Текст книги "Новогодний маджонг. Соединяя пары (СИ)"

Автор книги: Виктория Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 18

4 января

Требования бандитов оказались предельно просты: Лутонин отдает им золотой лист в обмен на заложников. А полиция – зеленый коридор, дабы преступники могли скрыться. Увещевания, выкрикиваемые майором Петуховым в громкоговоритель, не дали никаких результатов.

– Пойдем на соседский участок поглядим, – предложил Дьяконов, заметив, что Вова закончил разговор. – Говорят, преступники своим ключом ворота открыли и машину на участок загнали. Соседи видели, решили – новые хозяева или квартиранты.

– Так я и подумала, – встряла в разговор тетка, охарактеризованная Молокановым прошлым вечером как шиншилла. – Мож, Илья таки продал или в аренду сдал. Ох и неприятное соседство! Даже обрадовалась, что новые люди.

Владимиру Петровичу хватило и доли секунды, чтобы сложить воедино два пазла. «Отморозок» и «Илья».

– А кому этот участок принадлежит? – поморщился он. – Баяну?

– Вы его знаете? – насупилась соседка, мысленно кляня себя за длинный язык.

– Лучше б не знал, – честно ответил Молоканов и повернулся к Хопперу. – Пошли. Только как пройдем?

– От Трифоновых можно войти, – хмыкнул Миша. – У них там калиточка. В знак особой дружбы со старым Баяном.

–Эх, какой человек хороший был, – покачала головой «Шиншилла». – И в кого внук уродился?

Вова не стал дальше вникать в родословную Ильи Баянова, а быстро пошел вслед за Хоппером.

Сосед Трифонов – щуплый, вздыхающий тяжко, древний старичок, – оказался шустрым и весьма разумным для своего возраста. Он самолично провел Хоппера и Молоканова к маленькой потайной калитке.

– На Баяновский участок не выходите, чтобы полиции работы не добавить, – строго предупредил он. – Нечего следы преступников затаптывать.

Вова в немом изумлении уставился на него.

– Да я полжизни судмедэкспертом проработал, – пояснил Трифонов и осведомился сурово: – А чего вы там увидеть хотите?

– Не знаю, Капитоныч, – пробубнил Хоппер. – Но нутром чую, там что-то не так.

Молоканов быстро оглядел весь двор, а потом обшарил калитку глазами. Так и есть! Из двери торчал ключ. Значит, не просто так Даша с любовником проникли во двор. Кто-то помог, или случайность?

– Что обнаружил? – насторожился Дьяконов, увидев, как замер Владимир Петрович.

– Калитка на ключ изнутри закрыта, – пояснил Молоканов, кивая в сторону ворот. – Заехали во двор и дверь заперли. Какие нынче хозяйственные бандиты пошли, – зло хмыкнул Молоканов.

– А вы кто будете? – осторожно осведомился Трифонов, в упор глядя на собеседника.

Вова напрягся. Как объяснить?

– Это муж Маргариты и отец ее сына, – быстро сообщил Хоппер. Просили его!

– А где ж ты был, отец? – сурово пробурчал сосед. – Никогда тебя тут не видел.

– Плавал на подводной лодке, – бросил Вова и поинтересовался беззлобно: – У тебя, дедуля, проволока имеется?

– Ты чего уже надумал? – воззрился на Молоканова Михаил.

– Есть, конечно, небольшая бухта! Только с возвратом!

– Я тебе хорошей привезу, – заверил Вова соседа. – Стальной или титановой.

– Кто ж от титановой откажется! – хмыкнул дед. – Сейчас дам. Только расскажи, что ты задумал, подводник!

– Смотрите, – указал на дальний забор Вова. – Они опять открутили профлист и пробрались к Танеевым. Уже второй раз так поступают. Следовательно, и ночью к нам пробирались Фроленко и Сандрозд. Ну и, наверное, назад они отступать решат тем же путем. Другого просто нет. Или сдадутся. Но я не уверен в таком исходе. Поэтому хочу к Митричу проникнуть и натянуть небольшую растяжку.

– Так ты диверсант, а не подводник, – ввернул дед.

