Текст книги "Британия. Mind the Gap, или Как стать своим"

Автор книги: Виктория Завьялова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Аристократы: там, в солнечном Танжере…

Когда-то деревья были большими, в районе Ноттинг-Хилл жили британцы, а не туристы и русские нефтяники, и люди хотя бы немного понимали, что такое благородные манеры. Британские аристократы, многие из которых сегодня обнищали, тогда еще имели деньги и ни в чем себе не отказывали. Лето они (впрочем, как и сейчас) проводили за игрой в поло и крикет на благопристойных invitation only (только по приглашению) мероприятиях.

А зимой уезжали жить в Марокко, в восхитительный Танжер. Там они днем нежились на белоснежном песке в огромных соломенных шляпах. А по вечерам смотрели на солнце, скрывающееся в глубинах моря, и, попивая мятный чай, обсуждали, какие же все-таки они грязные и необразованные, эти местные людишки. И как им повезло, что у них есть британские аристократы, с которых можно брать пример.

Все эти чудесные картины аристократической жизни запечатлела в своей книге «Танжер» Тереза С., жена парламентария и мать одной из гламурных британских моделей. Именно запечатлела, говорю вам я, ибо книга (весом добрых пять фунтов), изданная на деньги мужа Терезы С., состояла исключительно из Терезиных фотографий. В то время мне посчастливилось (или, скорее, не посчастливилось) работать в лондонском издательстве Arcadia Books. Долгие дни я проводила, вычитывая переводы современной литературы и сортируя бумаги, в маленькой комнатке вместе со своей начальницей – нервной англичанкой, патологически боявшейся тополиного пуха и вздрагивавшей при каждом шуме или звонке.

Так вот, Arcadia Books издало Терезину книжку – на деньги ее мужа г-на К., бизнесмена и члена британского парламента. Продаваться столь уникальное произведение также должно было исключительно в кругу избранных. Для этого Тереза С. замутила вечеринку не где-нибудь, а в здании аукционного дома «Сотбис». Концентрация аристократов на один квадратный метр на этом мероприятии превышала все мыслимые и немыслимые пределы. В тот день я, беспородная русская, была удостоена чести продавать книжку вместе с Терезой.

Мои вечерние наблюдения свелись к тому, что настоящие английские аристократы не носят с собой наличности. Почему-то даже 20 фунтов на Терезин шедевр не могли найти в своем кармане уважаемые герцогини и лорды. Не было у большинства из них и кредитных карт (видимо, этот маленький вульгарный кусочек пластика – признак принадлежности к убогому среднему классу). Зато аристократы легко вытаскивали из карманов своих потертых твидовых пиджаков чековые книжки и легко выписывали нужную сумму изящным росчерком перьевой ручки. Нет, что ни говори, а в этом есть определенный шик.

Британского аристократа, даже если он выглядит несколько неряшливо и бедно, легко узнать в толпе по выражению лица. Во-первых, как бы странно это ни звучало, у аристократов особое строение челюсти. (Вообще, как мне рассказывала одна английская актриса и преподаватель по технике речи, именно по ней можно отличить бритта от, например, американца, канадца или француза. Челюсть истинного британца немного выдвинута вперед и вниз, открывается легко и падает в разговоре низко. Так рождается по-настоящему открытый, красивый английский. А у настоящего урожденного английского аристократа, воспитанного в лучших традициях британского образования, челюсть еще длиннее.)

Во-вторых (это, пожалуй, самый главный признак), взгляд. Даже если челюсть вас несколько смущает, и вы не уверены, насколько аристократичен ваш новый знакомый, проследите за тем, как он смотрит на вас. Не надменно, не изучающе, прикидывая, можно ли вас как-то использовать. Скорее всего, британский аристократ посмотрит на вас как на стекло. В отличие от российского олигарха, он никогда не даст вам понять, кто он такой и чем именно вы его хуже. Не заставит вас слизывать пыль с его ботинок, не упомянет в разговоре свою яхту на Средиземном море или подробности выходных во Французских Альпах. Просто он в курсе, что вы не его круга, потому что не учились с ним в одной частной школе, не принадлежите к одному и тому же колледжу и не являетесь членом его закрытого клуба. Поэтому, собственно, вы – ничто.

