Текст книги "Муж. Любовник. Чужой"

Автор книги: Виктория Дорогова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 3
Новые обстоятельства

Андрей выпустил Диану в коридор. Возле вахтёрской она отступила, и Андрею пришлось распахнуть дверь и здесь. Диана благодарно кивнула, вышла и встала у выхода с немым вопросом «дальше куда». Поигрывая брелоком с золотым логотипом машины, Андрей неторопливо спустился по ступеням к своему седану и открыл переднюю пассажирскую дверь. Диана тоже спустилась.

– Шикарно для следователя. Кожа. – Она села в салон прошлась рукой по обивке двери: – Вы – типа такой Джеймс Бонд. Только в очках. – Она присмотрелась к Андрею: – Хотя по глазам видно, для вас это не новость.

Андрей пристегнулся, стараясь не выдать, что поражён знаниями Дианы в автопроме. Не каждый мужчина смог бы по достоинству оценить класс его автомобиля, встретив в потоке, марка почти не встречалась в России.

– Разбираетесь в машинах? – спросил он.

Диана кивнула:

– Андрей Анатольевич, вы же наверняка пробили уже, кто мой муж. Естественно, что я знаю даже не самые известные марки достойных машин. Удивительно только, откуда у вас деньги на такой агрегат в подобной комплектации, пусть даже не новый, простите за бестактность.

– Почему же не новый? – Андрей хлопнул ладонями по рулю: – Это подарок отца.

Диана вмиг изогнула брови:

– А отец у нас кто?

Андрею подумалось, что такую язву ещё поискать. Он повернул ключ зажигания и включил фары.

– Ремень пристегните, пожалуйста, Диана Сергеевна. И продолжим наш разговор в моём кабинете.

– Как хотите. – Она щёлкнула бляхой ремня безопасности и отвернулась.

Андрей украдкой взглянул на неё, наискось перетянутую ремнём, пытаясь понять, что Авдей в ней нашёл. Светлые джинсы, несуразная пёстрая кофта и под кофтой ничего выдающегося. Вот на Алёну, едва та из дома выходит, мужчины все оборачиваются. А эта? Родила скорее всего по случаю от влиятельного человека и висит на его шее. А он живёт в своё удовольствие, с ней не считаясь особо, так, соблюдая видимость. Ради ребёнка скорее всего. Андрей перевёл взгляд на дорогу и тронул экран на панели. На матовом дисплее замаячили буквы, по салону полилось негромкое: «В областной столице полдень, прослушайте, пожалуйста, выпуск новостей…»

Вдалеке показалась авария, пришлось сбросить скорость. Машины на встречной тоже ползли. Одна из них моргнула фарами. Андрей присмотрелся, узнал Ангелину, махнул ей рукой. Подруга жены успела кивнуть. Диана вдруг повернулась:

– Андрей Анатольевич?

Андрей успел ухмыльнуться, что губы Дианы и то не накрашены, как поймал её взгляд, и ухмылка исчезла. На него смотрели глаза – не тёмные, как ему показалось в стоматологическом кабинете, а прозрачные серые, словно на чёрно-белых выцветших фото без примесей голубого или зелёного. Такие же были у мамы, такие достались ему. Но на его смуглом лице в обрамлении чёрных волос они отливали синим. Андрей взглянул на себя в салонное зеркало, тронул причёску и подумал, что тринадцать лет не смотрел маме в глаза.

– Что, Диана Сергеевна?

– Мы можем поговорить без протокола?

– Здесь? – Андрей, вздохнув, обвёл взглядом салон и заметил, что Диана слегка отодвинулась.

– Только не здесь, – едва заметно ухмыльнулась Диана. – В кабинете, естественно.

– Конечно, можно, Диана Сергеевна, – ответил Андрей, задумавшись, что бы могло означать это – «только не здесь» – со скрытой ухмылкой.

На служебную парковку они въехали, когда диктор дочитывал новости. Андрей поднялся по мраморной, в затёртых проплешинах лестнице и легко распахнул для Дианы дубовую дверь с толстым стеклом, испещрённым царапинами.

В кабинете он бросил на стол документы и отошёл к тумбе в углу. Диана села на стул возле стола.

– Диана Сергеевна, что вам налить, чай или кофе?

– Чай, если можно.

– А я кофе люблю. – Андрей включил чайник, достал банку с сахаром: – Сахара сколько?

– Чайную ложечку, будьте добры.

