Текст книги "Такая Простая Жизнь (СИ)"
Автор книги: Виолетта Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Глава 7.
Глава 7.***
Прошло уже одиннадцать лет, как Настя вышла замуж. Елизавета была рада за дочь, что та счастлива со своим мужем, работает по специальности и по призванию. Они часто созванивались и дочь с большим увлечением рассказывала о своих маленьких пациентах. В разговорах вопросы беременности они старались обходить, так как это сильно расстраивало Настю, которая никак не могла забеременеть.
– Сапожник без сапог, – говорила дочь. – Лечу детишек, а сама ничего не могу.
Баба Поля на переживания Лизы всегда отвечала, что там наверху знают, что делают. Если не дают детей, значит так и должно быть. Не стоит гневить Создателя.
Однажды Лиза не выдержала и обратилась к их санитарке тете Лене, которая иногда гадала молоденьким медсестричкам, желающим узнать, когда они выйдут замуж. Ей было давно за шестьдесят, она так давно работала у них в больнице, что стала самой настоящей легендой. Лиза всегда относилась к гаданиям с улыбкой, но предсказания тети Лены сбывались почти всегда. Как-то в ночную смену, пока было затишье, Лиза попросила санитарку раскинуть карты на беременность дочери. Тетя Лена согласилась и они закрылись в сестринской. Она долго разглядывала карты, кивала головой, сдвигала брови, морщила лоб. Явно ей что-то не нравилось в раскладе. Лиза не выдержала.
– Теть Леночка, не томи душу, что там твои карты говорят.
Вместо ответа та тяжело вздохнула.
– Ты готова услышать все, что они мне сказали?
– Да, готова, – кивнула Лиза, стараясь унять бешено колотящееся сердце.
– До конца этого года у твоей Насти наступит беременность, но ребенку не суждено родиться. И будет еще смерть человека, который рядом с твоей дочкой. Много горя, много боли. Но это все было предрешено еще давно.
– Как это? – охнула в испуге Лиза, прикладывая руку к груди.
– Карты говорят, что не судьба твоей дочери родить от этого мужчины. Беда от этого будет. Больше ничего не скажу, – и она виновато развела руками, сама переживая то, что сейчас увидела и сказала Лизе.
***
Слова санитарки глубоко поразили Лизу, она долго не могла успокоиться, пришлось даже пить несколько дней успокоительное. Когда она мужу рассказала о гадании, тот отругал ее.
– Веришь всяким бабкам, ты же взрослый человек. Какая беда, тьфу на тебя. Все у них будет хорошо, не надо трепать языком. Чтобы я такое больше не слышал.
Они даже поругались немного, но Лиза не успокоилась. А через месяц в ноябре Настя сообщила ей радостным голосом, что у нее наконец-то получилось забеременеть. Лиза постаралась удержать голос, поздравила дочь, но потом всю ночь не спала. Даже Дмитрий шикнул на нее.
– Лиза, прекрати себя накручивать, все будет нормально. Настя же сказала, что с ребенком все хорошо.
***
Настя и Толя были рады, наконец-то у них будет ребенок. Анатолий старался все делать по дому сам, оградил жену от всех забот, заставляя жену больше отдыхать. Вместе гуляли, ходили по врачам. Сын рос и развивался хорошо. Даже Настя ходила всю беременность легко, токсикоз не мучил, никаких проблем по здоровью. Она с легкостью доходила до декрета. Отработала последний рабочий день и ушла с легкой душой в законный отпуск. По этому случаю Анатолий взял неделю за свой счет и они решили на майские праздники выехать на природу.
Выходной день, выбранный ими для пикника, с утра обрадовал солнышком и теплом. Они выехали на природу, на их любимое место, куда часто ездили отдыхать. Время пролетело незаметно. После обеда неожиданно натянуло тучи, резко похолодало, а когда они стали убирать вещи в багажник, сначала пошел дождь, а потом и повалил снег крупными хлопьями. Несмотря на это настроение у них было отличное. Настя устала сидеть, поэтому она расположилась лежа на заднем сиденье, устроилась с удобствами, подложив под спину подушки. Дорога домой оказалась забита машинами, они двигались в общем потоке, никуда не торопясь. Примерно за пару километров до города машины остановились, созданная из-за внезапно выпавшего снега пробка никак не хотела рассасываться. Толя включил радио, салон заполнился приятной музыкой. Настя даже немного задремала и не заметила, как сзади на полной скорости на них надвигается беда.
