Текст книги "Твои грязные правила (СИ)"
Автор книги: Виолетта Роман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
– Шеф – это Артем Александрович? – спрашиваю Костю.
– Нет, что ты, – улыбается он. – Серебряков здесь бывает крайне редко. Наш непосредственный начальник – Рахманов.
– В любом случае, я им не соперница. Меня совершенно не интересует это, – бросив беглый взгляд в сторону пилона, вижу, как мастерски кружит вокруг него длинноногая брюнетка Лика. Мне показалось, она в компании танцовщиц – лидер.
– Вот встретишься с Назаром, потом поговорим, – ухмыльнувшись, отвечает Костя, ни на секунду не поверив моим заверениям.
***
Сонечку я успела забрать за полчаса до назначенного Алиной времени. К счастью, дома бабушки не было, поэтому мы с малышкой смогли в спокойной обстановке провести время до моей смены. Спасибо Карине, подруга согласилась выручить меня, оставив у себя на ночевку Сонечку. Более того, на ближайший месяц я могла рассчитывать на ее помощь. Что буду делать дальше, я не знала. Но привыкла решать проблемы по мере их поступления.
Малышку я отвела к подруге за час до начала рабочей смены. Карина все пыталась расспросить меня об этом клубе, но из-за нехватки времени мы практически не поболтали. Взяв с меня обещание – завтра поведать ей обо всем подробно, подруга отпустила меня.
Уезжала в клуб я с волнением в груди. Все-таки оставлять на пару часов в день Соню у соседки не так тревожно. Малышке всего два года, ей бы дома быть, в кругу любящей семьи. А нам приходится мыкаться, будто бездомным. В какой-то момент в уголках глаз выступили предательские слезы. Но украдкой смахнув их с лица, я постаралась собраться. Расклеиваться сейчас – совершенно лишнее. Жизнь наконец-то налаживается. Я получила хорошо оплачиваемую работу. И если все будет в порядке, уже в следующий месяц мы сможем с Соней переехать в свое жилье, подальше от бабушкиной злости.
Подъехав к зданию клуба за двадцать минут до начала смены, беспрепятственно прошла мимо двух огромных бодигардов. Один их внешний вид нагонял на меня страху. Мне кажется, они тихонечко посмеивались, пока я проходила, ибо у меня был вид мышонка, загнанного в ловушку тремя огромными котами.
Двор клуба был переполнен народом. Стройные девушки в красивых и порой слишком откровенных купальниках резвились в бассейне, в то время как мужчины, одетые в шорты, разбившись на группы, что-то обсуждали между собой, заправляясь время от времени алкоголем. За барной стойкой орудовал незнакомый мне блондин, по всей видимости, бармен дорабатывал свою смену. Стараясь остаться незамеченной, быстренько пересекла двор и забежала в здание. Помещение клуба грохотало от громких басов музыки и сотрясалось от топающих на танцполе многочисленных ног. Проскочив мимо барной стойки, помахав Косте и брюнету, стоящему рядом с ним, забежала в подсобное помещение, служащее раздевалкой. Открыв свой личный шкафчик, переоделась в выданную сегодня мне форму. Кипенно-белую футболку и черную коротенькую юбку.
Закрыв на ключ свои вещи, быстренько вернулась к бару. Ко времени моего появления там Костя уже был один. Обслуживал клиентов.
– Лейла, протрешь те бокалы? Я не успел, – кивнув куда-то вниз, улыбается он, пока смешивает в шейкере ингредиенты.
– Конечно, – опустив взгляд, вижу, что снизу стойки есть небольшой шкафчик, на полках которого расставлена посуда. Вооружившись микрофиброй, натираю до блеска стекло. Готовый результат оставляю на специально выделенной полке. Пока работаю, то и дело бросаю взгляд на Костю. Удивляюсь тому, как мастерски он выполняет свои обязанности. И судя по всему, помимо коктейлей, у него отлично получается веселить женскую половину гостей.
Спустя пятнадцать минут, отполировав до зеркального блеска последний бокал, ставлю его на полку. Оглядевшись, замечаю, что все гости разошлись по сторонам, и сейчас мы с Костей одни.
– А куда все делись?
Повернувшись, парень одаривает меня обворожительной улыбкой.
– На улице начинается развлекательная программа. Девочки будут танцевать, все пошли смотреть. Да и в жару в основном все резвятся у бассейна.
