Текст книги "Школа жизни (СИ)"

Автор книги: Виктория Бурнашова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Я сидела, укутавшись тёплым пледом, и смотрела перед собой. Близость с природой немного успокоила меня, но грусть была тяжелее, чем я могла вынести.

Как там дядя Грегори? Наверное, оббивает пороги полиции и везде развешивает мои фотографии, а тётя Урсула старается держаться, но она переживает намного сильнее, чем дядя…я не заметила, как первая слезинка, пощекотав щеку, упала на плед. Я почему – то улыбнулась. Я не кукла, как говорила Катерина, я могу плакать, значит я чувствую, а куклы этого не могут.

На душе было мерзковато и как – то топко, словно моя уша тонула в болоте под названием жизнь. Было тяжело смириться с моим нынешним положением, поскольку я всегда думала, что буду работать каким – нибудь важным адвокатом или каким – нибудь зам. директора, но получить должности официанта было для меня странным событием. Господи, о чём я?! Я вырвалась из банального рабства! Я должна радоваться, что я начала подниматься с социального дна, на которое меня опустила Катерина, но всё равно я не чувствовала себя комфортно. Ещё и этот Арчи. Я смирилась с его отсутствием, смирилась с его статусом и его расой в моём мире, я просто смирилась с его существованием, видимо я повзрослела, раз решила прекратить глупые споры и обиды. Помню, как я сидела на той поляне вместе с ним и заглядывала в будущее, размышляя, что будт со мной. Доразмышлялась на свою голову. Но я вспоминаю почему – то только хорошее об Арчи. Как мы уже в лагере смотрели друг на друга, как я уговаривала одеть его своё венок, потом бегала за ним в тщетных попытках поймать, но потерпела поражение. Но в конце концов он одел его и мне на несколько секунд стало так приятно, что мягкое тепло счастья и чего – то ещё окутало моё сердце и душу, но это быстро прошло, оставив после себя радость и игривость.

Но когда я припоминала его злость и агрессию в школе…сейчас я понимала почему он так себя вёл. Катерина была права и она была скорее всего что – то вроде патриотом своей расы и их старых устоев. Арчи тоже был таким, но видимо Нолан хотел, чтобы его дети научились существовать с людьми мирно, поэтому они попали в ту школу. Как он смотрел на меня, когда я оказывала ему…он сдерживался потому что не привык к отказам со стороны человека, ведь нас всегда гипнотизировали, а тут видимо было запрещено. Вот он и злился. Теперь по прошедшию нескольких месяцев я вспоминаю всё с улыбкой, потому что отдала бы всё, чтобы вернуть то время назад.

Я готова была сидеть в этой беседке целый день, поскольку единение с природой было просто бальзамом для моей души, было спокойно и так умиротворённо, что мне просто действительно хотелось сюда переехать. Н на протяжении последних нескольких секунд мне было как – то неуютно. Казалось, что моё правое ухо пылало, словно кто – то очень пристально смотрел на меня. Я повернула голову в право и увидела замок, сквозь листву. С этой стороны казалось, что у замка всего два этажа, поскольку окна были намного больше, чем в остальных помещениях. Блуждая ленивым взглядом от окна к окну, я резко зацепилась за силуэт, стоящий с другой стороны окна. Это был Арчи. Он стоял в своих неизменных спортивных штанах и смотрел на меня. Не было угроз в том взгляде, злости и ненависти. Он просто стоял и неотрываясь смотрел на меня. Интересно, как давно он смотрит? Видел ли, как я плакала? Стыда я не чувствовала, мне даже как – то лучше стало, ведь если кто – то видел меня в таком состоянии, значит я точно живая, просто немного онемевшая.

В сторону Арчи я больше не смотрела, но я знала, что он всё ещё смотрел на меня. Зачем? Неужели ему опять что – то не нравится? На этот раз я, наверное, нарушила какой – нибудь закон и теперь он будет постоянно пялиться на меня, надеясь, что я соизволю извиниться пеерд ним. Прежняя я скорее всего руку бы себе отгрызла, чем извенилась не зная за что, но сейчас я готова прямо сейчас пойти к нему и клятвенно заверить, что я не специально и пообещать, что такого больше никогда не повторится. Да, наверное, надо будет спросить, что не так я сделала и попытаться наладить с ним отношения. Это же Арчи, он словно ёжик – колиться почём зря.

