Текст книги "Хандра"

Автор книги: Вирджиния Тревес-Тедески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Де Вилье Жерар
Хандра

Жерар де Вилье

"SAS"

Хандра

перевод С. Белоусова

Поблагодарите Господа, если доживете до старости.

Поговорка племени тутси

Глава 1

Человек, называвший себя Джулиусом Ньедером, осторожно взвел курок своего револьвера, невидимого из-под чесучовой куртки, лежавшей свернутой возле него.

Это был "смит-и-вессон" калибра 38 с барабаном, весьма распространенной модели. Он заканчивался глушителем, который смастерили в каком-то гараже Стэнливиля. На войне как на войне.

Легкий щелчок отведенного назад курка был поглощен гулом четырех двигателей лайнера ДС-6 компании "Эр Конго", который набирал высоту, чтобы ускользнуть от преждевременного урагана в начале этой тропической зимы.

Джулиус Ньедер чувствовал себя спокойно, несмотря на то, что готовился к выполнению довольно деликатной задачи: убийства в самолете с пятью десятками пассажиров на борту, к тому же и не соучастниками. Тем не менее, Джулиус, не желавший стать камикадзе, принял решение высадиться живым и невредимым в Бужумбуре, столице Бурунди и пункте следующей посадки, выполнив свою миссию. Для этого требовалось много находчивости и немного удачи.

Человек, которого он должен был убрать, сидел в том же ряду кресел, что и он, с другой стороны от центрального прохода, облокотившись о противоположный иллюминатор. Их разделял лишь один пассажир.

Часы показывали половину седьмого. Наступила ночь. Большая часть пассажиров дремала, опустившись на своих сиденьях в ожидании обеда и прибытия в Бужумбуру, назначенного на десять часов.

В основном это были старые жители колоний, в течение нескольких десятилетий жившие на коньяке и виски, и черный стюард, который, не переставая, сновал туда-сюда, снабжая их напитками.

Не пил лишь один Джулиус Ньедер. На работе – никогда. Довольно крепкого телосложения, с загоревшим лицом, редкой шевелюрой, он внушал доверие. Тем не менее, это был один из опаснейших искателей приключений и способнейших в искусстве убивать.

Он разложил журналы и чемоданчик на свободном кресле рядом с собой, чтобы никто не попытался на него сесть. Полузакрыв глаза и удобно устроив голову, он наблюдал за своей будущей жертвой.

Теперь ДС-6 спокойно летел уже на высоте шести тысяч метров над тропическим лесом – сплошной зеленой массой.

Человек, который должен был умереть – рослый блондин, весьма элегантный в сером льняном костюме, – устремил взгляд своих золотистых глаз сквозь иллюминатор. Он машинально играл своим перстнем с печаткой, чтобы отвлечься от скуки и плохого настроения. Уже давно его нога не ступала в Африку, континент, к которому он испытывал мало привязанности.

Тем более, когда возвращаешься сюда при странных обстоятельствах с большой вероятностью совершить путешествие "без обратного билета".

Если ты князь, имеющий право на титул Сиятельство и несколько других, если ты происходишь из одной из древнейших фамилий Австро-Венгрии, то всегда испытываешь неудобство при мысли о том, что работаешь на разведывательную службу. Даже если это всемогущее и богатейшее Центральное Разведывательное Управление, гордость американского шпионажа.

Поэтому князь Малко Линге, Его Сиятельство для своих друзей и врагов разведслужбы, предавался мрачным мыслям. Разумеется, он работал ради доброго дела: все его жалованье, хотя и довольно внушительное, поглощала перестройка его замка в Австрии, куда в конце концов он надеялся удалиться на покой. Но это путешествие не обещало ему ничего хорошего.

Никто пока еще не покушался на его жизнь, однако долго ждать этого не приходилось.

Он путешествовал под своим настоящим именем, с австрийским паспортом и подданством. И красивой, совершенно новой въездной визой, которую было не так-то просто получить: революция в Бурунди была в полном разгаре, и иностранцев не принимали там с распростертыми объятьями. Особенно таких, как Малко, которые с трудом могли бы объяснить, чем они собираются здесь заниматься.

