Текст книги "В отражении глаз цвета неба (СИ)"
Автор книги: Виктория Вольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 9
Он вышел из комнаты, но напряжение осталось, воздух в комнате стал тяжелым, что мне пришлось встать и открыть окно. Ребенок. Такого просто не может быть. Господь не может меня так жестоко наказать. Где я нагрешила? Ребенок должен быть запланированным, желанным от любимого мужчины. Он не должен рождаться после подобного насилия. А вдруг я не смогу его полюбить или, вообще, возненавижу. Еще хуже, если он будет похож, как две капли на отца, этого я точно не переживу.
– Анна Александровна – дверь приоткрылась после несмелого стука, и в комнату вошла Ольга – Евгений Борисович, просит вас присоединиться к нему за ужином.
– Просит или приказывает? – сама не знаю, зачем задаю подобный вопрос прислуге.
– Приглашает – отвечает она мне.
– Ну, раз приглашает, тогда я отказываюсь.
– Но…
– Не хочу кушать…..
– Он вас обидел? – я бросаю на нее быстрый взгляд, и она осекается, поняв, что задала вопрос, который не имела права задавать.
– Он насильно держит меня в этом доме и тебе это прекрасно известно. Он меня изнасиловал, ты и это знаешь – Ольга опускает глаза, краснея – Хочу, как можно реже пересекаться с ним.
– Я вас поняла. Может принести ужин в спальню?
– Нет, спасибо, я не голодна – отворачиваюсь от нее и смотрю в окно.
Ольга уходит, осторожно прикрывая за собой дверь. Зря закрывала. Так как через пять минут они были распахнуты отцом моего возможного ребенка.
– Что значит, не голодна? – сразу переходит к сути протеста.
– Не голодна, означает, не хочу кушать, нет аппетита – поясняю я, продолжая стоять у окна.
– Ты решила мне ребенка голодом заморить? – он подходит и встает напротив меня.
– Никакого ребенка нет – нагло отвечаю я, смотря в бешеные серые глаза.
– Ты этого не знаешь – наступает он.
– Ты тоже – не сдаюсь я.
– Хватит бодаться со мной, Аня. Ты можешь все три недели припираться со мной, но кушать ты будешь строго по расписанию. Никаких голодовок, никаких отговорок. Завтрак, обед и ужин строго в одно время. Я ясно выражаюсь? – он пригвоздил меня к подоконнику, расставив по обе стороны от меня руки. Я в капкане. Попробуй, не согласиться в таком – то положении.
– Ясно – тихо говорю я, смотря на его руки.
– Вот и отлично. А сейчас давай спустимся в столовую. Ольга уже накрыла для нас.
– Я сказала, что буду кушать – я подняла глаза и взглянула на его лицо – Но для этого ваша компания мне не нужна.
Он зло вздохнул, сжал зубы, но через мгновение взял меня под локоть и потащил из комнаты.
– Сделай сегодня для меня исключение. Я хотел с тобой поговорить.
– А что ж ты раньше не разговаривал? А сразу в постель потащил?
– Ты сама спровоцировала меня.
– Я? – ну это уже слишком. Ничего подобного я не делала. Я встала посреди коридора, выдернув руку из его цепких лап.
– Ты – твердо повторяет он – Ты целовала меня, обнимала, ты стонала, когда я ласкал тебя. Я все – таки мужчина со здоровой реакцией на красивую женщину. Я не привык себе отказывать в удовольствии. К тому же я был уверен, что ты моя жена.
– Все, что ты перечислил, это всего лишь ответная реакция тела на твои ласки. Но мои слова почему – то ты не услышал. А я кричала тебе, чтобы ты остановился.
– Ты права, виновен. Мне было не до слов, когда перед глазами было твое шикарное тело – он подходит вплотную ко мне и обнимает одной рукой за талию, не давая возможности отступить назад – До сих пор, закрывая глаза, вижу твою грудь облитую вином и торчащие соски то ли от холода, то ли от возбуждения, а твои стоны я не могу выкинуть из головы. – он смотрит на мою грудь пожирающим взглядом. Уверена, что он как рентген видит мое белье через водолазку, а может и не только белье. Сама ощущаю дискомфорт от того, как торчащие соски трутся о чашечки бюстгальтера. Меня что возбуждает подобные слова? Ужас. А он продолжает – Думал, отнюдь не головой. Что мне теперь застрелиться из – за этого?
