Текст книги "Сокровище Дракона: Часть 1 (ЛП)"
Автор книги: Виола Ривард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Ты можешь поносить это для меня, – сообщил он, вставая. – Теперь вставай. У нас еще есть, что осмотреть.
С чувством облегчения, Маджа положила ложку в карман. Когда девушка подошла к дракону, тот в очередной раз подивился тому, насколько она все-таки маленькая. Макушкой она едва достигала ему до плеч, и ей приходилось выгибать шею, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Осмотреть что? – спросила она.
Севррн указал на кучу золотых безделушек, которые он собрал, пока она спала. Все эти предметы находились в его собственности в течение длительного времени, и он часто задумывался над их назначением. Возможно, его новый человек сможет просветить его.
– Вы хотите, чтобы я оценила все это? – вздохнув, она спросила.
А зачем еще он утруждает себя разговором с ней?
– Я принял это обличье, чтобы мы могли обсудить каждый предмет, его историю и ценность, – сказал он.
Окидывая взглядом ворох вещей, Маджа задумчиво потерла подбородок.
– Хорошо, я сделаю все, что в моих силах, но я не смогу сказать Вам точную ценность каждой вещи. Я бы предположила, что большая часть этой груды артефактов практически бесценна.
«Бесценна?» Он с презрением подумал, с каких это пор золото потеряло свою ценность?
– Значит, это все бесполезно? – спросил он, не зная, может ли он теперь доверять всему, что сказала эта странная женщина.
Она покачала головой.
– Нет, нет, как раз наоборот. Для некоторых людей, эти вещи стоили бы, ну скажем, примерно… ВСЕ.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Маджа успела оценить всего три предмета, прежде чем ее живот пронзительно заурчал. Севррн взглянул на ее живот и выгнул бровь. Маджа сделала вид, что не смущена.
– Я ничего не ела весь день, – сказала она ему. – Охранники не стали тратить свой паек на меня, потому что думали, что я сама должна была стать обедом.
– Обычно я людей не ем, – сообщил он ей.
Это его «обычно» вселяло в нее надежду.
Севррн продолжал говорить:
– В большинстве из них костей больше, чем мяса. Я предпочитаю коров. Тебе повезло, что ты не корова, иначе я наверняка бы тобой полакомился.
Она выдавила из себя слабую улыбку.
– У Вас тут случайно не найдется небольшого ломтика говядины, чтобы я могла поесть? Это ужасно большая груда сокровищ. Я умру с голоду быстрее, чем успею все оценить.
Северн задумался и, наконец, кивнул.
– Пока ты нужна мне живой.
«Слава богам, что хоть в этом наши мнения совпадают».
– Я достану тебе пищу. Оставаться здесь.
Приказной тон возмутил Маджу, но ее раздражение быстро улетучилось, когда она впервые стала свидетелем превращения Севррна. Золотые чешуйки его одеяния казались живыми. Сливаясь с его кожей, они быстро увеличивались, растягиваясь до огромных размеров.
В мгновение ока, Севррн – человек исчез, а в беззвучной вспышке света возник золотой дракон. Девушка знала, что он способен на многое, но что изменение произойдет быстрее, чем ее человеческий разум может воспринять, это было просто поразительно.
Дракон бросил на нее короткий взгляд, прежде чем расправить свои огромные крылья. Он сделал несколько шагов вперед, один раз взмахнул крыльями, а затем еще дважды, прежде чем поднялся в воздухе. Маджа наблюдала, как он направился к проходу, через который она вошла прошлой ночью.
Он казался еще дальше, чем когда-либо прежде.
***
Поев курицы, зажаренной в огне дракона, Маджа возобновила оценку «безделушек» Севррна. Это он их так называл, не она.
Вернувшись с завтраком, дракон принес с собой позолоченный трон. Сначала Маджа предположила, что Севррн хотел его оценить, но оказалось, что он принес его себе, чтобы сидеть и наблюдать, как она копается в его имуществе на полу.
Маджа не могла отделаться от ощущения, что она была для Севррна не более чем мимолетной забавой, и очень скоро ему станет скучно. Она могла только надеяться, что к тому времени найдет выход из этого логова.
