Текст книги "Брачный сезон. Сирота (СИ)"
Автор книги: Виктория Свободина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Виктория Свободина
Брачный сезон. Сирота
Глава 1
Мой корабль без приключений добрался до порта. С тяжелым сердцем ступаю с трапа на «родную» землю. В нос ударяют неприятные запахи порта и протухшей рыбы. Нервно сжимаю свой небольшой потертый чемодан со всеми вещами. Пассажиры корабля спешат вперед, кого-то встречают, кто-то сам садится в поджидающую карету. А меня никто не встречает. В который раз обвожу тоскливым ищущим взглядом грязный порт и ежусь от холода. Я прибыла из жаркого климата восточного края в почти северный, тут еще и начало осени, а из теплых вещей у меня только палантин.
Нет. Не встречают меня дальние родственники. Уже отъехала последняя карета, а ко мне так никто и не подошел. Забыли? Но ведь было ответное письмо, где мне писали, что встретят именно в этот день, корабль известен. На меня сально поглядывают матросы, и чем меньше вокруг меня становится людей, тем больше мне не нравятся эти взгляды. От участи окончательно замерзнуть или начать знакомство с работниками порта меня спас появившийся из-за угла немолодой мужчина в потрепанной простой одежде, он неспешно дошел до меня и хмуро произнес:
– Приветствую. Это вы шена Эльриа Брауш?
– Да, – еле ответила я. Зуб на зуб не попадает, пальцы, кажется, примерзли к ручке чемодана.
– Я Тревор, слуга семьи Ольтон. Мне поручили доставить вас в родовое поместье. – Ура!
Мужчина забрал у меня чемодан и повел за угол дома, но и там я не увидела кареты, из транспорта только простая деревенская телега, в которую запряжена старая гнедая лошадь. Как ни странно, но Тревор повел меня именно к телеге, закинул в нее чемодан, а потом и мне помог туда забраться.
– У Ольтонов все настолько плохо с финансами? – в полнейшем изумлении спрашиваю я.
– Кхм, – лишь кашлянул в ответ мужчина.
– Или это мне так «сильно» рады?
Мужчина кашлянул еще раз и указал на лежащую у моих ног старую попону.
– Вы бы прикрылись, шена. Ехать долго, а платьишко на вас уж очень легкое. – Обернулась в попону без лишних возражений. Когда так холодно, еще и не тем укроешься. Я к холоду вообще не привычна.
Немного согревшись, с куда большим интересом рассматриваю окружающее пространство. Картинка не радует. Все такое серое: дома, люди, небо. Мне кажется, еще немного, и эта серость захватит и меня. Я уже обернута в серую шерстяную попону, да и настроение соответствующие. Нет, понятно, что родственники меня не особо ждут. Из-за скандальной репутации родителей наверняка отношение перенеслось и на меня. Покойная бабушка-графиня была крайне оскорблена тем, что моя мама выбрала себе в мужья простого, но весьма предприимчивого, красивого и обаятельного рабочего мага, за которого в итоге тайно вышла замуж и сбежала из-под опеки моей властной бабушки в далекие края. Бабушка в ответ лишила маму наследства и в принципе от нее отказалось. На самом деле, насколько я знаю, потеря была не так уж велика – несмотря на столь высокий титул, почти все земли распродали за карточные и иные долги, а то, что осталось, доходов с каждым годом приносило все меньше и меньше. Словно злой рок – засухи, потопы, ураганы, войны, болезни, неудачно выбранная сторона при смене очередного короля и просто неумение хорошо вести хозяйство наследниками.
