Текст книги "Маска чародейки"

Автор книги: Виктория Холт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Теперь мне надо соблюдать предельную осторожность. Малком хорошо знает Сюзанну, правда, давно ее не видел. К счастью, они недолюбливали друг друга, все же он в состоянии распознать самозванку, и это доставит ему удовольствие.

Наступает решающая проверка. С остальными было относительно просто. Если б не плохое зрение Эмералд, она оказалась бы тоже сложной преградой. Но Малком такой проницательный. Ничто не доставит ему большего восторга, чем разоблачение самозванки. Лишь я помешала ему владеть замком.

Обедать мы будет втроем, и я трепещу от ожидания. Жаль, что я не успела подготовиться к встрече с Малкомом лучше.

Во главе стола сидела Эмералд. Она сощурилась в сторону Малкома:

– Я знала, что ты скоро появишься.

– Я не слышал, что Сюзанна уже вернулась, и думал взглянуть, не нужна ли в чем-нибудь моя помощь.

– Джеф Карлтон доволен, что ты приехал.

– Мы еще не виделись. Я искал Сюзанну.

– Я была очень рада видеть тебя, – намекнула я.

– Вот это неожиданность, правда, Малком? – заинтересовалась Эмералд.

– Не удивительно при подобных обстоятельствах. Думаю, надо поговорить с Кринглами. Они зашли слишком далеко.

– Надеюсь, все решится миром, – отозвалась Эмералд, – потому что я не выношу ссор. Я их столько пережила, с меня довольно.

– Наверняка это проделки их мальчишек, – решил Малком.

Надо и мне что-то сказать, подумала я. Уж слишком долго я молчу.

– Я была в их доме, мальчишка попросил меня спасти котенка в сарае. Я пошла, а там…

– А там висит пугало в одежде Сола, – закончил Малком.

– Какой ужас! – воскликнула Эмералд.

– Он висел как человек.

– На голове кепка, – добавил Малком. – Вполне можно принять за человека, пока не увидишь лицо. Жутковатое зрелище.

– Сюзанна испытала потрясение и потому сегодня молчалива.

– Кринглам пора забыть, – заметил Малком. – Хватит обвинять тебя… нас в случившемся. Сол сошел с ума, если вы хотите знать мое мнение. – Он смотрел на меня, не мигая. – Возможно некоторым известна истинная причина его самоубийства, но лучше о ней не говорить.

– Да, надо забыть об этом. У меня уже голова заболела от этих разговоров, – взмолилась Эмералд.

Потом она заговорила о новом способе лечения головной боли, весьма эффективном, с ее точки зрения.

– В состав лекарства входит розмарин. Кто бы мог подумать, что он имеет успокаивающее действие.

Я оживленно продолжила разговор о травах и все время подсознательно думала: надо выяснить, что делала Сюзанна в день смерти Сола. Наверняка, она замешана в его смерти.

После обеда Эмералд пошла к себе отдыхать. Я не спрашивала, чем. будет заниматься Малком, а пошла в свою комнату просмотреть бумаги, касающиеся хозяйственных дел.

Мне хотелось вычеркнуть из памяти ту висящую фигуру в сарае.

Я не читаю дневники Эсмонда, мне неловко. Но мои принципы в данной ситуации нелепы и абсурдны, ведь из-за моего поведения, вернее маскарада, который я разыгрываю, дело все больше приобретает криминальный характер.

Иногда мне хочется собрать чемодан и исчезнуть, оставив записку Малкому: Сюзанна умерла, а я играла ее роль. У меня нет права находиться здесь, и я ухожу.

Но куда? Что я буду делать? Мои средства к существованию скоро закончатся. Может, мне пожить некоторое время у Халмеров, пока я не найду себе какую-нибудь работу.

Не могу оставаться в комнате, я здесь задыхаюсь. Я вышла из замка, пересекла поле и направилась в лес. На опушке, где когда-то стояла с Анабель и смотрела на замок, я прилегла на траву.

Сила моих чувств удивляет и тревожит. Меня околдовал замок. Никогда по собственной воле я не откажусь от него. Иначе я буду постоянно терзаться желанием вернуться в него снова.

Он меня приворожил. Такое же воздействие он оказывал и на Сюзанну. Она согласилась выйти замуж за Эсмонда, лишь бы получить этот замок, А она никогда не любила Эсмонда, это ясно из его дневников. Она испытывала к нему насмешливую привязанность, как и к Филипу. Представляю, как она вошла в одной рубашке в спальню Эсмонда. Какой он должен был испытать восторг. Бедный Эсмонд.

