Текст книги "Магия Воздуха. Бросок (СИ)"

Автор книги: Виктория Миш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– А чем вы занимаетесь?

– Ну, как тебе сказать.

 Маэстро немного помедлил, будто раздумывая, но все-таки сказал:

– Мы – маги воздуха, и помогаем заблудшим душам.

Вот тут я не выдержала и подавилась конфетой. Быстро запила чаем, но восстановить дыхание получилось не сразу.

– И много их у вас?

– Достаточно. Иногда по три человека в день приходят.

– И как же вы им хм…помогаете?

Мне даже трудно было представить, что значит помогать душам.

– Мы их возвращаем в гармонию. Кстати, гармония у вас уже началась?

Честно говоря, вопрос прозвучал неожиданно, но я с радостью ответила на него, как на первый  нормальный:

– Да, с этого года. Но я пока ею не овладела, у нас вчера было первое занятие и…а причем здесь гармония?

– Она позволяет нейтрализовать дисбаланс в человеке. Полезный предмет кстати. И я рад, что вопрос о его дополнительном изучении можно снять. Только учись хорошо, ладно? Не отлынивай и не пропускай.

И тут одна догадка буквально влетела мне в голову: он знает кто я. Он знает, на кого я учусь и что я за человек.

– Вы видите меня насквозь?

– Не совсем. Скорее я вижу твою сущность, или, как я ее больше люблю называть, эхо Души.

– А я что, тоже ее вижу? – вернулась я к волновавшей меня теме.

– Да, но пока ты не полностью обучена, ты видишь только яркий свет. Вот как полуслепец может различать темень и солнце. Ты видишь сильных магов и не видишь людей, потому что их свечение, или энергия, не такая сильная. Подучившись, ты сможешь различать оттенки этой энергии в людях.

– Знаете, я видела насквозь...

Тут  я замялась, ведь еще непонятно, насквозь я видела, или сущность какую, или как этот феномен называется.

 –  Только вас и своего преподавателя в колледже. Он тоже, – я запнулась, – оказался моложе.

– Да, Варя, магов сейчас не много. А может тебе попадаются только маги воздуха.

– Воздуха, почему?

– В этой стихии ты родилась, и тебе в ней комфортней всего, а, следовательно, она в приоритете. Потом твое нынешнее занятие тоже неспроста – из магов воздуха получаются хорошие музыканты, потому что любая музыка – это проявление этой стихии.

– Воздух.

Завороженно прошептала я, пытаясь осмыслить.

– Я бы отправил тебя в Академию Магии, но в этом нет смысла. Раз Александр в этом году решил тебя поучить, то ты вполне можешь заниматься обучением в спокойной обстановке.

– Он из-за меня?

Это было так неожиданно, что я не могла в это поверить. Супер крутой преподаватель появился в колледже из-за меня?!!

 – Да. Ты и Соня оторвали его от академических занятий на год. Но не беспокойся, – добавил с полуулыбкой он, – Все хорошо. Ему просто понравилась ваша игра на летних экзаменах. Мы очень дорожим его мнением, поэтому не стали настаивать на переводе вас к нам. Ну и я, разумеется, тоже позанимаюсь с тобой.

– Так магия существует?

Не знаю, хотела ли я в это верить, но где-то в глубине души потеплело.

– Не в том виде, что принято изображать в фильмах, но да. И люди, хотя и сталкиваются с ней каждый день, перестают ее чувствовать, хоть она и вокруг нас. Они забивают свои органы восприятия разной требухой; как же тут можно увидеть золотую рыбку, если глаза выколоты?

– А музыка?

– Да, музыка – одна из разновидностей воздушной магии. Ты же ее слышишь, воспринимаешь ее колебания. Она может изменить человека к лучшему, а может наоборот, убить.

– Музыка убить?

Что-то мне в это не верится.

– Конечно. Ты, разумеется, слишком молода, но поверь мне на слово, я знаю и помню примеры, когда после прослушивания определенной музыки люди кончали жизнь самоубийством.

– То есть взмахи руками делать не надо? И читать заклинания тоже? – все– таки  недоверчиво спросила я.

– Варя, тебе пока рано читать заклинания. А взмахи… Даже обычная зарядка – суть магические упражнения.

– Да ладно, – удивилась я.