К счастью, его приятель Аллан Пап имел связи в консульстве. Все было устроено за три дня. Однако такое быстрое выполнение формальностей привлекло к Малко внимание тех людей, которым не очень нравилось его появление там. Именно поэтому Малко ждал серьезных неприятностей. Но он был рад покинуть Элизабетвиль с его тяжелой атмосферой.

Через два часа начнется схватка. А пока он имел полное право позволить себе немного расслабиться.

Рядом с ним толстый грек, лоснящийся и смуглый, шептал непонятную молитву, начиная с самого взлета. Судя по всему, он не любил летать самолетом, который слишком приближал его к Спасителю.

По центральному проходу прошел стюард, объявляя: "Сигареты продаются в хвостовой части".

Грек поднялся, чтобы пропустить Малко, да так и не сел. Он чувствовал себя более спокойно, шагая взад и вперед по проходу.

Другие пассажиры также встали и направились в хвост. Приятная возможность размять ноги.

Прошла стюардесса, расставляя меню перед каждым пассажиром: тосты с икрой, эскалоп из телятины, салат, сыр и пирожные. "Эйр Конго" несла немалые расходы.

Джулиус Ньедер, закрыв глаза на какой-то момент, открыл их и незаметно поморщился. Блондин вернулся на свое место. Он подложил под голову подушечку и удобно устроил ее у иллюминатора, почти повернувшись спиной. Он спал.

Грек все время ходил взад и вперед по проходу, и ничто не разделяло убийцу и его будущую жертву.

Джулиус Ньедер ждал подобного случая давно.

Его рука тихо скользнула к куртке, лежавшей рядом, и исчезла под ней. При этом образовался бугорок, но надо было иметь довольно мрачное воображение, чтобы представить себе там револьвер с глушителем.

Джулиус Ньедер поднимал руку долю секунды. Его кисть и оружие были спрятаны в рукаве куртки.

Он был слишком занят, чтобы оглянуться. Если бы он это сделал, то увидел бы, что человек, которого он хотел убить, стоял в проходе как раз позади него.

Малко сообразил мгновенно. Пассажир, занимавший то же место, что и он, но в следующем ряду, ошибся и занял его место. Убийца же имел в виду Малко.

Было слишком поздно что-либо предпринимать. Малко незаметно отпрянул с привкусом пепла во рту: из-за него умирал незнакомец. Ни за что. Его золотистые глаза сощурились в бессильной злобе. Он понял механизм убийства. Дьявольский.

В тот момент, когда убийца нажал на спусковой крючок, Малко широко раскрыл рот.

Слабый шум детонации смешался со звуком сухой вспышки, которая покрыла гул четырех двигателей. ДС-6 вдруг встряхнуло, как будто он попал в воздушную яму.

В хвосте стюард выпустил из рук блок "Винстона", который он протягивал пассажиру, и выругался: завеса тумана и ледяной холод заполнили отсек.

Странный туман распространился по всему салону. Стоя в проходе, Малко чуть не потерял равновесие. Самолет пикировал. Одновременно Его Сиятельство почувствовал пронзительную боль в ушах, как будто иголки вонзились ему в барабанные перепонки.

Громкоговоритель загнусавил:

– Произошло незначительное происшествие. Просим вас немедленно занять свои места и не курить.

На ощупь Малко пробрался на свободное кресло рядом с собой и почувствовал озноб. В том месте, где он находился несколько минут назад, больше не было иллюминатора. В центре рамы была видна черная дыра, через которую всасывался ледяной ветер. Температура понизилась до минус пятидесяти за несколько секунд, воздух из салона вырывался наружу через отверстие со скоростью четыреста метров в секунду.

Два пассажира из первого ряда потеряли сознание. ДС-6 продолжал пикировать с резким гулом двигателей.

В кабине пилотов командир Де Кронер сжимал зубы. За двадцать лет полетов он впервые пикировал на ДС-6 с пассажирами на борту. Нужно было срочно вернуться на такую высоту, где атмосферное давление было бы переносимым. Машинально все три члена экипажа надели свои кислородные маски. Но если они позволяли им дышать, то не защищали от сильного холода.

