Текст книги "Любовники (СИ)"
Автор книги: Виктория Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава пятая
В выходные я обычно позволяю себе многое, например, спать до самого обеда, холестерин за завтрак и пару бокалов вина за ужином. Вот только сегодня необычный выходной. Сегодня день после того, как я узнала об измене мужа. Я перевернулась на спину и вгляделась в нарисованные цветы на потолке. Как же изменилась моя жизнь? На самом деле, не могу точно сказать. На первый взгляд, никак. Разве что я теперь на своего мужа смотреть не могу, но я это переживу. Переживу ведь? Неужели нам придётся развестись? А как же дети? В таком случае, мне нужно простить его? Но…как я могу это сделать? Как я смогу засыпать каждую ночь с ним в одной постели зная, что он был с другой…?
Я не знала, правда, не знала ответов на все эти вопросы. Хоть мне и тридцать лет и я уже зрелая женщина, но всё ещё глупо верю в любовь. Верю в ту силу, которая помогает преодолевать различные препятствия. И сейчас я молилась о том, чтобы моя любовь к мужу дала мне силы…дала мне хоть какую-то подсказку. Дала направление, которому я смогу следовать, не разрушая всё то, что мы так долго и упорно строили. Чёрт, кажется, я впервые в жизни молилась. Вернее, молилась и, на самом деле, ждала ответа. Хоть какого-нибудь.
Я перевернулась на бок и только что заметила, что я в кровати Розы, вот только дочери здесь нет. Как и Марка, причём, не только на кровати, а вообще в комнате. Я встала с кровати, протерев глаза, и убедилась, что мне не кажется. Так, я в детской. Детей нет. Может, Миша поднял их для завтрака? А сколько вообще времени?
Мне пришлось встать, так как телефон я с собой не брала, а часов в детской нет. Заправила кровати, чтобы потом сюда не возвращаться, а затем спустилась в спальню. В спальне, кстати, тоже никого не было, а кровать была заправлена. Даже странно…не скрылся же Миша с детьми в неизвестном направлении? Ерунда какая-то…
Тут внизу что-то грохнулось, судя по металлическому звуку, это что-то было на кухне. А затем послышались и неразборчивые ругательства. Так, он здесь, значит и дети где-то здесь. Я пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок и немного проснуться. Как оказалось, время подходило к обеду.
Примерно через тридцать минут я уже была более или менее похожа на человека, а настроение незначительно улучшилось. Я переоделась в свободную тунику, подпоясавшись ремнем, а потом ещё и лосины натянула. На самом деле, мне очень сильно не хотелось спускаться вниз. Не хотелось видеть Мишу после того… Я просто не знала, как себя вести. Но избегание – не лучшая тактика. Смирившись со своим нынешним положением – я спустилась вниз. Тем более, прятаться в общем доме – заведомо проигрышная тактика.
На кухне меня встречал Миша. В фартуке и сковородкой в руках. Надеюсь, он не решил меня отравить…ну или сковородкой по голове ударить. Откуда у меня вообще такие мысли? Кажется, я пересмотрела плохих фильмов, надо переходить на более качественный контент.
– Привет, – поздоровался он, переминаясь с ноги на ногу.
Я кивнула и прошла к холодильнику, но тут муж снова заговорил:
– Я приготовил завтрак.
Перевела взгляд на обеденный стол, который, действительно, был уже накрыт к завтраку. На две персоны.
– Где дети?
– Я отвез их к родителям сегодня утром, – он положил несчастную сковородку на место и снял фартук, – Марин, нам нужно поговорить о том, что было вчера.
Ага, нужно. Я посмотрела ещё раз на стол. Яичница, мясо, овощи, фруктовый салат, питы с сыром и ветчиной… Есть хочу до ужаса! Он что, решил таким образом меня задобрить? Он же понимает, как это глупо, да? Завтраком, даже таким шикарным, он не исправит того, что натворил вчера. Переспать с другой женщиной – это не случайно новый телевизор купить!
– Марин…
– Хочешь поговорить?