Суровая графиня, тем не менее, никак не повлияла на моих родителей, брак у них вышел счастливый, крепкий и полный любви. Вскоре родилась я. Жили мы на востоке небогато, но вполне нормально, лично меня так вообще все устраивало. Но увы. Несчастный случай. Родители погибли, когда мне было семь. К счастью, на тот момент в соседней стране жил мой дед по папиной линии, он и взял меня к себе. Дедушка у меня оказался колоритный. Маг, авантюрист, военный в отставке. С дедом мне никогда скучать не приходилось. Именно он обучил меня магии, владению саблей и еще много чему полезному и интересному, чему никогда не научили бы меня ни родители, ни кто-либо еще. Еще одно увы: с дедом мы жили совсем бедно. Зарабатывал он отлично, ценился как маг, но все из-за его болезненной страсти к азартным играм и спорам – на это чаще всего спускались все деньги. В последней игре дед проиграл все, затеял драку, и концовка была более чем печальной. Остаться на востоке не получилось, не может незамужняя девушка жить одна, да и негде мне было. Предложений о браке от местных мужчин мне поступило немало, причем от весьма состоятельных и родовитых, но судьба выйти замуж и войти в чей-то гарем меня тоже не устроила.
Остался единственный вариант – связаться с оставшейся родней. Из родственников на тот момент у меня осталась только тетя, бабушка-графиня давно умерла. Вот к тете теперь и еду. Меня действительно не хотели принимать, но помогло то, что дедушка, зная о своей пагубной страсти, почти сразу переписал мне в наследство свой дом в этом городе, который он бы уже не смог заложить, продать или подарить кому-либо еще. Но в наследство я не могу вступить, пока не выйду замуж. Таковы законы. Женщина сама по себе не может владеть недвижимостью, только если она не вдова, и то с некоторыми ограничениями. Только после моего сообщения о наследстве сразу отписались о том, что меня ждут. Вот официальный опекун, барон Ольтон, наследством может владеть, но только пока выполняет свои обязанности по этой самой опеке и пока я не выйду замуж.
Весело фыркнула. О том, что родственники поспешат выгодно продать меня замуж, могу не волноваться, им это невыгодно будет. Хотя тут смотря какой жених и что предложит. Однако я замуж не спешу
Телега приехала в поместье только к обеду. Теперь вопрос о холоде отступил и мучает вопрос голода. Об условиях, в которых буду жить, особо не переживаю. Всякое бывало, я не избалованная, но раз родственники станут получать доход от моего наследства, то пусть хотя бы минимумом обеспечивают.
Да-а… Что могу сказать при первом взгляде на поместье. Большое. Когда-то, наверное, очень красивое и величественное, а сейчас обветшавшее. Это дом бабушки. Мама рассказывала об этом поместье с благоговением, но сейчас здание трепета не внушает. Несколько окон заколочено, кое-где штукатурка отвалилась, все какая-то грязное, неухоженное. Зато прилегающая парковая зона хоть и заброшена и поросла диким кустарником, все равно очаровательна. Особенно прекрасны высокие старые сосны.
Меня опять не торопятся встречать, но к этому я начинаю привыкать. В итоге все-таки вышла дородная серьезная матрона, судя по одежде, скорее всего экономка.
– Здравствуйте, шена Брауш, я Тамата, экономка. Господ дома нет, они все в городе, мне поручено вас встретить.
Женщина смотрит на меня словно на нищую, приехавшую за подаянием. Почтения или даже просто человеческого отношения в этом взгляде нет. Я сбросила с себя попону, выпрямилась, расправила плечи и гордо подняла подбородок. Взгляд свысока. Что-что, а правильно себя показать меня родители и дед научили. Трэвор даже руку мне подал, и с телеги я сошла словно королева. Взгляд Таматы несколько изменился, стал настороженнее.
– Идемте за мной, – сухо произнесла экономка.
Трэвор отдал мне чемодан, и я поспешила вслед за экономкой.
Комнату мне, кстати, выделили почти нормальную, красивую, если не считать того, что везде слой пыли, тут явно давно никто не жил, старинная мебель рискует рассыпаться в труху, а главное, в комнате нереально холодно, мне кажется, холоднее, чем на улице. Правда, есть камин, который, судя по его виду, уже давно не разжигали.