А Сюзанна! Она стремилась нравиться, хотела, чтобы ее обожали, считали прелестницей и чаровницей. Я сразу это поняла.

Она задержалась на острове только из-за Филипа.

Лес успокоил меня, как будто я нахожусь под охраной душ моих родителей. Как же я, получившая строгое воспитание, такая законопослушная, вдруг оказалась замешанной в таком обмане? Пыталась найти себе оправдание и не находила. Я потеряла всех, кого любила. У меня нет средств к существованию. Жизнь нанесла мне тяжелый удар. И вдруг мне представилась такая возможность. Играя эту роль, я избавилась от депрессии. Но все же это не является оправданием, твердила я себе.

Но я лежала в тени деревьев и знала, если начать все сначала, я поступила бы так же.

Треснула ветка, и я вздрогнула. Кто-то идет. Сердце забилось от неуверенности, когда я увидела Малкома.

– Привет, я видел, что ты пошла в этом направлении. – Он растянулся на траве. – Ты расстроилась?

– Поневоле расстроишься.

Он загадочно посмотрел на меня.

– В старые времена… – он замолчал. Мне хотелось, чтобы он договорил.

– Что? – подсказала я ему, хотя чувствовала, что ступаю по скользкой дорожке.

– Перестань, Сюзанна. Ты что, не знаешь, какой ты была? Бессердечной, циничной. Ты бы отнеслась к этому инциденту, как к практической шутке.

– Шутка?

– Я не ожидал, что ты будешь выпускать пар.

– Что?

– Я преувеличил, – рассмеялся он. – Но Гарт всегда говорил, что Сюзанна закована в рыцарские доспехи снаружи и изнутри. Она пройдет по жизни, не позволив вражеским стрелам задеть себя. Помнишь?

– О, Гарт… – протянула я, избежав прямого ответа.

– Я соглашался с ним. Но теперь думаю, что там, в сарае, стрела прошла сквозь кольчугу, поранив тебя.

Я зевнула:

– Пора возвращаться.

– Тебе никогда не нравилась моя компания, не так ли?

– Сколько можно упрекать прошлым?

– У меня есть такое желание, потому что ты изменилась.

– Люди всегда кажутся другими, если долго не видятся.

– Неужели и я изменился?

– Скажу тебе позже, когда обдумаю.

Я встала с травы.

– Не уходи, Сюзанна.

Я остановилась, а он загадочно смотрел на меня. Я смутилась.

– Мне хотелось поговорить с тобой,

– О чем?

– О делах, конечно. Теперь тебе придется относиться к ним серьезно. Пока ты находилась в отъезде, я много общался с Джефом и Эсмондом. Эсмонд просил меня помочь ему в делах. Замок требует много заботы и внимания. Имеешь дело с людьми, приходится думать об их проблемах.

– Мне это известно.

– Я так никогда не считал.

– У тебя обо мне странное мнение.

Он вскочил с травы и стоял совсем близко. Меня тревожила его близость.

– Теперь ты вернулась. Хочешь, чтобы я уехал?

Не знаю, почему во мне проснулся дух приключения. Я же понимала, что мне опасно находиться в его обществе. Он может догадаться, что я не Сюзанна. Но он меня волнует. Видно, я искательница приключений, и без риска жизнь становится для меня пресной. Поэтому я сказала:

– Нет, нет. Не уезжай… пока.

Он схватил мою ладонь и крепко сжал на мгновение.

– Хорошо, Сюзанна, я останусь. Мне хочется остаться.

Я отвернулась, стараясь не выдать своих чувств. Этот человек странным образом действует на меня

Мы направились в замок, и он говорил о поместье. За ужином его не было. Он ужинал с Джефом. Я разочаровалась немного, но без него все же спокойнее. Эмералд не докучала мне вопросами.

Она язвительно отзывалась о Малкоме.

– Он все узнает от Джефа. Ведет себя так, словно замок принадлежит ему… даже когда был жив мой бедный Эсмонд.

– Бедный Эсмонд, он так и не оправился после первого приступа болезни, – задумчиво отозвалась я.

Она кивнула:

– Он так сильно болел в тот первый раз. Но ты ведь помнишь.