Позабыв о сторонннем наблюдателе, я снова углубилась в свои мысли, да с такой силой, что не заметила, как за мной пришла Амис. Я извенилась и виновато улыбнулась ей, после чего мы снова пошли в замок.

Настало время обеда. Джилл и Нора опять что – то делили на кухне, а Рэбекка стояла в сторонке и ела яблоко, ожидая конца концерта. Миа отсутствовала, видимо спит или играет где – нибудь.

Джилл перестала ругаться со своей подругой и начала доставать графины и стаканы. Но неожиданно в кухню влетело нечто в тёмно – бордовой форме и по – моему с очень короткой юбкой. Она схватила яблоко из корзины и запрыгнула на стол.

 – Ну и чем вы тут занимаетесь? – с лёгким презрением в голосе спросила она, – Опять какую – то поварёшку не поделили? Ваши крики даже в коридоре были слышно.

 – Уже ничем, – резко ответила Нора, выходя из кухни.

 – Вот и иди, – буркнула Джилл её в след.

Я стояла и смотрела на профиль этой новоприбывшей девушки: чуть курносый нос, вздёрнутый подбородок, какие – то глза старнного тёмно – зеленого, почти болотного оттенка и впалые щёки. Это та, которая на диете сидит? Окинув её фигуру взглядом поняла, что кто – то явно увёкся. Щиколотку можно было обхватить одной рукой, на руках были видны тоненькие косточки, так же как и на шее. Зачем себя так уродовать? Из – за красоты? Да я бы в гробу видала такую красоту. Эти чёртовы стандарты! Мне просто повезло, что яс детства я была худой, просто в организме не хватало каких – то витаминов и от этого мой обмен веществ увеличил скорость и всё, что я съедала быстро усваивалось и также быстро выводилось, но если бы я была полненькой, я бы, наверное, не комплексовала по этому поводу, ведь действительно какой тебя прирда сосздала, такой ты и будешь и тебя всё – равно полюбят. В худобе тоже есть свои минусы, например, лично я постоянно мёрзну, потому что не хватает подкожного жира и мне требуется больше тепла, чем обычному человеку. Я давольно слабая, потому что накачать мышцы мне труднее, чем остальным, потому что я привыкла к своему небльшому весу и поднятие тяжестей сулит мне боли в животе и спине, просто потму, что я вот такая вот слабая. Пару килограмм я ещё подниму, но вот тяжёлый пакет с продуктами до дома вряд ли бы дотащила.

А эта сидит на столе, ножкой качает, да свои тёмно – коричневые кудри на палец наматывает Химическая завивка? Как у Стейси? Это же тоже просто несчадно губит волосы! Они превратятся в сено через месяц! От этой химии невозможно избавиться, только состригать. И зачем себя так калечит?!

Так, что – то я разошлась. Раньше я не совала нос в чужие дела, ведь все люди разные и потребности соответственно тоже, но сейчас я была просто в негодовании. Опять эти ведьмовские замашки? Видимо так и есть. Вот и начинает проявляться побочный эффект маминого наследства. Фух, нужно просто дышать и думать о грядущей свободе.

 – О, ты же новенькая? – услышала я голос этой девушки, которая расселась на кухонном столе. Вообще – то это не прилично, тут люди еду готовят, но я лишь улыбнулась ей в ответ, продолжая наблюдать, как Джилл аккуратно переливает кровь из пакета в графин.

 – Ну и как? Нравиться тут у нас? – она вскинула правую бровь.

 – Да, здесь очень красиво, – спокойно отозвалась я, понимая, что это не Вампиры, а простые люди, которым не нужно доказывать свою верность и показывать высший пилотаж послушание. Поэтому я расслабилась и говорила легко.

 – Красиво? – она снова удивилась, – Ты сюда пришла, чтобы на красоту любоваться или деньги зарабатывать?

Они же деньги получают! Чёрт! А я видимо пролетаю, как фанера над Парижем. Хотя, какая зарплата, меня же из рабства вырвали.

 – Я пришла сюда работать, – сдержанно улыбнулась я, – А любование на красоту просто подслащивает эту пилюлю.