– Убираться надо будет самой, потому что слуг всего четверо, двое в городской дом отправлены. Дров нет, есть только для хозяйских покоев, но если захотите разжечь у себя огонь, можно сходить в лес набрать хвороста. Воду набирать на кухне и есть колодец во дворе. Есть будете на кухне – веление хозяйки. Вопросы?
– Мне бы теплую одежду, хоть что-то, пока не вернутся родственники, потом я оговорю с ними финансовый момент. Постельное белье. И я бы хотела пообедать.
Экономка морщится, словно это она меня из личных запасов будет одевать и кормить. Нет, определенно надо будет очень серьезно поговорить с Ольтонами, но, надеюсь, все сложится хорошо, и в этом доме я не задержусь.
– Я посмотрю что-нибудь в старых вещах, – нехотя проскрипела Тамата. Да, бедной дальней родственницей быть непросто.
На кухне, в отличии от почти всего дома, тепло, вкусно пахнет. Меня покормили, я познакомилась с местной поварихой и ее сыном-поваренком. В целом, вполне нормальная женщина, но тоже смотрит на меня не радостно и сразу отметила, что у меня есть акцент.
Экономка в итоге принесла пару теплых почти новых платьев, накидку и даже несколько пар осенней обуви. Что самое удивительное, когда я померила у себя в комнате одежду, мне все оказалось как раз.
– Это одежда хозяйской дочки. Она ее носила подростком, наряды часто меняла, так что все почти новое, – отметила Тамата. – Вы маленькая, худенькая, так что вам все как раз.
Здорово! Будет, в чем завтра поехать в город. У меня по плану посещение академии. Но странно, судя по поместью, дела семьи Ольтон идут не лучшим образом, но зато, похоже, на платьях хозяйская дочь не экономит. Я поблагодарила женщину и решила, что пора отмыть и привести в порядок свое пристанище и, пока светло, сходить набрать хвороста и воды, чтобы помыться.
Собственно, план намечен, иду выполнять. Сначала хворост. Тепло – самое главное. Далеко не стала заходить. Парковую зону при поместье никто не убирает, так что я нашла и набрала веток предостаточно, в три захода обеспечила себе хороший запас. Правда, немного измазала накидку, но ничего, отстираю. Теперь вода, чтобы избавиться от пыли и помыть пол. В колодце она ну просто ледяная, надеюсь, для мытья ее подогревают. С трудом подняла большое ведро, а я ведь полное не набирала.
Стоило мне подойти к дому, как дверь открылась, и я почти нос к носу столкнулась с щегольски одетым молодым человеком. Симпатичный сероглазый блондин с очень благородным породистым носом.
– Эй, а ты кто такая? – осматривая меня оценивающим заинтересованным взглядом, поинтересовался обладатель этого благородного носа.
– Шена Эльриа Брауш, а вы…
– Ага… кузина. Слышал. Приехала, значит.
Взгляд парня сделался еще более заинтересованным, я бы даже сказала сальным, и теперь он оглядывает меня чуть ли не по-хозяйски, как свою собственность. Взгляд этот мне совершенно не понравился. И с ведром тяжелым мне не торопится помочь, тоже показатель воспитания. Поставила пока ведро на землю.
– Приехала. Вы, видимо, шенар Эндрю Ольтон. Сын и наследник барона Ольтона.
– Верно.
– Скажите, а барон с женой уже прибыли? Мне необходимо с ними поговорить.
– Нет. Отца можешь не ждать. Он до утра в своем клубе, да и вообще дел семьи особо не касается, а мама с сестрой приедут, как закроются последние магазины. То есть поздно вечером. Лучше со мной поговори.
М-да, барон по клубам ходит, где наверняка, как и большинство шенаров, спускает деньги на азартные игры, развлечения и выпивку, а женская часть семьи, видимо, очень любит тратить деньги в магазинах. О каком достойном содержании поместья тогда может идти речь? Как бы и барон Ольтон, проигравшись, как мой дедушка, не привел семью к беде. Похоже, любовь к азарту и авантюрам присуща всему моему роду, иначе ведь мама никогда не осмелилась бы выйти замуж за папу.