– Не стоит, – мотнул головой Хоппер. – Нужно придумать, как заставить их сдаться. Может, все-таки уговорить бабку этого Сандрозда…

– Это фамилия такая у бандита? – снова встрял неугомонный дед.

– Ну да, – нехотя пробурчал Молоканов. – Валерий Сандрозд.

– А бабку как зовут? – насторожился Трифонов.

– Луиза Кимовна, – обреченно сообщил Вова, гадая, как уже уйти поскорее от назойливого деда.

– Маленькая такая, на левой руке не хватает мизинца… нет, двух фаланг безымянного пальца. И лицо такое благостное, словно с нее лик святой пишут.

Вова усмехнулся точности формулировок и рассмеялся соглашаясь.

– Да, все в точку! А вы ее знаете?

– Лука! Старая сука. Жива еще. Воровка-рецидивистка. В случае опасности ножом била мастерски. Удар у нее странный, с подвывертом. Действовала молниеносно. Думал, уже на том свете в смоле варится! – Старик сплюнул на землю, всем своим видом показывая, как ему неприятно.

– Она в полицейской машине у Петухова сидит. Можете выйти поздороваться, – предложил Дьяконов.

Но старик даже не воспринял шутки.

– Она оперативника, как поросенка, прирезала, а вы говорите «поздороваться»! Нужно Чижика предупредить. А то мало ли… – Старик быстро засобирался к выходу. – Значит, это ее внук моих соседок в заложниках держит?

– Он самый, – сквозь зубы промычал Вова и добавил, подумав: – Я с ней поговорю. Поторгуюсь. Может, она и согласится внука уговорить сдаться.

– Не выйдет, – отрезал Хоппер. – Менты не смогли заставить.

– Ну они же по базе нашу красавицу не пробили. А ей вряд ли захочется снова на зону.

– Ты о чем, Володя? – не понял Дьяконов.

– Все просто, Миша. Она научила пользоваться ножом внука и Фроленко. Кто-то из них пырнул Антона. Стало быть, наша Луиза Кимовна пособница преступления. И учитывая ее славное прошлое, новый срок ей только за это обеспечен. Ну и я заявление напишу, что она у меня деньги украла.

– И что ты предлагаешь? – напрягся Михаил.

– Есть предмет торга! Думаю, я ее переиграю.

– Смотри, как бы она тебя ножом не ударила. Раньше у нее всегда при себе перо имелось. А то договоришься на том свете! – предупредил старик.

– Я с ней сегодня уже беседовал. И мои парни заставили ее карманы вывернуть. Нет у нее ничего.

– Какие парни? – не понял старик.

– С подводной лодки, – хмыкнул Молоканов и, наклонившись к деду, обнял его за плечи. – Большое вам спасибо, Капитоныч!

– Побереги себя, подводник, – пожелал на дорожку старик.

Луиза Кимовна сидела на скамеечке невдалеке от Танеевского дома и совершенно спокойно разглядывала птиц, примостившихся на ветке соседской вишни.

– Чудесные создания, – мотнула она головой в сторону нахохлившихся воробьев, когда Молоканов уселся рядом на лавку.

– Тебе сейчас бы о другом подумать, Лука, – отрезал Владимир Петрович, словно выплюнув погоняло уборщицы.

Она дернулась, собираясь сбежать от него.

– Сидеть. – Вова ухватил ее за руку, возвращая на скамейку. – Ситуация поменялась, правда? – невесело усмехнулся он, поймав удивленный взгляд. – Теперь мне и доказывать ничего не нужно, зная ваше легендарное прошлое. Собирайтесь до кичи, или как там у вас говорят? – поморщился Молоканов, даже не скрывая пренебрежение.

– За воровство денег реальный срок не дадут, – хмыкнула Сандрозд, вновь залюбовавшись птицами, перелетевшими на забор. – Если удастся вам что-то доказать, то только условно, учитывая возраст.

– Тебе еще статьи подберут, кражей денег не отделаешься. Пойдешь как пособница покушения на убийство. Кто Антона Тризуцкого, как кабанчика, разделал, я не знаю, но удар твой фирменный, Лука. Вот следователям и расскажешь, кому мастер-класс давала.