 – Трудяга? – скривив губы в усмешке, спросила она, – Ты похожа на офисного планктона, который ждёт не дождёться своей копеечной зарплаты.

Она издевалась надо мной, пытаясь высмеять перед коллегами. Но я лишь бросила в её сторону насмешливый взгляд, а вот Амис и Джилл решили вступиься за меня.

 – Тина, ты что, со своей диетой ещё и мозги повредила? Как ты можешь так говрить, она же наша подруга! – Джилл казалось забыла о споре с Норой и теперь строго отчитывала развалившуюся девушку, – И слезь наконец со стола!

 – Бла – бла – бла, – тина сморщила носик и махнула в мою сторону рукой, – А что я такого сказала? Я что вижу, то и говорю.

Глаза бы ты хоть пошире открывала или утром получше умывалась, чтобы видеть лучше. Так, стоп. Сейчас не то время, чтобы ссориться с любым человеком. Унять злость и задавить свою проснувшуюся гордость стоило мне некоторых усилий. Мы потом с ней поговорим, когда останемся с ней наедине. Неожиданно я вспомнила, что должна была встретиться с Ноланом после завтрака! Чёрт! Он, наверное, искала меня, а я в саду прохлождалась!

 – Джилл, ты случайно не знаешь где Нолан? – спосила я, нахмурив брови. Надо пойти и извиниься. Точно, пойду прямо сейчас!

 – Он отъехал по каким – то важным делам, просил передать, что будет только к ужину, – сказала она, составляя бокалы на поднос. Ага, значит он забыл обо мне так же, как и я. Фух, просто гора с плеч!

 – А зачем тебе Нолан? – тут же встряла Тина, – Потянуо на мужчин постарше? Что, ровестники уже не у дел?

Какая же она приставучая. Я чувствовала равнодушие к этой девушки, потому что злиться я себе запретила, а отвечать хамством на хамство уже не мой уровень, да и не хотелось, если честно.

 – Нет, он сам просил зайти меня, – поднимая поднос, отозвалась я, выходя из кухни. Слушать её едкие комментарии слушать не хотелось, просто возможно сегодня я не была создана для конфликтов. Кстати, когда я побывала в саду, то сознание немного прояснилось и прошла усталость. Надо спосить у Эммы, что это значит.

Амис уже не пошла провожать меня, поскольку работа действительно была простой и не пыльной. Я прошла в столовую и поставила поднос на стол. Разгладила скатерть, расправила салфетки, выровняла стулья. Составив всё содержимое подноса на стол, я отошла на пол шага назад и оглядела дело своих рук. Вроде, как утром. Амис бы мною гордилась. Так, кажется, с другой стороны скатерть чуть – чуть скомкалась. Я оббежала стол и всё поправила.

 – Ты так и будешь наглаживать эту скатерть? – внезапно раздался мужской голос. Я оказалась лицом к дверям и это не могла не огорчать. Только спокойствие!

– Простите, – я вымученно улыбнулась, – Добрый день.

Я выпрямилась, но глаза даже не смела поднимать. Спокойно обошла стол и чесно говоря передо мной встала диллема. Арчи стоял прямо поперёк прохода, загораживая его. Нет, конечно дверной проём был высоким и широким, всё – таки это замок, но этот индивидум встал так, что мне придётся обходить его по дуге, а это если честно выглядит до безобразия глупо. Но что не сделаешь, чтобы остаться на плаву?

Я подошла к Вампиру и попыталась обогнуть его, чтобы покинуть столовую, но Арчи неожиданно заступил мне проход и прямо перед моим лицом оказалась его шея, а поскольку я смотрела вниз, то была удостоена видом на обтягивающую тёмно – синюю футболку и джинсы, висевшие на бёдрах.

 – Простите, – я сделала вид, будто это случайность и попыталсь обогнуть его с другой стороны, но она снова заслонил проход своим телом. Чёрт, чёрт, чёрт! Терпи!

 – Что – то…не так? – я встала боком, изображая послушание. Он же может просто пройти и нормально пообедать! Ну почему нужно всегда всё усложнять?!

 – Всё не так, – услышала я его бархатный голос, – Ты так и собираешься изображать из себя послушную дуру или мы всё – таки поговорим по – взрослому?

