет направлено? Хотя Ковальчук и сказал, что прикроет, но все равно, бегущие мурашки по спине иногда не давали нужного покоя. Ковальчук остался очень доволен этой передачей. При встрече он лихо потирал свои ручонки, которые позже торжественно наливали бокалы шампанского для меня и Александра Кадышева. Чокаясь бокалами с нами, он по– шефски хлопал нас по плечу, при этом приговаривая:
– Ребятки мои, мы с вами такие дела закрутим, поверьте, в дураках не окажетесь. Я человек щедрый, вот поэтому держитесь за меня. На данный момент, мы не будем ничего предпринимать. Мы будем ждать его реакции и, прежде всего, какие меры Зариньш будет предпринимать. Мне нужно знать, какую тактику он выберет. Самое главное, для второго удара по этому приблатненному мэру, компромат у меня есть. Пока я вам ничего не скажу, а когда пробьет нужный час, то я непременно вооружу вас этой бомбой, которая и так заждалась своего верного часа.
– Станислав Сергеевич, я бы хотел к себе в город съездить? Для меня это не будет опасно? – спросил настороженно я, понимая, что всякое может быть.
– А тебе, Виталя, так надо туда ехать? А ты знаешь, не отвечай, я и так все понял. Девчушка хоть стоящая? – с улыбкой спросил Ковальчук.
– Есть такое дело, Станислав Сергеевич, мне бы на два дня хотя бы смотаться, сами понимаете, соскучился по ней.
– Так ты не скучай, если хочешь, я тебе здесь в Риге таких телок подгоню, так твоя скучалка настолько отвиснет, что будешь ходить и полжизни рукой ее придерживать, – засмеялся Ковальчук и добавил, уже серьезно:
– Короче, я тебе дам двух охранников, они должны быть с тобою повсюду. Но через два дня чтобы обязательно приехал обратно.
– А охранники мне для чего? – ошалел я от поворота рассуждений Ковальчука.
– А для того, чтобы тебя шкафы Зариньша не выловили да невзначай за яйца не повесили, на какой-нибудь березоньке. Или яйки тебе не нужны? – спросил с издевкой Станислав Сергеевич.
– Нужны, ой как нужны, – сдерживая смех, пробурчал я.
– Запомни мои слова, Виталий, твое потомство оценит твою мудрость и мне лично не один миллион раз скажет спасибо.
– Ну что, тогда сейчас и поеду, – обрадовано произнес я, допивая бокал шампанского.
– Ты только с этого дня поосторожней гуляй. В разных ночных заведениях, а не то еще обратно на ассорти женского обаяния поведешься.
– Тут возьмут хлопцы Зариньша и снимут кино про тебя да название поприкольней придумают, к примеру – «наострил Виталий ушки на одну большую шлюшку». Ну, как звучит? – не мог угомониться Ковальчук. Как и обещал, он мне выделил двух охранников и предоставил одну из своих машин. Поэтому я ехал в Даугавпилс и чувствовал себя, если не приближенным к императорской особе, то к его лохорям уж точно. Приехав домой в свою квартиру, я показал этим суперменам их комнату, а сам решил позвонить Диане.
– Привет, моя девчушка-хохотушка, вот я и в городе. А ты где и чем сейчас занимаешься? – с игривого тона начал я разговор.
– Виталий, я очень рада тебя слышать. Мне надо с тобой срочно увидеться и очень серьезно поговорить, – нерешительно и тихо ответила Диана.
– Я так понимаю, у тебя что-то случилось? – спросил я, предчувствуя летящее ко мне на всех крыльях испорченное настроение.
– Давай, я к тебе приеду, Виталий, и мы с тобой обо всем поговорим, это не телефонный разговор. Я буду через полчаса, договорились?
