Текст книги "Любовники (СИ)"
Автор книги: Виктория Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Вот сейчас – это стало уже каким-то делом принципа. Его отказ задел меня. Неужели я не могу найти себе любовника также легко, как это сделал мой муж? Опуская всё прочее, это, правда, обидно.
Но так просто сдаваться я была не намерена. Вот посмотрим, сможет ли этот эстет устоять завтра, когда я буду не такой нервной и более подготовленной. Мы ещё посмотрим, сможет ли он забыть меня, так же просто, как посоветовал сделать это мне. Кажется, я немного заигралась и реально решила отплатить мужу той же монетой.
Глава двенадцатая
Возвращение домой было ещё одним поводом для злости. Вернее, я не злилась на то, что возвращаюсь домой. Больше меня злило то, что Миша уже…в общем, понятно. В то время как меня просто напросто послали далеко и надолго в вежливой форме. Как бы сказать…дух соперничества во мне проснулся очень-очень не вовремя, даже в таком вопросе. Разве не глупость? Хотя…учитывая ситуацию, всё прекрасно вписывается в общую картину, как я уже говорила. Ещё немного и я стану фанатом абстракционизма.
Дома меня ждали и Миша, и дети, к моему облегчению. Миша на самом деле приготовил детям ужин, даже приберег порцию для меня. Мы поели вместе с детьми, немного посмотрели мультик с Розой, пока Миша делал уроки с Марком. В целом, это был обычный вечер, я могла бы даже назвать его уютным, если бы не постоянные взгляды, которые мы с Мишей бросали друг на друга, поджимая губы. Каждый из нас знал, о чём пойдет разговор за закрытыми дверями спальни поле того, как дети лягут спать.
Сегодня я дольше обычного читала сказку Розе, а потом просто некоторое время сидела на кровати и просто надеялась, что либо сама незаметно усну, либо Миша уснет в ожидании. Однако чуда не случилось. Как только я вошла в спальню – заметила Мишу, сидящего на кровати. В одних штанах, уперев локти в колени и спрятав в ладонях лицо. Я так и застыла в дверях, не в силах сделать и шагу. Оперлась о стену и скрестила руки на груди. Темнота в комнате лишь помогала прятать истинные эмоции.
– Как прошёл твой день? – спросил Миша.
– Неплохо… – голос предательски скрипнул, – А твой?
– Ты поговорила с ним?
– Вопросом на вопрос, да? – я усмехнулась, хотя обычно это была моя тактика, – Да, поговорила.
– И вы…?
– Нет.
– Слава богу.
Честное слово, я слышала, как мой муж выдохнул. Тут же поднял голову и посмотрел на меня.
– Клянусь, я весь день только и делал, что уговаривал себя не приехать к тебе и не набить ему морду.
– То есть ты тоже не…?
– Нет.
Я выдохнула. Оттолкнулась от стены и подошла к мужу, сев рядом с ним. Да уж…договорились о разнообразии. Всё-таки, это бредовая идея, как ни крути. Настолько нереалистичная, насколько она может такой быть.
– Почему мы этого не сделали? – спрашиваю я у Миши.
– Я не мог представить тебя с кем-то другим, и думать о чем-то ещё не мог. Только о тебе. – ответил он, кладя мне руку на колено, – Но сегодня Анна пришла ко мне сама.
– И что дальше?
– Пыталась убедить меня, что мы не сделали ничего плохого. – он усмехнулся, – А потом полезла расстегивать брюки, говоря что-то о том, что не может не думать обо мне и безумно хочет, – Миша закатил глаза.
– Прям как в романе.
– Пока я не сказал, что она всё ещё уволена. Пусть соблюдает дистанцию.
– Испугался девчонки?
– Уж больно шустрая. – он укусил меня за плечо, – И я думал о тебе.
– Это не комплимент, знаешь ли, – уж точно не в такой ситуации, – Но от идеи ты не отказался?
– Нет…наверное, нет. Просто мне нужно принять, что ты можешь быть с кем-то другим.
– Я могу не быть ни с кем, кроме тебя, – шепчу я, забираясь к нему на колени, – Я хочу только тебя. Сейчас, и всегда.
И мы целуемся. Мы были так далеко друг от друга, эта чертова пропасть, а наш поцелуй – это мост. Мы бежали навстречу друг другу, чтобы снова стать единым целым. Он запустил руки под мою домашнюю футболку, снимая её с меня. Грудь мгновенно покрылась мурашками, а соски возбуждено напряглись. Прижалась к Мише так тесно, что можно было услышать хруст наших ребер, но кого это волнует?