– Насколько я могу предположить, это могло принадлежать второй жене Васиндра, – сказала Маджа, разглядывая цветочный узор на платье. – Вот посмотрите, одеяние выцвело, но еще заметно, что цвет был фиолетовый. Вторая жена правителя была принцессой Двориан и фиолетовый – их королевский цвет.
– Я хочу, чтобы ты его надела.
Маджа дернула головой, и посмотрела на Севррна с изумлением. Он задавал вопросы, когда что-то вызывало его любопытство, но впервые он попросил ее сделать нечто подобное.
– Хм, ладно.
Она встала и осмотрелась вокруг, ища подходящее место, чтобы переодеться.
– Чего же ты ждешь? – Севррн в нетерпении щелкнул пальцами.
– Вы что, думаете, я просто возьму и разденусь перед Вами? Сейчас, я пойду туда, за этот…
– У тебя есть какое-то уродство?
– Что Вы имеете в виду? – Маджа скрестила руки на груди.
– Я не понимаю, почему ты вздумала скрывать свое тело от меня?
– Я не пытаюсь ничего скрыть, я просто….
– Если тебе нечего скрывать, тогда у тебя не должно быть проблем, чтобы при мне… Почему твое лицо покраснело?
– Мужчины не должны видеть обнаженных женщин. Это неприлично, – она еле сдерживалась, чтобы не топнуть ногой.
Маджа потратила большую часть своей жизни на оспаривание привычных устоев. Она не могла поверить, что сейчас читает лекции о правилах приличия и кому – самому дракону.
Севррн смерил ее скучающим взглядом, давая понять, что ее аргументы его нисколько не убедили.
– Слушайте, мне неудобно раздеваться перед Вами. А что, если Вы, знаете ли, возбудитесь?
– Как животное? – он прищурил свои темные глаза.
– Только не говорите мне, что драконы не испытывают влечения? – искренне недоумевая, спросила Маджа.
– Не все из нас, – ответил он. – В моем роду есть те, кто стал жертвой плотского желания, но я не из их числа. Я же нахожу мысль о том, чтобы унизить себя до человека, крайне неприятной.
Маджа никогда не думала, что человек может так гордиться тем, что является девственником.
– Ладно, Ваша взяла, – сказала она, покачав головой. Она не могла поверить, что придется раздеваться перед драконом.
Девушка замерла на мгновение, разминая шею и потягивая руки. Получив в свой адрес нетерпеливый взгляд, она вздохнула и потянулась к завязкам платья. Позволила ему упасть на землю и принялась за нижнее белье.
Она смотрела на лицо Севррна, пока раздевалась, ища любые признаки мужского интереса. Его выражение, в лучшем случае, имело чисто исследовательский интерес.
Малая часть ее была разочарована. Хоть она не ожидала, что он будет пускать по ней слюни, но было бы приятно думать, что он нашел ее тело хоть немного привлекательным. Девушка всегда думала, что если бы не ее рост, она считалась бы довольно симпатичной.
Платье было старым, но не в смысле изношенным. Оно замечательно сохранилось и происходило из культуры, которая больше ценила простоту и свободу передвижения чем помпезность. Помимо того, что подол был слишком высоким, а лиф немного тесноват, платье хорошо сидело.
Улыбнувшись, она покружилась.
– Как я выгляжу?
Она остановилась при виде неодобрительного взгляда Севррна.
– Разве ты не находишь одежду надоедливой? Почему вы чувствуете потребность носить все это?
Маджа почесала голову, смутившись от внезапного изменения настроения.
– Во-первых, Вы сами приказали мне это надеть. Кроме того, я ношу одежду, потому что это правильно. А зачем Вы носите одежду?
Он взялся за свой халат.
– Это моя чешуя. Я превращаю ее в одеяние, чтобы выглядеть более по-человечески. Хочешь, чтобы я ее снял?
– Не надо! – сказала она, вскидывая руки вверх.
Каким-то странным образом он вдруг стал одновременно раздраженным и изумленным.
