Текст книги "Холод (СИ)"

Автор книги: Виктория Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Я знала, что это последний, прощальный поцелуй, который разделит нас навсегда, если он не будет за меня бороться. Господи, я же готова была головой об стену биться, кричать на весь мир, проклиная всех. Когда я встретила человека и полюбила его всем сердцем, душой, у меня его отняли. Вырвали из моего сердца живьем.

– Я хочу чтоб ты знал, я буду любить тебя всегда. – прошептала я через минуту ему на ухо. – Я прощу тебя, если ты передумаешь.

– Лера, я не передумаю.

– Тебе просто стоит только прийти ко мне и сказать, что любишь и готов бороться за меня. – не слушая его шептала я. – Просто сказать, что я нужна тебе.

– Лера! – он оттолкнул меня от себя с такой силой, что я отошла на несколько шагов и пошатнулась, но не упала. – Мы провели отличную ночь. Все, пойми, это конец! У меня есть девушка, вернее невеста. Она уехала в Питер, и я, закончив дела, тоже вылетаю туда. Мне не нужна сопливая девчонка. Прощай!

И Назар уехал. А я продолжала смотреть ему в след, вбирая в себя каждое его слово сказанное сейчас. Сердце замедлило свое биение. Потом остановилось на мгновение, и начало биться очень тихо и слабо. Я перестала в этот день жить. Из меня просто вырвали жизнь. Я стала похожа на свою тень, лицо осунувшееся и бледное. Сама похудела очень, перестала обращать внимание на окружающих. Часто сидела взаперти в своей комнате, не отвечая ни на звонки, ни на стук в дверь.

Я не хотела ни с кем общаться, ничего объяснять и говорить. Мне не хотелось есть, от одного запаха еды меня выворачивало на изнанку. Я потеряла ко всему интерес. Я больше ему не звонила, зная, что он не ответит. Но каждый раз смотрела на звонящий телефон и хотела увидеть фото того, кто забрал с собой мое сердце. Было такое чувство, что жизнь закончилась. Осталось просто жалкое существование. И ей предстоит так жить всю оставшуюся жизнь.

В полусознательном состоянии я провела целый месяц. Несколько раз в неделю я встречалась со Стивом, разговаривала с ним через переводчика, хотя прекрасно знала английский. Но все равно в основном говорил Стив, а я нехотя отстранено отвечала. Но все время я проводила у себя в комнате, сжавшись в комочек на кровати. Я часто смотрела в одну точку и не о чем не думала. Казалось, время остановилось.

Когда настал день подписания контракта, я, конечно же, забыла о нем совсем, у меня не было сил встать с кровати. Малейшее движение вызывало адскую боль во всем теле. Так я и лежала, когда приехал Стив. Отец сказал, что я приболела, на этом вопросы закончились. Через некоторое время, я услышала звонок в дверь и заставила себя встать. Нужно было хоть что-то съесть, потому что я чувствовала, что не доживу и до вечера.

Я медленно, держась за кровать, потом за кресло, подошла к двери и открыла её. По всему телу вмиг пробежали мурашки, и я ощутила, как изменился воздух в квартире. Переступив порог комнаты, я увидела Назара.

Увидев его, я побледнела и схватилась за косяк двери, чтоб не упасть. Первыми моими мыслями было, что он приехал ко мне, забрать меня из логова драконов. Но я ошиблась, Назар усмехнулся и повернулся, чтоб войти к гостиную.

– Только в обморок не падай. – холодно сказал он и пошел здороваться с клиентом.

После этих слов я почувствовала, как силы меня покинули, и я медленно стала сползать на пол. В чувство меня привела мама, но я не сразу её узнала. Впервые на её лице я увидела чувства озабоченности и сочувствия.

Мама.... Это же самый родной человек для ребенка. Как она может предать свою кровиночку, свое дитя? Оказывается, может.

Я стиснула зубы, собрав все силы, и оттолкнула её руки. Потом глубоко вздохнув, я встала и, опираясь об стену, пошла в ванную. Посмотрев на себя в зеркало, я испугалась своего отражения, если это можно было назвать отражением. Я включила холодную воду и опустила под струи воды руки. Я не чувствовала холода, еще один признак того, что я не жива. Я знала, что потихоньку умираю.

