Текст книги "Принц и Русалочка"
Автор книги: Виктория Варгин
Соавторы: Алексей Варгин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
УТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЕ
Ланцерей уснул только перед рассветом. Всю ночь он размышлял над тем, как испросить родительское благословение на брак с Сиренеллой. И чем больше принц думал, тем яснее понимал, что никакого благословения он не получит и добьётся только того, что его разлучат с Русалочкой, как когда-то её отца разлучили с Летимарией.
«Нет, – в конце концов сказал себе Ланцерей, – мои родители не должны ни о чём знать. Мы обвенчаемся тайно. Сегодня же мы с Сиренеллой выедем на конную прогулку, но не вернёмся во дворец, а поскачем искать какую-нибудь отдалённую деревенскую церквушку. Там, не выдавая своего сана, я упрошу местного священника обвенчать нас». Приняв это решение, принц успокоился и крепко уснул.
Утром Ланцерею доложили, что его хочет видеть король. Русалочка ещё спала, утомлённая волнениями вчерашнего дня. Принц тихонько поцеловал её и вышел.
Его величество, облачённый в королевскую мантию, с короной на голове, ожидал Ланцерея в тронном зале, что предвещало разговор государственной важности.
– У меня есть срочное поручение для тебя, принц, – с ходу объявил он. – Ты отправишься к нашему доброму соседу королю Слободонику, с которым мы не виделись уже несколько лет…
– Зачем, отец? – почуяв неладное, спросил Ланцерей.
– То есть как это зачем? Да хотя бы затем, чтобы передать ему моё почтение и справиться о его здоровье.
– Что же в этом срочного, отец? – спросил Ланцерей, всё больше укрепляясь в своих подозрениях.
Его величество обиженно насупился, но потом неожиданно рассмеялся.
– Ладно, скажу тебе правду. Твоя матушка хочет, чтобы ты познакомился с принцессой Амелией. Подожди, не перебивай… Амелия долгое время воспитывалась в монастыре и только недавно вернулась к светской жизни. Говорят, она чудо как хороша… К тому же прекрасно поёт, музицирует, сочиняет стихи… Да не перебивай же ты наконец!..
Ланцерей и не думал перебивать отца, но выглядел таким оскорблённым, что король вспылил.
– Да-да! Что ты кривишься, словно тебе подсовывают в жёны лягушку?! Подумал бы о будущем королевства, вместо того чтобы нянчиться с какой-то убогой нищенкой!..
Побелев как полотно, Ланцерей шагнул к трону, но король и сам уже испугался своих слов, разом съёжился и сник.
– Сынок, – покаянно протянул он. – Ты же знаешь свою матушку. Ну что стоит тебе выполнить её просьбу?.. Ведь никто не гонит тебя под венец с Амелией, хотя она единственная наследница Слободоника и в будущем…
Тут его величество опять умолк и испуганно посмотрел на сына.
– Ты можешь взять эту немую девушку с собой на корабль, – торопливо и почти заискивающе добавил он. – Я ведь хорошо понимаю тебя, сынок…
Ланцерей быстро опустил глаза, чтобы не выдать своей внезапной радости.
– Я согласен, отец, – сказал он, – и, чтобы доказать вам свою покорность, отправлюсь в плавание сегодня же.
– Мальчик мой, зачем же так торопиться? – растрогался король. – Ты можешь отправиться завтра…
– Нет, отец, мы отчалим сегодня.
Вернувшись к себе, принц застал Русалочку уже одетой и терпеливо ожидающей его.
– Здравствуй, моя любимая, – сказал он, нежно целуя девушку. – У меня хорошая новость. Сегодня мы сядем на большой королевский корабль и выйдем в море, ты ещё не скучаешь по своему родному дому?
«Но зачем нам уплывать отсюда?» – спрашивали глаза Сиренеллы.
– На корабле мы обвенчаемся и совершим наше свадебное путешествие. Разве ты не хочешь этого?
Её лицо заалело, и Русалочка, поднявшись на носочки, робко и неумело поцеловала принца.
– А теперь тебе придётся ещё немного побыть одной. Мне нужно поговорить с капитаном нашего корабля.
НА КОРАБЛЕ
Как всегда перед выходом в море, капитан Гор пребывал в отличном настроении.
– Что, ваше высочество, пришли взглянуть, готов ли к плаванию наш красавец? – приветствовал он Ланцерея. – Он готов всегда, а у берегов Слободонии мы поднимем разноцветные флаги – и ни одна принцесса не устоит перед нами!