Миша перевернул меня, оказываясь сверху, и провел прохладной ладонью по телу. Вот только…на одну секунду, – на чертову секунду! – мне показалось, что я увидела яркий свет голубых глаз, вместо таких родных карих. Испугавшись, отползла от него на некоторое расстояние, а потом снова посмотрела в знакомые глаза. Мне всего лишь показалось. Что же это со мной происходит?
– Марина? Что-то случилось?
Миша, казалось, был обеспокоен. Я же принялась рассматривать его руки, а свет луны помогал мне заметить каждую мышцу, от которых перехватывало дыхание. Однако, то, что я видела, всё ещё продолжало оставаться проблемой. Мне совершенно точно померещились голубые глаза Романа в то время, когда рядом со мной был мой муж.
– Я хочу тебя, – шепчу я, а сама продолжаю исследовать взглядом тело мужа, – Но иногда я…как будто вижу уже не тебя. Или не со мной.
Тяжкий вздох. Миша падает на кровать и не шевелится.
– Мы зря это затеяли? – спрашивает он.
– Видимо, мы не узнаем, пока не попробуем.
Продолжить мы не смогли. Я не могла выбросить из головы образ Романа, а Миша…просто не пожелал вставать. Ещё раз десять сказал, что жалеет о своем поступке, а потом мы уснули, крепко обнявшись.
Утром я встала с боевым настроем. Раз уж мы с Мишей решили, что сделаем, то пора. Хватит уже думать, от этого я себе лишь ещё больше проблем создала. Пока были в спальне – поговорили с Мишей. Решили, что попробуем продержаться месяц, а дальше…дальше как пойдет. Защита, никаких встреч с детьми и график. Пока что, на этом решили остановиться. Правда, рано ещё думать о будущем, особенно мне. Сначала надо уговорить Рому. Вернее, соблазнить его.
Кстати, именно для этого я сегодня основательно решила подойти к выбору своего наряда. Взяла пример с Анны Викторовны и, для разнообразия, решила выбрать каблуки повыше, черное кружевное нижнее белье и чулки с подвязками. Кремовая шелковая блузка с глубоким вырезом, облегающая юбка с длинным вырезом сзади. Укладка на распущенные волосы, легкий макияж, но…красная губная помада. Кажется, я готова покорять мир.
Как только Миша увидел, в чем именно я собираюсь на работу, на секунду потерял дар речи, а всё время завтрака поджимал губы, бросая на меня хмурые взгляды. Только дети как ели, так и продолжили есть. Подойдя ближе к Мише, чтобы поцеловать его на прощание, он шепнул мне на ухо:
– Не могу смириться с тем, что это всё не для меня.
Что правда, то правда. Одевалась я с одной целью – соблазнить Романа. Забудь об этом…ага, уже забыла. Я тебе покажу, как я забыла! В общем, села в машину и поехала на работу, изредка бросая взгляды в зеркало заднего вида. Соблазнительный прищур вкупе с алой помадой делали своё дело, сейчас я была соблазнительнее, чем когда-либо.
На работе избрала самую простую тактику, и нет, не игнорирование. Мы что, дети? Спокойно прошла к своему рабочему месту, поздоровалась со всеми, включая Рому, а потом просто села работать. Обида обидой, но про работу никто не забывал. И забивать на неё тоже было нельзя. Спокойно проработала себе несколько часов, а потом возникла отличная возможность поговорить с Ромой. Встала со своего места и пошла к Роме, держа в руках увесистую папку.
– Ром, у меня к тебе вопрос, – сказала я, подходя ближе, – Есть минутка?
Он бросил на меня оценивающий взгляд и задержался…ну, там где надо он и задержался. Я просто стояла и улыбалась, давая ему себя рассмотреть. Пусть получше запомнит. Ах, вернее, забудет.
– Конечно.
Улыбнулась ещё шире и подошла к нему. Поблизости никаких стульев не было, так что и сесть – некуда. Сидеть на столе не в моей привычке, поэтому так и осталась стоять напротив Ромы. Протянула ему документы, которые и стали причиной моего появления.
– Мне, скорее, профессиональная оценка нужна, – уточнила я, – Думаешь, стоит за этим вообще в арбитраж идти? Просто, цена не так уж и велика, вот я и подумала…
– В основном, да, – перебил меня Рома, – Бесполезная трата времени и сил. Забей, возможно, юрист оппонента тоже решит так, как я и рекомендует оставить это за тобой. А если не решит, то ты не много потеряешь.