– Конечно.

– Так болел, на него было жалко смотреть. Я много времени проводила у его постели. А потом он выздоровел… И ужасная смерть Сола, которая нас всех потрясла. А потом ты отправилась на поиски отца.

– Ты все так живо напомнила.

– Я этого никогда не забуду. Я считаю, что после первой болезни Эсмонда, у Малкома зародились надежды оказаться следующим наследником. Твой дед любил развлекаться. Он укреплял надежды Малкома на замок. Но дед ненавидел своего брата и однажды сказал, что Малком точная его копия. Но Малкому он, наверняка, многое посулил… он часто сюда приезжал после твоего отъезда. Он делал гораздо больше, чем мой бедный Эсмонд. Эсмонд с радостью доверял ему ведение дел. Бедный ягненок, он, видимо, плохо себя чувствовал.

– Бедный Эсмонд, – эхом откликнулась я.

– Тебе не следовало уезжать от него на такое долгое время, Сюзанна.

– Ты права.

Я сменила тему, спросив, не болит ли у нее спина. Она подробно стала рассказывать о своем здоровье.

Я поднялась к себе. Спать совсем не хотелось. Нужно поступиться своими принципами и дочитать дневник Эсмонда о самоубийстве Сола.

Я разделась, легла в кровать и взяла дневник. Читаю.

«Беспокойная ночь. Ждал С. Она не пришла. Скорей бы она согласилась на наш брак. Она твердит: „Не сейчас, еще не время“. У нас Гарт. Они с С. без конца спорят. Я пытался их примирить, но она называет его выскочкой. Меня поражает С. Она ненавидит Гарта и Сола Крингла».

Следующая запись:

«Приехал Малком. Он не ладит с С. У них холодные отношения. Она его презирает, он ее игнорирует или делает вид. Я не верю, что можно с равнодушием относиться к С.

С. отсутствовала весь день. Интересно, где она? Спрашивать бесполезно. Она терпеть не может, когда за ней «шпионят». Это ее словечко. Заметил, как она выходила из конюшни и долго разговаривала с Гартом. Я наблюдал из окна своей комнаты. Я беспокоюсь, когда они вместе. Все время боюсь, что она ему нагрубит и разразится скандал. Но теперь отношения у них немного наладились. Я спустился вниз встретить ее. Она разгоряченная, а когда я ей это сказал, она резко парировала: «Сейчас не зима». Рассердилась. «Следил за мной?» «Да, я видел, как ты беседовала с Гартом. Я рад, что ты теперь меньше с ним ссоришься». «Неужели?» «Да, вы беседовали вполне дружелюбно». «Я никогда не буду дружелюбной с этим человеком», – закричала она на меня. Потом она рассмеялась и поцеловала меня. Когда С. меня целует, я не могу думать ни о чем другом. Хорошо бы так было всегда.

Прошлой ночью ко мне пришла С. Я никогда не уверен, придет ли она. Она странно ведет себя. Принесла бутылку сидра, которую ей подарила Кэрри Крингл. «Бедный Эсмонд, ты, наверное, ужасно себя чувствуешь, когда я прихожу к тебе ночью вот так. Не хочешь – этого больше не повторится». Как характерно для нее. Она знает, как я ее хочу. Иногда это ее радует, иногда раздражает. «Напиток возбудит твой пыл и умерит твою скромность. Давай выпьем». Она наполнила два бокала, которые принесла с собой. Она поднесла бокал к моим губам и заставила выпить. Сама только пригубила свой бокал. Я опьянел. На утро я проснулся, она уже ушла. Одно стихотворение Китса напоминает мне С. La belle dame sans merci. С. меня чарует. На следующее утро я заболел. Боюсь, виноват ее сидр. С. пришла меня навестить. «Не может быть из-за сидра. Я же не заболела». Я напомнил ей, что она только пригубила свой бокал. «Нет, я тоже выпила целый бокал», – резко возразила она».

Следующая запись месяц спустя:

«Сегодня мне лучше. Слабость проходит. С. готовится к отъезду. Говорит, хочет повидать своего отца. Думаю, она расстроилась из-за Сола. Он повесился в сарае вскоре после моей болезни. Ходят сплетни, что С. превратила его жизнь в ад и даже грозила забрать у них ферму. Это несправедливо. Она много времени проводит в доме Кринглей. Как это неприятно. Мне понятно ее стремление уехать».