– Мне нужно поговорить с вами, капитан, – сказал Ланцерей, никак не отреагировав на намёк Гора.
– Пожалуйте в мою каюту, – пригласил тот.
– Итак, чем могу служить, ваше высочество? – уже серьёзно спросил капитан, оставшись наедине с принцем.
– Скажите, Гор, на вашем корабле есть священник?
– Помилуйте, у меня же не военный фрегат! – удивился Гор. – Но почему вы спрашиваете?
– Капитан, я буду откровенен с вами, – сказал Ланцерей. – Мне необходима ваша помощь. Я не намерен плыть в Слободонию, чтобы покорить сердце принцессы Амелии. Вместо этого я собираюсь на вашем корабле обвенчаться с другой девушкой.
Густые брови капитана сошлись на переносице, а на скулах заиграли желваки.
– Я понимаю, какому риску подвергаю вас, – продолжал Ланцерей, – и клянусь, никогда бы не сделал этого, если бы не крайняя нужда… и не ваше обещание помочь мне.
– Моё обещание? – озадаченно переспросил морской волк. – Когда же это я дал вам такое обещание?
– Вы вряд ли вспомните, когда дали его, Гор, но я подскажу, где это случилось. Голубой залив полуострова Тираки… в потайной пещере, предназначенной хранить пиратские сокровища…
Смуглый лоб капитана покрылся испариной.
– Силы небесные, да откуда же вам это известно?! Об этом не знает ни одна живая душа!..
– Тогда же вы рассказали мне о своей матери, – негромко промолвил Ланцерей. – Её ведь звали Карико?
Старый морской бродяга зашатался, словно его судно швырял жестокий шторм, и опустился на койку. Некоторое время он о чём-то сосредоточенно размышлял.
– Бог знает, откуда вам известно имя моей матушки, но я не нарушу слово, которое когда-то дал на её могиле, – с усилием проговорил Гор. – Я выполню вашу просьбу, принц.
– Мне нужен священник, который не побоится пойти против воли короля. Во дворцовом храме такого нет…
– Я знаю священника, который поможет вам, – после недолгого раздумья ответил капитан, – но нужно время, чтобы он приготовил всё необходимое для совершения таинства и незаметно поднялся на борт.
– Когда же корабль сможет выйти в море?
– До вечера, ваше высочество, мы поднимем якорь, – пообещал Гор.
– Очень надеюсь на это… ведь завтра – последний день, – конец фразы принц произнёс тихо, словно подумал вслух…
…Вечером корабль Гора покинул гавань и на всех парусах устремился в открытое море. Держась за руки, Русалочка и Ланцерей стояли на палубе. Солёный ветер играл длинными волосами Сиренеллы, белые чайки приветствовали её радостными криками, и даже рыбы выпрыгивали высоко из воды, чтобы снова увидеть принцессу подводного царства.
– Ваше высочество!..
Ланцерей обернулся. Рядом с капитаном стоял невысокий полноватый мужчина в одежде священника и со спокойной благожелательностью смотрел на принца.
– Это отец Долимен, – сказал Гор.
Принц опустился на колено и поцеловал руку священника. Тот благословил Ланцерея.
– Святой отец, я надеюсь, что в будущем сумею сполна вознаградить вас!..
– Не стоит беспокоиться, сын мой, – приятным голосом ответил Долимен, – Господь сам наградит истинно достойных.
– Когда прикажете начинать? – спросил капитан Гор.
Ланцерей хотел ответить, но внезапный спазм, от которого он едва не задохнулся, сжал горло принца. Отец Долимен внимательно посмотрел на юношу.
– Не будем спешить и совершим таинство завтра утром. Приготовься, дитя моё, – сказал он Ланцерею и, оставив всех троих, неторопливо направился в свою каюту.
– Куда прикажете держать курс, ваше высочество? – напомнил о себе капитан Гор.
– Куда? – стряхивая непонятное оцепенение, повторил Ланцерей. – Ведите судно к полуострову Тираки, Гор.
Лицо капитана озарилось мальчишеской радостью, но затем, словно устыдившись её, Гор нахмурился, козырнул принцу и поспешил на свой мостик.
Русалочка тронула Ланцерея за рукав. «Что с тобой?» – спрашивали её глаза. «И в самом деле, что? – подумал Ланцерей. – Неужели я боюсь?» Он привлёк девушку к себе, и Русалочка замерла в его объятиях, словно маленькая птичка в гнезде.