И тут же Молоканов заметил, как Луиза вздрогнула.

– Я не хочу на зону, Владимир Петрович. Что вы предлагаете?

Вова внимательно оглядел Луку и тихо, но твердо заявил:

– Во-первых, уговорите их сдаться. Учитывая, что организатор уже арестован, Даша и ваш внук получат сроки только как исполнители…

– Какой организатор? – вскинулась Луиза. – Не понимаю.

– Его хорошо знает Даша. Илья Баянов. Именно он позвонил в домофон, чем помог Фроленко избавиться от Тризуцкого, а потом отдал ключ от своего домовладения.

Сандрозд кивнула.

– Пусть не вздумают его покрывать, – зло бросил Молоканов.

Старуха внимательно глянула на бывшего шефа, и Владимир Петрович тут же осознал, что многие годы неверно судил об этой женщине. Пара внимательных звериных глаз цепко уставилась на него, наблюдая словно за противником, приготовившись к броску.

– Все точно, начальник? – просипела Лука. – Смотри, если обманешь…

– Не пугайте меня, Луиза Кимовна, – предупредил Вова. – У вас все равно нет выбора.

– Тебе-то какой прок от всей этой истории?

– Там моя семья, – устало заметил Молоканов. – И я хочу, чтобы вся эта канитель побыстрее закончилась. Нужно предотвратить штурм, чтобы мой маленький сын не испугался и не стал заикой. Идите, Луиза Кимовна, и уговорите внука сдаться. Это в ваших же интересах. Вам воздастся за сотрудничество.

– Пустая болтовня! – вскрикнула Сандрозд. – Но я пойду. Попробую. А вы не станете на меня писать заявление, Владимир Петрович. Согласны?

Молоканов кивнул.

– Вы в любом случае выполните наше соглашение, даже если Валера меня не послушает.

– Хорошо, – согласился Молоканов. – Я даже лично вам найму адвоката, если уговорите внука и его подругу выйти, не причинив никому вреда.

– Спасибо, – всхлипнув, пробормотала Лука. – Скажите мусорам, что я согласная.

Вова махнул рукой Петухову, маячившему поблизости.

Чижик тут же подскочил к ним.

– Что случилось? – встревожено поинтересовался он.

– Клиент созрел, – сумрачно оповестил Молоканов, тяжело поднимаясь со скамейки. Оставалось только надеяться, что скоро его жена и сын обретут свободу. Он медленно побрел вдоль улицы. После разговора с Лукой хотелось помыть руки. Гадко и противно. Владимир Петрович дошел до конца улицы и остановился около заснеженного оврага. Казалось, белое полотно кто-то разорвал и бросил скомканным. Он сунул руки в карманы куртки и словно застыл на краю обрыва. Еще неделю назад он даже не подозревал, что у него есть сын и девушка, в которую влюбился когда-то, до сих пор любит его. Мимолетная случайность поменяла его сознание и напрочь изменила реальность. Подумать страшно, чем бы закончилась эта история, не войди он снова в жизнь Маргариты. Как знать, когда бы Фроленко вздумала показать удар ножом имени Луки? И кто бы стал в этом случае жертвой? Вряд ли Тризуцкий. Молоканов всмотрелся в черные ветки деревьев, издали показавшиеся ему похожими на изогнутые проволоки. Глянул на кое-где видневшиеся клочья прошлогодней жухлой травы.

«Без Маргариты и Саньки моя жизнь ничего не стоит», – внезапно осознал он и, быстро развернувшись, поспешил к знакомой Танеевской калитке.

Издалека Молоканов увидел, как в самом начале улицы, около оцепления, затормозил «Порш кайен» и с пассажирского места возле водителя выпрыгнул Лутонин. Даже издалека Вова заметил недовольное лицо владельца золотого листа.

Тут же к своему дальнему родственнику подскочил Танеев и резко подхватил за грудки, сминая в ладонях черное кашемировое пальто.

Молоканов заспешил к тестю, пока не началась потасовка, но не успел.

– Сволочь, всех подставил! – вскрикнул Митрич и, бросив лутонинский лапсердак, заехал ему кулаком в нос. Удар вышел несильный. Сказались возраст нападавшего и рост самого Лутонина, на полголовы возвышающегося над обидчиком.