Даже если это ввергнет семью в нищету, британский аристократ отправит ребенка в дорогую частную школу. Но совсем не для того, чтобы он получил самое лучшее образование или в совершенстве овладел игрой в поло. Британская аристократичность совсем не в том, что ты знаешь, а, скорее, в том, кого ты знаешь. И пусть твой пиджак, сшитый на заказ у самого роскошного лондонского дизайнера в 1975 г., трещит по швам – зато в кармане лежит приглашение на вечеринку к баронессе Н., доступную лишь для избранных.

Большинство британцев, либерально настроенных и свободных, к аристократии относится с удивительным пренебрежением и даже раздражением. Чувства эти распространяются на самое святое – королевскую семью. Собственно, если до экономического коллапса аристократия никому особенно жить не мешала и «обыденная Британия» с «высшим обществом» существовали в параллельной Вселенной, то после кризиса все чаще раздавались призывы «продать уже все эти земли и замки, чтобы пополнить бюджет».

Это весь мир, затаив дыхание, наблюдал за свадьбой принца Уильяма и Кейт Миддлтон. Пока тучные американки из Техаса лили слезы умиления у Букингемского дворца, японские туристки фотографировались с восковыми фигурами принца, а китаянки заказывали на свадьбы «точные копии платья Кейт», лондонцы уезжали из города куда-нибудь в Брайтон, чтобы, по их словам, «сбежать от всего этого сумасшествия».

А чего стоила атака разъяренной толпы на лимузин принца Чарльза и его супруги во время протестов против сокращения расходов на государственный сектор. «Off with their heads![3]3
  «Головы долой!» (англ.).


[Закрыть]» – кричал им народ, что, конечно же, произвело неизгладимое впечатление на членов королевской семьи. Ну, никакого уважения. Впрочем, это не относится к последней королеве Елизавете II, чей бриллиантовый юбилей в 2012 г. (60-летие со дня коронации) страна отмечала целых четыре дня. А многие вечеринки в честь Ее Величества бритты организовали самостоятельно, на собственные средства и без какой-либо государственной поддержки.

Дети

Британский подход к воспитанию детей простой и, как и русский, состоит из многих «не» (просто на острове эти «не» несколько другие). Так, местные родители придерживаются формулы «НЕ наседать, НЕ опекать и НЕ перегревать». Последнее выражается в основном в том, что в холодную погоду закаленные английские дети шляются по улицам чуть ли не в чем мать родила. Особенное впечатление производят зимой мамы, вполне по погоде одетые, ведущие в школу первоклашку без шапки, шарфа и даже хоть сколько-нибудь приличной обуви. Как ни странно, в основном дети не болеют. Во всяком случае большинство из них довольно закаленные. Но бывают и досадные исключения, особенно поражающие нервных русских эмигрантов, привыкших собственных детишек кутать как на родине и живущих в вечном страхе, что «дитя простудится».

Как-то знакомая русская леди, которая водит своего ребенка во вполне приличную частную школу в хорошем районе, рассказала мне трогательную и поучительную историю о британской родительской безалаберности. На перемене знакомая мама пожаловалась ей, что у ее сына Джоша болят уши. Они неоднократно посещали доктора, но лекарства не помогали. Так как знакомая моя уже неоднократно лицезрела этого самого Джоша зимой в мороз с непокрытой головой, она задала вполне закономерный вопрос: «А вы шапку надевать пробовали?» Родительница посмотрела на русскую эмигрантку с нескрываемым презрением: мол, какая тут еще шапка, когда таблетки не помогают. Но, видимо, позднее, разочаровавшись в традиционной британской медицине, решила прибегнуть к варварскому народному методу из далекой России. Джош начал носить шапку. Уши, как ни странно, прошли.

Маленькие детки – маленькие бедки. Настоящие проблемы у лояльных британских родителей начинаются, когда британский ребенок превращается в подростка. Уровень подросткового алкоголизма в стране, опять же, один из самых высоких в Европе. По результатам исследования, проведенного в Университете имени Джона Морса в Ливерпуле, один тинейджер в Британии выпивает в год в среднем 44 бутылки вина и 177 пинт пива (примерно 88 л). Около 40 % подростков в бедных районах страны пьют чуть ли не ежедневно. Да и не только. Достаточно посмотреть на студентов-первогодков: по вечерам кампусы лучших университетов страны наполняются орущими, еле стоящими на ногах юными бриттами, страшно пугающих своим видом тихих иностранных студентов из Китая.

