Текст книги "Хеми (ЛП)"

Автор книги: Виктория Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 10
Оникс

Засыпая на ходу, я пытаюсь оставаться достаточно бодрой, заканчивая макияж. Как бы сильно я не хотела находиться тут сегодня, я должна быть следующей на сцене и выбора у меня нет. Большая часть меня хотела отпроситься сегодня, но другая часть знает, что я не могу позволить эмоциям встать на пути моего заработка. И все же, я так... вымотана.

Я выползла из кровати Хеми около восьми часов утра и ушла, пока он глубоко спал и не мог заметить моего ухода. Я знала, что мне нужно убраться оттуда, пока он не проснулся, или он каким-нибудь образом уговорил бы меня провести с ним весь день. Нельзя было этого позволить. Чем больше он вспоминает о прошлом и показывает насколько он изменился, тем больше я хочу сдаться и поверить ему. Но еще слишком рано.

Когда я добралась до собственной кровати, думала, что смогу отдохнуть, но я не могла забыться достаточно для того, чтобы снова заснуть. В итоге я провела большую часть дня прибираясь в доме, который и без того был чист, и за просмотром глупых ТВ-шоу, надеясь, что они достаточно измотают меня, и я засну. Безуспешно.

Отбросив подводку, я смотрю готова и одета ли уже Эш. Она следующая за мной выступает на сцене. Я встретила Эш около года назад, до того, как вернулась домой. Мы быстро подружились и после того, как она объяснила мне, как сильно устала от тупой жизни и ограничивающих ее родителей, я подумала, что было бы неплохо взять ее с собой и дать ей возможность пожить.

Я тогда совершенно не имела понятия, чем собираюсь зарабатывать на жизнь, но затем старая знакомая сказала мне, что в Фуриях ищут пару танцовщиц. Я упомянула это при Эш, и она согласилась, под воздействием бунтарского настроя – она готова была повеселиться. К тому же, зная, что я буду так близко к Хеми, я хотела сама немного взбунтовать. Мне необходима была жесткая внешняя оболочка, чтобы казаться менее ранимой. Какое-то время это срабатывало.

– Тебе все еще нравится эта работа, Эш? – спрашиваю я, задумавшись о правильности моего решения привести ее сюда.

Улыбнувшись, она кладет на стол свою красную помаду и скрещивает ноги.

– Да, пока что. Она не так уж плоха. Да и деньги здесь намного лучше, чем на тупой работе официанткой. – Она пожимает плечами. – К тому же, можно же мне немного повеселиться, пока я молода?

Я возвращаю ей улыбку и оглядываюсь назад, когда открывается дверь и входит Кайли. Она неодобряюще смотрит на меня и закатывает глаза.

– Планы поменялись. Ты сегодня не будешь танцевать на сцене.

Встав, я ставлю руки на бедра и награждаю ее равносильно отвращающим взглядом. Обычно Кайли кажется дружелюбной, но сейчас мне хочется сбить это самодовольное выражение с ее лица.

– И по какой это, черт возьми, причине?

Бормоча под нос, она протягивает мне пачку купюр и я едва успеваю поймать их.

– Не могу поверь, что Роман согласился на это, но кто-то заплатил хренову тонну денег за то, чтобы ты станцевала приватный танец вместо сцены. Роман сказал дать тебе за это штуку. – Она разворачивается и направляется обратно к двери. – Сексуальный засранец ждёт в десятой комнате. Тебе, наверно, не стоит заставлять его ждать. Чертов кретин, – бормочет она и покидает комнату.

Я держу наличные и кусаю губу, задумавшись. При мысли, что Хеми может быть этим сексуальным кретином, ждущим меня, появляется непреодолимое желание. Но проблема в том, что я сомневаюсь, что он заплатил бы тонну денег за мой танец, когда знает, что может получить практически все. Всегда мог… пока я не уехала от него.

Так же быстро, как я позволяю мысли поглотить меня, так же быстро я её отталкиваю и делаю глубокий вдох. Кто бы это ни был, это все же лучше, чем танцевать на сцене. Я все еще не привыкла танцевать для комнаты, полной мужчин. Лучше справляюсь один на один. К тому же, легче держать все в руках, когда имеешь дело лишь с одним кретином.

