Текст книги "Кудряшки (СИ)"

Автор книги: Виктория Осадчая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Прощай, Вадим Семёнович! Ты был хорошим мужем! – произнесла тихо бабушка, уходя на негнущихся ногах от свежей могилы.

Толпа, провожавшая профессора Бушмина, рассаживались по автобусам и машинам, собираясь на поминальный обед в ресторан.

– Я не поеду, – сообщила Оля, – не смогу, Рит.

– Ничего страшного, я буду рядом, – голос тети Тани вывел девушку из своих мыслей и заставил поднять голову. А она и не заметила Воейковых. Не заметила и Степана, который стоял поодаль в синей военной форме с золотыми лычками. Он был ей необходим и вот он здесь. Стёпка понял все без слов, подошёл и крепко-крепко обнял, поцеловав в пушистую макушку.

– Ты как? Хотя глупый вопрос.

– Хреново, Степ! Увези меня отсюда.

И он увез, колеся по городу на «Волге», пока Оля пыталась успокоиться. Слова в этот момент были не нужны. Он чувствовал её боль и все понимал. Остановил у какого-то неприметного кафе.

– Идем, будем в тебя запихивать немного позитива вместе со сладким.

– Не поможет, – произнесла Оля.

– Знаю, но хотябы на какой-то процент помогу тебе осознать, что жизнь продолжвется.

– Будешь сейчас лечить, что все будет хорошо?

– Не-а! Знаешь ли, самое ужасное оправдание любой ситуации и хреновые слова для поддержки.

Да, Стёпа не обещал ничего, просто говорил, облегчая ей душу, действуя, как хороший психолог. Советовал не забывать и не воспринимать дедушку, как умершего.

– Знаешь, если ты будешь думать, что он на работе, в командировке, со временем станет легче осознавать, что его нет рядом. Ты просто привыкнешь. Думаю, он бы сейчас ворчал из-за того, что ты льёшь слезы.

– Мг, сказал бы «Вот дурная девчонка! Словно что-то страшное произошло», – усмехнулась Оля. Сладкое и компания Стёпки делали своё дело.

– Вот, а ты говорила, что безнадежна.

– Тебе идёт форма, Степ! Очень!

– Я знаю! Но не буду добавлять свое обаяние. А то не устоишь ещё.

– Устою на этот раз. У меня есть молодой человек, – сообщила девушка.

– Я очень этому рад! Я ведь говорил, что у нас ничего не выйдет. Отношения на расстоянии никогда к хорошему не приводили.

– Наверно ты прав. Но я не хочу терять тебя, как друга.

– Если дружбой считать переписку раз в полгода и звонки раз в год, а встречи и того раз в два года, тогда я им останусь, – пообещал Степан, не понимая почему так неуютно вдруг стало. Или это чувство ревности? Нет, нельзя. Все! На этом все! И не будет больше никаких попыток. Кудрявая из другого теста. Ей нужен кто-то рядом, на кого она сможет положиться и опереться, а он не такой и не сможет никогда стать надёжным для нее. Только тоскливо смотрел вслед, когда после их разговора, который затянулся на целых два часа, её забирал совершенно незнакомый ему парень. Отпускал, стараясь не жалеть об этом.

4

– Ты давай сразу в баню, чтобы прогреться, – подталкивала меня тебя Таня, ведя под белые рученьки. – Сейчас найду во что переодеться.

– Да я не замерзла, – пыталась отмахнуться от ее чрезмерной заботы, от которой становилось как-то неловко. Конечно, соседка это все делала безвозмездно, и все же не привыкшая у такому добродушию, я все время думала, чем я смогу ей отплатить.

«Роди внука и все дела», – гаденько так подсказало сознание, издеваясь видимо. Сразу взгляд перевела на Степку, который подпирал перила на крыльце и загадочно как-то улыбался. Тоже тип ещё тот!

– Лучше не спорь, бесполезно. Идём, проведу тебя до святая-святых Татьяны Владимировны, – приглашающим жестом указал он на дорожку, мощеную булыжником.

– Я принесу вещи в баню, – крикнула из глубины дома соседка.