– Мне сегодня здесь нужно работать? В зале? – спрашиваю, испуганно посматривая в сторону выхода.
– Сегодня ты со мной. Смотри, запоминай. Завтра уже сама будешь справляться, – наклонившись к полу, поднимает тяжелую коробку с алкоголем. Пока Костя расставляет бутылки по полкам холодильника, я верчу головой по сторонам. У пилона несколько танцовщиц под ритмичную музыку выполняют танцевальные па. На танцполе совсем немного народа, в основном девушки, да и столики заполнены только наполовину, вообще, обстановка в зале, на удивление, спокойная. Только официанты с подносами то и дело проносятся мимо нас к дверям кухни и обратно к выходу. У них работы полно, в отличие от нас с Костей.
– Лейла, можешь вон ту коробку разгрузить? – спрашивает Костя. Присев на колени, подтягиваю к себе упаковку бутылок. Распаковав, вытаскиваю их по одной.
Вдруг раздается грохот входной двери, а следом слышится разъяренный мужской голос. Судя по всему, его обладатель движется в нашу сторону.
– Черт возьми, что за день такой?! – рычит мужчина уже возле барной стойки.
– Добрый день, шеф, – произносит Костя.
– Где он добрый? – ворчит мужчина. Я понимаю, что это и есть мой начальник, Назар Альбертович. Понимаю, что должна подняться и поздороваться, но что-то не дает мне сделать это. Остаюсь на месте, вытаскиваю бутылки, надеясь, что он в скором времени уйдет.
– Артем здесь? – спрашивает шеф.
– Нет, у него срочные дела, – раздается голос Эли. Упс, и она здесь. Просто замечательно.
– Назар Альбертович, – вдруг слышится незнакомый мне женский голос. – Я уже соскучилась по тебе, – протягивает дама с придыханием.
– Лика, мы с тобой виделись вчера вечером, – усмехается мужчина. Девушка в ответ что-то недовольно бурчит.
– Назар Альбертович, а у нас бармен новый, – произносит вдруг Костя, а я испытываю дикое желание хорошенько пнуть его.
– Да, и где он? – спрашивает тот.
– Она, – поправляет с улыбкой Лика.
Ну что… Видимо, не получится отсидеться. Встаю в полный рост, поднимаю глаза на мужчину, одновременно с этим выпаливая слова приветствия. Но, встретившись взглядом с ледяными голубыми глазами, застываю в изумлении.
Назар Альбертович. Невероятно красивый мужчина, с едкой ухмылкой и пробирающим до костей взглядом. Тот самый негодяй, обливший вчера меня грязью с головы до ног. Тот самый богатенький извращенец, предающийся наслаждению посреди проезжей части.
До чего странный этот мужчина. Вроде бы просто смотрит на меня, улыбаясь, а такое чувство, будто издевается.
– Имя-то у тебя есть? – спрашивает он тихим голосом, а я глаз не могу отвести от его губ. От того, как они двигаются при разговоре, обнажая белоснежные зубы.
– Да, простите. Я – Лейла, – смущенно улыбаюсь, понимая, что слишком откровенно пялилась на него.
Он молчит. Только губы кривит ехидная улыбка. Подняв глаза, вижу, что сзади мужчины стоит танцовщица Лика и заботливо разминает ему плечи.
Секунда, две… Время будто замирает. Мне дико некомфортно в воцарившейся тишине.
– Серьезно? – мужчина вдруг начинает смеяться. Уловив веселое настроение обожаемого шефа, Лика тоже начинает смеяться. Растерянная, не могу понять, что же его так насмешило.
– Тебя зовут Лейла? Черт, ты не порноактриса случаем? – продолжая смеяться, спрашивает он. Чувствую, как щеки начинают пылать. Смотрю на то, как насмешливо глазеет на меня эта парочка, и начинаю заводиться.
– Боюсь огорчить вас, но вы не угадали, – растянув губы в неестественно широкой улыбке, пожимаю плечами. По всей видимости, Назар Альбертович не улавливает ноток сарказма в моем ответе.
– Нет, ну где-то я определенно видел тебя, – произносит он, перетягивая Лику к себе на колени. Просто прекрасно. Может, мне признаться при каких обстоятельствах мы встречались?