Передавая деньги Эш, я выдавливаю улыбку.

– Не спрячешь их для нас? Кажется, меня ждёт сексуальный кретин на шоу.

Мы обе смеемся, когда я делаю пару шагов назад, в сторону двери.

– Похоже, он, по крайней мере, достаточно щедрый. – Она приподнимает брови, размахивая наличкой. – Скажи ему спасибо за нас обеих. Мне повезет, если я соберу хотя бы половину этого на сцене.

Собравшись с мыслями, я не спеша направилась к десятой комнате. Если этот кретин настолько отчаян, что готов заплатить сумму, которой ему это стоило, тогда он отчаян достаточно, чтобы подождать и все равно насладиться, когда я приду.

Проходя мимо главного зала, я вижу, что он забит почти до отказа. Музыка громкая, мужчины громкие и светящиеся огни не дают сконцентрироваться на происходящем на сцене. Думаю, прожекторы и музыка заставляют мужчин восхищаться еще больше, или создают у них ощущение того, что им необходимо бороться, чтобы наполовину обнаженные девчонки кружились вокруг них. Этот эффект задерживает их, вызывает желание увидеть больше. Так, по крайней мере, думает Роман. Это чертовски раздражает.

Пройдя по коридору, я останавливаюсь перед дверью под номером десять, мгновение смотрю перед собой и затем толкаю ее и вхожу. Закрыв за собой дверь, я стараюсь не обращать внимания на того, кто в комнате.

Комната десять – самая большая из всех, что у нас есть. Она используется для богатых клиентов, желающих оставаться в тени и не желающих показывать свои лица публике. В глубине комнаты есть огромное кожаное кресло, для расслабления клиента, и выключатель, дающий им возможность выбирать – хотят они показаться или нет. К счастью для меня, этот клиент хочет скрыться. Намного проще танцевать, когда не приходится видеть жуткий взгляд, следящий за каждым моим движением. Сложно быть сексуальной, когда чувствуешь себя настолько непристойно, словно грязь цепляется на тебя лишь от нахождения в этой комнате.

Откидывая все мысли, я прохожу мимо затемненного угла неспешными ровными шагами, качая бедрами, направляясь к небольшой сцене. Из колонок раздается медленная, сексуальная песня – идеальная для возбуждения.

Встав спиной к шесту, я поднимаю руку, хватаюсь за него и медленно спускаюсь по нему, другой рукой провожу по телу вниз к белым кружевам. Как только я опускаюсь на пол, раздвигаю ноги и опускаю руку еще ниже, соблазнительно кусая губу.

Качая бедрами в ритм музыки, я отпускаю шест и запускаю руки в волосы, поднимаясь в новую позицию. Я смотрю в затемненный угол, чтобы удостовериться, что клиент, для которого я танцую, удовлетворен и один. Обычно это помогает мне получить дополнительные чаевые, в дополнение к тому, что я уже получила за танец.

Медленно разворачиваясь, я оборачиваю одну ногу вокруг шеста и выгибаю спину, размахивая волосами, прежде чем схватить шест и покрутиться вокруг него. Я делаю несколько поворотов, соблазнительно двигаясь под музыку, отпускаю шест, подхожу к краю сцены, и пытаюсь дотянуться к ленточкам, удерживающим мой корсет.

Притворяясь, что я смотрю прямо в глаза загадочного парня, я опускаюсь к поверхности сцены, сажусь и раздвигаю ноги, обнажая кружево между ними. Легонько потянув за ленточки, я приоткрываю немного верх, поднимая и опуская бедра, лежа на спине на сцене.

Я теряюсь в собственном мирке, надеясь удовлетворить этого парня, когда, внезапно, чувствую две руки на своих бедрах, тянущих меня к краю сцены. Инстинктивно, замахиваюсь ногой и обхватываю ею шею парня, сжимая.

Я ожидаю, что, кто бы это ни был, он отпустит меня и извинится, но, к моему удивлению, в ответ я получаю рычание и укус во внутреннюю часть бедра.

Я мгновенно узнаю этот рык и не могу сдержать реакцию тела на него. Мое сердце подпрыгивает к горлу, а все тело дрожит от удовольствия.