– А слова – это магические заклинания, причем, сейчас ты непроизвольно усилила ту мысль, что озвучил я. И сама природа всех заклинаний тоже лежит в магии Воздуха, – подытожил он.

И вот тут я рассмеялась. Откуда-то изнутри всплыло облако радости и рассыпалось по мне. Стало легко и радостно. Я не сомневалась ни в себе, ни в воздухе, ни в выбранном деле – все правильно, все так и нужно!

– Я рад, что ты поняла, а теперь тебе пора. Езжай до Кузьминок, по дороге как раз встретишь мать.

– Благодарю, Маэстро, благодарю! –  я была так счастлива, что готова обнять весь мир и расцеловать.

Маэстро проводил меня до железной двери, и мы договорились встретиться для первых занятий через неделю.

Глава 3

Соня

Я села на жесткий деревянный стул и задумалась. Последняя репетиция ансамбля прошла не очень. Подруга оплошала, препод с позором выгнал, а на меня посмотрел так, будто сомневался в моей адекватности.

– Сонь, ты чайник поставила?

Мама появилась не вовремя. Эх, значит, неудобных вопросов не избежать.

– Как дела в колледже?

– Нормально.

Вот ни за что не поверю, что маме интересны мои дела. Они с папой трудоголики, работают допоздна. Кроме работы и взносов их ничего не интересует, тем более вскоре опять за квартиру расплачиваться.

– Как Павлик?

Я поморщилась. Павлик – красавчик с нашего курса. В том году мы с Варькой умудрились одновременно влюбиться и разочароваться в этом парне. Видимо, мама спрашивала по привычке.

– Нормально. Оплевал Варю на ансамбле, а так нормально.

Мама кивнула, налила чай и села поближе.

– А как Леша?

– Тоже нормально.

Мама бросила укоризненный взгляд и потянулась за печеньем.

– Хороший мальчик. Не упусти его. Ты же понимаешь, перспективный...

Не удалось сдержать кривой усмешки. Мда, а я еще гадала, с чего это мама решила поддержать разговор. Сейчас опять скатится к разговору, что главное в отношениях – это надежность.

– Да, мам. Я все знаю.

Нет, Лешка мне и вправду нравился.  Вежливый, внимательный, из интеллигентной семьи, работает в НИИ и учится в аспирантуре. Отлично подходящий мне вариант.

Правда, Павлик в том году нравился мне больше.

Позавтракав, собрала тетради в колледж. Новый предмет и МАГ. Я улыбнулась в предвкушении – может, стану любимчиком препода, и МАГ, оценив мои выдающие данные в музыке, а это, между прочим, не мои слова, а его коллеги из Питера, тоже составит мне протекцию? Было бы неплохо, связей то у меня в музыкальных кругах нет, а они нужны.

Мы переехали в Москву, когда мне стукнуло 15. На Смоленщине было трудно: папа перебивался сезонной работой, а мама долгое время вообще ничего не могла найти. В Москве все изменилось в лучшую сторону – родители нашли хорошо оплачиваемую работу,  но все заработанные деньги идут на оплату ипотеки.

И если вдруг Леша захочет сделать мне предложение, то денег на свадьбу нет.

С этими грустными мыслями оделась и вышла на улицу. Быстро добежала до остановки, опережая пронизывающий осенний ветер.

Автобус подошел быстро. Я достала проездной и шагнула к  первой двери, уже радуясь приближающемуся теплу, как меня дернули за рукав.

Я недовольно обернулась, ожидая увидеть недовольно спешащего пассажира, и совершенно неожиданно столкнулась с Лешей.

– Привет.

– О! Что ты здесь делаешь?

– Да так, надо поговорить.

– Ну, пошли, а то двери закроют.

Последняя бабулька уже заходила в автобус, но Леша снова дернул за рукав.

– Я на машине, пойдем.

Сказать, что я удивилась, это значит, исказить факты. Но Леша и вправду потянул меня в бок от остановки, и там стояла новенькая синенькая машинка.

– Когда? И откуда?

– Ну, ты же знаешь, что я давно копил, а тут так получилось, в общем, премию дали, и …– Леша приглашающе улыбнулся, – ты садись, я тебя до колледжа подвезу.

– А ты водить-то умеешь? – уже пристегнувшись, поздно спохватилась я.

