Текст книги "Поцелуй судьбы (СИ)"
Автор книги: Виктория Миш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 19
Эдгар
Акиф обещал помочь – достать такую штуку, которая идентифицирует владельца вещи. Оказывается, у низших она есть. Работает прибор со сбоями, всякое бывает, но хоть что-то полезное в виду отсутствия других вариантов.
Мы выпили, перетерли за жизнь и расстались под утро весьма довольные собой.
Прибор Акиф принес мне на следующий день, правда, не в офис. Не хотел светиться, да и мне лишнее внимание руководства ни к чему.
Низший ждал меня у дома на углу, покуривая, я надеюсь, просто сигаретку. Сизый дым окружал его и въедливо лез в ноздри. В который раз у меня перехватило дыхание, но я сдержался.
Не время поддаваться слабости. К тому же, за ведение здорового образа жизни я получаю надбавку – одну четвертую зарплаты «за полезность обществу».
– Вам разрешают курить? – поздоровавшись за руку с низшим, я огляделся.
Пара бабулек у подъезда и сосед, прицепляющий велик к ограде. Сегодня мое дежурство вечером, и я ожидал, что Игорь с Насташей заедут за мной. Не хотелось бы, чтобы они видели нас с Акифом. Общаться с низшими не запрещалось, но лишние вопросы – точно ни к чему.
– Маленькие слабости разрешают. Иначе какие мы низшие? – хмыкнулон, – Гляди, что притащил.
Он ткнул мыском кроссовки в картонную коробку, стоящую у стены. Я присел и осторожно раскрыл ее. Внутри лежал замысловатый прибор из темно-серого железа с несколькими кнопочками и одной маленькой антенной.
– Подносишь к даровитому и нажимаешь сюда, на желтую кнопочку, – Акиф погасил окурок об стену и испарил его в воздухе, – Сразу видишь, брал ли он что-нибудь твое. Вот здесь загорается либо зеленая кнопочка, либо красная. Прибор ловит и запоминает отпечаток твоей ауры и ищет похожий след. У каждого существа есть свой неповторимый оттенок, его-то и идентифицирует прибор.
– Сначала нужно настроить на меня?
– Разумеется. Вот здесь внизу есть рычажок, – Акиф взял прибор и покрутил его со всех сторон, отыскивая, – А, не… не рычажок, кнопочка. Давно не пользовался, забыл. В общем, сначала жмешь сюда, направляешь в область сердца… Потом в область третьего глаза…
– Которого у меня нет, – пошутил я, – И что должно зажечься?
– Вот здесь, желтая…
Настроить прибор на меня оказалось не так-то и сложно. Низший вручил мне его со словами: «Пользуйся в собственную пользу» – типичное пожелание эгоистичных низших, и ушел, пообещав забрать через недельку.
Не успел он скрыться за углом, как во двор въехала черная мазда Игоря. С затемненными стеклами и блестящим отполированным кузовом – друг всегда следил за чистотой.
А я вспомнил про обещание, данное Насте. Со всей этой кутерьмой вокруг Риты, совсем забыл. Нехорошо!… Нужно присмотреться к Игорю, прежде чем проводить сложные ритуалы. Вдруг дело всего лишь в плохом настроении?
Игорь посигналил мне, и я с коробочкой под мышкой сел в авто.
– Сюрприз! – вскричала Настя и на колени шлепнулась папка, – Досье на нашу будущую даровитую. Знакомься.
– Я отсылал тебе файл на почту. Читал? – Игорь хмуро смотрел вперед себя, не моргая, – Почему пахнет темными?
– Низшими, – машинально поправил я, рассматривая дело, – Да, пробежался. А у вас поинтереснее будет. Уверены, что с девушкой всё чисто?
– Да, Настя проверяла. Божий одуванчик в четвертом поколении.
– Ну, грешки у всех нас есть, – пошутила девушка и со значением посмотрела на меня, – Да, Эд? У кого-то среди них затесалась забывчивость…
– Прости, – коротко бросил я, перебирая документы на инициацию. Коробка с прибором изрядно мешала, так что я переложил ее под ноги, – Почему именно она?
