Текст книги "Такая Простая Жизнь (СИ)"
Автор книги: Виолетта Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Глава 9.
Глава 9.***
Переезд Дарьи Петровны и Насти было решено совместить в несколько дней. Сначала приехала Дарья, привезла все документы на квартиру, передала их Настеньке. Они долго плакали, обнявшись. Дарья обещала ухаживать за могилой Анатолия и просила на оставлять могилку своей мамы. Вещи Насти были уже упакованы, Илья Константинович снова взял служебную машину и отправил их на ней, не доверяя всяческим грузоперевозкам. Настю из больницы встретили на специализированной машине скорой помощи, ее коллеги помогли с этим, довезли до вокзала, погрузили в вагон. Ее ноги все еще были «закованы» в туторы, заменившие броню гипса, на теле строгий корсет, не дающий возможность лишний раз пошевелиться. А уже дома их встречала такая же машина, которую прислал заботливый Феликс Иванович.
На первое время Настю забрали к себе родители, пока она не может передвигаться. Выход с работой подсказал Феликс Иванович. До выздоровления Настя не увольнялась. Он предложил оформить перевод к ним в областную больницу. Но встал вопрос о ее работе педиатром. Настя подумала и отказалась.
– Мам, понимаешь, мне трудно будет смотреть на детишек. Пока не могу заниматься с чужими детьми, мне очень больно. Я тут подумала, решила, что пойду на скорую, тем более недавно соответствующий сертификат получила, хотела еще там попробовать свои силы на скорой.
– Ну что же, тоже хорошо, – сказала Елизавета, – местатам всегда есть, а пока давай-ка сделаем гимнастику.
***
Настя оказалась очень ответственной пациенткой. Она поставила перед собой цель, как можно быстрее встать на ноги и выйти на работу. Месяц в больнице и месяц в четырех стенах угнетали ее, несмотря на то, что родители всячески поддерживали ее. Постепенно она приходила в норму. Сначала сняла корсет, потом сняла туторы, надела коленные фиксаторы и стала передвигаться по квартире на костылях. То, что квартира была на первом этаже, оказалось очень даже хорошо. Она стала выходить на улицу, потихоньку гулять во дворе. Еще через какое-то время она стала ходить с палочкой, так как еще хромота немного оставалась, а перед сменой погоды раздробленные в аварии колени начинали ныть, иногда не давая заснуть по ночам. Но она, сцепив зубы, каждый день занималась гимнастикой, гуляла через боль и силу, заставляя свое тело двигаться так, как хочется ей. И к концу августа она уже полностью встала на ноги и пришла вместе с мамой в главврачу станции скорой помощи.
Юрий Геннадьевич встретил ее с распростертыми объятиями.
– Настюша, дорогая Вы наша, наслышан о Ваших золотых руках. Мои коллеги, от которых Вы уехали, очень опечалены, что были вынуждены отпустить. Думаю, что здесь Вы найдете вторую семью. Вы же ранее не выезжали в бригадах?
– Нет, я только вела приемы в поликлинике.
– Тогда первое время приставлю Вас к нашему лучшему врачу Клавдии Ильиничне, она все разъяснит и покажет. Поверьте, лучше ее у нас врача нет. Так то у нас все отличные специалисты, но она лучшая, врач от Бога.
– Спасибо, постараюсь не подвести, – ответила Настя, не ожидая такого теплого приема.
И вправду, оказалось, что Клавдия Ильинична, женщина в возрасте за 50 лет, работающая на скорой вот уже четверть века, стала для нее второй мамой. За месяц они сдружились, Клавдия Ильинична старалась передать молодому врачу все свои знания. Потом, когда Настя стала самостоятельно выезжать на вызовы, все равно продолжала советоваться со своей наставницей, опасаясь сделать ошибку, которая может обернуться смертью пациента.
***
К Новому году Настя перебралась в бывшую квартиру родителей Анатолия. Как ни уговаривала ее мама еще немного пожить с ними, она просто попросила отпустить ее. Отец тоже поддержал дочь.