– Спасибо, что предупредили, – произношу я, беру ведро и пытаюсь обойти родственника. Общаться желания нет, что-то не внушил он мне симпатии, да и дел полно.
– Эй, а поговорить? Я тут родню обрел, да еще и в столь милом и красивом лице. У тебя такие кудряшки, просто м-м. А глаза… как заряженные магией изумруды. Покойной бабки-графини глаза у тебя. И ставишь себя, как она, похожие жесты, мимика. Не спутаешь, сразу видно, что наша. Мне довелось с ней пообщаться пару лет, пока она не окочурилась. Властная стерва, нас всех не переносила. Надеюсь, что характер у тебя не в нее.
Хочется отказать, но тут Эндрю почти насильно отнимает у меня ведро, и мне уже ничего не остается, как вести его к своим покоям. По пути на все попытки меня разговорить отвечала односложно, но когда узнала, что, оказывается, Эндрю учится на втором курсе в той же академии, куда я очень хочу попасть, разговор оживился.
– Да, это лучшее магическое учебное заведение нашего королевства, – гордо произнес Эндрю. – Обучение там стоит баснословно дорого.
– А ты разве не на бюджете?
Ольтон поморщился.
– Нет. Бюджетных мест мало, и на них, как правило, берут только из низших сословий и тех, кто не может заплатить – они из кожи вон лезут, чтобы попасть на бюджет, и выбирают самых сильных и талантливых, а потом они еще десять лет обязаны отработать там, куда академия пошлет, а посылают обычно в какое-нибудь захолустье.
– Трудно там учиться?
Эндрю приосанился.
– Нисколько. И я лучший на курсе.
– Эндрю… извини, может, вопрос деликатный. Мне не показалось, что у семьи есть много свободных денег. Почему же тогда такие траты на клубы, магазины, обучение?
Парень нахмурился.
– Все это необходимо и в будущем окупится.
– Да? Как?
– Отец в клубе обзаводится полезными связями, мама с сестрой готовятся к брачному сезону, сестра вступила в пору, ей понадобится много дорогих и красивых платьев, чтобы очаровать жениха получше. Пусть магического дара у нее самой нет, но потенциал для рождения магически одаренных детей есть, тут и связи отца пригодятся, чтобы подобрать жениха получше и побогаче. И сестре польза, и нам, ведь за невесту дается выкуп по брачному контракту. И чем богаче жених, тем больше можно стребовать. Ну а я, как только закончу обучение, обязательно получу теплую, хорошо оплачиваемую должность при дворе.
А, ну если такой расчет. Но все равно ведь есть риски прогореть или не добиться желаемого, но это не мое дело.
Глава 2
– Спасибо, дальше я сама, – говорю я, когда Эндрю доходит до двери в выделенную мне комнату, но вместо того, чтобы остановиться и отдать мне ведро, парень внаглую заходит, и мне опять ничего не остается, как двинуться следом.
Ведро Ольтон оставляет у камина, а потом с какой-то предвкушающей улыбкой сразу идет к выходу. Посторонилась, чтобы его пропустить, но вместо того, чтобы уйти, Эндрю берет стул и подпирает им дверь.
– Эндрю, для чего ты это сделал? – спрашиваю я, отступая от парня.
– Не хочу, чтобы нам случайно помешали. – Ольтон развернулся и теперь медленно наступает на меня. Лицо парня озаряет предвкушающая улыбка. – Послушай, Ри, я хочу тебе помочь. Знаешь, моя матушка настроена к тебе заранее весьма недоброжелательно, легкой жизни здесь тебе не будет. Отцу все равно, но если что, он всегда встанет на сторону матери. Уйти из дома, выскочив замуж, тебе не дадут, нам слишком нужен городской дом, а вкладываться в тебя, чтобы найти жениха, который сумеет покрыть стоимость дома и накинуть что-нибудь сверху, чтобы покрыть расходы на твое содержание и выход в свет, нет смысла. Так что ждет тебя долгая безрадостная жизнь старой девы под гнетом моей матери. Но… все может быть иначе.