В файлах, что любезно прислал мне поздно вечером Игорь, об этом не было сказано ни слова. А ведь всегда должна быть причина инициации. Если не потомственная особенность – иногда рождаются и энергетические бездари у сильных даровитых, то должна быть как минимум сильная врожденная энергетика, какая-нибудь предрасположенность – например, развитая интуиция, способность выходить из тела в астрал и прочее. Либо деньги, как было в случае с Марго.
Настя пожала плечами, мол, божий промысел, и откинулась на спинку сидения, спрятавшись в темноте салона. Оттуда, сзади, хаотично мерцали темно-зеленые глаза, и я в который раз вспомнил о ее прошлом.
Низшие держали Настю в застенках. Девушка отличается вспышками жестокости. Что это нам дает кроме сочувствия? Ничего.
Пока я не понимал, почему вспомнил об этом, но сделал себе мысленную заметку подумать на досуге.
А затем переключился на бумаги. Работа всегда поглощала меня с головой. Вот и сегодня, с интересом просмотрел полное досье на Шевцову Ирину, москвичку, девятнадцати лет от роду. Фотография, родословная, особенности характера. Средней силы даровитая, тяготеет к добру. Пожалуй, ее мне будет приятно инициировать.
– Вспышка произошла тринадцатого. Зафиксировали патрульные, спустя пару минут. Пока вытащили из базы ее данные, проанализировали родословную, прошла неделя. Всё в порядке. Силы открытой нет, всё как всегда, в наличии только зачатки, – не отрываясь от дороги, ответил Игорь, – Марк Анатольевич сказал, она будет последняя в этом месяце.
– И все-таки, зачем вас отправили? – проворчал я, рассматривая портрет.
Ирина была русоволосой девушкой с косой по пояс. Темно-сиреневый свитер подчеркивал хрупкие черты лица, бледную кожу.
– Фото взяли с паспорта?
Мне подумалось, что на деле девушка должна быть красивее.
– Обижаешь! – фыркнула с заднего сидения Настя, – С пропускной фотокарточки.
– Кем работает? – мне даже стало интересно. Девятнадцать лет, такая вся правильная с виду. Должна учиться…
– Официанткой в кафе. Там же написано… – недовольно буркнул Игорь, – Мне не нравится твой настрой. В последнее время ты похож на желе.
– На что? – удивился я.
Игорь никогда не отличался поэтическим воображением. Подобные выражения из его уст пугали и внушали беспокойство. Либо Насташа его как-то вдохновила, либо вправду что-то случилось. Ну не мог Игорь просто так сравнить человека с желе.
– На желе, которое тает. Еще немного, и ты превратишься в воду, – поставил точку в метафорах Игорь и резко притормозил у девятиэтажного серого дома, – Давайте перехватим ее у подъезда, все сделаем, а потом заедем перекусим. С утра в горле ни крошки.
– Дежурство! – с укором сказала Настя, – Пока кто-то косячит, мы подметаем.
– Шеф сказал не пускать тебя в подозрительные места одного, – поддакнул Игорь и выключил мотор, – Идем, что ли? Коробку оставь тут.
– Хмм… – задумался я.
А вот это интересно. Мне шеф ни о чем таком не говорил. Да, ругался и грозил отстранением, намекал, что нужно уладить дело с Всеволодом Ивановичем, но вот что меня теперь не будут пускать на дежурства – это настоящая новость.
Не то, чтобы я мечтал два раза в месяц объезжать городские магистрали и темные подворотни, ставшие обителью низшим, но отбиваться от коллектива – означало навлечь на себя его немилость.
А ссориться с коллегами по пустякам не хотелось. Тем более, с Игорем и Насташей, с которыми часто работал в команде.
Игорь надел свои любимые черные солнечные очки и пошел первым. Негласный лидер нашей компании – на пять лет меня старше, он всегда брал на себя ориентировку на местности и удар, если таковой последует.
Это сейчас, в наши дни, инициировать даровитых стало легко: низшие притаились и не пытаются помешать. Игорь рассказывал, что в первый год своей работы его куратор долго настраивал на возможную стычку. Показывал приемы, как отбросить недруга и как спасти будущего даровитого, предупреждал о последствиях. Тогда это было важно: мировое равновесие зиждилось на количестве даровитых, на их силе – так рассказывали старики.