– Сашка, да ты чего? – протянул Лутонин, одновременно вытирая сочившуюся из носа кровь белоснежным платком. Тут же к Танееву бросились охранники олигарха, но не успели. Хоппер перекрыл им дорогу, а подоспевший Молоканов встал рядом.

– Фроленко вели от самой Вишневки, – начал оправдываться Лутонин и, строго глянув на охрану, мотнул головой в сторону Митрича. – Это мой брат, мы сами разберемся.

Танеев хмыкнул и пробурчал сквозь зубы:

– Самое поганое, Леша, это незаконченное действие! Вели и чего? Только на мой дом напали. И теперь четыре человека сидят в укрытии и ждут, когда их освободят.

– Четвертый кто? – не понял Лутонин.

– Моя жена, – прохрипел Дьяконов, даже не подумав изменить зверское выражение лица.

Лутонин внимательно осмотрел незнакомого человека и повернулся к Танееву.

– Это Михаил, муж Надежды Одинцовой, – светски представил он.

– Вы ж развелись? – охнул Лутонин.

– Не знал, что вы так интересуетесь частной жизнью простых смертных, – процедил Хоппер.

– Ага, я еще про Пугачеву читаю и про Колю Баскова, – …отрезал Лутонин и всмотрелся в улицу позади собеседников.

– Чего там? – пробурчал он напряженно.

Молоканов обернулся. К калитке Танеевых приближалась процессия. Впереди шла Лука, а рядом с ней двое полицейских.

– Это бабка сожителя Фроленко. Идет уговаривать сдаться, – пояснил Владимир Петрович.

Лутонин кивнул.

– Если у нее ничего не получится, значит, верну им лист. Все равно далеко не уйдут, – зло добавил он.

– Уже ушли и вернулись, – нехотя бросил Танеев. – Что ж твои спецы сразу Фроленко не арестовали?

– Да потому что ждали, с кем она на контакт выйдет! – рассердился Лутонин. – Ясно, что она не одна в деле. Эта глупая баба сама бы такую аферу не провернула.

– Только эта дура твоих умников обставила. Где они ее потеряли?

– Еще на трассе, – уныло признался Лутонин. – Даже в торговый центр заехали, но найти не смогли.

– У тебя все не по-людски, – отмахнулся Танеев и зашагал к майору Петухову, который издалека делал странные пассы. Уже отойдя в сторону, Митрич повернулся к Лутонину и небрежно обронил: – Чего стоишь, Лешка? Беги за листом!

От Молоканова не укрылось, как по скулам Лутонина заходили желваки. Он застыл на месте, с минуту раздумывая, а потом быстро направился к своему дому, на ходу отдавая распоряжения охране.

– Что вы сказали старухе? – набросился Петухов на Молоканова, как только он подошел следом за Митричем.

– Воззвал к ее гуманности и милосердию. Объяснил, что в доме находятся мои жена и сын, – дернулся в ответ Владимир Петрович. – Вы вроде рядом находились, слышали все.

– Не все, – огрызнулся Петухов. – Бабка, как в дом вошла, встала в мертвой зоне. Ни одна камера ее не видит.

– Эка невидаль, – буркнул Танеев. – Просто вошла в коридор и дальше в дом идти не захотела. Умно! А чего ты переполошился, Гена?

– Спецы не знают, о чем они говорят! – словно раненый, вскрикнул Чижик. – Капитоныч сообщил, что вы знали о судимости Луки!

– Только с его слов, – мрачно предупредил Молоканов. – Она у меня в офисе пять лет проработала. Рубля не украла. Судимость давно погашена. И, насколько я знаю, у Луизы Кимовны, кроме внука, никого нет, – уточнил Владимир Петрович, краем глаза заметив удивленные лица Хоппера и Танеева.

«Сейчас начнется допрос с пристрастием», – мысленно разозлился он, от всей души желая Чижику-Пыжику Петухову провалиться в тартарары.

Около калитки оживились полицейские, связываясь с кем-то по мобильнику. И майор Петухов заспешил к ним, оставив Молоканова в тихом бешенстве.