Такая вседозволенность в университетах – дело неудивительное. В конце концов, детишки вырвались из дома, им хочется свободы. На самом деле большинство из них соблазнились зеленым змием еще задолго до того. Даже подростки из хороших семей нередко откровенно пьют чуть ли не при родителях, а те им и слова не смеют сказать. Причина – опять же в особом британском подходе к воспитанию. Давно прошли те времена, когда детишки росли в спартанских условиях. Это во времена Джен Эйр дисциплина ставилась во главу угла и, чуть что, можно было получить линейкой по руке или надолго засесть в чулане. Дети, считают современные британцы, должны расти свободными личностями. Поэтому в наши дни никто их особенно не поучает и не ограничивает.

«Мама, мама, где моя чертова бутылка? – злобно кричит девочка-подросток лет четырнадцати в состоянии очевидного алкогольного опьянения. – Я хочу еще выпить!» Вполне себе приличная мама неодобрительно качает головой: «А тебе не кажется, что уже хватит?» Такие сцены – не редкость даже «в лучших домах Лондона». Ограничения, правила, наказания, страх перед «предками», работа по дому – все эти такие обычные меры, которые успешно используются родителями в Америке, Южной Африке, Индии и многих других странах, в Британии практикуются чрезвычайно редко. Британцы уже стали задумываться: верно ли они подходят к воспитанию детей? Может, дисциплина все-таки необходима?

Так, на Би-би-си даже появилась передача «Самые строгие родители мира» (The World Strictest Parents), в которой молодых и чересчур свободных бриттов, многие из которых прикладываются к бутылке, жизни не мыслят без сигаретки и не брезгуют косячком, отправляют в семьи за рубежом. Начинается она обычно с того, что несчастные британские родители чуть не плача умоляют о помощи – мол, не знаем, что делать с этим безобразником. А заканчивается тем, что богобоязненные американцы, крепкие южноафриканцы или жесткие индийцы, еще несколько недель назад принявшие в лоно своих семей британских оболтусов, отправляют назад на остров «шелковых» мальчиков и девочек. Родители плачут от счастья и благодарят передачу. Занавес.

К сожалению, подростковый алкоголизм влияет и на преступность среди тинейджеров. К примеру, пару лет назад Британию шокировала смерть 20-летней студентки Софи Ланкастер, которую убил пьяный 15-летний Брендон Харрис. Перед этим Брендон принял на грудь несколько литров сидра, пива и шнапса. В ночь смерти Софи в Чешире толпа пьяных подростков забила до смерти отца троих детей Гэри Ньюлав. По данным упомянутого университетского исследования, «из 190 000 подростков в возрасте 15–16 лет в Англии 57 000 напиваются, употребляя более пяти – шести спиртных напитков за раз». А около 40 % пьющих девочек и 42 % мальчиков так или иначе участвуют в каком-либо насилии.

Загадкой остается одно: как же все-таки подростки умудряются напиваться, учитывая, что продажа алкоголя в стране до 18 лет запрещена? При этом документы при попытке купить бутылку спрашивают в британских магазинах чуть ли не у каждого, кто выглядит моложе 30 (просто на всякий случай, а вдруг это «допившийся до раннего старения» подросток). А в большинство приличных баров без ID (identification document, то есть идентификационный документ) тинейджер зайдет только через труп мощного вышибалы.

В общем и целом британский подход к воспитанию детей прямо противоположен русскому: островитяне считают, что ребенок должен быть раскованным, обязательно outspoken (то есть уметь хорошо выражать свои мысли, уверенно их высказывать) и независимым. Глядя на милых детишек в хороших районах, спешащих в школу под пение птичек по увитым розами и плющом улицам, душа радуется. И кажется, что нет ничего прекраснее, чем быть ребенком в свободной зеленой Британии. Но на острове, как и почти везде в мире, есть и другие дети, живущие в неблагополучных районах, с пьющими родителями. Многие из них, достигнув подросткового возраста, бегут из семей, и проблема бездомных подростков в Британии, несмотря на активное участие различных благотворительных организаций и правительства, все еще существует.