Вообще-то задерживаться я здесь не собиралась, а тем более ночевать. Именно поэтому сменных вещей не брала, кроме промокших джинс и футболки. В доме лежал теплый кардиган, который прихватила с собой в прохладное субботнее утро. А теперь получается придётся до завтра дожидаться сантехника. И материться хотелось, но после таких эмоций, которые я пережила за последний час, я понимала, что не могу. На ещё одну вспышку меня просто не хватит.

– Шире шаг, кудрявая! Еле плетешься, – ещё один подгонял в спину.

– Не могу! Видишь, ноги короткие и уставшие.

– Короткие? Это ты сказала для того, чтобы я их рассматривал, а потом начал нахваливать, поднимая твою самооценку? – прилетел смешок в спину.

– Очень нужны мне твои похвалы и комплименты, – буркнула, потому что как-то уж очень быстро Степка выводил меня из себя. Не замечала я за ним подобных изречений, да и поведения откровенно провокационного, а ведь не один год знакомы. А что я хотела? Время идёт, люди меняются. Почему Воейков должен быть исключением?

– Прошу, мадам! – открыл он передо мной деревянную дверь предбанника, откуда пахнуло тоже чем-то приятным древесным. – Если нужно протереть спинку, зови! Я буду в саду! – я лишь одарила его ехидной улыбкой с прищуренным взглядом и шмыгнула во внутрь, чтобы поскорее избавиться от этой компании, которая забирала последние припасенные на сегодня нервы и силы.

Не любила я бани, вот как есть не любила. Не выносила жары. Хотя нет, не то, чтобы не любила, а просто не понимала, как добровольно человек может загнать себя в пекло и ещё получить от этого удовольствие. И тетя Таня как знала, отослала меня, пока тут не наступил настоящий апокалипсис по имени «Преисподняя». Вот именно поэтому я старалась жить праведно. Хотя у меня это плохо получалось, даже, я бы сказала, через чур плохо. Зато добрая соседка позаботилась о моем наряде. Это были спортивные штаны, которые пришлось подвязывать на шнурке, чтобы они не сползали с меня. И широченная футболка. И я догадывалась, что гардеробчик принадлежал отнюдь не ей. Хотя и на ее сыне он сейчас был бы в облипку. И да, меня это волновало… Мало того, что он здесь, так ещё и в вещи его нарядили. Моя зона комфорта начала медленно лопаться по швам.

Курчавые волосы улеглись в полотенце, которое удобно тюрбаном устроилось на голове. Нет, полотенце было как раз мое. Да и на чердаке можно было найти старые вещи. Но факт того, что тетя Таня не оставила мне выбора, подгоняя в спину, оставался таковым. И теперь я была вынуждена щеголять в одежде Стёпки, от чего становилось ещё больше не по себе. Вернее не так, я чувствовала себя слишком уютно в этой одежде, а знание, что Воейков ее когда-то носил, не давало расслабиться, нанося удары прямо вниз живота, где по обычаю должна была пархать какая-то живность. Главное, чтобы не глисты!

Шла распевая себе под нос жутко современную песню, которую слышала по радио, пока ехала сюда. А тут ещё один «Бабах!» и снова в больное место. Ну, да, туда, где насекомые живут, именуемые в красивых женских романах, бабочками. Мои, видимо, находились до этого в стадии куколок, а то и вовсе гусениц… Жуть жуткая! Но завидев перекатывающиеся мышцы на голой мужской спине, быстро обозначились новой стадией своей жизни.

Степан обрезал ветки на деревьях в саду, которые мешали ходить. Да и вообще, мешали друг другу. И эта картина, должна заметить, здорово завораживала. У меня даже рот чуть приоткрылся от такого вида. Хоть картины рисуй «Мальчик с секатором».

– С лёгким паром, кудрявая! – я надеялась, что он не заметил, как я на него пялюсь.

– Спасибо! – я постаралась как можно более дружелюбно улыбнуться. – Ты это сделал, пока я грела свои кости? – недоверчиво посмотрела на груду веток.

– Ага! Соскучился по физическому труду.

– Закончишь, приходи ко мне со своим чудо-инструментом. У меня тоже сад зарос, – хмыкнула, говоря, конечно, всё в шутку.

– Обязательно! А чудо-инструмент у меня всегда с собой, – согласился Стёпа. Я только сейчас заметила, насколько это все прозвучало двусмысленно. Господи! Вот тебе и праведница. Кажется, даже ещё больше раскраснелась от этого осознания. Хотя что это я все опошляю?