Когда чайник вскипел, Андрей налил воду в стаканы, насыпал сахар и переставил на стол. Диана ложкой прижала ко дну чайный пакетик, отпила и со стуком вернула стакан на столешницу, возмущённо воскликнув:

– Это что?!

– Что значит – что? – Андрей растерялся: – Когда вы сами просили чай с сахаром?

– Какой сахар? Я не просила у вас сахар! – Диана с отвращением смотрела на стакан.

– Как не просили?! Когда только что сами сказали: «Мне чайную ложечку, будьте добры»?

– Извините. – Диана рассмеялась, пряча лицо за ладонью: – Я имела в виду… я просто хотела, чтобы вы положили чайную ложку в стакан. Это, – она ткнула пальцем на чай, – я пить всё равно не смогу. Куда можно вылить?

– Оставьте. – Андрей встал и налил кипятку в чистый стакан: – Пакетик тоже другой положить?

Диана кивнула. Андрей заварил новый пакетик, подал, Диана, попробовав, поблагодарила.

– Диана Сергеевна, вы хотели поговорить без протокола, – напомнил Андрей.

– Андрей Анатольевич, – Диана сделала новый глоток, – я передумала.

– Так, может быть, вам адвоката всё-таки вызвать?

– Я никого не убивала. – Диана вновь отпила. – Случилась ошибка.

– Хорошо, предположим. – Андрей открыл протокол: – Итак, на чём мы остановились? Вы сказали, что Янина могла подтвердить ваше алиби. Что конкретно имели в виду?

– Понимаете, Андрей Анатольевич, – Диана с готовностью достала телефон, – Янина вчера мне позвонила, едва я только вышла. Узнавала, когда приходить сегодня. Я ей ответила.

– Двадцать ноль-ноль. – Андрей смотрел на экран: – И что? Это ничего не доказывает. Скорее наоборот.

– То есть как это наоборот? – Диана нахмурилась.

– Вы, завершив содеянное, я говорю сейчас гипотетически, сами себе и позвонили с её телефона. Что характеризует события совершенно в ином ключе, согласитесь?

– Но это не так. Я не звонила с её телефона, я говорю правду сейчас. Она сама мне звонила.

– Пусть так, Диана Сергеевна. И что вы ответили?

– В смысле, ответили? – не поняла Диана. – Когда приходить ответили.

– Во сколько, не вспомните?

– К девяти, – сказала Диана, и по лицу её пробежала тень.

– Да? – Андрей неподдельно изумился, пролистав протокол: – Почему не к восьми? Посмотрите, несколько выше у нас с вами зафиксировано, что сегодня утром пациент был назначен к восьми. Получается, вы заранее знали, что сегодня утром вам станет нехорошо?

Они некоторое время смотрели друг на друга.

– Я ничего не понимаю, – сказала Диана.

– Я тоже, – поддакнул Андрей, уверенный, что от признания Дианы его отделяет пара подобных вопросов. – Хотя нет, я понимаю одно – вы говорите неправду. И вынужден напомнить об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Ладно, то есть вы не отрицаете факта, что вчера до двадцати ноль-ноль находились с Яниной одни в кабинете?

– Не отрицаю.

– Тогда вы и были последней, кто видел её живой.

– Это я отрицаю. Я ушла. Видимо, позже приходил кто-то ещё.

– Кто это мог быть?

– Откуда мне знать? Сегодня утром, увидев Янину, я первым делом подумала, что приходил кто-то после меня и убил её.

– Каким образом убил, не предполагаете?

– Отравил, наверное. Что же ещё? Она уснула, потом умерла, как я поняла.

В подобные совпадения Андрей не верил. И если Диана каким-то чудом окажется вдруг непричастной, то он будет готов расписаться в профессиональной неудаче. Но этого не случится. Обманутая жена богатого мужа, любовница, яд – схема обычная.

– С чего подобное предположение? – прикидываясь равнодушным, спросил Андрей.

– Говорила же вам уже, Андрей Анатольевич, – досадовала Диана, – обожала в институте судебную медицину. Хотела даже факультет поменять. Были бы с вами сейчас коллегами. Хотя, пожалуй, такая работа – не для слабонервных.

– Ваша работёнка может фору дать. – Андрей взял секундную паузу, продумывая схему нападения. – Сколько лет вы знали Янину?

– Лет семь. С тех пор как начала у них работать.

