Текст книги "Случайный незнакомец (СИ)"
Автор книги: Виктория Семенова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
К половине одиннадцатого он был уже у дверей Лериной квартиры. Облокотившись на дверной косяк и сладко улыбнувшись, он нажал на кнопку звонка, ожидая увидеть удивленное лицо Леры и совсем не ожидая, что дверь ему откроет ее бывший муж в халате.
Максим в глазок увидел, кто звонит, и, открыв дверь, сразу прикрыл ее за собой, выйдя на лестничную клетку.
Даниэле должен был прийти в себя. Сказать, какого черта тот тут делает. Но от ярости, презрения, удивления, абсолютного непонимания происходящего – ему словно обухом по голове дали – не смог произнести ни звука. Все слова застряли у него в горле, он открыл рот, но вместо того, чтобы «перейти в наступление», молча слушал длинную речь Максима, словно нашкодивший мальчишка.
– Слушай, у нас с Лерой все налаживается! – продолжал лгать ее бывший муж. – Ты же сам понимаешь, ну развлеклись, ей нужен был тендер, тебе женщина. Я все понимаю и прощаю ее. У нас общий ребенок, и мы решили, что станем жить снова вместе. Я приехал к ней, она вспомнила старые чувства и… ну ты понимаешь, – плотоядно улыбнулся Максим, – мы мужчины… думаю, ты тоже смог оценить все ее прелести, а! – подмигнул он итальянцу. – Она штучка что надо. Но теперь, когда я рядом, ты не должен приходить. Прости, брат, пока мы были порознь, делай с ней, что хочешь, но теперь она моя. Война проиграна, смирись, – на последних словах, мужчина сочувственно похлопал по плечу и стал уже открывать дверь, как Даниэле пришел наконец в себя:
– Где Лера? – сердито спросил Маретти.
– Она в ванной, парень, не глупи! Ты проиграл. Теперь она моя. Да Лера не была никогда твоей. Ну какое у вас будущее, а? Сколько ты еще пробудешь в Питере – месяц, два? А что потом, ладно Лера, а что с Полиной? Она только в школу пошла, здесь ее друзья, родные… ты же не хочешь разлучить их с матерью, верно! Но и взять с собой не сможешь – другая страна, язык – это все очень травмируют детскую психику…
– Максим, кто там? – раздался голос Леры и, как заметил Даниэле, действительно из ванной.
Итальянец ничего не сказал, повернулся и вышел на улицу. Молча сел в машину и только теперь дал волю своим эмоциям. Он громко зарычал, словно раненый зверь, несколько раз сильно ударил по рулю, потом положил не него голову и успокоился.
«Нельзя не признать, что в словах бывшего мужа есть доля истины. Все это по поводу разных стран и моего недолгого пребывания здесь. И про тендер можно поверить. Но как смириться с тем, что она простила ему предательство? Ох, Лера, Лера! Как ты могла… – покачал головой Маретти, – … ну и дурак же ты, Даниэле, тряпка! Ты же клялся себе, что больше не позволишь девушке себя предать! С чего ты решил, что Лера любит тебя и не поступит так же, как Кармен, – с горечью подумал итальянец, – как мог ты снова так попасться! Эх, ты!»
Даниэле Маретти не был зол, не был обиженным, он был опустошенным. Он сидел в таком виде в машине возле подъезда Леры еще минут пятнадцать. После чего, собрав последние капли самоуважения и посмотрев на себя в зеркало заднего вида, произнес со всей злостью:
– Хочешь тендер, будет тебе тендер!
Даниэле набрал номер и резко произнес в трубку:
– Алекс, завод будет строить EBI.
– Ты уверен, Дани, они, конечно, хороши, но…
– Я сказал, что это будет EBI! – перебил своего друга Даниэле тоном, не терпевшим возражений. И, не дождавшись ответа, бросил трубку.
***
– Ты вообще понимаешь, как ты будешь выглядеть в этом платье?
– Помолчи и помоги лучше мне его надеть! – огрызнулась старшая сестра.