Водитель длинновоза спешил в город, сроки доставки поджимали, он рисковал остаться без премии. Стараясь обогнать стоявшие в пробке машины он вышел на встречку, изредка возвращаясь на свою полосу, чтобы пропустить встречную машину. Ближе к городу дорога пошла под уклон. Впереди плотной колонной стояли машины. Он снова взял влево, стараясь обойти их, но опять навстречу из своего потока внезапно вынырнула машина. Он резко свернул вправо, стараясь уйти от лобового столкновения и притормаживая, но неожиданно педаль тормоза провалилась в пол. Тяжело груженая машина потеряла управление. А потом было все, как в замедленной съемке. Первой по ходу оказалась машина, в которой были Толя и Настя, на которую пришелся удар адской силы. Машину Анатолия протащило вперед, впечатало в впереди стоящую машину, смяло в «гармошку». Анатолия зажало, практически размазало по рулевой колонке, раздробив грудину, ребра, смалывая в кашу внутренние органы, его смерть наступила на месте. Насте повезло остаться в живых, спасло только то, что она лежала за заднем сиденье. Ей зажало ноги, спинки сидений образовали над ее головой шалашик, благодаря чему не пострадали грудь и голова, но она получила сильнейший удар, потеряла сознание.
В этом ДТП девятнадцать машин получили повреждения, двое погибших, много пострадавших, получивших повреждения различной степени тяжести, в том числе Настя, которая одной из первых была доставлена в больницу. Водитель длинновоза умер на месте от сердечного приступа, когда увидел, что натворил своим желанием обогнать время.
***
Лиза сегодня с утра была на взводе, все падало из рук. Вчера в телефонном разговоре Настя сказала, что работает последний день, а потом уходит в декретный отпуск. Она была самой счастливой, рассказывала, что Толя взял неделю отпуска, которые она собирались провести на полную катушку, а то потом будет не до отдыха.
Ночью Лизе снились какие-то страшные сны, она просыпалась с криком. Муж даже налил ей успокоительных капель и держал ее за руку, ожидая, когда она успокоится. Утром Лиза поехала на работу, но руки тряслись и она все время что-то роняла. Феликс Иванович даже отправил ее в сестринскую, заставил выпить валерьяны, отстранил от плановой операции.
– Ничего, твоя Валюша справится, пора ей начинать самостоятельно работать, – ответил врач, когда Лиза начала сомневаться, что вчерашняя выпускница справится сама, без ее пригляда. – А ты, душенька, иди-ка и не мельтеши. Лучше помоги заполнить мне истории болезней, пока мы стоим у стола.
Даже такая простая работа вызвала у нее трудности. Лиза несколько раз замечала, что делает ошибки, путает истории болезней и оставила это дело. До обеда ее трясло крупной дрожью, к обеду сказалось количество выпитого лекарства и она даже смогла немного задремать на кушетке. Но в три часа раздался звонок с незнакомого номера. Она трясущимися руками еле смогла нажать на экран, принимая звонок. Материнское сердце не обмануло. Звонили из больницы, куда доставили Настю. Она только смогла услышать, что дочь в тяжелом состоянии, потеряла ребенка. Потом провалилась в темноту.
Пришла в себя от нашатыря, ватку с которым ей под нос сунула Валентина, вернувшаяся с операции. Лиза только смогла проговорить, что дочь попала в аварию, ее тут же отправили домой. Только Феликс Иванович перед уходом заставил написать заявление на отпуск. Когда она непонимающе уставилась на врача, тот покачал головой:
– Дорогая моя, Вам надо будет находится рядом с дочкой и сколько это займет по времени, не известно. А мотаться Вам туда-сюда, чтобы написать заявление будет слишком накладно. Заодно получите отпускные, деньги никогда лишними не будут.
– Спасибо Вам, – она бросилась обнимать врача.