– В каких вы были отношениях?

– Как хозяйка и наёмный работник.

– То есть дружеских? – уточнил Андрей.

– Скорее приятельских. Так, языки почесать, сплетни перетереть.

– Как по-вашему, у Янины были враги?

– По-моему, нет.

– А у вас?

– Что у меня?

– Ну, у вас есть враги?

– У меня? – Диану передёрнуло: – А при чём здесь я, Андрей Анатольевич? Это же не меня убили, по-моему.

– Повторяю вопрос, есть ли у вас враги?

– Андрей Анатольевич, вы меня прямо врасплох застали. Откуда враги у меня?

– Ну, вы – жена известного и влиятельного человека. Не одна женщина, думаю, завидует вашей участи.

– Особенно сейчас. – Диана усмехнулась.

Андрей не сдержал улыбки, но вновь стал серьёзным:

– Итак, возвращаюсь к своему вопросу: есть ли у вас враги?

– Если и есть, Андрей Анатольевич, то они достаточно хорошо замаскированы.

– Неужели вы к своим практически сорока годам, – Андрей помедлил, – никому не насолили?

– Насолила, конечно. – Диана задумалась.

– Значит, враги могут быть? – Андрей перестал ходить вокруг: – Скажите, Диана Сергеевна, вы ревнивы?

Она не сдержала смешка:

– Я – что?

– Ну, вы ревнуете мужа к женщинам, с которыми он появляется в обществе?

– Они мне – не соперницы, – высокомерно заявила Диана.

– В смысле вы – жена? – Андрей разделил последнее слово на слоги, подумав, что самомнения Дианы хватило б на десятерых.

– Во всех смыслах, – ещё более высокомерно ответила Диана.

– Опишите подробно, что делали вчера, когда вышли с работы.

– Поехала домой. – Диана стала чертить пальцем по джинсам.

– На чём? – Андрей заметил, что чертит она левой рукой.

– На маршрутке. – Диана молчала, пока он не оторвал от бумаги глаза. – На какой – не вспомню, от работы все идут мимо нашего дома.

– Во сколько вы сели в автобус? – Андрей выдержал взгляд, но Диана вновь сбила темп.

– Чуть позже восьми, – размеренно ответила Диана.

– Сколько ехали?

– Полчаса, как обычно.

– Во сколько Янина пришла на работу? – Андрей попытался вернуть скорость допроса.

Диана отвечала неторопливо:

– Около пяти.

– Чем вы с ней занимались?

– Разговаривали, пили чай-кофе.

– Кто что пил?

– Она – кофе, а я кроме чёрного чая без сахара ничего не пью, – сказала Диана и пояснила: – в смысле чая.

– О чём разговаривали?

– О мужиках, о чём же ещё.

– О! – успел воскликнуть Андрей, как Диана исправилась:

– Простите, я хотела сказать, о мужчинах.

– Я так и понял. – Андрей усмехнулся, встретив подобную дерзость впервые. – Что было потом?

– Потом пришла эта бабушка, которую Янина просила ей отдать, навыки трудовые, так сказать, освежить, а я согласилась.

– Чем Янина с пациенткой занимались?

– Понятия не имею. Я в подсобке сидела, голова разболелась.

– Частенько вы, смотрю, головной болью страдаете. Супруг не жалуется?

– Не ваше дело, – ледяным тоном отрезала Диана. – Потом ушла бабушка, я следом. Янина закрыть кабинет оставалась.

– Почему Янина сказала вашему мужу, что лечите вы, а не она?

– Откуда мне знать? У неё и спросите.

– Не смешно. Янина вам не говорила, не ждала ли она кого?

– Не говорила, но точно вам говорю, Андрей Анатольевич, она собиралась на встречу, – Диана заговорила мягче.

– С кем?

– Да я не расспрашивала.

– Вашу версию про постороннего я услышал. – Андрей взглянул на часы и протянул Диане подписанный пропуск. – Но в следственном деле есть мудрое правило – двигаться от простого.

– Такое и в медицине есть. – Диана взяла пропуск, продолжая сидеть.

– Да? Значит, универсальный закон. На сегодня вы свободны. Как понадобитесь, мы вас вызовем, Диана Сергеевна.

Она нерешительно встала:

– Андрей Анатольевич, позвольте мне к сыну слетать? Здесь всего три дня, даже два с половиной.

Андрей улыбнулся, она просияла в ответ.