– И вообще, оденься! – буркнула я, включая защитную реакцию. Надо было поскорее уходить отсюда, пока ещё чего не наговорила. Главное, чтобы он не распознал это как флирт. А то этот хитрый жучара все быстро вывернет в свою пользу.

Как всегда, ужин у тети Тани – это праздник для живота. Там тебе и соленья, и овощные салаты, и обилие мяса с картошкой, что у русского человека является основными ингредиентами во всех блюдах. А ещё её фирменная настоечка, которая обычно пьется как компот, а потом ноги просто отказываются тебя слушаться. Знаем, проходили, поэтому не злоупотребляла, а так, снимала стресс за день. А его сегодня было достаточно у бедненькой меня. Один Степан чего стоит. Да-да, и снова эти надоедливые тараканы в голове пели диффирамбы в его честь. И как бы я ни желала переключить мысли на что нибудь другое, выходило это пустой тратой времени. Поэтому разозлившись на саму себя, решила не нервировать ещё больше своё сознание, а просто дать возможность подумать о нем. Все равно ведь никто не узнает, да?

– Неугомонный, мой сын, ты сегодня сядешь за стол? – поинтересовалась тетя Таня, когда Степка щегольски проплыл мимо окна веранды, где мы, собственно, и трапезничали.

– Не могу, мам! Я вот этой милой девочке обещал, что подрежу ветки в их саду. Пойду, пока не стемнело.

– Сдурел? – поперхнулась я копчёной щучкой, которой меня угощал дед этого ненормального. А ещё мне довелось узнать историю того, как он ее поймал. – Я же пошутила.

– Правда? Ну, извини, я уже настроился.

И пока я выскользнула из-за стола, Воейков вышел за калитку и направился к нашему с бабушкой дому.

– Вернись сейчас же! – возмутилась я. По-моему, он даже глазом не моргнул. – Степ, не смешно!

–А я похож на комика?

– Ладно! Хорошо! Тогда я буду мозолить тебе глаза.

– Да, пожалуйста! Я не могу быть против того, чтобы созерцать тебя рядом. А ещё… – , он остановился, задумавшись. – Да! Я найду тебе занятие тоже.

– Вообще-то я уже себя отпарила, накормила, так что мне только на боковую.

– Я тебя ещё раз свожу в баню и ещё раз попарю.

– Фу, Степ, ты что такой развратный стал?

– Кудрявая, – он самодовольно улыбнулся, – вообще-то скрытый подтекст во всем ищешь ты сама. Я ничего вообще такого не сказал. А если ты о сексе, то в бане этим аниматься тяжело. Там высокая температура и быстро выдыхаешься.

– А ты пробовал? – тянул меня кто-то за поганенький язычок.

Вот представлять Степку с другой девкой совсем не хотелось. Более того, внутри вспыхивала пожаром собственническая ревность. Такая, что даже не дышалось нармально. Вот откуда такая реакция?

Как сказала бы бабушка: «Мужика тебе нужно, голубушка моя». А мужика не было. Нормального не было. Ненормальных хоть пруд пруди вокруг, но мы же Царевна и царевичьи выходки мало кому приходилось по душе. А кому терпелось, не по сердцу был. И за это, опять же, спасибо моей Рите, которая с детства мне внушала одну простую истину: «Никто не сможет любить тебя больше, чем ты сама». Отсюда и самооценка выше носа и любовь к себе всепоглощающая. А для любимой себя, естественно, не жалко ничего. И опять же, цитирую Риту: «Если очень хочется, значит ДА». И тут уже никакие доводы не важны.

И тело, руководствуясь вышесказанным, на данный момент, спустя полгода после разрыва отношений со вторым моим серьезным парнем, жаждало чего-то. Чего! Я даже думать об этом боялась, чтобы ненароком не пойти у себя на поводу. Ничем это хорошим все не закончится. Хотя, помниться, кончалось у нас с Воейковым ооооочень даже хорошо. Вот только снова вести диалог с собой и насиловать себя идеей забыть… нет, этого снова я точно не вынесу.

– Было дело. Ты хочешь об этом поговорить?