Я резко обернулась и с прищуром глянула на него. Выражение вины застыло на его лице и, на одну секунду, заставило моё сердце смягчиться. Однако я не позволила себе забыть о том, что вчера произошло. Не дождётесь. В конечном итоге, у меня есть право злиться на него! Есть право с ним не разговаривать. Да у меня даже право на истерику есть!
– Ладно, тащи вино.
На трезвую голову я такого разговора не выдержу.
– С утра? – нерешительно уточнил Миша.
– Можем отложить разговор о твоей измене на вечер, на более подходящее для вина время.
Ему хватило совести мне не перечить сейчас и просто залезть в наш шкаф с алкоголем, чтобы достать бутылочку белого сухого вина. Я же села за стол и внимательно осмотрела всё, что здесь есть. Я вроде и есть хочу, а вроде меня так тошнит от всего произошедшего…кусок в горло не лезет. Интересно, а к вину это относится?
Миша принес бутылку вина и бокал, и даже наполнил его для меня. Может такой разговор на трезвую голову – это и тяжело, вот только пить с утра в тридцать лет, это тоже вам не сахарок жевать. Ладно, ты сюда пришла есть, а говорить он хотел. Сиди и слушай.
– Марин, я… – с самого начала Миша запнулся, а я поняла, что глоток всё-таки сделать надо, небольшой, но хоть что-то – Я не понимаю, зачем я сделал это.
Уже хорошо, что сказать. Не понимает он…думает, мне от этого легче? Черт с два! Если бы он сказал «ты стала деревянной в постели» или «она моложе тебя», черт возьми, пусть хоть скажет, что был пьян! Дай мне хотя бы один повод оправдать тебя в своих глазах! Хоть немного… Просто помоги мне сделать это! Помоги мне найти причину простить тебя!
– Я не хотел…
– Если бы не хотел – ты бы не стал, так что давай говорить, как есть.
Мише не нравилось то, что я его поправляю. Но так и есть! Мужик хоть и не может управлять нижней частью себя, но верхней-то вполне! Почувствовал, что дело пахнет жареным и слинял по-быстрому от опасности, так ведь нет. Остался. И даже больше. Так что даже не знаю, может ли он говорить, что не хотел этого. Его же не заставляли, ей-Богу.
– Лучше я начну сначала.
– Извольте.
Я взяла в руки фруктовый салат и начала цеплять вилкой фрукты, чтобы хоть чем-то занять себя. Даже не знаю, как описать это состояние. Оно ужасно. Я чувствую, как медленно погибаю изнутри. Я всегда считала измену – предательством, и никогда не могла дать ответ на вопрос, смогу ли я её простить. Видимо, сама судьба заинтересовалась моим ответом на этот вопрос, раз так меня подставила. Из последних сил я держалась и пыталась оставаться собой. Мне уже хотелось послать всё к черту и глупо разреветься, как это делает Роза, когда обо что-то ударяется.
Но это чувство внутри меня…когда ты пытаешься найти оправдание самому ужасному поступку в мире, но при этом не можешь понять, готова ли принять это оправдание. Когда ты изо всех сил надеешься на то, что всё это шутка, хоть и понимаешь, что это ни разу не так. Когда ты понимаешь, что всё уже никогда не будет как прежде, вне зависимости от того, сможешь ли ты его простить или нет.
– Где-то месяц назад Лиза решила уволиться, пока она отрабатывала две недели перед уходом, я проводил собеседования по её рекомендации. На одно такое и пришла Анна Викторовна.
– Как официально.
– Марин, пожалуйста, не язви.
Не могу! Сарказм стал моей единственной формой защиты.
– Тогда она вполне подошла по моим запросам и я принял её на работу. – увидев мою скошенную бровь, он поспешил добавить – Я тогда даже не думал о ней в таком ключе! Ты веришь мне?
Верю ли я ему? Хороший вопрос. Просто отличный, учитывая ситуацию. А ещё – ужасно сложный. Наверное…нет. Пока что я не готова ему верить, возможно, некоторое время спустя я поверю ему, но сейчас… Сейчас я просто слушаю его. Слушаю его и изо всех сил надеюсь, что это мне хоть как-то поможет.