Так думал и мой папа, защищавший до конца даровитую. Официальный диагноз, объявленный нам после его смерти, звучал странно – не выдержало сердце. Никаких «магических» ожогов, ударов кинжалом и прочего. Просто сердце перетрудилось и отказалось работать.
Но все знали, что произошло это по вине низших. Знали и молчали, так как доказательств не было.
Низшие мешали инициации, убивали даровитых и пытались убрать с дороги распределителей. Мрачные времена были двадцать лет назад…
Теперь их план как будто изменился, и ничто не мешает нашей работе.
Как по мне, так это означает, что мы двигаемся к цивилизованному обществу. Зачем играть в войнушки, если можно бескровно договориться?
Мы с Настей плелись следом. Девушка украдкой проверяла сообщения на телефоне, пока я пытался понять, что за беспокоящее чувство поселилось у меня между лопаток. Как будто тебя пронизывает едва слышимый ветерок. Уже второй раз в своей жизни я испытывал его – в первый тогда, в день смерти отца.
Шел на занятия и внезапно почувствовал касание холодка между лопаток. Беспокоящий и вызывающий нервный зуд. День тогда был безветренный и солнечный, одет я был легко.
Отмахнувшись, продолжил болтать с друзьями и не придал значения. Потом уже, много лет спустя, я вспомнил то самое чувство и приписал его проснувшейся интуиции. Дело в том, что отец находился всего в паре кварталов от меня, и, кто знает, может в тот момент за мной наблюдали его убийцы…
– Вспышка-вспышка… – бормотал я, подходя к подъезду, – В материалах дела не написано, какая именно.
– Обычная, – Настя засунула мобильник в карман джинсов, – Магнетическая буря. Несколько человек вокруг девушки почувствовали себя плохо. Дело было в кафе вечером. Одна старушка даже упала в обморок, вызывали скорую.
– Да, обычное дело, – немного расстроился я, продолжая перебирать в уме факты.
Что меня беспокоит? Ирина как самая обычная неинициированная даровитая обладает скрытой силой. Та прорвалась наружу в момент острой эмоциональной встряски – на работе кто-то испугал ее или вывел из себя. Так бывает. Девушка не подозревает, что ее ждет таинственный мир «магии», новые способности и обязанности. Как минимум, не следует нарушать общечеловеческий и божий закон. Об этом ей расскажет Настя – она с женщинами всегда умеет находить общий язык.
Это Марго можно было ничего не объяснять – папочка, заплативший немалую сумму, разъяснил всё за нас. А другим даровитым мы осторожно рассказываем суть и направляем их к опытным коллегам для помощи. Даже номера телефонов предоставляем.
Горько усмехнувшись, я обвел взглядом небольшой двор.
– Присядем на лавочке?
Игорь, раскинувший поисковую сеть на низших – и охота ему тратить столько силы ради удовлетворения своего любопытства, кивнул и первым сел на лавочке у пятого подъезда.
Настя положила голову ему на плечо и достала смартфон. Я встал рядом с ними и задумчиво уперся взглядом в разноцветные окна, балконы жителей, еще даже не подозревающих, что в их доме скоро появится своя собственная «ведьма».
…И только моя Рита находится в вакууме, ничего не знает о жизни. Ждет, пока я позвоню ей и научу чему-нибудь.
«Подожди, маленькая, еще немного. Нужно закончить с насущным, а потом уже…»
– Идет! – голос Игоря звучал напряженно, – Эд, давай быстро, мы прикроем. Я чувствую низших на расстоянии пары километров.
– Они никогда не мешают, – не удержался я и тоже вгляделся в приближающийся девичий силуэт.
Обычная девчонка, таких в городе – тысячи.
– Проверили дар? – на всякий случай спрашиваю я и иду к ней навстречу.
Тополя шумят, роняют свой белоснежный пух. Запах шиповника, расцветшего неподалеку, подсказывает, что наступило лето… Прекрасное, терпкое и душистое. Лето надежд, лето желаний…
Все это дополняет картину действительности, я отчетливо чувствую настоящий момент и настраиваюсь на передачу силы.