После второго мягкого укуса я открываю глаза и вижу перед собой Хеми – его волосы убраны назад, а глубокие янтарные глаза смотрят на меня. Хватка на моих бедрах усиливается, когда я отпускаю его шею и откидываю голову назад, запустив руки в свои волосы.

– Чертово дерьмо, Хеми, – выкрикиваю я. – Ты испугал меня до чертиков. Что ты тут делаешь? Я же сказала тебе...

– Тссс... – шепчет он, не отрывая рта от моего бедра. – Не разговаривай. Я здесь не для этого. Я пришел попробовать свою киску и напомнить тебе о том, что мое.

Прежде чем я могу придумать ответ, мои трусики съезжают в сторону, и Хеми стонет, проводя пальцами по моим гладеньким складочкам. Мое тело мгновенно реагирует на его прикосновение, заставляя стонать и кусать губу.

– Ты соскучилась по моему рту, владеющим твоей киской? Она жаждет моего языка, не так ли, детка? – Он проводит рукой по моей ноге, запуская пальцы другой руки в меня, от чего я не могу не схватиться за сцену. – Скажи, как сильно ты хочешь моего языка, – требует он.

Я смотрю на него, начиная немного злиться за то, что он заставляет меня признать это. Он делает так для того, чтобы увидеть, как сильно я хочу его. Мне хочется ударить его, а затем выбить из него все дерьмо. Он всегда производил на меня такой эффект.

– Возможно, я не хочу, – шепчу я, поднимая взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза. – Возможно, уже кто-то другой заклеймил то, что однажды было твоим. – Я не могу устоять, чтобы не оттолкнуть его. Один из нас должен сдаться первым.

Поднимая мое тело, он нежно дует на мой набухший клитор, двигая пальцами внутрь и наружу.

– Ты всегда будешь моей, Оникс. – Он сжимает мои бедра и проводит губами по моему жару, заставляя меня тихо стонать. – Эта киска... всегда будет моей. Я заклеймил ее шесть лет назад, когда сделал тебя своей девочкой, и сейчас ничего не поменялось.

Он снова проводит губами по моей киске, дразня меня кольцом в губе. Я изо всех сил стараюсь противиться, но неудачно. От вида разодетого Хеми мне хочется кончить на месте. Чувствуя на себе его рот, я готова взорваться под ним.

Подталкивая бедра выше, я молча молю о его языке. Он смеется у моего пульсирующего клитора, прежде чем протянуть одну руку наверх и сжать мою левую грудь. Его господство подводит меня к грани взрыва, и я хочу ощутить его полное содержимое.

– Я так сильно хочу почувствовать на себе твой язык, – выпаливаю я, толкая бедра на встречу его рту. – Напомни мне, как хорошо это ощущается. Сейчас.

C нахальной ухмылкой, Хеми обеими руками берет меня за задницу и тянет к своему лицу. Глядя на меня с чистым горячим желанием, он проводит языком, медленно и дразняще, по моей влаге, заставляя меня неудержимо дрожать в его руках.

Он выводит круги языком вокруг моего клитора, потом проводит им по моим складкам и вводит его в мой вход. Из-за этого я обхватываю его ногами и сильно сжимаю. Кажется, я не могу прижать его достаточно близко, и он это знает. Он знает мои слабости и использует их против меня, чтобы добиться своего. Это работает, и я ненавижу его за это.

Чем лучше ощущения, тем злее я становлюсь, пока наконец, не рычу и не отталкиваю его от себя. По крайней мере, пытаюсь. Он ловит мою ногу и стаскивает со сцены так, что теперь стоит между моих ног. С улыбкой он несет меня по ступенькам обратно на сцену.

Хеми останавливается перед шестом, поворачивает меня к нему спиной и прижимает, выдыхая в мое ухо:

– Держись крепче. – С небольшим усилием, он поднимает меня вверх, заставляя протянуть руки назад и схватится за шест на высоком уровне. Прежде чем я могу догадаться, что он делает, Хеми сажает меня к себе на плечи, хватая меня за талию, и зарывает лицо в моей киске.

Его язык, словно волшебный, овладевает моей киской так же, как и раньше. Все мое тело дрожит от жара его рта и ощущения языка, пробующего меня медленно и дразняще.