– Всё в порядке, – прошептал Ланцерей, чувствуя исходящее от неё ласковое тепло. – Завтра мы станем мужем и женой. А сегодня… давай полюбуемся на закат.
Они долго смотрели, как погружается в волны большое ярко-красное солнце и разливается по небу вечерняя заря: Русалочка – со страстной надеждой, Ланцерей – с жадностью последнего взгляда…
ВО ТЬМЕ
На руке Сиренеллы, отражая свет множества свечей, блестело золотое колечко Летимарии.
– Отныне вы муж и жена!
Из всех слов священника Ланцерей по-настоящему расслышал только эти. «Сейчас она сможет говорить», – понял он и посмотрел на Сиренеллу. Русалочка стояла под венцом бледная и внимала каждому слову отца Долимена, ведь в эти мгновения она обретала бессмертную душу. Почувствовав взгляд принца, она чуть повернула голову и улыбнулась ему глазами. Священник наконец закончил. Присутствовавший на церемонии капитан Гор собрался поздравить новобрачных, но Ланцерей не дал ему даже открыть рот.
– Русалочка, скажи мне что-нибудь! – закричал он, оттолкнув капитана и схватив жену за обе руки. – Ну же, попробуй!..
– Но я не могу!.. – испуганно воскликнула она, и вдруг её лицо, и горящие свечи, и вся капитанская каюта начали стремительно меркнуть в глазах принца… Ланцерей ещё сжимал ладони Сиренеллы, но она была уже далеко, и в тёмный мир принца проникал только её прекрасный, взволнованный голос:
– Что это? Я не могу поверить!.. Столько чудес в один день!.. Но как же ты догадался, что я смогу говорить, любимый?
Ланцерей не отвечал, на его лице застыло беспомощное выражение растерянности.
– Почему ты молчишь? Что с тобой?
– Я… ничего не вижу, – признался он. – Что-то случилось с моими глазами… Прошу вас, не беспокойтесь, это пройдёт.
– Это всё от волнения, – авторитетно заявил капитан Гор. – Осмелюсь предположить, что к её высочеству по той же причине вернулся голос.
– Вы правы, капитан, – поспешно согласился принц. – Прошу вас, угостите как следует в честь праздника ваших людей, а я… тем временем немного отдохну.
Чьё-то лёгкое прикосновение заставило его вздрогнуть.
– Мужайся, дитя моё, – услышал Ланцерей тихий голос священника, – и не теряй надежды.
Опираясь на руку жены, принц неуверенной походкой слепого человека прошёл в каюту, предназначенную для новобрачных, и прилёг на широкую кровать. Русалочка калачиком свернулась рядом, положив голову на грудь Ланцерею.
– Скажи мне что-нибудь, – попросил он, перебирая её волосы, – у тебя такой необыкновенный голос…
– Что же мне сказать? – печально проговорила она, крепче прижимаясь к принцу.
– Скажи своё имя.
Русалочка не ответила сразу, она как будто даже задумалась, вспоминая. Потом глубоко вздохнула:
– Сиренелла.
Ланцерей улыбнулся:
– Ну вот… Сиренелла – это звучит как голос волны, когда она набегает на берег и холодная галька на миг погружается в белую пену… Или как ветер, колышущий подводные деревья, – люди называют его течением, но это ветер, который не прекращается ни на минуту…
– Откуда ты знаешь об этом? – с изумлением спросила Русалочка.
– Я ничего не знаю, – обнимая её, ответил Ланцерей, – но мне кажется, что это должно быть именно так. Ты расскажешь мне о море, Сиренелла?
– Да, – покорно пообещала она. – А ты… ты ведь поправишься?
– Конечно, – он ощупью нашел её губы и поцеловал их. – Я просто не смогу долго не видеть тебя…
ГОЛУБОЙ ЗАЛИВ
Шёл третий день плавания, и корабль капитана Гора приближался к полуострову Тираки.