– Не утруждай себя ложью. Я знаю, что это тело, – он указал на себя, – замечательный образец красоты и мужественности. Нет никакого стыда в признании того, что ты меня хочешь. Ведь ты, в конце концов, всего лишь человек.
Маджа изумленно уставилась на него. Когда она поняла, что он совершенно серьезен, она поджала губы.
– Вы абсолютно правы, – сухо ответила она. – Честно говоря, я с трудом могу сдерживать себя в Вашем присутствии. Именно поэтому я не хочу видеть Вас обнаженным. Я же просто возненавижу свою судьбу, если, увидев Вас во всем великолепии, никогда не смогу позволить себе быть с Вами. В самом деле, спорим, что после Вас все остальные мужчины перестанут для меня существовать.
По-видимому, Маджа была первым человеком, который когда-либо смел саркастически отнестись к богу-дракону, потому что он согласно кивнул, будто ее рассуждения были абсолютно здравыми.
– Да, я знаю, что ты будешь… Как это слово?
– Расстроена? – проворчала она.
– Именно.
Маджа села на пол и схватила следующий артефакт из кучи, нефритовое ожерелье. Рассматривая предмет, она обдумывала свои взаимоотношения с Севррном.
Она рассеянно спросила:
– Желали ли вы когда-нибудь то, что не могли иметь?
Как только она задала вопрос, Маджа поняла, насколько наивным он был. Если верить легендам, Севррн был почти таким же старым, как и время. За всю ее жизнь было много вещей, о которых она мечтала, но не могла иметь. И, будучи таким старым, Севррн, несомненно бесчисленное множество подобных ситуаций…
– Нет, – резко ответил он. – Я не знаю, что это такое. Я не настолько слаб, чтобы не взять то, что хочу.
«Ну что ж, и такой подход имеет право на существование».
ГЛАВА ПЯТАЯ
Маджа огляделась вокруг, убедившись, что Севррна нигде не видно. Он ушел как минимум на час, и теперь, когда пещера была свободна, она собиралась сделать то, что чего ждала весь день – искупаться.
Прошла почти неделя с тех пор, как она попала в логово Севррна, и, помимо учета сокровищ древнего мира, купание было любимым занятием Маджи.
Озеро совершенно захватывало дух при свете дня. Во многом, как и всё логово Севррна, оно было наполнено сокровищами. Ласковые волны омывали на речные жемчужины, которые россыпью лежали на берегу. Через несколько шагов вглубь от берега, жемчужины уступали место драгоценным камням всех форм и расцветок, что придавало дну озера переливчатый блеск.
Каждый день в полдень Севррн уходил, давая Мадже несколько часов уединения. Она предполагала, что он уходил спать, учитывая, что никогда не видела его спящим. Даже ночью, когда он позволял ей отдохнуть в течении нескольких часов, она часто просыпалась от звуков и шорохов, когда он выискивал что-то среди бесконечных груд своих сокровищ. Каждое утро, когда он будил ее с первыми лучами света, множество предметов уже ждали ее оценки.
Маджа сбросила свои туфли из овчины и зеленое платье из тонкого Калетанского шелка, и стремительно прыгнула в теплое озеро.
Время купания было единственным моментом, когда она действительно была одна и могла продумать план побега. Но вместо этого задавалась вопросом, почему не очень-то и заинтересована в этом самом побеге.
Несмотря на то, что Севррн имел возможность вселять ужас, он редко пользовался этим. Большую часть времени его компания доставляла ей удовольствие. Он был единственным человеком, которого она когда-либо знала, кроме ее отца, который также интересовался историей, как и она.
И хотя она никогда не признается ему, Севррн был более, чем просто привлекательным. Часто Маджа растягивала повествование, только чтобы иметь возможность смотреть на Севррна, восхищаясь его красотой, снова и снова. Просто невозможно было привыкнуть к его неземной красоте.
Наличие почти бесконечного множества нуждающихся в каталогизации сокровищ также не могло не радовать, так как работа оценщиком, даже осуществляемая под присмотром дракона, давала ей чувство глубокого удовлетворения. Такого удовольствия люди обычно достигают, если занимаются любимым делом, а если и существовало занятие, которое Маджа действительно обожала – так это оценка.