– Было бы не плохо – бубню я себе под нос. Но он услышал.
– Какая ты кровожадная – смеясь, отвечает он.
Мы спускаемся с лестницы, идя в шаге, друг от друга. И тут я оступаюсь, и если бы не его хорошая реакция, улетела бы кубарем со второго этажа. Его ловкие руки подхватили меня за талию и позволили упасть.
– Ты даже с лестницы спустится не в состоянии – ворчит он. И я не понимаю по голосу, в шутку ли он говорит или всерьёз. Поэтому решила не обижаться.
Мне хочется сесть за столом, как можно дальше от него, но Ольга уже накрыла для меня, на том же месте, что и в прошлый раз. Я сама выбрала, что буду сидеть именно там. Тяжело вздыхаю, ругая себя за опрометчивый поступок. Но делать нечего, Женя помогает мне присесть за стол, любезно отодвинув стул.
– И о чем ты хотел со мной поговорить? – интересуюсь я, зачерпывая в ложку невероятно ароматный сырный суп.
– Хотел узнать о тебе по – больше. Расскажешь?
– Задавай вопросы, я отвечу – никогда не умела рассказывать о себе.
– Кто твои родители? – спрашивает он, после того, как с супом было покончено.
– Моего отца, как ты уже знаешь, зовут Александр. Он испанец. Работал в свое время в Консульстве Испании здесь в Питере. На работе встретил мою маму, она была переводчиком. Ее зовут Анастасия Павловна. Она родилась в Питере и всю жизнь прожила здесь до замужества. Я тоже родилась здесь, но когда мне исполнился месяц, отец увез нас на свою родину. Сейчас он занимается виноделием, впрочем, как и вся его семья во всех поколениях.
– Так вот почему ты выбрала испанское вино среди всех! – предполагает он, что я кроме испанских вин других не пробовала. Я вообще – то отличный сомелье и знаю вкусы вин всего мира.
– Не угадал. Я выбрала эту бутылку, потому что это вино делал мой прадед – лицо Евгения вытягивается от удивления – Зря, ты его открыл. Оно очень дорогое. Даже у папы в коллекции не осталось бутылок вина того года.
– Вино действительно было очень вкусным – улыбаясь, говорит Женя – Если бы я знал эту историю заранее, хранил бы эту бутылку в сейфе – с его лица пропадает улыбка, и он продолжает свой допрос – Зачем ты приехала в Россию?
– Всегда мечтала побывать здесь. Мама всегда мне рассказывала о родном городе с гордостью и теплотой. Я полюбила его еще много лет назад.
– Надолго ты прилетела?
– На две недели.
– Придется задержаться – снова утвердительно напоминает он мне.
– Я это уже поняла. Но мне необходимо предупредить родителей. Я могу им позвонить?
– Конечно, но только в моем присутствии – уточняет он.
– Согласна. Можно мне мой телефон? – он встает из – за стола и уходит в кабинет. Я судорожно тереблю салфетку, нервничаю. Телефон попросила, а что сказать родителям не придумала.
Евгений вернулся и протянул мне мой любимый телефончик. Наверняка он в нем рылся. Так как у меня на нем раньше стоял код, а сейчас доступ к моим файлам открыт. Промолчу. Не буду сейчас возмущаться. А то не позволит позвонить. Набираю номер отца и жду ответа. Евгений сидит рядом и тоже ждет. Наконец, я слышу на том конце провода встревоженное «Анна?».
– Hola papa. Me alegra mucho saber de usted. No te preocupes, estoy bien. Acabo de perder mi telefono. Restableci la tarjeta SIM e inmediatamente llame (Здравствуй, папа. Я очень рада тебя слышать. Не волнуйся, у меня все хорошо. Просто потеряла телефон. Восстановила сим карту и сразу звоню) – специально назло Жене говорю по – испански. Хотел подслушивать, вот и пусть слушает. Ликую в глубине души. Женя смотрит на меня встревоженным взглядом, он ведь не знает, о чем я разговариваю с отцом – Debido a la confusion con la perdida del telefono, no tuve tiempo para todas las excursiones planificadas. Por lo tanto, retraso en Rusia por una semana, un maximo de dos. (Из – за суматохи с пропажей телефона, не успела на все запланированные экскурсии. Поэтому задержусь в России на неделю, максимум на две).