– Сонь, у меня права 5 лет и я вожу папину машину.

– Но это не папина, – намекнула я.

– Сонь, я вчера ее забрал. Целый день ездил. Все в порядке. Понимаешь, я чего хотел. Тут такое дело…– мое сердце кольнуло в преддверие чего-то плохого, – В общем, меня отправляют в Мурманск на месяц.

– Зачем?

– Работать.

– А…

Тут я запнулась, понимая, что спрашивать без толку, хоть и хочется. Леша работал в очень специфическом НИИ, и с самого начала мы договорились не обсуждать его работу.

– Сонь, ты меня подождешь?

 Леша так умоляюще смотрел, что я даже возмутилась.

– Ты за кого меня принимаешь? Я – твоя девушка, и конечно, я не собираюсь с тобой расставаться из-за такой ерунды!

Мой парень вздохнул. Но уверенно взялся за руль и выехал с парковки.

– Когда ты уезжаешь?

Его  волнение капнуло мне как бальзамом на душу, чего уж скрывать, да и продемонстрировать мою заинтересованность  в нем оказалось приятно. Теперь нужно его хорошенько проводить, чтобы в отлучке он ни на кого больше не посмотрел. Я вспомнила про чулочки с бантиками, которые видела вчера в переходе. Надо их приобрести.

– Сегодня вечером.

– Что?!!

Кажется, мои планы идут прахом. Нет, ну почему?? Так быть не должно.

– Леша, ты почему не сказал мне заранее?!

– Так только вчера стало ясно, что ехать мне.

– Почему вчера не позвонил?

– Некогда было. Соня, извини, что так получилось, но я, правда, не успел тебе позвонить. С работы вчера приехал в 10.

Мои мысли лихорадочно вертелись. Надо что-то делать, я не могу его так отпустить.

– Леша, я забыла дома конспекты. Разворачивайся.

Парень недоуменно посмотрел на меня

– Вы же только учиться начали…?

– Леша, это прошлогодние конспекты, давай, быстрей сворачивай, а то опоздаем.

Разумеется, в колледж я опоздала на все четыре пары. Леше тоже пришлось собирать чемодан в очень-очень ускоренном темпе, но я не думаю, чтобы он об этом жалел. Обещал звонить.

Зато в четверг после всех пар у нас был ансамбль. Жаль, только Варя не пришла, и я ее даже не видела на переменах, а звонить не стала. Чего зря человека отвлекать, да и мысли у меня оказались заняты Павликом.

Этот негодяй будто почувствовал, что мой парень уехал, и стал ненавязчиво подкатывать.

– А где эта дылда?

– Ты про кого?

Все-таки  холодно сумела ответить я. В конце концов, даром он мне не сдался, да и Варя никакая не дылда, а моя подруга.

– Ну, эта, бич барабанов?

Ага, значит, мы еще и острить умеем?

– Не знаю, отвянь.

Я потянулась за инструментом, и пусть весь мир подождет, а уж Павлик – точно, не ради него я сюда пришла.

Репетиция прошла отлично, Варя так и не появилась, и я все-таки решила позвонить. Тем более, вечера у меня теперь целый месяц свободными будут.

Варя не взяла трубку, а я даже не поняла почему. Хотя вариант, что она в метро тоже вполне мог быть.

После пар и ансамбля есть хотелось неимоверно,  я зашла в палатку недалеко от метро купить что-нибудь. Попала в обеденный перерыв. Народ впереди решил обчистить весь ассортимент небольшого магазина, а мне теперь предстояло полчаса за шоколадкой стоять.

– Сонь, привет.

– Варь, привет, ты куда пропала? Что на ансамбль не пришла?

– Да так… Я ж метроном не купила.

– Ну и что? Он же тебе для дз сказал купить.

– Ага. А слова: «Что б к следующему занятию был?»

Я попробовала передразнить препода, но – увы! получилось лишь жалкое подобие.

– Варь, слушай, что я хотела сказать…

– Вам что?

Мрачная продавщица отвлекла. Я попросила шоколадку, а Варя попросила апельсиновый сок. Мы расплатились и вышли.

– Так вот. Может, посидим в скверике? Спокойно поговорим. Знаешь, Лешка купил машину и укатил в командировку.

– На машине?