Далее записи отрывочные:

«Получил письмо от С. От адвоката она узнала адрес отца. Он живет на далеком острове, пишет она, где является белым вождем. Она жаждет вcтречи с ним. Сегодня приехал Гарт, а вчера Малком. Мне приятно их видеть».

«Немного тошнит. Такие же ощущения, как и во время первой болезни несколько месяцев назад. Опять слабость, тошнота. Должен был объезжать угодья с Джефом. Малком поехал вместо меня».

«Сегодня немного лучше, а вечером опять хуже. Придется вызвать врача».

«Постоянно желаю, чтобы С. была рядом. Когда она вернется? Малком обещал остаться жить в замке, если мне будет нужна помощь. Я понимаю, он меня считает слабаком. Я поблагодарил его за помощь. Когда вернется С., мы поженимся. Она не захочет, чтобы здесь жил Малком. Нужно обдумать, как все устроить».

Следующая запись через неделю:

«Сильно болел и не делал записей. Слишком ослаб, чтобы много написать сегодня. Постоянно думаю о С. Малком и Гарт очень хорошие. Как бы я хотел избавиться от беспокойства».

Это последняя запись. Я поняла, он вскоре умер.

Я закрыла дневник и задумалась. Я нисколько не приблизилась к разрешению тайны Сола Крингла, но теперь я больше знаю о Сюзанне и Эсмонде.

Помню слова Кугабель: «Она колдунья, чародейка». Возможно, Кугабель была права. Я не могла заснуть. Какую опасную роль я на себя взяла

«Чем все закончится?» – спрашивала я себя.

Глава 8
Письма из прошлого

На следующее утро Джеф Карлтон прибыл в замок. Его дом расположен в полумиле от стен замка. Там жили управляющие в течение нескольких поколений. Джеф ценил комфорт и соответствующим образом обустроил свое жилище. Он жил один, у него в услужении находилась семейная пара. Джанет говорила, что его дом лучше замка, потому что в нем не бывает сквозняков.

Джеф умел получать удовольствие от жизни. Он тщательно вел дела, но к замку относился без идолопоклонства. Если б он перешел работать в другой замок, через некоторое время он с таким же вниманием относился бы к нему, как прежде к замку Мейтленд. Джеф был нормальным человеком и хозяином своей жизни. Нам повезло иметь такого управляющего.

Он сообщил, что договорился с кровельщиком, и в течение следующего дня крыша в коттедже Гренни Белл будет отремонтирована.

Я сказала, что сама пойду к хозяйке с приятными новостями.

– Вы доставите ей удовольствие. Людям нравится, когда ими интересуются.

В такие моменты я чувствовала себя почти счастливой. Мне хотелось сделать для этих людей как можно больше, облегчить их жизнь. Тогда я успокаивала себя: пусть я выдаю себя за другую, но я приношу больше пользы, чем она.

Это меня не оправдывало, но все же шло в мою пользу.

Поэтому я ехала верхом в отличном настроении, хотелось петь при виде зеленых полей и кустов, растущих на межах. Щеки обдувал легкий ветерок.

Я привязала коня, постучала в дверь и вошла, хотя мне никто не ответил.

В доме тихо. В гостиной стол покрыт шерстяной скатертью, над камином торжественно тикают часы.

– Вы дома, миссис Белл?

Я постучала в смежную комнату и услышала тихий звук. Вошла. Миссис Белл лежала на кровати бледная, лицо измученное, рука на груди.

– Что случилось? – встревожилась я.

Она повернула ко мне глаза. Я видела, что она испытывает сильную боль.

– Сейчас я приведу врача, – пообещала я и вышла.

Я поскакала к доктору Клегхорну. Раньше в этом доме практиковал мой отец. Я знала местонахождение дома, потому что несколько раз проезжала мимо.

К счастью, врач был дома, и мы отправились к миссис Белл.

Врач осмотрел больную и велел ей лежать. Он обещал прислать медсестру.

– Чем я могу помочь? – спросила я.

– Просто вы убедите ее не вставать до прихода медсестры.

На улице он произнес:

– У нее мало шансов на выздоровление. У нее давно больное сердце, к тому же возраст. Самое большее – она проживет несколько месяцев, и она уже не встанет с постели.

– Бедная старушка, – посочувствовала я. – Надо сделать так, чтобы она хотя бы ни в чем не нуждалась.

