Текст книги "Академия Костлявой. Не будите в некромантке ведьму! (СИ)"

Автор книги: Виктория Скляр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Что ж, и, правда, атмосферненько.

– Да я… Да ты… – эльф покраснел от злобы, что душила его изнутри. Глаза налились кровью, кончики ушей забавно задергались, и я хмыкнула, даже не пытаясь скрыть своей насмешки. Забавный адепт, он мне уже не нравится.

– Да, я это я, а ты это ты. Согласна, – кивнула я с чувством полного издевательства над ушастым. – В этом мы разобрались.

– Убью, – прорычал от безысходности эльф и уже двинулся в мою сторону, когда словно из-под земли появился высокий и мощный маг и поднял адепта за шкирку.

Я, признаюсь, даже немного испугалась. Просто у нас в Школе редко кто пользовался порталами. Запрещено любимым и прекрасным директором.

– Ох, Элеван, заяц ты мой болтливый, – по-доброму оскалился золотокудрый парень. – Тебе же на чистом эльфийском сказали: «Не трогать некромантов без моего разрешения», – и незнакомец грозно зарычал, улыбаясь и демонстрируя мне такой внушительный оскал, что я впечатлилась, вздрогнула, мысленно перекрестилась и снова впечатлилась, когда ушастого кинули прямо в ограду. И почти в меня.

Оборотень.

Мама.

– Доминик, я же… я не… – откровенно испугался Элеван и побледнел, когда оборотень сделал шаг в сторону эльфа. – Я понял. Не трогать, – он с трудом поднялся с земли, отряхнул темную форму адепта, и шатаясь, скрылся в искрящимся портале.

А мы остались всемером.

Некроманты и оборотень.

Знаете, так себе компания, если честно.

Эти представители магической расы были слишком уж вспыльчивыми и почти не поддавались влиянию. Либо они тебя уважают, либо они тебя сожрут. Иного не дано. А уважение перевертышей заслужить ох, как сложно.

Волк, а это судя по его клыкам и ауре, был именно волк, повернулся к нам и ослепительно улыбнулся. Вампиры нервно курят в стороне и капают кровью от зависти.

– Прошу простить этого идиота, красавица, – мне благородно поклонились, и искрящееся солнце заиграло золотыми и каштановыми оттенками в чуть длинных волосах парня. – Подобное больше не повторится. А теперь, хотел бы представиться, благородная фея, – он замолчал, а я вытаращилась на него и нахмурилась. Фея? Что курит этот волк? – Доминик Максиус, герцог, оборотень и очарованный вашей красотой мужчина, – хмыкнул, довольный собой Доминик, а я мысленно присвистнула.

Максиус?

Ох, не нравится мне этот оборотень. Совершенно не нравится!

Глава третья

– Доминик? – удивленный голос и из уже серебристого портала вышел статный, средних лет мужчина. Его черный костюм переливался металлическими вставками по бокам, а зачесанные назад черные, будто уголь волосы, открывали вид на широкие скулы и выразительные, голубые глаза незнакомца. – Что ты тут делаешь?

Доминик широко улыбнулся и встал слева от меня. У меня волоски на голове начали шевелиться, когда этот наглый и сильный оборотень заговорил, явно источая всем своим телом запрещенную магию!

– Проректор, рад вас видеть, – Доминик чуть наклонился, приветствуя мужчину. – А я тут некромантов из Школы Праха решил встретить, а то они стоят, стесняются, – и такая улыбка нахальная у него была, что на месте проректора я бы точно ему в челюсть двинула.

– Мы не стесняемся, просто в престижных учебных заведениях учеников принято встречать и сопровождать, – сухо отозвалась я, даже не взглянув на Доминика, а все свое внимание обращая на проректора. Кстати, как его зовут-то? – Можно узнать ваше имя? – спросила у появившегося явно не некроманта.

– Сольвад веро Штас, – гордо произнес свое имя проректор. – А вы мисс?..

– Леди Ивэнджелин Райт, ученица Школы Праха, четвертый курс, – открыто улыбнулась я, чуть прищурив свои красивые, голубые глаза и с удовольствием отметила замешательство на лице мистера веро Штаса.