Варя флегматично отхлебнула из горла сок.

– Нет, уехал то он на… А, черт, не знаю на чем он в Мурманск уехал. Не спросила.

– Как уехал, так приедет, – Варя решила сегодня изрекать вселенские мудрости, – ты чего к МАГу то не пошла?

– Ну, так получилось. Лешу надо было проводить, – Варя прищурилась. Поняла видно, как я его провожала, но не прокомментировала, – Народу много было?

– Ваши все. От нас только Лильки не было.

– И как?

Варя почему – то задумалась. Светофор показал зеленый, и мы пошли к скверику.

– Варь, проснись. Как препод–то?

– Он – классный, – Варя мечтательно закатила глаза, – Пойдем на лавочку сядем. Я хотела тебе кое-то рассказать.

Мы сели на самую крайнюю лавочку в скверике. Таких сквериков в центре много, но этот, от колледжа в десяти минутах ходьбы, был особенным.  Высокие тополя, гладко подстриженные газоны, люди, мелькающие по дорожкам, все вроде бы, как и в других московских сквериках, ан нет, что-то витает в воздухе, другое.

– Соня, ты веришь в магию?

Варя сосредоточенно посмотрела на меня. А я…затупила. Потому что сказать категоричное: «Нет» язык не повернулся.

Да и еще вспомнился один сон. Обычный такой сон, когда ты можешь делать во сне что-то экстраординарное, не свойственное тебе, и человеку в принципе. Одно «но» в этом сне все-таки присутствовало:  ощущение – парящее, сильное и уверенное, которое при пробуждении я не потеряла, ведь это – часть меня.  И это ощущение – не просто сон. Я так могу. Хотя это бред и абсурд. Потому что прыгать по балконам, как белка – летяга, в реальности я не могла. Даже не хотелось пробовать.

– Варя, я не знаю.

– А я теперь знаю, Сонь. Она есть. И…

Тут Варя запнулась и посмотрела на песчаную насыпь под ногами.

– Мы с тобой маги.

– ???

– Да, мы – маги. Маги музыки, которая является под разновидностью магии воздуха, – уже более уверенно закончила она.

– Варя, я не буду крутить пальцем у виска, но с чего ты взяла?

– Мне Маэстро сказал, это маг такой.

– Варя, тебя втянули в секту? Не ходи туда. Что тебе сказали?

Я искренне заволновалась, потому что дальше Варя понесла чушь, про какой-то живой метроном и разные случайности, которые выливаются потом во что-то серьезное.

– Соня, это правда. ПРАВДА, понимаешь. Вот если бы ты вчера была на занятии у МАГА, ты бы не сомневалась.

– Так это он маг, наш новый МАГ?

От догадки я сама ляпнула несуразицу, но зато вспомнила про разные формы гипноза. А что, загипнотизировал учеников, чтобы они прилежней учились. В какой-то мере даже эффективно. Любовь к музыке…

– Да нет. Хотя он тоже МАГ. Соня, ты не понимаешь.

Варя вскочила и дернула меня за руку.

– Поехали к нему.

– К кому, в секту? Я не поеду.

– Соня, поехали, говорю.

И Варя потянула меня за куртку.

– Ладно, ладно, поехали.

Не думаю, что на меня подействует гипноз.

Как-то раз, будучи с мамой на вещевом рынке, мы наткнулись на толпу цыганок. Они окружили нас и что-то выкрикивали. Мама застыла, будто слушая их, а я дернула ее за рукав и  повела вправо. Позже, мама призналась, что у нее было состояние, будто она заснула наяву  или ее опустили во что-то теплое и мягкое. А я очень гордилась, что оказалась невосприимчива к гипнозу.

Теперь, я должна была защитить Варю и выдернуть уже ее за рукав.

Мы вернулись к метро и поехали на Пушкинскую. По дороге почти не разговаривали. Я готовилась собраться с силами и дать отпор манипуляторам. О чем думала Варя, не знаю, но иногда она хмурилась, а иногда счастливо улыбалась.

Вообще, перемена настроения у Вари происходит спонтанно, поэтому она мне и нравится. Она живая и меняющаяся. Не то, что другие снобы у нас в колледже. Мне вообще иногда кажется, что остальные – надутые марионетки, и совершить  что-то свое они не способны.