– Договорились, Диана, я жду тебя, – закончив разговор, я пошел на кухню заваривать себе мой любимый ароматный кофе. Когда приехала Диана, я как всегда встретил ее с радушной улыбкой. По ее унылому и настороженному взгляду мне стало без слов ясно… Все хуже на самом деле, чем я предполагал сначала, когда услышал ее опечаленный голос, который уловил по телефонному разговору. Сам рассказ Дианы о связи с Армандом привел меня в гипнотизирующий шок. Я не кричал, не махал руками, я просто слушал. Для меня это был сокрушающий удар. Мне даже все равно было, смеялся ли или злорадствовал ли Арманд, над всем этим. Попал он на этот раз в самое яблочко. Мне больно уже от того, что мой сказочный замок, связанный с Дианой, рухнул до основания и попросту расыпался, не давая надежд на реванш его восстановления. Другим словом, отталкиваясь от моих взглядов и принципов, заново отстраивать его не было смысла, потому что это измена стала фактически финишем наших взаимоотношений. Я не ставил себе даже вопрос, простить или не простить, лишь потому, что он изначально был не актуальным. Вот и все. В голове у меня всплыли строчки моего давнего стихотворения, как-будто я его специально написал, для сегодняшнего дня:
«Разошлись и позабыли, что сближало раньше нас.
Сгоряча не долюбили, а какой же выпал шанс?
В этой жизни непутевой, лицемерной и пустой.
Мы ушли опять в никчемность, с одурманенной душой».
Вот именно это и поджидало нас – мокрым снегом в окно… тревожило одиночество. В воздухе, переливались мерцания белых пылинок. Значит, впереди опять мимолетные романы, всепоглощающие поиски, вечно спешащая куда-то карьера, да и прочая терзающая мирская суета.
– Ладно, Диана, нечего здесь больше своей жалостью что-то выпрашивать. Я тебя заранее обо всем предупреждал. Смириться с этим я не смогу да из памяти вычеркнуть тоже.
– Не будем ругаться, все это больше не к чему, прощай.
Диана ушла. Она и сама понимала, что запретный плод ею уже поглощен. И изменить хоть что-то она уже не в силах. Как часто какие-то мимолетные стечения обстоятельств переворачивают нашу жизнь на все триста шестьдесят, а может и более невидимых градусов. Многие скептики отталкиваются от того, что пока не пощупаешь руками, своими глазами не увидишь, не докажешь это за правду, то значит это у них не воспринимается, как явью доказанный факт. Но, несмотря на их скептицизм, можно с уверенностью сказать, что нашими судьбами движет какая-то неведомая сила. Она сама выталкивает на поверхность любовь. Но все меняется: мы постоянно попадаем в невидимый поток земной жизни, который приумножает наше я до непомерных вершин, если же мы сдружились с негативом, то разрушает, предоставляя нам в виде приюта нескончаемую пропасть. Конечно, есть и что-то среднее, ее величают в земных краях – золотая середина. И есть в этом все-таки какая-то глубочайшая и неосознанная нашей цивилизацией тайна. Недаром во многих сказках и былях герои озадачены в выборе трех дорог. Видать, недаром. И пройдет еще немало миллионов лет, когда человечество придвинется вплотную к раскрытию великой тайны Вселенского бытия. Конечно, если наш мир противоречивый заранее не сойдет со своей орбиты в горячем и непомерном усердии наломать побольше дров, в достижение кажущихся правильных текущий целей. А может быть, я не прав по отношению к Диане? Может, нелепое, коварное стечение обстоятельств специально проверяет меня на прочность? Или таким вот, терзающим до адской боли образом, меня заставляют свыше ковать свою приземленную зрелость и мудрость? Да кто его знает? Еще час назад была любовь, мерещилась Диана в свадебном платье, и ненасытное счастье не давало моей душе и сердцу покоя. Прекрасного покоя! И это было всего лишь час назад. Как же все в жизни бывает быстротечным и переменчивым. Хотя, если посмотреть, по-разному бывает. И это разное в большей или меньшей степени зависит от нас. Нам свыше это дано – право на свободу выбора. И как часто мы не можем найти в себе силы, чтобы сжать зубы, стерпеть, усмирить свою напыщенную гордыню. Взять, да и простить, и дать шанс для возрождения другому. Но нет. Мы чаще – не прощаем. Животные инстинкты настолько оккупировали наши души, что мы практически во многом недееспособны в этом благородном и мудром деле. Вот поэтому так и бывает, что вместо того, чтобы вычеркнуть из памяти этот злорадный час рассказанной правды, мы этим часом раздалбливаем дальнейшую жизнь. И лишь на закате оставшихся лет мы в памяти собираем мозаику лучших дней нашей прожитой судьбы. И жадно, впопыхах, мы просим покаяния за плеяду будоражащих ошибок, перелившихся когда-то в агонию зла, которое повлекло за собой разрушающее затмение в чужих судьбах. Жаль, что покаяние мы начинаем искренне просить со всей душой, примерно за пять минут до встречи с Богом. А покаяние ли это или немыслимый страх? Вот это уж мы в нашей жизни земной точно не узнаем. А, может быть, и не суждено нам такие премудрости знать?