– Хорошо, тем более, не люблю арбитраж.
Я оправила юбку и забрала у Ромы документы, а затем – развернулась и спокойно ушла. Правда, по пути кое-что случилось. Первое – это Рома, который бросил мне в спину:
– Марина, это не сработает.
Мне оставалось лишь невинно хлопнуть ресницами.
– Что не сработает?
А потом я слиняла. По крайней мере, от него. По пути нагнала одного из помощников и передала ему почту, которую нужно было отправить. Бедный парень, – думала я, – Он же глаз не может оторвать от моих губ! Мне так откровенно в рот ещё не заглядывали. Да и так буквально тоже. Второе событие – сломанный карандаш. Да-да, простой карандаш, вот только разломал его напополам Рома, стоило мне подойти к одному из наших юристов. Мне по ошибке его письмо передали, вот я и зашла вернуть, раз всё равно свою почту разобрала. Я была счастлива! Ну что, Рома, удается тебе «забыть»? Ладно, это было отступление и проверка плана, а сейчас мне пора возвращаться к работе.
Трудоголизмом я никогда не страдала, а потому – стоило времени обеда подойти, я тут же отбросила все документы и решительно направилась в сторону лифтов. Потом поняла, что забыла телефон и вернулась обратно. Вот только по пути заметила кое-что странное – Рому, который зачем-то пошёл в архив. Архив – это такое место, где обитают только студенты и то, по принуждению. Вот меня и заинтересовало, что ему там вдруг понадобилось. Долго не думая, сменила маршрут и вместо лифта пошла в сторону архива.
Дверь была не заперта, что тоже странно, обычно мы её закрывали. Вошла внутрь, темнота – хоть глаз выколи. Попыталась нащупать выключатель на стене, вроде бы он именно там находился, но не получалось.
– Рома? – позвала я, но ответа не получила.
Так, ладно, мне вполне могло и показаться. Сделал шаг вперед, и уже готова была развернуться и уйти, как в конце комнаты зажегся свет настольной лампы.
Рома опирался о стол и смотрел куда-то в сторону, а я впервые за день смогла его рассмотреть. Темно-синие брюки, наверняка от костюма, белоснежная рубашка с закатанными до локтя рукавами, жилет в тон брюкам и дорогущие часы на запястье. Легкая щетина на щеках и шее, модно уложенные волосы. Он не смотрел на меня, но я и так всё прекрасно понимала. Задержав дыхание – сделала несколько шагов в его сторону.
Длинные стеллажи с огромными коробками, внутри которых хранились наши дела за много лет, они тянулись бесконечно, как по мне. Замерла я лишь в шаге от Ромы, который всё ещё не смотрел на меня, а вот стол ему казался очень интересным. Несколько секунд ничего не происходило, а потом он всё же соизволил на меня посмотреть. Я одна чувствую, как накалился воздух?
– Ты всё же здесь, – почти шепотом произнес он.
Отвечать я не стала, и подходить ближе – тоже. Между нами было меньше метра, один единственный шаг с его стороны и всё будет понятно. Вот только он этого шага не делал, чего-то выжидая. Осмотрел меня с ног до головы, а потом вернулся к губам. Он встал, мгновенно нависая надо мной, а я еле удержалась от того, чтобы не сделать шаг назад. Уж не знаю, чего я так боюсь и почему так волнуюсь, но сердце у меня сейчас точно выпрыгнет.
– Ты уверена, что хочешь этого? – спрашивает он, продолжая меня рассматривать.
Конечно же, именно в этот момент я теряю дар речи. Да даже если бы не потеряла – свой ответ я знаю. Сейчас мной рулит вовсе не мой хваленый здравый смысл и холодный рассудок, уже давно я делаю это всё на эмоциях. Из-за какой-то жгучей подсознательной злости, которая раздирает меня изнутри. Конечно же, я не уверена.
– Это не продлится долго, – замечает Рома, делая еле заметный шаг в мою сторону, – Я – буду лишь средством, договорились?
Киваю, но не особо понимаю смысл сказанного.
– Это чертовски плохая идея, Марина, – его рокочущий голос пробуждает внутренний табун мурашек, который тут же покрывают всё моё тело.
– Я знаю.