Спросив отца про маму, снова заверив его, о том, что со мной все хорошо, прощаюсь с ним и отключаю звонок.
Евгений сидим молча, прожигая меня своими серыми глазами. А потом тихим, возбуждающим тоном говорит на чистейшем испанском:
– Hablas espanol increiblemente sexy. Estoy emocionado. (Ты невероятно сексуально говоришь на испанском. Я возбужден).
А у меня у самой от его произношения и от сказанного по всему телу мурашки.
Чувствую, не простыми будут эти три недели.
Глава 10
Анна
– Доброе утро, Ольга – я спустилась в столовую ближе к десяти утра. Спала на удивление прекрасно. Вчера после ужина мы с Евгением разошлись по комнатам. И он даже ни разу не попытался зайти ко мне. Я несколько часов ждала его вторжения, но поняв, что этого не будет, спокойно уснула.
– Доброе, Анна Александровна. Завтракать будете? – улыбаясь, спросила она.
– Буду. А Евгений? – я была жутко голодна. Вчера за ужином я немного поела. Евгений сбил меня с толку своими познаниями испанского языка. Поэтому сейчас очень надеялась, что он не ждал моего пробуждения, чтобы позавтракать вместе.
– Уже позавтракал часа три назад, уехал в офис. Сказал, что будет поздно.
– Вот и отлично – я присела на свой стул – Я так понимаю, что выходить мне за пределы дома нельзя?
– Вы можете гулять по саду, но в сопровождении охраны – сказала это и скрылась на кухне.
– Ясно. Пожалуй, воздержусь – Ольга вернулась с подносом и поставила передо мной пшеничную кашу. Определенно в этом доме за здоровое питание – Чем еще можно заняться в вашей тюрьме?
– На третьем этаже есть кинотеатр. На первом рядом с кабинетом Евгения Борисовича, есть библиотека. Выбор книг большой, но в основном, классика.
– Хорошо – я зачерпываю ложечку каши и смакую, как она тает на моем языке – Очень вкусно. Вы потрясающе готовите.
– Спасибо – и она оставила меня одну.
После завтрака, я сначала почитала часа три, потом пообедала, затем пошла в кинотеатр. Выбор фильмов огромный, чтобы их все пересмотреть и трех недель не хватит. Кажется, я нашла способ скоротать время в этом доме. Но после второго фильма, поняла, что не так уж и гениален мой план. Мне стало скучно. И не смотря на то, что я смотрела комедию, смеяться совсем не хотелось. Я спустилась на кухню. Ольга готовила ужин.
– Скучно? – угадала Ольга, улыбаясь мне.
– Не то слово. Можно я вам помогу?
– Нет, конечно – очень резко ответила Ольга.
– Ну, тогда я могу приготовить для себя ужин сама?
– Сами? – она очень удивилась моему желанию.
– Ольга, я умею готовить, и я соскучилась по испанской кухне. Позвольте мне приготовить паэлью?
– Паэлью? Не умею такое готовить, но всегда хотела научиться. Давай готовить вместе, вы меня научите, а я вам помогу. Овощи порежу, например.
– А, давайте – соглашаюсь я, понимаю, что Ольга одну меня на кухне не оставит – Морепродукты есть?
– Конечно. Здесь все есть.
Ольга открыла холодильник, и я увидела ассортимент продуктов, такого не в каждом магазине найдешь.
– Значит так, вы Ольга, обжаривайте на оливковом масле креветки и мидии, а я обжарю осьминога – начала командовать я, прям как шеф – повар в ресторане. Мы встали у огромной плиты вдвоем, но при этом совершенно друг другу не мешали – А вы давно работаете в этом доме? – готовить в тишине совсем не хотелось. А беседа сейчас самое то.
– Уже восемь лет – охотно отвечает Ольга.
– Долго. И вам нравится?