– Спасибо вам, что напомнили. – Андрей достал бланк, подписал: – Ознакомьтесь и распишитесь.

Диана прочла:

– Что это?

– Это ваше обязательство о явке. Так что, прежде чем решитесь куда-то поехать, обязательно мне сообщите. Иначе будет считаться, что вы решили от следствия скрыться.

– Так я не поняла, Андрей Анатольевич, я могу к сыну слетать? – Диана расписалась, где требовалось.

– Нет. – Андрей встал из-за стола: – А сейчас, извините, я должен идти, дела.

– Надо же! – Диана стала надменной. – У следователей есть дела поважнее, чем расколоть предполагаемого преступника?

– Не поверите ли, есть, – в тон ответил Андрей, запирая дело Янины в сейф. – Упрятать его за решётку.

Андрей мог пройти в зал суда по внутреннему переходу, суд располагался на первом этаже их здания, но решил пройтись по улице до главного входа с тыльной стороны. Заседание ещё не началось.

– Что тут у нас? – спросил Андрей заместителя прокурора, курившего возле крыльца.

– Сегодня заканчиваются слушания, – с наслаждением затянулся сигаретой тот и протянул пачку Андрею, Андрей отказался. – Останется приговор. А вы зачем пришли, Андрей Анатольевич? В деле грамотно всё разложили, осудят мужика, можно не беспокоиться.

– Да я не беспокоюсь. Я по просьбе Ивана Ивановича. Да и сам хотел. Не верится, что подвёл под доведение.

– Редкая статья. Я до сих пор не пойму, как вы до всего докопались? На первый взгляд – чисто дорожно-транспортное с потерпевшим виновником либо несчастный случай. Особо нечего возбуждаться.

– Да я и не хотел. Страховая насела. – Андрей с удовлетворением вспомнил ход следствия: – Навезли документов технических кучу, мол, машина исправная, новая, на гарантии, и вообще неделя, как техосмотр прошла. Понять их можно, тачка не копеечная, а страховые не любят деньги выплачивать. Доказали, значит, тётка счёты с жизнью свела. Так нет – муж не успокаивается, мол, очистите доброе имя жены, а то на кладбище мою ненаглядную не похоронят и отпевать откажутся. Директор банка, не кто-нибудь, сам понимаешь, на хрен тоже не так просто послать. Вот я и подумал, что могло заставить молодую, в общем-то…

– Так ей сороковник когда уже стукнул? – встрял заместитель.

– …молодую, в общем-то успешную женщину на ровной дороге при отличной видимости разогнаться почти до трёхсот километров и впечататься в стену? – Андрей сам же и ответил: – Вот и я подумал, что ничего. Дальше просто – начал копать, кто выгоду мог поиметь, раскопал обвиняемого. Тот, ясно – в отказ.

– Естественно.

– Но скажи мне, зачем потерпевшей было переписывать страховку жизни на постороннего мужчину? Да при таком муже? И вот что я заподозрил. Смотри, она – русская, муж – грузин, горячая кровь. Неужели поверишь, что двадцать лет жили душа в душу?

– Да ладно, это нормально. Многие так живут.

– Ненормально, но да, согласен, живут так многие. Мнение погибшей узнать было нельзя по понятным причинам. Посторонний же заявлял, что вообще с ней незнаком. Оставалось изучать показания родственников.

– Но я их показания перечитывал много раз! – воскликнул зампрокурора. – Там не было ничего, что указывало бы на связь потерпевшей и обвиняемого в прошлом.

– Ты их перечитывал, – сказал Андрей, – а я собирал. И смотри, что заметил. Потерпевшая наша – блондинка, глаза – голубые, и муж – голубоглазый блондин, а дочка у них кареглазая!

– Ну и что? – спросил зампрокурора. – У меня тоже папа и мама кареглазые, а у меня глаза – серые.

– Это не одно и то же. Ещё в школе дети учат. У темноволосых и темноглазых может родиться светлый ребёнок с голубыми глазами, наоборот же – никогда. Потому что у голубоглазых в принципе нет генов этих! Был бы ген – были бы карие глаза у одного из родителей, нет гена – и глаза только голубые, карие лишь от соседа. Ну, я и предположил, что наш посторонний не такой уж и посторонний. Экспертиза подтвердила, – подытожил Андрей. – Типчик то не признался? Под гнётом улик?

