Текст книги "Академия Магических исследований (СИ)"

Автор книги: Виктория Летто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– И говорить об этом нечего, пустая болтовня, – лениво отозвался Мастер.

– Я ему сказала, что если это так важно, я готова помочь.

– А потом пожалела, – сказал Климент. – Постарайся не раскидывать обещания налево и направо.

Ну, если Мастер считает, что это была пустая болтовня, значит, так оно и есть.

– Простейшие не имеют отношения к жертвоприношению, – добавил он, и я успокоилась окончательно.

В эту ночь я спала неспокойно. Климент уложил меня в свою постель, а сам ушёл в гостиную на диван. Он вообще ведёт себя так, как будто между нами не было сказочного поцелуя, а мне так обидно, что хоть плач, но ведь слезами ничего не добьёшься, вот и переживаю молча, борясь с непристойными мыслями.

Так вот, ночь выдалась неспокойная. Кошмары были настолько реальными, что когда я проснулась, моё сердце билось так сильно, что в груди ощущалась боль. Я вскочила с постели и чуть не свалилась в обморок, хорошо, что Климент подоспел и подхватил меня на руки.

– Нельзя вставать резко с постели, – выругался он. А потом смягчил тон. – Дурной сон? – спросил он.

– Кошмары замучили, – призналась я.

– И что же тебя так сильно напугало?

– Ничего не помню, но было нереально страшно.

Я не солгала – реально ничего не помню. Размытые картинки, туман, ужасные лица и Авдий… да, он точно был там, в моём кошмаре. Думаю, что это нервы. В подсознании я понимаю, что мне грозит опасность, вот оно и бьёт тревогу, выражая своё беспокойство в страшных снах.

– Вернёшься в общежитие или вместе отправимся в Академию? – спросил Мастер.

– Вернусь в общежитие. Не хочу, чтобы все узнали, что я у тебя провожу ночи.

– Зря, – усмехнувшись, заметил Климент. – Многие слушательницы позавидовали бы тебе.

– Неужели? – не без намёка на его бездействие спросила я.

– Только не на острове, – серьёзно предупредил Мастер.

– Да, ладно – растянувшись в улыбке, сказала я. – Значит, я могу пригласить тебя к себе в гости?

– В выходные я твой, – пообещал Климент. – А теперь, если решила идти в Академию со всеми, поторопись, а то опоздаешь.

Часть третья

День первый

Раннее утро. Воздух наполнен ароматом разнотравья, тут и там поблёскивают росинки в лучах восходящего солнца. Остров пробуждается после тёплой летней ночи. А эти цветы сделали равнину такой разнообразной и душистой и столько красок, что глаза разбегаются. Удивительный мир и чрезвычайно интересный. А я человек и это так значимо и значительно. Разве кто-то ещё способен оценить творения природы? Нет, только человек способен на такое и его место в мире очень важно. Вот и ответ на мой вопрос – зачем была создана разумная особь.

Очень жаль будет расставаться с этим удивительным уголком, который и на карте-то не отыщешь, и если даже будешь проплывать мимо на корабле, не увидишь его. Я буду скучать, и вспоминать эти удивительные минуты, дни, месяцы, проведённые на острове.

В общежитии тишина. Я опоздала и теперь придётся добираться одной. Но моя клаустрофобия давно уже не актуальна. Когда вернусь домой, больше не стану подниматься на девятый этаж пешком – воспользуюсь плодами технического прогресса.

Поднимаюсь на лифте в Академию и жалею, что опоздала к завтраку. То меня не заставишь поесть, а то прямо слона бы проглотила. Придётся ждать до обеда, ведь в Замке нет столовой или ещё чего в этом роде.

Лифт дёрнулся и остановился. Так быстро добралась? Вот, когда не боишься, и время быстрее проходит.

Дверь поползла в сторону, а там темнота. Прямо чернильный мрак. Я стою не шелохнувшись. Тусклый свет из лифта освещает только краешек пола. Что там дальше, мне неведомо. Судорожными движениями я стала нажимать на кнопку со стрелкой указывающей наверх, но лифт остался неподвижен. Может, нужно нажать кнопку «вниз»? Так же отчаянно я стала нажимать на другую кнопку, но тщетно – лифт остался неподвижен. Аварийная кнопка отсутствует и это ужасно. Набрав воздуха в лёгкие, как будто это спасёт меня, я вышла во мрак.