Ох… как же это приятно, шокировать окружающих, что считают себя лучше остальных. И лучше меня и моей семьи в особенности! Не хотели принять меня в стены великой, что ж, я вернулась, мои дорогие.

И то, как вытянулось скульптурное, довольно красивое лицо Сольвада было просто прекрасным пейзажем для моих глаз.

Справа от меня довольно оскалилась Хел.

– Райт… – замялся на мгновение мистер веро Штас, а после он округлил свои изумительно яркие вишневые глаза, с насыщенным серебристым, вытянутым зрачком глаза, и едва не сделал шаг назад.

Ой, какие нервные тут люди учатся и преподают. У нас Роттель вообще никак свое удивление моим появлением не выдал. Только спустя неделю, он ворвался ко мне в комнату для знакомства с бутылкой темноэльфийского, кровавого вина. От вина я отказалась, а вот от знакомства нет. С нашим директором нужно только дружить, иначе учеба будет настоящим ночным кошмаром.

– Ивэнджелин Райт, дочь Северена Райта? – на всякий случай уточнил мистер веро Штас и у него начало дергаться левое веко.

Видимо, наш директор не сообщил проигравшей стороне кого он отправит на учебу.

– Угу.

– Что ж, – замялся немного проректор. – Доминик, раз уж ты вызвался добровольцем, то проведи, пожалуйста, экскурсию по нашей академии, а я пока сообщу о прибытии учеников Школы Праха ректору, – быстро проговорил мужчина и окинул нашу разношерстную компанию оценивающим, тяжелым взглядом. – В

Мы взгляд демонстративно проигнорировали, поправили сумки на плечах и направились за Домиником, который уж очень был рад такой миссии. Улыбка расцвела на его неидеальных, ассиметричных губах – нижняя чуть полнее верхней, и он махнул рукой, поворачиваясь к нам лицом и идя спиной вперед, начал вещать.

– Академия Костлявой была образована на Ольгре тысяча триста три года назад, – его чуть вибрирующий властный голос, казалось, разносился эхом по всему внутреннему дворику.

Когда мы прошли сквозь кованные ворота и они с шумом и скрежетом закрылись за нами, то нашему взору предстала весьма трагичная и мрачная обстановка. Нет, у нас тоже не ромашки и лилии в саду растут, но все же… плачущие ивы и мертвые, черные розы, это немного перебор. Изумрудная зеленая лужайка была усеяна серо-черным пеплом и какими-то клочками окутана густым туманом.

– М-да… – весомо протянул Зрил и оглянулся на нас. – Слушайте, а у вас тут страшнее, чем в Подземном Мире, – заметил он невесело и посмотрел на меня. – Ивка, теперь я весьма рад, что тебя не приняли сюда.

– Не приняли? Дочь Северена? – несколько удивился Доминик и остановился, да так, что оказался всего в шаге от меня, потому что я свое движение не прекратила. Едва не врезавшись в парня, окинула его недовольным взглядом.

– Не твое дело.

– Что ж, их же и ошибка, фея моя, – широко оскалился Доминик, а я едва не зарычала.

Фея? Я? Нет, тут адекватные адепты вообще есть? То ушастый с явными признаками отсутствия инстинкта самосохранения, теперь еще и этот оборотень, который обращался ко мне «красавица» и «фея». Я не ФЕЯ! Я некромант! Хоть и красивый, конечно, не спорю.

Во дворике также обнаружился небольшой фонтан с мертвой водой, в водной глади которого мерцали лица умерших, которым мы явно пришлись по духе. Доминик подвел нас ближе к краю мраморного изваяния в форме прекрасной девушки в пьедестале. В руках она держала опасную, настоящую косу жнецов и ее взгляд был ну очень уж красноречиво живым…

Я всмотрелась в лицо статуи и непроизвольно отпрянула, когда левым глазом мне подмигнули, а на по-детски пухлых губах появилась коварная улыбка.

– Матерь Дарующего, – выдохнула я и прижала руку к груди.