Принц Ланцерей понемногу осваивался в своём новом мире без солнца. Теперь его солнцем была Русалочка. Она была для Ланцерея всем – даже воздухом, которым он дышал. Днём, держа Сиренеллу за руку, принц внимал её волшебным песням и рассказам о чудесах подводного мира, а ночью, не выпуская её руки, он слушал сонное дыхание Русалочки и был почти счастлив…
За недолгое время их супружества Ланцерей узнал о морских глубинах много такого, о чём не догадывался, даже побывав на дне моря. Русалочка поведала ему о своём отце, доброй бабушке и сёстрах, но ни словом не обмолвилась о ведьме Летимарии и о том, каким образом получила свои ножки взамен русалочьего хвоста. Принц тоже не расспрашивал об этом – у него была своя тайна, свой договор с Летимарией, о котором он не мог рассказать, чтобы не ранить сердце Сиренеллы. Теперь, когда Русалочка была любима, получила бессмертную душу и голос и могла без страданий ступать по земле, ничто не должно было омрачать её счастья!
Не будь Ланцерей слеп, он увидел бы, как часто в глазах жены появляются слёзы и бесконечно горькое выражение вины: Русалочку могли обмануть слова Ланцерея, но не собственное сердце, – она догадывалась, что слепота принца как-то связана со свалившимися на неё чудесами, но не решалась спросить об этом. Всё, что могла сделать Сиренелла, – это казаться весёлой и не давать грустить Ланцерею.
…Стояла глубокая ночь, когда их корабль прекратил движение и послышался приглушённый стук якорной цепи. Ланцерей осторожно встал с постели, оделся на ощупь и, стараясь ни на что не наткнуться, вышел из каюты и поднялся на палубу. По каким-то не осознаваемым им самим признакам Ланцерей понял, что приближается время рассвета.
– Не спится, ваше высочество? – прозвучал рядом голос капитана Гора.
– Где мы, капитан, и почему судно стоит? – обернувшись на голос, спросил принц.
– Корабль зашёл в Голубой залив полуострова Тираки и бросил якорь, – доложил Гор.
Ланцерей слегка поёжился от обступившей его прохлады:
– Который теперь час?
– Скоро взойдёт солнце, – был ответ.
– Капитан, что-то подсказывает мне, что именно здесь, на берегу, скрывается тайное убежище одного несостоявшегося пирата…
– Верно, – хмыкнул Гор.
– А рядом ваша родная деревня…
– Она самая. Сегодня же хотел просить у вашего высочества позволения сойти на берег…
– Можно составить вам компанию, Гор? – спросил вдруг Ланцерей.
– Вы… хотите совершить прогулку пешком? – озадачился тот. – Вместе с её высочеством?
– Нет, капитан, мы не станем будить принцессу. И, если вы не против, отправимся прямо сейчас.
– Какой резон мне быть против, если вы уже всё решили, – нарочито ворчливо ответил Гор, но Ланцерей чувствовал, что тому самому не терпится ступить на родную землю.
– В таком случае прикажите спустить шлюпку, – велел принц.
С помощью капитана и двух матросов Ланцерей вскоре очутился в шлюпке, а через несколько минут – на берегу.
– Проводите меня до деревни, Гор, – попросил принц, – а ваши люди пусть подождут нас здесь.
Ведомый капитаном, Ланцерей слушал утреннюю песню птиц и словно наяву видел знакомую ему зелёную долину и россыпь рыбацких хижин в ней.
– Вам повезло родиться в таком красивом месте, – забывшись, пробормотал он.
Крепкая рука Гора на мгновение разжалась, но тут же снова обхватила локоть Ланцерея: капитан дал себе слово не удивляться ничему, что касалось слов и поступков его высочества.
– Скажите, Гор, вы ведь знаете всех своих земляков? – спросил принц.
– Кроме тех, кто успел родиться за последние восемь лет. Именно столько длилась моя последняя разлука с родиной.
– В таком случае вам должна быть знакома женщина по имени Паланита, – сказал Ланцерей.
Гор споткнулся, и слепой принц не дал ему упасть.
– Вы правильно делаете, что не задаете никаких вопросов. Отведите меня к дому Паланиты, капитан.
ВСТРЕЧА С ГЛАВНЫМ ВОЛШЕБНИКОМ
– Она, должно быть, ещё спит, – Гор нерешительно потоптался у двери в лачугу. – Хотите непременно зайти?
Ланцерей молча кивнул: при мысли, что сейчас перед ним окажется живая Паланита, он позабыл все слова.
Капитан поднял руку, но постучать не успел, – дверь в хижину сама отворилась перед ними.
– Вы пришли в хорошее время, – услышал принц голос, от которого затрепетала его душа.
– А я боялся разбудить вас, тётушка Паланита, – неожиданно звонко, по-мальчишески ответил Гор и рассмеялся.