Но вовремя одергиваю себя. Вспоминаю, что могу потерять, и решаю не дразнить гусей. К моему счастью, к барной стойке подходит клиентка. Сделав Косте знак, что сама обслужу, переключаю на нее внимание. Пока я делаю мохито, Назар продолжает общаться с сотрудниками, сидя у стойки. В голове мысли – одна тоскливее другой. Честное слово, только мне так могло подфартить. Начальник оказался извращенцем с дороги, да и, судя по всему, я ему не особо по душе пришлась. Да уж, работа здесь обещает быть веселенькой.
– Кто посмел расстроить любимого шефа, Назарчик, скажи, я расцарапаю ему лицо? – вытянув, будто утка, губы, канючит Лика.
– Неважно, кто – главное, что я дико зол. И Артем куда-то запропастился, – рычит Назар.
– Может, я смогу помочь тебе? – наклонившись, девушка едва ли не облизывает ухо мужчины. Боже, какая гадость. Прячу взгляд и подаю готовый заказ клиентке.
– Поможешь, не сомневайся, – подмигнув, Назар Альбертович спрыгивает с барного стула. – Эля, пойдем, покажешь мне договор, и решим, что делать с заказами на выходные.
– Сейчас, Назар, я только документы возьму – и сразу к тебе, – кивнув, Эля уходит в сторону коридора. А Назар, еще несколько минут потискав пищащую от радости Лику, направляется в свой кабинет.
Переглянувшись между собой с Костей, тихонечко смеемся. Вручив очередной гостье заказанный лимонад, парень устраивается рядышком за мной. Облокотившись о стойку, делает вид, будто рассматривает что-то на танцполе.
– Интересно, он со всеми такая задница, или только мне повезло? – спрашиваю, натирая вымытый бокал. Усмехнувшись, Костя переводит на меня прищуренный взгляд.
– Похоже, ты сорвала джекпот.
– Мне невероятно фартит, – вздохнув, пожимаю плечами. Делать нечего. Надеюсь, что сильно он не станет меня доставать.
Вечер проходит более или менее спокойно. Людей не очень много, поэтому Костя успевает обучить меня нескольким профессиональным приемчикам. В основном заказы готовлю я, а парень наблюдает, и если я делаю что-то не так, поправляет.
– Лейла, я убегу на пару минут, продержишься? – спрашивает он, пока я рассчитываюсь с клиентом.
– Конечно.
Приняв еще два заказа, делаю коктейли. Окинув помещение взглядом, вижу, что танцпол наполнен до предела.
– Лейла! – раздается откуда-то сбоку женский голос. Повернувшись, замечаю Элю, стоящую в нескольких метрах. Выглядит девушка немного расстроенной.
– Сделай кофе Назару Альбертовичу.
– Хорошо.
– Только побыстрей, Лейла. Шеф не в духе, – кривится она.
Кивнув, быстренько доделываю заказанные коктейли и переключаюсь на кофе. Черт, а какой он пьет? Поднимаю голову, выискивая Элю, но той уже и след простыл. Что же мне делать? Ладно, остановлюсь на американо, а сахар на блюдце положу. Пусть сам разбирается – с сахаром или без. Стоит мне поставить чашку на стойку, ее тут же забирает официант.
– Это шефу, – на всякий случай уточняю.
– Ему са?мому, – вздохнув, девушка уходит в направлении его кабинета.
– Девушка, можно стакан колы и два кубика льда? – раздается женский голос. Повернувшись к клиентке, одариваю ее дружелюбной улыбкой. Следующие десять минут старательно выполняю заказы. Кости все нет. Говорил про пару минут и исчез…
Отдаю заказ парню в черной рубашке, вдруг возле стойки появляется шеф. Гости, будто почуяв что-то, вмиг разбегаются по сторонам, оставляя меня наедине с едва ли не рычащим от гнева мужчиной.
– Кто сделал этот чертов кофе? – цедит сквозь зубы.
– Я, – мышиный писк вырывается из груди. Замечаю, как, будто по волшебству, рядом с Рахмановым появляется Лика. Заметив состояние шефа, притрагиваться к нему не рискует, но с интересом наблюдает за разворачивающимися событиями.
– Что ты там мямлишь, щекастик? – сатанея еще больше, взвывает он. Вздрогнув от неожиданной грубости, приправленной яростью, чувствую, как щеки заливает румянец.