Одной рукой он начинает тереть мой клитор, продолжая грубо и быстро работать языком, ускоряясь, постепенно доводя меня до оргазма. Я сильнее сжимаю шест, когда он вводит в меня язык и выводит его в тот момент, когда я кончаю.

Еще несколько секунд я трясусь на его плечах, унесенная оргазмом. Это так хорошо, что я могу заплакать от облегчения. Когда я отпускаю шест, он отодвигает меня от него и медленно опускает вдоль своего тела, целуя разные участки моего. Не требуется много времени, чтобы он опустил меня на ноги и прижался ко мне своим телом.

Глядя мне в глаза, он берет мое лицо в руки и удовлетворенно проводит языком по моим губам.

– Я хочу, чтобы ты снова пришла ко мне сегодня.

Я трясу головой, но он останавливает меня, прижимая свои губы к моим, заявляя на них права. Поцелуй грубый и собственнический, и я не могу ничего с собой поделать – снова завожусь.

Через несколько мгновений, он прерывает поцелуй и уходит, не говоря ни слова. Все мое тело кричит мне побежать вслед за ним, но я не могу. Я застыла на месте, пытаясь сообразить, как я позволила ему контролировать меня снова.

К черту это. Я докажу ему, что он не контролирует меня. Уже долгое время. Не ему говорить мне идти к нему сегодня или нет. Он потерял это право много лет назад.

Убедившись, что тело прикрыто, я выбегаю из комнаты и спешу через темный коридор. Я останавливаюсь, когда дохожу до главного зала, и осматриваюсь, в поиске его. Из-за того, как Хеми сегодня сексуально выглядит, сложно его не заметить.

Он стоит у столика с другим парнем. Я узнаю его с вечеринки Джейд. Он один из стриптизеров, танцевавших тогда. Узнаю темные волосы и татуировки. Понимая, что он, должно быть, пришел посмотреть на одну из девочек, интуиция подсказывает мне увести Хеми отсюда.

Он может предположить, что я сдаюсь, но на самом деле, я всего лишь пытаюсь сохранить свой секрет немного дольше. Он, кажется, изменился, но я все еще боюсь.

Прочищая голову и отходя от временного кайфа, я иду к столику, останавливаясь между ним и другим парнем. Когда я кладу руку на грудь Хеми, с моего рта срывается стон. Одного прикосновения к нему достаточно, чтобы завестись.

– Подожди меня снаружи. Я возьму свои вещи, встретимся у твоего грузовика.

Укусив губу, он берет обе мои руки и проводит ими по своей груди, поднимает их и оборачивает вокруг своей шеи. Он прижимается ко мне всем телом и смотрит на меня затуманенным взглядом.

– У меня нет грузовика. Поедем на моем мотоцикле.

Я улыбаюсь при воспоминании о том, что байк когда-то был его. Через какое-то время он бросил его и купил новый. Я не могла уехать без него, потому что с ним было связанно много воспоминаний. Они нужны были мне в качестве спасательной нити. Они нужны были мне, когда я начинала слишком скучать по нему, поэтому когда я собрала свои вещи и уехала той ночью, я послала брата забрать его из гаража. Я сделала его своим с помощью воспоминаний о нем.

– Ты имеешь в виду мой байк? – Ухмыльнувшись, я разворачиваюсь в его руках и ухожу, заставляя отпустить меня. Если я все еще знаю Хеми, он выйдет наружу быстрее, чем я скроюсь из виду.

Быстро собрав вещи и переодевшись, я выхожу на улицу и вижу Хеми, облокотившего на мой байк. От вида его, стоящего возле мотоцикла, мое сердце сжимается от боли. Это возвращает слишком много воспоминаний о нас подростках – я крепко держусь за него, пока он ездит на нем. Много времени это не заняло, и я всегда доверяла ему свою безопасность; часть меня все еще доверяет.

Он видит, как я приближаюсь и подходит, надевая шлем мне на голову.

– Дай мне ключи, – приказывает он.

Я думаю об этом секунду и рассматриваю вариант того, что он едет сзади меня, но это выглядело бы слишком странно, чтобы насладиться этим. Хеми выглядит слишком господствующе для этого. Он всегда был Альфа-самцом. Дерьмо, это так заводит.

