Текст книги "Безупречный план (СИ)"
Автор книги: Виктория Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 9
Кирилл Карасев, сисадмин и бывший коллега Насти, раздумывал почти неделю после громкого увольнения Тарасовой. Он слышал, как орал шеф и ему в тон подвизгивала Буровкина. Что-то явно происходило, но вмешиваться Кирилл не счел нужным.
«Понадоблюсь, позовут», – решил он про себя. И позвали, буквально через пять минут. Срочно проверить Настькин компьютер, вдруг эта дура сперла базу поставщиков. А на что еще польститься в этой богом забытой конторе? По-хорошему отсюда давно следовало свалить, но пока тут работала Тарасова, уйти не получилось бы. Не то чтобы он за ней присматривал, но на правах сисадмина проверял почту и социальные сети. И даже раздобыл пароль от вконтакте, который удивительным образом подошел к инстаграм и одноклассникам. За все три пароля Курбатов заплатил приличные деньги и теперь мог без труда наблюдать за своей пассией круглосуточно. Олег по большому счету всегда казался Кириллу странным, еще с первого класса, когда рыдал на уроках и втихомолку под партой ел бутерброды с колбасой. Думал, никто не узнает! А весь класс замирал, когда он только разворачивал пакет. Голодные девяностые. Кто-то ел котлеты из лука, а Олежке Курбатову каждый день тетка заворачивала два царских бутерброда: докторская колбаса и батон. Потом, когда его дядька пошел в гору, мальчишку перевели в престижную школу с углубленным изучением английского языка. Туда же попал и Кирилл по чистому недоразумению. Семья получила квартиру в соседнем доме. А мать – учительницу английского – пригласили преподавать именно в эту школу. Вот Карасев и пошел прицепом. Там-то они и сдружились с Олегом. Конечно, дружбой назвать их отношения мог разве что только сумасшедший. Кирилл, ведомый по природе, оказался под влиянием Курбатова, из маленького нытика превратившегося в лидера. Карась почти с первого дня выполнял его поручения. Не мог отказать в школе, да и сейчас не мог!
Кирилл выглянул в приоткрытую дверь кабинета и, достав из кармана маленькую коробочку, залез в женскую сумку, валявшуюся на столе, и вытащил оттуда потрепанную кожаную ключницу. Выудил изнутри два ключа: один длинный с двумя фигурными бородками по бокам, а второй от английского замка – простой однорядный. Кирилл повертел ключи в руках и удивленно хмыкнул: «Живут же люди! Даже современные замки не удосужились поставить!»
Он быстро вдавил в пластилин каждый ключ с двух сторон и, радуясь проделанной работе, кинул ключницу обратно. И как раз вовремя. В коридоре послышались шаги, и начальник отдела кадров влетела в кабинет, схватила со стола сумку и понеслась обратно к Тузику.
– Что происходит? – пробурчал себе под нос Карась, раздумывая, позвонить Курбатову или немного подождать. И слава богу, что сразу не кинулся оповещать Олежку. В кабинете шефа все затихло, будто выключили звук, а затем как по команде началась свара. Орал Тузик, на него огрызалась Буровкина, а главный бухгалтер посмотрела на этот цирк шапито и написала заявление об уходе. За следующую неделю в офис прилетели письма – досудебные претензии с просьбой вернуть долги добровольно, и многие из поставщиков перестали отпускать материалы без предоплаты. Соответственно, стройка застопорилась. Следом за поставщиками взвыли подрядчики, отказываясь работать без перечисления аванса. Даже со стороны казалось, что фирму взяли в тиски и ей осталось жить всего ничего. Карась даже посоветовался с Курбатовым.
– Увольняйся, – велел Олежка верному ординарцу. – Лучше устроиться к Аллигатору. Видимо, крокодилы взяли мою девочку под опеку.
– Да меня в горгаз зовут, – пробубнил в трубку Карась.
– Давно по печени не получал? – рыкнул Курбатов.
– Олег, – запротестовал Карась. – Зачем ты вообще за этой девчонкой следишь? Столько лет коту под хвост.