Но потом что-то во мне взбунтовалось. Я почувствовала злость и ненависть ко всем присутствующим в комнате. Я умылась, потом еще раз и выключила воду. Вытерев лицо, я распустила волосы и расчесала их.

Глубоко вздохнув, я вошла в гостиную с высоко поднятой головой, расправленными плечами. Назар не смог скрыть своего восхищения тому, как я держалась. Я видела, что наш короткий роман поколебал и его. Темные круги под глазами, морщинки на молодом лице. Что-то в наших отношениях было. И это не только любовь. Это что-то большее. Какая-то духовная связь. Как будто мы венчанные небесами.

Я видела, как он опустил голову, делая вид, что еще раз проверяет документы. Потом он передал их адвокату жениха. Все проходило в полной тишине. Назар поднял глаза и встретился с моим взглядом. Я не скрывала свою любовь к нему, понимание и смирение. Я видела, как по его скулам заходили желваки. Я смотрела только на него, не обращая внимания на присутствующих. Руки мои были сжаты в кулаки и опущены на колени. Я ждала свой приговор.

Я не плакала, но в моих глазах каждый мог увидеть боль. Назар её тоже заметил. Боль становилась невыносимой, а дело продвигалось с такой медлительностью.

– Ну, что здесь все в порядке. – сказал, наконец, адвокат. – Вы проделали отличную работу, коллега.

Потом 'жених' улыбнулся и протянул руку мне, но я сидела не двигаясь. Я все еще смотрела на Назара. Потом слабо улыбнулась и положила дрожащие пальчики на ладонь Стива. Стивен Мартин Кроуз – так звали моего жениха – надел на палец кольцо и поцеловал пальчики. Затем адвокат протянул ему ручку и контракт. Стив подписал и передал мне, но я колебалась. Я смотрела на исписанные листки и держала в дрожащей руке ручку.

Я не видела слов, все расплывалось пред глазами. Голова снова начала кружиться, и я молилась, чтоб не упасть в обморок перед всеми. Я подняла глаза и посмотрела с мольбой на Назара. Он в это время не отрывал взгляда от моей руки, которой я держала ручку. Потом он медленно поднял глаза и встретился с моим немигающим взглядом. Я смотрела на него, как бы давая ему последний шанс. Как бы бросала вызов.

Борись за меня! – говорила я глазами. – Одно твое слово и я твоя!

Назар чуть видно покачал отрицательно головой.

– Валерия, что-то не так? – спросил отец. – Почему ты не подписываешь его.

Я холодно улыбнулась и посмотрела на папу пустыми глазами. Что мне ответить ему? Что я ищу любой предлог, чтоб поговорить с Назаром. Чтоб в последний раз услышать такой любимый голос, заглянуть в любимые глаза.

– Я хотела бы узнать у твоего адвоката, есть ли выгода для меня в этом брачном контракте. – сказала я и снова перевела взгляд на Назара.

– Я предусмотрел, чтоб выгоду получили обе стороны. На третьей странице все указано, можете прочитать. – спокойно сказал Назар.

О, я знала, что это было показное спокойствие. Об этом сказали его глаза, в которых промелькнуло, что-то умоляющее отпустить его.

– Я хочу, чтоб вы сами мне сказали. – настаивала я, а в моем голосе проскакивала злость.

– Вы закончите учебу, можете заниматься всем, что вашей душе угодно, кроме измены. Ежемесячное содержание – это значит, что вы будете получать определенную сумму для своих нужд. В случае развода вы не будете лишены содержания, при условии, если будете жить в его стране, до того пока не выйдете снова замуж.

– А дети? – спросила я. – Мой ребенок с кем останется в случае развода. Глаза Назара вспыхнули.

– Дети останутся с вами. – практически шепотом ответил Назар. – И на них в банке будет открыт счет. Еще все движимое и недвижимое имущество, которое будет приобретено на ваше имя, останется вашим. Вы можете только детям его переписать. Что еще вас интересует?

– Если я правильно поняла, то мне нельзя выезжать из страны.