– У тебя сегодня великий день, а ты злая, как собака, объяснишь?
Лера посмотрела через зеркало на Юлю и прикусила губу. Она понимала, что девушка совершенно невиновата, что в субботу он так и не пришел, не позвонил, а на ее звонки не отвечает. И вот уже неделю от Даниэле нет никаких вестей.. В офисе «Биллигвагена» постоянно говорят, что синьора Маретти нет на месте, или он на совещании, или еще Бог знает где. Конечно, Лера злилась.
«Почему он избегает меня? Тут только два варианта: либо он уезжал в Германию, но почему тогда не позвонил и не предупредил, что уезжает, либо… – Лере отчаянно не хотелось верить в это, – …он получил то, что хотел, и таким образом дает мне это понять. Что ж сегодня действительно очень важный для меня день и испортить мне его сможет только проигрыш в тендере. И уж ни как не Даниэле Маретти, чьи поцелуи я чувствую на губах до сих пор, а при воспоминании о его нежных и трепетных касаниях по коже пробегают мурашки. Нет, нет и нет! Синьор «большая шишка» мне не испортит этот день! Даже если мое сердце стучит сильнее и в венах закипает кровь при одном только упоминании его имени. Эх, Лера, Лера!»
– Да я просто волнуюсь, вот и злюсь!
– И красивый, темпераментный, сексуальный и богатый итальянец, конечно, тут ни при чем! И совсем тебя не бесит, что он динамит тебя целую неделю!
– Откуда ты знаешь, что он динамит! – мгновенно вспыхнула Лера, удивленно расширив глаза.
– Ты ровно столько мне о нем ничего не рассказывала. Скажи, он будет на вашем этом, как его…тендере?
– Приеме. Должен быть.
– И ты выбрала алое платье с неприлично открытой спиной и глубоким вырезом совсем не для того, чтобы он с ума сошел?
– Нет, но если он сойдет с ума, что ж, так ему и надо! – нарочито гордо ответила старшая Баверина, но потом села на кровать, и в глазах заблестели слезы.
– Ах, Юля, что мне делать? Я люблю его. И совершенно определенно не понимаю, что случилось!
– Тогда почему ты расстраиваешься раньше времени! А вдруг он что-то готовит для тебя! Или очень много работы, или не получилось с тобой связаться? – успокаивала девушка сестру.
– Даже не знаю. Он как-то с переговоров сорвался, когда я написала смс, что освободилась раньше, а сейчас он не отвечает на мои звонки, смс-ки, электронные письма. Нет, Юль, он просто решил меня бросить. Да он и не обещал мне ничего. И я знала, что он за «фрукт», когда поддалась своим чувствам. А, ведь знаешь, я даже думала, что хочу от него детей, и даже сейчас хочу, – разрыдалась Лера.
– Ба, да это же первый мужчина со времен Макса, который вызвал в тебе такие чувства! – поразилась Юля, но тоже погрустнела, ибо понимала, что Лера скорее всего права насчет итальянца.
– В том-то и дело. Я впервые почувствовала, что счастье возможно. И именно с Дани. Теперь уж точно разбито сердце, а не голова, – помрачнела Лера и почувствовала теплоту объятий младшей сестры как раз вовремя, чтобы совсем не раскиснуть.
– Тогда ты права, это мега откровенное платье – то, что нужно, чтобы он дар речи потерял. Хотя, думаю, не один он! – улыбнулась Юля. – Давай вставай, нам еще прическу и макияж делать, а времени с твоими соплями совсем не осталось.
Лере ничего не оставалось, как улыбнуться и смахнуть слезы с глаз.
К тому времени, как младшая сестра закончила колдовать над старшей, подъехало такси.