– Почти. Всего лишь дочь Смерти, – улыбнулся Доминик.

Мои соратники по проблемам и учебе тоже смотрели на статую и лица у них были крайне удивленные.

– Зачем вы заточили ее в фонтан? – спросил Алид. Его кустистые брови были насуплены и сведены на высокой переносице.

– Не мы, мать наказала за своеволие. Ничего, ей разрешено покидать статую раз в неделю и развеиваться, – пояснил нам Доминик. – Идем дальше, – скомандовал он и, сцепив руки за спиной, повернулся к нам спиной и продолжил экскурсию. А я в это время шла и, насупившись, изучала тяжелым взглядом статную фигуру Доминика Максиуса.

Откуда мне известно его имя?

Лично мы с ним точно не встречались, я бы запомнила. Не потому что он красавчик, просто у меня феноменальная память.

Поэтому, если бы мы с ним когда-либо пересекались, то я бы точно запомнила это. А тут… имя смутно знакомо, облик совершенно нет, но на душе будто летучие мыши скребут, будто какое-то предзнаменование.

Не нравится мне, что я не помню и не осознаю этого знакомства. Чую, что мне это потом такими проблемами выльется, что хоть лопатой разгребай. Нет, я лопатой хорошо орудовала, потому что училась на некроманта, а трупы не всегда сами выбирались из своих могил, некоторым приходилось помогать.

– Да, зад у него отличный, – прокомментировала мой пристальный взгляд Хел и довольно улыбнулась. – И в целом фигура что надо. Широкие плечи и узкие бедра, ох, слушай, мне от одного вида становится волнительно, – оскалилась Хелдрана и положила руку мне на плечо. – Так что понимаю твой выбор.

– Дело не в этом. И вообще, я думала, что ты сходишь с ума от безответной любви к директору, – я иронично изогнула свою темную бровь и посмотрела на подругу негодующе.

Хел никогда, конечно, постоянством не отличалась и за эти четыре года уже со многими имела более тесный контакт, чем следовало незамужней девушке ее возраста. Вот только любила она исключительно Роттеля, потому что он был ее Темным Рыцырем, от которого, ее сердце билось быстрее и все внутри пылало от страсти. Это не мои слова. Ее.

– Схожу, но это не значит, что я должна томиться в ожидании и без мужского плеча.

– Тебя далеко не плечи интересуют.

– Меня все интересует, монашка ты моя любимая. А вообще, слушай, мы будем обязаны такую же форму носить, да?

Я снова посмотрела на Доминика, пока он рассказывал о том, что Академию Костлявой, что говорится из названия, создала сама Смерть. А потом ее потомки – дочери и сыновья становились хранителями или же преподавателями в этом заведении.

Форма здесь была не особо отличная от нашей в школе – черный, строгий пиджак для всех с серыми пуговицами и вставками на спине по всей длине, прямые брюки у мужчин и чуть зауженные книзу у девушек, а еще удобные ботинки на шнурках. У некоторых адептов, которые нам тут встретились, я заметила нашивки на груди, которые, видимо, обозначали курс и факультет.

В Школе Праха обучались некроманты, менталисты и боевые маги. Здесь же все было более масштабно. В Академии Праха имелись такие факультеты – некромантия, магия слова и звука, стихийный, лекарский, боевой и кровный. В общем, отсюда выпускали больше специалистов, но вот качество… Если говорить напрямик, то у нас программа была направлена больше на практику, в то время как в академии преподносили больше теории.

Это и было их минусом, не считая надменности большинства адептов. И закрытость учреждения, в общем.

– Девушки, не отстаем от группы, я бы не хотел потом найти вас на нашем кладбище, – довольно нравоучительно предупредил нас Доминик и ослепительно улыбнулся исключительно нам с Хел.

– Только если в твоих объятиях, сладкий, – крикнула Хелдрана и игриво подмигнула магу.

Он на это лишь загадочно улыбнулся и посмотрел уже исключительно на меня. Мы с подругой как-то незаметно оказались в самом конце группы. И даже с приличного расстояния взгляд парня пробирал до дрожи своим изучающим мраком.