– Да. Еще вы должны оборвать все связи, кроме родителей.

– А когда же я могу хотя бы в гости приехать?

– Никогда, пока ваш муж жив или вы не выйдете за другого.

– А если я изменю своему мужу? – спросила я и в комнате повисла тишина.

– Дура ты. – тихо сказал Назар и покачал головой. – Подписывай этот чертов контракт или я сам возьму твою руку и....

– Это будет незаконно. – повысила голос я, не обращая внимания на присутствующих. – Ты помаешь, что это конец. Ты меня больше не увидишь.

– Это и к лучшему. – холодно сказал Назар и я побледнела. – Пожалуйста. – одними губами сказал он. – Сделай так, как тебе велят, и хватит капризничать, как маленькая девочка.

Я махнула головой и посмотрела с улыбкой на Стива, который слушал переводчика и хмурился. Он сказал, что не хочет насильно заставлять меня выходить за него замуж, но я заверила его на хорошем английском, что все в порядке, просто у меня предсвадебная лихорадка. Стив улыбнулся и взял мою руку в свою....

Боже, как же было тяжело скрыть боль. Как было тяжело смотреть на уходящего Назара, понимая, что вижу его, может быть последний раз и, не имея возможности обнять. Я снова закрылась у себя в комнате и не выходила от туда несколько дней. Потом пришла мама и сказала, что планы изменились, и я улетаю завтра вечером.

А потом я позвонила Назару.... Я не знала, ответит он или нет, и не знала, что сказать, но когда он ответил.... Я сказала, что хочу попрощаться, потому что сегодня улетаю. Назар молчал, и я тогда сказала, что никогда его не забуду и, что со мной останется частичка его. Сказала, что придет время, и мы встретимся еще. Я сказала так, потому что хотела этого. Назар не произнес ни слова, и я отключилась, сказав, что приехала машина. Перед отъездом я напилась успокоительного и спустилась вниз, ни разу не посмотрев на родителей, которые шли следом. Они стали для меня чужими с той самой минуты как я поставила свою подпись на контракте. В машине Стив не говорил ни слова. Наверное, он понимал, что меньше всего мне сейчас хотелось говорить. Мы ехали не спеша, как будто катались по городу. Когда выехали на трассу, шофер прибавил скорость. Я смотрела в окно, запоминая, родные места, чувствуя воздух. Я не знала, когда у меня будет возможность еще раз приехать сюда. Может быть никогда.

Потом я почувствовала что-то новое в атмосфере. Это было как наваждение. Я резко повернулась и посмотрела в заднее окно. По трассе мчал байк, догоняя нас. Я невольно улыбнулась. В моей душе зародилась надежда, что Назар скажет то, что я хочу услышать.

Но что-то пошло не так. Я видела, как он обогнал нас. Как фарами приказал остановиться.... А потом, он сдал резко в сторону. Что-то случилось с управлением.... У меня началась настоящая истерика, я думала, что сойду с ума, когда Назар перелетел через байк, и кувырком покатился по траве, а байк врезался в столб.

Я молила Стива остановить машину, просила помочь ему, но тот отрицательно качал головой и говорил, что у нас самолет. Я вызвала скорую помощь, но знала, что могло быть уже поздно.

Садясь в самолет, я знала, что буду вечно помнить о нем и буду всегда его любить. А мои дети узнают о моей любви. Потому что такое редко повторяется. Мне кажется что только 'обраним' дают шанс любить такой любовью. Только некоторым дано дышать любимым, чувствовать каждое его состояние души, читать его мысли. И вот меня Бог наградил этой любовью, но потом безжалостно забрал. Может я оступилась где-то? Может оказавший у развилки я выбрала не ту дорогу? В моей голове столько 'может', что просто не знаешь, как реагировать на все случившееся.

Глава 3.

Холод. Иногда радуешься и морозу. Утро я встретила с улыбкой. Моя маленькая принцесса будила меня поцелуем и щекоткой. Я долго притворялась спящей, но потом схватила доцю и стала её щекотать. Позже мы наперегонки побежали в ванную умываться. Конечно же, я дала ей возможность выиграть. Мне нравится смотреть, как блестят счастьем и победой её лисьи глазки. Они с самого рождения искрились озорством и умом одновременно. Но я не удивлялась, только улыбалась и продолжала наблюдать, как она растет.