Коти, радист, лихорадочно посылал сообщение по телефону в Бужумбуру.

"Говорит Си-Джи-Джей-Оу-Ай. Вследствие случайного разрыва иллюминатора спускаемся на 7500 футов, вертикаль Кимбаша. 20 часов 23 минуты".

К счастью, такие вещи происходят не каждый день. В салоне воцарилась ужасающая тишина. Тяжелый летательный аппарат медленно выпрямился. У всех пассажиров было усиленное сердцебиение, но голубоватый туман постепенно рассеивался. Стюард и стюардессы прошли в ряды, чтобы всех успокоить: опасность миновала.

Кроме Малко, никто еще не заметил убийства. Толстый грек решил занять свое место, но вдруг остановился напротив зияющего пустотой иллюминатора и испустил крик, затем медленно перекрестился:

– Здесь кто-то сидел, – пробормотал он.

Пассажиры встали и подошли посмотреть. Малко тоже смотрел. Немного бледный, он повернулся к стюарду и спросил:

– У вас есть шампанское?

– Да, месье. Я вам сейчас же принесу.

И снова завопил грек:

– Он потерял туфлю!

На самом деле, человек, высосанный невероятным падением давления со скоростью 400 метров в секунду, задел край иллюминатора, и один из его мокасин, единственный след его присутствия, остался внутри.

Малко содрогнулся, подумав о падении в темноту со скоростью двести пятьдесят километров в час. Если пассажир не был сразу убит на месте, то последние секунды должны были показаться ему слишком долгими!

И если бы он не ошибся местом – он, должно быть, наполовину спал, – то весьма вероятно, что мертвым был бы он, Малко. У судьбы свои причуды.

Ему принесли "Моэт-э-Шандон". Он пил медленно, не выпуская из поля зрения стрелявшего человека, чье лицо уже запечатлелось в его необыкновенной памяти.

В кабине пилотов радист послал второе сообщение:

"Один из пассажиров, месье Нэш, я повторяю. Наш, высосан наружу вследствие разрыва иллюминатора в двери запасного выхода с правого борта. Точка. Продолжаем полет на Бужумбуру".

Джулиус Ньедер больше не притворялся спящим. Он бесшумно ругался. Ему не понадобилось слишком много времени, чтобы узнать Малко среди оставшихся в живых. Упустить такой случай! Это было бы безукоризненным убийством. Разрыв иллюминатора и выстрел произошли одновременно. Никто никогда не найдет обломки двух специальных стекол, так же как и пулю, которая разбила иллюминатор. Что касается корпуса, то на нем не будет никаких подозрительных следов.

Благодаря барабану, не надо было искать и гильзу.

И все это затевалось для того, чтобы убить какого-то кретина. Теперь надо было все начинать сначала.

Эти мрачные размышления были прерваны стюардом, который вежливо попросил всех пассажиров собраться в передней части салона первого класса, чтобы укрыться от холода. Джулиус Ньедер встал и надел свою куртку. Револьвер перекочевал в чемоданчик.

Сбившись в кучу, пассажиры оживленно болтали, возбужденные происшедшим. Они остались живыми. Грек перебирал свои четки, читая молитвы. Прошла стюардесса, нагруженная одеялами, чтобы всех укутать. Подумать только, что в двух тысячах пятистах метрах под ними изнывают от жары...

Малко, продолжая пить шампанское, размышлял. Он подозревал, что не будет желанным гостем, но все же не ожидал такой мгновенной реакции. Действительно, ставки в игре были крупными.

Если только Аллан Пап не ошибся и их противниками не были люди из КГБ. Однако сведения из Вашингтона были "железными": русские в этом замешаны не были.

Чтобы убедиться в этом, он вновь стал изучать незнакомца, который хотел его убить. Тот был слишком загорелым, чтобы не быть жителем Африки.

Их взгляды встретились. Глаза у убийцы были серыми, умными и непроницаемыми.