– Да. Ни каждой прислуге везет с работодателем, так как мне. Мне позволено жить в доме для прислуги совершенно бесплатно, расходы на коммунальные услуги не вычитают из моей зарплаты, так как это делают большинство нанимателей. Хозяин дома не пристает, не предлагает рассчитываться за предоставленный кров и еду интимными услугами, а это очень важно. Сексуальное домогательство одна из самых основных причин для увольнения в нашей профессии. Евгений Борисович очень тактичный мужчина и ни разу не позволил себе даже повысить голос. Если что – то не так, вызовет к себе в кабинет, по – деловому объяснит чем недоволен, обязательно выслушает ответ на свою претензию. Никогда не рубит с плеча и не бросается оскорблениями. Этим он пошел в мать. Меня принимала на работу еще его мама. Замечательная женщина. Добрая, тактичная, спокойная. Она переехала отсюда, когда Евгений Борисович привел в этот дом Ирину Романовну. Не сошлись характерами дамы. И Наталья Петровна, как истинная леди не стала ставить сына перед выбором иди мать, или жена. А съехала из этого дома, пока сын был в командировке.
Когда с морепродуктами было покончено, мы выложили их на тарелки.
– Теперь вы порежьте болгарский перец, а я займусь луком и петрушкой.
– Как резать? – спрашивает Ольга, беря из моих рук красный и зеленый перец.
– Кубиками – отвечаю я, и нарезаю репчатый лук – А какая, Ирина?
– Думаю, что не совсем этично давать оценку хозяйке дома.
– Извините, я не подумала … – стушевалась я.
– Но я отвечу, так. Вы полная ее противоположность. Она дочь очень влиятельного бизнесмена, политика. Не думаю, что она хоть раз в своей жизни резала рук или рубила петрушку – улыбаясь, сказала Ольга, смотря, как быстро я орудую ножом, и расправляюсь с зеленым кустиком.
– Я заметила, по ее комнате, что она очень много времени уделяла себе. Судя, по фотографиям она очень ухоженная и утонченная женщина. Не понимаю, как Евгений мог нас перепутать. Я совсем другая.
– Может и хорошо, что другая – Ольга очень загадочно улыбнулась – Что дальше, шеф?
– Обжарим эти овощи на оставшемся оливковом масле с чесноком.
– Давайте, я – Ольга забрала из моих рук чашку с овощами и отправила их на сковороду. А я тем временем взялась за чистку чеснока – А вы живете в Испании?
– Да. Я очень люблю свой дом. Но моя мама родилась здесь, и я решила посетить ее родину – я рассказывала о себе, о своем доме, о родителях, не забывая следить за процессом в сковороде – Сейчас Оля, нужно добавить сюда бокал белого вина и дать лишней жидкости испариться. Лучше постоянно помешивать.
– Поняла – ответила она, как прилежная ученица.
– А Евгений Борисович часто бывает дома? – хочу знать, как часто мы с ним будем пересекаться.
– Когда Ирина ушла от него, первые месяцы он работал, как сумасшедший. Даже ночевал в офисе. Я привозила ужин ему на работу. А потом, Елизавета Дмитриевна вставила ему пестонов, ну, прям, как мальчишке восьмилетнему.
– Елизавета Дмитриевна?
– Это Машенькина няня – пояснила она для меня.
– И он позволил? – я удивилась.
– Еще как позволил – она широко улыбнулась – Не возразил даже. Очень он ее уважает, как маму. С тех пор, каждый вечер он проводит дома с дочерью.
– А где сейчас Маша? – тихо спрашиваю я.
– На море отдыхает. Анна Александровна, посмотрите, я все правильно делаю?
– Все хорошо. А теперь давайте я сама – Ольга уступила мне место, и я в эту овощную смесь выложила осьминога, добавила рис, убавила огонь – Теперь будем следить, пока рис не впитает всю жидкость. А Маша знает мать?
– Нет. Ирина бросила ее, когда малышке только исполнилось два месяца. Евгений запретил в этом доме говорить о ней при ребенке. Да, и Машенька сейчас маленькая, но придет время, и она задаст неприятные вопросы.
– Подайте, пожалуйста, томатную пасту – Ольга достала из холодильника нужную для меня баночку. Я добавила одну чайную ложку пасты в рис – Теперь давайте добавим сюда креветки, посолим и перемешаем.
– Очень красиво смотрится, а пахнет вообще умопомрачительно – сказала Ольга. Я вдохнула аромат блюда и на мгновение перенеслась на мамину кухню в родительском доме. Мы с мамой часто готовили вместе. Как же хорошо там, где тебя любят.