Врач странно посмотрел на меня.

– Вы очень добры. Ей будет приятно, если ее кто-то навестит. Внимание всегда помогает. Нам необходима больница. Ближайшая находится в двадцати милях. Одно время шли разговоры о строительстве здесь больницы…

Да, я знаю, подумала я. Но ту больницу построили на далеком острове, и ее разрушил Ворчливый Гигант.

Я дождалась прихода медсестры и потом вернулась в замок обедать. Малком был в столовой, но я не беспокоилась, мы говорили о Гренни Белл.

– Клегхорн сказал мне, что ты приезжала за ним. Если бы не ты, она бы умерла.

– Я зайду к ней днем. С ремонтом крыши придется повременить, пока ей не станет лучше. Сейчас нельзя этим заниматься, она так слаба.

– Я передам Джефу.

– Пожалуйста, не забудь.

Я была на полпути к коттеджу Белл, когда меня догнал Малком.

– Я еду посмотреть, как она, – объяснила я.

– Я с тобой, – вызвался он.

– Как хочешь, – я постаралась скрыть энтузиазм в голосе.

– Ты приняла к сердцу мои слова.

– О чем?

– Что людям приятно внимание. Им надо знать, что их считают за людей.

– Я догадывалась об этом и раньше, – вспылила я.

– Ты это успешно скрывала до своего отъезда.

– Мы все растем, не так ли? Даже ты в детстве был беззаботным.

Он испытующе взглянул на меня.

– Я часто думаю, что там произошло с тобой?

– Я увидела мир. Путешествие расширяет кругозор.

– И меняет характер, кажется.

– Ты никак не желаешь забыть старые обиды?

– Вовсе нет. Я готов простить новой Сюзанне все грехи прежней.

Меня кольнула мысль: он подозревает. Он проницательно смотрел на меня, и я покраснела под его взглядом.

– Надо что-то придумать, как помочь Гренни Белл.

– Не беспокойся. Будем думать вместе.

Миссис Белл так плохо себя чувствовала, что не заметила нашего прихода. Медсестра сказала, что возле больной должен находиться кто-то днем.

– Может, мистер Крингл отпустит Ли?

– Это хорошая мысль, – обрадовалась я. – Ты не согласен. – Я пыталась скрыть смущение под внимательным взглядом Малкома.

– Отличная мысль.

– Если Крингл заупрямится, я буду платить Ли за уход.

– Очень хорошо, – с облегчением заметила медсестра. – Я буду заходить два раза в день, но этого не достаточно. Нужна сиделка. Спасибо вам, мисс Мейтленд. Я сразу пойду за Ли.

– Я ее дождусь, – пообещала я.

– Мы дождемся, – исправил меня Малком.

– Ты можешь не оставаться, – сказала я после ухода медсестры.

– Что ты, мне интересно. Я останусь.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты смотрел на меня как на чудачку, – вспылила я.

– Это не чудачество. Какое-то чудесное превращение. Но я не могу понять его причины. Мне оно нравится, просто я озадачен.

Я пожала плечами, изобразив нетерпение.

– Теперь у меня есть обязанности.

Ли робко вошла в дом. Мне она понравилась, она не похожа на остальных членов семьи. Я и раньше поняла, что она в беде, а теперь я не сомневалась в этом.

– Входи, Ли. Ты знаешь, что мы просим тебя делать?

По ее взгляду я поняла, она больше боится Малкома, чем меня, это меня обрадовало.

– Медсестра мне рассказала, – ответила она.

– Будешь давать миссис Белл лекарства. Если ей станет хуже, сразу зови на помощь. Ты взяла с собой шитье?

Она кивнула, и я положила ладонь ей на плечо. Мне хотелось уговорить ее открыть мне свою беду. Понимаю, что мало людей рискнули бы поделиться своими секретами с Сюзанной, но я иногда забываю, какую я играю роль, а это весьма глупо, потому что подозрения Малкома все усиливаются. Я постоянно ловлю на себе его испытующий взгляд. Вскоре он станет задавать мне вопросы, на которые я не смогу ответить. У меня сложилось такое впечатление, что он знает о моем обмане, но он просто выигрывает время, ожидая, когда я сама себя разоблачу.

– Ты отлично со всем справилась, – похвалил он меня на улице, – как будто ты все время управляла поместьем.