Девушка последний раз окинула себя в зеркале и улыбнулась, оставшись довольной своим внешним видом. Внутренний вид ей еще долго придется собирать по осколкам. Из зеркала на нее смотрела молодая красивая девушка с загорелой кожей (после автозагара), с густыми и длинными ресницами, со слегка блестящими от недавних слез глазами, что делало их еще более выразительными. Часть волос была приподнята и заколота, остальные волосы плавными локонами спадали на плечи, закрытые только тоненькими тесемками, служившими бретельками платья. Из глубокого выреза ярко-алого платья была видна ложбинка между грудей. Лера повернулась и увидела, как сказала Юля, неприлично открытую спину.
Лера выглядела красиво? Да. Выразительно? Точно. Но самое подходящее слово для нее сейчас было – обольстительно. В этом наряде можно было легко обольстить и соблазнить кого угодно.
У Даниэле Маретти просто не было шансов.
Когда она, как Золушка зашла, в зал, немного опоздав, все разговоры затихли. Все взгляды мужчин, которых на банкете было гораздо больше, чем женщин, моментально обратились в сторону Леры. От неловкости она слегка покраснела, но прошла уверенной походкой к своему столику. Рядом тут же оказался Шмелев.
– Дорогая, сказать, что ты прекрасно выглядишь, это ничего не сказать! – искренне изумился Николай. – Пойдем, поздороваешься со всеми.
– Я бы предпочла остаться, – нерешительно ответила она, поморщив носик.
– Ну уж нет! Такой красотой я хотел бы гордиться и всем представить, что это я открыл тебя, если ты не против, конечно! – улыбнулся и подмигнул Шмелев.
Лере пришлось подчиниться, и она дала руку Николаю Ивановичу, чтобы тот представил ее другим участникам конкурса.
Вокруг молодой и талантливой проектировщицы сразу собралась толпа поклонников, и, надо сказать, девушке было очень приятно и лестно такое внимание мужского пола. Раньше она не понимала и не осознавала до конца, что может быть яркой, эффектной и красивой женщиной.
Но поклонники не могли заменить ей внимание всего одного мужчины, находившегося в этом зале, на которое она так надеялась. Одному только Богу и, может быть, еще Александру Кроверу было известно, каких нечеловеческих усилий стоило Даниэле Маретти сохранять свой хладнокровный вид, когда он смотрел на Леру. А смотрел он на нее не переставая с того самого момента, как она возникла в дверях зала.
Только по блеску его глаз можно было прочитать, что равнодушным он не остался. В них была написана целая буря эмоций: от ярости и ненависти, презрения и сумасшедшей ревности к той группе молодых мужчин, которые ни на секунду не оставляли ее одну, до глубокой, преданной и искренней любви. Но итальянец так и не решился подойти к своей любимой.
И только когда церемония поздравления компании EBI, победившей в конкурсе, была завершена и начались танцы, Даниэле решил подойти к Лере.
– Не будете ли вы так любезны потанцевать со мной, – слишком учтиво он обратился к девушке.
– Простите, синьор Маретти, но все мои танцы расписаны до конца вечера, – очень натянуто улыбнулась Лера, но в глазах читалось: «Где же ты был раньше, когда я все на свете была готова отдать лишь бы снова коснуться тебя?»
– И все же я настаиваю, – так же улыбнулся Даниэле, сильно сжав ее локоть. Его тон хоть и был вежливым, но всем сидевшим рядом было ясно, что отказа он примет.
– Как я могу отказать такому мужчине, – широко улыбнулась она, обращаясь к соседям по столу, и все заулыбались в ответ.
Как только рука Даниэле прикоснулась к обнаженной спине, Лера задрожала и по всему ее телу прошла волна приятного и знакомого возбуждения. Возбуждения, которое она испытывала всякий раз, находясь в непосредственной близости с этим мужчиной.
– Кажется, у меня дежа-вю. Только на этот раз сержусь не я! – заметила девушка.
– Сержусь? – спокойно переспросил ее партнер, – Это даже и близко не подходит к тому, что я сейчас испытываю.