– Признался, что любовь у них с потерпевшей была в институте. Но клянётся, не знал, что она, беременная от него, за Маглакелидзе вышла. Сокрушался, зачем так она с ним поступила. Но, Андрей Анатольевич, мы же после вас ещё кое-то раскопали! Муж покойной в вещах её нашёл телефон, а там – сообщения. Одно – полученное, и другое отправленное в ответ. Отправлены незадолго до происшествия, утром. Номера, правда, левые, но там однозначно – имя, фамилия! Первое: «Лена бросай своего рогатого и уходи ко мне. Или сдам тебя». Или что-то в этом роде. И ответ: «Барташов проклинаю день когда мы встретились». Пробили – отправлены в день трагедии, так что теперь нам признание барташовское ни к чему. Совокупность, как говорится.

По громкоговорителю пригласили участников слушания в зал. Заместитель прокурора занял трибуну обвинителей.

– Дай на сообщения взглянуть, – прошептал Андрей, подсев к нему.

Судья начала заседание:

– Обвиняемый, что можете сказать в свою защиту?

Андрей не видел Барташова месяца два. Тот осунулся, постарел и старался не поднимать взгляда. Удивляло, что он до сих пор не признался, интеллигентные люди обычно стремятся очистить совесть. Что Барташов говорил, Андрей не слушал, а просмотрев сообщения, стал перечитывать их, пытаясь понять, что же ему не нравится. Его отвлёк возглас судьи:

– Здесь не изба-читальня, господин Барташов! Или решили напоследок невменяемого перед судом разыграть?

Обвиняемый, глядя в пол, тихо сказал:

– Это наше с Леной любимое стихотворение… было. Мы учились тогда на филфаке. Я двадцать лет ничего не знал. Зачем ты так со мной, Леночка?

Андрей взглянул на копии текстов сообщений: «Лена бросай своего рогатого и уходи ко мне, а то сдам тебя», «Барташов проклинаю день когда мы встретились». Заглавные буквы и знаки препинания в обоих посланиях отсутствовали.

– Я хотел бы просить премногоуважаемый суд, – заговорил вместо адвоката защиты муж погибшей, – строго наказать этого, прикидывающегося на наших глазах безвинной овцой козла…

– Сторона обвинения, попрошу выбирать выражения, – указала судья.

– …я не побоюсь этого слова, – продолжил Маглакелидзе, – доведшего мою жену до самоубийства.

– Прокурор, – зашептал Андрей, – давай срочно организуй отсрочку до пятницы.

Тот посмотрел на него с немым вопросом «Вы с ума не сошли?», но Андрей толкнул в плечо:

– Давай делай. Увидишь, премия будет всем.

– Уважаемый суд, – вступил зампрокурора, когда слово передали ему, – обвинение просит ещё день на выяснение вновь вскрывшихся обстоятельств.

– Что это у вас вдруг выяснилось? – проворчала судья. – И когда? Адвокат обвиняемого, возражений нет? Слушание состоится послезавтра в девять утра. Заседание окончено.

– Андрей, ты что, – напустился на него зам, когда они вышли, – собственное дело хочешь развалить? Или ты с указанием явился? Надо было тогда предупредить!

– Каким ещё указанием? И почему развалить? Я его улучшить хочу. Ты же материалы вдоль и поперёк изучил? Маглакелидзе сам супругу свою уходил. К пятнице доказательства будут.

– Хоть объясни, что за доказательства. Если что, взгреют больше меня!

– Улики все в деле, вот и пораскинь мозгами. – Андрей поспешил на парковку. – А мне сейчас некогда, жену в ресторан веду.

Алёна уже красовалась в прихожей, крутясь перед зеркалом и фотографируясь, когда он вернулся домой.

– Обожаю ходить по ресторанам. Зацени, как моё новое платье подходит к рубину, – она отставила в сторону палец с массивным кольцом.

Андрей смерил взглядом подарок тёщи на свадьбу:

– А то, которое я подарил три года назад, ни разу ещё не надевала. Царицы носили. Забываю всё время название.

– Турмалин, Андрюш. Но два камня, сам понимаешь, перебор, и потом, на твоём такой сложный оттенок. Но я обязательно подберу к нему что-нибудь, надо только заняться. – Алёна надела туфли на каблуках и сделала новый кадр через зеркало.

Платье жены было в точности как на подозреваемой из прерванного утреннего сна. Андрей обнял жену и нырнул руками в глубокие проймы, нашёптывая:

– Алён, может, ну его, ресторан этот?