Мои ладони рефлекторно прижимаются к пылающим скулам. Какой я ему щекастик?! Что он, вообще, себе позволяет?
Не дождавшись ответа, начальник подается вперед, опираясь локтями о поверхность барной стойки. Приближается так близко, что я вижу, как на выпирающих венах его шеи пульсирует жилка.
– Сделай мне нормальный кофе. С молоком и тремя кубиками сахара. Иначе разнесу весь этот бар к черту! Ясно тебе?! – он пьян. Я улавливаю пары алкоголя в его аромате, вижу, что глаза мужчины, всегда небесно-чистые, сейчас подернуты дурманом. Что с ним не так? Почему он не может быть нормальным человеком?
Отстранившись, отворачивается. А я только сейчас могу вздохнуть спокойно.
– Чего встали? – кричит Лике и стоящим рядом с ней танцовщицам.
Потупив взгляд, девушки тут же разбегаются. Рахманов, было, дергается в сторону кабинета, но, остановившись через пару шагов, возвращает ко мне испепеляющий взгляд.
– Слышишь, бобер, – тычет в меня пальцем. – Если снова такое дерьмо сделаешь, даже твои отпадные сиськи не спасут от моего гнева! – приблизившись, толкает чашку. Посуда переворачивается, и на гладкой поверхности стойки расплывается черное уродливое пятно. Мне хочется плюнуть на все это. Хочется схватить эту чашку и запустить ею в самоуверенный фейс грубияна. Но я вспоминаю о Соне, о пышащей злобой бабушке, об обещанной зарплате и съемном жилье. Спрятав свою гордость куда подальше, молча кивнув, отправляюсь делать новый кофе. С молоком и тремя кубиками сахара.
ГЛАВА 3
Вот уже в течение трех дней я работаю в загородном клубе «Майями», принадлежащем двум хозяевам. И если с первым у меня не было никаких проблем, то второй испытывал мою выдержку и силу воли.
Первый рабочий день стал для меня своего рода боевым крещением. Даже самые злые ведьмы из танцевальной группы не задевали меня так, как это делал Назар Альбертович. Нет, он больше не ругал меня. После инцидента с кофе у нас пошло все более или менее гладко, но этот мужчина будто своим долгом считал каждый раз, проходя мимо бара, задеть меня какой-нибудь пошлой шуточкой. По всей видимости, никто, кроме меня, не принимал его юмор близко к сердцу. Я же дико смущалась, краснела и прятала глаза, желая поскорей оказаться подальше от него. А он словно кайфовал от этого – еще чаще, изощрённей поддевал меня.
Но были и хорошие моменты. Уже в конце этой недели меня ждет аванс. А еще через три недели я смогу снять нам с Соней жилье. Единственное, что огорчало меня во всей этой ситуации – мне приходилось каждый день судорожно искать, с кем бы оставить малышку. Карина не могла брать на себя заботу о ней постоянно, это было бы настоящим свинством с моей стороны – каждую смену просить подругу. У нее была своя личная жизнь, да и работа много сил отнимала. А сидеть с ребенком, тем более чужим – далеко не простая задачка. Пока что подруги выручали: то Алина, то Карина – но я понимала, что так долго продолжаться не может. Мне нужно было искать какой-то выход.
– Спасибо тебе, Карин! Я не знаю, что бы делала без тебя, – стоя в дверях ранним утром с малышкой на руках, целую на прощание подругу.
– Да брось ты благодарить, ты ведь подруга моя! – отмахивается Карина, помогая надеть Соне рюкзак. – Дай бог, тебе зарплату повысят как хорошему работнику, да хватит денег на няню. Все образуется, Лейла.
– Ага, поднимут, – нервный смешок слетает с губ. – Ты знаешь, какой вредный у меня начальник? Бр-р-р, – передергивает от воспоминаний о его шуточках. – И он, похоже, невзлюбил меня….
– Ну, не знаю… судя по твоим рассказам, я делаю вывод, что ты ему очень даже приглянулась, – смеется Карина.
– То есть от большой любви он называет меня Бобром.
– Ой, грубиян-то какой. Ей-богу, как пятнадцатилений мальчишка, – уже вовсю хохочет Карина.
– Вот точно! И спермотоксикоз у него на тот же возраст тянет! Ни дня без новой бабы, – закатив глаза, открываю дверь.