– Спасибо. Это мое любимое блюдо. Где мне взять блюдо с бортиками для запекания?
– Я сейчас подам – Ольга прошла к самому дальнему шкафу и поставила передо мной блюдо.
Под пристальным взглядом Ольги я переложила все в блюдо, сверху украсила крупными креветками, мидиями и помидорами черри, залила всю эту красоту рыбным бульоном и отправила в духовку на двадцать минут.
– Ну, вот и все – улыбнулась я и посмотрела на настенные часы – Ничего себе уже семь вечера.
– Незаметно время пролетело – согласилась со мной женщина – вы идите, посмотрите телевизор, а я здесь уберу и прослежу.
– Давайте, я вам помогу убрать, посуду помою.
– Нет, этого я Вам позволить не могу. Не хочу остаться без работы. Если Евгений Борисович узнает, мне влетит.
– Хорошо, я уйду, но я поговорю об этом с ним.
Я вышла из кухни и направилась в гостиную, там большой настенный телевизор и можно скоротать полчаса за просмотром какой – нибудь передачи. Но проходя мимо входной двери, была чуть не сбита открывшейся дверью. Евгений вошел, взглянул на меня удивленно, и закрыл за собой дверь. Выглядело это так, будто я его встречала у самого порога.
Неловкая ситуация.
Глава 11
Евгений
В офисе я приехал раньше обычного. Нет, работы было не так много, я бежал из дома. Меня магнитом тянуло к Анне. Ночью я, как лунатик ходил по дому и пару раз приоткрывал дверь в ее комнату. Она забыла закрыть шторы, и свет луны падал на постель. Ее хрупкое тело соблазнительно вырисовывалось под покрывалом, а красивые волосы раскиданы по подушке. Дико хотелось прикоснуться к ним, вообще лечь рядом, зарыться в них носом, уснуть. Но я уходил, закрывал двери, и уходил. А потом через полчаса снова возвращался. Никогда такого с Ириной не было. Я любил ее, как сумасшедший любил, но таких эмоций, как к Анне, к жене не испытывал никогда. С Ириной передо мной изначально стояла цель доказать себе и каждому мужику, что я лучше, она должна выбрать меня. И она выбрала. Денег на нее я не жалел. Добивался и завоевывал на широкую ногу. Даже яхту ей подарил просто так, без повода. И вот она моя жена. Я свое получил. Добившись ее, я расслабился. За что и поплатился многочисленными изменами супруги. А с Аней нет цели, с ней просто так, жизненно и спокойно. К ней хочется возвращаться. И поэтому я не могу ее отпустить.
– Михаил, найди мне всю информацию об Анне Кортесс – даю распоряжение своему помощнику по телефону. Кладу трубку и жду. Знаю, информацию я очень быстро получу. Надо узнать о ней все. Хочу узнать, правда ли то, что она мне рассказала о себе, о родителях. Меня еще не отпускают сомнения, что она часть коварного плана Ирины. Бросил курить год назад, а как сейчас хочется затянуться. Ожидание сводит с ума. Я брожу по своему кабинету от одной стены к другой и так по кругу. Через три часа в кабинет входит мой помощник Михаил. Мужчина лет сорока пяти, гладко выбрит, фигура напоминает шкаф. Я сам не маленький, но рядом с Мишей похож на дюймовочку.
– Все, что нашел в этой папке – и папка серого цвета ложится на мой стол. Миша молча выходит из кабинета, закрывая плотно за собой дверь. Я даже уверен, что он предупредил секретаря меня не беспокоить.
Открываю папку и тщательно изучаю данные.
Дата рождения: четырнадцатого июня.
Место рождения: роддом номер пять.
Родители Александр и Анастасия Кортесс. Мать в девичестве носила фамилию Звягинцева. Работала переводчиком. Вышла замуж за испанца. Покинула Россию вместе с мужем и дочерью.
Закрыл папку и не могу понять, что меня настораживает в этих данных. А ведь есть что – то? Долго смотрю на папку, а потом достаю из ящика стола другую. Открываю ее.
Ирина.
Дата рождения: тринадцатое июня.
Место рождения: роддом номер пять.
Вот ОНО. Не может быть таких совпадений. Я в них просто не верю. Две девочки были рождены в одно время, в одном роддоме, родители по документам разные, да только девочки словно близнецы. Что это? Врачебная ошибка или торговля младенцами?