Я сглотнула.

– Прости, милая, но волки однолюбы. А теперь пройдем внутрь, – скомандовал Доминик и высокие, тяжелые деревянные двери отворились перед нами с заметной тяжестью и характерным скрежетом.

Как тут домовые за хозяйством следят? Все скрипит и туман этот непонятный…

– Во время Третьей Мировой Магической Войны академия была захвачена белыми магами и разрушена до основания всего за семь дней. После победы темных и серых волшебников, которым помогли кровники и некроманты, здание пришлось восстанавливать с нуля, начиная с самого фундамента.

Мы оказались внутри широкого и длинного зала. Пол был устелен черным, мягким ковром, который глушил наши шаги. По стенам тянулись красивые и опасные охранные и скрепляющие символы рун и демонического языка, что казались просто украшением. Но опытный маг точно мог сказать – здесь использовалась подавляющая и сковывающая сила, что могло значить не так уж и много вариантов.

Первое – в академию был заточен дух демона, чтобы охранять адептов и само здание.

Второе – смертные маги скрыли артефакты в стенах здания, чтобы также защитить все помещения.

И третий, менее приятный вариант – здесь был принудительно или добровольно (Смерть умеет уговаривать) был скрыт один из богов открытых миров. Возможно, беглец.

Любой вариант мне не нравился. Потому что это значило, что все наши действия и передвижения могут отслеживаться, а после о них будут докладывать ректору. А мне этого, ох, как не хотелось.

Взглянув вверх, я озадаченно нахмурилась. Так, ага, а где потолок, извините за вопрос?

Просто вместо потолка и пола второго этажа я видела лишь плавающие в тумане такие же, как и на стенах символы. Алид и Зрил последовали моему примеру и тоже подняли взгляды. И также нахмурились.

Доминик заметил нашу озадаченность и пояснил:

– Магия иллюзий, вкупе с демонической защитой высшего порядка. Академию восстановили по найденным в императорской библиотеке чертежам, но архитектор, он же племянник тогдашнего императора Власилена Третьего, решил внести некоторые изменения в магию скрытия и охраны. Повторного уничтожения никто не мог допустить.

Доминик остановился и широким жестом указал на красивый гобелен, который висел прямо в центре помещения и был скрыт за стеклянным куполом, подсвеченным изнутри.

На красивом ковре была изображена Она – величественная, прекрасная и неотвратимая.

Смерть…

Ее длинные белые, как полотно волосы были распущены и красиво развивались за хрупкой, прямой спиной. Серебристое в пол платье струилось и переливалось на тонкокостной, худой фигуре. А глаза… искрящее, грозовое небо на пике бури и усеянное множеством фиолетовых молний.

Я даже сглотнула от такой красоты, отмечая, как бережно с любовью все нити были переплетены друг с другом в конце, создавая по истине восхитительный образ Провидицы, Отступницы и Повелительницы. За ее спиной перемещались, будто живые души, заставляя меня неприлично открыть рот и завороженно уставиться на это рукотворное великолепие фантазии и мастерства.

– Красиво, да? – тихий голос Доминика показался слишком близким, и я непроизвольно прошептала заклинание, которому меня еще брат учил.

– Дех санриполг, – быстро и четко выговорила я, заученные до автоматизма буквы.

Доминик засветился весь и как-то негромко рыкнул, а после… Вместо того, чтобы быть облепленным с головы до ног мертвыми комарами, он стоял и улыбался так довольно, что я едва сдержалась, чтобы его не пнуть.

А чего так лыбится довольно, когда меня пугает?

Парень отряхнулся, и с его почему-то ставшей серебристой полностью формы осыпались пепельные ошметки.

– Красивая, еще и такая милая, когда пугается, – скорее себе, чем мне говорил Доминик, сверкая своими красивыми, изумрудными глазами и шаря взглядом по моему телу с головы до ног. – Дарующий, да я пошлю этому дроу и ректору по ящику эльфийского, за такой щедрый подарок, – и посмотрел мне прямо в глаза, отчего я непроизвольно дернулась.