А если призадуматься, то ясно здесь лишь одно – как все мы любим под любым предлогом создать себе алиби разных смазливых овец, в лучшем случае, волков клыкастых, живущих по законам стада. И потом стонать да выть, мол, мы не знали и даже приблизительно не понимали всего этого. И все лишь для того, чтобы оправдать свою закаленную при жизни никчемность и покорившую нас желчь цинизма, злобную пустоту от растраченных лет, с которой мы порой так часто переходим на ты, раздалбливая наши души до самоуничтожения.
8-ая глава
Прошло два месяца. Хлопьями кружил январский снег, покрывая серость улиц своим праздничным белым покрывалом. Белые звездочки падали с небес под ярко светящим солнцем. Зиму, как алмаз, отражали прозрачность льда и искрящие искры снежинок. С самого утра Диане нездоровилось. Настроение достигло уровня – невольно с высоты упасть и напрочь разбиться. Пойдя на кухню, она приготовила себе чай, есть почему-то совсем не хотелось. Увидев свою дочку в подавленном состоянии, мать настороженно спросила:
– Доченька, ты на себя в зеркало смотрела?
– А что такое, мама? – присев на стул, начала потягивать чай Диана.
– Ты вся бледная, на тебе лица нет. Надо вызвать врача, милая. Твой вид настолько болезненный, что не по себе становится, – обеспокоенность матери прервал резкий скачок со стула Дианы. Она побежала в ванную. Ее лихорадочно начало тошнить. Мать испуганно спросила:
– Доченька, ты что отравилась? Что-нибудь вчера в кафе с Иреной съела? Мы с отцом ели дома и у нас все нормально.
– Я, мама, только кофе пила, плюс пирожное съела. Я пойду к себе в комнату, прилягу, – она вышла из ванной, попросив мать принести ей яблочного сока. Через минуту мать вошла в комнату Дианы:
– Доченька, а у тебя тошнота за последнее время была еще.
– Да, мама, иногда случалось.
– Диана, а может быть, ты беременна? Не думала об этом? – спросила взволнованно мать Рита. От этой мысли Диане стало не по себе. Неужели я беременна? Не может быть. Она посмотрела на мать и с мучительной тяжестью от непонимания всего, что происходит, сказала:
– Мама, я не знаю, что со мной на самом деле? У меня просьба к тебе. Сходи, пожалуйста, в аптеку и купи тест, тогда мы все и узнаем. В любом случае, мне надо сегодня или завтра к врачу сходить, потому что мое состояние пугает и очень настораживает.
– Да, доченька, я сейчас же схожу в аптеку. Надо немедленно выяснить причину. Мать вышла из комнаты и стала собираться. Уже через час тест показал положительный результат. Мать знала о произошедшем разрыве отношений между Виталием и ее дочкой. И также знала о проведенной ночи с Армандом. Поэтому она прекрасно понимала тупиковость ситуации своей дочери.
– Диана, я понимаю, что этот ребенок, может быть, как от Виталия, так и от Арманда. И кто его родной отец, тебе, естественно, неведомо? – присев на кровать рядом с дочерью, начала этот неприятный разговор мать, гладя ее кудрявые волосы.
– Именно так и есть, отцом может быть любой из них. Но как будущая мать, я чувствую, что этот ребенок от Виталия и только от него. Ведь по-другому и быть не может, – ищущая любой поддержки, промолвила рассеянно Диана.
– Ну и как ты это, доченька, собираешься доказывать? – спросила взволнованно мать. – Виталий о тебе и слышать не хочет.
