Текст книги "Беглецы - 2 (СИ)"

Автор книги: Виктория Гетто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– В…В… В воздухе всегда так холодно?

Вовка, не долго думая, прижал её к себе покрепче, буркнул:

– Всегда. Чем выше, тем холоднее.

По его ощущениям, было не так и холодно, кстати. Всего-то около минус пяти. Впрочем, та летела вообще в одном тонком платьице, пусть и суконном, на голое тело.

– Ты это, можешь меня обнять. Всё теплее будет. Я разрешаю.

– Да как…

– Так. Не хочешь – стучи зубами дальше. Мне то что?

Тишина. Потом она всё-таки привалилась к нему. Чуть повозилась, устраиваясь поудобнее, ощутив тепло сильно мужского тела, ухватилась вдруг с неожиданной даже для самой себя силой. Быстро согрелась. И мех был очень тёплый, и сам… Нуваррец… Жалко, что ничего не видно. Невозможно даже угадать, в каком направлении они двигаются. Только ноги тех, кто управляет летающей машиной впереди, да призрачный свет приборов… Зевнула, смутившись, но её конвоир-сопровождающий уже опять уснул. Удивилась крепости нервов мужчины, потом задумалась, чем закончится её миссия? Впрочем, её тоже начало клонить в сон. Чуть поёрзав ещё, махнула на всё рукой и пристроившись на широкой груди, тоже закрыла глаза. Спать было неожиданно уютно и, самое главное, тепло. Она, наконец, смогла согреться…

– Эй, подруга, прибыли.

Сладко вздохнув, Гера открыла глаза, столкнувшись с взглядом её сопровождающего на ничего не выражающем лице. Вокруг стояла тишина.

– Мы…

– На месте. Пошли.

…Это Нуварра! Неужели она увидит таинственную страну, осмелившуюся противостоять всей мощи Великой Океании? Рывком отпрянула от офицера, тот аккуратно повесил мех на крючок, затем двинулся к лестнице, видной в брюхе летающей машины. Оглянулся:

– Давай за мной.

Снизу явственно тянуло теплом. Осторожно ступая, шагнула на лестницу, отсчитала пять ступенек, земля. Нет. Не земля. Нечто вроде искусственного камня. И – негромкий разговор на незнакомом языке. Извозчики воздушного корабля переговариваясь, стягивали с себя толстые меховые одеяния. Один из них что-то сказал её конвоиру, тот кивнул. Вежливо перевёл:

– Если куда надо – скажи. Сейчас подъедет самодвигатель, нас отвезут.

Гера прислушалась к себе. Хотеть-то хотелось. Но не критично. Потерпит. А лишняя скромность вредна для здоровья… Откуда то из темноты вынырнула практически бесшумно механическая повозка, залив всё ослепительно ярким светом.

– Ого!

Единственное, что она поняла в возбуждённой фразе, произнесённой одним из пилотов. Те, сняв тёплую одежду, тоже выглядели обычными, хотя и очень большими, как и её спутник, людьми. Гера невольно поёжилась – если у них мужчины такие огромные, то каковы же их женщины? Подъехав вплотную, самодвигатель затормозил, её сопровождающий шагнул вперёд, открыл дверцу, сделанную заподлицо, пропуская её вперёд. Вообще, как только они покинули Гаров, его поведение изменилось. И – в лучшую, как казалось девушке, сторону… Внутри оказалось… Просто невероятно удобно. Мягчайший диван, покрытый натуральной кожей уютно принял её в свои объятия. Неслышимый звук мотора, тёплый салон…

Звонарёв покосился на океанку, затем спросил ребят:

– А вы чего? Едем.

Алексей замотал головой:

– Не. За нами своя машина придёт. Это чисто для тебя.

Молодой человек вздохнул, захлопнул двери, затем спросил водителя:

– Куда нас?

Тот спокойно ответил:

– К вам, лейтенант.

– Что?!

– Ваш отец распорядился, чтобы девушка до утра побыла в вашем доме. А к десяти часам он сам приедет к ней. Не волнуйтесь, Владимир Михайлович. Всё уже приготовлено к визиту.

Кулаки невольно сжались, и молодой человек беззвучно выругался – батя опять мудрит… Машина мягко тронулась, набирая скорость, выехала с лётного поля, миновала здание технических служб, выехала за пределы аэродрома. Гера удивлённо рассматривала расстилающуюся за стеклом салона местность: ухоженные поля, пышную буйную растительность. Обернулась к молодому человеку, удивлённо спросила:

– Я не могу понять, в какой части света мы находимся… Или это секрет?