– Лейла, мужчины очень странные. Но есть одно верное утверждение: женщина может научиться управлять даже самым строптивым… Ты просто должна найти к нему подход.
– Это не для меня, ты же знаешь, – помахав на прощание, спускаюсь с малышкой вниз.
– Мама, – зовет меня дочка. Усевшись на сидение автобуса, наклоняюсь к ней поближе, дабы расслышать детский голосок среди громкого шума.
– Мама, а у тети Калины комната плинцессы, – произносит малышка, смотря на меня своими огромными глазками. – А когда у меня будет такая? Или я не плинцесса?
– Что ты, милая, конечно, ты самая настоящая принцесса! – поцеловав ее в щечку, убираю волосики с лица, закалывая их на макушечке. – А ты знаешь, что отличает принцессу от обычной девочки?
– Что? – спрашивает удивленно, смотря на меня во все глаза.
– Принцессы очень терпеливы. Ты подожди немножко еще, я обещаю, скоро будет у тебя своя комната, как у самой настоящей принцессы!
– А что там будет, мама? – радостно захлопав в ладошки, спрашивает Соня.
– Как в настоящем королевском замке! Будет камин, будет виден из окна красивый сад с райскими птичками, а огромный шкаф будет забит самыми лучшими игрушками!
Прижав к себе малышку, поднимаю глаза к автобусному окну. Смотрю на проносящиеся мимо фасады зданий и витрины магазинов, думая о том, что любой начальник мне нипочем. Я справлюсь с любой проблемой, лишь бы мой ребенок был счастлив и имел все, что должно быть у детей.
Выскочив из автобуса на своей остановке, мы привычно заходим в продуктовый магазин. Купив все, что нужно для обеда, прогулочным шагом движемся в сторону дома. Честно говоря, идти туда – нет никакого настроения. Старуха непременно придумает новый повод для ссоры. Снова начнет оскорблять, испытывая мое терпение. Эх, мне бы продержаться всего пару недель.
Зайдя в дом, быстренько проскакиваем в свою комнату. Судя по тишине вокруг, бабушка еще спит. Впрочем, это неудивительно. Она привыкла всю ночь смотреть телевизор или заниматься совершенно не подходящими для этого времени суток делами. Может, к примеру, затеять глажку или большую стирку. А может застрять в гостях у соседки и вернуться только под утро. А потом спит до обеда.
Воспользовавшись затишьем, веду Сонечку в кухню. Пока ребенок играет кубиками, я варю суп и делаю второе. Сегодня вечером у меня снова смена. Будет сложный день. Клуб устраивает грандиозную вечеринку для богатых клиентов. Не помню названия фирмы, но они как-то связаны с морем. Нам с Костей предстоит приготовить немало коктейлей и обслужить уйму народа.
Справившись с готовкой, убираю за собой. Покормив малышку, возвращаюсь в свою комнату. Осмотрев свой гардероб, понимаю, что идти-то мне сегодня на работу не в чем. Нужно срочно заняться стиркой.
– Морковка, давай я тебе дам раскраску и карандаши. Ты порисуй немного сама, а мама быстренько сделает одно важное дело, и мы сможем пойти с тобой погулять на площадку, – присев перед дочкой на колени, спрашиваю ее.
– Холошо, – кивает с серьезным видом. – Договолились, – вздохнув, усаживается за стол. Не могу удержаться от улыбки: маленькая, а уже такая рассудительная.
Оставив Сонечку, увлеченную картинками, отправляюсь в ванную. Следующие двадцать минут в усиленном режиме застирываю вещи. Делаю это вручную, дабы не разбудить шумом машинки старуху. Да и не любит она, когда я пользуюсь ее техникой. Сразу посыплются упреки.
Справившись со стиркой, выхожу во двор повесить белье на просушку. У нас дом небольшой, построенный еще в хрущевские времена, балконы у всех маленькие – вот и сушат белье все по старинке, на веревках во дворе.
Поздоровавшись с выходящим из подъезда соседом, дядей Пашей, заканчиваю свое занятие. Расправив на веревке последнюю футболку, подхватываю с земли тазик и вдруг слышу громкий плач своего ребенка. С замершим от испуга сердцем стрелой взлетаю на наш этаж. Вбежав в квартиру, на ходу сбросив тапочки в коридоре, несусь в комнату. От увиденной картины буквально сатанею.