– Твои сексуальные похождения меня точно не должны интересоаювать. Так ты все ещё летаешь? – поинтересовалась я, расположившись на скамейке, стараясь не смотреть на него. Хорошо, хоть футболку одел. Апрель всё-таки. Вечера холодные, как и ночи.

– Да, я все ещё летаю. Это моя профессия. Правда, сейчас после отпуска мне друг предлагает сменить классификацию.

– На подводную лодку пойти? – снова ершистая самозащита. Как ёжик тот, ей Богу!

– Нет! Летать на гражданских судах. Конечно, военные – это льготы, обеспечение тебя жильем и постоянные учения. Но сейчас, к двадцати пяти начал задумываться о том, будет ли моя жена с детьми таскаться со мной по гарнизонам.

– Если будет очень любить, то, думаю, будет.

– Возможно. Но я уже заранее знаю, что это и будет причиной скандала. Но пока ты не завоёвана, я имею возможность думать и выбирать.

– Что-что, прости?

Но он промолчал, продолжая своё занятие. А ведь бахнул прям под ребра своим мимолётным признанием, в котором явно был какой-то подтекст. Он провоцировал, а я велась, как маленькая девочка.

С нашим садом Стёпа справился быстро. Оставалось здесь лишь собрать листву, что я отложила на завтра, потому что на улице окончательно стемнело и стало холодно. И ведь только сейчас я поняла, что не поблагодарила тетю Таню, сорвавшись, как ненормальная, с места.

– Не, я не понял, кудрявая, а оплата работнику? – шел за мной неторопясь, но при этом не отставал.

– Иницатива наказуема, мальчик мой! – отправила ему воздушный поцелуй и прибавила шаг.

Сбежать домой я успела в тот момент, когда Стёпка парился с Петром Геннадьевичем в бане. Хватило с меня на сегодня.

Дома куча одеял, потому что не закрывала окна днём, чтобы помещения просохли и проветрились, и теперь было прохладно. К ним прилагались горячий чай и книга. Если бы с собой был ноутбук, занялась работой. Хотя нет! Чур меня, чур! Я хоть и любила то, чем занималась, но выходные себе тоже можно было позволить. Я давно выработала график. И сейчас у меня лучше получалось работать по ночам, от этого в офисе я появлялась редко, так, раза два-три в неделю, чтобы засветить там своё симпатичное личико. Да-да! Исключительно бабушкино воспитание.

Так за чтением и сама не заметила, как уснула. И да, с камином было бы идеально. Но его нужно было чистить, хотя можно было бы рискнуть. Но катастроф мне на сегодня хватало. И сны мне снились яркие и красивые. И главное, что в них я не видела Воейкова, хотя проснувшись, забыла о чем они были. Но, наверное, Степку я бы запомнила.

А разбудил меня негромкий стук в окно. Подорвалась с места, как ошпареная. А там … и очередное мое «Да»! Воейков собственной персоны. Хоть на улице все ещё было темно, но его я не могла не узнать.

– Степка, ты совсем офонарел? Половина пятого утра, – возмутилась я, кутаясь в одеяло.

– Вот так все и проспишь, кудрявая! Идём.

– Куда? – он протянул мне зимний военный бушлат, не удосужившись ответить на вопрос.

Быстро влезла в его штаны, которые мне велели не ворачивать, так как на симпатичный зад бывшего владельца они уже не лезли. Запрыгнула в кроссовки, по пути собирая волосы в пучок.

– Выброси резинку, – он стоял уже во дворе, ожидая пока я соберусь. Я непонимая уставилась на него, – Я соскучился по твоим кудряшкам.

– Я смотрю, у тебя прям какой-то фетиш на этот счёт.

И все же совету последовала.

Шли знакомой тропой, которая вела прямо к озеру. Комаров в это время года ещё не было, поэтому над головой никто не жужжал, а вот небо окрашивалось уже в светлые яркие тона.

– Гребаный ты романтик! Разбудить бедную девушку в такую рань, чтобы показать ей рассвет? – усмехнулась я. Нет, зрелище явно впечатляло мою творческую натуру, но себя невыспавшуюся было жалко. Выходной как-никак.

– А разве не красиво? И у меня есть термос с кофе.

– С этого и нужно было начинать, изверг!