Где-то неподалёку капает вода, глухим эхом отзываясь в темноте. Новое испытание, не иначе. Припоминаю, как Елена сказала, что в следующий раз меня поместят в воду. То есть, в пустой аквариум, запечатанный со всех сторон, будет казаться, что я в открытом океане, но на самом деле я останусь в подвале. Ладно, пусть так, теперь я готова к испытаниям и не стану впадать в панику. Не знаю, идти дальше или здесь подождать.

Две холодные руки опустились на мои плечи. Я даже не вздрогнула, давно перестала бояться, пусть проводят свои испытания, я всё выдержу. Теперь я сильная и выносливая – меня не испугает пара холодных рук.

Тот, кто сокрыт мраком, подтолкнул меня, предлагая идти. Я не стала сопротивляться и смиренно двинулась в сторону, куда мне было указано: не уверена, что в темноте можно идти ровно, так или иначе, я собьюсь с пути, неизменно отклоняясь влево. Это общеизвестный факт – правая сторона сильнее и соответственно правая нога делает больший шаг, нежели его левая нога, поэтому заблудившись, человек ходит по кругу.

О боже, о чём я думаю? Подсознание почувствовало опасность и пытается защитить меня, увлекая мысль в простые рассуждения.

Тем временем впереди забрезжил свет. Он неяркий и мерцающий – думаю там пещера, и горят факелы.

Чёрт возьми, я в руках мытарей? Но ведь я уже была в их пещере. Климент не поможет – для него я сижу на лекции у профессора Фаины. Он хватится меня, только когда я не приду на индивидуальные занятия, но ведь может оказаться так, что будет уже поздно меня искать.

«Элис» – мысленно позвала я. Тишина. Она давно ушла и не обещала вернуться. Да, не повезло мне. То есть, помочь мне некому.

Не знаю, что задумали мытари, но хорошего нечего ждать. Климент в прошлый раз помог мне и предупредил, что лучше мне не попадать в руки к мытарям, а если Мастер предупредил, значит, существует реальная опасность. Телепортироваться я пробовала в прошлый раз, и у меня ничего не получилось, а других мыслей по поводу бегства от мытарей у меня нет.

Выйдя из темноты, я узнала пещеру – я здесь была в прошлый раз, когда разговаривала с Элис. Но теперь я одна и за моей спиной стоит мытарь: не могу осмелиться взглянуть на него, потому что знаю наверняка, что он прозрачный и склизкий, и это омерзительное зрелище.

Мытарь снова подтолкнул меня в спину, и я пошла дальше к покатому спуску в каньон или кратер, не знаю, как правильно назвать этот гигантский котлован внутри горы. Под ногами острые камни и они впиваются в тонкую подошву балеток на моих ногах. Мастер когда-то раскритиковал кроссовки на моих ногах, и я отказалась от них навсегда, чтобы не раздражать его: но, как бы они мне теперь пригодились.

Мытари, завидев меня, оживились, стали переговариваться, указывая на меня прозрачными пальцами больше напоминающими щупальца. Твари радуются, что заманили меня в ловушку.

Меня подвели к огромному валуну с вбитыми в него цепями, с зажимами для рук и ног. Кажется, я недооцениваю ситуацию всё слишком серьёзно.

Да, серьёзно и серьёзнее не бывает, потому что бестелесная форма заковала в цепи мои руки, но не запястья, а чуть выше локтя. Я могу двигаться и даже лечь могу, но уйти мне не удастся – клещи крепко стиснули руки. Не представляю чего мне ждать теперь. Возможно, они меня сожрут, или выпьют мою кровь. Есть ещё один вариант – кто-то из них решил примерить на себя мою физическую оболочку. Но в любом случае, мне конец.

Как же так, мытари, они ведь выходцы из пустыни, они «простейшие», или как их называют в открытом мире – ангелы.

Да, но ведь они сбежавшие ангелы, а нам известно, что это значит.

Я села на землю, прислонившись спиной к камню, и закрыла глаза. Как в детстве, когда кажется, что монстр крадётся к твоей кровати из угла, а ты накрываешься одеялом с головой и ждёшь, когда страх пройдёт. Только в моём случае, нет страха, но есть реальная опасность погибнуть в рассвете лет.