Эндрю говорит все это, продолжая на меня наступать. Ситуация плохая. Если придется защищаться, то неизвестно, это чем закончится. Оружия у меня при себе нет, если Ольтон в своей академии лучший на курсе, то наверняка и физическая подготовка у него отличная, и магия на уровне, молчу уж про то, что я девушка, и он выше, тяжелее и сильнее. Возможно, в чем-то я могу и ошибаться, но проверять на себе не хочется.
– Это как же? – отвлечь разговором и придумать, как сбежать.
– Ты красивая девушка. Да что там, о-очень красивая. Станешь моей любовницей. От мамы защищу, более комфортные условия обеспечу, удовольствие будешь получать регулярно, а дальше как пойдет. И тебе хорошо при мужчине, и мне удобно – не надо по борделям деньги тратить, все, что нужно, есть под боком, и свое, чистенькое, ни с кем делиться не надо.
Меня чуть не стошнило.
– Нет!
Рванули вперед мы с Эндрю одновременно – я к выходу, он ко мне. Получилось неудачно, только ускорила сближение. Секунда, и парень валит меня на грязную постель и сам наваливается сверху. Еще мгновение, и я оказываюсь на животе с заломленными руками, что делает невозможным использование магии, а Эндрю задирает мне юбки.
– Сейчас все будет быстро, уж извини, но ты меня жутко возбуждаешь, а девушки не было довольно давно, мать сейчас сократила мне эту статью расходов, а нам надо закрепить договор. Не волнуйся, тебе понравится, потом сама просить будешь.
Пытаюсь вырваться и ударить парня, но пока не получается. Плохо, что вообще не успела навесить на комнату никакой защиты, это надо было делать, а не за дровами бегать. Так, надо сконцентрироваться и по возможности беречь силы, выбрав удачный момент для сопротивления. Козел!
– Знаешь, чем ты особенно возбуждаешь? – спрашивает Ольтон, немного отстраняясь, кажется, он расстегивает ремень. – Тем, что так похожа на покойную бабку. И внешне, и повадками. Можно представить, что это я ее, только в молодом варианте, кхм, покоряю. Извини, но уж очень она меня бесила. Тварь высокомерная.
На себя бы сначала посмотрел.
Спасло меня то, что окна в комнате выходят на подъездную аллею, и как раз сейчас стал слышен цокот копыт и звук подъезжающей повозки, а потом, когда грохот затих, громкий командный женский голос. Пока Эндрю напряженно прислушивался и рычал сквозь зубы проклятия и что-то насчет не вовремя вернувшейся матери, я смогла с помощью переката вывернуться из немного ослабевшей мужской хватки, сбросила с себя тяжелое тело и в мгновение оказалась у двери, отбросила стул и скрылась в коридоре. Когда надо, я и ветер могу обогнать, и пусть сейчас я убегаю, но это лишь для того, чтобы подготовиться и страшно отомстить.
Вначале у меня, как у бедной родственницы, было желание мирно договариваться, идти на уступки. Теперь нет. Не хотят меня принимать нормально – уйду. Хоть на улице буду ночевать, хоть за первого встречного замуж выйду, чтобы получить в наследство дом. Правда, дом тогда будет принадлежать уже мужу… Ай, да вдовой, в конце концов, стану, если совсем туго будет!
Спряталась в итоге под лестницей. Нервно поправляю юбки. Руки дрожат, а по щекам катятся слезы. Хочется и вовсе разреветься в голос, но я сильная, я справлюсь. Еще какое-то время посидела под лестницей, приводя нервы в порядок. И вроде бы морально успокоилась, а тело все еще мелко потряхивает от пережитого ужаса, ведь у Эндрю все могло бы получиться.
Дом наполняется звуками. Хлопают двери, слышен топот, голоса. Вылезаю из своего укрытия и вскоре встречаю экономку.
– Тамата, подскажите, это шения Ольтон прибыла?
– Да, вместе со своей дочерью.
– Могу я с ними увидеться?