– Две недели назад Лиза отработала положенный срок и на её место заступила Анна Викторовна, – я взяла бокал вина, потому что поняла, что сейчас начнется именно та часть рассказа, которую я меньше всего на свете хочу слышать – И я сначала ничего не замечал, а потом…заметил.
– Романы тебе не писать…
Миша глубоко и резко вдохнул, чтобы не сорваться на мой очередной едкий комментарий, но сейчас я даже была рада тому, что он злится. Я хотела, чтобы он злился! На самом деле, я хотела, чтобы ему было также больно, как и мне сейчас! Думаете, это глупо и жестоко? По-детски? Да плевать я на это хотела! Он одним своим действием перечеркнул десять лет наших отношений! Почему бы мне не хотеть небольшой мести из злости? Я думаю, что на это право у меня точно есть. Как минимум, хотеть я могу чего угодно.
– Ты видела, как она одевается и, в общем, – ему было тяжело говорить об этом, и я это видела, – Помнишь, в начале недели я задержался на работе?
Моя рука выпустила бокал, который со звоном приземлился на паркет, а потом разлетелся на сотни осколков. Мне казалось, что сейчас весь мир – в замедленной съемке. В начале недели…? То есть…
– Да, вчера…это был уже второй раз.
Меня снова затошнило. От вида еды передо мной. От вида Миши передо мной. Просто от его слов. Я подорвалась с места, пытаясь убежать. Куда угодно! Главное – как можно дальше! Так далеко, чтобы меня никто не смог найти. Вот, чего я хотела. Но меня так сильно мутило, что я практически упала на пол, когда пыталась выйти из столовой в гостиную. Я оперлась об стену и медленно соскользнула по ней на пол, прикрывая рот рукой.
Мной овладел ужас! Он…измени мне дважды. В начале недели? А не тогда ли это, когда…
– Марина!
Меня стошнило. Прямо на дорогущий белый ковер, который я подбирала практически три месяца. Живот сводило судорогой, а всё тело мгновенно заледенело. Я дрожала, а меня продолжало рвать. Мне казалось, что организм пытается изнутри отчиститься от той информации, что только что на меня вылил Миша. В какой-то момент, остались лишь рвотные спазмы, которые сжимали мой живот и переворачивали всё внутри, но мне уже не от чего было избавляться.
Рядом сидел Миша и держал мои волосы, пока я изливала содержимое желудка на ковер. Я же жалась к стене, чтобы оказаться от него как можно дальше. От всего этого дальше! В какой-то момент, моё тело решило, что с меня на сегодня достаточно, я смогла сесть на пол, коснувшись головой стены и на секунду прикрыть глаза.
– Ты в порядке?
Глупый вопрос. Конечно же, я не в порядке. Я только что распрощалась с содержимым своего желудка, пару минут назад муж сообщил мне, что изменил мне дважды, а вчера я своими глазами видела, как он это сделал. В порядке ли я? Нет! Ничего подобного! Не была и не буду в порядке, пока мне кто-нибудь не скажет, что всё это лишь сон и моя идеальная жизнь не рухнула.
– Марин, я пытаюсь быть честным с тобой сейчас…
– Тебе нужно было быть честным со мной неделю назад. – прошептала я, потому что мой голос сорвался, – Нет, даже раньше. Тебе нужно было быть честным до того, как ты изменил мне.
– Я знаю…
Так мы и сидели. Атмосфера была гнетущей, и дело вовсе не в запахе. Нет. На самом деле, он был меньшей из нынешних проблем. Не знала, что мне сказать. Как мне вести себя дальше? Он изменил мне, в начале недели, а потом пришёл домой и…переспал со мной. Так вот что значил тогда его растерянный вид. А я глупая…всегда считала себя умнее других женщин. Думала, что знала, как правильно себя вести, чтобы мужчина всегда был со мной. Чтобы даже не думал об измене. На самом деле, глупая.
– Марин, скажи хоть что-нибудь.
– Нужно убрать с ковра.