Ее отец, Джарен О'эр, был оценщиком мирового класса. В молодости он изучал историю у нескольких известных Мандурийских ученых. Затем путешествовал по миру, изучая культуры прошлого и настоящего, зарабатывая себе имя справедливого и знающего оценщика.
Джарену было лет сорок, когда он начал ухаживать за матерью Маджи, Латией, книжной старой девой, на несколько лет моложе его. Оба были готовы потратить свои жизни на плавание по миру, когда довольно неожиданно родилась Маджа. Решив, что море не место для молодой девушки, они поселились в Эрде, используя значительное состояние Джарена, чтобы проникнуть в высшее общество.
Ни один из родителей Маджи не прилагал особых усилий, чтобы воспитать ее добропорядочной леди. Маджа унаследовала безупречную память матери и любовь отца к истории, что делало ее прирожденным оценщиком. Они гордились ею и поощряли ее таланты, но после того, как мать скоропостижно скончалась, а вскоре казнили отца, девушка оказалась лицом к лицу с миром, где одинокие женщины имели мало прав и еще меньше шансов на выживание. Всего за неделю до того, как охранники канцлера вытащили ее из кровати, дядя Маджи объявил, что он женится на ней.
Маджа хотела выйти замуж и иметь семью, но только если это не означает пожертвовать своим любимым делом. Возможно, так же есть и другие причины, почему она не хотела возвращаться в город. Для нее там ничего не осталось. По крайней мере, не настолько ценное, чем та невероятная возможность, которая ей сейчас была предоставлена.
Маджа вышла на берег после того, как вдоволь наплавалась, выжимая волосы на ходу. Обсохнув, она повернулась, чтобы забрать свою одежду и сразу увидела Севррна, стоящего в паре шагов. Он темными глазами внимательно осматривал ее обнаженное тело.
Маджа рефлекторно прикрыла грудь руками. И не важно, не чувствовал ли он влечения к людям или просто был бесполым, ее смущало обнажаться перед мужчиной, особенно перед тем, которого она находила невероятно привлекательным.
– Как долго Вы здесь стоите? – спросила она, наклоняясь за платьем.
– Зачем ты прикрываешь свою грудь?
Повернувшись к нему спиной, девушка начала надевать платье.
– Почему Вас так интересует моя грудь?
– Лишь потому, что ты ее прячешь, – сообщил он ей. – Я бы не находил твои груди интересными, если бы ты прекратила носить одежду.
Как только ее прелести были прикрыты, она снова повернулась к нему лицом и быстрым движением обвела грудь.
– Это самые простые, обычные груди. В них нет ничего особенного.
Маджа уже вполне привыкла к странной манере разговора с Севррном. Его восприятие ее речи усложнялось, как она считала, тем, что он мало знает о людях.
– Тогда позволь мне посмотреть на них.
Она с подозрением посмотрела на него.
– Я не понимаю, почему Вы так настаиваете на моем разрешения.
Понимая, что ее заявление звучит почти как приглашение, она поспешила его перефразировать.
– Я имею в виду, что мы оба знаем: Вы сильнее меня. Могли бы взять все, что захотите, и я не смогу остановить Вас.
– Они не интересуют меня сами по себе, – он слегка пожал плечами. – Мне интересно то, как ты показываешь их мне. Это часть игры.
Это был первый раз, когда он упомянул хоть что-то, его заинтересовавшее, и она не могла этим не воспользоваться.
– Хорошо, я покажу.
Единственным внешним признаком его удивления было то, что он чуть выпрямил спину.
– Но нам придется обсудить некоторые условия, – добавила она.
Маджа с опозданием поняла, что слова ее прозвучали ужасно, словно она предлагала поторговаться собственным телом.
Севррн посмотрел на нее с подозрением:
– Я не заключаю сделок.
– Знаете, я не понимаю, как кто-то с таким тяжелым характером, как у Вас, смог так долго прожить, – сказала она.
– Я выжил, потому что я самый могущественный из живущих в мире существ.
.– Из всех живущих в мире существ. Да ладно? – Она чуть скривила губы.