Этот оборотень меня пугал и то, что я ему явно понравилась, тоже пугало. И нервировало. Но больше просто раздражало.

Не хочу я нравиться какому-то сильному, пусть и красивому оборотню.

***

В кабинете ректора мы оказались спустя лишь час после появления на территории Академии Костлявой. Видимо, они тут считают, что раз мы аж на целый год, то торопиться нам некуда.

Адепты учебного заведения все еще были на занятиях, и в итоге получалось, что мы из-за неторопливости ректора пропустили целый день знаний и практики.

Я никогда не была заучкой, но мне нравилась моя будущая профессия и та специфика работы, которая грозила постоянной вонью и опасностью тоже прельщала, если честно.

Когда мы порталом от Доминика оказались в кабинете ректора, то я отметила для себя несколько особенностей.

Ректор мне, почем-то сразу понравился.

Он был красивым, высоким и широкоплечим мужчиной. На вид ему было около сорока, но судя по тому, что он являлся полукровкой, и вторая его половинка перешла явно от вампира, то и возраст его был туманным.

А еще у главы академии был отличный вкус декоратора.

На удивление светлый и просторный кабинет. Не загроможденный и не громоздкий стол в самом центре – круглый, черный на трех, скрепленных в середине между собой ножках. Две дальние стены были заняты многочисленными полками и шкафами, которые не казались излишними, а смотрелись даже гармонично.

Пол был выложен красочной мозаикой, что изображала красный, с оранжевыми всполохами закат и сине-зеленый океан с белой полоской белого песка. Окна были высокими, от пола до самого потолка и из них открывался прекрасный вид на скалистый берег.

В помещение пахло чем-то морским, диким и одновременно с этим домашним и родным.

– Рад знакомству, дамы и господа, – тепло и открыто улыбнулся нам ректор. Мужчина стоял напротив своего стола, частично его закрывая. Зубастый оскал немного нервировал, но после знакомства с Домиником, меня уже не особо что-то пугало.

Кстати, почему он до сих пор был еще тут?

Ректор сделал шаг к нам и мы усилием воли не двинулись назад – дружно и слажено. Едва сдержались. Нельзя же так пугать.

Голубые, чуть темнее, чем у меня глаза искрились знанием и каким-то даже весельем, когда он смотрел на нас – насупившихся, грозных и честно, утомленных.

– Меня зовут Карий тир Пьеро Третий, – улыбнулся он тепло и открыто. Уперев руки в крышку своего стола, он откинулся на них спиной и окинул нас внимательным, немного жутким взглядом. Знаете, когда на вас смотрят светящимися голубыми глазами, с красными зрачками, то радоваться жизни как-то уже сложно. – И на этот год я ваш ректор и защитник, – на последнем слове я непроизвольно фыркнула. – Так как с Домиником вы уже знакомы, то сообщаю, что он на эти тринадцать месяцев назначается вашим непосредственным куратором, – и все это с такой улыбкой, что мне стало не по себе.

Погодите!

То есть, этот герцог и оборотень на ближайшие тринадцать месяцев… будет постоянно с нами и контролировать наши действия?

– Да, фея, я стану твоей тенью, – оскалился Доминик, а я уставилась на ректора, потом снова на Максиуса и поняла, что кажется, мечты мамы о мужчине в моей жизни как-то подозрительно скоро исполнились!

– Погодите, ректор… Но как адепт может быть нашим куратором? Это ведь… у него и свои должны быть занятия и обязанности.

Хел рядом со мной бесшумно, но заметно смеялась, скрыв ладонью широкую улыбку. Зрил чуть позади что-то тихо и недовольно бурчал себе под нос ругательства. Я смогла только разобрать «труп», «выскочка» и «закопаю»

– Разумеется, но Доминик достаточно умен и хитер, чтобы совмещать две должности – адепта и куратора, правда ведь? – спросил он у парня, и тот кратко кивнул, не сводя с меня насмешливого взгляда. – К тому же, у него не так много обязанностей. Нико, сопроводи наших новых адептов в общежитии и передай расписание. Ваши занятия начнутся завтра ровно в девять. Удачи, – попрощался с нами ректор и вернулся к своей работе.