Помедлив, Владимир ответил:

– Это Новая Русь. Или Нуварра, как у вас говорят.

Та подождала ещё. но поняв, что разъяснений больше не будет, снова уткнулась в окошко. Внезапно ожила громкая связь:

– Петя?

– Да, Михаил Александрович?

– Давай их ко мне домой.

– Обоих?

– Разумеется.

– Понял.

Водитель бросил взгляд в зеркальце на Владимира, начинающего покрываться пятнами гнева, но ничего не сказал, добавив скорость. Впрочем, скоро начался сам город, и пришлось сбавить ход. Впрочем, через полчаса роскошный лимузин сбавил ход, останавливаясь возле знакомого двухэтажного особняка, ярко освещённого снаружи и изнутри. Звонарёв открыл дверцу, вышел сам, подавая руку девушке в салоне. Та, не понимая, уставилась на него с некоторым испугом:

– Прибыли. Вас ждут.

Тряхнув красивой головой, она решительно выбралась из салона. Едва за ней закрылась дверь, автомобиль тронулся, и странная, если не сказать больше, парочка, осталась на улице.

– Где мы?

Молодой человек вздохнул:

– Идём.

Водрузил её руку на локоть, подхватил её чемоданчик, потянул за собой через гостеприимно распахнутую калитку к дому. Не успели они пройти и половину пути, как двери особняка распахнулись и на пороге появилась подсвеченная сзади из комнаты фигура отца. Владимир невольно сглотнул слюну – тот изменился опять. Но… В лучшую сторону. Разгладились застывшие, казалось, навсегда, морщинки в уголках губ, на которых играла лёгкая улыбка. Сам стал ещё крупнее, сравнившись габаритами с сыном, ещё три месяца назад бывшим больше отца.

– Чего встали? Заходите.

Он широко улыбнулся. Океанка вздрогнула, потому что обращался отец к ним на русском, выдохнула:

– Что это значит?

– Зовут нас.

Буркнул молодой мужчина.

– Просят побыстрее.

И ускорил шаги. Гера тоже стала быстрее двигать ногами, но тут же споткнулась на гравии, шлёпнулась. И, кажется, её нервы на этот раз сдали, потому что она вдруг разревелась, словно маленькая девочка. Сын под укоризненным взглядом отца, тяжело вздохнул, потом вдруг нагнулся и легко закинул океанку на плечо. От неожиданности та затихла, растерявшись, и он спокойно донёс девушку до родителя. Опустил на высокое крыльцо, та так и застыла столбом, когда увидела практически полную копию своего сопровождающего, настолько отец и сын были похожи. Батя коротко склонился:

– Прошу, госпожа Анрун.

Выпрямился, сделал жест в сторону комнаты. Вовка, не долго думая, просто подпихнул девушку под зад:

– Шевелись.

– Ай!

Не ожидавшая толчка девушка едва не свалилась снова, но теперь её успели поддержать. Сам Владимир, любопытствуя, переступил порог отчего дома, осматриваясь по сторонам – много ли изменилось с его отсутствия? И вздрогнул, замирая на месте. Чемоданчик океанки выпал из его ладони, а правая рука влипла под обрез кепки на полном автомате:

– Товарищ Администратор…

– Отбой, лейтенант. Я сегодня не как официальное лицо, а друг дома.

Глава их колонии и государства поднялся со своего кресла, подошёл поближе, с любопытством осматривая представителя Океании. Обошёл вокруг ничего не понимающей девушки, ухмыльнулся:

– Они там что, все такие? Или специально подбирают типаж?

– Не знаю, Сергей Иванович.

…А, раз неофициально, то и чёрт с ним…

– …Но вот сколько их видел – все чем то похожи. Что она, что Хьяма Антвирц…

При упоминании его бывшей пассии океанка вздрогнула, её глаза мгновенно заледенели, но главный не обращая на это внимание, спокойно проследовал к своему прежнему месту, уселся на стул, затем взглянул на родителя лейтенанта:

– Чего?

Тот вздохнул:

– Не хотел жену напрягать, но, похоже, придётся…

– Угу. А может, Володю попросим? А?

Ехидно улыбнулся:

– Пусть он ей всё покажет… Для начала. Когда, кстати, Совет назначили?