– Тогда расскажи мне, – Лера произнесла это ему на ухо, почти коснувшись его губами. Даниэле не мог терпеть. Это девушка сводила его с ума одним только взглядом, одним жестом. Но он не мог забыть слова ее бывшего мужа. Все это время он хотел, пытался забыть, даже смог игнорировать ее. Но разве можно игнорировать свое сердце, которое начинало трепетать от одной только мысли о Лере. Разве можно игнорировать власть, которую она имела над ним «всего лишь мужчиной».
– Поздравляю, вы все-таки добились победы! – «Что это – нотки презрения?» – насторожилась девушка.
– Спасибо. Мы действительно это заслужили.
– О, нет, не вы, а ты, дорогая! Это только твоя заслуга! Ты была так убедительна у своих родителей, что я в тот же день сообщил Алексу, что тендер ваш! – сказал он и нарочито грубо поцеловал девушку. – Да, ты расплатилась сполна! – добавил он, отстраняясь.
– О чем ты? – оттолкнула его Лера, но Даниэле не собирался отпускать свою спутницу.
– Ты просто великолепная актриса, тебе бы «Оскар» сейчас за лучшее…ммм…предательство!
– Я не понимаю…
– О, хватит! Хватит! Давай насладимся этим танцем, а может, и еще ночью, ты так соблазнительна в этом платье, – и его руки спустились ниже дозволенного.
– Что ты делаешь, что с тобой, Дани? – уже всерьез испугалась Лера. В его глазах горел огонь. Огонь страсти, желания, ярости, ненависти – ничего общего с той нежностью, которую он дарил всего несколько дней назад. – Перестань лапать меня!
– Что, тебе это больше не нравится! – как будто обиженно и удивленно надул губы итальянец. – Получила завод, я тебе больше не нужен?! Так вот? Хотя чему удивляюсь, ты с самого начала дала мне ясно это понять.
– Ты что выпил, или обкурился, хотя впрочем, все, хватит! Хватит танцев, хватит тебя! – она опять попыталась высвободиться.
– Я тут на днях разговаривал с твоим мужем….
– Бывшим! – уточнила она.
– Не смей меня перебивать! – сквозь зубы шепнул он и так сжал в своей руке ее ладошку, что девушка вскрикнула от боли. – Так вот, он мне рассказал, что все то время, которое ты была со мной, это было только ради выигрыша, что вы решили с ним снова сойтись и что ты по-прежнему его любишь! Господи, Лера, и это после того, что я рассказал тебе! Господи! – и он теперь уже от досады помотал головой, – Как ты могла!
– О боже, Дани, – оцепенела девушка, – и ты поверил ему!?
Ее слова удивили Маретти. Он не ожидал, что после того, как он расскажет ей правду, она еще будет отпираться!
– Ты поверил этому наглому, грубому, эгоистичному мерзавцу?! – у Леры заблестели слезы в глазах. – Поверил, даже не поговорив со мной! Даже не дав мне ни малейшей возможности, ни единого шанса объяснить! – недоумевая, восклицала девушка. Даниэле молчал. – Когда? – резко спросила она. Итальянец удивленно посмотрел на нее.
– Когда ты говорил с ним? В субботу? Это ты тогда приходил? Говори! – Мужчина подумал, что сейчас грянет гром, настолько темными и яростными были ее глаза.
Но и он не намерен был отступать. «Может, я не поговорил с ней. Но к чему были все разговоры, если Он так красноречиво все объяснил, да еще и почти голым, черт бы его побрал!»
– Да, это приходил я, когда ты была в ванной! А твой муж ждал тебя… в халате. Он сказал, что простил тебя за твою измену со мной и вы опять вместе.
– Он простил?! – Лера остановилась. И теперь они смотрели друг на друга прямо в глаза, готовые убить либо любить друг друга, настолько сильно их эмоции смешались.
Но Лера не выдержала. И крикнула как раз в тот момент, когда музыка затихла:
– Да он бил меня! – все обернулись.
Лера заметила, как окружавшие их пары посмотрели на них, и поняла, что свидетелями их разговора стали все. Она быстро развернулась и направилась в сторону выхода. Даниэле остался на месте.