Без борьбы я отдаю ему ключи, надеваю шлем и рюкзак. Мои черные сапоги зарываются в гравий, когда я запрыгиваю на мотоцикл и наблюдаю за Хеми, садящимся передо мной.

Я не знаю сколько еще выдержу все это, защищая свое сердце.

Мне нужно кое-что понять, и быстро...

Глава 11
Хеми

Чувство ее рук, охватывающих мою талию, возвращает меня в прошлое. После того, как я учился в первый раз ездить на этом мотоцикле, она проводила каждый день на нем, сзади меня – мы просто катались, чтобы забыться. Это одни из моих самых счастливых воспоминаний.

Уверен, она думает о том же, потому что не сказала и слова с тех пор, как мы уехали из клуба, не говоря уже о том, что она сжимает меня так, что едва ли не выдавливает из меня жизнь. Она всегда так делала в прошлом, ненамеренно, когда сильно задумывалась о чем-то и, черт возьми, ощущение хорошее. Это именно то, на что я надеялся. Если я хочу еще одного шанса с ней, я должен напомнить ей о хороших вещах.

Проезжая мимо своего квартала, я поворачиваю на улицу, которая ведет к магазину Митча. Семья Митча владеет Greenler’s Mechanics всю его жизнь. Оникс и я проводили там много времени, играя и дурачась, когда я работал над мотоциклом или показывал свои навыки механика, чтобы завести ее. Ей всегда нравились грязные мужчины, умеющие работать руками. Уверен, это не сильно изменилось. По крайней мере, я могу лишь надеяться.

Оникс даже не задумывается следить за тем, куда мы едим, пока мы не сворачиваем к парковке у магазина. Она не делает остроумных замечаний. Так же, я чувствую ее подбородок на своей спине. Не думаю, что она это сделала намеренно, но я не рискую и не начинаю говорить, чтобы она не убрала его. Я чувствую, что ее хватка слабеет, когда она издает удивленный выдох.

– Серьезно, Хеми? – Она отпускает мою талию, когда я вырубаю двигатель. – Зачем ты привез меня сюда? Я думала, мы поедем к тебе.

Не заботясь об ответе, я помогаю ей слезть с байка и смотрю, как она подходит к зданию и молча останавливается перед ним. Возможно, она даже не думала об этом месте в течении четырех лет. Ее присутствие здесь всколыхнет воспоминания. Должно. Я рассчитываю на это. Черт, мне тяжело находиться с ней тут. Я мог делать это в течении лет один, но от того, что здесь она – болит в груди. Всегда будет так, пока она не станет снова моей.

Стиснув зубы и оттолкнув эмоции на задний план, я беру Оникс за руку и тяну ее за собой, пока иду к заднему входу и достаю ключ. Я собирался поработать над своим Харлеем какое-то время, но был так чертовски занят работой для Митча, что даже не коснулся его. Сейчас как раз подходящее время запустить моего малыша.

Я толкаю дверь, открывая ее, и включаю свет. Я чувствую, как Оникс сжимает мою руку, затем отпускает ее и заходит внутрь.

– Я многие годы не думала об этом месте, Хеми. – Она осматривается, на ее лице нет ни одной эмоции. – Выглядит все так же. – Появляется улыбка. – Если честно, я думаю, что вы, парни, все еще работаете над теми же машинами.

Я позволяю своей улыбке появиться, наблюдая за ее смехом над собственной шуткой. Черт, ее смех все так же красив. Мне никогда не будет достаточно этого звука.

Я встаю возле нее и толкаю ее плечом. Она смотрит на меня.

– Люблю этот звук, – говорю я ласково.

Она оглядыватся, прислушиваясь.

– Какой звук?

– Твой смех, – говорю я честно. Ее улыбка увядает, когда я смотрю ей в глаза, а затем ухожу.

Я продолжаю идти, направляясь туда, где припаркован мой мотоцикл. Не проходит и нескольких секунд, прежде чем Оникс становится рядом со мной. Она настолько близко, что я могу чувствовать тепло ее тела. Я ощущаю ее взгляд, изучающий меня, стоящего рядом.