А нам снова открыли красный, переливающийся портал. Я смотрела на ректора, как на предателя. Нет, ну как так-то? Как моя жизнь из-за какого-то спора и проигрыша директора и ректора могли выльется в такие проблемы? Причем именно для меня, а не для участников этого карточного бедлама!

Ну ладно… Ладно, и это мы переживем, как-нибудь с горе пополам.

Вздохнув, прочла быструю молитву Дарующему нашего мира и медленно выдохнула.

Переживем.

И когда я проходила мимо Доминика, замыкая наше перемещение, то почувствовала горячую руку, которая обожгла мою поясницу через ткань тонкой рубашки. Замерев от удивления и откровенной наглости этого выскочки, даже потеряла дар речи. А после был шепот, прямо на ухо, от которого все внутри меня встрепенулось и заледенело от злости.

– Ты мне понравилась, фея.

– Сочувствую, а ты мне нет.

– Сильно в этом сомневаюсь, – и снова этот голос, а еще и поглаживание моей спины горячими руками. – И я привык получать то, что хочу, – и меня толкнули в портал, заглушая мой далекий посыл Доминику в мирные кущи!

Глава четвертая

Прозвучал громкий колокольный звон, от которого мои бедные уши лишь чудом не свернулись в трубочку, а сердце едва не выпрыгнуло из груди.

– Мама! – вскрикнула рядом на соседней кровати Хелдрана и свалилась с нее, с грохотом падая на каменный пол. – Ой, – простонала от боли подруга.

Я же в это время смотрела в белый, отштукатуренный потолок широко открытыми глазами и пыталась привести свое дыхание и сердцебиение в норму.

– Когда я выйду замуж за Дархуса, то с лихвой отомщу ему самым жутким способом за этот спор и то, что мне пришлось год просыпаться под этот громкий кошмар, – с трудом поднявшись, простонала Хел.

– Ты уже этим замужеством ему нанесешь глубокую душевную травму.

– Зараза, – буркнула девушка. – Я не поняла, ты чего лежишь, аки труп в холодильной камере? – и в меня кинули подушкой.

Я даже не моргнула, а метательный предмет замер в сантиметре от моей головы и вспыхнул серебристым пламенем.

Хел зарычала от досады и с шумом опустилась на свою кровать.

– Ненавижу тебя, – буркнула подруга.

Я с трудом села на кровати и потянулась. Посмотрела на дымящийся пепел на полу и выразительно взглянула на Хел.

– Ты же помнишь, что у меня по защитной магии пятерка.

– Помню, а еще защита рода и так далее и тому подобное, – передразнила меня девушка, наигранно писклявым голосом. За что получила уже моей подушкой. Вот только мой снаряд не остановился и врезался прямо в голову девушке. – Отомщу, – предупредила меня девушка, а я лишь безразлично пожала плечами.

И мы бы продолжили препираться и ругаться, как делаем это всегда по утрам, но тут в нашу дверь постучали – громко и уверенно, и не дождавшись позволения войти, в комнате открылся портативный красный портал.

Мы с Хел переглянулись и одновременно, не сговариваясь, произнесли, взмахнув руками, отчего наши пальцы засияли серебристыми переливами:

– Сэтар шторгар ольдеш.

И в следующее мгновение с другой стороны портала зазвучал гул голосов из Подземного Мира, и дымчатая стена преградила возможность войти в комнату с помощью магии, просто перекрыв потоки.

Портал перестал быть таким красивым и волшебным, и в следующее мгновение просто исчез, растворяясь в переливе собственного сияния.

Мы с Хел снова переглянулись:

– И что это было?

– Скорее, зачем это было? – изменила я вопрос, покачав головой и поднимаясь с кровати. Перевязав волосы кожаным ремешком, прошлепала босыми ногами по теплому полу и резко открыла дверь.

Пораженно замерев, уставилась на тень с белыми глазами, а в руках у нее был букет кроваво-алых роз, перехваченный золотыми лентами из паучьего шелка.

Дорогой подарок, однако…

– Эээ… – и снова вместо нормальной речи у меня вырвалось лишь глупое эканье.