– Конечно, вас искали и сейчас ждут в розовой гостиной, это на первом этаже по этому коридору направо.
Все, иду. Быть твердой, уверенной, сильной. Захожу в указанную гостиную, где пьют чай, по всей видимости, шения и шена Ольтон и… Эндрю. Подрастеряла немного свою смелость. Парень глядит на меня с довольной, многообещающей шакальей улыбкой.
– Надо же, пришла, наконец.
Шения оглядела меня с головы до ног высокомерным взглядом и поморщилась. Видимо, мой внешний вид баронессе не пришелся по вкусу, мне она тоже. Тучная женщина с довольно грубыми, мужскими чертами лица и тонкими, презрительно поджатыми губами. Блондинка. Волосы тщательно уложены в высокую затейливую прическу и украшены драгоценностями.
– Мама! На ней мое платье! – возмущенно восклицает юная шена.
Перевожу взгляд на дочку барона. Красивая. Немного пухленькая, но ее это не портит и скорее придает изюминку. Пышная, сильно подчеркнутая платьем грудь. Платье просто-таки до боли розовое, волосы светлые, как у мамы, завиты в крупные кудряшки и заколоты наверх. Лицо вполне миловидное, видимо, больше в отца пошла, глаза большие, светло-серые, почти голубые, губы тоже пухлые, сейчас сжаты в капризный бантик.
Шения приглядывается к платью, которое сейчас надето на мне.
– И правда, – баронесса нахмурилась.
Хочу заметить, что присесть мне никто не предложил, да и в принципе кажется, что смотрят на меня, как на прислугу.
Ой, да бросьте, – неожиданно произнес Эндрю, не скрывая насмешливых ноток в голосе. – Видно же, что если это и твои платья, сестренка, то явно старые, потому как сейчас на тебя такой размерчик не налезет, слишком ты распышнела и подросла. Разве что в детстве тебе это было впору, даже для этой миниатюрной шены они немного коротковаты.
– И что? – Ансона поджала губы еще капризнее. – Они ведь мои!
– Вот ты жадина, – хохотнул Ольтон. – Будешь такой жадиной, мордашка скоро треснет.
– Дурак! Конь патлатый!
– Дети! Немедленно прекратите! – возмущается шения. – Иначе лишу вас денег.
Какие высокие отношения в семье. Молодежь притихла. Чувствую, угроза шенией Ольтон произносится не впервые и является наиболее эффективной.
Мне никто так и не предложил сесть, но я ведь не служанка, а потому прошла и села в свободное кресло, а потом еще и сама себе налила чаю, и все это под возмущенным взглядом онемевшей от такой наглости баронессы. Отпила глоток чая и невольно сморщилась. Не то, вот кофе – напиток, который как раз сейчас пришелся бы кстати, но какой теперь кофе.
– Шения и шена Ольтон, прошу простить меня за то, что попросила у вашей экономки одежду для себя, к местным холодам я оказалась не готова, а последние деньги у меня ушли на переезд сюда. Спасибо за выделенную комнату, она чудесная. Сейчас же я бы хотела узнать у вас, как вы видите мою дальнейшую жизнь здесь. Честно сказать, я уже успела заметить, что мне оказан не самый теплый прием, – сразу перешла к делу я.
– Как вижу? Живи уж, раз приехала, – далеко не самым вежливым тоном ответила мне шения. – Родственница, как никак, хотя официально твоя ветвь отлучена от семьи. Хочешь есть и носить теплую одежду – помогай по дому. На этом все.
Ну, на самом деле, не так уж плохо в моей ситуации.
– Что насчет денежного содержания? Мне оно будет выделяться? – в этой семейке деньги – главный вопрос, вот с чем сразу нужно разобраться. Даже если моя задумка удастся, и я поступлю в академию, деньги все равно понадобятся, а достойную работу я пока точно не найду.
Баронесса выпучила глаза.
– Какое такое денежное содержание? С какой стати? У нас и денег-то нет!
Глубоко вздохнула. Терпение.