Но эти слова тонут в том, что я даже не могу назвать поцелуем. Настоящее нападение! Рома не стал со мной нежничать, вместо этого – грубо обхватил ладонями лицо и поцеловал, предварительно укусив мою губу. Первый стон, как и все последующие, растворялись между нашими губами.
Рома опустился чуть ниже, чтобы задрать края моей юбки и поднять её практически на уровень талии, а потом – подхватил за бедра и усадил на стол, предварительно смахнув с него всё, что на нём было. С рубашкой он тоже долго возиться не стал, в пару движений расстегнул добрую половину пуговиц, а потом стянул её, оставляя болтаться на талии. Сам же он оставался в одежде и нависал надо мной, пока я, опираясь на локти, лежала на столе и просто ждала того, что будет дальше.
– Черное кружево, – произнес он, проводя кончиками пальцев по контуру моего лифчика, – Раз уж ты собираешься втянуть меня в вашу игру, то запомни ещё пару правил, – он резко подтянул меня к себе, заставив обхватить себя ногами, – На блондиночках я люблю белое кружево. Не чёрное.
А дальше – всё как в тумане. Не знаю, как это произошло, но буквально через минуту Рома уже стоял передо мной без своей рубашки и жилета, а я могла спокойно наслаждаться его мощным и накаченным телом. Вот только было понятно, что в архив меня затащили, чтобы наказать, а вовсе не похвалить. Рома ухватился за чашечки лифчика и – буквально! – разорвал его ровно пополам. Я взвизгнула, но он тут же закрыл мне рот рукой.
– Тише, – шепнул он с дьявольским блеском в глазах, – Офис никогда не пустует. Ты же не хочешь, чтобы нас услышали, верно?
И я молчала. Вернее, из-за всех сил пыталась, но как только Рома прикоснулся ко мне…я послала к черту любую осторожность. Рома же всячески надо мной издевался. Целовал шею, ключицы, спускался к соскам и ещё ниже, но никогда не добирался до того места, где я его больше всего хотела.
Он поднял меня, заставив повиснуть на себе, а потом поставил на ноги и заставил повернуться, чтобы буквально припечатать грудью к столу.
– Раздвинь ноги.
И я не посмела ослушаться – раздвинула. На мне всё ещё были трусики из черного кружева, чулки и подвязки и теперь я очень сильно переживала за сохранность моего нижнего белья. Однако Рома медлил, он провел ладонью по моей попе, а затем медленно, схватившись за края, снял с меня остатки белья, оставляя в одних чулках и подвязках.
– Ты даже не представляешь, насколько сексуально то, что я сейчас вижу.
Я чувствовала его горячее дыхание на уровне бедер, чувствовала, как его рука скользит от самой лодыжки вверх, нигде не останавливаясь, но так медленно, что всё это кажется сплошным адом. И вот его рука замерла, буквально в сантиметре от того, где мне очень хотелось её почувствовать.
– Знаешь, я уже сейчас чувствую, насколько ты возбуждена, – продолжает шептать Рома, но в его голосе слышится хрипотца, которая заставляет меня нервно зашевелиться, – Чувствую жар, который исходит от тебя. Запах твоего возбуждения. И, конечно же, влагу…
Очень медленно и всего двумя пальцами, он касается меня между ног, но в этот же момент я вздрагиваю всем телом. Пытаюсь выпрямиться, но тут же чувствую сильную ладонь на своей пояснице.
– Ещё рано, – объясняет он мне.
Чувствую, как одной рукой он зарывается мне в волосы, а вторая рука покидает то сокровенное место, где у меня уже всё кипит от возбуждения. Мне хочется сомкнуть ноги, чтобы хоть как-то унять огонь внизу, но тщетно, между ними стоит Рома. Слышу, как расстегивается ширинка на его брюках, а потом шуршание фольги и падение одежды. Все эти звуки – звуки приближающегося секса. Боюсь пошевелиться, но уже чувствую, как капля моей собственной смазки скатывается по моему бедру. Чувствую, как член Ромы оказывается совсем рядом со мной. Черт, как же хочется просто двинуться ему навстречу и почувствовать, как он заполняет меня, но нет, вместо этого – я остаюсь послушной.