Пока все пассажиры оживленно беседовали друг с другом, испытывая потребность в человеческом тепле поело пережитых волнений, незнакомец молча оставался в своем углу. Малко рассмотрел энергичный профиль, руку, спокойно державшую сигарету с фильтром, короткую стрижку, массивные плечи... от него за версту несло военным.

Малко не ошибался. Джулиус, до того как назваться Джулиусом, был одним из лучших специалистов 60-го полка наемников в Катанге, более известного под наименованием "Группа Кобра".

В лучшие времена "кобры" нанялись к прежнему королю Бурунди для подавления небольшого восстания левого толка. Увы, в своем революционном энтузиазме они взяли штурмом несколько посольств и несколько грубовато обошлись с дипломатами. От их услуг публично отказались, и с тех пор они бродили в экваториальной зоне в поисках грязных дел для добывания средств к существованию.

Трагедией неудачу Джулиуса делало то, что у него оставалась лишь тысяча бельгийских франков до конца месяца. А поскольку нет трупа, нет и премии.

Малко, очевидно, не догадывался о грустных мыслях своего убийцы. Он вновь представил себе Аллана Папа, который спокойно говорил ему: "Я даю вам хорошее прикрытие. Но смотрите, чтобы оно не превратилось в саван. Они сделают все, чтобы помешать вам устроиться там".

Судя но всему, они уже начали это делать.

Глава 2

"И вправду, китайцы изобрели не только порох", – с горечью и злостью подумал генерал-лейтенант Фэй из военно-воздушных сил США.

Возможно, что это прописная истина, но малоотрадная.

Сопровождаемый черным "фордом" военной полиции с четырьмя полицейскими, его "линкольн континентал" летел со скоростью девяносто миль в час по дороге № 101 в направлении Сан-Франциско. Водители автомобилей, тащившиеся на вечных 65 милях, обойденные двумя машинами, с завистью смотрели на их исчезающие красные огни.

На крыше "форда" горела "мигалка". Время от времени водитель, крупный краснолицый сержант, подавал короткий гудок, чтобы устранить надоедливых водителей, кативших по левой полосе. Рядом с ним другой сержант, коренастый и черный, поддерживал постоянную радиосвязь с базой Ванденберг. На заднем сиденье генерал-лейтенант Фэй также слушал переговоры, благодаря небольшому громкоговорителю, скрытому в кожаном подлокотнике.

Он нервно покусывал свою сигару, не обращая внимания на пепел, который падал на его безукоризненную форму. С того момента, как за ним приехали, чтобы сопроводить на обед к губернатору, он не мог избавиться от щемящего чувства тревоги. Это была грязная история, и она к тому же могла задеть его. РУМО [Разведывательное управление Министерства обороны США организация, конкурирующая с ЦРУ и занимающаяся ракетами и спутниками. Прим. авт.] было на ножах с разведслужбами военно-воздушных сил.

Началась небольшая качка: "линкольн" съехал с дороги №101. Фэй заметил зеленый щит "Лос Аламос". До базы оставалось не более восьми миль.

"Линкольн" еще прибавил газу. По этой дороге ездили только военные машины. Впереди "форд" включил постоянную сирену. Тяжелые ворота с электроприводом уже медленно раздвигались по стальным рельсам на проходной Б. Как того требовала инструкция, оба часовых взяли на изготовку пулемет тридцатого калибра. Генерал-лейтенант это или нет, они выполняли приказ.

Оба автомобиля влетели как ураган. Тут же центральная диспетчерская служба закрыла ворота. Генерал Фэй нервно ерзал на своем сиденье. Оставалось проехать еще 5 миль по необъятной базе.

Они проехали их по ярко освещенным и пустынным аллеям и уперлись в белое четырехэтажное здание в стороне от полигона для запуска спутников и военно-морской базы. Когда "линкольн" затормозил, генерал Фэй извлек из своего бумажника зеленый значок и прикрепил его на лацкан. Даже он не имел права выйти из машины без этого значка. Ванденберг – это не мыс Кеннеди. Почти все запуски спутников или ракет были засекречены. Здесь царила железная дисциплина, насажденная разведкой ВВС.