Батя стал туча тучей:

– Через два дня. А то и позже. Костя застрял в Высоких горах. Вроде как геологи чего-то нашли там интересное.

– Тогда давай для гарантии три. А на это время пусть Володя с дамочкой побудет.

– Удобно ли?

Сергей прищёлкнул пальцами:

– Сам знаешь, свободных женщин у нас нет. А так…

Неожиданно ухмыльнулся:

– Психологический прессинг ведь никто нам запретить не может? Согласен?

Только сейчас Володя понял, что задумали Старшие. Подивился их иезуитскому плану – постоянно сбивать с толку. Не давать найти логики в поступках, наоборот, действовать в высшей степени противоречиво и непонятно, вопреки всем общемировым правилам… Но вот пешкой ему быть не особо хотелось…

– А если я её в постель завалю?

Против ожидания разноса, оба старших мужчины рассмеялись:

– Это будет весело. Мы не возражаем.

Отец даже подмигнул, потом спохватился. Полез в карман джинсов, вытаскивая ключи от машины. Протянул ему:

– 'Воин' за домом стоит. Можешь пока покататься.

Владимир машинально взял, потом протянул:

– Так это что, мне с ней три дня возиться? Пока все не соберутся?

– Угадал, лейтенант.

Глаза Админа на мгновение блеснули ледяным огнём, и спорить или возражать ему сразу расхотелось.

– Тогда мы пойдём?

– Погоди.

Большая кисть протягивала ему кредитку:

– Как я вижу, у дамочки с собой практически ничего. Вот, на покупки. Лимита нет, но не усердствуй.

Нахмурил брови.

– Понял…

Сунул карточку в карман, отметив, что код написан на обратной стороне.

– Всё, шагайте.

Опять поднял её саквояж, ухватил за руку, повёл обратно к выходу. Гера было рванулась, но он не обратил на попытку ни малейшего внимания, даже не ощутив её. Просто пальцы сжались сильнее, и ей пришлось покориться. Вывел из дома, заставил обойти дом, довольно ухмыльнулся – отцов 'EQ' действительно стоял на заднем дворе. Вытащил из кармана ключи, отпустив океанку, которая, шипя еле слышно от боли, стала растирать предплечье, которое он сжимал, утопил кнопку. Машина моргнула, щёлкнув электрозамками дверей. Непонятный звук и моргание фарами и габаритами заставило девушку отвлечься от своего занятия.

– Залезай.

Мужчина открыл массивную даже на вид дверцу джипа. Обернулся:

– Ты чего?

Но океанка застыв столбом, рассматривала ярко освещённый потолочным плафоном салон. Владимир не выдержал:

– А, чёрт…

Обхватил её за талию, просто приподнял и плюхнул на кожаное сиденье. Захлопнул дверцу, обошёл капот и лебёдку, занял место водителя. Утопил кнопку запуска, дизель заурчал. Крутая у бати тачка! Всегда завидовал… Перевёл рычаг трансмиссии с нужное положение, воткнул 'драйв', весело воскликнул:

– Поехали, подруга!

И только тут сообразил, что уже привычно произнёс эти слова на русийском, который та прекрасно понимала.

– Подруга?

Послышался удивлённый голос с бокового сиденья. Сообразил, махнул рукой:

– Не обращай внимания. Просто с языка сорвалось.

Нажал на широкую педаль акселератора…

Глава 7

Машина замерла во дворе, и Владимир немного расслабился, заглушив дизель 'Воина'. Обернулся к молчащей девушке, сидящей рядом:

– Приехали.

Открыл ей дверцу, перегнувшись через большую консоль и привстав, затем выбрался сам. Воздух был свеж, поскольку уже стемнело. На улицах города зажглись фонари, появились гуляющие люди…

– Чего застыла? Мы на месте. Сейчас помоешься, поешь, и отдыхать.

Та тоже расслабилась, совсем, как обычная девушка, пожаловалась:

– Скорей бы уж. Честно говоря, я устала.

Он хмыкнул:

– Ну, преодолеть половину планеты нелегко.