– Ну-ну, Лизонька, все будет хорошо. Самое страшное позади. Главное, что Надюша жива. Она поправится, вот увидишь. Сейчас тебе нельзя расслабляться, ты должна быть сильной, чтобы поддержать дочь. Возьми себя в руки и поезжай. Я выделю тебе машину, тебя подвезут домой, а потом на вокзал. Не волнуйся, я позвоню, чтобы вам нашли пару билетов на вечерний поезд.
Эти слова успокоили материнское сердце и заставили Лизу собраться. Она еще раз поблагодарила Феликса Ивановича и поспешила на выход. Дмитрию она позвонила по дороге. Муж находился на перерыве между рейсами, поэтому сразу пошел отпрашиваться у руководства. Лиза заехала домой, собрала их вещи, по дороге на вокзал забрали из автопарка Дмитрия.
***
Настя четыре дня находилась на краю жизни и смерти. Родители ни на минуту не уезжали домой. Илья Константинович тоже при первой же возможности приезжал в больницу. Чтобы как-то себя занять и не скатиться в истерику, Лиза даже предложила свою помощь на отделении, пока дочь не пришла сознание. Зав.отделением принял ее предложение с огромной благодарностью, как всегда не хватало персонала. За это Лиза получила возможность находиться в реанимации рядом с дочкой, поэтому она первая заметила, как Настя открыла глаза.
Дочь сначала никого не узнавала, смотрела на Лизу непонимающим взглядом и молчала. Через несколько минут она снова отключилась. Но на второй день дочь проснулась и попросила воды. Лиза тут же подала ей поильник. Настя сделала пару глотков и устало откинулась на подушку.
– Мама, скажи правду, не надо меня жалеть, – тихо попросила Настя. – Лучше я сразу все переживу, чем потом буду узнавать по капле.
Лиза видела, что Настя с силой сжимает зубы, готовая услышать самое страшное. Она какое-то время настраивала себя, чтобы самой не сорваться на плачь.
– Настюша, доченька, Анатолия больше нет. И ребенок…, – она так и не смогла сдержать слезы, которые полились по ее щекам. Она закрыла лицо руками и замотала головой.
Настя повернула голову к окну, уставилась в него невидящим взглядом.
– Доченька, ты поплачь, легче станет, – сказала Лиза, беря ее руку в свои ладони. – Ты вспомнила, что произошло?
– Нет, я и не видела. Я спала в машине. Мне это показал Толя. Он приходил ко мне, прощался. У него на руках был наш сынок.
Она говорила это глухим голосом, полным боли, так и не поворачивая голову к маме. Лиза рукой закрыла рот, чтобы не закричать.
– Как это, приходил? – только и смогла спросить.
– Не знаю. Пока я была Там, – она легко качнула головой, – увидела Толю и нашего сына у него на руках. Он мне все рассказал и попрощался. Сказал, что так и должно было случиться.
– Да что ты такое говоришь? – Лиза смотрела на дочку глазами, полными слез.
– Мам, ты и сама знаешь, что говорю. Мне очень больно, но я должна справиться, встать на ноги. Ради Толи, ради нашего Дениски.
– Ты хотела назвать сына Дениской? – сквозь слезы улыбнулась мама, вспомнив, как Настя любила, когда она читала ей «Денискины рассказы» и говорила, что обязательно назовет своего сыночка эти именем, так как оно ей очень нравится.
– Да, – Настя тоже слабо улыбнулась, – Дениской. Ничего мама, я сильная, я выдержу, встану на ноги. Мне это Толя сказал. А еще он сказал, что будет рядом со мной и всегда будет оберегать. Только просил не плакать. И я не буду. Только вот немного поплачу ночью, когда ты уйдешь и больше не буду.
Лиза помогла пришедшей медсестре выполнить Насте необходимые процедуры. По факту она сама все делала для дочери, только забирала лоток с препаратами, сама ставила капельницы, уколы, санитарные процедуры. Отец тоже был рядом с ними. Часто заходил Илья Константинович, который сам занимался похоронами сына.
Настя попросила маму поддержать тестя. Дарья Петровна приехать не могла, бабуля была очень плохой и врачи говорили, что ожидать ее уход следует со дня на день.
После похорон Илья подошел к Лизе.
– Лиза, можно с тобой поговорить. Если я не расскажу об этом, просто сойду с ума.