– Я рада, что ты такого мнения обо мне.

Он взял меня под руку. Я напряглась и хотела выдернуть руку, но не стоит придавать значения мелочи.

– Здесь скользко, можно упасть, – оправдал он свой жест.

Он помог мне сесть на коня и улыбнулся, но удивление в его глазах не проходило.

Вечером с нами ужинал Джеф. Разговор шел о хозяйстве. Эмералд откровенно скучала. Она пыталась увлечь нас беседой о ее интересных болезнях, но мы слушали ее вполуха.

– Врач говорит, миссис Белл не выживет, – объявил Джеф. – Она уже умерла бы, если бы вы не посетили ее тогда. Вовремя привезли врача. Но она все равно не жилец, ее дом скоро освободится. Возникнет вопрос, кого там поселить.

– Кого ты считаешь наиболее достойным, Джеф? – поинтересовался Малком.

– Семью Беддок. Они не хотят жить с родителями, там тесно. Коттедж им подойдет. Том хороший работник.

– Ты с ним уже разговаривал? – спросил Малком.

– Нет, пока рано говорить. Миссис Белл еще жива.

– Безусловно, может показаться, как будто мы стараемся убрать старушку с дороги, – запротестовала я.

– Но коттеджи предназначены для рабочих, – напомнил Джеф.

– Ее муж работал на нас. Несправедливо при потере мужа терять и дом.

– Это бизнес. Дом – часть зарплаты. Мистер Эсмонд позволил миссис Белл доживать в коттедже.

– И правильно сделал, – горячилась я.

– Конечно. – Малком поддержал меня.

– Согласен, но поместью не пойдет на пользу, если в коттеджах будут жить одни старые вдовы.

– Ну, бедная миссис Белл недолго задержится на этом свете, по словам доктора, нам надо решить, передать ли ее коттедж семье Беддок, – рассуждал Малком.

– Давайте не будем это решать, пока коттедж не освободится, – твердо заявила я. – Мне не нравится говорить, как будто Гренни Белл уже умерла.

Я излишне разгорячилась, но думала, каково быть бедной, старой, обузой для всех.

– И пока не говорите им ничего. Они станут обсуждать, мне это не нравится. Отложим пока решение этого вопроса, – предложила я.

Мы заговорили о другом. Иногда я ловила на себе взгляд Малкома, он тепло улыбался, и я была счастлива.

На следующий день я навестила миссис Белл. Ли шила. При моем появлении она спрятала работу под фартук и сильно покраснела. Я подумала, какая она красивая.

– Как у нее дела? – спросила я.

– Она ничего не делает, просто лежит.

– Я немного посижу с ней. А ты сходи на ферму за молоком, счет пусть пришлют в замок. Разомнешь ноги.

Ли подчинилась, положила шитье на стол и молча вышла. Она напоминает мне олененка.

Гренни Белл лежала с закрытыми глазами. Я представила, как много лет назад они пришли сюда молодоженами, воспитали двух детей, теперь они женаты и разъехались. Гренни тяжело дышала. Я подошла к столу и увидела, что ожидала: Ли шила сорочку для новорожденного.

Бедная девочка! Ей только шестнадцать, и она скоро станет матерью. Без мужа, лишь жестокая семья. Как жаль, что я не в силах ей помочь. Но мне хочется ей помочь.

Я подошла к кровати, и Гренни открыла глаза. Она меня узнала.

– Мисс Сю… – пробормотала она.

– Да, я здесь. Не напрягайтесь, не разговаривайте. Мы о вас позаботимся.

В ее глазах застыло удивление, которое она не могла выразить словами.

– Бла… благослови вас Бог. Я поцеловала ей руку.

– Не… мисс…

Не мисс Сюзанна. Она это хотела сказать. Сюзанна никогда не заботилась о старых и больных. Она не сидела у их изголовья. Я знала, что вышла из роли, но мне было все равно. Мне хотелось успокоить бедную женщину. Думаю, она поняла мой порыв. Она продолжала держать меня за руку до прихода Ли.

– Подогрей молоко и попробуй ее напоить.

Ли пошла на кухню. Гренни заснула, и я присоединилась к Ли. Она подняла на меня глаза, из которых не исчезал страх.

– Вы хорошая, мисс Сюзанна, чтобы они не говорили. Вы теперь изменились… Вы теперь не такая, как раньше.

Она не знала, что растревожит меня своими словами.