Позвони ему, скажи о своих подозрениях? Что дальше? Неужели ты думаешь, что Виталий к тебе кинется в объятия и воскликнет с необычайной радостью: «Я стану отцом!» Пойми, доченька, что отец твоего ребенка, скорее всего, Арманд. И этот факт более правдоподобный. И если у тебя есть хоть капелька здравомыслия, то прежде всего ты должна серьезно поговорить об этом с Армандом. Насколько я понимаю, он любит тебя? И в отличие от этого поэта-оборванца, не будет тебя докучать этими сомнительными вопросами об отцовстве.
– Мама, причем здесь это? Я люблю только Виталия, только его и никого более. Я уверена, что это его ребенок, – сквозь слезы прошептала Диана, уткнувшись лицом в подушку.
– Диана, я прекрасно понимаю твои чувства, господи. Но и ты должна понять одно, что ты скоро станешь матерью. И, прежде всего, как женщина, ты должна беспокоиться о ребенке. Ты пойми меня только, если ты сейчас сделаешь неправильный выбор, то мучиться и каяться будешь всю оставшуюся жизнь. Ребенку, нужен отец! Нужен и муж, который возьмет на себя всю ответственность за обеспечение семьи. А твоя любовь-морковь в данном случае уже ни при чем. Ну, погонишься ты за этими двумя зайцами, так с носом и останешься. Неужели ты думаешь, что Арманд простит тебя, узнав, что сначала ты пошла к Виталию, а потом лишь к нему. Неужели ты думаешь, что его устроит такое положение дел, когда он узнает, что он для тебя всего лишь вынужденный причал, что ты к нему обратилась лишь потому, что тебя Виталий отшил и тебе просто деваться некуда. Он состоявшийся мужчина, богатый, влиятельный. У него баб море, если не океан. Его социальный статус не позволит дойти до того, чтобы играть в этой жизни такую унизительную роль. Так что не стоит тебе ходить к Виталию. Забудь, доченька, ты этого оборванца, забудь. Или вид хотя бы сделай для этого. Ты должна позвонить только Арманду и сказать ему о своей беременности. И ты должна себя с ним так вести, чтоб всем видом показать, что отец твоего будущего ребенка только он и никто другой.
– Мама, я прошу оставь меня. Мне надо самой все обдумать. В любом случае, это моя жизнь, и только я и Бог имеет право ею распоряжаться. Я сама приму решение, и за это буду отвечать.
– Ах, доченька, доченька, смотри не прогадай. Я с этой любовью-морковью так в жизни измучилась, если бы ты только знала. Когда родилась у меня ты, я осталась совершенно одна в этом мире. Семейное общежитие, крохотная помощь от своих родителей, – и то лишь сначала, – вот и все. Эти бессонные ночи, работа с утра до вечера, когда я приходила с работы еле живая, пьяные рожи, скандалы, шум, гам в общежитии. Если бы ты знала, как мне было тяжело тебя растить одной.
– А я ведь тоже любила твоего отца. Сколько мечтала, что он приедет в Латвию! – узнает о своей дочери, мы поженимся и будем одной любящей семьей. Ах, сколько лет я ждала этого? А сколько слез пролила в подушку ночью, когда ты уже спала. Если бы ты только знала? Или ты думаешь, что у меня в то время кавалеров не было? Были, девочка моя, были. И ухаживали за мной по-царски, и руку с сердцем предлагали, да что там вспоминать… Мне всего лишь восемнадцать было.