Фэй выскочил из "линкольна" прежде, чем сержант успел открыть ему дверцу.

Его ждали двое. Бритые черепа, очки, лица без выражения. На одном была форма генерал-лейтенанта, как и на нем. Его звали Чипс, и он руководил отделом "Оценка угроз".

Он протянул сухую руку Фэю:

– Итак?

Другой – полковник – покачал головой, увлекая его за руку:

– Один шанс из тысячи. Мы потеряли его десять минут назад. Только Претория еще сопровождает его. Но ее передатчик слишком маломощный.

Фэй сжал челюсти. Итак, надежды больше не оставалось. С тех пор, как существовала база, это была первая серьезная неприятность. Это должно было случиться.

Они вошли в белое здание, охраняемое представителем военной полиции, который внимательно рассмотрел их значки, и направились прямо в большое помещение на первом этаже. Панель в глубине зала представляла собой гигантскую проекцию земного шара, изборожденного многоцветными живыми линиями, которые то возникали, то исчезали: траектории движения всех секретных спутников, отображенные на радиолокационном экране: одних – из Ванденберга, других – запущенных русскими.

– Где мы теперь? – спросил генерал Чипс у капитана, сидевшего напротив пульта перед батареей телефонов и электронных осциллографов.

Капитан был очень бледен, но ответил спокойно:

– Претория еще видит его на своих экранах. Благодаря лазеру, мы знаем, где он находится, с точностью до нескольких сантиметров. Но через минуту у нас больше не будет отраженного сигнала: он снижается.

– Где он? – рявкнул Фэй.

Капитан с достоинством повернулся к нему.

– Он упадет в озеро Танганьика, сэр, прямо у берега.

– Какая страна?

– Корол... Извините, сэр, Республика Бурунди.

Фэй посмотрел на карту. Он думал о маленьком сверкающем спутнике, покрытом тремястами пятьюдесятью гранями, чтобы лучше улавливать солнечный свет, который вот-вот поглотят мутные воды великого африканского озера.

– Вы абсолютно уверены в позиции? – спросил он.

– Да, сэр. Во всяком случае, наши компьютеры проверяют ее сейчас. Ошибка не может превышать нескольких сотен метров.

Какой от этого толк: знать, где он упал! В этот момент небольшая армада 7-го флота крейсировала в Индийском океане в ожидании спутника С-66 серии "Дискаверер". Ошибочка составляла двенадцать тысяч километров.

Если это была ошибка. Для этого следовало предположить, что все компьютеры фирмы Ай-Би-Эм, которые выполняли расчет траектории движения спутника и осуществляли дистанционное управление тормозными двигателями, сошли с ума.

Фэй повернулся на каблуках. Здесь ему больше нечего было делать. В сопровождении Чипса и полковника он поднялся в свой кабинет на втором этаже, открыл металлический шкаф и достал оттуда папку, которую раскрыл на столе. Оба специалиста уселись напротив него.

В задумчивости Фэй пробежал глазами первую страницу досье: там уже не было ничего, что бы он не знал. Это был спутник для обнаружения ядерных взрывов. Два дня назад он был запущен из Ванденберга ракетой-носителем "Титан-ЗС", которая осторожно поместила его на расстоянии двухсот километров от земли на полярную орбиту, что позволяло ему по нескольку раз на день пролетать над цивилизованными странами. "Если можно назвать Китай цивилизованной страной", – подумал про себя генерал.

Он снял трубку и приказал:

– Немедленно запросите Вашингтон. ЦРУ, Развод-отдел, Бюро национальных оценок. Я хочу знать вес о политическом положении в Бурунди. Позвоните мне как можно быстрее.

В ожидании он погрузился в мрачное созерцание двух фотографий, прикрепленных к досье: капитан Кини Нассер и майор Фредерик Эйер. В этот момент они должны были плыть по водам озера Танганьика. Кабины космических кораблей могли оставаться на плаву в течение нескольких часов, если не было аварий. На борту также имелась надувная спасательная шлюпка.