Нелегко приходится и многим детям бывших иммигрантов – выходцев из семей с Ближнего Востока, Индии, Пакистана. Конечно, у них меньше проблем, чем, скажем, у их сверстников из арабских семей в пригородах Парижа. В Англии нет такой жесткой сегрегации, как во Франции. К примеру, эмигранты в Лондоне, хоть и превалируют в определенных районах, не находятся в изоляции от остального общества и британской культуры (основной ценностью которой является свобода – в том числе и для других наций). Эмигранты носят национальную одежду, питаются исключительно в своих ресторанах? Да пожалуйста, решили бритты. Обязательно зайдем к ним попробовать загадочные кушания. Ни взаимной враждебности, ни неприятия друг друга у островитян и переселенцев в странных одеждах – одно сплошное дружелюбие и удовольствие от возможности насладиться благами других культур. «Я бы не мог жить в другой стране, где мне приходилось бы делать усилие, чтобы найти карри», – признался как-то мне знакомый британец.

Но вот у молодых бриттов – выходцев из семей эмигрантов, воспитанных одновременно толерантным британским обществом и собственными консервативными семьями, нередко возникает «кризис самоидентификации». С одной стороны, воздух свободы, английские друзья, родители которых не названивают им каждые полчаса после десяти часов вечера, красивые короткие платья английских девчонок. С другой – религиозные праздники, строгие ограничения, давление семьи, необходимость много работать и учиться, чтобы «выбиться в люди», в то время как сверстники-бритты убеждают, что молодость бывает только раз в жизни и провести ее надо в баре или на дискотеке.

«Своя музыка», «своя культура», «свои тусовки» с такими же, как ты, то есть «белыми британцами внутри – азиатами снаружи». Все это налагает определенный отпечаток на то, как чувствуют себя в обществе дети эмигрантов. Многие из них проходят через жесткие конфликты не только с собой, «непохожим на других», но и с собственными семьями. Кто-то скрывает, что уже давно живет «с белой курочкой» и не собирается жениться на приличной девочке из родной деревни, за которую мама просватала его еще в младенчестве. Кто-то, активно учась на доктора, чтобы папа, всю жизнь вкалывавший водителем такси, мог им гордиться, по вечерам диджеит в баре и не расстается с гитарой.

Самые острые конфликты поколений нередко заканчиваются нежной родительской поркой, насильственными свадьбами, а то и поножовщиной. Периодически британцев шокируют и так называемые «убийства чести»: в основном родители-мусульмане убивают слишком распустившихся на вольном британском воздухе дочерей. Чуть ли не восемь лет длилось расследование по делу 17-летней британки Шафлии Ахмед, рожденной в городке Брэдфорд, что в Западном Йоркшире. Она хотела стать адвокатом, а родители отправили ее в Пакистан, чтобы выдать замуж за «знакомого знакомых». В Пакистане Шафлия, дабы избежать нежеланной свадьбы, выпила отбеливатель и сожгла себе горло.

Она пропала вскоре после возвращения домой в Брэдфорд в сентябре 2003 г. Через неделю после исчезновения Шафлии ее учителя наконец сообщили в полицию. Семья утверждала, что девушка могла принимать свои собственные решения и, хоть и нашли ей жениха, окончательный выбор был за ней. В феврале 2004 г. тело Шафлии было найдено в реке Кент. Родители опознали тело по золотому браслету в виде зигзага и кольцу с голубым топазом. Следствие на какое-то время задержало родителей девушки – отца Ифтикхара Ахмед, водителя такси, и мать Фаранцу Ахмед, домохозяйку, а также еще пять членов большой семьи. В ходе расследования были также обнаружены стихи Шафлии, полные отчаяния и рассказывавшие о непонимании и проблемах в семье. Друзья подтвердили, что Шафлия несколько раз убегала из дома, поссорившись с родителями из-за предстоящей свадьбы. В 2011 г. родители девушки были обвинены в убийстве, однако суд состоялся лишь в мае 2012-го.

Флирт

«Если на вечеринке тебе понравилась красивая девушка, найди в ее внешности какой-нибудь недостаток и подшути над тем, как она выглядит. Ведь красотка слышит комплименты каждый день, и твой единственный шанс запомниться – сказать ей что-нибудь, что заставит ее сомневаться в собственных чарах. Тогда она сама будет пытаться понравиться тебе и завоевать. Ни в коем случае не давай ей понять, что ты влюблен и заинтересован». Нет, это не серия «вредные советы» для молодых британцев, а вполне реальная тактика завоевания английских леди.