Его рука снова в моих волосах, кажется, он наматывает их на кулак, медленнее, чем мне бы этого хотелось. Я снова начинаю недовольно шевелить бедрами, однако, уже в следующую минуту перед моими глазами стоят звезды. Одним резким движением Рома входит в меня до конца, одновременно с этим – хватает за волосы и тянет на себя, да с такой силой, что я резко ударяюсь об его грудь. Тут же хватаюсь за стол, чтобы не упасть, а Рома приближается к моему уху, чтобы прошептать:
– Опусти вниз руку, – командует он, – Я хочу, чтобы ты поласкала себя.
Уж не знаю, от чего именно у меня покраснели щеки, то ли от его слов, то ли от общего положения, в котором мы находимся, а может ещё от чего, однако, я снова слушаюсь. Опускаю одну руку к клитору и чувствую, насколько промокла.
– Ты тоже это чувствуешь, верно? – словно читая мои мысли, спрашивает Рома, – Чувствуешь, как ты намокла?
– Да…
Я с легкостью могу представить, как он ухмыляется, однако, ничего из этого не вижу. В следующее мгновение – он превратил мою жизнь в кошмар. Никогда не позволял мне брать всё в мои руки, стоило мне ускориться, как он замедлялся, и наоборот. Его пошлые фразочки буквально проникли в мой мозг, отравляя сознание и лишь сильнее меня возбуждая. Когда я думала, что вот-вот достигну оргазма – Рома вышел из меня, снова усадил на стол и вошёл, заставляя начать игру заново.
– Я хочу видеть тебя, когда ты кончаешь.
И он смотрел. Смотрел, когда меня уже покинули силы, и я безвольной куклой лежала на столе. Он продолжал командовать и приказывать мне, а я не могла отказаться. Иногда у меня не хватало сил даже, чтобы просто дышать, но когда звучал его твердый и уверенный приказ – я исполняла. Не знаю точно, получил ли удовольствие Рома, но у меня перед глазами точно блистали звезды. Я не могла пошевелиться, прикрыться одеждой, да вообще – что угодно. Чувствовала, как рядом дышит Рома, который, видимо, тоже успел кончить. Правда, уголком глаза я всё-таки заметила, что он смотрит на меня. Видимо, он и правда хочет видеть, как я получаю оргазм.
Кажется, мы потратили все обеденное время и даже некоторую часть рабочего времени, развлекаясь в архиве. Когда ко мне вернулась способность двигаться, первым же делом я спустила юбку и нашла свой разорванный лифчик.
– Зачем ты это сделал? – спрашиваю я у Ромы с нескрываемым возмущением.
– Мне нравится, когда у девушек есть только нижняя часть белья.
Он снова приблизился ко мне, а я опасно отстранилась. Сейчас он напоминал хищника, который играется со своей добычей. На нём были только брюки, а на мне юбка и расстегнутая рубашка, еле прикрывающая грудь.
– Учти это в следующий раз, – продолжил Рома, снова зарываясь пальцами в волосы.
С силой дернув их, он заставил меня запрокинуть голову для поцелуя. Наверное, мы могли бы продолжить, если бы не гул голосов за стеной. Всё-таки, нам лучше не попадаться в такой ситуации. Он отошёл на приличное расстояние, сел на стол, где только что грубо взял меня, а затем просто стал наблюдать за тем, как я надеваю свои трусики и пытаюсь понять, что делать с безнадежно испорченным лифчиком. Оставила его на столе, а сама начала застегивать рубашку, хоть пальцы и колотились в мелкой дрожи.
– Ты будешь шикарно выглядеть в шелках и без белья, – комментировал он, надевая рубашку.
Это я оставила без внимания. Как и весь остаток дня. Меня догнала моя паника, а потому – я начала думать о том, что я – самый ужасный человек в мире. Ведь у меня даже на секунду не появилась мысль о Мише. Никакого сомнения в своём поступке. Просто в какой-то момент я поняла, что хочу стоящего передо мной мужчину и забыла обо всём. В том числе о том, что это – измена. Наверное, именно так себя Миша и чувствовал, да? Мысли просто отключаются и…всё.
С Ромой мы больше не говорили, но не потому что между нами поселилось что-то похожее на неловкость. Нет, просто Рома удрал на очередное заседание, а я осталась в офисе. Пыталась придумать, чем же я могу объяснить самой себе это минутное помешательство, но могла думать лишь о том, что мне понравилось. Безумно понравилось! Мы и с Мишей такое проделывали, ему тоже нравится доминировать, но…кажется, разнообразие, действительно делает жизнь насыщеннее. Но большим открытием для меня было то, что мне и самой понравилось это. От этого же мне и было страшно. Я не знала, что мне это понравится. Я не думала, что может доставить удовольствие секс с кем-то другим. Я не думала, что могу кому-то снова отдаться….