Наткнулся на поражённый взгляд, взял её за руку. Потянул за собой. Ключ от дома лежал на прежнем месте, под ковриком. Открыл двери, привычно щёлкнул выключателем, удивился – чистота, полное отсутствие пыли и затхлого воздуха. Значит, действительно всё подготовлено. Прошёл на середину залы, поставил саквояж океанки на пол, снял кепку, сунул под погон, плюхнулся на стул, заметил, наконец, записку, взял в руки – чёткий принтерный текст: 'Ужин в холодильнике. Гардероб для твоей гостьи – в шкафу. Вариант разговоров – мы из будущего вашего мира. И в нём Океании не существует. Удачи. Отец.' Дёрнул головой – значит, отцы-основатели уже всё продумали? Ну-ну. Спохватился. Девчонка то уже с ноги на ногу переминается.

– Пошли.

Подвёл её к туалету, включил свет, втолкнул внутрь:

– Тебе сначала сюда. Разберёшься?

Она взглянула на него круглыми глазами. А, тоже мне, продвинутый пользователь… шагнул внутрь, нажал на рычаг бачка, вода с шумом слилась, зажурчала вновь, начиная набираться.

– Сделаешь своё дело – нажмёшь сюда.

Показал на сияющую никелем кнопку слива. Затем на рулон туалетной бумаги.

– Это тебе, если надо будет подтереться. А тут руки помоешь.

На мгновение включил воду в кране, ткнул пальцем в полотенце, затем вышел, оставив её одну. Закрыл двери. Снова вернулся в середину комнаты, спрятал записку в карман брюк, осмотрелся. Давненько уже дома не был. Он по величине батиному мало уступает… Заглянул на кухню – холодильник забит контейнерами и прочими вкусностями. Новенькая микроволновка, большой чайник, куча незнакомой посуды. Понятно. Будут пыль в глаза пускать… Ладно. Сыграем… Едва успел вернуться, как океанка вышла из туалетной комнаты, слегка красная. Двинулась было к нему, но замерла, когда в желудке прозвучала голодная трель. Стала ещё краснее, но молодой человек махнул рукой:

– Ужин готов. Но сначала – помыться с дороги. Идём за мной.

Подхватил её вещи, саму Геру, на этот раз за влажную ладошку, потянул за собой наверх. Ванная у него был одна, и находилась в его спальне. Ввёл в комнату – океанка напряглась, увидев огромный сексодром. Не обращая на испуг внимание, потянул её за собой, ощущая нежелание идти, но сила силу ломит, как говорится. Втащил её в комнату, удивился сам, обнаружив там кучу непонятной косметики и полотенца. Но не подал виду, показывая на ванну:

– Вот. Мойся. Тут всякие крема, шампуни и прочее для мытья. Принцип включения воды – точно такой же, как в туалете.

Она растерянно взглянула на него:

– Но у меня нет с собой другой одежды… Она осталась…

Осеклась. Понятно. Значит, в саквояже шпионский комплект. Ну и ладно. Ерунда.

– Сейчас.

Вернулся в спальню, где сразу заметил ещё один шкаф, которого раньше не было. Намёк?! Мать вашу… Открыл, ого! Гардеробчик собрали, однако…

– Эй, иди сюда!

– Позвал её, не оборачиваясь.

Послышались шаги, океанка замерла рядом с ним. Снова уткнулся в лежащее на полках бельё:

– Выбирай. А, чего с тобой мучаться…

Выдернул футболку. Самую обыкновенную. Разглядел короткие шортики. Сойдёт вместо нижнего белья. Закрыл дверцу, распахнул большое отделение – тут… Гхм… Сарафан. И самый обычный халат. Снял с вешалки, отдал ей.

– Пока сойдёт. Завтра найдём тебе всё, что необходимо. Один вечер в этом походишь.

Запихнул ей всё в руки, развернул за плечики, подтолкнул к ванной:

– Мойся. Потом я.

Она послушно пошлёпала туда, куда сказано. Вскоре зашумела вода, и Владимир расслабился окончательно, но тут же собрался. Пока рано. Проверить её сумку? Сделал было шаг к выходу, но остановился – наверняка может быть какая-нибудь закладка, показывающая, залезали туда или нет. Да и что она сможет? Даже у них нет раций, размерами подходящих под данный предмет обихода, добивающих до Паневропы, а тем более, до Океании. Махнул рукой, вернулся к кровати. А не переодеться ли и ему? Прадва, надевать чистую одежду на грязное тело не хочется, а вот приготовить заранее нужно. Бельё, джинсы, футболку без рукавов. Нормально. Нашёл в тумбочке мобильник, оставленный за ненадобностью, поставил заряжаться. О! Совсем забыл! Пошарил на полке в дисках, выбрал себе концерт одной из девчачьих групп, сунул в проигрыватель. Он, в отличие от отца, предпочитал смотреть всё на большом экране жидкокристаллического телевизора. Ну, скоро там эта океанка? Так хотелось смыть с себя дорожную пыль… Пока она там плескалась, решил позвонить домой. Набрал номер на стационарном аппарате. Отец откликнулся после третьего гудка:

– Алло?