После шести дней постоянного общения с Маджей Севррн, наконец, начал распознавать сарказм.
– Какую сделку ты предлагаешь? – спросил он с явным раздражением.
– Отлично. Как насчет того, чтобы даровать мне свободу?
На самом деле, не хотелось уходить, но было бы неплохо узнать, есть ли выбор. К сожалению, Севррн развеял эту надежду.
– Нет!
Она нахмурилась.
– Хорошо, хорошо. Как насчет того, что, когда я уйду, Вы позволите мне взять …
– Ты никогда не уйдешь. Теперь либо предложи разумную сделку, либо прекрати тратить моё время.
– Потому что Вы явно заняты, – пробормотала она себе под нос. И прежде, чем Севррн смог ответить, она подняла руки.
– Хорошо, как насчет того, что Вы скажете мне, куда уходите, когда покидаете пещеру?
Севррн ответил мгновенно:
– Договорились. Я никуда не ухожу. Теперь покажи мне свою грудь.
Маджа положила руки на бедра.
– Вы не ответили на мой вопрос. Каждый день, около полудня, Вы исчезаете. Я хочу знать, куда!?
– Я же сказал, я никуда не ухожу. Я просто преломляю свет.
– Преломляете свет? – повторила она, все еще не понимая.
Севррн вздохнул – самый человеческий жест, который он когда-либо демонстрировал.
– Смотри.
Это все, что он сказал, прежде чем исчезнуть. Маджа уставилась на то место, где он только что стоял, и напряглась всем телом. Почему-то наблюдая, как он растворяется в воздухе, она занервничала еще больше, чем когда видела его превращение в дракона.
– Ты … невидимка? – ее тон был очень неуверенным.
– Я не невидимка.
Маджа чуть не выпрыгнула из кожи, поскольку его шелковый голос прозвучал прямо у ее уха. Он был так близок, что девушка почувствовала жар его дыхания, когда он говорил.
– Вы выглядите довольно невидимым для меня, – произнесла она, протягивая руку в его сторону. Её рука уперлась во что-то твердое. Она прижала руку и на ощупь поняла, что это его грудь.
Вдруг дракон снова появился рядом с ней во всем своем золотом великолепии. Он больше не выглядел раздраженным, скорее самодовольным, когда стал объяснять:
– Чтобы быть действительно невидимым, нужно уметь скрывать себя от любого зрительного восприятия. Насколько я знаю, никто не способен на такие вещи, но на обман человеческого зрения способен даже полукровка. Ваши человеческие глаза ограничены в восприятии света. Мне легко преломлять свет вокруг себя таким образом, чтобы ты не могла меня видеть.
Маджа была потрясена, пока до нее не дошло.
– Подождите, как часто Вы это делаете? Я имею в виду, когда Вы оставляете меня одну, Вы… смотрите на меня?
– Конечно, – он пожал плечами.
Маджа почувствовала себя оскорбленной и… заинтригованной.
– Почему же Вы наблюдаете за мной.
– Ты собираешься отказаться от нашей сделки? – терпение Севррна явно заканчивалось.
Маджа совершенно забыла о глупой сделке. У нее не было настроения облегчать ему жизнь.
– Почему бы и нет? Похоже, что Вы видели меня голой много раз.
– Это не имеет значения.
Как Севррн пришел к пониманию сарказма, так и Маджа уяснила для себя, что невозможно переспорить Севррна. Когда споришь с человеком, который считает себя непогрешимым, самое лучшее, что можно было сделать, это тянуть разговор достаточно долго, чтобы ему досадить.
– Хорошо, неважно.
Вместо того, чтобы просто опустить вырез, Маджа решила затянуть процесс раздевания. Она потянула за шнурки корсажа, ослабляя их один за другим. Глаза Севррна следовали за её движением.
Она вдруг почувствовала себя неловко. Хотя это не первый раз, когда она была обнаженной перед ним, просто на этот раз в драконьих глазах появилось что-то другое. Его обычный невозмутимый вид, сменился внимательным взглядом.