Я в то время не думала о будущем, жила сегодняшним днем. Надеялась, что твой отец узнает о тебе и обязательно приедет. Вот так в ожидании и годы пролетели. И от моей несбыточной мечты остались одни лишь наивные воспоминания. А кавалеры те, что за мной бегали, со временем, естественно, переженились. И вместо них остались лишь алкаши и разгильдяи. А в большинстве случаев просто кобели. И что ты думаешь, мне матери-одиночке не хотелось любви, мужской ласки? Да так хотелось, что себя изводила до невозможного. Вот и приходилось, где-нибудь в укромном месте встречаться с разными мужиками в ранге любовницы, а проще говоря бесплатной и честной давалке. Если бы ты знала, насколько это унизительно себя чувствовать в этой роли. И я сейчас, Бога, Вселенную и Ангелов, каждый день благодарю, за своего нынешнего мужа Андриса. Он так много сделал для нас, доченька, вновь заставив меня поверить в счастливую жизнь! И прежде всего почувствовать себя достойной женщиной! Пусть даже не своей искренней любовью, а всего лишь уважительным отношением ко мне. Поверь, доченька, это много чего значит. Я прошу тебя, не дури себе голову разными оборванцами. Подумай о своем будущем, подумай. Молодость наша на самом деле не так длинна в этой жизни. И ни к чему эти годы тратить на эксперименты. Поверь, ни к чему все это, – мать Рита посмотрела еще раз на свою заплаканную дочь, и нежно поцеловав ее, вышла из комнаты. Диана с закрытыми глазами представляла встречу с Виталием – как она ему будет говорить обо всем этом? Заодно представляла возможные варианты, реакцию Виталия, немыслимыми фантазиями пыталась предугадать исход. Вариантов появлялось настолько много, что один затмевал другой, но вскоре испарялся. Хватит думку ломать, надо просто взять и позвонить, а потом, что будет, то и будет. Продолжать терзания – еще хуже. Набравшись смелости, позвонила – дыхание замерло, сердце застучало сильнее. Диану трясло, – может быть, именно в эти мгновения и решается, как сложится ее дальнейшая жизнь. Каждый телефонный гудок, казалось ей, растягивался на долгие часы ожидания. И вот, наконец, Виталий ответил сухо – без тех забавных искорок любви, как было прежде:
– Я слушаю, тебя Диана, у меня мало времени, так что говори, как можно быстрей и короче.
– Виталинька, миленький, ты только трубку не бросай, это очень важный разговор для нас обоих, – начала Диана.
– Хорошо, я внимательно слушаю тебя. Если я правильно понимаю, то в твоей никчемной жизни опять что-то случилась?
– Виталий, я прошу, не надо со мной так говорить. Ели бы ты только знал, как меня ты мучаешь своей холодной резкостью.
Диана рассказала о своей беременности. О своих догадках, что это мой ребенок. При этом страстно умоляла поверить ей и все простить. А что я мог ответить на ее доводы? Подавленностью и рассеянностью? Одна мысль, сменяла другую. Вдруг, это мой ребенок? А может быть, и нет. Если нет, то почему я должен брать на себя ответственность и растить его? Почему?
– Диана, послушай меня внимательно. Я понимаю, в каком ужасном положении ты находишься. Прежде всего, никто тебя не собирается ни в чем упрекать – тем более, добивать тебя глупыми умствованиями о твоей вине, но и закрывать на твои грехи глаза и бежать в твои объятия, не стоит. Как я понимаю, у твоего будущего ребенка может быть и другой папаша. Ты сама прекрасно это понимаешь. Родится ребенок, делай тест на отцовство и никак иначе. Если подтвердится, что это мой ребенок, то я готов взять на себя всю ответственность. И, естественно, материально обеспечивать и воспитывать его. Что же касается наших отношений, я даже приблизительно не представляю, каким образом мы можем быть вместе. Сейчас я могу тебе лишь одно посоветовать – успокойся и не нервничай: ты носишь ребенка и, как будущая мать, должна прекрасно понимать, что все эти переживания не доведут до добра. На данный момент мы с тобой знакомые и только. Но помни одно, я всегда готов протянуть тебе руку помощи. Если у тебя возникнут какие-нибудь проблемы в жизни, то ты обязательно позвони мне. Я всегда помогу тебе во всем. И веди себя, как взрослый человек, не надо стесняться попросить меня о чем-то. Об этом я тебя настоятельно прошу. Больше сказать мне нечего.