Так и есть. Не хочу на нем пятен и запаха. Мне нравится ковер. Я нашла в себе силы встать, хоть и пришлось первое время опираться о стену. Я вышла в коридор, где под лестницей была кладовая. Открыла её и полезла внутрь в поисках чистящих средств, которые могут быть полезны.
– Ковер? Тебя сейчас заботит ковёр?
Миша вышел вслед за мной, едва ли не полыхая от гнева. Казалось, что он едва сдерживает рвущуюся из него злость. Но я не понимала, почему он злится? Какое право он имеет злиться на меня? Я ему не изменяла! Я ничего не сделала! Я ничем не заслужила такого отношения к себе! Не заслужила, такого поступка.
– Да, – ответила я, доставая чистящее средство, – Это хороший ковер.
Я взяла всё необходимое и попыталась обойти Мишу, но не вышло. Он грубо схватил меня и потянул на себя, заставляя выронить всё, что я держала в руках. Я подняла на него взгляд, пытаясь понять, что он чувствует. Пыталась понять, что чувствую сама, но мной овладела такая глубокая апатия, что мне стало всё равно. Хотя бы на секунду, но всё равно. А вот о Мише такого не скажешь.
– Ты можешь поговорить со мной? Скажи хоть что-нибудь!
– Хорошо, что мы заключили брачный договор! – со злостью выкрикнула я, не скрывая больше слез, что таились в моих глазах до этого самого момента.
Хватка на моей руке тут же ослабла, а глаза Миши удивленно расширились. Он не часто видел, как я плачу. На самом деле, мой характер вообще не позволял мне плакать при людях, и было не важно, насколько они близки мне. Если есть люди – я не имею права плакать. Не могу показывать свою слабость. Свою уязвимость. Но думаю, больше всего его удивило не то, что я плакала, а то, что я сказала.
Брачный договор – это то, на чем я настояла. Когда мы только-только решили пожениться, мы заключили этот договор и регулярно его дополняли. Разделили всё своё имущество между собой, чтобы не было никаких трудностей при разводе. Дети останутся со мной, как и этот дом, и моя машина. Мы заключили его просто так, думая, что он нам никогда не понадобиться, но вот…
Но вот я это сказала, и весь ужас происходящего с новой силой обрушился на меня. Развод…я такого себе даже представить не могла, хотя постоянно бывала в судах на той или иной стороне, защищая права разводившихся супругов.
Через минуту Миша и вовсе отпустил мою руку, качая головой. Словно не веря или не желая слышать того, что я только что сказала.
– Отдохни, я сам всё приберу.
Я сделала несколько нерешительных шагов в сторону лестницы, но потом моя рациональная часть мозга решила, что кое-что мы ещё не обговорили. Кое-что важное.
– Дети не должны ничего понять.
– Угу… – угрюмо согласился со мной Миша, ничего не добавив.
У меня не был сил, чтобы спорить или говорить что-то ещё. Не было желания больше оставаться рядом с ним. Поэтому я и ушла. Поднялась по лестнице на крышу, в детскую комнату, прополоснула рот, сжевала немного зубной пасты, но мутить меня не перестало. Я легла на кровать Марка и уткнулась в подушку, которая пахла детским шампунем.
Плакать в детской кровати, обнимая одеяло сына – это ужасно. Никогда не нужно так делать. Не нужно нагнетать атмосферу такого светлого места, но…я так устала быть сильной!
Это всё стало последним толчком, из глаз брызнули слезы, а я не смогла больше сдерживать всхлипы и рыдания, что разрывали меня изнутри.
Глава шестая
Странным было абсолютно всё. То, как утром я одевалась на работу. То, как готовила завтрак для всей семьи. Напряженное молчание между мной и Мишей, которое мы прекрасно замечали, но делали вид, будто ничего особенного не происходит. Миша усадил детей в свою машину, и они спокойно двинулись по своему привычному маршруту, но…все было не так, понимаете? Непонятное чувство, которое затаилось где-то у меня в сердце и сейчас заставляло хмурить брови. Пожалуй, я немного приврала, когда сказала, что моя жизнь перевернулась с ног на голову.