Над сидящей за детским столиком горько плачущей Соней возвышается старуха. Крепко схватившись за ручку малышки, тычет другой рукой в рисунок ребенка, ругая ее.
– Что ты орешь? Выродок! – кричит женщина, приходя в бешенство от истерики Сони. – Я тебя уму разуму учу, а ты вся в мать свою, – цедит сквозь зубы пропитанным злостью тоном.
Сорвавшись с места, отталкиваю старуху от дочки. Поднимаю ребенка на руки, отходя на пару шагов.
– Лейка, сволочь ты такая! – взвизгнув от моей наглости, кричит, как безумная. – Вот твоя благодарность! Да если бы не я, ты бы… – шипит старуха.
– Я помню все хорошо, не надо мне постоянно повторять, – рычу на нее в ответ. – Сгнила бы на панели, помню. Не трогайте ребенка! Не надо ее нервировать, – прижав малышку к груди, пытаюсь успокоить, поглаживая спинку. Только Соня начинает еще горше плакать.
– Да она у тебя невоспитанная! Ты ж ею совсем не занимаешься, идиотка! – кричит, яростно тыча пальцем в нашу сторону. – Что из нее вырастет? Она и карандаш-то держать не умеет правильно, – даже у меня, у взрослой девушки, глохнут уши от крика этой чокнутой, а ребенок, совсем испуганный, только и может, что тихонько всхлипывать, прижимаясь всем тельцем к моей груди.
– Т-ш-ш, малышка, не плачь. Мама рядом, – поглаживая Соню по головке, покачиваю в руках.
– Побойся Бога, ей и трех лет нет, зачем ей правильно карандаш держать?! – вернув внимание к старухе, шиплю сквозь зубы.
Я всегда стараюсь избегать стычек и ссор с ней, но когда речь идет о моем ребенке, я глотку ей перегрызу, но в обиду Соню не дам.
– Как можно быть такой дурой?! – кричит ведьма, надвигаясь на меня. – Детей воспитывать надо сразу! А тебе не надо ни черта! Кинешь ей эти карандаши, лишь бы тебя не трогала! Ты из нее урода морального вырастишь!
– Можно подумать, ты меня воспитывала?!!
– А кто тебя воспитывал, неблагодарная! Только толку! Выросла вертихвостка! Всю неделю шляешься по ночам, непонятно где, с дитем! Раз такая мать хорошая, разве не знаешь, что у ребенка режим должен быть? А ты ее таскаешь по вертепам.
– Я не в вертепах пропадаю, я на работу вышла, а Соня у подруги ночевала. Разве я могу ее на тебя оставить?
– О, я ж говорила: вертеп! – ухмыляется довольно. – Где ж еще ночью-то работать можно? Да и куда тебя возьмут, кроме публичного дома?
– Замолчи! – не выдержав, кричу на нее. Не хочу больше слышать ее, не хочу с ней говорить. Пока все нервы не вытреплет, не успокоится. Я знаю, чего она добивается. Доведет меня до истерики, а сама со спокойной душой уйдет в свою комнату. Эта женщина – настоящий вампир. И сейчас у нее наконец-то получилось вывести меня на эмоции.
– Говорила тебе, куда рожаешь, иди, аборт делай, дура! Не послушала, теперь расплачиваешься за отсутствие мозгов! – кричит она, пока я лихорадочно переодеваю малышку, намереваясь уйти из этого дома.
– Это не мозги, бабушка, это называется любовь. Соня – моя дочь, и мне плевать, как трудно будет в жизни, ни за что ее не брошу, – понимаю, что глупо что-либо отвечать ей, но не могу удержаться. Слезы душат от того, насколько несправедливы ее слова. Справившись с одеждой, беру дочку на руки и, протиснувшись между стеной и перегородившей путь бабушкой, выхожу в коридор. Но женщина и не думает отступать.
– Скажи спасибо, что я еще в органы опеки на тебя не донесла! – выскочив вслед за нами, кричит. – Шалава ты подзаборная! Если продолжишь в том же духе, сдам ребенка в детский дом, хоть там ее уму-разуму научат!