Девушка в цветастом бежевом платье на бретельках, накинутом поверх белоснежной футболки, идет неспешно. Она прижимает к левому боку холщовую сумку с покупками и настороженно смотрит на меня.
Увидела. Заметила. Застеснялась.
Теперь смотрит нарочито в бок. Приближается и замедляет шаг, так как я стою у нее на пути. Слишком узкий бордюр у дома – не разойтись.
– Привет, – я улыбаюсь спокойно и доброжелательно, – У тебя сегодня особенный день.
– Что? – она смотрит боязливо и недоуменно.
Ну да, если на улице к тебе липнет симпатичный парень и говорит про особенный день, есть, о чем забеспокоиться…
– Сегодня ты станешь другой, – протягиваю к ней руку и касаюсь локтя, – Я передаю тебе часть силы, Ирина. Используй ее во благо…
Что это со мной? Я несу какой-то бред! Вижу это по расширившимся глазам Ирины, по ее приоткрытому рту и руке, пытающейся скинуть мою. Обычно я здороваюсь и сразу перехожу к делу. Исключением стала инициация Марго – чисто из любопытства или от накрывшей усталости в тот вечер я заинтересовался ею.
Хотя теперь вижу в этом перст судьбы.
– Ира, стой, не двигайся. Не сбрасывай руку Эдгара… Мы не причиним тебе вреда и всё объясним, – к нам подходит улыбающаяся Настя.
Двигается настороженно, шагом пантеры, старается не спугнуть. Ирина смотрит на нее во все глаза и действительно испуганно замирает.
– Ирина… – начинаю снова передачу силы.
Сосредотачиваясь, направляю ее.
Энергия бурлит по венам, несется из моего сердца к ее… Я чувствую, чтоделюсь, что меня опустошает…
И в этот момент происходит неладное: вены на руках Иры вздуваются и наполняются блестящей материей. Она пока этого не видит, завороженно смотрит мне в лицо. Черты лица заостряются, бледнеют. Она становится похожей на восковую куклу, и это совсем не то, что должно произойти…
А руки ее светятся, как будто их подсвечивают изнутри сотни фонариков. Я не в силах разорвать наше прикосновение, его словно кто-то держит.
– Игорь! – отчаянно кричит Настя, – Сюда, скорее!
Игорь срывается с лавочки и бежит к нам. Нас отделяет всего шагов десять, но как медленно они преодолеваются!
Моя сила уходит. Я чувствую, как по капле она покидает меня. Истощает мои жизненные силы, растворяет самого меня…
Странно и дико. Что происходит? Мыслительный процесс замедляется, я уже не могу сконцентрироваться. В голове шумит от напряжения…
На меня наваливается усталость. Ирина закрывает глаза и словно выключается. Как батарейка, она напитывается моей силой, но нести ее становится тяжело. Нервная система не выдерживает.
«Если она сейчас упадет, то потянет за собой? Почему так получилось?…Кто передо мной? Алена номер два? Но почему так происходит?!»…
– Эд, держись! – кричит мне на ухо Насташа, но я едва понимаю, что она говорит.
Слова не усваиваются моим мозгом, он перестает фильтровать, интерпретировать их. Мозг выключается…
Такого истощения у меня никогда не было. Кровь бьет в виски, сердце стучит из последних сил… Оно лихорадочно бьется, как в истерике, пытаясь меня спасти.
«Отец!».
Мне кажется, где-то рядом со мной гуляет озарение. Я должен поймать его за хвост, остановить и осознать какую-то очень важную мысль. Очень нужную для меня, для всех нас.
«Распределитель перегорел» – приходит на ум.
«Чушь! Бред! Невозможно! Распределитель не может перегореть, ведь он черпает силу из окружающего мира. Он – сама сила…»
Моя рука соскальзывает с локтя Ирины, падает в пустоту. Последнее, что я вижу, как девушка вспыхивает и без сознания падает к моим ногам. Над ее телом струится вверх искрящийся силой огонь.
Глава 20
Маргарита
Впервые я навещала кого-то в больнице. И не просто кого-то, а малознакомого парня по имени Эдгар. Правда, этот парень мне сильно понравился когда-то.