Как только Миша с детьми уехал, я убралась на кухне, взяла свою сумку и застыла в прихожей, глядя в зеркало. Впервые за очень долгое время, я взглянула на себя критически. У меня всегда были длинные блондинистые волосы, которые спокойно лежали на груди. Седина меня пока что не тревожила, а потому и волосы не были повреждены многочисленными окрашиваниями. Темно-зеленые глаза с легким сексуальным прищуром. Сама не вспомню, когда мой взгляд стал таким, казалось, он всегда был слегка недоверчивым, а вот откуда взялась эта сексуальность – неизвестно.
Под облегающим темно-изумрудным платьем скрывались практически идеальные девяносто-шестьдесят-девяносто, которыми я всегда гордилась и старалась подчеркивать. Двое детей, а фигура ещё хоть куда. Длинные ноги, высокие каблуки, уверенная походка.
Первый этап под названием «А может дело во мне?» я с треском провалила. По крайней мере, моя внешность здесь точно не причем. Конечно, можно подумать, что у меня противный характер (так на самом деле и есть), но у меня хватает ума держать все свои отрицательные черты под контролем.
Тогда, что же не так? И чем она лучше меня? Не могу отделаться от этих мыслей, но уже пора выезжать на работу. Набрасываю на плечи плащ, беру сумку и закрываю входную дверь. Снимаю машину с сигнализации, бросаю вещи на соседнее сиденье, а потом завожу двигатель.
Сегодня будет самый обычный рабочий день, Марина, тебе не стоит переживать, – подбадриваю я себя, а затем выезжаю из дома.
Из-за того, что иногда я утопаю в собственных мыслях, на работу приезжаю с небольшим опозданием. Кажется, это впервые за много лет, а может и вовсе это мой первый раз. Однако этого никто не замечает, все заняты своими делами и никому нет дела до того, что я опоздала на пару минут. Спокойно сажусь за свой стол и приступаю к работе.
Очень долго не могу сосредоточиться, приходиться раз за разом перечитывать один и тот же документ, чтобы понять его смысл. Я впервые готова всё бросить и взять на сегодня отгул, но нельзя. Дома я хочу находиться ещё меньше, чем на работе.
Мысленно возвращаюсь в офис к мужу. Вспоминаю ту девушку, Анну Викторовну, которая смотрела на меня сквозь стекла очков, а её глаза поблескивали чем-то очень похожим на злорадство. А может превосходство? Или мне всё это кажется? Ловлю себя на мысли, что не могу точно вспомнить, как всё было на самом деле. Фантазия автоматически сгущает краски, и я уже не могу быть объективной. Юрист, который не может быть объективным – плохой юрист. С тяжелым вдохом отталкиваю от себя документы и откидываюсь на спинку стула.
– Уже устала? – насмешливый голос звучит слишком близко, оказывается, Роман проходил мимо.
– Ты даже не представляешь как.
Зачем я ему это сказала? Неужели тебе захотелось кому-то выговориться? Это нонсенс.
– Так сегодня же только понедельник, – Рома, однако, никуда не уходит, вместо этого занимает своей пятой точкой угол моего стола, – Что же ты делал на выходных, что так вымоталась?
Качаю головой. Ни к чему ему это знать.
– Эй, мы же друзья, – Рома хмурится, когда я поджимаю губы, – У тебя какие-то проблемы?
– Уж точно не с законом.
– Тогда что случилось? Ты слишком много хмуришься, даже для утра понедельника.
Уголок губ как-то сам слегка приподнимается. Он прав, пожалуй. Мне стоит отвлечься, хотя бы на несколько часов забыть о наших проблемах с Мишей, в конце концов, это никому не повредит. И хуже уж точно не сделает.
– Мне просто нужно немного развеяться, знаешь, – отвечаю я немного погодя, – Проветрить мысли, возможно, посидеть где-нибудь с бокалом вина и в полном одиночестве.
– По рукам, – Рома ловко спрыгивает со стола на пол, а потом широко улыбается, – Одиночества не обещаю, но знаю, где самая лучшая винная карта в городе. Жду тебя после работы на парковке.