– Спасибо, Ли. Если у тебя есть проблемы, если нужна помощь, можешь обратиться ко мне… Понимаешь?

Она кивнула.

– У тебя что-то случилось? Ты о чем-то беспокоишься?

– Нет, мисс, у меня все в порядке. – Она понесла молоко в комнату, а я вернулась в замок.

Я стала другой. Я интересуюсь людьми. Сюзанну интересовала только она сама. Люди стали замечать перемену в поведении Сюзанны.

За ужином Эмералд сказала, что собирается написать Гарту. Что-то давно она не получала от него вестей.

Я почти ничего не знала о Гарте, лишь то, что он сын Элизабет Ларкхем, компаньонки Эмералд, вдовы. Гарт ее единственный сын. Потом я забыла о нем. Меня поглотили проблемы Гренни Белл и Ли Крингл.

Меня пугало, что Ли совершит необдуманный шаг. Разве сможет она выступить против своей семьи? Я уже видела, что она утопилась в речке и выглядела как Офелия с цветами в волосах. Или она еще каким-то другим, не менее ужасным способом сведет счеты с жизнью. Я пыталась вызвать ее на разговор несколько раз, но она только повторяла, что с нею все в порядке.

Через два дня умерла Гренни Белл. Вся деревня только и говорила о ней. Малком и я пошли на похороны. Я поняла, что снова удивила всех своим поведением. Сюзанна никогда не ходила на похороны крестьян, Эсмонд иногда приходил. Иногда он не сдерживал обещания, забывал, но потом всегда находил уважительную причину, и семья покойного на него никогда не обижалась.

Мое появление вызвало сенсацию. Люди посчитали, что наше с Малкомом участие в похоронах придало особую торжественность церемонии. Когда комья земли застучали о крышку гроба, у меня на глазах заблестели слезы. Я думала о Гренни Белл. Наконец она обрела покой.

По дороге домой Малком взял меня под руку.

– Ты не осталась равнодушной.

– Кто может остаться равнодушным? Смерть вызывает благоговейный трепет, страх, только не равнодушие.

– Я знал человека, который не только остался бы равнодушным, но и посчитал бы похороны постороннего человека скучным занятием. Такой ты была совсем недавно.

Он крепко сжал мою руку и развернул меня к себе. Вот в такие моменты мне действительно становилось страшно. Вот сейчас он скажет, что я обманщица и самозванка.

– Я часто думаю… – начал он.

– Что? – пролепетала я.

– Сюзанна, что могло случиться, чтобы ты так изменилась? Ты стала… человечной.

– Я всегда была такой, неужели ты не замечал?

– Легкомыслие ничего не решает.

– Я такая, как всегда.

– Значит, у тебя прекрасно получалось играть чужую роль.

– Я была молода и беззаботна.

– Дело не только в этом. Ты была… чудовище.

Я попыталась перевести разговор на другую тему:

– Бедная Гренни была хорошей женщиной. Всю жизнь честно исполняла свои обязанности и была благодарна за то, что живет в темном маленьком коттедже и сводит концы с концами.

Он молчал, погруженный в какие-то свои мысли. Меня это настораживало.

На утро ко мне явился посетитель, молодой человек Джек Чиверс. Он был сезонным рабочим на нескольких фермах. Я приняла его в маленькой гостиной. Он стоял и нервно теребил кепку.

– Мне надо срочно переговорить с вами, мисс Сюзанна. Я хочу узнать, есть ли у меня шанс получить коттедж миссис Белл?

– О, мне жаль… но вопрос почти решен.. Он помрачнел.

– Тогда извините за беспокойство, мисс, – с этими словами он повернулся к двери.

У него так беспомощно опустились плечи, что я не смогла отпустить его в таком состоянии. Парню лет восемнадцать, он очень симпатичный.

– Минутку, – задержала я его. – Почему тебе срочно нужен коттедж?

– Я собираюсь жениться, мисс.

– Но ведь можно немного и подождать, не так ли? Когда-нибудь освободится и другой коттедж.

– Мы не можем ждать. Спасибо, мисс. Я подумал, вдруг у меня есть шанс.

– Скажи, на ком ты собираешься жениться.

– На Ли Крингл, мисс.

– О, присядь на минуту.

Он сел, и я посмотрела ему в глаза.

– Ли ждет ребенка, да?