Когда-то…
Время пролетело стрелой. Казалось, прошла целая вечность с того дня, когда мы поцеловались. Я стала даровитой, обрела свой собственный дар – скользить во времени. Йона и Дима говорят, что дар уникальный. А я вот считаю, что он – очень опасный и доставляет много проблем его обладателю. Можно не просто застрять в астрале, но и остаться без собственного тела. Каждый раз, начиная тренировку, я напоминаю себе об этом.
Я научилась отгонять призраков, выхлопы смерти. Подружилась с верхним, во всяком случае, мне хотелось так думать. Йона стал относиться ко мне с большей теплотой, чем в начале нашего знакомства, что само по себе приятно. Хоть кто-то не бросил меня в новом, объятом опасностями мире.
Дима позвонил вчера. Сразу после нашего краткого разговора с Эдгаром. Как будто почувствовал, что меня могут увести.
– Ты подумала над моим предложением? – сразу перешел он к делу после приветствия, – Понимаешь, Рит, информация в нашем мире стоит дорого. Не думаю, что готов разбрасываться ею просто так…
Мне подумалось, что такое заявление крайне цинично. Не стала уточнять, а как же помощь даровитых друг другу, о которой он мне говорил, просто отказала. Даже без зазрения совести. В новом амплуа Дима мне ни под каким соусом не нравился.
– Пойми, мое сердце мне не принадлежит, – постаралась донести свою мысль деликатно, – А морочить тебе голову я считаю недостойным… Извини, если обнадежила. Я не хотела тебя вводить в заблуждение.
– Какие переживания! – иронично заметил голос на другом конце; Дима явно не оценил моего благородного порыва, – Секса два раза в неделю мне было бы достаточно.
– Ты говорил, что я тебе понравилась! – возразила я.
Разве можно высокие и светлые чувства принижать до перепихона? Или их особо-то и не было? С чего я взяла, что Дима – рыцарь без страха и упрека?
– Ну да, – ответил он.
– И ты даже вошел в доверие к Ленке, чтобы подобраться ко мне. И все это ради секса?
– А ты что думала, ради твоего внутреннего мира?
Услышать такое было крайне неприятно.
– Ну прости, что мой внутренний мир тебя не заинтересовал… – постаралась пустить в голос как можно больше сарказма, но не смогла скрыть горечь. Я-то думала, что мы останемся друзьями и станем хорошими коллегами. А с таким подходом придется точно разбегаться. Жаль… – Думала, ты поможешь мне с даром.
Ответом стал тяжелый вздох. Дима немного помолчал, а потом сказал:
– Рит, я сегодня не в духе. Темная сторона берет верх, устал с ней справляться. Не бери в голову, что я наговорил тебе. Всё это ерунда… Перезвоню позже, – и повесил трубку.
И вот теперь я входила в белоснежное трехэтажное здание больницы. Что примечательно, ни на яндекс-картах, ни в поисковике этот адрес не значился. Его словно не было. Когда Эдгар продиктовал мне его по телефону, я быстро записала адрес на клочке бумаги. Где-то недалеко от метро, – вот, о чем тогда подумала.
А потом зашла в интернет и решила свериться с картой, точно ли я поняла, куда надо идти. Спустя минуту я в буквальном смысле обалдела: поисковик не выдал мне даже картинки здания.
Пришлось идти на авось. Выйдя из метро, я зашла в сетевой магазин, в котором купила яблоки, йогурты и сырные булочки.
Не знаю, разрешают ли кушать все это заболевшим, но мне показалось, что продукты достаточно диетические.
К больнице шла пешком две остановки, все время сверяясь с номерами домов. Нужный номер 127 обнаружился сразу же, вот только я никогда не видела в городе таких маленьких больниц.
– Мне в палату номер пять, – обратилась я к суровому охраннику лет пятидесяти, сидевшему за столом, и мельком огляделась.
Ни тебе регистрационной стойки, ни администрации. Маленькая чистая лестница ведет наверх, а впереди, насколько я успела заметить, в узком коридоре одни кабинеты.
– К Тарновскому? – деловито уточнил охранник, проглядывая разложенные перед собой записи, а я смутилась: фамилии-то не знаю.
И сразу заволновалась: вдруг из-за этой мелочи меня не пустят?