– Нечего ей, молодой девушке с нами двумя старыми ворчунами торчать, пора свое гнездо устраивать.
Даже баба Поля, с которой Настя сдружилась за время вынужденного «заключения», поддержала ее желание жить отдельно.
– Никого не слушай, Настя, только так ты станешь самостоятельной и найдешь свой путь. Родители всегда рядом, всегда помогут и поддержат, но ты сама должна стать себе хозяйкой.
С родителями Анатолия Настя продолжала поддерживать отношения, созванивались каждую неделю. Дарья Петровна уже немного отошла от свалившегося на нее горя, даже смогла найти работу в отделе кадров на ТЭЦ, где ранее работал Толя. Илья Константинович окружил свою жену такой заботой, что она снова расцвела. Настя смотрела на них во время видесвязи и радовалась, что они смогли все страшное пережить вместе и остаться верными друг другу.
***
Шли дни, Настя уже втянулась в работу, старалась загрузить себя работой так, чтобы не оставалось времени на хандру и тяжелые мысли. С удовольствием подменяла своих сотрудников в случае необходимости, часто по работе пересекалась с мамой, которая встречала ее в приемном покое с новым пациентом. Жизнь потихоньку налаживалась.
Первая годовщина гибели Анатолия для Насти прошла тяжело. В этот день у нее выдался выходной, а родители работали. Она не знала, куда себя деть от тоски, которая накатывала на нее волнами. Она промаялась до обеда, потом пошла на работу.
– Ну что, не сидится дома? – спросила понимающе Клавдия Ильинична, которая знала о трагедии Насти.
– Не сидится, – глухо ответила Настя.
– Ну тогда давай со мной в помощь. Сегодня день какой-то суматошный. По всем приметам, до утра мотаться будем без отдыха, да и фельдшера мне сегодня не дали.
И они ездили до самого утра. У Насти даже минутки не было, чтобы вспомнить о чем-то плохом. Везде нужна была их помощь, благодаря им сегодня было спасено три жизни. Когда утром Клавдия Ильинична сдавала смену, просто обняла ее, как родную, поцеловала в висок.
– Спасибо тебе, девочка, ты не представляешь, что мы с тобой сделали. Если бы не ты, мы двоих могли бы потерять, не довезли бы даже до приемного покоя. У тебя легкая рука и золотое сердце. Я рада, что передала тебе свои знания. Только как ты будешь сейчас свою смену работать? Ты же ночь не спала?
– Спасибо Вам, Клавдия Ильинична. Со мной все нормально будет. Я сегодня не смогу заснуть. Так что лучше мне будет на работе.
***
Настя влилась в коллектив станции быстро и легко. Со временем все стали замечать, что когда выпадает смена Насти, количество вызовов значительно снижается, нет ложных, нет истеричных женщин, которые вызывают бригаду лишь бы померить давление и пожаловаться на головную боль. Если и бывают, то настолько серьезные, что приходится вызывать дополнительную или реанимационную бригады. Даже фельдшеры и водители старались подгадать, чтобы попасть с ней в смену, хотя давно уже сложились постоянные бригады.
Настя находила отдушину в своей работе, которая позволяла не думать о своей трагедии. Отдавая всю себя, она постепенно освобождалась от той боли, которая жила в ее сердце. С каждой спасенной жизнью клубок боли становился все меньше и меньше. Она словно замаливала перед кем-то тот факт, что осталась живой. Она надеялась, что когда-нибудь боль отпустит насовсем, останутся только теплые воспоминания о человеке, который научил ее любить, показал, что такое настоящая безусловная любовь.
Однажды они с Толей заговорили о любви и он сказал, что любит ее просто так, потому что она есть на этом свете.
– Настюха, у меня к тебе безусловная любовь, – сказал он ей с самым серьезным лицом, но она засмеялась.
– Это как – безусловная?
– А это значит, что я люблю тебя просто потому, что ты есть, без всяких условий.