– Она моя, – оборвал Кирилла Курбатов. – Поможешь мне ее поймать, отдам кое-какие фотки…
– Ты мне еще за ключи не заплатил, – промямлил Карась. – Ты же обещал…
– Какие ключи? – хмыкнул Олег. – Что-то не припомню…
– Так сторож твой должен был передать, – возмутился Карась. – Я же…
– Ничего не знаю, – отрезал Курбатов и выключил телефон. Открыв потайной ящик в письменном столе, он уставился на пару ключей на пластмассовой скрепке. Тонким пальцем провел по длинному стержню ключа, словно по девичьей ноге, и прошептал чуть слышно:
– Скоро вместе будем, Настенька!
Следующую неделю Настя безвылазно просидела в доме Легатовых. Она лежала на кровати, пялилась в потолок и лишь изредка разговаривала с Бэллой. Дядя Илья заглянул к ней в комнату в первый день и велел никому не беспокоить.
– И так столько бед навалилась, – пробормотал он, выходя в коридор.
Аллигатор чувствовал, как закипает от жажды мести. Но, подобно настоящему хищнику, затаился на время, выжидая, когда враг обнаглеет и проявит себя. Нет, он не сидел сложа лапки, а утром дня после похорон Дины вызвал к себе адвокатов и велел пристально следить за всеми публикациями и репортажами, касающимися Дины Тарасовой. И если известно авторство каждого выплеска помоев, сразу квалифицировать по статьям Уголовного кодекса и подавать заявления в полицию или в суд. Аллигатор связался со старыми знакомыми, имевшими собственное детективное агентство, и поручил им собрать всю информацию о Тургузове и его бизнесе, а также об Олеге Курбатове. И если в первом случае долго искать не пришлось, то во втором оказалось, что маньяк Олежка уже давно нигде не появлялся и даже пропустил последний выпускной бал.
– То ли дома сидит как сыч, то ли уехал куда, – пожал плечами присланный детектив. – Но я найду этого придурка!
«Обещать каждый горазд, – мысленно поморщился Легатов, – а вот найти Курбатова пока не удалось. В доме живет один сторож. Выходит только за продуктами. Никто вот уже год не приходит и не приезжает. Никакого движения. Запыленные окна всегда зашторены. Дом необитаем. А если установить ночное наблюдение, – потер нос Легатов, – может, попадется птица в клетку? Или рассыпать перед домом мелкую гальку, если утром будет свезена, значит машина из гаража выезжала и Олежка прячется в доме. Да и с Тузиком этим решать пора, – кивнул сам себе Аллигатор. – Егор, конечно, с поставщиками этого урода связался. Благо Настя всех запомнила. Многие подали иски в арбитраж, а некоторые затаились, ждут, чем дело кончится, – Легатов снова поморщился, вспомнив, как сразу после отъезда Егора и Насти этот дурак побежал в ОБЭП и к какому-то депутату. Но Егорушка противозаконных действий в офисе Тургузова не предпринимал, так что иск остался без рассмотрения. А депутат звонил вчера. Долго извинялся за своего чудаковатого знакомца и просил мира. – Но из-за Насти пришлось отказать!»
Легатов, уставившись в окно, задумался о девчонке:
«Мягкотелая, без стержня. Характером в отца пошла да в ветреную мамашу. Да и невозможно вторую такую, как Дина, сыскать. Она на целом свете одна!»
Он снова потер лицо и глаза и, воззрившись в одну точку, попытался представить, как бы сложилась его жизнь, будь они с Диной хотя бы троюродными.
«Да никак, – хмыкнул про себя. – Все равно бы житья не дали! Мать, тетка Люба… Обе всполошились, когда узнали!»
Илья Семенович потер виски, вспоминая тот день, когда кто-то из деревенских случайно увидел их в городе. Если бы просто на улице, то не придал бы значения. А их засекли в кино. Что тогда шло, Легатов уже не помнил. Как только Дина положила ему голову на плечо, а он сам прижал ее к себе, происходящее на экране перестало существовать. И для него, и для нее. Но самое неприятное, что нашелся кто-то третий, кто перестал смотреть фильм и вовсю пялился на тискающуюся впереди парочку. Конечно, Аллигатор подозревал, кто их мог сдать с потрохами, но и мать и тетка стояли стойко и тайного информатора не выдали. Зато промыли мозги несмышленышам. На него самого их вопли мало подействовали, а вот Дина восприняла слова матери и тетки всерьез.