Ее легко рассмешить, и легко расстроить. Я вспомнила, как в марте она вместе со мной рыдала над моей неудавшейся жизнью. Лешу я встретила в мае, а Артур трепал мне нервы как раз в весеннее обострение. Я-то думала, что у нас все в порядке: день Валентина прошел отлично, Артур подарил мне золотое колечко с искрящимися фианитами, а потом внезапно бросил перед 8 марта. Мы тогда сидели после занятий в скверике и рыдали.

А Варю парни обходят. Не знаю почему. Высокая, стройная, с длинными каштановыми волосами и карими глазами. Как-то она говорила, что в ее роду был кто-то с Кавказа, вот точно никто не помнит кто именно, но ее порывистость и карие глаза – явно оттуда. Не понимаю я мужиков.

Пушкинская встретила нас разноцветной толпой, и мы выбирались почти что с боем. Меня дернули за сумку, и я так и не поняла, была ли это попытка ограбить.

Варя шла быстро, я в припрыжку трусила сзади. Иногда нас в колледже зовут слон и моська. За глаза, конечно. Если Варин рост 172 см, то мой – всего 165. И когда она бежит, мне реально кажется, что она шагает семимильными шагами, как великан из сказки.

 Мы спустились по бульвару вниз. Москву я знаю плохо, после учебы не нашатаешься, а на лето я уезжала к своим – на Смоленщину. Около метро  еще ориентируюсь, а дальше  – увы!. Надеюсь, она знает, куда идти.

Резко остановившись, Варя метнулась к переходу. Итак, «Все для души». Я бы подумала про мыло и шампуни, и даже не остановилась бы.

– Варь, ну, где твоя секта?

Варя  спустилась вниз и дернула дверь. Закрыто.

– У них обед? Стихии заняты?

Может шутка не удалась, но Варя стала настойчиво трясти дверь.

– Может, отошел куда-нибудь…

Она задумчиво посмотрела наверх.

–Так позвони. У тебя телефон есть?

– Нет.

Я вздохнула с облегчением – хорошо, что Варя хоть в чем-то трезвость проявила. Молодец.

– Тогда пошли отсюда. Чтоб другие адепты нас не увидели.

– Других нет.

Голос сзади заставил меня подпрыгнуть и обернуться. Позади стоял пожилой дядечка в черном пальто. Он улыбнулся и обошел меня сбоку.

– Соня, я рад, что вы пришли. Пройдемте.

И тут я, человек неподвластный никакому гипнозу, сдаюсь и иду вниз.

Глава 4

                                                Варя.

«В комнате было темно. Сквозь темную пелену застывших воздушных искр я увидела шкаф. Вот стол, вот окно. Шторы немного колышутся из-за открытого окна. Я подошла ближе. Дом напротив утопал во мгле, все спали. Умиротворенность и сказочность проникли в мое сердце, я подняла глаза к небу, а там…

В Москве редко бывает звездное небо. Мы так привыкли к этой затемняющей световой пленке, что звезды в  Москве я воспринимаю как нечто исключительное.

Я радуюсь этим звездам. Пристально вглядываюсь в небо и вдруг засекаю движение.

Мгновение, и  перехожу на другое зрение. Как я это делаю – не знаю, но оно у меня уже есть, и это – истинное зрение. Вижу более четко движение, далеко-далеко отсюда, может, даже в другой галактике.

Звезды кружатся, между ними вспыхивает синяя тонкая нить и сплетается в спираль. Это волшебно! Чувство радости и эйфории накрывает меня, и я не могу оторваться от этого зрелища.

Синяя, еле видная спираль спускается все ниже и ниже, и вот я вижу ее на нашей детской площадке. Для этого, правда, мне приходится смотреть только через второе зрение.

– Это путь, это дорога, – внезапно меня озаряет понимание, – И мне нужно туда, срочно туда, к этому входу.

Спираль мерцает паутинистой поверхностью, я охватываю взглядом всю ситуацию и понимаю, что надо лететь. Лететь к ней быстро, иначе эта спираль исчезнет. Я встаю на подоконник и…

Открываю глаза. Просыпаюсь. Этого не может быть. Это не сон.

Тело полнится счастьем, пленительным и всепоглощающим, душа поет «Оду радости».