Не желая дослушивать ее оскорбления, выхожу из квартиры, от всей души хлопнув напоследок дверью. Внутри настоящее цунами: меня трясет, хочется зарыдать в голос. Остановившись на лестничной площадке, держу за руку Соню, прикрыв глаза и делая несколько успокоительных вдохов. Я знаю, что рыдать бесполезно. Пробовала, и не раз. Кроме больной головы, это не приносит ничего. Все, что я могу сделать – постараться поскорей заработать денег, чтобы сбежать из этой клетки. Больше мне надеяться не на кого. Так уж сложилось, что в этом долбаном мире никто никогда не заступится за меня.
***
– Алин, я приеду часа в два ночи. Вас уже не стану будить, заберу Соню завтра утром, – разуваю малышку в прихожей соседки. Алина кивает, но выражение лица у нее не слишком довольное.
– Лейла, сегодня без проблем, но имей в виду, на следующей неделе Витя будет дома. У него какие-то трудности с документами – будет их решать. При всем своем желании не смогу Соню оставить. Ты ведь знаешь мужа, – в ее голосе проскальзывает неловкость.
– Все в порядке, я что-нибудь придумаю, ты и так меня то и дело выручаешь, – улыбнувшись, благодарно сжимаю ее плечо. – Вот, держи, здесь ужин: тефтели с макаронами и немного фруктов, – протягиваю девушке пакет с приготовленной едой.
– Могла бы и не волноваться. Я бы покормила ее, – хмурится Алина.
– Это было бы совсем наглостью, – поцеловав малышку, отпускаю ее в комнату. Попрощавшись с соседкой, выбегаю на улицу. До смены всего сорок минут, а мне еще добраться надо.
***
– Привет, красотка! – как только я появляюсь в зале, приветствует меня Костя.
– Привет, прости, что не пришла пораньше, автобус задержался, – виновато улыбнувшись, проскакиваю в раздевалку. Быстренько переодевшись, закалываю волосы и возвращаюсь к бару.
– Я на улице сегодня? – спрашиваю Костю, занятого натиранием до блеска бокалов.
– Да, можешь пока пиво в холодильник убрать?
Распаковав коробку, начинаю выкладывать бутылки, параллельно с этим осматривая зал. Вокруг царит суета: все куда-то бегут, что-то делают. Даже танцовщицы во главе с Ликой сегодня стараются, как никогда. Репетируют танцевальные па, выбирают музыку.
– Черт! – раздается вдруг за спиной. Обернувшись, вижу опускающуюся на барный стул Элю. Выглядит женщина усталой. Сжав виски пальцами, окидывает нас с Костей хмурым взглядом.
– Все в порядке? – спрашивает Костя, как и я, удивленный ее видом. Скривившись, Эля вздыхает.
– Лейла, будь другом – сделай мне кофе покрепче.
Кивнув, ставлю бутылку на стойку и подхожу к кофемашине.
– Сахара сколько? – вспоминая печальный опыт с Рахмановым, решаю уточнить.
– Да расслабься, малая, – смеется Костя, подмигнув. – Эля – наш человек.
– Два сахара, – отвечает Эля. Отвернувшись, принимаюсь за приготовление напитка.
– Что-то случилось? – раздается за спиной голос Кости.
– Армагеддон случился, – голос Эли безнадежно расстроенный. – Не знаю, что делать. Поставщики подвели, не привезли костюмы, а гости уже через несколько часов будут здесь.
– Значит, мне не нужно будет надевать уродливую шляпу в виде клешни краба? – радостно восклицает Костя.
– Нет, – бурчит в ответ Эля. – Ну конечно, Костя, смейся-смейся, – произносит с обидой в голосе. – А из меня Назар всю душу вытрясет, даже Лика не усмирит его пыл, – закатывает глаза, а мне смешно. Представляю, как она будет его пыл усмирять.
– Стоп. Ну, можно же что-нибудь придумать? – задумчиво почесав затылок, говорит Костя. А я ставлю перед Элей заказанный кофе.
– А что за вечеринка? – спрашиваю ее.
– Хозяева крупной рыбной компании устраивают корпоратив. Весь обслуживающий персонал должен быть одет в специально заказанные костюмы. Мы с Назаром специально в Милан летали, к одному крутому дизайнеру, чтобы пошить эти чертовы костюмы. А поставщики застряли на таможне и раньше завтрашнего утра мне ничего не привезут. А на кой черт мне эти костюмы завтрашним утром? – взрывается ругательствами, но, повернувшись в сторону входа, вдруг резко отворачивается.