– К Эдгару.
– Тарновскому? – настойчивости охраннику было ни занимать.
Он взял ручку и что-то записал в раскрытую тетрадь. Рядом лежали блокноты, мобильник, стоял проводной телефон. Как будто я пришла не в больницу, а в какое-то другое учреждение.
Покосившись на развернутую тетрадь, я пыталась разглядеть, записано ли там мое имя. Но буквы выведены были крайне неразборчивым почерком, я различила только цифры – вероятно, номера паспортов.
– У вас есть еще какие-то Эдгары?
– То есть идешь к парню, а фамилии не знаешь? – охранник встал, рассматривая меня с укоризной, – Вот молодежь пошла. Хорошо, хоть имя спросила… – покачал он головой, – Ладно, иди, даровитая.
На секунду я оторопела. То есть он видит, что я?… Что у меня новые способности?
– А паспорт нужен? – обрадовавшись, что от меня отстали, я закопошилась в сумке.
– Да снял я твой паспорт уже, – отмахнулся мужчина, указывая в тетрадку, и вдруг улыбнулся, – Новенькая, что ли? В первый раз вижу…
– Как сняли? – опешила я, еще энергичней перетряхивая сумку.
Ведь он только что был здесь, я видела бордовый краешек обложки за косметичкой. Да что ж такое-то! Ныряет, как рыбка в аквариуме, еле найдешь.
Спустя минуту я довольная протягивала паспорт охраннику.
– Не нужно, – тот наблюдал за мной, сдерживая улыбку, – Смотри.
И развернул тетрадь так, чтобы я смогла прочитать. Ткнул пальцем в последнюю запись. Там значилось: Афанасьева Маргарита, тридцать лет, номер и серия моего паспорта.
– Но как?!
– Элементарно, Ватсон, – охранник улыбнулся в поседевшие усы, – Мой дар видеть номера. Не важно, какие: паспортов, номера счетов в банке, номер квартиры… Вот смотрю на тебя и вижу, что номер карточки у тебя такой…
Он продиктовал номер, а я уронила челюсть. Действительно, мой номер.
– А живешь ты в квартире номер тридцать два, – продолжил он, и я завороженно кивнула, – И на бумажке в сумке у тебя написан номер этого дома и номер палаты. Так что я тебя пропускаю.
– Обалдеть. Как же круто! – я оглядела помещение и вздохнула, – А можно нескромный вопрос? – мужчина кивнул, – Почему вы работаете не на бирже, не в банке, где ваш талант пригодился бы как никогда, а… тут?
Мужчина понимающе хмыкнул. Он сложил руки на груди:
– Дитя мое, как ты думаешь, сколько мне лет?
– Эм… Я не очень разбираюсь в возрасте, – честно призналась я.
– Восемьдесят пять.
Мужчина с удовольствием наблюдал за произведенным эффектом. Я буквально выцарапала челюсть с пола и поставила ее обратно.
– Не может быть!
– Жизнь даровитого удлиняется, если он правильно использует силу. Я достаточно обеспечен, чтобы позволить себе работать тут и не напрягаться. Угадывать цифры доставляет мне удовольствие, это моя жизнь. Я не могу не использовать дар. Так пусть он приносит кому-то пользу…
Я была покорена таким альтруизмом ровно до того момента, когда мужчина мне подмигнул и добавил:
– К тому же, мне выписывают бесплатно лекарства и проводят разные процедуры. Поверь мне, в восемьдесят пять это немаловажно!
И засмеялся.
– Да, наверное, – отозвалась я и поспешно пошла вверх по коридору.
Пятая палата, пятая… Мне казалось, она должна быть где-то вначале, но вот я прошла мимо процедурной, малой хирургической, двух палат, и уперлась в тупик – запасной выход. Сбоку за стеклянной дверью виднелась лестница на второй этаж, и, открыв дверцу, я повернула туда.
На втором этаже было оживленнее – мне встретился почтенных лет дедок с костылем, который вежливо поздоровался, назвав меня «милочкой». Пожелав ему скорейшего выздоровления, я мысленно прикинула, сколько же ему на самом деле лет. Если эта больница принимает только даровитых и распределителей, получается, за сто!