Они зашли в кафе, взяли по чашке чая. Возвращаться в квартиру к Насте и Толи не хотелось. Поэтому они с самого первого дня жили в квартире у Ильи.
– Лиза, ты веришь в Судьбу? – Увидев ее кивок, продолжил. – Анатолий должен был погибнуть еще в школе. Но Настя спасла его, подарив ему эти счастливые двенадцать лет. Еще моя бабка, когда родился Толя, сказала, что он погибнет, когда закончит школу.
Лиза вспомнила, как к ним доставили в больницу друзей Анатолия после ДТП. Толя тогда не поехал с ними, остался с Настей. И она закивала Илье головой.
– Так вот, потом бабуля перед самой своей смертью сказала, что смерть отпустила его, но ненадолго, возьмет свою плату нерожденным ребенком. Поэтому я с ужасом ожидал беременность Насти. Но от судьбы не уйти.
Он тяжело вздохнул и опустил голову.
Глава 8.
Глава 8.***
Последнее, что помнила Настя, это тихое урчание двигателя машины и приятная музыка, которые убаюкали ее на заднем сиденье их «Приоры». Потом наступила темнота, густая, плотная, непроглядная. Она не чувствовала своего тела, не слышала голосов. Неожиданно перед ее глазами вспыхнула яркая далекая точка, которая стала медленно приближаться к ней, увеличиваясь в размерах, приобретая очертания овала. Когда светящийся овал приблизился к ней, она неожиданно увидела в его сиянии Анатолия, который держал на руках мальчишку лет 3-4, так похожего на них обоих.
«Привет, Настюша, я пришел показать тебе нашего сына Дениску», – раздалось у нее в голове. Из глаз тут же полились слезы, она сразу все поняла. Нет больше ее любимого мужа и сына тоже нет. Она захотела закричать, но губы не слушались ее, из горла не выходило ни единого звука.
«Не надо плакать, – снова продолжил голос Анатолия, – у нас все хорошо».
«Что произошло, прошу, расскажи», – взмолилась мысленно Настя.
«Нас больше нет. Мы погибли там, на дороге. Но ты должна жить, ради нас. Только прошу, не надо плакать. Ты и так дала мне эти двенадцать счастливых лет жизни, когда позволила остаться с тобой. Я должен был погибнуть еще после выпускного. Мне дали шанс подойти к тебе и признаться в чувствах. Я ни о чем не жалею. Все эти годы я был самым счастливым человеком во всей Вселенной. И спасибо тебе за сына. Он будет со мной. Мы будем рядом с тобой, оберегать. Только прошу об одном – не плачь. Ты еще будешь счастлива», – спокойный, такой родной голос проникал в каждую клеточку тела Насти, оставаясь в нем навсегда.
«Толенька, родной мой, мне никто не нужен, кроме тебя. Я не знаю, как буду жить без тебя, – крик звучал в ее голове, но губы оставались плотно сжатыми. – Забери меня с собой, умоляю. Я не смогу без тебя и нашего сына. Забери, не оставляй меня одну».
«Нет, любимая моя. Твое время еще не пришло. Тебе еще многих надо спасти. И ты найдешь свое счастье. Я буду очень рад за тебя. Не спеши к нам. Скоро к нам моя бабушка присоединиться. Так что скучать нам будет некогда. Прощай, моя любовь. Я всегда буду рядом, оберегать тебя. Только не плачь...», – его голос постепенно затихал и светящийся овал засиял ярче и стал удаляться постепенно превращаясь в яркую точку, которая вспыхнула ярким светом и погасла. Темнота снова поглотила сознание.
***
Когда Настя смогла открыть глаза, не сразу поняла, где она находится. Светло-бежевые стены, белый потолок, писк каких-то приборов. Ноги не двигаются, в руку вставлен катетер, на лице кислородная маска. Рядом с постелью сидела женщина, которая сразу же подскочила и засуетилась, заплакала, называла ее «дочкой». Неожиданно навалилась боль, которая снова отключила сознание.
Снова Настя оказалась в темноте, но в этот раз волной нахлынули воспоминания, начиная с ее детства, заканчивая последним днем, когда она была так счастлива. Она снова открыла глаза. Женщина была рядом. Пришло узнавание – «мама, мамочка». Настя смогла прошептать, попросить воды. Мама тут же подала ей поильник. Она сделала пару глотков и устало откинулась на подушку.