Конечно, Софи не хватает мужского внимания, но с этим я ничего не могу сделать. Да, мне грустно, что дочь растет без отца, но ничего, скоро она пойдет в школу и будет общаться с мальчиками, а там гляди, я решусь еще раз выйти замуж. Но на этот раз по своему желанию и выбору.

Вспомнив, что нам сегодня ехать в бассейн, я решила заплести волосы дочери в веночек. Позже мы посидим в кафе и сходим на мультфильм.

– С поп-корном? – молящими глазами посмотрела на меня Софи, и я не удержалась от смешка.

– Хорошо, принцесса. – я поцеловала её в макушку. – Беги завтракать будем.

– Я намажу тосты джемом. – крикнула Софи выбегая из комнаты.

Я застелила в это время постель и оделась сама. Софи очень любила на кухне хозяйничать, и я была рада этому, потому что сама долгое время даже не подходила к плите, а когда вышла замуж, то и нужды не было самой готовить.

Вот так в основном мы проводим утро, с улыбкой и смехом умываемся, завтракаем и идем на прогулку. Если в этот день не назначено на утро ничего другого, мы играем у нас в саду, а потом обедаем, и доченька ложится отдыхать, а я закрываюсь у себя в кабинете и работаю над книгой. Позже приходит няня и проводит с Софи еще несколько часов. Конечно, ей не нужны няньки, но все же для подстраховки я не рискнула бы оставить её одну дома, особенно, когда еду в издательство.

Моей доченьке пять с половиной лет. Но на свои года она развита больше, чем её сверстники. В полтора года Софи уже рассказывала с выражением стихи, выговаривая полностью все буквы, рисовала природу, как рисуют дети намного старше её.

В четыре мы уже ходили на аэробику или спортивные танцы и в бассейн. Софи знала уже весь алфавит на английском и украинском языках. В пять мой ребенок заявил, что хочет изучать биологию и астрономию. В это время она уже могла читать и писать, только печатными буквами.

Я могу с гордостью сказать, что Софи очень одаренная девочка. На свой день рождения она попросила меня подарить ей телескоп. Сейчас она задает вопросов больше на подобии 'Сколько дней в году?', или 'Знаю ли я, что такое Солнце?'. А на днях я просто не знала, как ей правильно ответить, когда она спросила меня, для чего нужна жизнь на Земле. Я совершенно не была готова к такого рода вопросам. Тогда мы оставили этот вопрос без ответа.

Еще у нее очень не девичье увлечение, Софи любит машины и мотоциклы. Особенно ей нравятся байки и квадроциклы. Я только удивляюсь её разнообразию в увлечениях.

– Мамочка, когда я стану старше, подари мне байк, белый.

– Почему именно белый? – спросила я, удивленная её заявлением. – Ты же говорила, что тебе нравится желтый цвет.

– Да, говорила, но это не значит, что мне не может нравиться другой цвет. – надевая шапочку для купания говорила Софи.

– Тебе могут нравиться все цвета радуги.

– Ну вот, я хочу белый. – серьезно сказала дочь. – Мне приснилось, как ты ехала на белом байке.

Я уставилась на дочь, как на какое-то чудо. Мне стало не по себе от упоминания о моем прошлом. Я не хотела вспоминать о нем, не хотела разбередить и так ели затянувшуюся рану.

Сегодня в бассейне было больше людей, чем обычно. Хотя, что здесь удивительного, с каждым годом родители все больше желают привозить своих чад в бассейн.

Я села на лавочку и стала наблюдать за дочкой и её инструктором. Софи очень внимательно слушала и старательно выполняла указания. Сегодня она училась нырять и держаться под водой как можно дольше, а так же как вести себя на воде и не впадать в панику, если под ногами не окажется дна.

Я улыбалась. Софи была слишком сосредоточенной, я бы сказала, что она напряжена. И почему она не хочет бездельничать, как многие дети в её возрасте? Конечно, став старше она может резко все это бросить и увлечься чем нибудь более легким или совсем не будет ни, чем увлекаться.