– Почему мы тут? – наконец спрашивает она.

– Мне нужно поработать над байком. Зачем же еще нам тут быть?

– Сейчас полночь. Ты вообще спишь?

– Больше нет. Я говорил тебе, что не могу заснуть без твоего обнаженного тела рядом со мной. – Я отхожу, расстегивая рубашку, прежде чем снять ее и положить на ближайшую машину.

Встав на колени перед своим Харлеем, я тянусь к инструментам. Оникс молча наблюдает за мной несколько секунд, прежде чем бросает сумку на пол и садится на капот машины, стоящей рядом с ней.

– Я, вроде, скучала по этому, знаешь. – Она делает паузу и ждет моего ответа, но я молчу. Я хочу, чтобы она продолжала. – По тебе, занимающимся своим мотоциклом, и мной, наблюдающей за тобой. По нам смеющимися и болтающими. Я соскучилась по такому тебе.

Я продолжаю работать над байком, не глядя на Оникс.

– Ты всегда не давала закончить работу. Одного твоего запаха было достаточно, чтобы завести меня, но когда ты раздевалась сзади меня, сидя на машине... – Мои слова повисают в воздухе, и я ухмыляюсь сам себе, зная, по звуку ее дыхания, что она заново переживает воспоминания.

– Что? – выдыхает она. – Не останавливайся, Хеми.

– Все, о чем я мог думать, это как бы зарыться поглубже между этих бедер. – Я встаю, бросая инструменты, подхожу к ней и становлюсь возле ног. Положив руки на ее бедра, я провожу ими вверх. – Мои ножки. Я лишь хотел владеть твоей маленькой киской и извергаться глубоко внутри тебя так, чтобы разрушить тебя для любого другого.

Ее дыхание сбивается, когда я раздвигаю ее ноги и встаю между ними.

– Ммм... и я хотела тебя глубоко в себе. Я не могла смотреть, как ты пачкаешься, не захотев, чтобы ты запачкал меня. Забавно это работает. – Она наклоняется и проводит языком по моему рту, ее язык останавливается на кольце, прежде чем она засасывает мою губу вместе с ним себе в рот. – Ты такой сексуальный, когда работаешь над своим байком, что моя одежда практически спадает. То, как ты выглядишь, концентрируясь на работе. Ох черт, я никогда не смогу забыть этот взгляд.

Я запускаю пальцы ей в волосы и смотрю вниз с серьезным и сконцентрированным выражением лица, имитируя то, что она только что описала. Это не совсем игра. Я пользуюсь случаем и сосредотачиваюсь на каждом дюйме ее красоты. Я кусаю губу, когда она закрывает глаза и вздыхает. Я знаю, что она моя.

– Этот? – спрашиваю я, подходя ближе и прижимая свою эрекцию между ее бедер.

Ее тело сотрясается подо мной, когда я немного покачиваю бедрами.

– О Боже, да. – Она открывает глаза и берет мое лицо в руки, ее взгляд полон похоти. – Именно этот. Почему ты делаешь это, Хеми? Ты знал, что это случится, если привезешь меня сюда. Мы не можем так продолжать. Не могу позволить себе влюбиться в тебя снова.

– Единственная вещь, которую я хочу, так чтобы ты снова влюбилась в меня. – Сильнее сжимая ее волосы, я разбиваю свои губы о ее, обладая ими, ее дыханием, и пробуя на вкус. Все в ней сейчас мое и я собираюсь так это и оставить. Я принимаю это мгновение и владею им.

Ее губы сразу же раздвигаются, позволяя мне войти, как и раньше. Все в этом моменте возвращает меня на четыре года назад, и от этого я лишь еще больше хочу ее. Отстраняясь, дышу напротив ее губ, мои руки все еще запутаны в ее волосах.

– Ты такая вкусная, детка. – Я опускаю одну руку и провожу большим пальцем по ее щеке, прежде чем прочертить дорожку им по ее губе. – От вида тебя на капоте этой машины, мне хочется взять тебя прямо здесь. – Я целую ее в шею, постепенно добираясь до уха, останавливаясь, чтобы прошептать. – Ты хочешь этого, детка? А? Хочешь вспомнить, как это, когда я беру тебя тут, грязный и потный?