Она повела одним плечом, позволив платью упасть, потом так же скинула одеяние с другого плеча. Горло сдавило спазмом, когда она рукой потянула лиф вниз, позволяя, наконец, груди выпасть из лифа.
Маджа не поняла, что краснеет, пока не посмотрела на грудь. Цвет распространялся с шеи вниз к вершинкам ее грудей. Севррн протянул руку, чтобы прикоснуться к ней. Его длинные пальцы заканчивались острыми когтями. Он использовал коготь на указательном пальце, чтобы обвести границы ее румянца.
– Розовое золото, – тихо произнес он.
– Что?
Он молча продолжал смотреть.
Маджа знала, что должна оттолкнуть его руку. Касание не было частью их сделки. Но, по какой-то причине, девушка была также ошеломлена тем, что происходило, как и он. Она пыталась убедить себя, что это было не более чем обычное любопытство в его взгляде, но его глаза цвета граната заключали в себе такую силу, которую она не могла игнорировать. Маджа не могла сказать, нравится ли ему то, что он видел, но одно можно сказать наверняка – он был заинтересован.
Его взгляд опустился ниже на ее соски.
– Сапфир.
– Сапфир? – она подняла голову.
– Розовые сапфиры. – Пояснил мужчина.
Он пробормотал что-то о том, что покажет ей его позже, вряд ли до нее дошел смысл его слов, когда он повел своим когтистым пальцем дальше, чтобы обвести вокруг ареолы. Его прикосновения были невесомыми, но она чувствовала, что если он надавит чуть сильнее, коготь проткнет ее тонкую кожу. Дрожь пробежала по ее позвоночнику.
– Мой коготь не холодный? – Он поднял свой пристальный взгляд, чтобы встретиться с ее глазами.
Маджа отвела глаза.
– Это было не холодно. Это …, – она колебалась, – это было хорошо.
Ничего не сказав, дракон возобновил свое исследование. После того, как он обвел вокруг ее ареолы, когтем мягко задел ее сосок. Маджа втянула воздух, когда мягкий до того сосок сделался тугим. Места, к которым он прикасался, стало покалывать, и эти ощущения растекались по всему телу. Жар спускался в низ ее живота, и она слегка наклонилась.
Севррн по-прежнему молчал, сжав рукой ее грудь. Это был первый раз, когда она почувствовала его жаркую на ощупь кожу. Несмотря на тепло, исходящее от его тела, и жара, что струился внутри нее, тело Маджи начало дрожать.
– Вы должны остановиться, – прошептала она.
Она ожидала, что он произнесет какое-нибудь высокомерное замечание о том, что он не принимает приказы от людей, но вместо этого он сильнее сжал ее грудь и зарычал.
Это был низкий, угрожающий звук. Несмотря на то, что обычно ей было комфортно с Севррном, старые инстинкты вызвали страх, пронизывая все тело. Вздрогнув, она посмотрела вниз на его руку, которая сжимала ее мягкую грудь. Там, где когти впивались в ее плоть, появились маленькие капли крови.
Маджа глубоко вздохнула, прежде чем взглянуть ему в лицо. Он выглядел разъяренным, и она не могла понять, почему. За последние несколько дней она неоднократно грубо разговаривала с ним, но в большинстве случаев он отмахивался с холодным безразличием.
Когда она была уверена, что ее голос не дрогнет, сказала:
– Севррн. Вы делаете мне больно.
К ее облегчению, слова оказали мгновенное воздействие. Севррн отпустил ее грудь сразу же, быстро отступив, будто обжегся. Его гнев сменился потрясением, когда увидел, как поранил ее грудь.
Маджа не знала, почему почувствовала необходимость успокоить его, но ничего не смогла с собой поделать.
– Это не так плохо, как кажется, я буду…
Маджа замолчала, заметив что-то совершенно необъяснимое. Щеки загорелись, она сделала шаг назад и отвернулась от него, трясущимися пальцами пытаясь снова завязать лиф. Когда девушка достаточно успокоилась, чтобы повернуться, Севррн исчез.