Ее слова словно ударили его «в поддых». «Бил! Вот Дьявол! Лера! Лера!» Ему казалось, он кричит во все горло, но на самом деле стоял на месте молча, пока к нему не подошел Шмелев.
– Синьор Маретти, я понимаю, вы важный человек в этом зале и, возможно, в мире. Но мою девочку я никому не позволю обижать! У нее было тяжелое время. И, я надеюсь, победа, которая нам досталась, действительно ею заслуженная. Единственное, чего ей не хватало в жизни – это любви. Если вы действительно ее любите, а я вижу, что это так, тогда поезжайте за ней и сделайте все, чтобы она вас простила. Иначе мне наплевать на ваш тендер и я не хочу иметь ничего общего с вами и вашими делами.
Странно, но слова начальника Леры подействовали на него, словно холодный душ. Даже отец на него так никогда не действовал. «Люблю! Конечно, люблю!»
– Как вы можете сомневаться в моей любви к Лере? – с недоумением воскликнул Даниэле и кинулся к дверям, в которых несколько минут назад исчезла Лера.
***
– Тебе-то что еще надо, лживый поддонок? – процедила Лера, увидев у своих дверей Максима.
– Ты как разговариваешь! – по заплетающемуся языку и нецензурной лексике, девушка поняла, что ее бывший муж пьян.
– Что тебе нужно? – уже более спокойно сказала Лера, но Максим уже был не в себе. Он схватил ее за локоть и потащил к парадной. Потом, не расцепляя рук, поднялся с ней на этаж и крикнул:
– Открывай дверь! – Лера испугалась, но подумала, что выяснять отношения лучше в квартире, а не на лестнице. Открыв дверь, Макс втолкнул девушку внутрь. Жадно разглядывая ее наряд и словно раздевая ее, он произнес:
– Ты выглядишь, как шлюха, и ведешь себя так же. Может, мне тогда тоже воспользоваться этим! – Максим стал наступать на нее, а Лера отступать назад.
Девушка не могла понять, каким образом они оказались в комнате, но отчетливо понимала, что спасти ее сейчас может только чудо.
– Не хочешь по-хорошему быть со мной, тогда будешь по-плохому! Раз ты спала с этим итальяшкой, значит, и от меня не откажешься, тварь!
– Я не буду твоей, Макс, больше никогда не буду! Оставь меня! – пыталась остановить его Лера, но это уже было тщетно. Внутри Максима горели алкоголь и жажда обладания.
Он навалился на нее и уже замахнулся, чтобы ударить девушку по лицу… Лера зажмурилась, ожидая удара, но тут она почувствовала, как хватка Макса слабеет, она открыла глаза и увидела, что кто-то выводит Макса из квартиры. Девушка поспешила за ними.
– Она же попросила тебя, свинья! – раздался такой знакомый и желанный голос Дани. «Ее Дани»
– Тебя сюда не звали! – на слова мужчины Маретти замахнулся, чтобы со всей накопившейся злости ударить нападавшего, но не стал унижаться. А Максим продолжил:
– Кто ты такой, чтобы вламываться! Ей даже нравилось, пока ты не появился! – плотоядно улыбнулся мужчина.
Но тут уж Даниэле не сдержался! И вся ярость, которая у него накопилась с последней встречи с ним, вся та злость, которая бурлила в итальянце последние дни, вся та боль, которую причинил Лере бывший муж, – все это вылилось на лицо Максиму в одном сильном ударе, сломавшем нос, и в другом, сломавшем челюсть. Мужчина отлетел к стенке.
– Я ее будущий муж, bastardo![1]
Лера не могла поверить в правдивость произнесенных слов. «Будущий муж! О, Господи, хоть бы это был не сон!» Но посмотрев на синяки, которые Максим оставил на ее руках, поняла, что совсем не спит.
Пока Даниэле окончательно разбирался с обидчиком, Лера достала из «морозилки» лед, зная, что руки итальянца сейчас нуждаются в нем.
Даниэле молча сел за кухонный стол и смотрел, как Лера суетится возле него в вечернем платье. Зрелища прекрасней и волнительней он не видел. Только жаль, что пришлось пережить все это.