– Нет, – шепчет она, толкая меня в грудь. – Это напоминание – последнее, в чем я нуждаюсь, Хеми.

Взяв ее за подбородок, я заставляю ее посмотреть мне в глаза. Могу сказать по ее тяжелому дыханию и ерзанию, что она лжет. Ей всегда было сложно скрывать от меня свои эмоции. – Черт подери, Оникс. Не лги мне. Скажи. Мне. Правду.

Она кивает, ее дыхание сбивается, когда она поднимает руку, распуская мои волосы. Мгновение она выглядит потерянной в мыслях, прежде чем заговорить.

– Ты и представления не имеешь, насколько сексуальны твои волосы. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, могу лишь думать о том, как бы схватиться за них, пока мы будем заниматься любовью.

Мое сердце бешено колотится в груди, затем падает в пятки, когда она отворачивается в смущении. Она так делает, когда говорит то, чего не собиралась произносить. Каждая частичка меня желает, чтобы она осознано произнесла эти чертовы слова. Возможно, я не занимался с ней любовью в прошлом, но вещи изменились. Я изменился. Мне хочется дать ей все, в чем бы она ни нуждалась.

Я тяну обратно к себе ее лицо и подношу свои губы к ее, наше тяжелое дыхание смешивается.

– Если ты дашь мне шанс, – я встречаюсь с ней взглядом, – я заставлю тебя полюбить меня. Я способен на большее, чем ты думаешь, Оникс.

Она секунду смотрит на меня, не говоря ни слова, прежде чем легкая улыбка расползается на ее лице.

– Что же, не сегодня. Она хватает меня за волосы и грубо тянет. – Сегодня я хочу, чтобы ты трахнул меня, как четыре года назад. – Она дергает мои волосы еще сильнее, прежде чем отпустить их. – Покажи мне старого Хеми. Моего Хеми.

Ее слова заводят меня и, прежде чем она может понять, что я делаю, я прижимаю ее спиной к капоту, держа в руках ее брюки, срывая их с нее. Поцеловав внутреннюю часть ее бедра, я стаскиваю ее сапоги и бросаю их на пол, затем добавляю к ним и джинсы.

Шире раздвигаю ее ноги и прокладываю дорожку поцелуев к ее животу, добираясь до ее белой майки.

– Черт, Оникс. – Люблю, как она выглядит, лежа на капоте машины. Я покусываю кольцо в губе, снимая майку через ее голову и расстегивая бюстгальтер. Несколько секунд я наслаждаюсь ее телом, прежде чем схватить ее стринги и потянуть на себя. Сейчас ничего не стоит на моем пути в нее, кроме моих джинс и ее крошечных стринг. Это было именно так, как в первый раз, когда мы влюбились друг в друга. Плохо, что она этого никогда не знала.

Накручивая ее трусики на руку, я срываю их – белое кружево рвется без малейших усилий. Оникс стонет и выгибает спину, когда я пропускаю одну руку под нее и кусаю ее плечо.

– О Боже, Хеми, – задыхается она. – Поторопись и сними эти джинсы.

Улыбаясь напротив ее шеи, одной рукой я расстегиваю джинсы, в то время, как другой вывожу круги на ее набухшем клиторе.

– Ммм… ты такая мокрая для меня, малышка. – Я спускаю джинсы вниз, позволяя им упасть, прежде чем повернуть Оникс и придавить к капоту, хватая ее за волосы.

– Раздвинь ноги, детка. – Я наклоняюсь к ее уху и рычу, когда она кусает меня за руку. – Покажи, как сильно ты скучала по мне внутри тебя.

Она сильнее кусает меня, заставляя крепче сжать ее левую ягодицу, прежде чем шлепнуть ее. Он кричит от удовольствия, когда я ударяю ее еще раз, затем сжимаю обе половинки и раздвигаю их.

– Это так чертовски красиво, – шепчу я, пробегая пальцем по ее скользким складочкам. – Держись, малышка. Я собираюсь прокатить тебя.