– Хорошо, Виталий, пусть будет все по-твоему. Когда появится на свет наш ребенок, то я обязательно сделаю тест на отцовство. И ты сам убедишься в моих материнских инстинктах. Мне тоже больше сказать нечего, – Диана положила телефонную трубку и обратно легла в постель. – Какая я все-таки дура? Как я могла докатиться до этого? И что мне сейчас делать? А ведь делать что-то надо. Разные мысли тяжким грузом давили душу и сердце Дианы. Попросив мать заварить успокаивающий травяной чай, она, выпив его, уснула. Мать Рита подслушала разговор дочери с Виталием и поэтому была в курсе происходящих событий. Да, ситуация у дочурки не простая. И простое ожидание погоды с моря не предвещало ничего хорошего. Надо идти на опережение. Воспользовавшись тем, что Диана уснула, она вошла в комнату и взяла ее мобильник. Быстро разблокировав телефон, начала в контактах искать номер Арманда Зариньша. Записала его себе в блокнот и удалилась в свою комнату. Нет, доченька, вот пропасть я тебе не дам, – подумала мать, набирая номер Арманда. Поговорив с ним и кратко рассказав о причине, по которой она желает встретиться, засобиралась на встречу с сынком градоначальника.
– Я подъеду к вашему дому на своей машине через полчаса, и мы тогда все спокойно обсудим.
– Хорошо, Арманд, я жду твоего приезда, – эта встреча для нее, как и для дочери, была очень важна. И недооценить предстоящий разговор было просто катастрофической ошибкой.
Ближайшие полчаса мама Рита прокручивала возможные варианты разговора – взвешивала все за и против. Увидев машину Арманда, уверенной походкой пошла к ней. Сын мэра, вышел из машины, поприветствовался и предложил присесть, галантно приоткрывая дверь. Мать Рита, заговорила:
– Арманд, ты уже взрослый и состоявшийся мужчина, поэтому посмотри на сложившуюся ситуацию через призму мужской зрелости, только не подумай, что я пришла у тебя что-то выпрашивать. Речь пойдет, естественно, о Диане. Я знаю, что между вами произошло. Ты должен понять одно: Диана еще молодая и несмышленая девчонка. Мы все были в этом возрасте такие. Здесь нет ничего странного и плохого. Юные годы изначально скорее предназначены для того, чтобы встречаться, влюбляться и даже ошибаться. Лишь пройдя через определенные лабиринты встреч, свиданий и расставаний, молодые девушки обретают относительную зрелость или даже какую-то правильную гибкость, напоминающую выражение «стерпится-слюбится» по отношению к мужчинам. Если мы говорим о союзе мужчины и женщины, вернее о браке, то мы должны понять одно, что это более высокая ступень в гармонии пар. Выходя замуж, любая нормальная женщина по-другому смотрит на мужчину. И, естественно, уровень отношений в таких случаях меняется: она понимает, что поцелуйчики, сладкие обещания, признания автоматически отходят на второй план, потому что впереди взрослая жизнь. Женщина прежде всего должна заботиться о благополучии своей семьи и, может быть, даже в чем-то ущемлять себя ради этой благородной цели.
Функция замужней женщины – создание благотворного образа семьи, то есть теплого уюта ее. Это самый важный фактор для счастливой семьи. Муж работает, он добытчик, охотник – в этом заключается закон мирского, земного бытия. Так Бог распорядился при создании нашего мира. Гармония между мужчиной и женщиной – это та энергия, которая движет человечество к развитию цивилизации. Эта энергия имеет фантастическую, разрушительную силу для всех невзгод, печалей, бед. И, как показывает жизнь, мужчина добивается успеха на социальной лестнице только тогда, когда с ним рядом настоящая женщина, во всем ее хорошем многогранном понимании. Семейный уют, Арманд, играет наиважнейшую роль в нашей жизни, порой запутанной, непонятной, хаотичной, но все-таки прекрасной. А теперь, о деле. Диана беременна, а последний мужчина, который у нее был, это ты. Я знаю, что до вашей близости, Диана накануне встречалась с Виталием и что у них были близкие отношения. Но если бы она забеременела от него, то заметила бы раньше, потому что до близости с тобой, она не имела близкие отношения с Виталием довольно долго. Она до сих пор бредит им. Ты же мужчина, Арманд, поэтому должен понять, что это всего лишь девичьи капризы и ничего более.
И еще одно: когда рождается ребенок, то он автоматически сближает мужчину и женщину. Так вот, она об этом голодранце и вспоминать вскоре не будет, поверь мне на слово. Кто-кто, я-то знаю свою дочку. У меня к тебе один вопрос, Арманд. Ты готов принять мою дочку, какая она есть и на время на ее взбалмошность прикрыть глаза? Поверь, это временно. Все вскоре само уляжется, остынет и бесследно исчезнет. Поверь мне, зрелой и опытной женщине, которая жизнь знает не понаслышке. Скажи мне: ты, чувствуешь, что Диана нужна тебе?