– К вам под управление, согласно нашему договору, переходит городской дом.
– И что?!
– Самое логичное – это сдать дом, чтобы получать с него доход, в том числе и на мое содержание. У нас ведь с вами официальный договор, по которому барон берет надо мной опеку, за что получает во временное владение дом, предназначенный мне в наследство, и там прописано, что вы не можете отказаться от опеки и обязаны достойно меня содержать вплоть до моего замужества, моей или вашей смерти и еще пары исключительных случаев, когда права могут быть отчуждены согласно законам страны пребывания.
Шения Ольтон морщится, в глазах пустота, из того, что я сказала, она, кажется, поняла от силы половину.
– Мы не будем сдавать дом, – в итоге ответила женщина сварливо. – А денег свободных нет.
– Почему не будете?
– Совсем скоро начнется брачный сезон, большую часть времени мы будем проводить именно там. Дом в отличном состоянии, в нем будет не стыдно провести бал и потом организовывать приемы для будущих женихов моей дочери.
Вздернула брови.
– То есть на дорогостоящий бал у вас деньги есть, а на мое содержание нет? Заметьте, я многого не прошу, но мне нужна будет одежда к зиме и прочие личные вещи. Или вы предлагаете мне донашивать вещи вашей дочери и работать здесь прислугой за объедки с вашего стола? Такого не будет. Я немедленно уеду отсюда и обращусь к нотариусу, который разорвет наш с вами договор ввиду его ненадлежащего исполнения. Дом вы не получите. Да, в случае моей внезапной смерти дом вам все равно не достанется, я подготовилась, составив и свое завещание – дом отойдет короне.
Шения Ольтон нахмурилась, но потом вдруг натянула на лицо вежливую улыбку.
– Да будет тебе, я же не всерьез. Ну что мы, не оденем и не накормим нашу бедную, несчастную сиротку? Не надо так нервничать.
Едва заметно перевела дыхание. Неужели получилось? Но расслабляться рано.
– Какое содержание вы мне назначите?
Оказалось, что баронесса торгуется, словно лучший продавец на центральном базаре, проще уступить, чем спорить, но не в этом случае, на кону мое будущее, так что о размере ежемесячно выплачиваемой мне на личные расходы суммы я торговалась не менее жарко и настойчиво. В какой-то момент даже поймала на себе восхищенный взгляд Эндрю, а вот Ансона явно заскучала и сидела, зевая, бренные цифры не ее профиль, вот говорили бы о фасонах платьев – другое дело.
Когда говорить уже стало не о чем, из гостиной уходить не тороплюсь, хоть в ней и холодно, а комната моя так и не обустроена, да и чай давно допит. Дело в том, что и Эндрю не торопится уходить, явно меня карауля, видимо, хочет продолжения своего развлечения, так что пока есть время, я делаю вид, что задумалась и медитирую над пустой чашкой, а на самом деле плету защитные заклинания, ну и атакующие. Все, что можно успеть в такой срок, без слов и дополнительных ингредиентов, только руками и силовыми линиями. Дам красавчику бой, пускай проиграю, но никто не скажет, что я не сделала все, что возможно в этой ситуации. На помощь госпожи Ольтон не рассчитываю. Судя по наглости и уверенности этого подонка, насчет меня он договорился заранее. Обесчестит меня, и брака ни с кем из знати мне не видать, а его выгородят, даже если пожалуюсь. Я тут одна, без денег и поддержки, против целой семьи.
И вот, настал момент, которого я так боялась. Шения Ольтон, демонстративно сцедив широкий зевок в ладошку, засобиралась к себе, а вместе с ней и Ансона. Я остаюсь. Коридор мне почти незнаком, зато диспозицию в комнате я изучила и примерно знаю, как буду действовать, так что дам бой здесь. Вот баронесса степенно выходит из гостиной, а ее дочка следует за ней, но в дверях оборачивается и со злорадной улыбкой закрывает за собой дверь. Слышу, как проворачивается в замке ключ. Мы с Ольтоном заперты.