Схватив член, я подношу его к ее входу, потирая головкой по ее влаге, дразня ее пирсингами, прежде чем глубоко войти, сопровождая движение стоном. Держась за ее бедра, я быстрее и быстрее врезаюсь в нее, заставляя ее держаться за капот и кричать. Чем быстрее я двигаюсь, тем больше она молит меня быть жестче.

Качая бедрами, я тяну ее за волосы одной рукой, толкаясь в нее сильнее и глубже. Я хочу, чтобы она все еще ощущала меня внутри, когда мы закончим. Хочу, чтобы она знала, что она моя и только моя. Однажды я поделился ею, но больше такого не случится.

Она поднимает выше задницу, хватаясь за мою руку, пока я долблю ее. Я уже настолько глубоко в ней, как только могу, но она все еще хочет глубже. Мы никогда не могли вдоволь насладиться друг другом, даже когда ей было больно от этого.

Через несколько толчков, я чувствую, как она сжимается вокруг моего члена, так что я вхожу в нее еще раз, потом поворачиваю ее голову и прижимаюсь своими губами к ее, пока она стонет. Я жду, пока она перестанет трястись, затем выхожу из нее и поворачиваю ее лицом к себе.

Мы оба тяжело дышим, когда я разбиваю свои губы о ее и, взяв на руки, иду к стене и прижимаю ее к ней в нашем любимом углу. Здесь мы трахались, когда Митч не собирался выносить свою задницу из дома. Хотя он все еще мог слышать нас, мы были достаточно хорошо спрятаны в тени. А риск быть пойманными добавлял остроты ощущениям.

Оторвавшись от ее губ, я обхватываю рукой ее шею и толкаю себя внутрь ее, заставляя затрястись в моих руках.

– Помнишь это место, детка? – Я тяну ее нижнюю губу и кусаю ее, начиная сильнее и быстрее толкаться в нее, толкая ее вверх по стене при каждом движении.

Я беру обе ее руки в одну свою и поднимаю их над головой Оникс. Мы тяжело дышим. Другой рукой обхватываю ее талию, поддерживая ее в воздухе.

– Хеми! – Она тянет меня за волосы, когда я последний раз толкаюсь в нее, чувствуя, как нарастает оргазм, прежде чем я разряжаюсь глубоко внутрь Оникс.

Мы стоим там – я держу ее, а она держится за меня, пока мы пытаемся восстановить дыхание. Опуская ее обратно на ноги, я запускаю пальцы ей в волосы и прижимаюсь своим лбом ко лбу Оникс.

– Люблю трахать тебя, – выдыхаю я. – Я так сильно люблю тебя, что даже больно.

Хватая от шока воздух, она кладет обе руки мне на грудь и отталкивает меня.

– Пошел ты, Хеми! – Поспешив к своей одежде, она изо всех сил старается поскорее одеться, бормоча что-то под нос и сдерживая слезы.

Я не виню ее за эту реакцию. Невозможно выразить словами то, как я ранил ее, и слово на «Л», слетающее с моих губ – последнее, что она ожидала... но мне плевать. Я люблю ее, и она должна это знать, несмотря на то, как сильно она меня ненавидит. Я упустил свой шанс в первый раз. Снова этого не случится. Я никогда не потеряю ее снова по причине того, что не смог признаться в чувствах.

Я чувствую, как сердце разбивается в груди, когда она надевает сапоги и тянется к сумке. Как бы я не понимал того, что ей нужно уйти, я не хочу этого. Она направляется к двери, но затем останавливается, поворачивается и бросает что-то. Что бы это ни было, оно ударяется о стену, прежде чем она прячет лицо в руки и трясет головой.

– Ты хоть знаешь, что такое боль, Хеми? – Ее челюсть сжимается, когда я смотрю на нее. – Знаешь? Ты вообще чувствуешь боль?

– Ох, я прекрасно ее чувствую. Это жгущее ощущение глубоко внутри, словно сердце умирает, разбившись. – Я поднимаю взгляд от пола к ее глазам. – Я почувствовал это в ту же минуту, как ты вышла за дверь.

Она стоит, не способная сказать хоть что-то, затем поворачивается и выходит за дверь, хлопнув ею за собой. Мне некого винить, кроме себя. Я сделал это с ней... с нами.

Это лишь значит, что мне нужно усерднее работать, чтобы показать ей нового меня.