И не дав мне что-то ответить – он спешит к лифтам так быстро, что даже если бы я закричала, вряд ли бы услышал. Пить в вино в компании Ромы? Это, конечно…странно. Хотя, сейчас мне абсолютно всё кажется странным, так что эта ситуация с Ромой вполне вписывается в общую картину происходящего. Муж изменил мне, я не могу работать, а коллега зовёт выпить. Интересно, что дальше?
Даже если бы мне на самом деле было интересно это узнать, всё равно на это нет времени – вся эта неделя – один большой сплошной судебный кошмар. Заседания из-за моих личных проблем никто не отменит и судья тоже не станет слушать, какой у меня муж нехороший. Сегодня у меня ещё есть время на то, чтобы подготовить себя хотя бы для работы. Мне нужно подготовить и проверить документы, нужно связаться с клиентами, нужно составить план для заседаний. Мне нужно сделать слишком много всего, так что перестань думать и займись делом!
Так я и поступила. Силой воли отгоняла от себя мысли, что Миша сейчас в своем офисе, а рядом с ним эта Анна, чтоб ей пусто было, Викторовна. Миша не такой дурак, он не повторит эту ошибку снова, по крайней мере, пока мы не разберемся между собой. На это я надеялась всем сердцем, потому что иначе…я просто не могла себе представить, что со мной было бы, если бы сейчас он снова был с Анной Викторовной. Просто не могла.
Рабочий день постепенно поглотил меня. Конечно, полностью погрузиться в работу я не смогла, но хотя бы что-то. Удалось выполнить всю работу, которую я планировала на этот день, чему я была очень рада. Впервые так этому радуюсь. Раньше я бы даже значения этой ситуации не придала, а тут…Видимо, я пыталась самой себе доказать, что могу справиться с этой ситуацией. Что могу жить с мыслью о том, что мой муж изменил мне…
Ухожу с работы ровно в пять часов вечера с мыслью, что вместо дома нужно отвести детей в какое-нибудь детское кафе и побаловать нас всех мороженым. Есть так много сладкого вредно, но…не могу я сейчас быть дома. Хоть убейте.
Выхожу на парковку и тут же замечаю массивное тело Романа, который буквально припечатался задницей к капоту моей машины.
– Рома?
Тот отрывается от телефона и, широко улыбнувшись, спрыгивает с машины. Невольно я делаю то, чего не позволяла себе делать уже очень давно. Наверное, с тех самых пор, как мы с Мишей начали встречаться. Я оцениваю его. Смотрю на выглаженные черные брюки с идеальной стрелкой, которые выгодно подчеркивают длинные мускулистые ноги. Смотрю на белоснежную рубашку, сквозь которую несложно разглядеть тренированные мышцы живота и груди. Легкая щетина покрывает его щеки, а волосы растрепались под октябрьским ветром, но ничуть его не портили. Да ещё он эту ужасную бородку наконец-то сбрил.
Понимаю, что мне нравится то, что я вижу, но не могу понять, почему я раньше всего этого не замечала? Раньше для меня существовал лишь Миша и никто другой. Он был лучшим, единственным. Конечно, я никогда не страдала той шторкой на глазах и не заявляла, что мой мужчина лучше и красивее всех на этой планете. Спокойно могла сказать, что у какого-нибудь актера красивее глаза или сексуальнее смотрится пресс, но потом я смотрела на Мишу и понимала, что хочу только его. И никого больше.
Так почему же сейчас по-другому? Почему я смотрю на Рому не так, как раньше? Всегда признавала его очень красивым и сексуальным мужчиной, который способен своей харизмой свалить с ног любую женщину. Вот только она на меня раньше не действовала, это и делало наши отношения дружескими. Сейчас же я смотрю на него и вижу гораздо больше, чем мне того хочется. Больше того, что я должна чувствовать при взгляде на него.
– А я тебя заждался, – продолжает он, не замечая моего колебания, – Ты где пропадала?
– Работала.
Во рту пересохло, а глаза не желают отрываться от его шеи, которая именно сейчас мне кажется невероятно сексуальной. Резкие черты, небольшая щетина и наливающиеся напряжением мышцы, которые я вижу, когда он слегка склоняет вбок голову.