По – взрослому? Звучит как – то двухсмысленно. Я сглотнула, только бы не разозлить его потому, что этот замок единственная моя надежда на освобождение. Тут вполне свободный выход во двор, но я вспоминаю слова Эммы насчёт того, что я полечу. Каким образом я не понимала и честно говоря до сих думаю, что это бред собачий, но Эмма помогла мне с тем зельем и я встала, когда врачи делали нерадостные прогнозы насчёт моего выздоровления. Это и давало надежду. Я верила, просто безотчётно верила, что слова Эммы были правдой.

 – Мистер Уайт, прошу прощения, но я не понимаю о чём нам следовало бы с вами поговорить, – голосом полным уважения отозвалась я. Арчи медленно вздохнул, потом выдохнул.

 – Ты издеваешься надо мной? – слишком спокойным голосом спросил он, – Вивьен, посмотри на меня.

О, чувак, это будет трудно и тебе это не понравится. Я медленно подняла на него взгляд и меня словно током ударило. С какими чувствами он смотрел на меня? Злость, отчаяние или непонимание? Всё смешалось, я прикладывала огромные усилия, чтобы не отвести взгляд потому, что это разозлило бы его ещё сильнее. Я смотрела на него пустыми, но широко открытыми глазами. Я сдерживалась, чтобы не улыбнуться. Эти глаза…такие знакомые, они плывут из прошлого сквозь время и не меняются. Это достойно восторга и зависти. Такие глубокие, синие, словно море, пушистые и длинные ресницы, отбрасывали еле заметные тени на щёки, ровный нос, будто у аристократа, чётко очерченные губы, скулы хорошо выделяются и такой мужской подбородок по которому хочется провести пальцами, чтобы просто потрогать его и убедиться, что он живой, а не нарисованный. Тёмные волосы были чуть взлохмачены, но это так ему шло, будто это было неотъемлемой частью его самого. Мы были с ним знакомы до всей этой ситуации с Катериной и теперь мы снова стоим и смотрим друг на друга. Земля не останавливается, время идёт, сталкивая нас снова и снова. Я уже хотела реально улыбнуться и расплакаться, почувствовав глупую настальгию, но в голове тут же всплыли слова Саманты: «Они – ошибка природы», «Им нельзя было жить, пойми», «Мы сожгли их», «Он вырвал часть его позвоночника». Он убил моего Кэрри. Вырвал позвоночник и сжог его тело после. Все мои прежние эмоции схлынули вместе с отливом под названием печаль. Передо мной стоит убийца моего лучшего друга. Я понимала, что он спасал меня, но той горечи, которая распростроняется в груди было всё равно, моего Кэрри обратила одна из них ради эксперемента. И как мне быть? И спасти он меня не мог, тогда я была уже полуведьмой и его кровь больше не могла помочь мне. Но вот он такой красивый и здоровый стоит передо мной, а я…я, кажется, потихоньку схожу с ума от всего этого. Я разрывалась между многими чувствами, но затмевал всё страх. Я боялась за свою жизнь, я была словно животное, которое попало на территорию хищника. Я действительно была готова на всё, чтобы остаться с бьющимся сердцем. Эта Катерина сломала во мне то, что я называла принципами. Раньше я думала о смерти. И мне хотелось умереть, спасая чью – то жизнь, но сейчас я была далека от этих мыслей. Царапаясь и карабкаясь, я хваталась за соломинку, чтобы окончательно не утонуть во всём этом Вампирском…

 – Что с тобой сделали? – тихо спосил он, подходя ко мне вплотную, – Ты сама на себя не похожа.

 – Со мной ничего не делали, думаю я не сильно изменилась за последние пару лет, – я специально воспринимала информацию поверхностно, чтобы избежать наводящих вопосов. Он никогда не узнает, что со мной делала Катерина и какие методы она применяла. Может, от кого – то другого, но не от меня. Жаловаться нас тоже отучичили и проситься домой тоже.

Этот ответ привёл Арчи в ярость.

 – Зачем ты всё это делаешь?! – неожиданно рявкнул он, схватив меня за плечи, – Ты же понимаешь о чём я говорю!

Я понимала. И молчала.

Арчи несколько секунд прожигал во мне дыру своим взглядом, пропитанным гневом, потом он давольно сильно встряхнул меня:

 – Да я чуть с ума не сошёл, когда нам сказали, что ты умерла! Потом приехала Саманта и сказала, что ты отреклась от всего: от нас, от меня. А теперь ты стоишь в моём доме! В моей столовой! Стоишь и делаешь вид, будто между нами ничего не было!