Маджа пыталась убедить себя, что увидела неправильно. Возможно, это была игра света. Ведь не могло такого быть, чтобы у Севррна, древнего и могучего бога-дракона, была эрекция.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Севррн пнул следующий предмет в сторону человека. Это были ножны, в которых обычно размещался один из его любимых мечей. Столетия назад он был очарован изысканным изображением золотого дракона, который был выбит на его поверхности. Он был единственным золотым драконом, о котором когда-либо слышал, и задавался вопросом не он ли там изображен.
Когда человек поднял ножны и начал внимательно их изучать, Севррн понял, что его совершенно не интересует, что же она скажет. Фактически, за последние несколько часов он не слушал ничего из того, что она говорила.
Тем не менее, его внимание было направлено на нее.
Дракона привлекали не слова, исходящие из ее рта, а то, как двигались ее губы. Ее губы, как он вдруг заметил, стали особенно привлекательны для него. Они были мягкими и розовыми, и иногда она проводила по ним своим маленьким язычком. Ему нравилось видеть ее язык, и ему нравилось, как ее пухлые губы выглядели, будучи влажными.
Севррн не мог понять, почему ее губы так сильно его привлекали. Слишком мало на них мяса, чтобы заполнить его рот, не говоря уже о его желудке. Но он не хотел их есть. Он хотел … Он не был уверен, чего именно.
Неуверенность.
Это было не то, к чему дракон привык.
Внимание Севррна переключилось с ее губ. Он посмотрел ей в глаза, понимая, что она выжидающе смотрела на него.
– У Вас все хорошо?
Никто никогда не спрашивал его об этом раньше. Ему это не понравилось.
– Продолжай работать, – приказал он. – Я хочу, чтобы все было оценено к концу сезона.
Она не слушала. Почему она никогда не слушала его?
– Как я могу закончить, когда Вы все время добавляете артефакты?
– Я не имею в виду эту кучу, – сказал он ей, теряя терпение от ее наглости. – Я имею в виду все мои сокровища.
Маджа рассмеялась. Ему это не понравилось. Точнее сам звук понравился. Но ему не нравится, что она, кажется, смеется над ним.
– Осень закончится через два месяца. У меня на все это уйдет не столько времени, как Вы подумали, а десятилетия, возможно, даже века. Я, наверное, умру от старости, прежде чем мы начнем оценивать вещи на дне озера.
Он об этом не подумал. С той скоростью оценки, с которой они работали, для завершения потребовалось бы много времени. Он не хотел, чтобы она становилась старой и слабой, прежде чем они закончат. Кроме того, если она состарится, ее губы начнут худеть. Это будет проблемой. И он не совсем уверен почему.
– Ты не умрешь.
Мысль о том, что она состарится и умрет, возмутила его, сделав голос резким. Девушка вздрогнула.
– Самому старому человеку, которого я знаю, восемьдесят семь, и четверть пути я уже прошла.
Он небрежно взмахнул рукой.
– Мы найдем способ сохранить тебя в живых. Я уверен, что есть какой-нибудь артефакт или зелье, которое дает бессмертие. Мы его приобретем.
Он знал о таких. Большинство из них были защищены другими бессмертными существами, некоторые из которых являлись его родственниками. А они, в свою очередь, могли бы заинтересоваться некоторыми экземплярами его коллекции в целях обмена.
Ее глаза расширились, девушка выглядела взволнованной.
– Вы имеете в виду поиск?
«Поиск? Какой еще поиск?»
– Мы заставим кого-нибудь доставить его нам.
Ее плечи поникли.
– Понятно. И как это будет? Вы и я проведем вечность в Вашем логове?
Девушка показалась странно разочарованной. Человек никогда не переставал приводить его в недоумение.
– Зачем нам уходить? – Спросил он из любопытства.
– Я не знаю. Ради приключения? Чтобы увидеть мир?
Севррн мог представить, насколько это может быть привлекательным для человека. Увидеть мир за тот короткий промежуток времени, что отведено им для жизни, вероятно, казалось невозможной целью. С другой стороны, он видел мир миллион раз.
– Я могу облететь весь мир за один день, – сказал он ей. – Он намного меньше, чем ты думаетешь.
Она, кажется, удовлетворена его ответом.