Алёна вывернулась из объятий и принялась расправлять одежду:

– Ты обещал ресторан. И потом, я днём заезжала в Центр семьи, доктор сказала, что сейчас шанс большой, а утром у нас было сколько раз, помнишь, так что вечером лучше не надо. Идём! – Алёна поправила волосы, сделала снимок и показала Андрею: – Посмотри, мы с тобой идеальная пара – красное и белое!

– Скорее уж красное и чёрное. – Андрей спрятал руки в карманы брюк, чтобы хоть как-то унять возбуждение. Но Алёна права, раз им нужен ребёнок, приходится сдерживаться.

– Расскажи тогда, что с тобой приключилось сегодня такого? – недовольно спросил Андрей, пропуская жену в лифт.

– Ты о чём? – Алёна тоже нахмурилась.

– Ну, фоторепортажи на твоих бесконечных страничках, – пояснил Андрей. – Какие успехи?

Алёна широко улыбнулась:

– Не представляешь, на твоей отбивной утренней почти тысяча просмотров! И почти столько же лайков!

– Это что, много? – спросил Андрей, когда они вышли на улицу. Занимался весенний вечер, ветерок холодил кожу.

– Достаточно. Хотя если честно, половину я сама накрутила.

– Для чего? – Андрей скрылся в салоне своего автомобиля и повернул ключ, двигатель бесшумно ожил. Алёна подсела:

– Андрей, у меня реальных подруг, я специально считала, штук триста, ну, может, четыреста. Так что где мне взять больше лайков? И потом, что я выкладываю? Еда, конечно, беспроигрышный вариант. Но вот если бы берег моря… Или океанский закат.

– Я почему-то всегда думал, что если человек делает что-нибудь стоящее, интерес к нему подогревается сам по себе, – заметил Андрей, выезжая со двора.

– Если бы всё было так просто… – Жена вздохнула, взяла телефон и принялась снимать проносящиеся виды города.

Безлюдный среди недели ресторан гудел оживлённее, чем обычно. В дальнем углу зала расположилась небольшая компания. Андрею с женой отвели стол неподалеку от входа. Андрей по привычке сел лицом к залу, Алёна ушла в дамскую комнату. За дальним столом прозвучал тост, зазвенели бокалы.

Человек, говоривший тост, показался Андрею знакомым, но полумрак ресторана не давал хорошо рассмотреть. Но тут незнакомец поднялся, и за ним, как по команде, поднялся другой из-за соседнего столика. В тусклом свете софитов Андрей узнал Олега с охранником. И Олег бы узнал Андрея, если бы не засмотрелся на Алёну, возвращающуюся в зал. Олег встал возле стола, где сидел Андрей, поджидая, пока она приблизится, и даже подвинул ей стул, сделав вид, что тот мешает ему пройти.

Алёна поблагодарила Олега, села, и он пошёл дальше. Проводив его взглядом, Алёна посмотрела на мужа:

– Что?

– Ничего. – Андрей только сейчас обратил внимание, что платье жены скрывает её не больше кокетливой ночной сорочки. – Алёна, тебе не кажется, что наряд твой уж слишком открыт? Одно дело – снимки в твоём мобильном, совсем другое – реальная жизнь.

– Какая ещё, блин, реальная? Мы с тобой не в забегаловке уличной, а в дорогом ресторане! И вокруг нас одни только солидные господа.

– Да тут официантов больше, чем господ твоих!

– Ты ещё про швейцарца скажи. Он глаза о мою грудь сломал.

– Швейцара, – поправил Андрей.

– За дуру меня держишь? Знаю я, что швейцара. Какое мне дело до всех этих неудачников. Лучше бы порадовался, что на жене, между прочим, настоящий «Костюм Насьональ» в эксклюзивном, чтобы ты знал, цветовом решении. С последнего показа в Милане. Мне подружка прислала. Я так радовалась, что на меня подошло.

– Из Милана? – Андрей осмотрел платье ещё, подумав, что сорочка – она и в Милане – сорочка: – По-моему, коротковато.

– Знатока из себя только не корчи – не выйдет. Мать весь мозг вынесла, то не носи, туда не ходи. Ты давай подключайся.

– Ладно, ладно, прости. – Андрей щёлкнул пальцами, подзывая официанта, и Алёна разговорилась с тем, узнавая, какое блюдо будет смотреться сегодня особенно выигрышно.