– Па, это я.

– Что делаешь?

Батя, как всегда, в своём репертуаре… Уныло пожаловался:

– Жду, пока ванна освободится. Как настоящий вежливый человек, уступил даме очередь.

В трубке послышался смешок, кто-то, а отец знал манию сына к чистоте. Тот мог принимать душ по четыре раза в день.

– Понятно. Аккуратней там. Записку прочитал?

– Разумеется. Всё понял, буду следовать инструкциям.

– Только особо не увлекайся. Кстати, сын… Твои слова, насчёт завалить дамочку в постель, это серьёзно?

– Пап!

Вовка чуть не бросил трубку от злости, но удержался. В мембране снова усмехнулись:

– Я так и понял. Кстати… Хотел предупредить, точнее, напомнить, что она пробудет с тобой трое суток. Может, и даже больше. Как только сможет собраться Совет. Но мы, естественно, постараемся не тянуть. Поэтому цени доверие. Это то, что я могу для тебя сделать. И ещё – не хотел тебя напрягать, но нам нужно будет поговорить с тобой кое о чём личном. Это касается только семьи.

– Ясно, папа. Постараюсь выкроить время.

В трубке послышались далёкие голоса, потом отец снова заговорил:

– Юница передаёт тебе привет. Она очень хочет поиграть с братиком.

Владимир улыбнулся, хотя собеседник, естественно, не мог его увидеть:

– Я тоже по ней соскучился и надеюсь, что нам это удастся до моего отъезда.

Отец продублировал слова дочери, и до Володи донёсся радостный крик:

– Братик! Ура! Я буду ждать!

– Я тоже, сестрёнка.

Шуршание. Потом снова заговорил отец:

– Могу тебя обрадовать – от твоих командиров идут только положительные отзывы. Так что продолжай в том же духе. Далеко пойдёшь.

– Ладно, па. Тут вода уже не шумит. Похоже, моя гостья собирается выходить.

– Хорошо, буду заканчивать. Держи ухо востро. Дамочка далеко не так проста, как пытается показаться.

– Я это понял, па. Поступлю, как вы – полное отсутствие логики.

В трубке снова усмехнулись, потом связь прекратилась. Владимир тоже повесил трубку. И вовремя Дверь ванной открылась, и на пороге появилась посвежевшая океанка с закутанной в полотенце головой. Молодой человек вопросительно взглянул на девушку, та тихо произнесла:

– Я закончила.

– Замечательно. Теперь, пожалуйста, подождите, пока я приведу себя в порядок. Постараюсь побыстрее. А чтобы вам не было скучно…

Он щёлкнул пультом дистанционного управления, и на большом экране плоского телевизора заплясали фигурки девичьей группы… Собрал приготовленную одежду и аккуратно обойдя застывшую с открытым ртом девушку, вошёл в ванну, закрыв за собой двери. Хм… Чистюля. Даже подтёрла за собой. Тем лучше. Быстро сполоснул ванну, пустил воду, какое блаженство… Жаль, что не посидишь, сколько душе угодно. Гостья, леший её побери…

…Вышел из ванны в чистом, так приятно прилегающем к телу. Благодать! Гера застыв, не могла оторваться от экрана, на котором несколько девчонок в коротеньких мини лихо отплясывали под ритмичную музыку, демонстрируя потрясающую гибкость точёных фигурок. Тронул океанку за плечо, поскольку та не могла заставить оторваться от зрелища. Бесполезно. Пришлось снова щёлкнуть пультом. Когда музыка резко оборвалась, та вздрогнула, потом беспомощно взглянула на него, затем, с какой то детской обидой, на чёрную плоскую поверхность телевизора…

– А…

– Потом досмотрим. Никуда они не денутся. Надо поужинать и ложиться отдыхать.

– Я совсем забыла…

Прошептала девушка. Потом, наконец, сообразила, что её сопровождающий изменился, смерила его взглядом, задержавшись на могучих бицепсах обнажённых по самые плечи рук, едва сдержала возглас изумления.