Позабыв, что я должна смотреть в пол, я подняла на него взгляд. Между нами ничего не было. Мы всего – лишь стали друзьями…а потом мой друг убил другого моего друга. Ирония, однако.

Я молча смотрела на него. Без волнения, без страха, без эмоций. Мне было больно и чтобы простить его или хотя бы понять нужно было больше времени, хотя бы полгода, а не пара недель. Три месяца в коме я не считаю.

 – Моя кровь не подействовала на тебя тогда! Ты знаешь, что я чувствовал?! – взревел он, – Я никогда не чувствовал себя таким беспомощным! Я так ждал твоего выздоровления, что…

Он, наверное, и дальше орал бы на меня, но неожиданно стих. Просто замолк. Я сглотнула. Он явно сделал какие – то неожиданные выводы.

С минуту он молчал, кребко сжимая мои плечи.

 – Ты так и будешь молчать? – услышала я. Звук его голоса резанул по ушам и я довольно отчётливо вздрогнула.

Я молчала. А что я скажу? Митсер Уайт, да, я буду молчать потому, что вы убили моего лучшего друга, выдернув ему позвоночник. Так, да?

 – Отлично, – он махнул двумя руками в стороны, – Хочешь изображать из себя послушную рабыню? Пожалуйста! Я поспособствую, чтобы ты отчётливо прочувствала своё новое положение!

И он, круто развернувшись, быстро вышел из столовой. Я стояла и ещё секунд двадцать просто стояла и тупо смотрела ему в след. Ну и что это было? Кажется, у меня пролемы.

8 Глава

Вечером я была в своей комнате и смотрела в окно. Ужин отменили, поскольку Нолан ещё не вернулся, Саманта тоже отсутствует, а наш Арчи просто отказался есть, поэтому вечер у меня был полностью свободным. Я забралась с ногами на подоконник, укутавшись одеялом и смотрела в даль. Мысли были лёгкими, не смотря на дневной инцедент, я мечтала о том, как я полностью свободная и далёкая от мира Вампиров готовлю на своей небольшой кухне завтрак и улыбаюсь просто так. Это был так…так хорошо, что я прослезилась. Солнце начало клониться к закату, а я так и сидела, наблюдая за стаей птиц, которые пролетали над нашим замком. Вот бы мне стать птицей и все мои проблемы сошли бы на нет. Никто бы не догнал, никто бы не тронул. Эх, мечты, мечты…

На часах было около восьми часов вечера, когда в мою дверь постучали. Я протёрла глаза и, нахмурившись, уставилась на дверь. Амис я предупредила, что сегодня пропущу ужин, поэтому это скорее всего не она. Тгда кто?

Стук повторился. Я встала, кутаясь в тёплое одеяло, и подошла к двери. Повернув ключ, я потянула за ручку идверь открылась. На пороге стояла улыбающаяся Саманта с кучей каких – то пакетов в руках.

 – Привет! – она попыталась помахать мне рукой, но как только она сделала пару резких движений, несколько пакетов упало на пол. Я уставилась на неё огромными ничего не понимающими глазами.

 – Здравствуйте, – пробормотала я, – Что – то случилось? Джилл сказала, что вы сегодня отсутствуете, поэтому я и не подавала ужин. Вы голодны?

Улыбка Саманты медленно сползла с её лица, уступив место удивлению и недоумению.

 – Вивьен, ты чего? – вскинулась она, – Я к тебе с подарками!

И она, оттеснив меня с прохода, прошла в мою комнату, сгрузив все пакеты на мою кровать. Что за чёрт?

 – Подарками? Какими? – не поняла я. Я только что была в нирване и мечтах, поэтому мне трудно уловить суть происходящего. Саманта выглядела очень презентабельно: серое корткое платье с кожаными вставками, чёрные кожаные батильоны, высокая причёска, украшенная чёрными жемчужинами. Интересно, чем она занимается в свободное время?

 – Я тут заскочила в один магазин и набрала тебе одежды, – отозвалась она от кровати, – У тебя же ничего нет. Вот я и подумала, что с моей стороны было бы не вежливо оставлять тебя совсем без вещей.