Как же хочется обратно!! Чувство утраты пронизывает всю меня. Но я не сдаюсь. У меня еще осталась надежда»...

– А дальше я действительно проснулась.

Вздыхаю.

– Замечательно, Варь. Теперь слушай задание: вспомни два-три странных сна, запиши их и принеси на следующее занятие. Соня, ты тоже самое сделаешь?

– Да, Маэстро.

Соня уже успокоилась. Первый шок прошел.  Кажется, она смирилась с участью мага. Правда, временами бросала подозрительные взгляды на Маэстро.

Мы сидели в холле на диванчике и пытались заниматься. Первое занятие прошло почти на ура. Два дыхательных упражнения, плавное размахивание руками и пересказ особенно волнующих снов. Эх, всегда бы так заниматься! Я подловила себя на мысли, что мечтала с детства стать магом воздуха. Ведь только они умеют летать. А мысли о полете будоражили во мне кровь и волновали воображение.

Вот только Соня как с дерева рухнула. То ли переживший шок оставил такой след на ее психике, то ли еще что, но после криков и обвинений Маэстро в шарлатанстве, она впала в прострацию. Ему приходилось настойчиво привлекать ее внимание. Она будто ушла в себя. Надолго.

Если честно, мне даже стало страшно. Хотелось толкнуть локтем и сказать что-нибудь резкое, чтобы привести в себя. Но я не была уверена, что крик с моей стороны и лишние телодвижения принесут пользу. Поэтому и молчала. В конце концов, кто я такая, чтобы ей мешать? Она проходит этот этап, ей нужно все осознать, а для помощи я буду рядом, путь и безмолвно, зато рядом.

– А теперь я хотел бы рассказать немного о возникновении магии.  – Маэстро улыбнулся. – Давным-давно, на заре человечества люди были совсем другими. Они жили в гармонии с окружающим миром и могли управлять пространством: сказанное слово обладало силой и вплеталось в структуру пространства. Магия витала в воздухе. При малейшем нарушении  гармонии высшие силы вмешивались и строго наказывали отступника. Но это было редкостью, и люди чтили гармонию природы. И, в основном, не нарушали вербальную магию.

Гармония природы константна, и люди не развивались. Высшие силы преследовали другие цели и искусственно добавили в жизнь людей немного хаоса. Теперь люди стремились осознать перемены, проанализировать себя и мир вокруг. Они научились сосуществовать с Хаосом и в этот момент у них развились ментальные способности. Для людей такое развитие стало очень полезным, но магия, – Маэстро вздохнул. – Стала уходить из жизни. Каждый индивидуум определял себя как центр отсчета вселенной, и такое эгоистическое отношение нарушало взаимосвязь природы и человека.  Само пространство осталось объективно наполненным магией. Да только человек, сместивший фокус своего внимания вглубь себя любимого, становился слепцом. Люди противопоставляли себя пространству. И остались без магии.

– А как же музыка? – заинтересовалась я.

– В самом начале времен музыка была чистой магией. И представляла собой музыку небесных сфер. А это – нечто иное, чем современная музыка. Если говорить упрощенно, то это был тон, всеобъемлющий и полный гармонии, прекрасный и вдохновляющий. С ходом времени тон небесных сфер занижался, сужался, и я бы сказал «осиротел». Можно даже сказать, распался на отдельные звуки. Их и ловят инструменты. Их вы учитесь складывать, все, добавляя и добавляя количество. Я так думаю, что человек на генном уровне помнит эту музыку небесных сфер, тоскует по ней и мечтает снова воссоздать. По крайней мере, композиторы. Некоторым почти удавалось.

Мы сидели ошеломленные. Даже Соня не нашлась, что прокомментировать.  А Маэстро тем временем продолжал:

– Так вот. Развив ментальные способности, люди возвели в культ абстракцию, как одну из особенностей нового мышления. В социальной жизни людей стали появляться вербальные и ментальные традиции, что суть штампы. И человечество постепенно закостенело. Параллельно этим процессам имелись люди, которые всеми силами противодействовали этой механизации. Разумеется, полностью от нее избавиться им не удалось, но они нашли лазейку, как сочетать магию и обычную жизнь. Конечно, таких отступников никто не любит, поэтому люди научились затаиваться и не афишировать свои взгляды и возможности. Например, музыканты–маги до последнего времени  отрицают свой магический способ общаться с пространством, называя его вдохновением, музой и другими псевдотерминами.