– Так и знал, что ты забудешь про нашу договоренность, – в пару шагов он преодолевает разделяющее нас расстояние и оказывается рядом, – Но я ничего не забываю, так что, давай, двигай в сторону.
Он обхватывает меня за плечи совершенно по-дружески, а затем поворачивает в сторону своего внедорожника, на котором можно пересекать горы. Правда, я мало внимания обращаю на его машину или на то, что он ведет меня в неизвестном направлении. Меня больше интересует реакция моего тела, тепло и легкое возбуждение, которые пробуждаются где-то глубоко во мне. Закусываю губу, чтобы прийти в себя, но это не помогает. Мне нравится ощущать плечами тяжесть его руки и то, как он слегка сжимает моё плечо.
Он подводит меня к пассажирскому сидению и даже открывает передо мной дверь. Я прихожу в себя.
– Подожди, – я в спешке пытаюсь придумать причину, по которой мне очень срочно нужно уйти, – Мне нужно забрать детей из школы и детского сада, я…
– Напиши Мише, пусть он заберет, а ты заслужила отдых.
Больше он меня не слушает, практически зажимает меня между сиденьем и своим телом. А быть рядом с его телом для меня сейчас опасно – залезаю в машину, где тут же достаю телефон. Написать Мише, что меня похитили и везут в бар угощать вином? Плохая затея. Да и вообще – писать ему – плохая затея. Спокойно бы забрала детей, приготовила бы ужин, а потом смотрела бы с ними фильмы до самой ночи, пока им не пора будет ложиться спать.
– Давай-давай, Марин, я же вижу, что ты уже придумала десяток причин, чтобы не ехать со мной, – на самом деле, я ни одной не придумала, – Но уже поздно, мы едем пить вино.
Так и было. Пока я находилась в своих мыслях и пыталась бороться с собственными чувствами к Мише – Рома вырулил с парковки и оказался в стройном ряду машин. Глубоко вдохнула и написала сообщение для Миши. Обида обидой, а детей забрать в любом случае нужно. В конце концов, не переломится один раз уехать со своей работы пораньше.
Ответ мне приходит практически сразу, правда, вместо лаконичного «Хорошо» или «Как скажешь», он спрашивает, что со мной случилось. Ничего не случилось, мне просто муж изменяет. А так – жизнь прекрасна. Так и хочется поступить как какая-нибудь неопытная малолетка и глупо проигнорировать его сообщение, но нельзя. Только не в вопросе детей.
«Всё в порядке, просто еду с коллегой в ресторан. Буду поздно».
Приезжать поздно я не собиралась, на самом деле, но всё равно это написала. Откуда эта мелочность – сама не понимала. Я вообще многое перестала понимать в последние пару дней. Единственное, что было для меня сейчас ясным – это, как ни странно, Рома, который похитил меня и везет куда-то угощать вином.
– А ты не слишком разговорчивая сегодня, – замечает Рома, выезжая из пробки.
– Просто очень устала.
– Миша заберет детей?
– Да, – как раз в этот момент и получила его сообщение с ответом, которое гипнотизирую взглядом.
– Тогда, беру на себя ответственность за возвращение твоего бессознательного тела домой.
– Эй, – не могу удержаться и шлепаю его по плечу, – Я не собираюсь столько пить!
– Это я собираюсь в тебя столько влить.
С этим человеком невозможно говорить серьезно! Качаю головой и отворачиваюсь к окну, где сотней за сотней сменяются огни вечернего города, различные вывески и здания. Не могу оторвать взгляд, хоть и вижу это практически каждый день. Может Рома и прав в том, что мне необходимо немного алкоголя, раз уж я начинаю залипать на огоньки.
Своё обещание Роман сдержал, вернее, одно из них. Ресторан при отеле, куда он привез меня, обладал одной из самых внушительных винных карт, которые я только видела. Да и другого алкоголя у них было навалом. Роскошный ресторан и сразу видно – безумно дорогой, уверена, столики здесь бронируют заранее. Интересно, чего стоило Роме заказать здесь столик? Нас проводили за один из дальних рядов, но не прижали к стенке, чтобы мы не сидели весь вечер как подбитые зайцы.