Он покраснел до корней волос. Потом улыбнулся смущенно.

– Да, мисс. Дело в ребенке. Если бы у нас был дом, мы бы поженились.

– Разве нельзя пожениться, не имея коттеджа?

– Нет… Ли придется остаться жить в своей семье. А жизнь там не сахар. Для нас единственный выход – тайно пожениться и зажить вместе в коттедже.

– Да, понятно. Там требуется подлатать крышу и немного освежить дом.

Он смотрел на меня с недоверием.

– Я понимаю, каково придется Ли с ребенком в своей семье. Нужно было вам подумать об этом прежде, чем…

– Я знаю, мисс, всегда хорошо подумать заранее, но не всегда так выходит. Ли такая красивая, и однажды я встретил ее всю в слезах. Что-то у них произошло в доме. У Кринглей постоянно что-то происходит. Все время молятся, а все несчастные. А потом… так неожиданно… А когда начали, уже не остановишь. Я люблю Ли, а она любит меня, и мы хотим нашего ребенка, мисс Сюзанна.

Меня тронули его слова. Мне безразлично, что скажут Малком и Джеф. Я – королева в замке.

– Хорошо. Вы получите коттедж, откладывать бесполезно. Женитесь и заселяйтесь. Наведите в нем порядок. Но никому ничего не говори, пока не поженитесь. Ее семья такая странная.

– О, мисс, неужели это правда?

– Да. Коттедж ваш. Расскажи только Ли, а от остальных держите мое решение в секрете.

– О, мисс, не знаю, что и сказать.

– В таком случае ничего не говори. Мне понятны твои чувства.

Я отправилась в дом Джефа. Там был и Малком, он часто проводил время с Джефом. Он с головой погружен в хозяйство, можно подумать, что замок принадлежит ему.

С порога я выпалила:

– Я решила вопрос о коттедже Белл. Его получит Джек Чиверс.

– Джек Чиверс! – воскликнул Джеф, – Да он еще мальчишка. Пара Беддок идет раньше него.

– Им придется подождать. Коттедж получит Джек Чиверс.

– Почему? – потребовал объяснений Малком.

– Хозяйка здесь я, и я принимаю решения. Я уже обещала Джеку, что он получит коттедж.

– Это кажется неразумным, – спокойно заметил Джеф.

– Вполне разумным. Ли Крингл ждет ребенка от Чиверса. Они собираются пожениться, и им негде жить.

Оба мужчины в изумлении молчали.

– Представьте, каково ей жить со своими ужасными родителями, – страстно продолжала я. – Не говорю уж о старике. Естественно, она не сможет там жить. Я боюсь, она может лишить себя жизни, если ей не помочь. Я должна заботиться об этих людях. Ли и Джек получат коттедж, и больше не будем об этом говорить.

Я поняла по их виду, оба мужчины решили, что глупо позволять женщине принимать решения. Она действует по велению сердца, а они-то знают, сердце должно оставаться холодным, решать надо головой.

Я усмехнулась. Они вспомнили, кто здесь повелевает.

На следующий день я пошла в коттедж. Я была в спальне, когда вдруг тихо отворилась дверь. Вошли Ли и Джек. Они с удивлением осматривали дом. Никогда раньше я не видела их такими счастливыми.

Я виновница их счастья. Как хорошо!

– Пришли посмотреть на свой дом? – улыбнулась я.

Ли подбежала ко мне и сделала немыслимую вещь: стала на колено и поцеловала конец моей юбки.

– Ли, встань немедленно, – я попыталась скрыть нахлынувшие на меня чувства. – Лучше скажи, вы будете клеить новые обои?

В течение следующих недель я была по-настоящему счастлива, а это значит, по несколько часов кряду я не вспоминала разрушенный остров и не оплакивала дорогих мне людей. Я даже не укоряла себя за предпринятый мною маскарад.

Я все больше вникала в хозяйственные дела поместья. Я чувствовала, что родилась именно для этого. Если б только я была настоящая Сюзанна, я была бы полностью довольна.

Приятно видеть перемену в Ли, она красивая девушка, и счастье только усиливает ее красоту. Они с Джеком находятся на седьмом небе. Всякое свободное время они проводят в коттедже, готовят свой дом. Теперь он выглядит иначе, чем при жизни Гренни Белл. Я нашла старые шторы и послала их Ли. Благодарность так и лилась из ее глаз.