Стол быстро накрыли. Жена занялась фотосъёмкой. Андрей, ковыряя вилкой салат, присмотрелся к спутнице Олега. Одета женщина была в нечто тёмное, и было сложно разглядеть в полумраке ещё что-либо. Олег вернулся и сел на место, закрыв обзор полностью. Но уже было ясно, что Диана кривила душой, заявляя, что соперниц у неё нет. Спутницу Олега совсем не волновало, что тот женат. Да и сам Олег, не таясь, целовал её после каждого тоста, так что и он про идеальный брак приукрасил.

– И долго мы будем пялиться? – Алёна повысила голос.

Андрей не сразу понял, в чём дело.

– Думаешь, не вижу, что ты пялишься на тётку за дальним столом? – вспылила жена. – Иди давай ещё на танец её пригласи! Ничего, что жена рядом сидит?

– Алён, не кричи, на маму похожей становишься, – негромко заметил Андрей, зная, что сравнение работает безотказно. – Мужчину, что подал тебе стул, помнишь?

Алёна обернулась.

– Не вертись только, – предупредил Андрей. – Этот мужчина, скажем так, довольно известен, а его жена сейчас проходит по делу. Точнее, она – главная подозреваемая, но об этом пока никому.

– Да? – Алёна хотела вновь обернуться, но сдержалась, заинтересованно слушая.

– Так вот, этот мужчина только сегодня утром меня уверял, что у них с женой – идеальный брак. А сам при этом её чуть ли не сдал. И в тот же день вечером я встречаю его в ресторане с какой-то тёткой. Вот я и хочу разобраться, что у него с этой женщиной. Как думаешь, что этих двоих связывает?

– Мне же ничего не видно, Андрей! – сказала Алёна.

– Вот и сиди. И не дёргайся, а я из-за тебя посмотрю. Не хочу, чтобы он меня узнал.

– А давай я тебе помогу? – предложила Алёна. – Пойдём потанцуем, я рассмотрю её хорошенько. В женщинах я побольше твоего разбираюсь.

– То есть?

– То есть на меня, рассматривающую другую женщину, никто ничего не подумает.

– Слушай, а это мысль! Только как бы он меня не увидел?

– Да он на тебя и не взглянет, – резонно сказала жена. – Или думаешь, он тебя будет рассматривать из нас двоих?

– Точно. Ещё и скрою лицо в твоих волосах. Хорошая мысль, – шепнул он Алёне, когда они пошли в танце.

– Хорошая? – шёпотом возразила Алёна. – Мысль отличная! И кто из нас старший следователь?

– Конечно же, ты. – Андрей нырнул жене в волосы, увидев, что Олег вывел спутницу на площадку для танцев: – Рассматривай хорошенько.

– Хорошо, – шепнула Алёна.

Они прошли пару кругов, и Алёна заметила:

– Только знаешь, мне почему-то кажется, что она ему не любовница.

– Ерунду не говори, – возразил Андрей. – Точно у этих двоих что-то есть.

– Говорю, не любовница она ему. Скорее жена.

– Алён, я жену его сегодня в машине вёз. Так же близко видел её, как тебя сейчас. Вообще ничего общего.

– Ну, не знаю. Она слишком спокойная, уверенная. Вот Ангелинка, когда со своим любовником видится…

– Оставь Ангелину для ваших девичьих бесед. Что с женщиной той? – Андрей обнял жену, скрываясь за водопадом волос.

От волос пахло сладким, от кожи – дурманящим. Андрей сдвинул пальцем бретель на плече жены и тронул губами еле заметный след. По телу пошли приятные волны, и Андрей поцеловал жену в шею, прижимаясь крепче.

– Андрей! – Алёна отодвинулась. – Не сейчас же. И вообще, если хочешь знать, любовница твоего мужика – настоящая хищница. Одно платье чего стоит!

– Что не так с платьем? – Андрей стал незаметно для остальных мять грудь жены. – Дорогое?

– При чём тут дорогое? Перестань. А заколка, смотри! Дорожка из бриллиантов!

– Да? – Андрей, нащупав соски жены, вообразил, как срывает с плеч платье, припадает губами и…

– Господа, осторожнее же надо! – раздалось басовитое.

Вырванный из фантазии, Андрей извинился, обернулся и искренне удивился:

– Олег Петрович?