Я ужасалась самой себе. Мне уже было противно находиться в собственном теле, а противоречия во мне поселили твердую уверенность в том, что я делаю только хуже. Наверное, ужаснее всего было то, что я просто не знаю, как остановиться. Хорошо, сейчас я приду к Мише, скажу, что всё это большая ошибка, накричу на него, дам волю эмоциям, заберу детей и уйду…но что потом? И это «что потом» меня и останавливало. Мы это решили так легко…словно и вовсе забыли, что мы муж и жена, словно это было чем-то нормальным.
Я чувствовала себя гоночной машиной на трассе, которая разогналась уже до такой скорости, что просто не может остановиться. Даже не так, я как будто не знаю, как остановиться. Словно из всех педалей мне известна только та, что сделает мою жизнь ещё сложнее. И я осознанно вдавливаю её в пол, молясь, чтобы следующий круг не стал для меня последним.
Я приехала домой чуть позже, чем планировала, но вовсе не из-за того, что проводила время с Ромой. Нет, просто я так увлеклась своими размышлениями, что забыла перенастроить маршрут в навигаторе, и попала в огромную пробку. Так что, и я, и Миша дома оказались примерно в одно и тоже время, я успела только переодеться и в душ сходить.
Сразу же поймала себя на мысли, что ищу следы помады на нём, однако, их не было. И мне жутко хотелось узнать, было между ними что-то или нет. Миша проводил детей в комнату, где переодел и умыл, а я за это время успела разогреть вчерашний суп. Впрочем, этот ужин мало чем отличался от вчерашнего. Мы с Мишей снова бросали друг на друга косые взгляды, пытаясь по глазам понять, было у нас сегодня что-то или нет. Правда снова открылась в спальне, когда дети уже легли спать. На этот раз, первой не выдержала я.
– Да, – минуту спустя ответил Миша, опуская глаза в пол.
Что ж…это всё ещё больно. Что за глупость, конечно, это больно! Хотя, вряд ли это всё ещё можно назвать изменой, ведь я об этом знала и, можно даже сказать, сама разрешила. Я уже говорила, что всё это бред какой-то?
Миша в долгу не остался и тоже поинтересовался тем, удалось ли мне осуществить свой план по соблазнению одного нерадивого мужчины. А потом заметно расстроился, когда понял, что план удался. Какое-то время мы сидели в полной тишине и абсолютном молчании. Я думала, что сейчас Миша вспыхнет и поймёт, что я ему изменила! Черт, не важно, что мы об этом договорились, я всё равно буду использовать слово «измена»! Однако этого всего не происходило.
Вот только Миша меня удивил. Вместо того чтобы кричать на меня, говорить, что всё это плохая затея, в конце концов, просто чтобы элементарно разозлиться на меня, он меня поцеловал. Страстно, резко, прямо в губы, до боли прикусывая мою губу. Черт, второй раз за день! Он повалил меня на кровать, по пути освобождая меня от лишней одежды, да и себя заодно, а я не могла – да и не желала! – сопротивляться. Уж точно не со своим мужем в нашей постели.
– Миша, – между поцелуями пыталась спросить я, – Что ты…делаешь?
Дыхание обрывалось после каждого слова, а в голове четко прорисовывалось лишь то, что всё то, что между нами сейчас происходит – правильно. Я хотела его. Я любила его. Я отдавалась ему.
На секунду Миша всё-таки оторвался от моего тела, когда последняя преграда в виде моих трусиков была преодолена.
– Хочу доказать тебе, – практически прорычал он, – Что никто, кроме меня, не знает твоего тела от и до.
И он доказывал. Всю ночь, до предрассветных сумерек, что он – единственный для меня, хотя в таком доказательстве я вовсе не нуждалась. И так это знала. Когда я, совершенно без сил, упала на кровать в объятия Миши, и крепко уснула на улице уже начало светать.
Всё это абсолютно перестало напоминать мне здоровые отношения. Ни о каких «договорах» в нормальных отношениях речи не идёт! Сердце, душа, или её остатки, болезненно сжались, когда осознания всего того, что я натворила, хлесткой волной накатили на меня в предрассветные сумерки. Всё-таки не удержалась, не смогла стерпеть собственную глупость и слабость, а потому – заплакала. Радовало лишь то, что Миша уже спал, и мне ничего не нужно было объяснять.