Кофе меня обеспечили быстро. А потом он сам устроился рядом на деревянную пристань. Озеро тихо плескалось, накатывая волнами совсем детские воспоминания. Солнце медленно выплывало над горизонтом, окрашивая его в ярко-розовый цвет. Играло бликами на воде. Мир просыпался. Не знаю, что это могло бы значить конкретно для нас, но я вдруг почувствовала жгучее желание просто прижаться к нему. Порыв, естественно, никто не собирался сдерживать.

– Хм-хм, – прокашлялся Степка в кулак.

– Я разве виновата, что из-за твоей дурацкой романтики мне стали необходимы обнимашки?

– Нет, конечно! – снова самодовольная улыбочка, которая сейчас почему-то даже не бесила. Воейков поднял руку, чтобы я могла под нее проскользнуть, и уютно устроиться на его груди, слушая, как быстро стучит его сердце. Наверное, так же быстро, как и мое. Но как ни крути, а это был такой кайф, что не хотелось, чтобы «лампочка» вновь загоралась на небе.

Наверное, если ты не кофе, я бы так и задремала в крепких мужских объятьях, от которых по всему телу разливалось тепло.

– Ну, вот! – нарушила я тишину первой, чтобы не протекла совсем крыша от этого удовольствия, – у меня куча работы на сегодня запланирована, а я не выспавшаяся.

– Не ворчи, бабулька! – на это заявление я стукнула Воейкова по самому доступному месту – его ноге. Но в ответ получила лишь заливистый смех, от которого самой хотелось смеяться.

– Инвалидом меня хочешь сделать, кудрявая? – Степан продолжал играть моими локонами, перебирая их пальцами.

Назад не торопились, но все же я планировала после обеда добраться домой.

– Ты надолго приехал?

– Еше пару недель. Там и решу, останусь в городе, либо двинусь в свою часть.

– А где ты сейчас служишь?

– Далеко, уж поверь мне

– Это такая засекреченная информация?

– Была бы ты моей девушкой, возможно, я бы ею поделился.

– Как жаль, что я не твоя девушка, – вздохнула наигранно. Всё прям как в том Ералаше про мандарин. Повздыхали-повздыхали и все на этом. А ведь именно в этот момент я бы не отказалась от признаний. И возможно, даже ответила бы на них. Ну, да, мешает только слово «возможно».

– А ты когда бабушку привозишь?

– Скорее всего, среди недели. Доработаю книгу ещё пару дней, возьму новую работу и приеду с ней, чтобы хоть как-то помочь обустроить быт. Такое ощущение, словно воспитываю подростка, который может ещё выдавать мудрые мысли.

– Значит, мы ещё увидимся?

– Было бы желание, а возможность всегда найдется.

– Похоже, умничать ты научилась у своей бабули, – он все так же светил своими белоснежными зубками. Хорош, гад! Нельзя мужику быть таким красивым. Будь моя воля, я ты таких сажала за решетку, чтобы не разбивали сердца вот таким вот легкомысленным дурочкам, как я.

Нет-нет! Мое сердце целое и…в голове прям туман какой-то и дышать тяжело, и ладошки вспотели… Вот, все эти обнимашки. Вся эта романтическая х***рня заразна, тем более рядом с таким парнем. Но останавливало сейчас только то, что о личной жизни мы не разговаривали, не интересовались фактом наличия рядом с нами кого-либо. Но я была свободна и мне было простительно, а вот на счёт него я сомневалась. Раньше он был решительнее. А может, просто понабрался ума к своим двадцати пяти. Ах, чёрт! У него же день рождения на следующей неделе. И я буду здесь? Да! Впервые в жизни я смогу его поздравить лично.

Распрощались у моей калитки. Вернул туда, откуда брал. Бушлат я поспешила отдать, так как на улице чуть потеплело, а мне эти десять метров было пробежать раз плюнуть.

– Доброго утра тебе, кудрявая! И хорошего дня!

– И тебе того же! – помахала я ручкой, поджав губы, прощаясь до следующей недели.