– Идёмте вниз, Гера. Будем ужинать.

И двинулся к выходу из спальни. Океанка, словно зачарованная пошла за ним. Лёгкие шажки, почти полностью гасимые ковром, спуск по широкой лестнице. Они пересекли гостиную и оказались в кухне-студии, как и было модно среди молодёжи поселения. Владимир распахнул дверцы холодильника, задумчиво обвёл взглядом прозрачные контейнеры. Значит, это, это, и вот это. Быстро нагромоздил стопку пластиковой тары в микроволновку, включил разогрев, затем утопил клавишу включения чайника. Новая модель печки оказалась более тихой. Шума почти не было слышно. Гера зачарованно уставилась на медленно вращающиеся блюда внутри печки, потом не выдержала:

– А что это вы делаете?

– Разогреваю еду. Она же холодная, из холодильника.

– Это портативный ледник?

Девушка ткнула пальцем в громадный 'Джон-сенг' с двумя створками.

– Да. А это – печка.

Она осторожно коснулась пальцем стекла:

– Но я не чувствую ни тепла, ни холода.

Владимир улыбнулся:

– Тем не менее, еда будет горячей.

Демонстративно снял с полки два бокала, достал из холодильника пластиковую бутыль с водой, наполнил до половины сосуды. Затем убрал воду обратно, извлёк из морозильного отделения ванночку со льдом, набросал в бокалы. Один протянул гостье:

– Вот, чтобы вы убедились в правдивости моих слов.

Девушка осторожно попробовала. Изумление на её лице говорило само за себя. Тем временем звякнула микроволновка, сигнализируя об окончании процесса. Владимир отставил воду, взял прихватки, снисходительно взглянул на Геру, затем отпер двери и быстро выставил контейнеры на стол… Океанка ела с плохо сдерживаемой жадностью, прислушиваясь к своим ощущениям. Пища была мало того, что незнакомой, но и очень горячей. И ни горелки, ничего, что могла открыть секрет разогрева. А ещё – живые движущиеся картины и необычная музыка. Плюс невероятный полёт неведомо куда. Но рисунок созвездий ей совершенно незнаком. И просто не могущие существовать в природе самодвигатели, на которых её возили… Да кто ни такие, эти нуваррцы? И как ей что-либо узнать? Чем она будет заниматься эти три дня? Что за Совет? Почему они не спешат? Или, может, наоборот спешат? Но съезжаются из невероятных далей, поэтому так долго? Мысли путались, а глаза начались слипаться. К тому же тепло дома, плюс чистое тело и свежая мягкая ткань непривычного одеяния так ласкали тело… Гера зевнула, торопливо прикрыла ротик тыльной стороной ладони, не выпуская из рук четырёхзубую вилку.

– Устала?

Неожиданно участливо осведомился её сопровождающий и, как она поняла, хозяин этого дома. Тоже странность. Почему её не поселили в гостинице, а в частном доме? В её стране такой особняк стоил огромные деньги! А тут – подобным владеет всего лишь офицер, да ещё, насколько она смогла понять, не очень высокого ранга… Уровень технических чудес превышал всё, что она могла себе представить… Сплошные загадки.

– Тебе чай или кофе?

– А что это?

Владимир улыбнулся:

– Наши напитки. Спиртное мы не любим. Можно сказать, что это настои неких трав или плодов.

– На твой вкус.

Два пакетика чёрного чая быстро заварились, поразив океанку простотой и элегантностью применения.

– Невероятно…

Пробормотала она, пробуя напиток с прежней осторожностью. Но неожиданно для неё самой, чай пришёлся ей по вкусу. Тонкий ломтик лимона придавал ему неожиданную пикантность, а густой аромат радовал обоняние. Глоток, другой, третий… С сожалением отставила пустую чашку. Владимир тоже закончил пить, поднялся:

– Погоди немного, надо посуду помыть. Нельзя её на ночь оставлять. Потерпишь? Можешь пока на ночь… Сходить…

Мотнула головкой – не хочу. Мужчина принялся за дело. Мыл грязные прозрачные упаковки от еды под струёй горячей воды, намыливая из бутылочки с длинным носиком и гибкими стенками. Его движения ритмично повторялись… Повторялись…