– П-пожалуйста, Лера, пойди переоденься, пока я приложу лед.
– А? – Лера оглянулась, она совсем забыла, что на ней надето. Совсем забыла, что в этом наряде нельзя слишком крутиться, дабы не выставить напоказ все свои прелести. Проследив за ходом его мыслей, она улыбнулась и убежала к себе в спальню.
– Боже, какой же я идиот! Я чуть было сам не отправил ее в руки этому….– думая, что один, говорил в слух Даниэле. Но Лера уже оказалась рядом.
– Не надо, Дани, не надо, все прошло, – успокаивала она его. Итальянец сидел опустив голову, и девушка могла только догадаться, что на ее слова Маретти печально улыбнулся.
– Только ты можешь успокаивать меня, когда все должно быть наоборот. Господи, Лера, прости меня, прости, прости, прости! – он взял ее руки и уткнулся в них лицом. Даниэле стал целовать их каждый пальчик, каждую клеточку, приговаривая что-то тихо по-итальянски.
– Я люблю тебя! О, как же сильно я люблю тебя! – на этих словах он посмотрел ей в глаза и продолжил:
– Я не могу без тебя, ничего не могу. Ни работать, ни спать, ни есть, даже радоваться без тебя не могу. Без тебя я не живу, а существую. Пожалуйста, пощади меня, будь со мной… всегда, – на лице была написана лишь мольба, но в глазах читалась безграничная, всеобъемлющая любовь. Такая, о которой пишут в книжках.
– Да разве может быть иначе, любимый, – сквозь слезы прошептала Лера и скользнула в его объятия – самые нежные, самые сильные и самые надежные объятия в мире.
Эпилог.
«Странно, почему нет ни одной машины. Как раз тогда, когда она необходима – как обычно! Чему я удивляюсь. Но как же меня мутит, ммм…. Мне нужно скорее домой. И вообще, который час?» Лера полезла в карман за мобильным телефоном. Однако в кармане его не оказалось. «Ну как же все-таки меня тошнит!» девушка поежилась в своем пальто. «Ох, не нужно было ехать сегодня. Все-таки время уже позднее. А место-то какое жуткое». Задумавшись, она закинула голову к небу и вдруг увидела подходившего к ней мужчину, лицо которого в темноте было не разглядеть.
– Вы не подскажите, который час? – поинтересовалась она.
Но когда он подошел, она увидела любимые очертания. Ей сразу стало спокойно, и она улыбнулась, забыв про недомогания. «Но что он делает тут?»
– Господи, Лера, ты когда-нибудь научишься следить за временем? А? – обеспокоенно произнес Даниэле. – Как ты поймешь, когда тебе пора рожать, если даже вовремя домой приехать не можешь?
– Не думаю, что это может произойти без моего непосредственного участия, – расплылась в улыбке девушка. – Ты волновался! Как мило!
– Мило! Солнышко мое, «мило» это совсем не то, что я сейчас чувствую! – продолжал сердиться Маретти, но Лера знала, что это напускное.
– Пойдем в машину у меня кое-что есть для тебя, – загадочно улыбнулся итальянец и поспешил помочь своей беременной жене добраться до машины.
– И что же ты мне приготовил, amоre[2], – улыбнулась Лера.
Даниэле достал длинную бархатную коробочку и протянул девушке.
– Чтобы ты никогда больше не обращалась к незнакомцам, – улыбнулся Даниэле той самой сногсшибательной улыбкой, которая влюбила в него Леру с первого взгляда и до конца жизни, и одел на ее запястье очаровательнейшие часы инкрустированные бриллиантами.
– Своего «незнакомца» я уже нашла, дам возможность и другим поискать, – кокетливо заулыбалась девушка, и губы их слились в сладком и нежном поцелуе, говорившем только о преданной любви на всю жизнь.
[1] Bastardo – (итальянский) – ублюдок
[2] Amоre – (итальянский) – любимый