5

Как можно человека поздравить с двадцатипятилетием? Вот и я ее знала, что дарить Воейкову. Тяжело, когда ты с ним не общалась, и не знаешь о его интересах. Даже залезла на все имеющиеся у него странички соцсетей, а это ВК и Инстаграм, которые он, практически, не вел. Зато смогла просмотреть плейлист, где оказались композиции русского рока, занимающие почти девяноста процентов того, что там имелось. Вспомнилось, что ещё до выходных коллега на работе предлагала мне два билета на концерт группы «Звери», мол, поругалась с парнем, нет настроения идти. И мне повезло! Даша не успела их спихнуть, зависнув в своем горе.

– Только если ты вдруг до пятницы помиришься со своим козлом, я тебе не смогу вернуть, – сразу предупредила.

– Когла мы миримся, нам обычно не до концертов, – сообщила обречённо девушка. Конечно, я бы в другом случае постаралась чем-нибудь помочь, но у меня поджимало время сдачи книги, поэтому просто пригласила Дашу на выходных в гости к нам на дачу.

И как это я удачно вспомнила, и она не сообразила предложить их ещё кому-нибудь, по рассеянности оставив в столе на все выходные. Будет отличный повод провести время со Степаном. Даже если он не свободен, дружеский поход на концерт ничего не испортит. Хотя я бы на месте его девушки повыдергивала себе же волосы.

За два дня до нашего отъезда на его стене в ВК появилась запись:

«Дорогие друзья, через четыре дня у меня первый юбилей! Желающие поздравить могут меня найти по адресу (ссылка на геолокацию). Телефон отключу, интернета нет, поэтому поздравления буду принимать только лично».

Вот хитрый жук! А если к тебе припруться все твои четыресто друзей? Ну, уж я там точно буду! Только в эти дни мне нужно очень-очень много работать. А как работать, когда тут пишут всякие?

Степан Воейков: Кудрявая, давай куда-нибудь сходим. Оказывается, без тебя в поселке скучно.

Ольга Бушмина: Не могу. Я очень-очень занята.

Степан Воейков: Трудишься в поте лица, зарабатывая на хлебушек?

Ольга Бушмина: Я люблю с маслицем и икоркой, так что приходится. Потерпи два дня.

Степан Воейков: Это долго, кудрявая! Хочу сейчас! Спаси меня!

Ольга Бушмина: Тебе больше некого доставать, Степашка?

Степан Воейков: Я стою под твоими окнами!

Сердце, кажется, пропустило удар. Я кинулась к окну, отодвигая осторожно занавеску. Нет! Тихо, и соседи, кажется, спят.

Степан Воейков: А они тёмные и не хотят на меня смотреть. Твой номер не поменялся?

Ольга Бушмина: Нет!

Вот гад, я уж думала он в городе отирается. А он по поселку шастает. И тут же тишину комнаты разрезала трель мобильного. Хм, а вот его номера у меня не было.

– Можно я тебя ещё чуть-чуть помучаю, кудрявая?

– Степка, ты что выпил? – догадалась я.

– Это все мамина настойка. Мы просто с дедом поужинали, а в итоге я оказался у вас в саду.

– Хорошо вы поужинали, – усмехнулась я. Никогда в таком состоянии его не слышала, а тем более не видела.

– Так мы идём куда-нибудь завтра?

– Нет, – отчеканила, сопротивляясь соблазну согласиться.

– А послезавтра?

– Нет!

– А после послезавтра? – не унимался Воейков.

– Пойдем ночью купаться на озеро, – вдруг выдала совершенно безумную идею.

– Голышом?

– Не, Степ, с тобой голышом опасно!

– А потом у нас какие планы?

– Потом я приду к тебе лично поздравлять с днём рождения. А после дня рождения мы кое-куда сходим. Согласен?

– Согласен! – радостно воскликнул Воейков. – А целоваться будем?

– А ты свободен?

– Да вроде как!

– Вроде или как?

– Свободен! Не обременен никакими обязательствами.

– Тогда, возможно, будем! – согласилась я. И опять же сама себя выругала.