…Закончив с контейнерами и чашками Владимир вытер руки, повернулся к затихшей на стуле океанке. Та давно спала, положив голову на сложенные на столе руки. Потряс за плечо – бесполезно. Слишком много впечатлений для одних суток, вот нервы и не выдержали. Мда… И что ему делать? Самому спать тоже хочется… Подхватил лёгкое тело на руки. Та даже не шелохнулась. Ну, раз так… Ухмыльнулся – батя, устрою я вам всем… Шуточку… Не включая свет и откинув покрывало одной рукой аккуратно посадил спящую девушку на постель. Та не почувствовала ни путешествия на его руках, ни кровати. Развязал пояс халата. Как и думал, она правильно использовала и выданные ей маечку-футболку, и шортики. Аккуратно уложил, прикрыл одеялом. Теперь можно и самому укладываться. Сбросил футболку и джинсы, нырнул в постель с другой стороны, предвкушая утренний концерт. Будет интересно!..

…Гертруда сонно перевернулась на бок, привычно обхватив рукой подушку, и неожиданно ощутила в постели нечто необычное. Пощупала. Мягко. Тепло. Явно не… А это что?! Бедро ощутило тоже самое, что и рука. Нехотя открыла глаза и дико завизжала – это была… Это был… Это был мужчина!!! Голый!!! С ней!!! В постели!!! И она его обнимала!!! Сморщившись от визга, резанувшего уши, Владимир открыл глаза – Гертруда сидела на кровати, обхватив себя руками и кричала на грани ультразвука. Голосом Карлсона из мультика он спокойно спросил:

– Чего орёшь?

– И-и-и-и!!!

– Ну и дура.

Перевернулся на другой бок, демонстративно захрапел. Истошный крик оборвался. Тишина. Шуршание ткани. Ага. Сейчас рассматривает себя, пытается сообразить, что к чему. Ищет следы… Хи-хи. Точно, дура. Так. Начинает успокаиваться. И верно, спустя мгновение послышался вопрос, заданный сдавленным голосом:

– Ты не…

– Я что, так похож на идиота?

– Тогда… Почему я с тобой?

Обернулся, снова улёгшись на спину:

– Знаешь, все эти полёты, поездки, поздние ужины… Я тоже устал. И тащить тебя в другую комнату, честно говоря, мне было лень. Моя постель большая, правда, ты всю ночь пыталась меня с неё вытолкать. Но тем не менее я предпочитаю спать в своей кровати.

– Но я?! Почему я с тобой?!

– А где тебе быть ещё? Мне же сказали находиться при тебе. Вот и… Короче, если ты выспалась, то можешь идти умываться. А я ещё поваляюсь.

Перевернулся на бок, снова закрыл глаза, еле удерживаясь от смеха. Минута. Вторая. Его осторожно тронули за плечо:

– Эй…

– Чего тебе?

– А… В общем… Но мне…

– Млин! Да не мямли ты! Туалет внизу, ванна тут. Где кухня знаешь, а я спать хочу!

Снова пауза. Потом опять шуршание ткани. По толчку понял, что девчонка соскользнула с кровати. Ага. Ищет халат. Шлёпание босых ножек по ковру. Щелчок двери спальни. Значит, сначала в толчок, потом умываться. Всё понятно. Зевнул. А спать то и не хочется. И вылезать лениво. Вздохнул – всё равно ведь не отстанет. Так лучше сразу, как говорится, в омут с головой… Вынырнул из-по одеяла, натянул джинсы, чертыхнувшись про себя, тоже двинулся к санузлу. Столкнулся с ней на лестнице. Океанка уже поднималась, наглухо закутанная в халат и придерживая его под горлом рукой. При виде его с голым торсом, беззвучно ахнула, и бочком проскользнула мимо. Володя обернулся, на мгновение задержав взгляд на обрисовавшихся тугих ягодицах под тканью:

– Ты это, не очень долго только. Не одна же…

Девушка не ответила, промолчав. Только кивнула. Зато было ясно заметно, как у той вспыхнули мочки ушей…

Вернувшись, молодой человек услышал шум воды из крана. Разобралась, значит. Подошёл в упор, крикнул сквозь створку:

– Эй, там, на полке, зубная щётка новая. В розовом пакетике.

Спустя мгновение послышалось:

– Спасибо! А порошок?

– Зубная паста в белом тюбике.

Тишина. Дверь внезапно открылась, и оттуда высунулась рука:

– Этот?

Он едва не рассмеялся:

– Это крем для бритья. Паста в белом.

– Покажи.