И не скажешь, что меня воспитывали как леди двадцать лет. Правда, я леди-некромант, в семье некромантов, так что мне и не такое простительно.

Хел практически взлетела со своей кровати и выхватила букет из рук тени.

– Для кого будет? И от кого? – спросила подруга, но стоило ей вдохнуть запах роз, как она закашлялась и швырнула подарок в посланца. Тот его ловко перехватил и, улыбаясь пустотой вместо рта, пояснил.

– Цветы для леди Райт. Записка в букете. Доброго дня, – кивнула тень и растворилась, превратившись в черную дымку, что унеслась по коридору шустрой молнией. Я продолжала стоять и смотреть на букет, что завис в воздухе, Хел кашляла и ругалась на тролльем, используя дикий диалект, а я просто смотрела.

– Триарго, – единственное слово и Хел резко выпрямилась, манерно вытерла капельки слюны со своих сочных губ и поблагодарила.

Целебной магии нас тоже обучали. Сразу после первой практики на кладбище, когда все некроманты первого года приползали в лазарет с переломами и ушибами. Повезло еще, что ни у кого ничего не оторвало, а то вот в этом году птенцы умудрились и такое учудить.

– Смотри записку.

Я если честно, даже прикасаться к этому букету не хотела. Мало ли, что там было зачарованно именно на меня? Вон как Хел кашляла, и даже чуть ли не кровью харкала. Магия тут жуткая была применена. А я хоть и некромант, но знакомиться с основательницей Академии Костлявой мне что-то не грезилось в ближайшие годы.

– Смотри, говорю, – приказала подруга и чуть подтолкнула меня.

Я вздохнула, картинно закатила глаза, и обхватила пальцами букет с тринадцатью алыми розами. Достав черную, словно уголь, записку, вчиталась в витиеватые закорючки надписи.

– Ну что? Что там написано и от кого?! – Хел пыталась заглянуть через мое плечо, но я просто отвернулась и сжала дорогой клочок бумаги. Пламя заискрилось серебристыми всполохами, уничтожая улику и сердечный порыв одного явно обнаглевшего адепта. – Эй! – воскликнула Хел. – Ты зачем сожгла-то?! – а потом она как-то довольно улыбнулась, демонстрируя острые верхние клыки и догадалась. – Это от него, да? От того красивого герцога, – подруга закусила нижнюю губу и посмотрела на меня с весельем.

А у меня в голове, будто выжженные застыли слова из записки: «Даже эти цветы не могут сравниться с твоей ослепительной красотой, моя могильная фея».

И цветы вместе с запиской были сожжены некромантским пламенем уничтожения. Мы им даже души можем уничтожить, правда, с должной сноровкой и необходимой кровавой жертвой, но при желании очень даже можно.

– Нет, я понимаю, – медленнои и задумчиво проговорила Хел, – но цветы-то тебе ничего не сделали.

– Идем, нужно собираться. Насколько я помню из расписания, второй звон звучит через десять минут и начинается завтрак.

Форму мы также получили с распоряжения ректора академии и, развесив немногие вещи в небольшом, деревянном шкафу, принялись с Хел собираться. Быстро приняв бодрящий душ, мы по очереди начали собираться.

Ткань у черной формы была приятной и ластилась к телу, чересчур сильно облегая в районе груди и бедер. М-да… может на диету сесть? Подумала я об этом, подумала, стоя перед большим, овальным зеркалом в полный рост в железной раме. Так вот подумала, посмотрела на себя красивую, и решила, что и так отлично.

Накрасив губы вкусной, ежевичной фиолетовой помадой, мазнула несколько раз черной тушью по длинным ресницам и разгладив волосы, завершила образ легкими волнистыми прядями.

Нет, форма, просто отличная. Расстегнув пиджак, поправила черную рубашку и расстегнула две верхние пуговички.

– Красотка, – похвалила меня Хел.