– Ах ты бродяга, совсем позабыл нас, – любовно укорила его женщина. – Всё шатаешься под парусом по чужим странам?
– Тётушка, все чужие страны не стоят этого камня у вашего порога, – убеждённо произнёс Гор.
– Ну, мой мальчик, порадовал старуху, – сказала Паланита, отступая в дом. – Заходите.
– Она вам родственница, капитан? – шепнул Ланцерей своему поводырю.
– Нет, вовсе нет, – успел ответить тот, усаживая Ланцерея на деревянную лавку. – Ну, как же вы живёте, тётушка Паланита? Сколько бы меня ни носило по свету, а вернусь сюда – у вас всё по-прежнему, как и тридцать лет назад…
– Это плохо? – спросила хозяйка.
– Слов нет, как хорошо, – с наслаждением проговорил Гор.
Они завели какой-то оживлённый разговор и, казалось, полностью забыли о Ланцерее… Мало-помалу принц ушёл в свои мысли. «Полно, да та ли это колдунья, которая дала мне волшебный напиток и послала в море за голосом Сиренеллы? – думал он. – Похоже, она обычная женщина, которую занимают самые обыкновенные вещи – улов деревенских рыбаков, жизнь соседей… Неужели произошла какая-то ошибка?»
Но вот Паланита положила руку на плечо Гора.
– А теперь мне нужно поговорить с твоим спутником. Выйди, мой мальчик.
Гор послушно вскочил и вышел из хижины, прикрыв за собой дверь.
– Ну вот мы и свиделись, принц Ланцерей, – сказала колдунья. – Ты получил то, чего так сильно желал. Зачем же ты здесь?
– Госпожа Паланита!.. – мысли у Ланцерея путались. – Несколько дней назад вы помогли мне… хотя правильнее сказать, это случилось… за несколько дней вперёд…
– Не трудись объяснять, я знаю всё, что случилось с тобой, – сказала колдунья. – Значит, ты пришёл, чтобы поблагодарить меня?
– Да, госпожа, – вдруг неожиданно для себя самого ответил Ланцерей. – Именно вам мы с Русалочкой обязаны своим счастьем.
Внезапно принцу стало очень легко, словно камень свалился с его души. Ланцерей поднялся и сделал шаг в сторону двери.
– Прощайте, госпожа Паланита. Да благословит вас Бог.
– Погоди, – остановила его колдунья. – Сядь. Я попробую тебе помочь.
Послышался звук, как будто с полки сняли какую-то плошку, и в лицо принцу брызнули невидимые капли.
– Спи, – приказала Паланита, и слепые глаза Ланцерея закрылись… Однако в тот же миг тёмная пелена перед ними упала, и принц увидел дверь в стене, через которую пробивался мягкий свет.
«Эта дверь ведёт в храм, – вспомнил Ланцерей. – Там в прошлый раз я встретил Русалочку». Он подошёл к двери и распахнул её. Как странно, за дверью оказалась другая комната, явно не принадлежащая Паланите. В комнате за большим столом сидел человек и что-то писал пером на листе бумаги. Ланцерей в нерешительности замер.
Человек поднял голову.
– Неужели?! – громко спросил он. – Вот так сюрприз! Приветствую тебя, принц, ты именно такой, как я и представлял.
– Но откуда вы меня знаете? Кто вы?
Мужчина поднялся и подошёл к Ланцерею. Он оказался высоким и неестественно худым. Его лицо с серыми проницательными глазами, большим лбом и тонким орлиным носом было незабываемо выразительно. Ланцерей мог поклясться, что никогда раньше не видел этого человека.
– А ты поверишь мне, дружок? – в свою очередь спросил незнакомец.
– Я верю вам, – ответил принц.
– В таком случае я тот, кто создал тебя, – проговорил необыкновенный собеседник Ланцерея. – Тебя, твою Русалочку и весь тот мир, в котором вы живёте…
– Как, вы тоже волшебник?! Или… может быть, сам Бог?
Мужчина весело рассмеялся.
– Я знаю, что некоторые называют меня волшебником, но Богом – это в первый раз. На самом деле я просто сочинитель сказок, моё имя – Ханс Кристиан Андерсен.
– Господин Андерсен, но как человек, не умеющий колдовать, может создать целый мир?!
– Силой своей фантазии, – ответил сказочник.
– Получается, что и я, и Русалочка – это всего лишь ваша выдумка?! – Ланцерею показалось, что он стремглав падает в бездну.