Размышляя о странностях судьбы и долголетии, я в очередной раз стушевалась. Передо мной услужливо распахнули двери процедурные и кабинеты ЛФК аж в двойном количестве, а палат в поле зрения все не проглядывалось. Я прошлась взад-вперед, тряся тяжелым пакетом, и очень вовремя мне на глаза попалась медсестра. Она вытаскивала тележку с шприцами и колбочками из подсобного помещения, и после моей слезной просьбы помочь, провела меня к пятой палате.
Кто бы знал, что палаты располагаются за другой дверью с надписью «Восстановительное отделение»! В первый раз услышала такое сочетание… Медсестра оставила меня перед дверью с табличкой «номер пять» и напомнила, что приемные часы скоро заканчиваются. Также попросила надеть бахилы, висящие в корзиночке при входе. Пока я, кряхтя, пыталась натянуть бахилы и не уронить покупки, из-за приоткрытой двери донеслись приглушенные голоса. Они спорили.
– Нет, Эдгар. Все-таки тебе лучше отдохнуть… Полечись, попей лекарства… Профессор Иванов сказал, шанс есть. Маленький, но есть. Ты способен аккумулировать силу из окружающего пространства, как все распределители. После выписки попробуй… Сейчас ты слишком ослаб… Не стоит раньше времени разводить панику… – незнакомый мужской голос задумался, а потом со вздохом сказал: – Кто знает, может, случится чудо.
– Вы сами знаете, что нет! – послышался чуть охрипший голос, в котором я узнала Эдгара, – И я не могу здесь прохлаждаться, зная, что кто-то травит мою мать. Устраивает диверсии распределителям. Мои родовые артефакты пропали!
– Ну, в таком состоянии ты их не найдешь, – спокойно заметил его собеседник, – А насчет Елены, я уже выслал группу зачистки. Они найдут вредителя, не беспокойся.
– Появилась какая-то родственница, которой никогда и не было… – возмущенно бормотал Эдгар, а второй голос его перебил:
– Ты мне уже это рассказывал. Да, дело и вправду непростое. Чувствую, замешаны низшие…
– Вы отправляли запрос?
– Уже. Вот только они ответили, что их сотрудники в радиусе пяти километров к вам не приближались. Даже прислали схему с именами, кто где был и что делал…
– А к Ире не приближались?
– По их данным, нет. Сам понимаешь, допросить труп мы уже не сможем. Последний специалист по усопшим уехала в отпуск. Пока она выберется со своих болот, пройдет неделя. Нет смысла ее выдергивать…
– В прошлый раз Алена выжила.
– Не уверен, что эти два случая связаны.
– А что тогда? Моя некомпетентность? – с горечью спросил Эдгар.
– Не преувеличивай. Кстати, больничный будет выплачен в полном объеме как при э… непредвиденных ситуациях. Итак, подведем итог: тебя полностью лишила силы девчонка, напитанная силой по самую макушку. Вы не заметили этого и подставились… Я читал отчет Игоря, он проверял девушку с утра. Она была обычной неинициированной даровитой. Почему потом произошел взрыв силы – нам неизвестно. Откуда она смогла взять ее в такие сжатые сроки – тоже.
– Кстати, по поводу Игоря…
– Эдгар, я думаю. Не перебивай. Получается, кто-то инициировал девушку, напитав ее силой, а среди моих подопечных предателей нет, так что этот вариант отметаем. Или она каким-то фантастическим способом самостоятельно вытянула силу из неизвестного нам артефакта. Возможно, ее дар в этом и состоял – теперь мы этого не узнаем, можем только предполагать.
Замерев вместе с сумкой и пакетом у приоткрытой двери, я жадно вслушивалась в разговор. Получается, Эдгар не просто слег с какой-нибудь простудой, а полностью лишен силы! Огромной силы, которую он мог передавать будущим даровитым.
Вот засада.
Дверь резко распахнулась, и на пороге показался представительный мужчина лет сорока. Приятное хоть и невыразительное лицо, чуть оттопыренные уши, небольшая лысина. Светло-голубой легкий свитер и джинсы. Я шарахнулась в сторону, а он понимающе хмыкнул.