– Возможно, было бы лучше, если б они оказались мертвы, – задумчиво сказал генерал.

Двое других молча согласились. Над тремя мужчинами парил призрак Гарри Пауэра, пилота У-2, захваченного русскими.

Когда операция срывается, так лучше уж до конца. Убытки вдовам будут возмещены сполна; что до двух астронавтов, они знали, какому риску подвергали себя.

– Предохранительное устройство должно было быть включено Преторией, высказался Чипс.

Предохранительное устройство, как целомудренно назвал его генерал, представляло собой заряд тринитротолуола для уничтожения спутника-шпиона в случае затруднительной ситуации. Разумеется, пилоты не знали об этом полезном, но пагубном для морального духа приспособлении.

Зазвонил телефон. Вашингтон. Бюро национальных оценок было чудесно отлаженной машиной. Оно могло почти мгновенно предоставлять сведения о политической обстановке в любой стране мира с изложением того, что должно произойти в любой отрасли в ближайшем будущем. Фэй переключил телефон на громкоговоритель, чтобы его сотрудники могли услышать доклад.

"Вот что мы имеем самого свежего о Бурунди, – объявил безразличный голос. – К завтрашнему дню вы получите более подробный доклад.

Республика Бурунди порвала дипломатические отношения с США одиннадцать месяцев назад, после того, как бросила посла в тюрьму.

Нынешний президент Республики Симон Букоко, двадцать пять лет. Он также совмещает посты Премьер-министра, министра юстиции и общественных работ. Яро ненавидит иностранцев.

Он свергнул мвами (короля) восемь месяцев назад. Также порвал все отношения с Россией, выслав большую сельскохозяйственную миссию.

Самым рассудительным человеком в стране является министр внутренних дел Виктор Кигери, придерживающийся прокитайского курса, который поддерживает тесные связи с соседней Танзанией, также прокитайской ориентации. Говорят, он намеревается создать Федерацию. Связи с соседними странами, Конго и Руандой, слабые.

Бурунди проголосовала за включение Китая в состав ООН. Недавно несколько десятков черных профсоюзных деятелей были спешно казнены в Бужумбуре, столице страны, что вызвало бурный протест MAT. [Международная организация труда. – Прим. авт.]

В отношении экономического развития..."

Генерал-лейтенант Фэй с раздражением отключил громкоговоритель и с извинением повесил трубку. Ему было наплевать на экономическое положение Бурунди.

– Я не вижу, что мы можем узнать еще худшего завтра, – угрюмо заметил он. – Где находится ближайшая база ВВС?

– В Монровии. Три тысячи пятьсот миль, – сказал Чипс. – Или в Тегеране, на том же расстоянии.

– Во всяком случае, – заметил Фэй, – наши друзья русские на этот раз будут так же раздосадованы, как и мы. И это не уладит наши дела. Сделайте запрос в Стратегическое авиационное командование или в Монровию на немедленную высылку воздушной разведки на место для выяснения обстановки. Если бы мы были абсолютно уверены в том, что они на дне озера...

– А если они достигли земли? – спросил капитан.

Фэй пожал плечами.

– Об этом вы узнаете завтра из газет.

– Не уверен. Этот район совершенно пустынный. У нас есть шанс заполучить их.

– С колонной бронетехники, может быть, или с вертолетами. Вы верите во Вьетнам? И вам известны вертолеты с радиусом действия семь тысяч миль?

– Если есть один шанс из тысячи, что они живы, – сказал Чипс, – мы должны их спасти. Это наши люди. И, кроме того, раскрытие их задачи вызвало бы большой скандал.

– Знаю, знаю, – оборвал Фэй. – За это берусь я. Идите спать. Совещание завтра утром в девять часов.

Тон не допускал возражений. Чипс и полковник встали, отдали честь. Оставшись один, Фэй взялся руками за голову.