Я как стояла в дверном проём так там и осталась с открытым ртом. Что, простите? С её стороны было бы не вежливо оставлять меня без одежды? Какая муха её укусила?! Я тут вроде как на провах домашнего животного или обычной прислуги, зачем обо мне заботиться? Еду дали, крышу над головой тоже, кровь не отнимают – я просто счастлива! Конечно, в данной ситуации сарказм не уместен, но со стороны это выглядит ужастно глупо и странно.

 – Набрали одежду мне? – переспросила я, не веря своим ушам, – Мисс Уайт, не нужно было. Мне вполне хватает того, что у меня есть сейчас.

Саманта перестала рыться в покупках и с непониманием уставилась на меня. Я что, глупость какую – то сказала?

 – Почему ты так назваешь меня? Мы же с тобой давно знакомы, – она выглядеа растерянной, – Вивьен, не важно, что с тобой случилось, я всегда тебе помогу.

Наверное, где – то в Африке снег пошёл. О чём она вообще? Мы же не друзья, мы просто знакомые.

 – Если вам будет…тебе будет удобно, то я могу называть тебя по имени, – я тут же перестала таращиться на неё и вполне смиренно уставилась в пол. Не дай Бог ей тоже что – то не понравиься, всё – таки с Арчи они родственники.

 – Что же с тобой случилось, раз ты так изменилась? – Саманта присела на край кровати и с какой – то затаённой болью взглянула на меня, – Ты расскажешь мне когда – нибудь?

 – Когда – нибудь, – тихо отозвалась я, прикрывая дверь. Я так поняла, что Вампирша решила погостить немного у меня, поэтому придётся поговорить с ней.

Я прошла к окну и села на подушки. Я чувствовала на себе взгляд этой белокурой девушки, но не обращала на неё внимания.

 – Эм…а ты куда – то поступила? В колледж или куда – то ещё? – услышала я.

 – Я не успела, – не оборачиваясь, ответила я, наблюдая, как небо медленно темнеет и день уступает свои права ночи.

 – Катерина сама тебя похитела или это был кто – то другой? – спосила она. Не отвечать на её вопросы было бы верхом наглости, она же хозяйка этого дома, а я хоть и не по своей воле, но живу и работаю на её семью.

 – Сама, – сказала я и прочистела горло. Воспоминания были свежими и от этого болезненными. Настроение в миг испортилось.

 – Как это случилось?

Я чуть улыбнулась, вспоминая тот солнечный денёк.

 – Я шла на собеседование и я опаздывала, – безжизненным голосом произнсла я, – Когда перебегала дорогу меня чуть не сбила спортивная иномарка. За рулём была Катерина. Я извениласьи побежала дальше, но мне позвонили и сказали, что уже не нуждаются в моих услугах, в общем я опоздала. Сев на лавочку, я думала, что буду делать дальше, но неожиданно рядом со мной возникла Она. Я не смогла ей отказать, когда она предложила выпить чего – нибудь в кафе.

Я замолчала, пытаясь прогнать непрошенные злые слёзы. Хорошо, что я сидела спиной к Саманте, мне бы не хотелось, чтобы она видела, как я плачу. Вампирша не торопила меня, давая время собраться с мыслями. За это я была ей безумно благодарна.

 – Я заказала капучино. Катерина расспрашивала меня о моей семье, о том сколько у меня друзей и всё такое. Я заподозрила что – то неладное потому, что вопросы были слишком личные и странные. Но было поздно. Мне стало плохо, перед глазами всё плыло, голова кружилась. Я успела дойти до туалета прежде чем упасть в обморок, – закончила я свой рассказ. Повисла напряжённая тишина. Но мне было всё равно, перед глазами снова встали глаза той девочки, которую Катерина загрызла прямо на наших глазах, а потом оставила нас с умирающим ребёнком в замкнутом пространстве. Это было так ужастно, что кажется я никогда не смогу забыть это. Её крик до сих пор стоит у меня в ушах.

 – Это было ужастно? – её вопрос застал меня в расплох. Она не понимает, что похищение – это катастрофический стресс? Ведь перед глазами проходит вся твоя жизнь и ты начинаешь жалеть, что когда – то что – то не сделал или кого – то обидел.