Иностранки этот подход не всегда понимают. Прелестные француженки, темпераментные итальянки, изысканные японки пребывают в некотором недоумении в первые годы на острове: неужели они не нравятся британским мужчинам? А вот юные английские леди вполне овладели этой нехитрой игрой – задорно отвечать на издевки и саркастические замечания. Это уже давно стало неотъемлемой частью «флирта на острове». Если активный молодой человек позвонит сразу же на следующий день после знакомства, англичанка не ответит на звонок. Потому что он какой-то несдержанный и нетерпеливый (а это подозрительно).

Последствия игры под названием «не так уж ты мне и нужна» состоит в том, что подавляющая часть молодого населения острова вообще не ходит на свидания. «Как же тогда происходит процесс размножения, создания ячеек общества, красивые британские свадьбы в садах и прочие радости?» – спросите вы. Очень просто. На самом деле для этого не нужны свидания. Если одинокая симпатичная половозрелая англичанка лет тридцати с хвостиком говорит, что она всего пару раз в жизни была на свидании, это не значит, что она старая дева. Скорее всего, в ее жизни уже было немало мужчин.

Алкоголь – вот сближающий фактор и основной стимул отношений между значительной частью мужчин и женщин Британии. Типичная современная английская любовная история развивается примерно так. Мальчику нравится девочка. Девочке нравится мальчик. Периодически на различных вечеринках он флиртует с ней, подкалывая своими саркастичными замечаниями. В один прекрасный день девочка напивается, и тут-то настает момент, которого, собственно, так долго ждал мальчик. Они едут к нему. Если все хорошо, как-нибудь потом он может пригласить ее на свидание, и тогда уже начнется обычная история, более-менее привычная для всех стран мира. Причина вовсе не в моральной деградации британского общества, а в обычной английской застенчивости, давшей пищу для таких литературных шедевров, как «Гордость и предубеждение».

Судя по статистике, количество официальных свадеб в Великобритании в последние годы значительно сократилось до самого низкого уровня за последние сто лет. Таковы данные Офиса по национальной статистике (Office for National Statistics). Так, в 2009 г. только 231 490 пар связали себя узами официального брака, что даже меньше, чем в кризисном 2008 г. (тогда кольцами обменялись 232 990 человек). Это самый низкий показатель с 1895 г. Однако и уровень разводов упал.

В то же время «неофициальный брак», то есть гражданское партнерство, на пике популярности. Причем не только среди гетеросексуальных пар: количество официально зарегистрированных гомосексуальных союзов возросло в 2010 г. в среднем по стране на 5–10 %, а в известной своими семейными ценностями Северной Ирландии – даже на 21 %. Возможно, сыграл роль законодательный акт 2005 г. о гражданском партнерстве (The Civil Partnerships Act), который узаконил подобные отношения. Только в 2006 г., после вступления акта в силу, более 16 000 гомосексуальных пар зарегистрировали свои отношения.

Обычно современные британцы не спешат законно оформлять отношения, предпочитая как следует проверить чувства. Так, отношения принца Уильяма и Кейт Миддлтон длились около десяти лет: поженились они в 2011 г., а встретились в 2001-м в престижном Университете Св. Эндрюса. Начиная с 2002 г. они жили в одном студенческом доме с друзьями. А в 2004 г. об их отношениях узнала широкая публика – естественно, из бульварных газет. Тогда впервые появились и снимки королевской пары: папарацци удалось запечатлеть их на швейцарском горнолыжном курорте Клостерс.

Журналисты обсуждали: когда же наконец Уильям сделает решительный шаг? А тот не торопился: играл в свои «армейские игрушки» и ходил в строю. Принц известен своим пристрастием к военной службе. Он уже не раз порывался отправиться на службу в Афганистан и говорил, что «его сердце с армией». Генералы же постоянно напоминали, что будущий король не имеет права подвергать себя опасностям. На что Уильям возражал, что если он будет пилотом вертолета, то сможет ускользнуть от пуль на высоте. Кейт спокойно относилась к увлечениям друга и даже поддерживала его, посещая всякие марши и построения, которые были так дороги его аристократическому сердцу.

Говорят, как-то даже королева-мать приперла принца к стенке. «Ты не можешь держать девушку в подвешенном положении годами», – сказала она Уилли. То ли такое давление, то ли армейские пристрастия принца привели к тому, что пара рассталась в апреле 2007 г. Но уже через два месяца они, видимо, все осознав, сошлись вновь. Уже в июне 2010 г. Уильям и Кейт стали жить вместе, а через полгода последовало и «королевское предложение», от которого девушка не смогла отказаться.