Кто-то осторожно прикоснулся к моим волосам. Я резко отреагировала, откинув голову назад, и больно ударилась затылком о камень. Чёрт возьми, как больно. Я поморщилась, хотела рукой прикоснуться к месту удара и не смогла – цепи слишком тяжёлые. Бестелесная мерзкая субстанция, которая собственно и прикоснулась к моим волосам, чтобы обратить на себя моё внимание, поднесла к моему рту бронзовую чашу с налитой в неё зеленоватой жидкостью. Я должна это выпить? Ни за что! Я отвернулась, но мытарь другой рукой повернул моё лицо к себе и насильно влил жидкость мне в рот. Я не всё проглотила только часть, но это не спасёт, если меня отравили. Но зачем? Кому я мешала?

Через несколько минут моё тело сделалось безвольным и тяжёлым, а в голове не осталось ни одной мысли. Пустота. А вот и мытарь – желеобразное чудовище – глядит мне в глаза: что хочет разглядеть в них? Я гляжу на него с отвращением. Он кивнул и поднялся с колен на ноги. Мерзкая прозрачная субстанция удалилась прочь, а ей на смену пришёл другой мытарь. Он склонился ко мне и, взяв за подбородок холодной, влажной рукой заглянул в мои глаза. Это у них ритуал такой, смотреть в глаза жертве? Я одарила его презрительным взглядом.

Не представляю, что они задумали. Если бы хотели прикончить меня, давно бы уже это сделали, но они не торопятся, ходят вокруг меня, проверяют в сознании я или в отключке, а больше ничего не происходит.

А я хочу домой. Боже, как я хочу домой. Хочу в свою маленькую квартирку. Теперь там тепло, уютно и чисто. Я бы согрела чаю и с удовольствием выпила чашек пять, а может семь. Я люблю чай и пью его вместо воды. Странно, что находясь на острове, я потеряла вкус к своему любимому напитку. Я вообще изменилась. От прежней меня ничего не осталось, кроме воспоминаний. А ещё я совершенно не скучаю без сцены, и этот факт меня расстраивает. Заигралась в жизни, только вот не знаю, каким будет финал – если драма, то финал будет поучительный, а если трагифарс, то непременно с печальным исходом.

Мастер не поможет мне, я не чувствую его. В прошлый раз, когда случайно оказалась в логове мытарей, я знала, что он мне поможет, а теперь я, как будто, потеряла нить связующую меня с ним.

Как ни крути, а помощи ждать не от кого.

День второй

Проснулась от боли в запястьях и с мыслью «Неужели я спала?». Цепи тяжёлые и слишком давят: зачем было так затягивать, как будто я их разомкну.

Я огляделась. В пещере никого и это хорошая новость. Меня тошнит, когда я вижу эти мерзкие прозрачные тела мытарей. Вспомнила Климента и поняла, что сейчас его тоже ненавижу. Я уже целые сутки в плену у мытарей, а меня никто не ищет и он тоже, а ведь с его способностями при желании он точно нашёл бы меня.

От бессилия и безысходного положения моего из глаз хлынули слёзы. Да, сейчас я обвиняю всех, даже маму с её безразличием ко мне и сестёр, которым давно наплевать на меня. Если бы я не чувствовала себя такой одинокой разве ввязалась бы в эту гадкую историю.

О чём я только думала? Вокруг меня творился жуткий кошмар, а я как будто не замечала, и радовалась, как оказалось, собственному идиотизму. Вообразила из себя Маргариту и тешила пустыми надеждами – жаждала величия и поддержки «неведомых сил». А мне просто навязывали мысль, что я сильная потомственная ведьма, но ведь это чушь собачья – никакая я не ведьма. А все эти фокусы, которые якобы устраивала я, за меня исправно выполнял Климент, подавляя мою волю и отвлекая бдительность ухаживаниями. Вот я сейчас такая беззащитная и такая слабая, почему не могу помочь себе? Если бы реально обладала способностями, знала бы наверняка, как выскользнуть из ловушки.

Поверить не могу, что угодила в ловушку. Кто такие мытари и какое право они имеют заковывать меня в цепи? Бред какой-то.

А Иерей? Он обещал следить за мной, оберегать пусть и в собственных интересах, так, где же его охранники? Он передумал на счёт меня?