Как-то все очень быстро. А потом снова будет болеть и ныть. Да ну его к черту! Все предостережения по поводу того, что Стёпа снова останется незалеченной раной, куда-то быстро испарились. Хотя, возможно, он не вспомнит нашего разговора, но сейчас флирт после таких долгих и не очень хороших отношений мне был необходим. Помним, да? «Если очень хочется, то ДА!». Так вот, мне хотелось. Просто до скрежета зубов, когда он предпринимал свои попытки пьяного флирта. Эх, Степан – Степан, что ж ты делаешь-то со мной? Растеряла девчонка последние мозги. Вот как теперь работать? А никак! Отложила ноутбук, понимая, что без концентрации ничего хорошего я там не сделаю. И так сюжет скучный, предсказуемый, да ещё и описания корявые. Хоть полкниги вообще удаляй. А если убрать, то получится одна порнушка. Вот и приходится как-то доводить творение посредственного автора до какого-никакого, но совершенства. А тут после прочтения ещё и Воейков со своими «поцелуями». Как теперь спать? Или он не собирается?

– Кудрявая, – позвал он после некоторой паузы.

– Что, Степашка?

– А ты как относишься к тому, чтобы иметь мужа летчика?

– Не думала я об этом.

– А почему?

– А потому что вариантов таких не было. Ты может, спать пойдешь? Поздно уже!

– Хорошо! – согласился он довольно быстро. – А ты там не обижай мои кудряшки.

– Постараюсь, – улыбнулась в темноту.

– А до дома меня проводишь?

– Иди! А я буду в трубку дышать, – ещё один смешок. Ох, ну и что делать с этим чудиком?

На следующий день Воейков не извинился за свой поздний звонок и поведение. Либо забыл, либо помнил и не считал, что это было неправильно. Хотелось, конечно, надеяться на второе. И всё же, собрала себя в кучу и, наконец, закончила то, что обязана была закончить. Пришла в издательство так и заявила: «Книга – дерьмо».

– Я знаю, – ответил начальник. – Но это модно, и это покупают.

– Разочарована я в современной литературе.

– А ты принимаешь это за литературу? Графоманство чистой воды.

– Анатолий Сергеевич, дайте мне что-нибудь нормальное, а! Я же умру, если в лоне природы буду читать такую грязь.

– А может, тебе отпуск взять на пару недель? А что? Заслужила!

– Ух, ты! А я думала, что «рабы» в отпуска не ходят.

– Тебя отпущу за вредность производства.

Вот на такой позитивной ноте мне подмахнули заявление, которое я написала тут же, и я довольная полетела домой собирать вещи. И в обед мы с Ритой уже выезжали, набрав с собой побольше продуктов и тех необходимых мелочей, которые нам могли бы понадобиться. Я не могла нарадоваться тому, что, наконец, я возвращаюсь в детство. Пусть это всего две недели, а может и больше, если Сергеич разрешит работать дома, но душа моя ликовала, как тогда, много-много лет назад.

Едва мы успели опустошить багажник и заднее сидение, которые были завалены, на калитке уже висел Степан.

– Господи, и этот здесь! – воскликнула Рита. – Снова будешь на балкон к Оле лазить?

– А Вы даёте добро, Маргарита Львовна?

– Благословения просишь? Думаешь, я настроена на правнуков?

– Ну, этого все равно не избежать. Рано или поздно Вас кто-нибудь, да назовет бабушкой! – скалил зубы Воейков.

– Ох, несносный мальчишка! Пусть уж будет поздно!

– Ваш заказ принят, буду стараться! – я хохотала, а бабуля махнула рукой, мол, совсем уж безнадёжный вариант. Я, конечно, понимала, что Воейков шутил, но ведь так было приятно осознавать, что в этих шутках есть какой-то скрытый смысл. – Помощь нужна?

– Сами справимся! Зря что ли прошли через период эмансипации?

– Вот я стою сейчас и думаю, мне настоять или идти подальше. Женская логика штука серьезная.

– Чего ты там уже себе выдумал, Степан?

– А про ночное купание не забыла?

– Нет! Только, чтобы был в плавках, – пригрозила пальчиком.

– Ох, Стёпка, если ты будешь слушать её, то не скоро наплодишь мне правнуков, – влезла Рита со своими пятью копейками. Нет, ну вот что за женщина?

– Спасибо, Маргарита Львовна за совет! – послал Воейков ей воздушный поцелуй. – В полночь на причале, не опаздывай! Я если что буду в голом!

Кажется, он оповестил об этом всех соседей.

– А не рановато для купания?

– Далеко заплывать не буду! Окунусь и все! – пообещала я Рите.