 – Неужели ты ни разу не испытывала настоящий животный страх от которого сердце вырывается из груди, а мозг просто кипит, пытаясь найти способ выжить? – я повернулась и с горечью в голосе ответила вопросом на вопрос, – Если нет, то тебе никогда не понять меня.

Саманта сидела, сложив ладошки на коленках, а на её лице было искреннее непонимание и какое – то детское непонимание. Она не понимала. Куда уже ей понять чувства человека, смертного существа, который не обадает ни чем экстраординарным?

 – Я прожила девяноста девять лет и по Вампирским меркам считаюсь ещё подростком, я многое видела, – она тоже говорила тихо, будто боялась, что её кто – то услышит, – Но если такая, как ты говоришь, что это было ужастно, значит было ещё хуже. Я верю тебе и я правда стараюсь понять твои чувства, но у меня не очень получается.

У неё был какой – то извиняющийся тон, будто она пришла на исповедь к священнику. Подросток в девяноста девять лет? Не хило так.

 – Такая, как я? – переспросила я. Что она имела в виду? Саманта виновато улыбнулась и опустила взгляд на свои колени. Она крутила кольцо на пальце, явно нервничая. Поечему? Это мне надо нервничать, но упоминание о Катерине сразу как – то пробудило печаль и скорбь, а глупое стиснение, которое я изображала испарялось само собой.

 – Знаешь, ещё в той школе, когда я тебя впервые увидела в моей голове всплыло только одно слово: стерва, – виновато улыбаясь сказала она, – Но потом, видя, как ты улыбаешься, как держишь себя, как общаешься я поменяла о тебе мнение. Ты была словно взрослая женщина в теле молодой девушки, манера общения была, как у моего отца, но ты была добрая к простым и злой к высокомерным. Ты никогда не жаловалась, а самое главное ты никогда не пыталась завести дружбу с нами. Ты смотрела на нас, как на мебель: стоит и стоит. Это многим не нравилось потому, что среди людей нет тех, кто бы невзлюбил нас, но ты держалась с нами слишком холодно, хотя знакомство с Вампирами цениться везде, в любой точке земли. Ты была не такой, как остальные в хорошем смысле, – сказала Вампирша и подняла на меня свои глаза, – И если ты говоришь, что было плохо, я тебе верю, хоть и не представляю как это.

Я смотрела на неё, не имея возможности произности ни слова. Я даже не предсавляла, что она такого высокого обо мне мнения. Я не вела себя как – то особенно, просто старалась быть собой и не выделяться из общей массы, но видимо этим я и превлекла внимание к себе. Она говорила так, словно восхищалась мной. Этого не может быть, моя жизнь коротка и скушна, в ней нет ничего занимательного, ведь я могу умереть в любое время. Хотя, может именно это и превлякает её? Всё – таки каждое прожитое мгновение ощущается более отчётливо, когда есть шанс умереть. Ты стараешься сделать как можно больше и каждый день, каждная минута становиться более ценной. Мы пытаемся оставить после себя какой – то след и чаще всего это дети, а потом уже поэзия, архитектура, изобретения. Неужели у них не так?

 – Саманта, ты не знаешь меня, поэтому лучше никому не говори то, что ты сказала мне, – отворачиваясь, пробормотала я. Вспомнилось, как я с друзьями впервые попробывала наркотики и не появлялась дома четыре дня. Дядя Грегори тогда впервые посидел.

 – Ты права, – кивнула она, – Я почти тебя не знаю, но я вижу как ты ведёшь себя с окружающими. Такое чувство, будто ты какая – то добрая фея из сказки.

 – Саманта, – я покачала головой, – Ты не должна заботиться обо мне, я не в том положении, чтобы быть достояна твоих подарков.

 – И кто сказал тебе эту глупость? – вскинулась она, – Кто – то из прислуги или… Арчи! Вот же гад!

Саманта вскочила и заходила по комнате, постоянно что – то бормоча себе под нос. Она иногда останавливалась, но потом с новой силой начинала мерить комнату шагами. С чего она сделала такие выводы?

 – Нет, это не он, – вздохнула я, – Он наобарод пытался поговорить со мной, но ничего не вышло.

Вампирша тут же остановилась и вопросительно посмотрела на меня.

 – Вы разговаривали? – она снова вернулась на своё место, то есть на мою кровать, – И к чему пришли?

 – Ни к чему, – я пожала плечами, взглянув на Саманту, – Я вела себя вежливо и по – настоящему уважительно, как он когда – то хотел, но Арчи…повёл себя, как Арчи.

 – Зачем? – простонала она, закрывая глаза руками, – Он же так…не нужно было…лучше бы ты его послала, честное слово!

Я немного удивлённо уставилась на неё. Что я не так на этот раз сделала? Я проявила должное уважение к Вампиру, склонила голову, да я готова была на колени встать! А он? Опять недоволен!

 – Но…я дмала он всегда именно этого и хотел, – недоумённо пробормотала я, потирая лоб, – Я делала всё согласно правилам.

 – Каким правилам? – вздохнула она, – «Как вывести Вампира из себя. Руководство для пользования»? Кто тебе сказал это?

 – Катерина, – коротко бросила я и снова посмотрела в окно. Солнце уже совсем скрылось за горизонтом и теперь наступили сумерки.

 – Что ещё она тебе говорила делать в присутствии Вампира? Может, падать на колени и туфли целовать? – Саманта встала и присела рядом со мной на подоконник, – Ты должна вести себя как человек, понимаешь? Быть независимой и гордой, ты должна быь Вивьен Хикс!

Легко тебе говорить, бессмертная ты блондинка.

 – Нет, просто молать, смотреть в пол, а при первой встрече приседать в реверансе, ну и конечно подчиняться приказам Вампиров. Любым, – я говорила вполне обычные вещи, котоые вбили в меня и теперь я принимала это, как должное. И не важно выполняю я это от чистого сердца или потому что заставили, главное, что слушаюсь бесприкословно.

 – И ты это делаешь?! Как ты можешь выполнять эти гнусные правила? Они же унижают тебя в наших глазах! Эта Катерина патриот старых маральных устоев, которые ввели несколько сотен лет назад. Наша семья давно отреклась от всего этого. Мы живём вполне цивилизованно и нам это нравится, – отозвалаась Саманта, – Ты не должна вести себя, как безправный раб. Ты – человек!

Ей бы за трибуне стоять, да народу лапшу на уши вешать. Я даже не смотрела в её сторону, не хотелось расстраивать эту девушку. Менять себя ещё раз я не намерена, хватит. Да и не получится у меня, слишком тяжело осозновать своё нынешнее положение, а когда кто – то говорит, что ты снова наделена правами это даёт ложную надежду. Мне надо сохранять спокойствие, что бы не случилось. Я верила только одному человеку, а точнее ведьме и это Эмма. Я сбегу. Убегу так далеко, что никто и никогда меня не найдёт. От этой мысли я не смогла удержать блаженную улыбку, а Вампирша приняла это на свой счёт.

 – Вот! Ты же понимаешь, что мы твои друзья и мы не дадим тебя в обиду, так что перестань киснуть и давай распаковывать пакеты, – она шутливо дёрнула меня за кончик моей растрёпаной косы и пошла к кровати. Она явно не поняла причну моей радости. Ладно, не буду её расстраивать, а то они все непредсказуемые во время ярости.

Через два часа Саманта наконец – то покинула мою комнату, взяв с меня слово, что я обязательно буду носить её подарки. Она действительно купила всё, что могло бы мне пригодиться: пижамы, джинсы, свитера, футболки, спортивные костюмы, разную обувь, два тёплых пальто, шарфы, береты и шапки, а так же перчатки, тёплые носки, несколько комплектов дорогого нижнего белья чёрного, белого и ярко – жёлтого цвета. Кстати, жёлтый или горчичный был любимым цветом Вампирши, поскольку как минимум треть всех вещей были именно в этой цветовой гамме. Она привезла мне даже два пары тапочек: одни большие в виде леопардов, а вторые более женственные на танкетке с красивым бантиком. С чего такая забота я так и не поняла. Может, ей просто скучно? Если считается, что в её девяноста девять лет она подросток, то я могу предположить, что она использует меня, как куклу, которую нужно одевать. В принципе я не против, тем более перемещаться по замку мне ведь в чём – то нужно, да и по саду тоже я голая не похожу. Рабочая форма на то и рабочая, что в ней на работу только и ходят, но никак не в свободное время.