Хотела бы я теперь обратиться к Ангелу-хранителю – он ведь есть у меня, теперь я точно это знаю и он должен заботиться обо мне. Ангел есть у каждого человека, но видимо, сила Ангела прямо пропорциональна нашей силе веры. Если бы только знала раньше. Я ведь никогда не обращалась за помощью к своему Ангелу и не благодарила, когда он помогал мне. Я называла это удачей и верила, что именно она помогает мне в делах. Люди глупы, тщеславны и слишком самонадеянны. Теперь я в руках неведомой силы, а заступника у меня нет.

От усталости и нервного напряжения меня снова стало клонить в сон. А, может, действует напиток, которым напоил меня мытарь. Я уснула. И спала крепко, без сновидений, как будто провалилась в чернильный мрак.

Меня разбудил звон цепей, не моих – он доносился с другой стороны валуна. Очевидно, что там кто-то есть.

– Эй, – позвала я. – Кто там?

– Алиса? – отозвался Авдий. – С тобой всё в порядке? – почему-то спросил он.

– Авдий? – обрадовалась я. – Не считая оков, я в полном порядке, – в шутку заметила я.

– Мы умрём? – обречённо спросил Авдий. Я не вижу его, но могу представить полные отчаяния тёмно синие глаза.

– Мы выживем, – пообещала я.

– Нет, мы умрём, – не поверил мне Авдий. – Когда меня привели сюда, и я увидел тебя, подумал, что ты мёртвая. Потом они надели цепи и я ждал, когда и меня прикончат. Но они ушли.

Авдию удалось отвлечь меня. Услышав его голос, я как будто успокоилась, теперь не так страшно. Говорят же, вдвоём и помирать легче – прямо в тему.

– Ты был сегодня в Академии? – спросила я.

– Я задержался на индивидуальных занятиях и когда возвращался, лифт доставил меня сюда – безразлично отозвался Авдий. Кажется, он тоже смирился с происками судьбы.

– А Климента видел сегодня? – как бы, между прочим, поинтересовалась я. Мастер мог, не дождавшись меня на индивидуальных занятиях, поинтересоваться у моих друзей обо мне.

– Нет, не видел, – ответил Авдий. – Не надейся, никто нам не поможет, – добавил он.

Голос у Авдия ленивый, скучный и меня наполнило разочарование – всё кончено. Я вспоминаю Мастера, его обещания помочь мне и в моей груди растёт пустота. Мне слишком больно думать о предательстве с его стороны. У меня больше нет сил и я вообще ничего не хочу.

– Ты любил кого-нибудь, Авдий? – спросила я.

– Нет. Никогда, – подавленно ответил он. – Только секс.

– Ничего, ещё полюбишь, – успокоила я его.

Авдий затих. Он не поверил мне. А я сама верю себе?

– А ты? – спросил Авдий. – Не считая Климента.

Значит, всем в Академии было известно, что я влюблена в Мастера. Занятно.

– Я с презрением наблюдала жизнь, какая уже тут любовь. Знаешь, я не о чём не жалею, мне нечего терять, – призналась я. – Ни успеха, ни любви, ни желаний. Не научилась я «угождать», вот и страдала всю свою короткую жизнь. Помню, решила я, как-то «отвесить» комплимент нашему директору театра. Подумала, что если ему нравятся «лизоблюды», почему не попробовать пробиться в его команду. Не помню, что сказала ему, но точно о его незаменимости на посту директора. Он посмотрел на меня и сказал: «Ваша ирония, Алиса, мне не понятна», а потом добавил: «Кстати, вас оповестили, что вы будете выносить цветы номинантам во время фестиваля?» То есть, мой комплимент прозвучал, как ирония и, не сходя с места, я была наказана. Представляешь, выносить цветы актёрам, участникам фестиваля. Я часто сравнивала себя с героями классических романов из серии «лишние люди». А что, так и есть. И финал неизменно прост – не можешь жить в обществе, «поди прочь».

– Как думаешь, Магистрат нас ищет? – спросил Авдий. Он не слушал меня? Ну и хорошо, пусть так. – Чёрт, никогда ещё не хотел так сильно жить, – обречённо произнёс Авдий. – В школьные годы вёл себя, как урод, даже подумывал о суициде.