– А есть другая любовь?
– Есть. Вот например, спроси у кого-нибудь любит ли он кого-то и за что и услышишь, что он любит другого за то, что тот красив, умен, богат, имеет дом, машину и так далее, перечень может быть нескончаемым. Это условная любовь. «Я люблю тебя за то, что...». Вычеркни то, что любит человек в другом и что получится? Что и любить не за что, что нет любви? А я тебя люблю просто так, потому что это ты. Даже когда мы станем старыми-престарыми с седыми волосами, морщинистыми лицами, страдающими артритом или чем-нибудь там еще, ходить под себя, я буду все равно любить тебя, – Толя тогда нежно обнял ее и прижал к своей груди. – Я люблю тебя больше жизни.
Глава 10.
Глава 10.***
Прошел еще год, боль постепенно отступала. Настя стала чаще улыбаться, радоваться жизни, каждому прожитому дню, первому солнечному лучу, каждой спасенной жизни. Она полюбила после трудной смены по дороге домой заходить в скверик возле Администрации города, где поставили очень удобные скамейки с такими высокими спинками, что на них можно было откинуть голову и расслабиться, наслаждаясь запахом сирени, различных цветов, растущих в сквере.
И вот сегодня за несколько дней до лета, Настя возвращалась с ночного дежурства. Хоть выездов было не так много, но все были тяжелые и всех удалось спасти. Никто не ушел за грань в ее дежурство. Она устала, так хотелось отдохнуть, погреться на солнышке и не стала себе отказывать. Настя дошла до сквера, заняла свою любимую скамейку, откинула голову на спинку и задремала под ласковыми лучами теплого весеннего солнышка, хотя еще прохладный ветерок гулял среди кустов. Она плотнее закутала свою форменную куртку, которую очень любила носить с джинсами и кроссовками даже после смены. Вокруг шумела жизнь, слышался звук машин, голоса прохожих, чириканье воробьев, дерущихся из-за корки хлеба. На душе так спокойно, легко.
Неожиданно тень легла на ее лицо, от чего сразу же холодный ветерок остудил лицо. Настя нехотя открыла глаза и увидела перед собой мужчину. Он стоял прямо перед ней, загораживая солнце, и, не стесняясь, разглядывал ее.
– Настя? Ты? – Наконец проговорил он.
– Неужели я так изменилась, Рома, – спросила она.
– Если честно, то очень, – ответил он, продолжал разглядывать ее старый друг детства.
– Ты тоже изменился, – спокойно ответила Настя.
Она не смогла определить свое отношение к этой встрече. Прислушалась к свои ощущениям, сердце молчало, душа не рвалась к нему. Как-то все спокойно, равнодушно, хотя интересно было бы поговорить. Но не сейчас после тяжелого дежурства.
Рома действительно изменился, возмужал, взгляд дерзкий, знающий себе цену, уверенный в себе, губы поджаты в тонкую линию, хотя, глядя на Настю, он улыбался уголками губ и в глазах светилась какая-то эмоция. На нем был явно дорогой костюм, пошитое на заказ пальто, дорогие туфли. Волосы тоже не просто так расчесаны утром перед зеркалом, а тщательно уложены в модную прическу. Настя невольно представила, как она выглядит со стороны: уставшее лицо, волосы, затянуты в хвост, голубая водолазка, синяя форменная куртка, темно-синие джинсы, белые кроссовки. Обычная, а по меркам Ромы – никакая. Однако он остановился, заговорил с ней.
– Давно мы с тобой не виделись, почти четырнадцать лет, – наконец проговорил он. – Разрешишь? – Он кивнул головой на скамейку.
– Садись, не занято, – она пожала плечами, снова откидывая голову на спинку скамейки, закрывая глаза.
– Ты чего здесь делаешь?
– Отдыхаю, воздухом дышу, – ответила она об очевидных вещах.
– Я вижу, но я не об этом. Ты же сразу после школы уехала. От знакомых слышал, что ты вышла замуж. А почему сейчас здесь и одна?