– Марк Анатольевич, – протянул он руку, – Начальник твоего парня. Приятно познакомиться, Маргарита.
Я хотела возразить, что Эдгар – еще не мой парень и не факт, что когда-нибудь им станет, но промолчала. От фигуры этого мужчины веяло такой мощью и силой, что не хотелось спорить.
– Проходи, не буду мешать, – добродушно сказал он, освобождая мне проход.
– Спасибо, – едва вымолвила я под его пристальным взглядом.
Вроде бы и вежливый человек, а непростой – печенкой чувствую. Начальники простыми не бывают, я и сама из таких. Меньше говори, больше делай. И еще больше слушай, что говорят другие – и будет тебе счастье. Жизнь научила поменьше распространяться, тем более, о себе. Поэтому я протиснулась бочком в палату и аккуратно прикрыла за собой дверь.
Переведя дыхание, которое, как выяснилось, я задержала во время разговора с Марком Анатольевичем, огляделась.
Эдгар лежал на кровати поверх одеяла и смотрел на меня. Без улыбки, строго.
Даже стало не по себе от такого нелюбезного приема. Сам же пригласил навестить. И вот на тебе, недоволен.
Романтический образ, который царил в моей памяти, разбился в пух и прах. Не то, чтобы Эдгар подурнел или перестал мне нравиться – нет, он был также прекрасен и интересен, вот только простые серые шорты и голубая футболка придавали ему повседневный вид.
Он смотрелся как самый обычный парень, а не таинственный распределитель с задатками магии. А, учитывая то, что я невольно подслушала, так оно и было на самом деле: силы-то он лишился, и теперь ничем не отличался от простых людей.
И все-таки меня бесконечно влекло к нему. Хотелось подойти поближе, обнять, вжаться и замереть в его объятьях. Как будто после долгой разлуки я вернулась к родному человеку… Смутившись от таких дурацких романтических мыслей, я затараторила:
– Привет, – как можно беспечнее улыбнулась, – Как дела, как самочувствие? Решил отдохнуть от работы?
Парень подобрался и сел на кровати, поджав под себя ногу. На меня он смотрел хмуро, как на врага народа.
Опешив внутренне от такого неласкового приема, я списала все на болезнь и расстройство. Да еще визит Марка Анатольевича наверняка не принес особой радости.
Ладно, не буду заострять внимание на его невежливости.
– Это тебе вкусняшки. Выздоравливай скорее, – я прошла под немигающим взглядом к окну и поставила на него пакет, – Надеюсь, не отнимут врачи. Там ничего вредного нет, только если сырная булочка…
– Рит… Какой у тебя дар? – даже не поздоровавшись, в лоб спросил Эдгар, – Это очень важно.
– Эмм… – я огляделась в поисках стула и, не найдя такового, присела на подоконник, – У меня не особенно распространенный дар…
– Какой именно? – настаивал он, а я смотрела в благородное лицо, которое было очень бледным. Как будто из него выпили всю кровь, даже губы потрескались как при обезвоживании. Голубые венки выпирали на лбу и висках, а глаза лихорадочно блестели. Я даже не могла различить, какого они цвета – что-то между голубовато-зеленоватым. А губы – бледные, бежевого цвета с едва заметным оттенком розового. Если вглядеться, то выглядел Эдгар не просто неважно, а страшно!
Теперь ему можно играть вампира без грима.
– Зачем говорить обо мне? – отмахнулась я, испытывая отчего-то досаду, – Расскажи о себе: что произошло, как ты себя чувствуешь… теперь. Что будешь делать дальше? Какие планы на жизнь и скоро тебя выписывают?
Я понимала, что непросто терять магию, необыкновенную силу, к которой привык с детства. Это как часть тебя. Твое дыхание, твоя возможность – вся твоя жизнь она ведь другая, не как у всех. И остаться без всего – как же это жестоко и обидно! Я могу понять, что Эдгар обозлился на весь свет, своих друзей и коллег, которые не спасли и не помогли в нужный момент. И что он возненавидел начальство, не способное отстоять его права.
Но мне грубить он не должен. Просто не имеет морального права. Я – ему никто, я – жертва его произвола, ошибки, которую он допустил.