– Это ты с жиру бесился, потому что у тебя всё было, и стремиться было не к чему. А я всегда хотела жить, мечтала о взрослой жизни. Думала, что вот вырвусь из дома, и всё изменится кардинально. Мечтала о путешествиях, о славе, о любви. Но, как говорится, если ты рождён в «лачуге», так и пойдёшь по жизни с «сумой».

– Неправда, – возразил Авдий. – Мой отец из многодетной семьи и ему было нелегко пробивать себе дорогу.

– Думаешь, он сам «пробивал» её? – рассмеялась я. – Его ангел подталкивал по линии судьбы, пока тот не вышел на финишную прямую. Удача и только.

– Удача? Нет, Алиса, удача тут не при чём. Он учился, он стремился быть первым. И в семье установил свои правила – всё ради карьеры. Я окончил институт Экономики, но ему показалось этого мало, и он заставил меня учиться на юриста, а я на остров свалил.

– Если прописано быть первым, ты им будешь, но если тебе суждено стоять на обочине и наблюдать всеобщее счастье, ты там и останешься.

– Нельзя жить с такими мыслями, можно потерять себя.

– Ой, кто бы говорил, – нервно захихикала я. – А ты сам-то, о чём думал, когда соглашение подписывал? А ведь это и есть «потерять себя».

– Я думал, что магические способности помогут мне в банковском деле, – нервно отозвался Авдий.

– Хотел с помощью колдовства клиентов в свой банк заманивать? Ай-ай, как нехорошо.

– Как думаешь, почему мытари выбрали нас?

– Ты богатый, а я нищенка, вот нас и сложили, как чёрное и белое.

– А если без шуток?

– Если без шуток, я понятия не имею, что надо от нас мытарям, но одна знакомая ведьма, предупреждала меня, что с ними шутки плохи.

– Значит, нет надежды?

– Свет всегда развеет мрак, надо верить, – ответила я. – Послушай, «Авдий», это ведь твой академический псевдоним?

– Игорем меня зовут, – признался он.

– Нет, мне больше «Авдий» нравится.

Послышались шаги. Нет, это не «скользкий» шаг мытаря, это идёт человек. Я стала вглядываться в темноту. Шаги приближаются, и моё сердце начинает биться чаще: надеюсь, это помощь.

– Ты слышишь? – шёпотом спросил Авдий.

– Давно, – тоже шёпотом ответила я.

В ту же минуту из мрака вышла Елена. От радости и счастья моё сердце устроило дикую пляску, я знала, что помощь придёт, я чувствовала. Елена остановилась и устремила на меня свой небесно голубой взгляд.

Что-то не так, Елена не торопится мне помогать. Вслед за Еленой из темноты появился Фабий.

Теперь всё понятно. Конечно, Елена для него старалась, как я могла довериться ей? И Климент ей тоже поверил. Или они в сговоре? Фабию и Клименту было велено найти ведьму, и они нашли меня. Теперь дело осталось за малым – угодить «начальству» и они это сделали.

Точно! И маму мне Климент предложил навестить, чтобы я простилась с ней. А я сбежала и даже с Ириной не повидалась. А ведь могла задержаться ещё и к Вере съездить. Вот говорят же, не обижай близких, чтобы потом жалеть не пришлось.

– К рассвету они оба должны быть готовы, – сказал Фабий.

Это уже не тот, дёргающийся, дружелюбный парень – это истинный простейший и не в лучшем исполнении. Тот, что приходил ко мне в «воздушный замок» выглядел куда приятней. Фабий избавился от физической оболочки, но я узнала его. А эти мускулы под тёмным трико: в том домике, куда меня приводил Мастер, Фабий был одет по-простому – рваные джинсы и футболка, прямо рубаха-парень. Тогда он мне показался субтильным и слабым, чего не скажешь о Фабии-простейшем.

– Они будут готовы, – заверила его Елена.

– Хорошо, – одобрительно кивнул он и, взглянув на меня произнёс. – Ничего личного, я всего лишь исполнитель.

Знает ли Климент, что тут творится? Не могу поверить, что Мастер предал меня. Почему бездействует? Почему не ищет меня?

– Всё случится быстро, не бойся, – успокоил меня Фабий и зашагал в темноту.