Он не хотел показывать свое замешательство перед генералом Чипсом и полковником. Но ситуация была слишком серьезной. Раз уж спутник-шпион не разрушился при вхождении в атмосферу, имелось три возможности: он приземлился на твердую почву, и его следовало срочно уничтожить; или он пошел ко дну, коснувшись озера Танганьика; или еще: экипаж сознательно затопил его после приводнения.

В любом случае необходимо было знать, на чем остановиться. В противном случае имелся риск, что разразится международный скандал, после которого происшествие с У-2, занимавшимся шпионажем в России, покажется милой шуткой...

Это еще удача, что спутник сел в малонаселенном районе, где риск быть замеченным местными властями был невелик. Но чем больше пройдет времени, тем больше этот риск увеличится. Тем более что астронавты попытаются добраться до людей.

По прямой линии Фэй связался с Центром управления полетами спутников и имел с ним долгий разговор. Когда он повесил трубку, предчувствие, которое мучило его еще в автомобиле, подтвердилось.

Китайцы в очередной раз продвинулись намного дальше, чем предполагалось. Они нашли способ дистанционного управления тормозными двигателями спутника так, чтобы скорректировать траекторию его входа в атмосферу. Еще немного – и он упал бы в Китае...

Генерал-лейтенант принялся нервно мерить шагами свой кабинет. Именно он принял решение посадить двух человек в спутник, поскольку результаты, получаемые автоматическими спутниками-шпионами, слишком разочаровывали. Тогда как здесь доходы были бы фантастическими. Обоим астронавтам удалось спуститься на сто километров над Сычуанью, колыбелью ядерной промышленности Китая.

Но нужно было заполучить пленки из камер. По телевизионным каналам их передать невозможно. А ведь они покоились на дне озера Танганьика или где-нибудь в африканских джунглях, если им повезло больше.

Лучше бы их найти, пока это не получило огласки.

Фэй стукнул кулаком по столу. Затем снял трубку. Он дорого дал бы за то, чтобы не выносить сора из избы. Но в РУМО были абсолютно не приспособлены к таким операциям. Помимо систем электронного шпионажа, в их распоряжении имелась лишь сеть военных и гражданских атташе, неспособных проводить "черные" операции. И, кроме того, лишь в тех странах, где имелось их дипломатическое представительство. С Бурунди это был не тот случай.

Существовало лишь одно федеральное управление, способное прийти ему на помощь: Отдел планирования ЦРУ. Он располагал всем необходимым для организации экспедиции.

Несмотря на свои заботы, генерал не смог сдержать слабой улыбки. Не хотел бы он быть в шкуре агентов, обязанных ехать в центр Африки, чтобы заполучить один спутник и двух малых. Притом, разумеется, проделать все скрытно.

Настоящее сафари-самоубийство! Рядом с ним Паломарес казался какой-то ерундой.

Лайнер ДС-8 компании "Скандинавиэн Эйрлайнз" мягко коснулся своими восемью колесами взлетно-посадочной полосы аэропорта Найроби. Для большинства пассажиров это была первая встреча с Африкой, и они с любопытством приклеивались к иллюминаторам в надежде открыть живописное видение. Но было лишь много деревьев. Уже давно May-May стали частью фольклора.

– Сейчас 9 часов 30 минут, время местное, и наш самолет только что совершил посадку в Найроби, – объявила стюардесса. – Пассажиров, следующих до Йоханнесбурга, просим выйти последними.

Его Сиятельство князь Малко потянулся в своем кресле первого класса. Он устроился в нем почти так же удобно, как в кровати.

Видя, как он устал, обе стюардессы сменяли друг друга, чтобы побаловать его. Он даже имел право на свою любимую русскую водку. Это было довольно-таки неожиданно в центре Африки.

Надо сказать, что двадцать четыре часа назад он находился еще в Нью-Йорке. С целью прибыть как можно быстрее в Найроби.

Первый рейс "Скандинавиэн" доставил его прямо в Копенгаген. Он отдохнул несколько часов в комнатах отдыха, предоставляемых пассажирам скандинавской компании, и пересел на рейс 961 в направлении Найроби. Но самолет садился в Гамбурге, Цюрихе, Афинах, Хартуме и Кампале. С последней посадкой он сдал: заснул в кресле, и ничто не заставило бы его сдвинуться с места.