– Мама, скажи правду, не надо меня жалеть, лучше я сразу все переживу, чем потом буду узнавать по капле.
Ей и так все было известно, но так хотелось обмануться, услышать, что ее любимые мужчины живы, что они где-то рядом и сейчас войдут сюда. Но слова мамы не оставили шанса.
Как она и сказала маме, после ее ухода она тихо плакала всю ночь, прощалась с мужем и сыном, мысленно разговаривала с ними, благодарила за каждый прожитый день, обещала быть сильной. И дала самое трудное обещание – не плакать.
Когда утром пришла мама, она уже смогла спокойно, относительно спокойно, общаться с ней. Диагнозы были неприятными. Переломы ног, ребер, ушибы внутренних органов, ушиб сотрясение головного мозга. Но все это можно пережить. Они долго беседовали с мамой. Но Настя так и не решилась рассказать ей, что к ней приходил Толя с сыном попрощаться. Это будет только ее знанием, ее тайной.
***
Елизавета не оставляла Настю ни на день. Вместе с ней всегда был Дмитрий, который поддерживал и дочь и жену. Через пару дней Лизе позвонил Илья Константинович и сообщил, что умерла теща и он срочно выезжает к жене помочь. Лиза тут же посоветовалась с мужем и перезвонила Дмитрию, предложила поехать с ним, помочь Дарье, которой сейчас нужна ее помощь. Да и сам Илья нуждался в поддержке. Два потрясения за такое короткое время не всякий выдержит. Было решено, что с дочкой, у которой состояние стабилизировалось, останется Дмитрий.
Несмотря на то, что ее мама долго болела, Дарья была безутешна. Лизе даже пришлось поить ее препаратами, чтобы та хоть немного отключилась и поспала. Илья постоянно был рядом с женой. На семейном совете было решено, что после сороковин Дарья уедет к Илье, где похоронен их сын. Здесь оставаться ей было невозможно, все напоминало о маме. Да и терять работу Илье не хотелось.
Каждый день они созванивались с Настей и Дмитрием по видеосвязи. В одном из таких разговоров дочь сказала, что она после выхода из больницы хочет вернуться в свой родной город, так как оставаться здесь не сможет, все будет напоминать о муже и пережитой трагедии.
После очередного семейного совета Дарья предложила Насте вернуться сюда и жить в их квартире, а они с Ильей переедут в квартиру Анатолия. Дмитрий и Илья поддержали такое предложение. Елизавета хотела, чтобы дочь вернулась к ним в квартиру, но муж сказал, что она уже взрослая женщина и ей пора уже жить своей жизнью. Когда на следующий день во время видеосвязи Настя сказала, что согласна с предложением Дарьи Петровны и та занялась сборами. Илья предложил сделать ремонт перед отъездом, чтобы отвлечь жену от грустных мыслей и они активно взялись за работу.
У Лизы еще оставалась неделя до выхода на работу, она собиралась ее провести рядом с дочерью, которую обещали выписать под ее «надзор». Билеты у нее были на завтра, а сейчас она возвращаясь к себе в квартиру, встретила соседку бабу Полю. Та сидела на скамейке, грелась под майским солнышком.
– Здравствуй, Лизонька. Смотрю, беда у вас случилась. – ответила баба Поля, когда Елизавета поздоровалась с ней.
Лизе так захотелось с кем-то поговорить, поделиться своей бедой, что она села рядом с бабой Полей.
– Случилось, – кивнула она головой. – Прямо все навалилось. Трудно все это.
– А пойдем ко мне? Я тебе чайку заварю, с травками. Посидим, поговорим, – Лиза кивнула в знак согласия.
Уже за чаем с вкуснейшими плюшками Лиза, не торопясь, рассказала о своих печалях.
– Давай-ка я карты раскину, посмотрим, что было, что будет? – предложила баба Поля.
Лиза с удивлением посмотрела на нее.
– Не смотри так, – улыбнулась соседка, достала откуда-то из потайного места карты, старые, потертые.