– А мы тоже можем общаться с пространством? – с надеждой спросила Соня.

– Да. Иначе вас бы здесь не было. – Маэстро опять улыбнулся.

– А если у нас не получится?

Все-таки нужно оставить рабочим и такой вариант. Что – то я сомневаюсь в своей музыкальной магии. Способности – есть, это очевидно, но магия…

– Варя. Получится. Потому что мы встретились и сейчас общаемся. Ничего в жизни не бывает просто так. Если человек – маг, то высшие силы всегда предоставят ему помощь: он выйдет на нас, а уж мы расскажем, обучим, научим, и даже работу предоставим.

Непонятно, Маэстро шутит или как? Про полное трудоустройство по жизни.

– Но ведь высшие силы привнесли хаос? Им не выгодно, чтобы люди оставались магами.

Соня не спрашивала, а полуутверждала.

– Они заинтересованы в обеих категориях. Разумеется, магов не должно быть слишком много, но это и так соблюдается.

Маэстро сделал паузу и продолжил.

–  Так вот. Вы, девчонки, как маленький боевой отряд – Варя природная сновидящая, а ты, Соня – исследователь социума. Вы замечательно дополняете друг друга, как в общении, так и в магии.

– Это как?

– Довольно просто, – Маэстро махнул рукой, – Исследователь изучает пространство на предмет, что можно из него полезного взять. Он парит над проблемой и его сознание ясное, как стеклышко, и четкое, как механизм часов. А сновидящая – непосредственно берет, что выбрано, причем из миров сновидений. Восприятие сновидящей немного размыто, как сам сон, оно наполнено сразу всем: и эмоциями, и оценкой, и силой и… много еще чем другим. Впрочем, про эмоции – это отдельный разговор.

– Так вот. Общий смысл сотрудничества сновидящего и исследователя – это получение знаний. И обученные сновидящие имеют возможность приносить из миров сновидений поистине ценнейшие знания. А вот как применить эти знания в нашем мире – это дело как раз исследователя. Вот и получается пара: сновидящий приносит знания, исследователь их внедряет.

Я, кажется, впала в прострацию. Всегда мечтала путешествовать, узнавать новое, но чтобы так: посредством магии, да по другим мирам… Это же круто! так круто, что и не верится!

Соня тоже о чем-то задумалась.

– А феи, русалки и эльфы… Они тоже существуют?

Я вздрогнула и уставилась на Соню. Кому что, а Соне – фэнтези.

– Да, все эти сказочные существа на самом деле реальны. Просто они находятся в мирах, которые недоступны при обычном способе осознания, т.е. наяву.

– Маэстро, сколько всего миров в пространстве?

Иногда Соня бывает дотошна. Мне вот уже не хочется обсуждать эту тему, ведь надо освоиться с тем, что уже сказано. А ей – нет, давай, давай еще инфы. Вот, правда, истинный исследователь.

– В том, что окружает Землю – семь. А еще есть мир, который отделяет остальные миры от нашего. Мы его называем Межмирье, потому что только в нем могут появляться жители иных миров. Кстати, дальнейшее обучение Магии Воздуха вы пройдете там.

– А исследователь сам не может попадать в эти миры?

Ух ты, оказывается, тяга к путешествиям не только у меня имеется.

– Только в качестве наблюдателя.  – Маэстро пожал плечами и доброжелательно посмотрел на Соню, – А если сонастроится со своим сновидящим, то сможет наблюдать то же, что видит сновидящий. Но вмешиваться в его действия во время сновидений исследователь не может. Так что общение и анализ возможны только после сновидения. Иными словами, сновидящий может реально находиться в том или ином мире, а исследователь только виртуально. Таковы особенности строения ваших тел.

– Маэстро, – я все-таки хотела пояснить мучавший меня момент, – а разве сны и магия – это не разные вещи? Ну, вот зачем нам обучаться этим сновидениям, если мы будем крутыми магами Воздуха?

– Варя, ты же в колледже не только на инструменте играешь, верно? Ты изучаешь сольфеджио, историю музыки и другие предметы. Они все дают тебе знание о музыке, дополняют и расширяют твое сознание. Сны делают тоже самое. Считай, это обязательный предмет для прохождения дальнейшего обучения.