Однако на этот раз нужно было идти. Он поднялся как автомат и вышел на трап. К счастью, из-за раннего часа было еще не слишком жарко.

Негр в униформе "Скандинавиэн Эйрлайнз" спрашивал по сторонам:

– Князь Малко, пожалуйста?

Малко подошел и представился. Служащий протянул ему сложенную записку.

В ней была лишь одна фраза: "Встреча в баре "Корико" в полдень". Даже без подписи.

Малко с сожалением посмотрел на огромный лайнер. Он с удовольствием продолжил бы путешествие до Южной Африки, чтобы понежиться. Он любил летать самолетами, и особенно компании "Скандинавиэн", где находил прием, которого больше нет в США.

Но, увы, его путешествие заканчивалось здесь. По крайней мере, пока. Ибо к конечной точке не летали даже лайнеры "SAS". Еще сонный, он направился к таможне.

Когда Аллан Пап вошел в бар "Корико", три черных проститутки, сидевшие за столиком у входа, разом повернулись и оживленно затараторили.

Одна из них вынула шпильку "Бик" из волос и игриво почесала себе грудь. Пап представлял собой тот тип мужчин, которые нравились негритянкам: метр девяносто, бритый череп, плечи грузчика и притворно наивные голубые глаза. Ни фунта жира, но 110 килограммов.

Он спокойно осмотрел присутствующих и направился в глубь зала. Черные сутенеры в костюмах "розовое дерево" распластались на своих табуретах.

Два европейца сидели за столиком перед кружками с пивом. Пап присел и пожал им руки. Он заказал кока-колу у официантки в бубу [Длинная туника свободного покроя, которую носят в черной Африке] с грудью, как два артиллерийских снаряда. Ей было не более четырнадцати лет.

В "Корико" стоял ужасный гам из-за проигрывателя-автомата, который работал без остановки, окруженный группой молодых негров.

Чтобы услышать друг друга, нужно было орать в ухо. При этом имелось преимущество избежать болтовни.

– Вы слышали о нашем друге Малко? – спросил один из белых. – "SAS", если хотите.

– Да, – лаконично ответил Пап.

Он поймал руку Малко и крепко пожал ее. Золотистые и голубые глаза секунду оценивали друг друга. Малко был утомлен. В Нью-Йорке холодновато, а здесь тридцать пять градусов в тени...

– В чем дело? – спросил Пап. – Мне не очень нравится светиться тут с вами...

Третий мужчина жестом успокоил его. Его звали Пол Уолтон. Он работал в ЦРУ начальником секции "Черная Африка" Отдела планирования. Но в Африке он появлялся редко. На этот раз он лично побеспокоился, чтобы представить Малко Папу.

Аллан Пап был одним из лучших его людей.

Он просидел два года в индонезийской тюрьме, не открыв рта, приговоренный к смерти за то, что немного побомбардировал центр Джакарты для поддержки антикоммунистического путча, разумеется, по формальной указке ЦРУ. Напрасно индонезийцы в течение трех месяцев рвали ему икры собаками, он продолжал упорствовать в своей роли пропавшего солдата, нанятого мятежниками за горсть долларов.

Спустя некоторое время американское правительство заставило своего посла незаметно вмешаться. Папа обменяли на грузовое судно с удобрениями, которые тут же перепродали на черном рынке. На несколько месяцев его отправили на отдых, а затем прикомандировали к новому театру действий, Африке. Начиная с Конго, она кишела агентами из всех стран, при этом французы специализировались на передаче власти унтер-офицерам, верным трехцветному флагу, китайцы – на изучении марксизма, а русские – на экономической агитации. Не считая различных черных государств, которые яро ненавидели друг друга.

Лучшими союзниками ЦРУ в борьбе против проникновения коммунизма были лень и невероятное взяточничество негров, протестовавших против любой формы коллективизма. Самая глубокая мысль Мао Цзэдуна не могла бы заставить пошевелить пальцем ни одного чиновника, осознающего свою важность.