Вскоре я обратила внимание на мальчика. Он был вроде бы одного возраста с Софи. Мальчик в свои года выглядел просто красавцем. Окружающим приходится гадать, каким сердцеедом он будет, когда вырастет.

Какого цвета волосы я не видела, но судя по бровям, он был брюнетом. А его внимательные голубые глаза, казалось, видят насквозь. Телосложение было стройное, я бы сказала подтянутое. Не парень, а мечта всех девушек. Потом я увидела копию, этого мальчика. Но разница была в том, что волосы его были каштановыми, а глаза зелеными. Я даже залюбовалась ими. С одной стороны они очень похожи. Но если поставить их вместе можно играть в игру 'Найди отличия'. Я посмотрела еще на трех деток. Одному ребеночку было год от силы, и с ним в бассейне была мама, второму было три-четыре годика. На него надели надувные рукава. Сразу видно, что мальчик только учиться плавать. А вот девочка, проплывшая мимо него, лет семи, отлично плывет брасом. Я сразу поняла, что она занимается профессионально.

И тут-то меня отвлек низкий обволакивающий мужской голос. Мужчина говорил с девочкой. Держа её на руках. Мне не нужно было выглядывать из-за своего убежища, чтоб убедится, кто он. Мои мурашки на руках говорят сами за себя. Но я все-таки выглянула и посмотрела на них. Девочка была лет трех – четырех, в шапочке и красивом розовом купальнике, а её серые глаза смотрели в воду с опаской. Мужчина её успокаивал.

– Хорошая моя, ты не можешь бояться. Смотри Даня и Лев плавают, беги к ним. – он поставил малышку на пол и подтолкнул, но девчушка обхватила его упругую ногу мертвой хваткой.

– Нет! – завопила она.

Я судорожно вздохнула. Не было никакого сомнения, что это не его дочь. Они похожи, не очень, но похожи. Особенно глаза. Я сглотнула ком, застрявший в горле. Значит, тогда он говорил правду, его ждала невеста, а я была просто для развлечения.

Я заставила себя улыбнуться. Я знаю, что переживу и это, как пережила его гибель и наше расставание. Мне есть ради кого жить, дышать, любить. Мне есть для кого быть сильной и не раскисать, как тогда. Больше меня не сломать. Я уже сломлена, но еще живу. Ради доченьки живу и дышу.

Задумавшись, я даже не заметила, как Софи проскользнула мимо меня и подошла к папе и его дочке. И, что её туда потянуло? Инструктор разрешила отдохнуть, но она всегда бежала ко мне и рассказывала о том, чему научилась. Но сейчас она остановилась перед девочкой и внимательно на нее посмотрела.

– Привет. – я прислушалась, как с акцентом говорит моя дочь девочке, которая все еще крепко держалась за ногу своего папы. – Меня зовут Софи. А тебя как?

Девочка не ответила и спрятала лицо.

– Ты стесняешься или боишься? – спрашивала Софи. – Я тоже сначала боялась, но мама показала, что это совсем не страшно. Хочешь, я тебе скажу, что мне мама говорила?

– Нет. – сказала надувшись девочка.

Мужчина присел на корточки и посмотрел на мою доченьку таким внимательным взглядом, что я задержала дыхание. Софи тоже обратила внимание на него. Она глядела с любопытством и, как всегда, немного наклонила голову набок.

– Её зовут Даша. – ответил мужчина. – Просто Дашенька стесняется.

– Понятно. – махнула головой Софи с серьезным видом и немного нахмурилась. – Мама говорит, что нет нужды, стеснятся, потому что из-за своей стеснительности можно потерять что-то важное, например, друзей. – моя доченька повернулась к девочке и улыбнулась самой ангельской улыбкой. – Ты знаешь, мама говорит, что в этом бассейне даже мышонок не утонет. К тому же у тебя будет спасательный жилет. – она придвинулась к ней ближе, и как бы доверительно понизив голос сказала. – А еще мама сказала, что ангел-хранитель всегда с нами и он будет поддерживать тебя над водой все время.