– Ты действительно хочешь об этом знать? – Настя начала раздражаться, отвечать и рассказывать Роме о причинах ее возвращения в родной город не хотелось совершенно.
– Почему бы и нет? Мы же давно не виделись, были не чужими людьми. Я тебя часто вспоминал. А ты меня? – вдруг спросил мужчина.
– А кем мы были? Друзьями? Друзей не предают. Соседями? Так уже давно перестали ими быть.
– Я же когда-то нравился тебе. Ты мне тоже.
Лиза усмехнулась, открыла глаза и посмотрела на Ромку. Он что, реально ничего не понимает? Вот так предать ее чувства, а потом спокойно спрашивать, вспоминала ли она его и говорить о том, что она нравилась ему. Она уже давно перестала вспоминать его, даже забыла, как ждала его на свой выпускной. А узнав, что такое настоящая любовь, перестала вспомнить свою детскую влюбленность. Права была мама, не было это любовью, просто красивый заботливый мальчик рядом, который взял над ней шефство, которому самому нравилось за счет этого чувствовать себе старше, мудрее, опытнее. Никаких чувств к ней у Ромы не было и быть не могло. Она просто была рядом с ним, маленькая девочка, смотрящая на него преданными глазами.
– Да, ты мне нравился, – просто ответила Настя, – и я тебе об этом говорила.
– А сейчас? – в голосе Ромы послышались нотки надежды.
– Что сейчас?
– Сейчас нравлюсь?
– Рома, прошло очень много лет, мы оба изменились. Я давно уже не та маленькая девочка, которая так хотела быть рядом с мальчиком, который ей очень нравился. Ее больше нет, этой девочки. И ты тоже не тот мальчик, который когда-то водил за собой мелкую девчонку, называя ее своим другом, верным оруженосцем, «Анькой-пулеметчицей».
Она усмехнулась, вспоминая все прозвища, которые ей давал Ромка.
– Да, нам было весело, ты здорово помог мне в детстве, за что я тебе очень благодарна. Зачем сейчас говорить о том, кто кому нравился?
– Мы могли бы просто пообщаться, как старые знакомые. Разве нам не о чем говорить?
– Можем и встретиться. Но только давай не сегодня. Я после ночных выездов, устала и очень хочется спать.
– Можно, я провожу тебя домой? Ты у родителей живешь?
– Нет, по другому адресу. Не надо меня провожать. Я это не люблю, хочу пройтись одна.
– А когда встретимся?
– Не сегодня. Это все, что я могу тебе сказать.
Настя поднялась и пошла домой. Рома тоже поднялся и хотел пойти за ней. Но увидев ее нахмуренный взгляд, остановился. Потом он долго смотрел ей в спину, на надпись на куртке «Скорая помощь» и рисунок фирменного знака их города. Она шла, никуда не торопилась. Было заметно, что девушка просто наслаждается этим теплом, свободой, идет, никуда не торопясь, как человек, выполнивший свои задачи на сегодня.
Глава 11.
Глава 11. ***
Ромка помнил тот год, когда Настя закончила школу и уехала в другой город поступать. Он слишком хорошо помнил, что незадолго до этого он, после расставания с Илоной, долго бесился, стараясь перекрыть эту боль другими чувствами. У него появились другие девушки, с которыми он старался забыться, но ничего не получалось. Его первая любовь всегда была при нем. И боль от ее измены раздирала его сердце и душу на части. Ни одно девчонка не смогла погасить бушующее в нем пламя.