– Андрей Анатольевич? – Олег удивился не меньше Андрея. – Какая приятная встреча. А ваша прекрасная спутница?

– Моя супруга Алёна.

– С Динушей вы уже познакомились. – Олег прижал к себе женщину в тёмном.

Изумлённый Андрей перевёл взгляд на Диану. Его поразило не то, что она казалась другой в длинном закрытом платье, а то, насколько они с Олегом не смотрелись друг с другом. Олег в светлой рубашке, без пиджака, выглядел даже элегантно, но всё равно был огромным на фоне хрупкой жены.

– Вас прямо не узнать. – Андрей склонился к руке Дианы.

– Это хамство или комплимент? – Она усмехнулась.

– Комплимент, – растерялся Андрей.

– Андрей Анатольевич, – воскликнул Олег, обращаясь, однако, к Алёне, – могу я пригласить вашу жену на танец?

– Если она не против, – ответил Андрей, хотя Алёна уже подала руку Олегу. Поколебавшись, Андрей шагнул к Диане.

– Вы не обязаны. – Диана повела плечом, собираясь вернуться к столу. Андрей остановил её, ухватив за локоть:

– Да нет, я хочу.

– Поосторожнее с хотениями. – Диана добродушно улыбнулась, подав

Андрею вторую руку. Андрей ощутил её прохладные ладони в своих.

– Вы сейчас похожи на чёрную королеву.

– В смысле?

– В смысле шахматная фигура такая есть, ферзь, по-другому – королева. Такая же блестящая, строгая и прямая. И светлая горошина вместо головы.

– Довольно образно, Андрей Анатольевич, – сказала Диана. – Не поверите ли, я в курсе, как выглядит ферзь. И даже знаю, как ходит.

– И играть умеете?

Вместо ответа Диана переложила руки Андрею на плечи. Он её обнял, прислушиваясь, что за мелодия льётся из динамиков, как вдруг перестал понимать что-либо. Он на глазах у других обнимал женщину в целомудренном, почти до монашеского, платье, а руками ощущал обнажённое тёплое тело. Андрей прошёлся ладонями по голой коже до плеч, потом опустился до талии, снова поднялся вверх. Платье держалось там, и, стоило лишь потянуть ткань на себя… Воображение дорисовало остальное.

Невероятным усилием воли Андрей прогнал видение, убрал руки партнёрше на талию и осмотрелся:

– Красивое платье.

– Ничего, – сказала Диана. – А у вас жена очень красивая. Тоже следователь? Или адвокат?

Андрей осмотрелся ещё раз, Олег с Алёной возвращались в зал, причём рядом с ней Олег не смотрелся медведем.

– Мы с Алёной окончили вместе юридический, но работать я её не пустил, – сказал он.

– Что так? – спросила Диана.

– Жена должна заботиться о муже и детях. В моей семье так, – Андрей запнулся, – было.

– Какой вы, – негромко сказала Диана.

А Андрей ощутил возбуждение, услышав её глухой шепоток, и слегка отодвинулся:

– Обычный.

– Твёрдый и непреклонный. А так не бывает. – Диана положила на плечо ему голову, щекоча шею дыханием: – Боже, до чего я сегодня устала. На свете столько желающих поживиться за счёт женщин, а то и вовсе сесть им на шею. – Она провела пальцем по шее Андрея, волоски на его коже вздыбились, тогда Диана повела пальцем обратно, слегка дуя туда же, чтобы их пригладить. Андрей потёр шеей о ворот рубашки, сгоняя приятную дрожь, и с сарказмом заметил:

– Ну, вам это не грозит.

Диана вмиг вскинула голову и надменно сказала:

– Мне? Не грозит.

Её губы, бежево-розовые, без следов помады, оказались перед глазами Андрея. Он мог бы, если бы захотел, прильнуть к ним своими, чтобы ощутить их тепло. Андрей обнял Диану чуть крепче.

– Музыка стихла. – Губы Дианы скривились в усмешке. Андрей посмотрел ей в глаза – она откровенно над ним потешалась.

– Друзья мои! А пойдёмте за наш стол? – послышался возглас Олега. Его налитое лицо раскраснелось, с губ не сходила улыбка.

Алёна одёрнула платье:

– Это будет совсем неудобно, наверное. У вас же семейный праздник.

– Да какое там! – Олег махнул рукой. – Жену в ресторан просто вывел, чтоб ей не думалось. Так что милости просим.