– Ты тоже, – подмигнула я подруге, отмечая, что ее курчавые волосы, что пружинками обрамляли скуластое, худое лицо сейчас еще и стали на кончиках немного синими. Видимо, девушка снова решила изменить свой образ. Она так раз в месяц цвет меняла. Просто любая краска, даже магическая высветлялась на волосах некромантов всего за три-четыре недели.

Мы с Хелдраной заперли свою комнату, и легкой походкой направились по широкому, украшенному, как и все этажи этой академии, красивыми и пугающими символами рун и демонов узорами.

Вот не нравится мне это наскальное искусство, грозит оно какими-то проблемами, я прямо чую!

Ориентироваться в замке готического уклона было довольно просто. Столовая была на первом этаже, занимая огромный зал, а кабинеты для учебы занимали этажи со второго по шестой. Седьмой и восьмой этажи отводились для практики и работ профессоров, также там находились – кабинет ректора, приемная, кабинеты преподавателей, архив, библиотека и еще комнаты отдыхов для наших учителей.

В общем, если подводить итог нашей вчерашней экскурсии, то получалось, что все в здании было сделано как раз для работы – адептов и преподавателей.

За академией были построены два общежития – мужское и женское. Собственно, это было общим у многих типовых магических академий. Мальчики не могут жить в одном здании с девочками, иначе ай-яй-яй будет от комиссии и такой штраф назначат, что легче было бы три общежития построить.

Торопясь по коридорам академии, мы с Хел ловили на себе совершенно разные и противоречивые взгляды остальных адептов Костлявой. Одни смотрели на нас с интересом и каким-то даже весельем, вторые глядели так, что хотелось схоронить их под первым же мертвым кустом сирени, а третьи лишь не особо заинтересованно мазнули по нашим фигурам, задержавшись на груди и бедрах, качнули головами почти в такт и продолжили свой недолгий путь.

– Я бы сейчас даже дракона съела, – слишком громко сказала Хел и на нас испуганно воззрились явно первокурсницы. Они посмотрели на нас с испугом и быстро засеменили в противоположную от нас сторону. Да, явно первый курс, еще и лекарский факультет, судя по нашивкам и испуганным взглядам. Пф, какие все впечатлительные.

На пороге столовой мы немного помедлили, а после подруга, схватив меня, потащила между пятью длинными, горизонтально установленными рядами столов и рядом с ними деревянных лавочек. Просто именно на другой стороне, там, метров эдак через сто пятьдесят находилась раздача.

Отметила для себя, что столовая была почти пустой, словно никому не был интересен первый за день прием пищи.

Пока меня тащили, я краем глаза заметила четверку наших парней и махнула Алиду, который тепло нам улыбнулся. Они уже заняли нам места и только и ждали, когда мы сядем рядом. Каждая из нас взяла по подносу и, подойдя к прямоугольному окну, нам поставили каждой по большой тарелке какой-то клейкой каши неприятного оранжевого цвета и посыпанной, наверное, сахарной пудрой. Буду думать, что именно пудрой, а не чем-то более страшным. После вытянутая, когтистая рука явно какого-то полукрови, только они не могут трансформироваться полностью, избавляясь от некоторых нечелоческих атрибутов, с громким скрежетом бухнула двумя большими кружками по подносам. И мы с Хел услышали пожелание не подавиться.

Сев рядом с нашей группой, я отметила, что парни почти все уже съели и выпили и окинув их магическим взглядом, отметила, что никаких психических, магических и физиологических повреждений не было.

Что ж, значит, это все съедобно и безопасно.

Но блиин не вкусно… Поэтому с трудом прожевав и выпив то, что нам щедро предоставили работники столовой, я пыталась не так сильно кривиться и мысленно ругаться, потому что есть это было сродни самоубийству. Если все тут так «ароматно и вкусно», то я точно сдохну от голода.

– И как вам первая ночка? – спросил Зрил, посмотрев, почему-то на меня.

– Нормально.

– Но нам больше утро понравилось, такое оно было… цветочное, – рассмеялась Хелдрана, а я пнула ее под столом, чтобы не болтала лишнего. – Ай! – вскрикнула подруга и оскалилась в мою сторону. – Между прочим, Зрил, твою любовь пытаются увести.