Лиза с интересом рассматривала их. Таких карт она никогда не видел, ни на что не похожие, на которых кроме рисунков была какая-то арабская вязь. На ее удивленный взгляд баба Поля сказала:
– Это карты моей прапра...в каком-то там колене...бабки-персиянки, Зулеики. Ее мой предок привез из Персидского похода 1723 года. У нас про нее такая сказка ходит. Нашел ее наш предок в каком-то селении. Она еще девчонкой совсем была, лет 13-14, осталась без родителей, взяли ее к себе родственники. Как водится, ненужный ребенок, лишний рот в семье, вот и жила у них на правах собаки. Дед пожалел ее, взял с собой домой, сказал своим родителям, что когда ей 16 исполнится, жениться на ней. Из всего «приданого» у нее с собой карты вот эти были. Говорит, что они ей по наследству от матушки перешли, а та от своей получила. Гадала она на них знатно. И потом своих дочерей тоже научила. Вроде как в роду по женской линии у них колдуны или маги были, не знаю точно, как называются.
«Так вот откуда у бабы Поли такая экзотичная внешность, – подумала про себя Лиза. Темные миндалевидные глаза, сухонькая, но всегда с прямой спиной. Видно, что волосы раньше были чернее ночи, с временем вплелась в них седина серебром».
– Так вот, – продолжала баба Поля. – Когда моя бабушка передала карты моей маме, та отказалась их брать. Говорила, что это все бредни старух. Тогда бабушка меня научила гадать. А еще научила видеть и замечать то, что другие не замечают. Таких в средневековой Европе на кострах сжигали, а у нас их ведуньями называли. Ну так что? Посмотрим, что судьба твоей Настюше уготовила?
Она разложила карты, долго всматривалась, что-то бурчала себе под нос, но в целом осталась довольна.
– Ну что, готова слушать? – когда Лиза кивнула головой, продолжила. – Все, что произошло, должно было произойти. Надо это принять и пережить. И ты правду говоришь, ваш Толя должен был погибнуть еще тогда, но встретил Настю и смерть дала ему эти года счастья в обмен на его жизнь и жизнь нерожденного ребенка. Это так. Там должна была еще Настя погибнуть, но душа Анатолия отмолила ее у Смерти, попросила оставить жить.
От этих слов сердце Лизы подскочило к горлу и остановилось, дыхание сбилось.
– Теперь о будущем, – продолжала баба Поля. – Правильно, что она вернется сюда, здесь она свое счастье найдет. Людей спасать будет. Много спасет, много душ ей благодарны будут. И спасет того, кто станет ей опорой на всю оставшуюся жизнь. Только возникнет одно НО. Появится старый знакомый, тот, кто может затмить ей мозг сладкими речами и тогда она разойдется со своим суженым. Может выйти замуж за этого старого знакомого, вот только счастья ей с ним не будет. Не будет у него к ней любви. Если Настя сможет не повестись на его речи, все у нее будет хорошо. Есть еще один путь – одиночество. Это тоже возможно, но тогда она никогда не будет счастлива. Постоянно будет грызть себя за смерть любимого человека и очень скоро последует за ним, хотя по Судьбе у нее длинная и счастливая жизнь.
Лиза слушала слова бабы Поли и старалась запомнить их. Она радовалась за свою дочку, что есть надежда на ее счастье, невольно улыбнулась.
– Ну как? Не страшно, – спросила соседка.
– Нет, спасибо, – улыбнулась Лиза.
– Ты не спасибо говори, а рубль дай. Картам заплатить надо. В следующий раз они обидиться могут и наврут с три короба.
Лиза снова улыбнулась, достала кошелек, взяла купюру в тысячу рублей, протянула бабе Поле. Та засмеялась.
– Я же сказала – дай рубль. Больше им не надо.
Женщины еще долго говорили о своей жизни, пока Елизавета не вспомнила, что ей надо собираться, завтра поедет к дочери. Тепло попрощалась с соседкой и ушла к себе. Впервые на душе Елизаветы появилось какое-то спокойствие и уверенность в том, что все у них будет хорошо. Она еще поразмышляла, стоит ли рассказать Насте о гадании, предупредить о встрече со «знакомым из прошлого». Но потом решила, что пока не стоит. Все в свое время.