– Я хочу семью и детей, – будто извиняясь, сообщила она. – Я тебя очень люблю, но ничего у нас с тобой не выйдет.
– Глупости! – заорал он тогда. – Я не позволю разлучить нас. Давай удерем и поженимся. Подумаешь, двоюродные!
– Илья, – попыталась образумить его Дина. – Мать с меня теперь глаз не спустит и выпороть обещала, если снова с тобой встречаться начну.
– Ее бы саму кто выпорол, – проскрежетал Легатов и снова принялся уговаривать: – Динка, выходи за меня замуж. Тогда нас никто не разлучит!
Она глянула на него с надеждой и, уткнувшись носом в плечо, расплакалась. А через пару недель Фора – новый дружок по техникуму – бросил невзначай, что у него дед – священник. И Илья понял, что предпримет. Венчание– само по себе таинство, но для Ильи и Дины оно стало сродни великой тайне. Романтической и опасной.
Легатов, грустно усмехнувшись, покачал головой. Узнай кто об этом таинственном обряде, оба вылетели б из комсомола. И конечно же, поперли бы жениха из техникума, а невесту из педучилища. Но никто не проболтался. Фора, Христофор Бараниди, никогда не славился болтливостью, даже в молодые годы. Он и его подружка Валька были свидетелями. Плюс сам священник. Старый и дряхлый дед Георгий. Он умер почти сразу же после венчания, а Валентина вышла замуж за военного и уехала в Новосибирск. До сих пор, наверное, понятия не имеет, кем стал ее первый кавалер. Из маленького шустрого подростка с копной густых черных волос Фора превратился в Колумба, толстого и лысого одышливого мужика, державшего в страхе весь город. Многое сочинили впоследствии, а кое-что и вправду произошло. Но тогда пытались удержать власть и остаться в живых. Вопрос стоял ребром: либо нас, либо мы.
«Хорошо, что мне пришло в голову вкладывать деньги в легальный бизнес. Еще в конце девяностых купили завод по производству металлопластиковых конструкций и молочный комбинат. И хоть из-за похорон Дины некоторые факты просочились в прессу, но вон фотография моя висит в городском парке на доске почета, да и меня самого ни разу не привлекали к уголовной ответственности, – Аллигатор тяжело вздохнул, вспомнив, что другу Христофору не повезло. Уголовное дело еще не закрыто, да и сам Колумб объявлен во всероссийский розыск. – Отдыхай, дорогой мой, – усмехнулся про себя Илья, представив Фору на купленной вскладчину вилле на Крите. – Отдыхай, а у меня тут дел по горло!»
Илья Семенович придвинул к себе клавиатуру и, понажимав на кнопки, уставился на растущий курс доллара.
– Твою мать, – выругался негромко и уже собрался позвонить на фабрику и дать указания, когда в дверь просунулась голова Насти и робкий голос пробормотал еле слышно:
– Дядя Илья, можно поговорить с вами?
– Конечно, Настенька, – через силу улыбнулся тот и воззрился на девчонку, без всякой косметики как две капли воды походившей на Дину. – Проходи, – кивнул, желая подбодрить. – Присаживайся.
Настя уселась на самый краешек кресла, стоявшего рядом с письменным столом Ильи и, будто набравшись смелости, выдохнула:
– Найдите мне работу, пожалуйста! У меня кредиты…
– А что ты умеешь? – для проформы уточнил Илья, прекрасно зная, что ей поручит.
– Я секретарем работала, помощником главного бухгалтера, потом в закупках… Даже начальником отдела…
– А сколько человек находилось у тебя в подчинении? – добродушно осведомился Илья.
– Одна девочка, – пробормотала Настя. – Родственница директора. Она и на работу редко приходила.
– И ты за двоих вкалывала, а зарплату получала она? – насупился Легатов.
– Ну да, – тяжело вздохнула Настя. – Я думала немного еще поработать и в другую фирму перейти. А теперь меня никто не возьмет…
– Я возьму, – передернул плечами Легатов. – Найдется и для тебя дело. Только почему сразу после университета ты ко мне не обратилась?
– Бабушка сказала, что неудобно все время просить. Нужно и самой что-то предпринять.
– В этом вся Дина, – печально усмехнулся Илья и, заметив в глазах девчонки слезы, осведомился сурово: – Лучше объясни, зачем столько кредитов набрала? И на что такие деньги спустила?
– У меня по кредитке своя задолженность двадцать тысяч, – повинилась Настя. – Сто тысяч тетя Оля попросила занять. Ей бы кредит не дали.
– А остальное? – подозрительно глянул Легатов. – Триста восемьдесят тысяч куда ушли?
– В Лакшберри – это сеть такая…
– Знаю я, – отмахнулся Аллигатор. – А Дина знала?
– Нет, собиралась ей рассказать, когда фирма накрылась медным тазом, – прошептала Настя. – Просто не повезло. Другие вон миллионы получили.
– Настя, – печально вздохнул Илья. – Это же пирамида, с которой давно собрали все сливки. Захотелось стать богатой?
– Да, – кивнула Настя. – Надоело считать копейки до зарплаты.
– И ты набрала кредитов и отдала деньги мошенникам?
– Ну я же не знала! – запальчиво выкрикнула она. – Все вкладывали и меня уговорили.
– Ладно, – нехорошо усмехнулся Легатов. – Разберемся. Мне нужен договор с Лакшберри и документы, подтверждающие оплату. Тогда можно подать в суд…
– Я деньги напрямую не вносила, – повинилась Настя. – Через систему внутренних платежей, чтобы комиссию не платить.
– Это как? – насторожился Илья. – Объясни подробнее.
– Ну например, мне нужно было деньги вложить, а кому-то вывести из системы. Так я перечисляла нужную сумму на карту человеку, а мне в системе переводили эти деньги на счет.
– Отличная тема, – хлопнул в ладоши Легатов. – Получается, что эта так называемая система тебе ничего не должна, а деньги ты будто подарила какому-то неведомому гражданину Российской Федерации.
– Наверное, – опустив плечи, согласилась Настя. Легатов заметил, как дрожат у девчонки губы и она сама силится не разреветься. – В любом случае мне нельзя просрочить кредиты. Поэтому нужно быстро найти новую работу. Вы только скажите сразу…
– Сразу не могу, должен подумать, – мягко перебил ее Илья. – Завтра дам ответ. После завтрака приходи сюда, потолкуем.
– Спасибо, – прошелестела Настя одними губами и кинулась прочь.
Всю ночь она не могла сомкнуть глаз. Тосковала по бабушке и пыталась отвлечься размышлениями о будущей работе. Что же предложит дядя Илья? Тут уж главное – не оплошать, а сразу проявить себя компетентным специалистом. Показать, что есть опыт и знания. Пусть хоть у Тузика работала, но, что к чему, понимаю… Стоило даже мысленно упомянуть Тургузова, как перед глазами снова предстала его перекошенная гневом физиономия и мерзкая усмешка Буровкиной.
«Может, Егор прав и деньги лучше оставить себе как моральную компенсацию. Тем более что Тузик расписку дал – претензий ко мне не имеет. Даже представить страшно, где бы я оказалась, не приедь вовремя Егор. И он опять вытащил тебя из дерьма, красавица», – попеняла мысленно Настя. Она тяжело вздохнула и на долю секунды она представила себя в объятиях Егора, но тут же отбросила эти мысли.
«Этот мужик точно не про тебя», – предостерегла саму себя. И снова разрыдалась о своей незадачливой судьбе.
Когда утром следующего дня она бочком вошла в кабинет Легатова, там уже находились Кайман и Бэлла.
– Заходи, – кивнула та. – Илья сейчас подойдет, и начнем.
Настя огляделась по сторонам, встретилась глазами с Егором. Тот просто уставился на нее. Ни улыбки, ни презрительного выражения. Молчала и Бэлла. Спокойствие, да и только. Будто утром перед казнью.
К тому моменту, когда в кабинете появился Легатов-старший, Настя уже подумывала сбежать. Только лишь желание выглядеть в глазах родственников взрослой и ответственной заставило ее усидеть на месте.
Дядя Илья появился минут через десять.
– Прошу простить, – кивнул он Насте. – Важный разговор. – Потом перевел взгляд на Бэллу и Егора и пробормотал негромко: – Вам приветы!
Егор, ухмыльнувшись, улыбнулся, а Бэлла тревожно осведомилась:
– Как у него дела?
– Да все нормально, – отмахнулся Аллигатор, и Настя поняла, что он беседовал с братом жены, объявленным в розыск.
– Ситуация такая, – резко начал Илья. – Настя, – он требовательно оглядел девушку. – Долг тебе Лакшбэрри вернет в полном объеме. Я договорился. Завтра на карту перечислят. Ты сразу деньги в банк отправь, кредиты закрой полностью. И больше не бери, пожалуйста.
– Да, конечно, – закивала Настя и проблеяла тихо: – Спасибо большое…
– Ну ты нашла куда бабки слить, – негодующе бросил Егор. – Ты бы еще на вокзале раздала!
– Всем хочется жить в богатстве, – философски бросил Легатов и предостерегающе глянул на сына. – Настя не исключение. Само желание похвально, а способ заработать – нет.
– Дайте мне работу, и я сама погашу все долги, – твердо заявила Настя. – Я напортачила, мне и исправлять.
– Тогда считай, что должна мне, – резко заметил Аллигатор и добавил ворчливо: – У нас сейчас нет подходящих вакансий.
– Очень жаль, – всхлипнула Настя. – Тогда придется из города уехать…
– Не спеши, – осадил Легатов. – Я еще не закончил. Выслушай меня до конца и тогда решай. В любом случае, примешь ты мое предложение или нет, деньги Лакшберри твои. Если ответишь отказом, то тебе лучше уехать. Будем считать, что тем самым я выполнил просьбу Дины. А если согласишься, не пожалеешь…
– А что я должна сделать? – пробормотала Настя.
– Имей терпение, девочка, – прошептала Бэлла, а Егор догадавшись скривился.
Глава 10
– Я деловой человек, Настя, – немного смутившись, кашлянул Аллигатор. – Мог бы тебе напеть песен и вызвать жалость к старому дядюшке. Но не собираюсь унижать ложью ни тебя, ни себя, – вздохнул он и уставился на девчонку, словно пытаясь понять, какие мысли вертятся у нее в башке. Но распахнутые янтарные глаза и бесхитростная улыбка говорили лишь об одном: милая наивная девочка сейчас готова на все. Вот только согласится ли, когда узнает, что ей предстоит сделать?
Настя внимательно смотрела на дальнего родственника, вмиг превратившегося из добродушного старика в акулу бизнеса. Да и вступление ей не очень понравилось. Но она смолчала, понимая, что оказалась в безвыходном положении. И, кроме Ильи, ей помочь некому. Спасибо бабушке, что взяла с него слово перед смертью.
– Знаешь, что такое колесо Сансары? – небрежно бросил Илья и снова задумчиво глянул на девчонку.
– Круговорот перерождений. Непрерывный цикл рождения и смерти, – бойко, как на экзамене, ответила Настя.
– Да, – кивнул Легатов. – Мы обретаем бессмертие через наших детей, возвращаясь в эту жизнь в новом качестве. Только вся беда, что у меня родных детей нет. Дина не захотела, а Бэлла не смогла.
– Дина? – изумилась Настя и даже прикрыла рот рукой. – Моя Дина?
– Можно долго спорить, чья именно Дина: твоя или моя, – криво усмехнулся Илья Семенович. – Но ты совершенно права. Я любил твою бабушку не братской любовью, а она отвечала мне взаимностью. Но ей хотелось стать матерью, иметь полноценную семью и детей. А я, к сожалению, мог дать ей все что угодно, кроме этого. Брак между двоюродными возможен. А вот рождение детей – рискованный шаг.
– Боже, – вздохнула Настя. – Сейчас такая буча поднялась только потому, что вы родственники, а как узнают, что возлюбленные, так пока до смерти не замучают, не отстанут.
– В моей семье все давно известно. Я не видел смысла скрывать, – немногословно заметил Легатов и спокойно посмотрел на свое семейство. Жена кивнула, а сын передернул плечами, словно давая понять: что толку ворошить старую историю?
Настя перевела взгляд на Бэллу, потом на Егора. Бэлка ей подмигнула, Егор отвернулся. Видимо, эта тема ему не нравилась, а уйти он не мог.
– Я давно мечтаю о собственном ребенке, – резко заявил Аллигатор и устало откинулся в кресле. Махнул рукой в сторону Каймана. – Люблю Егора как родного сына, но все же хочется, чтобы на свете жил еще кто-то одной крови со мной. Мой собственный сын или дочь, продолжатель рода. Мои близкие не возражают и даже готовы принять нового члена семьи. Если бы ты согласилась стать матерью моему ребенку…
Настя испуганно вскрикнула.
– А как же… – пробормотала она чуть слышно и снова воззрилась на Бэллу. Та спокойно сидела в кресле, но заметив лицо родственницы, исказившееся от страха, решительно вторглась в разговор.
– Илья, – зыркнула она на мужа черными глазищами. – Вечно ты с середины начинаешь. Так и до сердечного приступа довести можно!
– Прости, Настя, – поморщился Илья Семенович. – Бэлла права. Пожалуй, начну снова. В клинике в Майами хранится материал для оплодотворения. Я давно сдавал, еще до болезни. Но никак не мог определиться, кто именно станет матерью ребенка. Поэтому дело застопорилось. Я просмотрел несколько резюме и ни на одном не смог остановиться. Даже отчаялся найти подходящую женщину. После смерти Дины понял, что и сам не вечен. И внезапно подумал о тебе. Твоя кандидатура кажется мне наиболее удачной. Как я раньше даже не задумывался об этом! Искал просто здоровую и красивую женщину, способную выносить и отдать мне на воспитание ребенка.
Настя отшатнулась, как от удара. Лучше встать и уйти. И больше никогда не возвращаться в этот дом, к этим людям, маскирующихся под нормальных. Но ноги стали будто ватными и язык застрял во рту. Настя, чувствуя, как впадает в оцепенение, не смогла высказать и словечка, не то чтобы убежать. Она ошарашенно смотрела на Аллигатора, в этот момент показавшегося ей Джеком-Потрошителем, и уже думала, как бы вежливо отказаться от такой великой чести, когда Легатова снова одернула Бэлла.
– Илья, – прошипела она негодуя. – Илья!
– Но к тебе это не относится. Естественно, если захочешь остаться частью семьи, никто тебя с ребенком не разлучит. Будь ему настоящей матерью. Люби, заботься о нем.
– Почему именно я? – выдавила из себя Настя. – Многие бы согласились…
– После смерти Дины другие кандидатуры отпали. Ты ее самая близкая родственница. И если лабораторным путем скрестить мои и твои клетки, получится именно тот ребенок, о котором я мечтаю долгие годы. В нем соединимся мы с Диной. Опосредованно, конечно!
Настя тяжело вздохнула и, вжав голову в плечи, пробормотала:
– Я совсем не похожа на бабушку.
– Это не важно, – поморщился Легатов. – Главное, ты ее ближайшая родственница фертильного возраста. Соглашайся, Настя. Станешь богатой. Даже работать не нужно. Малыш будет моим наследником наравне с Егором. Нужно только пройти ЭКО, родить ребенка. А потом жить дальше припеваючи. Никаких Тузиков или Буровкиных в твоей жизни. Соглашайся!
Настя молчала, тупо рассматривая цветастый ковер на полу. В голове царила пустота. Будто все мысли испарились куда-то, а слова забылись.
– Я должна подумать, – промямлила она наконец-то и, нетвердо ступая на ватных ногах, заковыляла вон из комнаты.
– Сколько тебе времени нужно? – бросил вслед Легатов. – Часа хватит?
– Да-а, – пролепетала Настя и, закрыв за собой дверь ненавистного кабинета, понеслась наверх в свою комнату. Мозги лихорадочно заработали. Будто кто-то переключил тумблер.
«Собрать вещи и бежать, – пронеслось в голове. Но Настя тут же осадила себя: – Ну куда ты сбежишь? К себе на квартиру? Так Илья и там тебя найдет. Он где хочешь разыщет. А с другой стороны, никто насильно не заставляет. Тебе предложили работу ходячего инкубатора. Но видимо, в глазах Ильи ты на что-то другое не способна. Отказалась и правильно сделала. Нашли свиноматку! Нужно возвращаться домой, искать работу или ехать в Москву. Тут квартиру продам, доложу деньги, что придут от Лакшберри. На маленькую квартирку в Одинцово или Светлогорске хватит. Кредит потом выплачу. Никто не заставляет платить досрочно. Главное, платежи не задерживать».
Она достала из-под подушки сотовый, намереваясь позвонить Варе. Может, у ее матери, директрисы автосалона, какая-то работа найдется. Или посоветует что-нибудь. Додумать Настя не успела. Пришло уведомление, что кто-то лайкнул ее пост ВКонтакте.
«Я вроде последнюю запись делала месяц назад», – обескураженно подумала она, бездумно щелкнув по уведомлению. А потом, пытаясь не заорать во все горло, уставилась на фотографию: красные кружевные трусы, разложенные на стиральной машине в ванной, и подпись: «Мои любимые трусики!».
Настя закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Потом снова глянула на фотку. Ничего не исчезло. Только грязных комментариев прибавилось. Она, не обращая внимания на дурацкие намеки, увеличила снимок и сосредоточенно всмотрелась. Естественно, это были ее трусы, ее ванная комната, только вот сам снимок оказался чужим. И насколько помнила Настя, именно эти трусики она надевала в день бабушкиной смерти, а вечером переодела. Не смогла носить ничего яркое, ощущая внутренний траур.
«Я же их вроде в корзину кинула, – обалдело попыталась вспомнить Настя. – Как же они на стиралке очутились и кто фотографировал?»
Она снова увеличила снимок и вгляделась в детали. Голубое полотенце для рук! Настя сжала губы, припомнив, что именно его достала из шкафа. Егор дремал в кресле, а она переодевалась в ванной. А потом, умывшись, обнаружила, что на вешалке чистого полотенца нет. Еще пришлось с мокрыми лицом и руками пойти за первым попавшимся свежим. Настя вздрогнула, осознавая, что в ее отсутствие в квартиру кто-то проник. И этот кто-то рылся в грязном белье, разглядывал ее вещи… А еще у него имеется ее пароль от социальных сетей. Она быстро удалила ужасный пост со стены и поменяла пароль. Потом, зайдя в одноклассники и инстаграм, сделала то же самое.
«Кто это мог сотворить? – подумала она, понимая, что на нее объявлена охота. – У кого оказались мои ключи от квартиры? Где я могла их оставить? Или кто-то воспользовался бабушкиным комплектом? А потом сел за компьютер и, автоматически попав на мою страницу, опубликовал эту гадость. Вот только кто и зачем?»
Она попыталась представить лицо человека, бродящего в ее пустой квартире и выкладывающего в сеть гнусные фотки.
«Кто-то из Ольгиных сыновей? Навряд ли. Никто из двоюродных братьев не способен на такую низость. Легатовы? Тоже нет. Тогда кто?»
Словно ответом на ее вопрос запиликал мобильник, и Настя, даже не глянув на номер, схватила трубку.
– Я полагаю, киска, ты уже видела снимок, – проворковал хриплый голос, показавшийся знакомым. – Хоть ты и удалила мой веселенький пост, но в память о нем я сохраню красную кружевную тряпочку.
– Олег, – пробормотала Настя, нутром чувствуя, что звонит Курбатов.
– Да, любовь моя, – хмыкнул тот. – Ты принадлежишь мне. И чем скорее мы встретимся, тем лучше. Давай не выделывайся, сука. По-хорошему выходи из Легатовской крепости. Я на углу подожду.
– Нет! – закричала Настя. – Пожалуйста! Нет! – и откинув от себя трубку, упала на постель и разрыдалась. Потом будто какая-то сила подняла ее с кровати. Настя схватила с пола телефон с активной беседой и зло рыкнула в трубку:
– Забудь обо мне, Курбатов. Я не для тебя родилась!
– Уверена, киска? – снисходительно осведомился Олег. – Ты же плачешь сейчас по мне. По моим ласкам скучаешь. Правда, киска? Ты пока дикая кошечка, но я выдрессирую тебя. Станешь милой и домашней. Будешь об мои ноги тереться. Я мечтаю об этом, и ты тоже хочешь…
И Настя почувствовала, как от его вкрадчивого голоса по телу поползли мурашки. И страх, противный и тягучий, сковал руки и ноги.