Когда он случайно в парке встретил Настю, впервые почувствовал, как смог вздохнуть полной грудью. Они провели с ней весь день, говорили обо всем и ни о чем, вспоминали свое детство. Он наблюдал за ней и не мог понять, как он мог не заметить, какая она красивая. Красивая не той салонной красотой, отгламуренной мастерами, а своим внутренним светом, чистотой, наполненностью. Эту красоту замечаешь не сразу, в нее надо всмотреться, увидеть и понять. Когда они прощались, он хотел ее поцеловать, но остановился, только провел пальцами по ее лицу, от чего по его телу потекла горячая волна желания быть с этой девочкой. А когда она призналась, что он нравится ей, решил, что возможно у них может и получиться что-то. Ведь за весь день, что он провел с Настей, он ни разу не вспомнил об Илоне. Настя целиком и полностью заняла его мысли и чувства. Он наблюдал, как она смеется и ее смех отдавался в каждой клеточке его тела. Она улыбалась и ему хотелось улыбаться ей в ответ, а потом обнять и прижать к себе. Он дал ей обещание прийти на выпускной и поспешил проститься, чтобы не сорваться и не поцеловать ее.
Тогда он ушел от Насти. Но получилось, что ушел от себя, от своего возможного счастья. Он знал ее с детства как надежного друга, верного своим принципам человека. С ней всегда Ромке было хорошо. Он замечал, что рядом с Настей становился более спокойным, уверенным в себе, при том, что характер у него был довольно буйный. Но до последней их встречи он всегда относился к Насте, как к соседской девочке, за которую он взял на себя ответственность и казался сам себе таким взрослым. Никогда не думал о ней, как о девушке, даже когда у нее стала расти грудь и округлялась попа. Он просто все это замечал и видел, как сама девочка стесняется своего взросления, кутаясь в мешковатую одежду. Он никогда не позволял смеяться над ней.
Ромка видел, как ей было больно, когда рядом с ним появилась Илона. Заметил ее слезы, когда в беседке он сделал свой выбор. Но он всегда думал, что это простая детская ревность. И вот та их последняя встреча в парке что-то изменила у него в сердце. Возможно, он бы и пошел к ней на выпускной вечер, но на следующий день он встретил Илону.
Она сидела в кафе, как ему показалось, такая одинокая, такая несчастная, что он не смог пройти мимо нее. Он подсел к ней за столик, они разговорились. Она рассказала, что отца уволили с работы, мама ушла от него и уехала куда-то со своим новым любовником. Илона стала никому не нужной. Он уже собирался спросить про ее любовников, как она сама сказала.
– Ром, ты извини меня за все то, что я творила. У меня с ними ничего не было, только сплошная постановка. Ты тогда стал относится ко мне с прохладцей, вот я и решила заставить тебя ревновать. Ни с кем у меня не было ничего. Могу дать контакты Влада, с которым ты увидел меня дома и поговорить с ним. Мы видели, как ты подъехал, и быстро легли в постель. Но мы были одеты. Ничего между нами не было. Я такая дура. Прости меня, если сможешь.
Она говорила и тихо плакала, не вытирая текущих по щекам слез. Снова что-то щелкнуло у него в душе, он решил поверить ей. Из кафе они пошли к квартиру к Роме, которую он снимал, чтобы не жить с матерью. Об обещании, данном Насте, даже не вспомнил. Он снова попал в водоворот чувств к Илоне, первое время был счастлив, летел домой, как на крыльях. Но потом начались первые «звоночки», что он снова поверил не тому человеку. Илона не собиралась работать, бросила учебу. Она все время требовала у него деньги на «красоту».
– Ну ты же хочешь, чтобы рядом с тобой шла красивая девушка? А для этого нужны деньги, – говорила Илона.
И он давал ей деньги. С первого курса они со своим другом начали свой бизнес «купи-продай». И у них не плохо получалось, даже смогли наладить кое-какие поставки из Китая. Он поднялся, появились деньги. К моменту встречи с Илоной у него были уже кое-какие накопления. Роман собирался купить себе квартиру. Но за время проживания с Илоной его «кубышка» заметно поредела. Он попросил девушку умерить свой пыл.
– Рома, разве ты не можешь обеспечить свою любимую девушку? – всегда спрашивала она. – Разве я не достойна лучшего? Кстати, ты помнишь, что у меня через месяц день рожденья, я присмотрела себе красивый комплект с брюликами в ювелирном.
Вторым «звоночком» был тот факт, что Илона не собиралась вести домашнее хозяйство.
– Любимый, сейчас девушки не должны это делать, для этого существует служба клининга, доставки из ресторанов. Ты же не хочешь, чтобы я испортила свои красивые руки и дорогой маникюр?
Он шел у нее на поводу, покупал драгоценности, шубки, купил машину, чтобы она не ходила пешком, заказывал клининг и еду из лучшего ресторана. На меньшее она не соглашалась.
Все это время, пока он снова сошелся с Илоной и находился в своей эйфории, не вспомнил даже о Насте, но как-то встретил в городе дворового приятеля, который сказал, что она собирается уезжать в другой город со своим мужем. Это было для него, как удар. Настя говорила, что он нравится ей и так быстро смогла променять его на другого? Он решил посмотреть, правду ли ему говорят. Он приехал во двор, поставил свою машину так, чтобы его было незаметно. Приехал как раз вовремя, родители Насти загружали в машину ее вещи. Рядом с Настей увивался Толик Твардовский, парень, который учился с ней в одном классе. И по тому, как они смотрели друг на друга, Рома понял, что потерял Настю. Он видел, как они выехали со двора, потом еще немного посидел в машине и поехал домой.
Дома его встретила Илона.
– Илон, у нас есть, что перекусить? – спросил Рома.
– Рома, я пока ничего не заказывала, думала ты придешь позже. Давай сходим в ресторан, если ты голоден.
– Давай, есть хочу. Только быстро, мне еще вечером надо принимать груз. Снова на всю ночь уйду.
– Полчаса и я буду готова.
Она забежала в душ, а Рома завалился на постель, размышляя о Насте. Но долго думать о ней не дал телефон Илоны, который пиликнул входящим сообщением от абонента под ником «Зайчик». Рома взял его и успел прочитать: «Илоночка, у нас сегодня вечером все в силе? Встретимся, как обычно? Твой же на работе будет? Я заеду».
Он не понял, но решил выяснить, с каким это «Зайчиком» Илона собирается куда-то идти. Когда она вышла из душа, соблазнительно повиливая бедрами, он не повелся и спросил:
– Ты чем вечером займешься?
– А что такое? – почему-то испуганно спросила Илона.
– Да вот думаю, что попрошу своих работников встретить груз, а сами куда-нибудь сходим, а то мы уже сто лет никуда не выходили.
– Ой, любимый, не надо менять свои планы из-за меня. Ты же потом сам будешь не рад, если чего-то не досчитаешься. Так что, поезжай спокойно на работу. Я тебя буду дома ждать.
Рома ничего ей не ответил, поднялся, Илона уже надела свой костюм и они пошли обедать в ресторан. Потом он подвез ее до дома, она вышла, послала ему воздушный поцелуй. После этого он отъехал чуть в сторону, встал так, чтобы быть незаметным. Ждать пришлось около получаса. Затем к их подъезду подъехала машина, причем та, которую он купил Илоне неделю назад, за рулем которой был какой-то мужик. Чуть погодя вышла Илона, которая впорхнула в салон машины. Рома видел, как она поцеловала водителя. Поцелуй был долгим, совсем не как между простыми знакомыми. Он проследил за ними. Илона и ее любовник подъехали к мотелю на выезде из города, оставили машину и вошли во внутрь. Он разглядел парня. Это был Влад, с которым он тогда застукал Илону в постели. На сердце словно кипяток плеснули, открылась старая рана. Он сжимал руль с такой силой, что начал трещать пластик. Хотелось кого-нибудь убить.
Немного успокоившись, Роман зашел в мотель, узнал в каком номере остановился «тот козел, который поцарапал ему машину». Перепуганная девочка-администратор не стала долго запираться, а еще за небольшое вознаграждение он получил у нее универсальный магнитный ключ. Когда он открыл номер и вошел в него, сомнений в «невиновности» Илоны не осталось. Любовники забились в угол кровати, закрывшись от него одеялом. Их одежда была разбросана по всему номеру. Рома взял стул, развернул его, сел на него, сложил руки на спинку.