Дверь растворилась полностью. Ну, раз так. Вошёл. Гера настороженно смотрела из под нахмуренных бровей. Взял тюбик, откинул крышечку:

– Давай щётку.

Та протянула. Хоть здесь не ошиблась… Выдавил колбаску разноцветного 'Бленд-а-меда', благо его запасы были просто огромны.

– Всё. Действуй.

Вышел прочь. Секунда, вторая. Изумлённый возглас. Усмехнулся про себя – похоже, крышу он ей капитально перекосил…

Кухня девочку опять поразила. Как, впрочем, и завтрак. Помыв посуду, Владимир окинул Геру оценивающим взглядом, та даже сжалась, заливаясь краской.

– Ты чего?

Он махнул рукой:

– Одеть бы тебя надо. По-человечески.

Опустила голову. Крыть было нечем. Одно платье, и то, мягко говоря, не первой свежести… Коротко дёрнул головой вверх:

– Тащи свои тряпки, сейчас сунем в стиральную машинку, та постирает и высушит. Потом погладишь. Это хоть сумеешь?

– Да.

Тихонько, еле слышно произнесла. Послушно слезла со стула. Ушлёпала. Владимир подождал, пока вернётся, вновь завёл её в туалет, где стояла стиралка, зарядил машину, включил воду и сам агрегат. Девушка смотрела круглыми глазами на его действия. Когда тот закончил и зашумел мотор, ахнула, не в силах скрыть изумления. Взял её за руку, чуть ли не силой вывел прочь, закрыл двери.

– Всё. Иди, одевай сарафан, поедем в магазин. Не в халате же тебя Старшим представлять?

– Сарафан?!

– Та одежда, что на вешалке в большом отделении. Или тебя и шкаф учить открывать надо?

Вспыхнула мгновенно, словно порох:

– Не надо!

Умчалась наверх пулей. Спустя пять минут выглянула. Опять в халате. Он удивился:

– Ты чего?!

– Но оно же короткое!!! Как в таком можно выйти на улицу?

Посмеялся про себя, потом включил издёвку на полную мощность:

– Слушай, чего ты стесняешься? Короткое? Да по-моему длинней просто быть не может! Или у тебя ноги кривые? Так я вчера не заметил…

Увидев, что та начинает медленно свирепеть, подлил бензина в огонь:

– А, понял! Тебе стыдно, что они у тебя волосатые, как у медведя! Так могу бритву дать. Сейчас побреем, выпрямим, будут первые ножки Океании. Не проблема…

– Идиот! Кретин! Наглец!

Она не выдержала и сорвалась. Даже слёзы из глаз брызнули.

– Ты это специально делаешь?! Тебе приказали надо мной издеваться?

– Не-а…

Неожиданно лениво протянул он, мотнув головой.

– Не приказали. Просто ты смешная, глупая и отсталая. Грешно смеяться над больными людьми.

Слёзы мгновенно высохли. Удивление проступило настолько ярко, что он опять еле удержался от смеха. Всё-таки, личико у неё не для дипломата. Слишком живое. Все эмоции на виду.

– Я не больна.

– Больна. И не спорь.

– Чем?!

– Своей ограниченностью. Жестокостью к окружающим. К тем, кто слабее. Ты лишена того, что есть у нас. Не в плане вещей, разумеется. Смеёшься над тем, что дорого другим, считаешь это слабостью. Не понимая, чего лишена с рождения, Гера.

Замерла неподвижно. Потом выдавила из себя:

– Я тебя не понимаю.

Молодой человек просто презрительно махнул рукой:

– Я бы удивился, если бы ты поняла. Я прошу тебя довериться мне и поверить, что то платье – самый приличный наряд для Нуварры. Тебе нечего стесняться. И если ты считаешь, что мы станем тебя потом шантажировать им, то глубоко ошибаешься. Мы выше этого. Так что оденься, и мы прокатимся. Надеюсь, что эта прогулка вправит тебе хоть немного мозги.

Океанка молча потянула с себя халат, показывая под ним сарафан. Затем, закусив губу, начала спускаться. Словно на эшафот. Владимир ободряюще улыбнулся, протянул ей свою руку:

– Берись, и пойдём.

Она несмело положила ему ладошку на локоть, вздохнула, набирая побольше воздуха, словно перед прыжком с вышки, и они вышли из дома на солнце. Мужчина спокойно прикрыл двери. Не услышав щелчка замка и видя, что тот спокойно идёт к машине, спросила: