Текст книги "Личный трофей опального генерала-1 (СИ)"
Автор книги: Виктория Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 6
Под конец ужина перезвонила Алена и, едва дослушав поздравления младшего брата, велела заехать в ближайшее время.
– Хорошо, – согласился Кирсанов, внутренне улыбаясь. На свете почти не осталось людей, кто бы мог вот так, парой коротких фраз, поменять его планы. Из близких родственников только Алена. Лара не в счет.
Ранним морозным утром он подъехал к белоснежной церкви, построенной в девятнадцатом веке на невысоком холме. Осенил себя знамением перед золотыми крестами и быстро взбежал по каменным ступеням в храм, куда к заутренней собирались монахини и люд, живший по соседству. Сам монастырь располагался чуть дальше, и мужчинам туда вход был заказан.
«Брат, сват – без разницы, – мысленно осклабился Кирсанов. – Есть член? Вход воспрещен. Такая простая арифметика».
Он остановился в притворе со стороны любуясь резным иконостасом, огляделся по сторонам, надеясь увидеть в толпе знакомое лицо. Сестра в храм еще не пришла, это он понял сразу и перевел взгляд на пожилую монахиню с востреньким носиком, в черном клобуке. В небольшой лавке, расположенной в притворе, она продавала свечи прихожанам. Улыбнулась, узнав его. Побежала в глубь лавки и, видимо, позвонила сестре. Затараторила бойко:
– Матушка Пелагея… Да! Здесь…
Потом снова принялась отсчитывать свечки и сдачу. Кирсанов шагнул внутрь. Служба еще не началась, и народ в ожидании переминался с ноги на ногу. Кирсанов долго всматривался в лики святых, призывая их себе в помощь.
Нет, особой набожностью он не страдал. Постов не держал, а из всех культовых сооружений мира захаживал только в эту церковь, повидаться со старшей сестрой. Да и то очень редко. По пальцам одной руки можно пересчитать.
«Помоги, Господи», – мысленно попросил Кирсанов, даже сам не понимая, в чем именно просит помочь. Он собрался уже дополнить список просьб, обращенных к Создателю, когда будто дуновение ветерка, почувствовал прикосновение к руке тонкой ткани. Покосился на стоявшую рядом худую монахиню со строгим волевым лицом и величавой осанкой. Алена. От монашек, толпившихся в храме, сестра отличалась суровым цепким взглядом и шифоновыми черными одеждами, поверх которых на груди сестры возлежал широкий серебряный крест. Настоятельница монастыря матушка Пелагея.
Кирсанов, как и любой другой здравый мужик, такой доли сестре не желал. Но кто бы его спрашивал! Да и так понятно, почему Алена, молодая и красивая, решилась на постриг.
«У каждого свой удел, – поморщился он и вопросительно глянул на сестру. Любые прикосновения не полагались. – Если вдуматься, Ленка тоже генерал, – фыркнул он про себя. – Только, в отличие от моего звания генерал-майора, тут посерьезней будет. Генерал-лейтенант! – улыбнулся он и поспешил вслед за сестрой, исподволь наблюдая, как порхают при ходьбе шифоновые полы Ленкиного одеяния и как по сторонам расступаются люди. Монахини и миряне. – Внушает», – усмехнулся Кирсанов, входя вслед за настоятельницей в маленькую комнатку, заставленную иконами. Плюхнулся в кресло и сразу достал из-за пазухи открытку-конверт, выданный вчера Ларой.
– С днем рождения, Алена, – прошептал еле слышно, будто сидел в засаде.
– На храм пожертвуй, – кротко улыбнулась она, не принимая подарок.
– А от Ларки берешь, – проворчал Кирсанов.
– Мне не нужны деньги, Сереженька, – ласково, как несмышленышу, напомнила сестра. – А Лариса требу мою покупала, только денег не взяла, к дню рождения приурочила.
– Ваши дела, – отмахнулся Кирсанов, насупившись. – Зачем звала?
– Повидаться, – пожала плечами строгая настоятельница и посмотрела на него с теплой улыбкой. Кирсанову вдруг вспомнилась та девчонка лет пятнадцати, что учила его правильно завязывать шнурки на ботинках, приносила гостинцы, а при встречах плача прижимала к себе. Генерал внутренне содрогнулся от тяжких воспоминаний, призывая на помощь всю выдержку, чтобы сестра ничего не заметила. Но глаз-алмаз уже срисовал его эмоции.
– Сереж, – окликнула его Алена. – Ты что?
– Вспомнил, как ты меня в детском доме навещала, – честно признался он, прекрасно понимая, что только благодаря сестре умудрился выжить и обрести семью в свои шесть лет. И намного позже узнал, что Ленка тогда металась между районным отделом образования и депутатами, но все-таки добилась опекунства над младшим братом. А когда Кирсанов поступил в Суворовское училище, ушла в монастырь, никого не предупредив заранее.
– А ты всегда один пряник съедал сам, а остальные нес друзьям, – закивала сестра. – Даже не верится, Сережа, что маленький мальчишка превратился во взрослого умного мужчину, да еще и генерала.
– Это… – закашлялся Кирсанов от избытка чувств и счел за благо предупредить: – По телеку сейчас может волна пойти. Обольют меня помоями, сестричка. Только ты ни единому слову не верь, ладно? Я ни в чем не замешан. Ничем ни вас с Ларкой, ни себя не опозорил.
– Все утрясется, Сережа, – кивнула матушка Пелагея. – Никто тебя не обвинит в чужой глупости.
– Думаешь? – изумился он.
– Знаю, – кивнула сестра. – А вот женщина эта… опекунша твоего сына… – Алена замялась. – Ей помощь твоя потребуется.
– Ей от меня ничего не надо, – тяжело вздохнул Кирсанов, понимая, что наконец-то сестрица соизволила перейти к главной теме сегодняшней встречи. – Она зарабатывает прилично, квартира, машина… Самодостаточная леди.
– Нужен ты ей, Сережа. Может, это Господь управил, чтобы ты рядом с ней оказался, – бросила она невзначай и добавила серьезно: – Из нее получится хорошая жена, если только спасти успеешь.
Кирсанов удивленно воззрился на матушку Пелагею, благо вспомнил, что как-то читал статью о сестре, и многие ее называли прозорливой.
– Мы с Ларой вчера обсуждали эту… женщину и племянника. У меня картинка пошла, – объяснила сестра.
– Что увидела? – резко вскинулся Кирсанов, мгновенно превращаясь из младшего братика в сурового генерала.
– Лес, – тяжело вздохнула Алена. – Ночью вы с ней в лесу прячетесь. Холодно, сыро, а у вас даже спичек нет костер развести. Да и гонятся за вами. За ней то есть…
– А из-за чего весь сыр-бор? – как можно небрежнее поинтересовался Кирсанов.
– Пока не знаю, – всплеснула руками сестра и направилась к двери, давая понять, что встреча закончена.
– Лешеньку поцелуй за меня. Молюсь я о нем, – прошептала сестра, помедлив у входа. – И о ней молюсь. Об Александре этой…
Кирсанов кивнул и, не выдержав, сгреб Алену в охапку, чмокнул в щеку.
– Ты что?! – негодующе воззрилась она. – Нельзя!
– Отмолишь и этот мой грех, – фыркнул Кирсанов.
– Я все время за тебя молюсь, – строго заметила сестра и добавила веско, чеканя каждое слово: – До самой смерти о твоем здравии просить стану. – Алена, распахнув дверь, поспешила в молельный зал. А Кирсанов вышел в притвор и, проходя мимо высокой дубовой тумбы с широкой прорезью, бросил внутрь конверт с десятью тысячами рублей.
«Послушный мальчик», – скривился он, сбегая по высоким ступенькам. И уже садясь в машину, вдруг поймал себя на мысли, что ошибается сестра или нет, но подстраховаться все равно не мешает.
– Слава, – поздоровавшись, строго начал он, наскоро ткнув в смартфоне в часто вызываемый контакт. – У меня самолет через три часа. Привези мне в аэропорт два НАЗа, – попросил он, прекрасно понимая, что носимый аварийный запас занимает немного места, а вот жизнь спасти может. Особенно если оказаться в лесу зимней ночью.
По пути он заехал в магазин игрушек и, купив Лешику самую большую железную дорогу, направился в аэропорт.
Теперь, когда он возвращался обратно к Александре, появилось время подумать. Кирсанов всегда старался быть честным с собой. Глупо врать самому себе. И опасно. Девчонка его зацепила. Не великая красавица, но генерал внезапно вспомнил, как подошел в самолете к ее креслу. Александра, закрыв глаза, притворялась спящей.
«Кого ты хочешь обдурить, девочка? – подумалось тогда, и в груди защемило от острого приступа нежности. Кирсанов вспомнил то свое состояние, когда хочется оберегать и заботиться о совершенно посторонней женщине. – Лелеять, твою мать! – мысленно рыкнул он, понимая, что попал по самое здрасьте. – К Санькиной чести, – отметил Кирсанов про себя, – она не стала глупо кокетничать. А сразу попыталась отстраниться. Выставить твердые границы и ни за что не пустить вражину Кирсанова на свою территорию».
Генерал мысленно отмахнулся от душевных мук.
«Посмотрим, кисонька, – пробурчал про себя и попытался наметить хотя бы направления поиска Санькиных настоящих врагов. – Жених? – мысленно скривился он и тут же отбросил эту версию. – Нет, подлый хлюпик на хладнокровное убийство не способен. Может грохнуть кого-нибудь, но только в состоянии аффекта. А тормоза и мальчик с арматурой – это из другой оперы. Тут режиссер требуется и автор сценария. А главное, продюсер! Никто по доброте душевной не станет рисковать жизнью и свободой. Понять бы, кто стоит за этим заказом… Отвергнутый любовник? Ревнивая баба или бандит, желающий прибрать к себе Санькино имущество? А может, тут замешано наследство? – устало вздохнул он, понимая, что имущество и наследство, скорее всего, отпадают. – В роду у Александры олигархов нет, да и сама она на дом на озере Комо еще не заработала. На булку с маслом хватает, и ладно. Остаются любовники и их жены. Но Санька вроде на идиотку не похожа и вряд ли решит крутить роман с женатым мужчиной! Значит, под подозрением только дурацкий инстаграм», – устало хмыкнул Кирсанов и, достав с неохотой телефон, принялся листать эсэмэски от Димы. За этим нудным и непонятным занятием Сергей Юрьевич сам не заметил, как задремал. Ему даже привиделся сон. Кирсанов догонял Саньку, она убегала, а когда он настигал, она неуловимым образом выскальзывала из его рук. Сон, тревожный и короткий, вместо отдыха принес беспокойство и раздражение. Но Кирсанов давно научился держать эмоции под контролем.
– Пристегните ремни, – проворковал кто-то над ухом. Кирсанов разлепил веки и тупо воззрился на шикарный бюст размера так шестого или седьмого. Грудь, оправленная в трикотажную блузку с глубоким декольте, колыхнулась зазывно, и Кирсанов с удивлением уставился на ее обладательницу в пилотке «Аэрофлота» и с мудрено завязанным платочком на шее.
– Ремни, – вкрадчиво повторила стюардесса, будто имела дело с умственно отсталым.
– Спасибо, – сдержанно кивнул генерал и, пристегнувшись, уставился в иллюминатор.
«Странно, – мысленно удивился Кирсанов. – Сиськи большие, девушка красивая намекает, а я к окну отвернулся, – усмехнулся он, изумившись странной реакции. Даже нигде не екнуло. Интересно, – пронеслось в голове, – а у Санечки соски какого цвета? Розовые или темные? – Кирсанов чуть по лбу себе не заехал от таких крамольных размышлений. – Нашел о чем подумать, твою мать!» – мысленно ругнулся он, наблюдая, как шасси соприкасаются с асфальтом.
Около выхода из аэропорта его встречал Дима на черном Рэндж Ровере.
– Павлов дал поездить, – радостно заметил он, махнув рукой в сторону машины.
– Наш человек, – кивнул Кирсанов, садясь на пассажирское сиденье рядом с водителем. – Где он сейчас?
– Да руководит службой безопасности в какой-то коммерческой структуре. Все в шоколаде, говорит. Вот как попрут нас со службы, тоже куда-нибудь устроимся, – хмыкнул он невесело и с надеждой в голосе осведомился: – Ну что там? Подстава или как?
– Или как, – недовольно пробурчал Кирсанов. – Наши дурни сами в это гуано вляпались.
– Зачем? – изумился Дима.
– Хороший вопрос, – рыкнул генерал. – Хотел бы я сам знать на него ответ. – И заметив, что помощник собирается выехать с парковки, добавил глухо:
– Подожди, Дим. Мне тут Славка аккаунт завел в инстаграме. На Санечку подписался, а я войти не могу. Помоги, а?
– Готово, Сергей Юрьевич, – радостно фыркнул он, нажав на какие-то кнопки.
И вернув смартфон шефу Дима лихо вырулил к шлагбауму.
– Одна минута промедления, и с нас пятьсот рублей, – скривился он, отдавая талончик мужику в будке. И выехав на трассу, добавил: – Я от нечего делать анализировал ее аккаунт и подписчиков. Есть странный народец.
– Что ты сделал? – не понял Кирсанов.
– Ну она же пост накатала о большой любви и подлости. Со всех сторон налетели хомячки. Срач в теме поднялся. Александра Андреевна еще с левого аккаунта масла в огонь подливала. Как итог, подружку-разлучницу подписчики разодрали на части, а особо рьяные бывшему женишку устроили флешмоб. Ходили вокруг его дома с транспарантами. «Валера Мухин – п. дорас, Он поимеет и предаст!»
– Что? – рассмеялся Кирсанов. – Кто же такое сочинил?
– Ну кто? – весело повторил Дима, да еще по рулю стукнул. – Александра придумала и с другого аккаунта написала в теме. А потом кто-то из ее фанатов организовал флешмоб.
– Вот же дурища! – раздраженно буркнул Кирсанов. – Ее убить хотят, так она еще народ драконит.
– Ну да, – кивнул Дима. – Получилось прикольно. На этого козла теперь все соседи косятся, а на работе возбудили проверку по его деятельности. Могут уволить.
– Хороший ход, – усмехнулся Кирсанов. – Так и надо с предателем. Хотя Александре сейчас нужно тихо сидеть, пока мы не разберемся, кто желает ей смерти. – Он сумрачно глянул в окно. Машина плавно поворачивала на кольце около клумбы, куда сутки назад Кирсанов направил несчастный Хундай без тормозов.
«Хорошо, что клумба и кусты, а не памятник вождю пролетариата, – мысленно хмыкнул он. – Тогда бы точно костей не собрали. А цветы весной новые посадят», – подумал Кирсанов, вскользь наблюдая, как люди в оранжевых жилетах разравнивают покореженную землю и складывают на тележку поломанные ветки.
– Сейчас заедем к Александре, – заметил Кирсанов, – а потом устроим меня на квартиру. Мне придется отпустить тебя, Дим, – бросил он мимоходом. – Чтобы ты рядом с токсичным шефом не отирался.
– Нет, Сергей Юрьевич, – мотнул головой помощник. – Это вы в отпуске, а я на работе. А уйдете в отставку, и мы со Славкой за вами подтянемся.
– Мы с Тамарой ходим парой, – скупо улыбнулся Кирсанов.
– Ага, мы эти… санитары, – рассмеялся Дима.
– Санитары леса, – сумрачно бросил генерал. – Всякую падаль выводим.
– Классно сказано, шеф, – восторженно заявил Дима. – Александра Андреевна тоже любит такую игру слов. Целый день свои посты строчит. Ну и с Лешей занимается.
– А стирать и готовить когда успевает?
– Так к ней женщина приходит. Помогает по хозяйству. Иногда даже Саня ей ключи оставляет, а сама с Лешей в парк уходит. Или в бассейн.
– Проверил?
– Что? – не понял Дима.
– По домработнице этой информация есть?
– Есть, – кивнул помощник. – Имя, фамилия, данные паспорта.
– Ай молоток, – довольно обронил Кирсанов. – Только сутки прошли, а ты уже вон сколько накопал.
– Да у нее внезапно масло закончилось. Пока она бегала, я с ее сумкой в туалет заперся. Все, что надо, сфотографировал. Скан паспорта хотел Павлову отправить, а потом решил вас дождаться.
– По своим каналам пробьем, – согласился генерал. – Не хочу местных привлекать. – Он огляделся по сторонам и задумчиво протянул: – Дим, а ты машину на прослушку проверил?
– Да, Сергей Юрьевич, – кивнул тот. – Обязательно.
– Где мы живем? – поинтересовался генерал. – Там чисто?
– Тоже все проверили, – доложил Дима. – Дом напротив Саниного. Точно такой же коттедж. Прямо на воротах висела растяжка «сдается», я и позвонил сразу.
– Угу, – пробурчал Кирсанов и, когда машина остановилась, уставился на Санькины окна, будто пытаясь понять, как его встретит хозяйка квартиры.
Глава 7
Олег Камнев по прозвищу Яшма заметил бывшего шефа еще в Домодедово. Но подойти не решился. Кирсанов с громоздкими коробками торопился на рейс, а потом и вовсе исчез за дверями бизнес-класса. Только когда самолет взмыл в воздух, и загорелось табло над проходом, фигуристая стюардесса открыла ширмочку, отделявшую небожителей от крестьян в экономе. Яшма сидел недалеко от входа и сразу заметил знакомый до боли профиль шефа. Кирсанов тер переносицу, явно о чем-то напряженно размышляя, а потом и вовсе отвернулся к окну.
«Наверное, о пацанах переживает наш отец-командир», – хмыкнул про себя Камнев, мысленно перекрестившись, что по легкому ранению ушел со службы. Сначала думал, что женится, заведет семью и, устроившись на тепленькое место, заживет припеваючи. Только вот не задалось с самого начала. Уволившись со службы, помогал сестре в магазине, но денег такая работа не приносила. Невеста ушла к другому, а к нему самому подкатил Степик, бывший школьный дружбан.
– Работа непыльная. Люди надежные. Всю подготовку обеспечат. Девку дурную пальнуть, и все дела. Ты, Олежка, себя на год безбедной жизни обеспечишь.
– А что за девица? – осторожно поинтересовался Яшма.
– Я же тебе говорю, – важно пробасил Степик. – Дура одна. Статьи в интернете пишет. Уже очередь выстроилась из желающих грохнуть.
– А заказчик кто? – насупился Камнев. – Адекватный человек?
– Понятия не имею, – отмахнулся дружбан. – Заказ пришел через посредников. Это и хорошо. Никто на тебя не выйдет.
– Нет, – отрезал в первый раз Яшма. – Я, по-твоему, киллер, что ли?
– Снайпер, киллер, какая разница? – скривился Степик и поначалу отвалил. Но когда безденежье прижало, а сестра выгнала с работы, Яшма сам пожаловался старому другу:
– Уплыл от меня твой заказ…
– Нет, – мотнул головой Степик. – Нашлись исполнители, но они по каким-то причинам не устроили заказчика. На вот номерок, скажешь, что от меня.
Яшма кивнул и, решив, чем черт не шутит, перезвонил в тот же вечер. Затем в промозглой забегаловке встретился с человеком, заплатившим ему аванс и купившим билет на самолет. А на выходе из аэропорта наткнулся взглядом на рослую фигуру Крепса, личного помощника Кирсанова. Тот радостно хлопотал рядом с шефом, забрал коробки и, широким шагом преодолев зал прилета, закинул поклажу Бека на заднее сиденье Рэндж Ровера. В какой-то момент Яшма поймал на себе взгляд бывшего сослуживца. Но Крепс и виду не подал, что заметил его. Только, отъезжая от выхода из аэропорта, что-то пробурчал Кирсанову. Бек ленивым взором мазнул по толпе. Но Яшма мог бы отдать зуб, пребывая в твердой уверенности, что бывший командир не увидел его. Слишком сумрачным и сердитым показался он Яшме. Да и встречавшие его самого парни в спортивных костюмах, слегка загораживали его от проехавшего мимо Рэндж Ровера.
«Братва, твою мать! – выругался про себя Яшма. – Во что ты вляпался, боец элитного подразделения? – он исподволь оглядел своих новых знакомых и мысленно вздохнул. – Есть ли возможность отказаться? Или уже время отсчитывается в обратном направлении?»
– Видел мужика, что Рэндж Ровер раком у дверей поставил? – между прочим осведомился Тёма, один из встречающих. Олег кивнул, глупо отрицать очевидное.
– Это новый хахаль нашей звезды, – рассмеялся Тёма. – Бывший ей изменил вроде, она его на горячем поймала и сразу статейку в блог тиснула.
– Зачем? – не понял Яшма. – Чтобы больше народу узнало?
– Я же и говорю, что дура. От нее многим житья нет.
– Странно, – хмыкнул Яшма. – Что же она натворила такого?
– Мужику одному мешает, – дал исчерпывающий ответ Тёма.
– Поедем следом? – кивнул на подъезжающий к шлагбауму Ровер Яшма.
– Зачем? – лениво скривился новый знакомый. – Этот чувак, что прилетел, нам по барабану. Где наша крыса живет, и так известно. А мужик ее нынешний, видимо, водителем у одного перца работает. Это тачка Миши Павлова, мы ее по номерам сразу пробили. Женишок на ней сутками рассекает, как на своей собственной. Все и так ясно. На хвост падать нет смысла. А нам с тобой к пахану заехать надо, перетереть, что к чему.
– Логично, – пожал плечами Яшма и, усевшись на заднее сиденье, уставился в окно. Виды незнакомого города его не интересовали. Дорогой он думал, какими идиотами бывают люди. За две минуты разговора недалекий Тёма сдал все явки и пароли.
«Стало быть, – скривился довольно Яшма, – меня занесло в родной город Паши, – подумал он, делая ударение на последнем слоге. – Нужно как-то с пацанами связаться. А оказаться по разные стороны баррикад с Беком-подвиг, конечно. Только вот никто орденом не наградит, даже посмертно. Да и в том, что Бек оторвет башку и не поморщится, бывший подчиненный не сомневался. – Яшма скривился, вспоминая, каким злым и отчаянным становится Кирсанов в настоящем бою. – От его ярости хоть прикуривай, – про себя усмехнулся он. – И если Крепс встречает шефа на Ровере Паши, то ясное дело, что он тут при исполнении. Значит, девка эта самого Кирсанова. А если так, то тут у него лежбище. И старина Бек голыми руками порвет любого, кто только замыслит причинить вред его бабе. Нужно как-то связаться с Крепсом или Асисяем, Славой Луниным, и вломить Тёму с паханом и всеми остальными потрохами. Теперь ты – засланный казачок, Олежка», – хмыкнул мысленно Камнев и, слегка струхнув, подумал, что его, собственно, никто никуда не засылал и фамилия у него ни разу не Шарапов.
«Поживем увидим», – тяжко вздохнул он, заметив, как перед машиной распахиваются массивные ворота, оббитые деревом.
– Приехали, – фыркнул Тёма, тормозя около круглого крыльца, облицованного камнем.
Кирсанов быстро поднялся по лестнице и распахнул приоткрытую дверь.
– Саня, у тебя что, сегодня день открытых дверей? – пробурчал он и застыл на месте, увидев Александру в черных полусапожках, обсыпанных такими же черными стразами, заставляющими обувку переливаться при движении. Потом, подняв глаза повыше, Кирсанов отметил каждый изгиб фигуры, спрятанный под черными тугими джинсами, перевел взгляд на серую блузку, под которой колыхалась высокая грудь, и слетел с катушек окончательно, когда Александра накинула на плечи дубленку сложного оттенка. Кирсанов назвал бы этот цвет красным, но из-за легкой примеси коричневого оттенок не резал глаз и казался благородным. Карминовый – пришло на ум непонятное слово, наверняка услышанное от сестры Ларки. Нарядная дубленка непостижимым образом оттеняла черные Санькины глазищи и делала ее неимоверной красавицей.
– Ну наконец-то, – фыркнула своенравная девица, деловито пристукивая каблуком. – Я уехала, – не смущаясь заявила она. – Развлекайтесь. Лешик спит пока, но минут через сорок проснется. В холодильнике куриный суп и тефтели.
– Куда это ты собралась, Санечка? – изумился Кирсанов и даже не смог скрыть от окружающих удивления.
– Сегодня у нас вечер встречи выпускников, – отрапортовала она. – Я в кафе с друзьями посижу и вернусь, – милостиво известила она, вскинув голову. По этому жесту Кирсанов понял, что Александра сдаваться не намерена.
– Хорошо, – кивнул он. – Я отвезу тебя, Саня. Отказы не принимаются. – И повернувшись к своему помощнику, в дверях наблюдавшему за разворачивающимися событиями, велел тихо: – Ключи, Крепс.
Дима быстро передал шефу брелок с ключами и бодро заметил:
– Мы с Лешей мультики посмотрим и поужинаем. Только я коробки с подарками на балконе спрячу.
– Давайте сюда, – скомандовала Александра, отворяя дверь шкафа-купе. – Вы все игрушки в Москве скупили или что-то осталось?
– Саня, – примирительно обронил Кирсанов. Но она перебила его:
– Я не хочу из Леши вырастить изнеженного барчука, Сергей Юрьевич.
– Согласен, Санечка, – улыбнулся Кирсанов. – Вот дорогой и обсудим Лешино воспитание. – Он направился к выходу, слыша, как сзади фыркает и топочет каблучками сердитая Александра.
Уже в машине, глянув на ее недовольное лицо, Кирсанов понял, что скандала не миновать.
«А с другой стороны, в чем, собственно, я провинился? – мысленно отмахнулся Кирсанов. – Не пустил одну на дурацкую вечеринку? Так нечего самой по ночному городу на каблуках шастать, – ощерился он, представляя, как Саня целуется-обнимается с какими-то типами. – Поубивал бы…» – тяжело вздохнул он, наблюдая, как, усевшись рядом, Александра вытягивает из сумочки разрывающийся от трелей сотовый.
– Да, Оль, – пропела она. – Минут через двадцать буду. Нет, спасибо, – улыбнулась Александра. – Меня подвезут. Все, дорогая, – решительно пресекла она расспросы. – До встречи!
– Любопытная подружка? – миролюбиво осведомился Кирсанов.
– Да, – пробурчала Саня, пряча телефон в сумку. – Все же знают, что мы с Валерой расстались.
– А об этом обязательно оповещать всю планету? – усмехнулся Кирсанов. – Можно было б по-тихому его турнуть.
– Я вся на виду, – тяжело вздохнула Александра. – Особенно в родном городе. Люди узнают, подходят, хотят вместе со мной сфотографироваться. Им интересно, как я живу, почему рассталась с Валерой.
– Всем? – улыбаясь уточнил Кирсанов.
– Что? – не поняла Александра.
– Вот прям всем твоя жизнь интересна?
– Сергей Юрьевич, – снова вздохнула она, – у меня несколько тысяч подписчиков. Они, заходя каждое утро в инстаграм, и должны узнать, как у меня дела. Писать глупости или лгать я не хочу. Слишком уважаю своих подписчиков.
– А-а, понятно! – протянул Кирсанов, точно зная, что с ее аккаунта и у него теперь будет начинаться каждое утро. – Неужели людям заняться нечем, – пробубнил он, выезжая на проспект, и осведомился светски:
– Куда едем, Александра Андреевна?
– Вбейте в навигатор кафе «Огонек», – предложила она и завороженно следила, как быстрые пальцы молниеносно вбили название.
– Крутая тачка, – фыркнула Саня. – У кого отобрали?
– Здесь живет мой товарищ, – лихо сворачивая на светофоре, заметил Кирсанов. – Вот дал покататься.
– А вы надолго в наши края? – строго поинтересовалась Александра. – Или охмурите Лешика – и обратно?
– Нет, – улыбнулся он. – Задача минимум – подружиться с сыном, а задача максимум – охмурить тебя, Санечка.
– Не выйдет, – резко отмахнулась она. – С Лешей общайтесь, я не возражаю, а меня оставьте в покое, пожалуйста.
– Почему? – покосился он, въезжая на парковку около сверкающего огоньками кафе. – Я такой старый, Сань?
– Нет, – мотнула она головой. – Дело не в этом.
Ей хотелось закричать, что он еще хоть куда! Красивый, и фигура у него спортивная. Только вот характер не очень. Александра чуть язык себе не прикусила за такие мысли.
«Твою налево, – рыкнула она мысленно. – Этот человек вытер ноги об Дашку, хотел отобрать у тебя Лешика. Давай, дурында, растекись лужицей у его ног. Он же только этого и добивается. А потом заберет Лешу и оставит тебя у разбитого корыта».
Она сердито распахнула дверцу машины и, деловито выйдя, поправила дубленку, а потом и волосы. Кирсанов вышел следом и, подойдя почти вплотную, заметил тихо:
– Тебе полчаса хватит пообщаться с друзьями?
– Что?! – вскрикнула она. – Полчаса! Да я дубленку снять не успею.
– Хорошо, Санечка, – пророкотал Кирсанов, не давая ей пройти. – Сорок минут вполне достаточно!
– Нет, – мотнула головой она. – Полтора часа, не меньше.
– Ладно, – пробурчал он. – Я подожду. Зачем машину туда-обратно гонять.
– Я приеду на такси, – фыркнула она. – Мне ваша охрана не нужна.
– Это у тебя машина с перерезанными тормозными шлангами или у меня? – рыкнул он и уставился на нее хитрым взглядом.
– Наверное, ваши бойцы постарались, – попыталась обойти его Александра.
– А мне какой резон в неуправляемую тачку садиться? – усмехнулся он. – Ты хоть понимаешь, что нас спасла случайность? Чуть раньше или чуть позже влетели бы по полной. Я еле успел на газон заскочить. Если бы не клумба эта дурацкая, мы бы с тобой сейчас в морге лежали на соседних полках. С номерочками на ногах.
– А я думала, это вы специально шоу устроили, – прошептала она. – Ну чтобы я прониклась вашим геройством и отблагодарила за спасение.
– Идиотка, – прохрипел он, наклоняясь над ней. Осторожно одной рукой приподнял подбородок, а другую положил на кудрявый Санькин затылок. И, нависая над ней, накрыл ее губы своими. От неожиданности она задохнулась. И Кирсанов сразу понял, что его строптивая красавица внезапно растеряла весь боевой задор и даже чуть обмякла в его руках. Он провел ладонью по спине, прижимая Александру к себе и по-хозяйски обследуя языком ее рот. Санька сначала стучала кулачком по его груди, а потом, видимо отбив пальцы, просто положила ладошку ему на плечо. Когда поцелуй закончился и Кирсанов усилием воли отстранился от Александры, ее лицо приняло неприступно-надменное выражение.
– Что это было? – процедила она, обдавая его холодом.
– Поцелуй, Санечка, – улыбнулся он, собираясь сообщить, что актриса из нее никакая. – Обычный поцелуй, – повторил он смеясь и серьезно заметил: – Как благодарность за наши спасенные жизни.
– Благодарность не берут с боем, – печально обронила Саня и снова шагнула к нему. Сама обхватила его шею рукой и призывно заглянула в глаза. Кирсанов усмехнулся, припадая еще раз к ее губам. Этот поцелуй, сладкий и терпкий одновременно, запустил цепную реакцию организма. Кое-что в штанах пришло в движение и встало колом.
«Ептиль! – выругался про себя Кирсанов, лихорадочно соображая. – Может, схватить Саньку и увезти домой? Нет, не годится… Там Леша. Тогда в квартиру, снятую Димкой. А у меня и ключей-то нет… Придется отпустить…» – подумал он, отстраняясь.
– Да, Санечка, – пробурчал чуть слышно. – Теперь совершенно другое дело. Благодарность нужно заслужить, а не завоевать, – прошептал он, прижимая девушку к себе. И сразу понял, что совершил ошибку, чувствуя, что от такого стояка хрен отделаешься уговорами. Даже ледяной душ не поможет.
– Что же ты со мной творишь, Александра? – прохрипел он. – Давай поженимся, а?
– Нет, – резко мотнула головой Александра. – Моя благодарность не безгранична. Замуж я за вас не пойду. Это не обсуждается.
– Почему? – изумился он. – Мы подходим друг другу, девочка…
– У нас с вами анамнез плохой, – отрезала она.
– Придется исправить, – рыкнул он и снова принялся ее целовать. Александра не отвечала. Просто стояла столбом и даже руки опустила по швам.
«Зашибись!» – мысленно проревел он, чувствуя, как сникает в штанах стойкий солдатик.
По закону жанра требовалось Саньку отпустить, а затем начать красиво ухаживать. Ну там конфеты-букеты, вино-кино. Повести в самый дорогой ресторан, покатать по озеру на лодке… Но Кирсанов не мог позволить себе разомкнуть объятия, выпустить на волю пижучку, а самому терпеливо ждать, когда она снова залетит в расставленные силки.
«Одна уже залетела, Сережа, – мысленно напомнил он сам себе, прекрасно понимая, что с Александрой завести обычный роман, ведущий по накатанной в койку, уже не получится. Из-за Даши. Ну и из-за Алексея, конечно. – Твою мать, – ощерился он, внезапно догадавшись, что за всю интрижку с Дашей не чувствовал даже половины тех эмоций, что ощутил за один благодарственный поцелуй с Санькой. – И что же теперь делать, а?»