– Да? – я заметила, как девочка заинтересовалась. – Все время?

– Да. – утвердительно ответила Софи и я улыбнулась. – Только ты должна быть внимательной и слушать, что тебе говорит тетя. И если нечаянно наберешь в рот воды, нужно её выплюнуть.

Софи говорила быстро и я понимала, что она просто заговаривает девочку. И ей это удалось. Даша подошла к краю бассейна и протянула инструктору руки. Софи удовлетворенно улыбнулась и снова посмотрела на мужчину.

– Вот так надо с детьми общаться. – вздохнула она и он засмеялся.

– Это мама тоже тебе говорит? – спросил он.

– Нет, это мое собственное мнение. – Софи махнула рукой, и я сама чуть не засмеялась. – А мама говорит, что я еще слишком маленькая, чтоб знать о воспитании ребенка.

– А сколько тебе лет?

– Мне почти шесть лет. – гордо подняв голову ответила моя дочь, а потом озорно сощурила глаза и прошептала. – Ну, по крайней мере, будет в двадцать пятого мая.

Я посмотрела на мужчину. Он улыбался моей дочери той самой улыбкой, что я раньше так любила. И смотрел на нее с восхищением, как когда-то смотрел на меня.

– А вы так и не представились. – с укором сказала Софи.

– Я – Назар. – он протянул руку дочке. – Очень приятно с тобой познакомится.

– И мне. – улыбнулась Софи и пожала его руку.

– Я слышу, ты говоришь с акцентом. Вы давно живете здесь?

– Вообще я не должна говорить с незнакомыми людьми. – спокойно ответила она и посмотрела в мою сторону. – Мы приехали почти два года назад из Нью-Йорка. Это была мамина прихоть.

– А тебе здесь нравится?

– Да. Мама была права, когда говорила, что здесь очень красиво.

– А папе здесь нравится? – осторожно спросил Назар.

– Не знаю. У меня нет папы. – серьезно ответила Софи и увидев вопрос в глазах, сказала. – Он погиб, когда я была еще совсем маленькой у мамы в животике.

– Погиб? – нахмурил брови Назар. – Как?

– Не знаю. – пожала плечами Софи. – Мама говорит, что это она виновата, она его убила.

– Это она тебе такое сказала? – приподнял удивленно брови он.

– Нет, конечно. Я прочитала в её дневнике. Я ведь должна была узнать о своем папе?! Мама только написала, как испугалась, когда Стив упал с лестницы.

– Стив.... – протянул Назар и нахмурился. – А какая твоя фамилия?

– Софи Валери Кроуз.

– Софи, а с кем ты сюда пришла? – он стал смотреть по сторонам, но я успела спрятаться.

– С мамой. – улыбнулась доця, а потом сказала: – Хоть мама и писала, что мой папа умер, я в это не верю.

– Почему?

– Потому что человек не может.... В общем, мама ни, в чем не виновата и, скорее всего, он просто для нее умер, но не для мира.

– Тебе точно пять лет?

– Да! – уже отходя, сказала Софи. – Мама тоже считает, что я слишком много читаю философию.

Когда дочь ушла, он долго смотрел ей вслед, а потом стал искать меня глазами, но я успела выйти в раздевалку, а оттуда спрятаться в туалете. Я прислонилась к стене и закрыла глаза. Боль и страх вернулись. Я снова видела, как Назар летит на бровку и катится. Я думала, что он погиб. Во мне тогда что-то оборвалось, как будто частичка меня умерла.

Понимая, что долго здесь сидеть не возможно, я привела себя в порядок и вышла из туалета. В раздевалке уже собирались дети и их родители. Но я знала, что Софи будет еще некоторое время плавать. Так было всегда.

Я, гордо подняв голову, прошла мимо и вошла в зал. Я видела его, видела, как он смотрел на меня. Какой же надо было быть дурой, чтоб не подумать о том, что он мог запомнить фамилию Стива. Сердце набирало бешеный ритм, и я стала медленно глубоко вдыхать и выдыхать воздух, но ничего не помогало. Взяв полотенце, я приготовилась ловить дочь. Мы всегда с ней играли так.