– Мой отец провел год, путешествуя по Врайнешской угольной дороге верхом на волах. Он сказал, что каждый день видел что-то новое.
Его брови изогнулись, и по какой-то причине она улыбнулась. Ему нравилась ее улыбка, но ей не нужно было этого знать.
– Ты именно этого хочешь?
Она пожала плечами.
– Я предполагаю, что мир намного больше, чем Вы можете увидеть своими глазами.
Ему не нужен был человек, читающий лекции на эту тему. Севррн собирался сказать ей об этом, но он отвлекся. Она подобрала что-то с земли – корону, которую пыталась украсть неделю назад. Затем подошла к его трону, принеся с собой запах океана.
Но теперь в этом запахе было нечто большее. Она начала пахнуть меньше, как океан и больше, как его логово. Как родник, который питал его озера. Как мягкий шелк, которым она укрывалась каждую ночь, когда спала. Она даже начала немного пахнуть им. Ему это не понравилось.
– Неделю назад, – сказала она, поднимая корону, – все, что Вы знали, было то, что эта корона была комбинацией золота и жемчуга. Просто еще одна безделушка в Вашем кладе. Теперь Вы знаете, что это самая ранняя реликвия одной из величайших наций в мире. Вы знаете, что это было сделано для Императрицы Арды, легендарной рабыни, которая свергла самую угнетающую Империю. Вы знаете, что слова, вырезанные изнутри, происходят от ее знаменитого высказывания: «Сто мастеров видели мою склоненную спину, но они никогда не видели ее сломленной». Ничего в этой короне не изменилось, но теперь Вы знаете ее историю, ее ценность выходит за рамки материалов, из которых она состоит.
Возможно она была права. Совсем немного.
Он уставился на нее, молча созерцая, как такое юное создание может иметь такой широкий взгляд на мир. Спустя несколько мгновений, Маджа откинула назад голову, ее щеки горели.
– Итак, что произойдет, когда я все оценю? Вы освободите меня?
Этот вопрос вызвал у него странное неудобство.
– Конечно нет. Мы будем оценивать новые вещи.
– Подождите, так Вы хотите сделать меня бессмертной, для того чтобы Вы могли всегда владеть мной?
– Ты принадлежишь мне, – напомнил он ей. – Твоя смертность не влияет на этот факт.
Она закатила глаза. Он видел, что это был не первый раз, как она так делала. Что это значит?
Затем Маджа откинула голову назад, коснувшись затылком его ноги. Он не сдвинулся, и она прижалась к нему немного больше. Хотя он и не был в обличии дракона, он никогда полностью не избавлялся от своей чешуи, и Севррн остро ощущал каждую прядь ее волос. Обычно ему не нравились прикосновения, но с ней все казалось иначе.
– Я не думаю, что хочу быть бессмертной, – сказала она, возвращая его в реальность.
Поистине, этот человек говорит самые причудливые вещи.
– Все люди хотят бессмертия.
Она зевнула.
– Может быть, но я не хочу тратить здесь даже человеческую жизнь, не говоря уже о вечности.
Это возмутило его.
– Что не так с моим логовом?
– Ничего, просто скучно. Разве Вам не бывает скучно?
– Ты странный человек. Сначала приходишь в восторг от старого головного убора, теперь же тебя не интересует огромное содержимое моей сокровищницы?
Она улыбнулась.
– Вы правы. Я имею в виду, что здесь становится немного одиноко. Иногда я скучаю по ярмаркам или даже просто хочу побродить вокруг…
Севррн развернул пленницу, решив сосредоточиться на ее волосах. Они напомнили ему обсидиан, твердый, черный, но с гладким блеском. На ощупь они, напротив, были довольно мягким. Не такие мягкие, как шелк, но пахли лучше и почему-то ему было приятно к ним прикасаться.
Дракон вдруг осознал, что трогает ее волосы, собирая их в руке и позволяя им проскальзывать сквозь пальцы. Он решил, что в его желании к ней прикоснуться нет ничего странного. В конце концов, она принадлежала ему. Он может и должен прикасаться к ней всякий раз, когда этого хочет.