– Вы знаете, для меня это все так неожиданно, что я просто ошеломлен. Извините, я выкурю сигарету и приведу свои мысли в порядок и тогда отвечу на все ваши вопросы. Хочу придти в себя и успокоиться, – тяжело вздохнул Арманд.
– Да, конечно, Арманд, я тебя никуда не гоню, да и об этом нужно говорить лишь только в спокойном состоянии, взвешенно, чтобы основательно не продумав ситуацию, сгоряча не напороть ошибок, – мама Рита сама достала сигарету и закурила. После четырех минут молчания (и автоматического рождения ментов), Арманд решил заявить о своем громком и значимом «я»:
– Знаете ли, я начну с того, что Диана мне действительно не безразлична. Если быть честнее, то я в нее влюблен и с большой радостью и гордостью возьму ее себе в жены, постараюсь сделать все для создания счастливой семьи. Что это мой ребенок, я нисколько не сомневаюсь. Извините, не буду вдаваться в интимные подробности. Если бы это был не мой ребенок, то Диана, действительно, свою беременность заметила раньше. И я хочу от вас одного: чтобы вы с дочерью о нашем будущем серьезно поговорили. Я прекрасно понимаю, что она в большой растерянности и на данный момент продолжает сюсюкаться со своей любовью к Виталию. Без всяких обид, я отец нашего будущего ребенка, и хочешь, не хочешь, я им останусь – имею на то право! Если она думает, что я откажусь от воспитания ребенка, то пусть даже и не надеется на это. Если надо, через суд добьюсь своего. И, если надо, и родительских прав лишу! Надеюсь, вы понимаете, что связей у меня хватит на этот фокус? Не надо только на меня серчать. Прежде всего, вашей доченьке надо донести одну простейшую мысль, что ребенок это не ее частная собственность, ей придется смириться. И фамилия у ребенка будет только моей. И еще одно, когда мы с ней были вместе, она шептала мне просто неповторимые слова о любви. Я думаю, что такие речи от балды ивановны не говорят. В общем, поговорите с нею и подготовьте ее к разным вариантам развития событий. Через несколько дней мы с вами созвонимся, и я тогда к вам приеду в гости, как говорится, с цветами и подарками. Договорились, мама Рита? – улыбчиво спросил Арманд.
– Договорились, мой будущий зятек, – кокетливый ответ услышал на свой вопрос сын мэра.
– Ну, тогда по рукам, – Арманд взял руку матери Риты, поцеловав ее, добавил:
– Как поговорите с дочерью, то с большой радостью жду вашего звонка.
– Хорошо, Арманд, как что-то прояснится, я сразу же тебе позвоню. Мать Рита вышла из машины, по-дружески помахав рукой, пошла радостная к себе домой. Вот и дела, я даже приблизительно представить не могла, о таком благополучном исходе этого разговора. Видать, Арманд действительно сильно влюблен в мою дочурку, раз ни стал не в чем сомневаться. Не то, что этот голодранец Виталий: давай ему экспертизу, давай доказательства и тому подобное. Тоже мне мачо нашелся. Хер тебе во лбу вбить и чтобы до конца жизни своей никчемной ходил с ним. Клоун несчастный, вот тебе, а не дочку мою. Рита показала фигу, представляя перед собой Виталия, поднимаясь по лестнице к своей квартире. Вот Арманд – это зять, причем с большой буквы. Ладно, надо мне мысли привести в порядок и, прежде всего, обдумать, как доходчиво все объяснить и донести до моей безголовой дочурки некоторые истины. Вечером, когда пришел отец Андрис, мать Рита позвала Диану в комнату. Начался долгий и неприятный разговор. Предчувствие грозы в доме кружило с серыми мыслями с самого начала. Колоссальное напряжение должно было вылиться с минуты на минуту в неистовый шквал бранной речи на семейном совете. Но отступать, по мнению мамы Риты, было уже некуда. Вот поэтому она и стала эпицентром сегодняшней бури.