Заведующую этого родильного дома я знаю, лично. Ирина рожала там Машеньку. Помню из ее разговора, что работает она там больше тридцати лет, значит, может прояснить данную ситуацию. Надо показать ей фотографии девчонок, но у меня нет фотографии Анны. Да и зачем она мне, если они похожи, как две капли воды. Достаю из личного дела Ирины две ее фотографии, кладу во внутренний карман пиджака и направляюсь на выход.
****
– Доброе утро, Клавдия Васильевна – прохожу в кабинет заведующего родильного отделения без стука.
– Евгений Борисович? Что – то случилось? Ирина Романовна в положении?
– Я по личному делу к вам – я присаживаюсь напротив ее и нагло смотрю ей в глаза. Ей некомфортно и она всячески пытается отвести от меня взгляд. Но я не допускаю разрыва зрительного контакта – Я хочу знать, кто принимал роды у моей тещи?
– В смысле? Когда?
– Когда родилась моя жена. Кто был акушером на родах Багровой Екатерины?
– Я – тихо отвечает она.
– Такой быстрый ответ. Вы всех своих рожениц помните?
– Не всех. Были причины запомнить именно ее. В чем вопрос?
– А вопрос в том, что в вашем роддоме в то время рожала еще одна женщина. Анастасия Кортесс – я смотрю на женщину и вижу, как краска с ее лица мгновенно пропадает. Она становится белой, как ее медицинский халат. Я достаю приготовленные фотографии и кладу перед врачом – А теперь объясните мне, как у двух этих женщин родились дочери, так похожие друг на друга? – она смотрит на фотографии и в глазах скапливаются слезы. Она бросает на меня потерянный взгляд. И я убеждаюсь в своих догадках – в этих стенах двадцать один год назад было совершено преступление.
– Я слушаю – жестко говорю я, передавая ей в руки стакан воды. Графин стоял недалеко от меня, и я налил для нее воды.
– Настенька лежала у нас на сохранении. Хорошая девочка. Молоденькая. Муж навещал ее десять раз на дню. То конфеты принесет, то фрукты, то книги. Я любовалась ими. Колоритная пара – испанец и русская. В любви ей признавался в стихах на испанском. Под окнами стоял и читал – она снова выпила воды – Вы сдадите меня?
– Нет. Все что вы мне сейчас расскажете, останется только между нами. Эта информация нужна лично для меня.
– Я поняла. Спасибо.
– Продолжайте.
– Настя ждала близнецов. Девочек. Роды начались раньше запланированного срока планового кесарева. Одна из малышек была расположена ножками вниз, пришлось делать экстренное кесарево сечение. Девочки родились здоровыми, красивыми.
– Почему даты рождения разные?
– Они так родились. Старшая Ирина родилась в одиннадцать пятьдесят восемь тринадцатого числа, а младшая, в три минуты первого ночи, следовательно, четырнадцатого числа.
– Ясно. Дальше.
– А дальше все было, как в тумане. На скорой привезли дочь известного бизнесмена. Она наглоталась таблеток, хотела покончить с собой или вытравить ребенка. Она была без сознания. Мы прокесарили ее, но, к сожалению, малыш умер. Через полчаса в приемник ворвался Игорь Владимирович в окружении охранников. Он кричал, что если мы не спасем дочь и внучку, он всех посадит за халатность. Бегал по отделению с пистолетом в руках. Страшно было. Это он сейчас уважаемый человек, а тогда, каждая дворняга знала, что он криминальный авторитет. И его методы мести всем были известны. Я не знаю, как так получилось, но один из врачей вынес дочь Кортесса из операционного блока, для того чтобы перенести в детское отделение. А он подумал, что это его внучка. Схватил ее, начал целовать, благодарить. Мы все застыли от испуга. Он сразу забрал девочку в частную клинику, даже без документов. Мы боялись за свою жизнь – она перевела дух и продолжила – Я знала, что Александр собирался покинуть Россию вместе с семьей. Он бы уехал раньше, но я запретила Насте перелеты. На таком сроке с многоплодной беременностью очень опасно. Если бы я знала, что так будет, сама бы посадила ее в самолет – она начинает рыдать, а мне это не нужно.