– Ну и чего тебе, Илона, не хватало?
– Ромочка прости меня, ты не так все понял…, – начала она.
– И как я должен понять, когда застаю свою девушку второй раз с одни и тем же козлом в постели? Вы там, наверное, в шахматы играли. Если я подниму одеяло, я увижу незаконченную партию?
Он сделал обманное движение, от которого Илона и Влад сжались еще сильнее.
– Правильно, бойтесь меня. Я зол, я неимоверно зол. Илона, вот только скажи мне, чего тебе не хватало? Ты жила со мной не зная ни в чем отказа. Ты просила тебя простить, говорила, что у тебя с этим, – он кивнул на Влада, – все понарошку. И сейчас тоже вы шутки шутите?
– Ромочка, ну прости меня, – снова она попыталась что-то сказать, но Рома ее перебил.
– Значит так. Домой можешь не возвращаться, твои шмотки я выставлю на лестничную площадку. Все цацки, которые я тебе покупал, оставлю себе. И еще, – он достал из кармана мобильный, около минуты что-то листал на нем, потом сказал. – Все деньги, которые я перевел тебе на карту, вернул обратно. С чем ты пришла, с тем и останешься. И ключи от машины верни.
Не дожидаясь ее ответа, он поднял с пола ее сумочку, открыл, вытряхнул все содержимое на пол. Забрал ключи от машины, которую подарил всего неделю назад, банковскую карту, дорогой телефон. Там же лежал бархатный мешочек, в котором оказались кольца, браслет и несколько цепочек, которые он дарил ей. Потом вытряхнул из карманов брюк Влада ключи от машины. Все найденное он рассовал по своим карманам, поднялся, собрался уходить.
– Рома, ты не сможешь так со мной поступить! – В истерике забилась девушка. – Ты не сможешь выбросить меня из своей жизни, ты же любишь меня! Ромочка, ну прости, я ошиблась!
Он медленно повернулся в их сторону с таким лицом, что она снова забилась в угол постели. Ее любовник сидел так тихо, казалось, что его вообще нет в этом номере. Когда Рома отобрал у Илоны ключи, забрал украшения и все остальное, Влад поник головой.
– Говорю последний раз. Один раз я простил тебя, шлюха. Второго раза не будет. Сделай так, чтобы я больше не видел тебя. Иначе просто пришибу.
Он снова развернулся и быстрым шагом вышел из номера.
***
Его сердце снова было разбито. Как он мог повестить на эту шалаву? Ведь ему все говорили, что она спит с теми, кто может ее содержать и одаривать подарками, а потом уходит к другому. Почему он решил дать им еще один шанс и просрал возможное свое счастье, которое уехало от него навсегда?
Дома он собрал в простынь все шмотки Илоны, которые нашел, покидал туда же все ее тюбики, духи, косметику, все, что нашел в квартире, чтобы даже духу ее не оставалось, проверил еще раз карманы ее одежды, чтобы ничего ей не оставлять, связал узел и выкинул в подъезд. Потом быстро съездил в магазин, купил новый замок, и на всякий случай, поменял его.
Он хотел с горя напиться, но спиртное не брало его, стало еще хуже. Он потерял свой единственный шанс быть счастливым. Что ему стоило пройти мимо Илоны, не поддаться ее россказням о несчастной жизни, а пойти на выпускной вечер к Насте? Сейчас он был бы вместе со своей верной подругой, которая до сих пор жила у него в сердце и которая только одной встречей в парке помогла ему собрать себя заново. Он сам все просрал.
Об Илоне он больше не слышал. А вот о Насте пытался узнать, думал, что еще сможет вернуть ее. Как-то он приехал в свой старый двор, встретил дядю Диму, отца Насти, разговорились и тот рассказал, что дочь уехала в другой город, вышла замуж, поступила учиться и счастлива. Надежда угасла.