Я опустила взгляд, чтобы не видеть ведьмочку, которая предала меня. Она всё продумала – пришла ко мне якобы помочь, но в результате выследила и когда я осталась без защиты, сдала меня мытарям. Или Фабию, не знаю. А, может, они с Климентом договорились, поэтому Мастер оставил меня ночевать у себя и потом позволил мне идти одной в общежитие.

– Не вини Климента, он не в курсе, – сказала Елена. – И помощи от него не жди, он уже не в деле.

Я всё-таки взглянула на неё. Она такая воинственная, прямо амазонка. Держится величественно и, наверное, гордится собой. А я, как всегда, «униженная и оскорблённая».

– Когда это случится? – спросила я.

– На рассвете, – ответила ведьма.

– Тело меня не интересует, – глухо отозвалась я.

– Элис и Клаус в скором времени навестят вас, – ответила Елена. – В этот раз мы решили дать им фору – несколько часов для влюблённых.

– Хорошо, – кивнула я, сохраняя достоинство. Авдий молчит, ни звука не проронил и это меня радует, не хочу, чтобы кто-то из нас устроил перед этой лживой ведьмой истерику, хоть смерть приму с достоинством. Но не удержалась, спросила.

– Ради чего всё это?

– Фабий уже сказал тебе, что мы только исполнители. – «Мы?» Она уже в числе простейших? – Я, как и он могу сказать – ничего личного.

– И всё-таки, – попросила я её ответить на мой вопрос.

– Когда нам приказывают, мы исполняем волю Высших сил. Разве «исполнители» когда-нибудь пытались вникнуть в суть? Мы безропотно следуем приказу, и ничто нас не остановит.

– Всё в угоду «начальственным» лицам? – не без иронии спросила я.

– Пришло время им «сменить одёжку», и вы, как никто другой пришлись «по размеру», вот и вся суть.

Елена разозлилась. Не знаю, то ли от неловкости передо мной, то ли реально «выслуживается».

– Иерей и Аэлита?

– Мы уже говорили об этом, – закрыла тему Елена.

– Почему мне нельзя участвовать в «перезагрузке»? Зачем нужна Элис?

Даже смерти «красивой» лишили, изуверы.

– Кстати, она будет не одна, надеюсь, вы знакомы с Клаусом.

Клаус? Сосед Авдия? Он наблюдал за Авдием, потому поселился с ним в одной комнате. Присматривался, сволочь.

Елена скрылась во мраке. Вот и всё. Чёрт возьми, как обидно, я думала, что совершу что-то грандиозное, а на деле, меня выпотрошат, как отработанный материал, а тело отдадут подружке Иерея.

– Твой Мастер предал тебя? – Я не стала отвечать Авдию и без того тошно, а он лезет с вопросами. – За меня некому вступиться, а вот на него у меня была надежда.

– Может и предал, – ответила я. – Мы уже не узнаем.

Не хочу больше никаких разговоров – всё кончено. Я добралась до глубоко банального финала. А моя пьеса вышла неудачная, не было в ней развития, и любви в ней тоже не было. Скучный, унылый сюжет.

– Как думаешь, мы будем помнить себя? – спросил Авдий.

– Нет, наши души покинут тела, а души Элис и Клауса встретятся на миг единый, чтобы снова расстаться на долгие века.

– Бред какой-то, – выругался Авдий. – А мы?

– Мы вознесёмся и найдём приют в едином информационном поле, поверь, нам там не будет скучно.

– Но ведь это будем не мы. – Авдий тяжело вздохнул. – Моя гибель разобьёт сердце моему отцу, он надеялся, что я прославлю его фамилию.

– А я не такая «бесценная», как ты, у мамы есть две другие дочери – её «надежда и опора», как она всегда говорила. Моя жизнь не имеет значения во внешнем мире.

– Глупо отдавать жизнь в угоду кому-то, это бред, – разозлился Авдий.

– Вся наша жизнь бред, разве ты не замечал?

– Но это был классный бред, – вздохнув, сказал Авдий.

Авдий затих. Может, он уснул, не знаю. Моё сердце бьётся ровно, я бы сказала безотносительно. Моё тело обмякло, и я погрузилась в состояние полного отчаяния.

Из оцепенения меня вывела случайно мелькнувшая мысль, и я вздрогнула. Чёрт возьми, как же я забыла об этом?..

– Авдий, – позвала я. Тишина. Неужели, реально уснул? Ладно, посмотрим, что с этим можно сделать.