– Нет! – выкрикнула Настя и отключила телефон. Потом уселась на кровати, пытаясь прийти в чувство. Снова почувствовать себя человеком. Но отчетливо поняла, что вернуться в квартиру, где почти десять лет прожила с бабушкой, она просто не сможет.
– Даже подумать страшно, – прошептала она себе под нос. А потом, опомнившись, понеслась в ванную. Умыла лицо, причесала взлохмаченные волосы. И глянув на свое перекошенное от страха лицо, постаралась улыбнуться.
– Что я теряю, согласившись на предложение дяди Ильи? – поинтересовалась она у своего отражения и тут же сама ответила: – Ничего! Зато приобретаю многое. Илья сможет защитить мать собственного сына. Да и Егор с Бэллой не дадут в обиду. Не зря же их Аллигатор позвал. Но главное, я рожу ребенка. Своего собственного и родного. От которого не откажусь никогда!
Она спустилась на первый этаж и, толкнув дверь в кабинет Ильи, обвела глазами сидевших там родственников. Казалось, в комнате ничего не изменилось. Только Бэлла из кресла пересела на диван и поджала под себя ноги. А ее место около стола Легатова занял Кайман. Будто все и не расходились вовсе, а ждали ее, Настю Тарасову. Она вдохнула побольше воздуха и заявила с порога:
– Я согласна!
– Тогда обсудим детали, – деловито кивнул Илья Семенович и придирчиво глянул на сына, листающего что-то в телефоне, и на жену, любующуюся маникюром. – Бэлла, Егор, прошу внимания. Вас это тоже касается. – И дождавшись, когда его семья обратится в слух, добавил: – Начнем с юридических тонкостей. Во-первых, о том, что этот ребенок мой, должны знать только вы трое. И не в ваших интересах посвящать кого-то еще в нашу маленькую тайну.
– Я не понимаю, – пробормотала Настя. – Почему вы хотите ребенка и не желаете его признать?
– Желаю, – мотнул головой Легатов. – Семья обязательно признает. Но у меня слишком много врагов. И кое-кому всякое может прийти в голову…
Настя вздрогнула, вспомнив Курбатова, но не посмела сказать. Да и как? Сообщить, что маньяк Олежка пробрался в твой дом и похитил трусы? Кто в это поверит? Еще сочтут шалавой…
– Хорошо, что ты понимаешь, – принял ее испуг на свой счет Илья Семенович. – Бояться не надо. К тебе с сегодняшнего дня приставим охрану. Никто тронуть не посмеет.
«Вот и хорошо, – мысленно выдохнула Настя. – Пусть целый полк сторожит. Мне же лучше».
– Раз мое отцовство мы сохраним в тайне, то обязанность признать ребенка своим ложится на Егора.
Настя растерянно повернулась к Кайману. Но тот, не удостоив ее взглядом, кивнул отцу.
– Да, папа, – заметил тихо. – Как договаривались…
– Это хорошо, – довольно буркнул Илья Семенович и продолжил не торопясь: – И будь на месте Насти другая женщина, мы бы этим и ограничились. Но я дал слово Дине перед смертью. Поэтому обязан позаботиться об интересах ее внучки.
Настя заметила, как дернулся Егор, лишь Бэлла сохраняла спокойствие.
«Наверное, Илья с ней заранее посоветовался», – промелькнуло у Насти в голове. Но следующая фраза повергла в ступор.
– Поэтому я предлагаю оформить брак между Егором и Настей. Можете развестись сразу после рождения ребенка или жить вместе до золотой свадьбы. Вам решать. Составим брачный контракт с полным описанием всех условий.
– Но зачем… – мяукнула Настя, слабо представляя последствия.
Илья, недовольно воззрившись, отмахнулся от нее, словно всем своим видом показывая: «Прекрати базар!». Егор не произнес ни слова, но Настя заметила, как на холеном, чисто выбритом лице заходили желваки. Кайман еле сдерживался, но молчал. Пока молчал.
– В этом контракте мы пропишем ежемесячное вознаграждение Насти, причитающееся ей в случае развода, и сумму взноса в трастовый фонд, как благодарность за поддержку в нашем маленьком проекте. Деньги я внесу частями. Четверть суммы, когда подтвердится беременность, остальное – в день рождения ребенка.