– Пейте воду – и она послушно осушает бокал – Вы сказали ей, что один ребенок умер?
– Да.
– Как она отнеслась к этому?
– Она так плакала, что сердце кровью обливалось. Молоко пропало, поэтому пришлось малышку переводить на искусственное питание. Я сразу взяла больничный, не могла смотреть ей в глаза. Их выписали через неделю, а через месяц на прием она не пришла. Уехала. Я не думала, что они встретятся когда – то.
– Они и не встретились. Анну встретил я.
– Что теперь будет?
– Ничего. Живите, как жили. Ваши скелеты в шкафу не моя проблема, вижу, совесть ваша вас уже съела. Не в моих привычках добивать. Прощайте, Клавдия Васильевна.
****
В офис я больше не поехал. Шел седьмой час вечера. Захотелось домой. В голове переваривалась информация, которую я узнал в роддоме. Не может быть? Они близнецы. Они сестры. Я изнасиловал родную сестру своей жены. С этими тяжелыми мыслями я открываю входную дверь и сталкиваюсь нос к носу ….с ней. Она стоит напротив, и я даже мысли не могу допустить, что она меня встречает. Тогда, что она здесь делает?
– Добрый вечер – первым начинаю я.
– Добрый. Я шла в гостиную.
– Ну, раз шла, иди – провожаю я взглядом. Постояв у дверей пару минут, направился к себе.
Приняв душ и переодевшись, я спустился к ужину. Анна уже сидела за столом, так же с левой стороны от меня, но через стул. И тот, факт, что рядом со мной место пустует, меня не обрадовал. Но я промолчал. Присел на свое место. Ольга накрыла стол.
– Почему у нас блюда разные? – спрашиваю Ольгу, смотря на наши тарелки.
– Анна Александровна сама приготовила для себя ужин – тихо поясняет прислуга.
– Сама? – не верю своим ушам. А они точно сестры?
– Да, сама, а что? – с вызовом спрашивает меня моя гостья.
– Ничего, просто интересно. Что это у тебя?
– Паэлья.
– Настоящая? Испанская?
– Ну, а какая еще? – удивляется она.
– Я тоже хочу. Ты не против поделиться? – вопрос риторический, так я уже забрал у нее ее тарелку и запустил туда ложку. От возмущения из ее глаз посыпались искры, хоть свечи поджигай. Жаль, что у нас нет свечей. Но я лишь улыбнулся – Очень вкусно – и правда, вкусно. Очень, очень. Только сейчас понимаю смысл фразы «ум отъешь».
В то время пока я смакую, Ольга приносит и для Анны порцию этого блюда. Названия я не запомнил. Но я хочу это есть каждый день.
– Рада, что тебе понравилось – тихо говорит она.
– Скажи честно, ты специально для меня его приготовила? – люблю наши перепалки за столом. Мне их так не хватало целый день.
– Что натолкнуло тебя на эту мысль? – интересуется она.
– Ну, тут морепродукты?
– И что? – непонимающе она смотрит на меня. А ведь и правда не понимает ход моих мыслей. Класс.
– Морепродукты входят в число мощнейших афродизиаков с выраженным стимулирующим сексуальную активность свойством – с каждым моим словом она становится все краснее и краснее, даже уши бордовые. И так хочется их укусить слегка. Черт, действие этих моллюсков уже началось.
– Не слышала о подобном. Мне нет дела до твоей потенции.
– Правда?
– Правда. Мне вообще нет до тебя дела.
– Не могу сказать тебе того же – честно признаюсь я и встречаюсь в ее испуганным взглядом.
– Ты женат – напоминает она мне.
– А если бы не был женат? Ты бы …
– Нет – она перебивает меня, встает со своего места и убегает в спальню. Ну, вот опять я перегнул палку. Придурок.
– Ольга – прислуга забегает в столовую – унеси ужин Анне в спальню. Она опять не поела. Резко встаю, так что стул падает с грохотом на пол – И принеси мне потом коньяк.
К Коньяку я так и не прикоснулся. Лежал в своей постели и думал об Ирине. Какой бы она была, если бы ее воспитывали ее биологические родители? Наверняка не такой беспринципной сукой. Семья Богровых испортили ее деньгами и вседозволенностью. Сейчас сравнивая двух сестер, я понимаю, какая из них росла в любви, а какая была лишена ее.