Смирнов вел себя безукоризненно. Никаких лишних движений или улыбок, просто помог снять пальто при входе, прошелся под руку со мной к столику, где помог сесть, а затем занял место напротив меня. Нам практически сразу принесли меню, включая ту самую винную карту. Правда, сейчас Роман не дал мне возможности оценить все красоты меню, забрав его у меня, и обратившись к официанту:
– Будьте добры, для дамы – теплый салат с морским гребешком, а мне можно тартар из говядины, – он повернулся ко мне – Суп или стейк?
– Суп.
– Неверный выбор, – он усмехнулся и продолжил общение с официантом, – Для дамы – перепелку с топинамбуром, а мне – филе Миньон. – затем Рома бросил взгляд на меню, словно что-то выясняя для себя, а потом снова обратился к официанту – Мне сухое Пино Нуар, а тебе? Мерло или Пино?
– Как мило, что ты спрашиваешь моё мнение.
– Этой колючке тоже Пино.
Рома вернул меню вместе с винной картой, а затем официант удалился, не забыв поблагодарить за заказ и похвалить хороший вкус Смирнова.
– А если у меня аллергия на морепродукты?
– Ты же постоянно что-то морское уплетаешь, – с ухмылкой заметил Рома, принимая более расслабленную позу на стуле, – Я не такой невнимательный, как тебе кажется.
– Я выбрала суп.
– Суп дома покушаешь, как хорошая девочка, – с лица Ромы не сходила плутоватая улыбка, – А здесь готовят лучшую перепелку, что я когда-либо пробовал.
– А если я предпочитаю Мерло?
– Не успела, что сказать.
– У тебя на всё есть ответ?
– Разумеется.
Я выдохнула. С облегчением, если совсем честно. Эта словесная перепалка меня повеселила и помогла расслабиться, настроиться на нужный лад и вспомнить, что Рома мне не враг и остерегаться его не стоит. Меня сейчас не злило даже то, что он сделал заказ за меня, хотя раньше я бы взбунтовалась. А эта перепалка…так, чтобы просто поворчать. Для приличия, если хотите. Пока мы ждали заказ, Рома уже успел снять пиджак и закатать рукава рубашки до локтей, обнажив свои руки, покрытые темными венами, которые притягивали мой взгляд.
– Так, – начал он, когда перед нами появились закуски, – Что у тебя случилось?
– Это не то, о чём можно говорить на трезвую голову.
– Тогда оставим это на десерт.
Рома очень ловко перевел тему на максимально отдаленную от меня и моей жизни, он даже не говорил о работе, хотя, казалось бы, мы ведь коллеги, почему бы и нет? Вместо этого Смирнов вещал о какой-то выставке, которая пройдёт в музее через несколько недель, увлек меня разговорами о музыке, пытался внушить мне, что я просто обязана послушать вживую Бетховена на виолончели. Честно, я даже не знала, что за маской такого ловеласа скрывается эстет, однако, все люди умеют удивлять.
Очень плавно мы подошли к горячему блюду, а самое главное – к вину. Я даже не противилась, когда признала, что Рома отлично разбирается в вине.
– Советую посетить несколько старых винных ферм во Франции и Италии, – комментировал он, – Когда я был там, мне даже вручили по паре образцов. Правда, они не дожили до России, но это ведь не так уж и важно, да?
– И что же ты с ними сделал?
– Эээ… – мне показалось, или он засмущался? – Кажется, я смешал их с водкой.
– Господин Эстет, хотите сказать, что вы смешали дорогущее французское вино с водкой, а затем выпили это?
– Я был молод. Ладно, я просто был пьян.
Больше держать серьезную маску я не могла – рассмеялась. Насколько это было вообще возможно в таком ресторане. Искренне пыталась подавить смех в своей груди, но, увы, Рома сделал всё возможное, чтобы я отвлеклась. Надо признать, ему это удалось на славу.