Переодевшись после душа, мы отправились в кафе. Я думала, что за обедом немного успокоюсь. С дочкой я не говорила о её новом знакомом, да и она тоже молчала. Наверное, как и всегда остро чувствовала мое внутренне состояние.

Мы сели за стол и сделали заказ. В этот раз я заказала роллы, а дочь суп из морепродуктов. Мы ждали заказ, попивая чай.

– Сегодня погуляешь немного одна. – сказала я.

– Светы не будет? – удивилась Софи.

– Нет. Она завтра приедет на целый день. – ответила я делая глоток чая.

– А тебе обязательно сегодня писать? – тихо спросила дочь. – Мы бы могли во дворе снеговика построить и в снежки поиграть, а позже в эрудит.

Я поставила локоть на стол и подперла ладошкой голову. Внимательно глядя на доченьку, я видела, что все-таки она не так и повзрослела. Сейчас больше всего она была похожа на маленькую девочку, которой больше всего на свете нужно внимание мамы. Я улыбнулась ей и щелкнула её по носу.

– Уговорила. – наконец сказала я. – Сегодня у меня будет выходной.

Ну, по крайней мере, до девяти часов, подумала я. В это время доченька ложиться спать, а я смогу в тишине закончить главу.

Софи мне радостно улыбнулась, а в её глазах, как всегда, загорелось озорство. Как же я люблю смотреть в эти глаза, на это маленькое личико. Я её так сильно люблю, что стоит подумать об этом, слезы наворачиваются на глаза, но это от счастья.

В другом конце кафешки, я услышала смех детей и невольно посмотрела туда, все еще улыбаясь. Но вместо этого встретилась с серебристыми глазами. Назар смотрел на нас очень внимательно, как бы что-то решая. Моя улыбка растаяла, как при взмахе волшебной палочки. Я быстро отвернулась и посмотрела на Софи. Она, как ни в чем не бывало, листала меню десертов.

– Наверное, я съем шоколадный мусс.

– Зайка, ты же знаешь, что у тебя аллергия на шоколад.

– Мамочка, я же шучу. – подняла на меня свои полны озорства глаза. – Я буду молочный коктейль и блинчики с вишней.

Я одобрила её выбор и решила выбрать и себе десерт. Но не могла сосредоточиться на меню. Я чувствовала, слишком остро чувствовала взгляд мужчины, который был для меня всем, самым дорогим человеком на свете, за которым я бы пошла куда угодно. Был.... Но сейчас для меня нет дороже моей доченьки, моего ангела, ради которого я еще улыбаюсь и живу, а не просто существую.

'Она боялась выходить на улицу, боялась осуждения и неодобрения. Но они, все они не правы. Нельзя судить, не узнав всей правды, нельзя. Когда наступала ночь, она решалась выйти к реке, но все время оглядывалась по сторонам. Её пугливость смешила людей, её одиночество и молчаливость настораживала. За те несколько лет, что она жила в поселке и работала медсестрой, не произнесла и единого слова. Некоторые привыкли, зачем ей что-то говорить, когда она меряет давление или делает укол? Но все же.....'

– Мама, ты меня слышишь? – донесся до меня голос дочери.

– Что? – подняла я голову, оторвав невидящего взгляда от меню. – Ты что-то сказала?

– Да. – обижено проговорила Софи. – А ты как вижу, витаешь в облаках.

– Прости. – стала извиняться я, чувствуя за собой вину. – Я, как обычно, задумалась над книгой. О чем ты говорила?

– Я говорила, что мне надоело, что мы живем одни. – серьезно ответила дочь и у меня глаза на лоб полезли. Этого еще не хватало!

– И что ты предлагаешь? – поинтересовалась я, почему-то начиная раздражаться, что бывало очень редко.

Софи несколько минут молчала, а я ждала. Она прекрасно знала, что я первая не спрошу, не повторю своего вопроса. Я хорошо знала свою дочь и в данный момент она обдумывала свой ответ. Я затаила дыхание и ждала.

– Мамочка, я понимаю, что нам и так хорошо, но ты никогда не думала, что мне нужен папа, а тебе муж?