– Черт, Назар идет, – шипит она, едва ли не вжимаясь в стойку.
Замечаю только что вошедшего в зал Рахманова в сопровождении второго директора, того, кто принимал меня на работу. Мужчины о чем-то переговариваются, двигаясь по направлению кабинета. Взгляд сам собой цепляется за фигуру Назара. Не могу не восхищаться чувством вкуса и красотой этого негодяя. Какой бы сволочью он ни был, но при виде него каждый раз сердце в груди замирает. Сегодня на мужчине светло-голубые джинсы и белая футболка, обтягивающая его мускулистый торс, будто вторая кожа. На загорелой груди поблескивает какой-то кулон на золотой цепочке. Ей-богу, он будто звезда голливудская, сияет даже без солнца.
Артем Александрович исчезает в глубине коридора, а Назар останавливается. Будто почувствовав мой взгляд, внезапно оборачивается. Испуганно опускаю глаза, спрятавшись за спину Кости. Подсматривать за ним, пока тот не видит – это одно, и уже совсем другое – нарываться на новые шутки и обидные прозвища.
– Эля! – раздается его громкий голос. Испуганная администратор подпрыгивает на месте. – Пройди в кабинет, – бросает ей мужчина, а я облегченно вздыхаю, радуясь, что меня миновало счастье быть замеченной им.
– Ну вот, – вздыхает она огорченно. – И кофе перед смертью не успела выпить, – взяв со стойки папки с бумагами, сползает со стула и направляется к Назару, ожидающему ее. А мне вдруг так стыдно становится за свои трусливые мысли, за то, что, спрятавшись, я подставила женщину. Нужно что-то придумать, как-то помочь ей. В голове вдруг вспыхивает шальная мысль. А дальше действую на уровне инстинктов.
– Эля! – окликаю женщину. Обернувшись, оба шефа удивленно смотрят на меня.
– Мне нужно срочно кое-что вам сообщить, – произношу, не дыша от волнения, а потом поворачиваюсь к начальнику. – Добрый день, Назар Альбертович, – робко улыбнувшись.
– Привет, – бурчит, все еще не придя в себя от удивления.
– Сейчас? – спрашивает Эля, когда я возвращаю к ней взгляд.
– Да, это очень срочно, – сделав ударение на слове «очень». – По тому самому вопросу… – вкладываю во взгляд все красноречие.
Кивнув, Эля извиняется перед Назаром, пообещав быть в его кабинете через пару минут. Назар исчезает в глубине коридора, а я возвращаюсь к стойке.
– Что у тебя? – спрашивает Эля, недоуменно хмурясь.
– Мне кажется, я знаю, как спасти вас, – отвечаю, нервно заламывая пальцы. Клянусь, дико боюсь предлагать этот вариант, но другого выхода нет. Переглянувшись с Костей, Эля кивает, намекая, чтобы я побыстрей начала излагать свой вариант.
– А если нам нарисовать костюмы?
– Что? – восклицают в один голос Эля с Костей.
– Боди-арт. Давайте разрисуем всех в морской тематике. Можно девочкам надеть купальники и сделать рисунок, начиная от лица, по шее перейти на тело до пояса, – демонстрируя на себе руками. – Парней так вообще по пояс раздеть можно, – выпалив это на одном дыхании, замираю, ожидая ответа.
Эля молчит. Нервно постукивая пальцами по поверхности стойки, не сводит с меня хмурого взгляда.
– Задумка интересная, – вдруг произносит она. – Но кто это может сделать? Нужен художник.
– Я могу попытаться, – мой голос еле слышен от волнения. А когда на меня устремляется две пары удивленных глаз, и вовсе ноги дрожать начинают.
– Ты рисуешь? – спрашивает Костя.
– Да, но предупреждаю сразу, опыт боди-арта был всего пару раз, – спешу заметить. – Но у нас ведь вариантов немного. Вы же сами говорите, что Назар Альбертович будет очень зол, – поднимаю глаза на Элю. Кивнув в ответ, женщина спрашивает:
– Сколько тебе на это времени потребуется?
– Сколько у нас персонала? – пытаюсь подсчитать в уме, как правильнее распределить оставшееся до вечера время.