– А я смогу оказаться в Межмирье? – Соня мгновенно озвучила и мою мысль.

– Да. Даже если Варя не освоит сновидения до этого времени, мы обеспечим тебе проход туда. Не волнуйся.

Мы задумались. Соня уткнулась взглядом в обивку дивана и что-то там выискивала. А я…Что-то не давало покоя, что-то не высказанное… Все-таки, почему мы  и почему вдвоем во все это вляпались?

– Варя, можно тебя на секундочку?

Оказывается, Маэстро давно пристально на нас смотрит.

Я поднимаюсь и иду за ним на кухню.

– Давай заварим чаю и сделаем перерыв. Что-то твоя подруга приуныла. Поможешь?

Что-то такое необычное было в его голосе, но я не смогла различить ничего, кроме сильной доброжелательности. А еще от него веет юношеской силою.  И я все никак не могу привыкнуть к этой метаморфозе.

На кухне светло и уютно. Сквозь маленькое оконце у потолка пробивается полуденный свет. Нужно сказать, что смена времени не проходит для меня бесследно. Я ощущаю всеми фибрами души утро, когда только что рожденные, чистые и наивные лучи весело обнимают город. А предзакатное состояние я люблю и ненавижу: золотые лучи томятся в ожидании чего-то прекрасного; будто живые, с полузакрытыми глазами и в застывшей неге, они отдают себя земле. Я чувствую их радостное томление и страстно люблю их в этот момент, но их грядущая смерть  в сумерках взращивает во мне негодующее отрицание. И до сих пор я не могу «очистить» свое отношение к этому времени от такого двойственного состояния. Вот так и живу.

И сейчас, рассматривая этих бедных страдальцев на кухонных шкафчиках, не могу сдержать дрогнувшей улыбки.

Электрический чайник закипел. Достаю с уже знакомой полки чашки и заварку, завариваю ее, и сажусь на стул. Сердце почему-то ноет, ведь я прекрасно понимаю, что сейчас что-то произойдет. Ведь не просто так Маэстро позвал.

– Хочешь узнать, почему вы учитесь вдвоем?

Вопрос даже не застал меня врасплох.

– Конечно.

– Тогда держи. – Он налил кипятка в чашку и протянул мне.  – Подуй на воду и смотри внимательно.

Я легонечко подула и застыла в изумлении. После пробежавшей ряби на воде появились картинки. Они мелькали довольно быстро, и сразу я не смогла их разглядеть.

– Подуй сильнее и помедленнее. – Подсказал Маэстро.

А вот дальше я увидела нечто необыкновенное, как фильм по телевизору. Две маленькие девчушки в коричневых шубках копаются в снегу, потом они сидят в одинаковых коричневых фартучках за одной партой, а вот дальше … ах! я вижу слезы украдкой одной девушки на свадьбе. Только не пойму: неужели жених ей так нравится? Ведь выходит замуж ее лучшая подруга. А дальше…Я опять ахнула. Первая подруга помогает пеленать младенца, водит подрастающего мальчишку в школу и следит за другим младенцем. Вот это самопожертвование! А вот последняя картинка непроизвольно сжала мое сердце и стукнула, как по голове обухом. Заснеженная улица, мороз, и море крови на промерзшем асфальте. И только рыдающая подруга в сторонке дает  показания милиционеру. И я знаю, что она свидетель.

С трудом оторвавшись от кружки, я ищу подтверждения. Это правда? Все действительно так и было?

 – Да, Варя, это ваша история.

– А кто из них я?

– Ты должна понять это сама.

Маэстро налил вторую чашку, и мы пошли в холл.

Сони там не было.

Маэстро молча поставил чашку на стойку и протер глаза.

А мне было стыдно. Моя подруга сбежала! Разочарование нахлынуло внезапно, и губы предательски задрожали. Ведь так все должно быть хорошо: мы вместе будем магами, вместе будем играть в оркестре,  когда-нибудь вместе поедем на учебу в академию Магии, и это все для нас двоих! А сейчас я внезапно осознала одну важную вещь: нет никакого мы, каждый отвечает сам за себя. Но как же тогда взаимовыручка, без которой нет дружбы? И как же этот чай с картинками из прошлой жизни?