– Но, дружок, разве ты чувствуешь себя недостаточно реальным? – прищурился Андерсен.
– Право, теперь я уже ни в чём не уверен…
– Напрасно. Ты так же реален, как я. А у мира, в котором ты живёшь, даже есть преимущество: чудеса там случаются гораздо чаще, чем здесь.
Ланцерей молчал, пытаясь собраться с мыслями. Он всё ещё не чувствовал земли под ногами.
– И всё-таки я должен извиниться перед тобой, дружок, – снова заговорил сказочник.
– Извиниться? Но за что?
– Моя сказка о Русалочке получилась слишком печальной, – Андерсен развёл руками, – но написать её по-другому было невозможно. Я плакал, когда отправлял эту самоотверженную девочку к дочерям воздуха, но большего для неё я сделать не мог.
– Почему? – спросил Ланцерей.
– Видишь ли, герои моих сказок рождаются в моём воображении, но живут они независимо от меня. Всё, что мне нужно делать, – так это описывать их приключения и судьбу. Русалочка выбрала жертвенный путь и должна была погибнуть, но я сохранил ей жизнь и подарил надежду обрести бессмертную душу, потому что всем сердцем полюбил её.
– Так значит, ваша сказка кончается тогда, когда Русалочка поднялась в небо с другими дочерьми воздуха? А знаете ли вы, господин Андерсен, что случилось после?
– Увы, мне не дано этого знать, – с сожалением ответил сказочник. – Стоит мне поставить последнюю точку на бумаге – и я теряю всякую связь со своими героями. Поэтому я так удивился, увидев тебя.
– А вы хотите узнать продолжение своей сказки?
– Ужасно, – признался Андерсен.
Слушая длинный рассказ Ланцерея, он так волновался, что изломал несколько гусиных перьев в своих тонких, нервных пальцах.
– Это просто невероятно! – воскликнул сказочник, едва лишь Ланцерей умолк. – А я-то думал, что ты обретёшь счастье с этой королевской дочкой, Амелией!.. И понемногу забудешь о своём бедном найдёныше… Ай да принц! Но постой, ты говоришь, что ослеп?
– Да, господин Андерсен, по этой причине я и попал сюда. Хотя ума не приложу, чем вы можете мне помочь.
– Хм, – сказочник в задумчивости потёр свой великолепный лоб, и вдруг его глаза заблестели. – А я, кажется, знаю, чем. Не забывай, это ведь я придумал тебя и вызвал из небытия… Правда, нам пришлось расстаться… но я могу продолжить свою сказку, теперь это совсем нетрудно, и, если нам с тобой повезёт, ты снова будешь видеть!..
– Если нам повезёт?
– Да, дружок. Я ведь объяснял тебе, что часто не в силах круто изменить вашу судьбу, но я сделаю всё возможное, обещаю тебе!.. – Андерсен смёл в сторону исписанные листы бумаги и положил перед собою чистые. – Я начну сейчас же. И если всё получится – ты сразу узнаешь об этом.
– Заранее благодарю вас… даже если ваши старания не увенчаются успехом… Но скажите, что станется с бароном Куартеном? Неужели из-за меня ему придётся провести три года в волчьей шкуре?!
– Барон Куартен? Насколько я понимаю, он ещё не успел вырядиться в волчью шкуру, – лукаво улыбнулся Андерсен. – И ты можешь помешать этому превращению. Как насчет благородного поступка, принц?
– Вы правы! Я незамедлительно поспешу туда, где находятся владения барона. А… как же добрая колдунья Паланита? Её ждёт ужасная смерть в огне?
– Совсем необязательно.
– Но в будущем я видел пепелище на месте её дома!..
– Мой милый, ты видел то, что может произойти, а может и не произойти, – совсем уже загадочно ответил сочинитель сказок. – Понять это трудно, поэтому тебе лучше просто поверить мне.
– Хорошо, господин Андерсен. Прощайте, – Ланцерей подошёл к двери, взялся за узорчатую ручку. – Скажите, а в вашем мире… вы знамениты?
– Пожалуй, – кивнул старый сказочник. – Я обласкан своими современниками, и их любовь согревает меня, но истинную цену моих сказок покажет только время. Возможно, через сто лет никто не вспомнит моего имени.
– Я думаю, вас будут помнить и через тысячу лет, – сказал Ланцерей и вышел из комнаты.