– Нет, не думала. – резко ответила я, понимая, что слишком рассерженная, но в то же время не смогла себя сдержать. – И кто же тебя надоумил?

– Никто. – грустно ответила Софи.

– Софи, ты просто так не говоришь ничего. Тебе что-то Света говорила?

Я знала, что это единственный человек с кем общается регулярно Софи. Кроме нее, ей не с кем говорить на такие темы. Дочка подняла на меня свои умные внимательные глаза.

– Никто мне не говорил. Просто я сегодня смотрела, как папы со своими детьми гуляли в воде и так по центру. Или зачем ходить дальше, вон напротив нас сидят папы с детьми, и мне тоже хотелось, чтоб у меня был такой папа.

Я молчала, чувствуя, как на глаза набегают слезы. Что я могла ответить? Она права, я слишком долго одна. Но как объяснить ребенку, что не смогу я связать отношения ни с кем другим пока старые раны не заживут. Я смотрела перед собой и ощущая прохладную влагу, пробежавшую по щекам. Мне только не хватало разреветься у всех на глазах.

– Если бы Стив был жив, у тебя тоже был бы отец. – дрожащим голосом сказала я, понимая, что вру. Стив никогда бы не был настоящим любящим отцом. Он мне всегда напоминал моего отца. Тоже такой холодный и молчаливый, что касается чувств.

Но единственное, что я знала. Так это то, что Стив, действительно любил Софи. Он с рождения лелеял её, хоть и проводил с ней мало времени. Даже завещание переписал, оставив все ей – и дом, и акции в компании. Так что сейчас она имеет контрольный пакет акций.

Принесли заказ, но у меня пропал аппетит. Я вытерла со щек слезы и попыталась успокоить расшалившиеся нервы.

– Мамочка, прости. – Софи встала и обняла меня. – Я не хотела расстраивать тебя. Я больше не буду тебе такого говорить.

– Все хорошо. – прошептала я, целуя её в макушку. – Все хорошо. Просто в следующий раз давай обсуждать такие темы дома, а не при свидетелях.

Я медленно подняла глаза, не отрывая губ от головы дочери, и посмотрела на Назара. Он был насторожен. Его брови сошлись на переносице, и он внимательно наблюдал за нами.

– Садись кушать, пока не остыло. – слабо улыбнулась я, отпуская Софи. Девочка села на свое место и сразу же стала есть. А я задумчиво смотрела на свои роллы и крутила в руках палочки. Что-то я в последнее время совсем раскисла, наверное, нужно взять несколько дней перерыва и отдохнуть. Может в Карпаты съездить или что-то такое в этом роде. Так сидя задумчиво, наклонив голову, я заметила маленькую ручку мальчика, как потом я поняла. Он быстро что-то положил мне на стол и убежал. Я посмотрела ему вслед и только потом обратила внимание на то, что он принес. Это была роза, сделанная из салфетки.

Я облокотилась об спинку кресла и стала крутить её, сжав стебель большим и указательным пальцами. Конечно же, я знала, кто её передал мне. Только один мужчина, которого я знаю, мог мастерить такую красоту. Улыбнувшись уголком рта, я протянула розу дочке, а сама сделала несколько глотков остывшего чая.

Я не знала, как реагировать на такой знак внимания, поэтому решила остаться равнодушной к этому. Ну, хотя бы внешне. А вот моя дочь была просто в восторге.

– Я просто обязана научится делать такие же цветы. – возбужденно говорила и смотрела на розу Софи. – Мама, я еще не видела такого. Можно, мама, ну скажи, что можно мне подойти к тому мужчине и попросить научить меня.

И не успела я ничего ответить, как моя дочь уже стояла возле Назара и щебетала. Я слабо запротестовала и позвала её, но она только счастливо улыбнулась мне и снова повернулась ко мне спиной.

Я недовольно сжала губы. Это был первый раз, когда меня не послушала Софи, и я просто растерялась и не знала, как реагировать на её выходку. А пока я думала-гадала, она за руку с Назаром направилась ко мне. У меня подскочило сердце, и я побледнела, наверное, как мел. Такой растерянной я еще себя не чувствовала. И с каждым их приближением ко мне я думала, что потеряю сознание.