– Да нет, я про этого мальчишку, – бабушка взглянула на меня косо, а потом вдруг всплеснула руками. – Ешкин матрешкин…и когда это вы успели?

– Давно, и я была совершеннолетняя.

– Хоть это успокаивает. И что теперь ему надо?

– Наверное, то же самое, что и мне. Только не думай, что в финале нас ждёт свадьба и куча детишек. Я пока сама не решила, что делать.

Ну, да! О будущем далёком я не думала, а о ближайшем вполне себе, представляя, что и как может быть. При чем в самых ярких красках. И это все благодаря моей последней работе. Там такое…словно пособие писали по применению того или иного органа не отвечающего за половую принадлежность. Конечно, пробовать мне не хотелось. Не на столько я была любопытной, а вот представить…кому это помешает?

Ужин готовила я, и как всегда, он был лёгкий. Несмотря на возраст, Рита всё ещё следила за своей фигурой, к чему приучила и меня. Вечером после работы и домашних дел пришла тетя Таня, да и ещё парочка соседок. И пока женщины болтали допоздна, устроив чаепитие на веранде, я улизнула из дома. Купание никто не отменял. Хотя какое купание в начале мая? А вот такое! Между прочим, в проруби в январе купаются, а чем не угодил май? Я старалась шагать быстрее, чтобы не опоздать. Всегда считала опоздание дурным тоном. И вроде успела, а Степка уже ждал на причале, при чем не один.

– Наш душевный романтик будет на троих, – весело заявил он. В темноте было не разобрать лица ещё одного мужчины, поэтому я приглядывалась.

– Я же сказал, что не узнает, – заметил незнакомец, хотя голос был очень даже неплохо знаком.

– Ну, конечно, нацепил бы ещё капюшон на голову, да в балахон облачился, – с раздражением бросила полотенце на доски. – И давно месье Павлик пожаловали? – стянула с себя обувь.

– Вот ты коза, Бушмина, – разразился смехом Пашка.

– Вообще-то это ты вздумал шифроваться, – молодой человек заключил меня в объятья, стискивая посильнее. Ну, вот и поздоровались. Приятно встретить старых друзей спустя столько лет.

– Так, Паштет, отлипни от нее, – тут же попытался нас разнять Воейков.

– Отелло, остынь! Все в нормах приличия. Завтра ещё Леха приедет и Лерка. А вот до Миленки так и не смог достучаться.

– А что к ней стучать? Она с близнецами сейчас нянькается. А из Краснодара к нам добираться долго, ещё и с двоими, – поделилась я последними новостями.

– Прикинь, а я бы мог стать отцом двойни, если бы наш роман продолжился, – усмехнулся Павлик. Ну, как был балбесом, так, по-моему, ничего и не изменилось.

Решили прыгать вместе, взявшись за руки. По-другому я бы не решилась залезть в воду, которая по словам Стёпки была парным молоком. Но на деле я намочила пальчики на ноге и получилось ощущение, словно в жидкий азот окунула. Ладно, я не трус!

Зато визгов было на всю округу, когда тело резко погрузилось в холодную воду. Вообще оказалось все очень даже неплохо, не учитывая того момента, что через тридцать секунд у меня зуб на зуб не попадал. Пулей вылетела, глуша в себе смех от глупости, которую только что сотворила. Если бы не Пашка, посидели бы помочили ножки, полюбовались звёздами. А теперь сразу под плед, куда следом нырнул Степан с заявлением, что вместе греться куда лучше, чем по одиночке.

– Я, конечно, залез бы к вам, но меня моя девушка прибьет, если узнает, что я тёрся о другую девушку, – промычал Пашка.

– А тебя, думаешь, кто-то приглашал к нам? – хмыкнул Воейков, прижимая меня к себе ещё ближе. Мое тело отзывалось на него с нескрываемым восторгом. И несмотря на то, что я замерзла, от быстро циркулируемой крови внутри становилось жарко. Ещё бы! Он не давал мне замерзнуть двое суток пять лет назад. Каким горячим может быть Степка я проверила на себе лично, в экстремальных условиях. И от одного живого воспоминания, которое обычно пряталось глубоко и подальше, желание выгнать отсюда Пашку становилось все сильнее.

– Кстати, Степашка, с днём рождения! – вдруг вспомнила, что полночь переступила новый часовой промежуток