– Так что ты предложил бабке? – сразу же поинтересовался Танеев, как только Чижик отошел в сторону.

– Пообещал не заявлять на нее в полицию о краже денег и лично для нее нанять адвоката, если будут обвинения в пособничестве. Как только ваш Капитоныч рассказал про Луку и ее фирменный удар, у нас появились козыри. Я ими воспользовался, – пожал плечами Владимир Петрович и добавил решительно: – Не допущу, чтобы кто-то навредил моей семье.

– Я знаю, – хмыкнул Танеев. – Но чувствую, у тебя еще пара джокеров в рукаве.

Хоппер улыбнулся, собираясь поддержать разговор, но в этот момент калитка отворилась и на улицу вышла бледная Лука. Рядом тут же замаячили полицейские.

– Ребята сдадутся, – заверила она, поравнявшись с Молокановым. – Только помните, что вы обещали.

– Если наши близкие не пострадают, я возьмусь защищать ваши интересы, Луиза Кимовна, – заверил старуху Танеев.

– Спасибо, – кивнула Сандрозд и, пройдя несколько шагов, без сил плюхнулась на первую попавшуюся лавку.

Глава 19.

5 января

Илья Баянов сильно удивился: рано утром его вызвали на допрос. Удивление переросло в панику, когда вместо обычного кабинета в СИЗО его усадили в машину и привезли в Следственный комитет. Допрос вел незнакомый следователь и спрашивал всякую ерунду. Про дружбу с Тохой Тризуцким, про его жену Маргариту, а потом разговор плавно перешел на Дарью Фроленко – жирную свинью. Баянов не стал отпираться.

– Конечно, знаю! Толстая такая. – Баян выругался про себя и, растопырив пальцы, развел руки, показывая размер задницы Фроленко.

Следователь кивнул.

– А кого еще из окружения Фроленко знаете?

– Парня ее, трусливый такой качок. У него еще фамилия смешная, никакого погоняла не нужно, – усмехнулся Баян, но, увидев серьезное лицо следователя, аж поперхнулся собственным смехом.

– Когда виделись в последний раз? – поинтересовался следак.

– Да в день, когда Тоху порезали. Я с утра заезжал к Фроленко. Она Тохе денег задолжала.

– К вам домой Фроленко или ее парень когда-нибудь приходили?

– Никогда, – фыркнул Баянов. – Зачем бы я их на порог пустил? Они мне не друзья, это Тохины знакомые.

– То есть вы не отрицаете, что утром второго января виделись с Фроленко и Сандроздом?

– Только с Фроленко. Он в стороне стоял, с какой-то бабкой разговаривал.

– Прочтите и распишитесь, – сдержанно попросил следователь.

Баянов, не читая, влепил внизу свою подпись и подумал зло: «Из-за всякой ерунды вызывают, сволочи!»

Всю недолгую дорогу от Следственного комитета до СИЗО он злился на всяких уродов, которые вместо поиска настоящего злоумышленника, имитируют бурную деятельность и задают дурацкие вопросы.

Лишь когда захлопнулась тяжелая дверь в камеру, Баянов испугался, почувствовав липкий удушающий страх. Илья гордился своей интуицией и звериным чутьем, поэтому, попросив у соседа надежно спрятанный мобильник, позвонил своему адвокату и велел вновь ознакомиться с делом.

Следом за Баяновым на допрос вызвали Совенко. Оттуда Сова вернулся мрачным и, ничего не говоря, лег на свою кровать и, отвернувшись к стене, закрыл голову руками, словно его кто бить собирался. А чуть позже приехал, ознакомившись с делом, адвокат Павлик Поплавский. Или попросту Поплавок. Сухопарый лысоватый мужичок, личный адвокат Баянова, а также муж его тетки. Обычно веселый Пашка пребывал в крайнем смятении и с трудом подбирал слова.

– Давай, Поплавок, не тяни… – попросил Баян, осклабившись. Ему уже надоела вся эта тягомотина с покушением на Тризуцкого. Хотелось оказаться на свободе, съездить в Архыз покататься на лыжах, а потом за работу. Пора снова запустить лапы в бизнес Молоканова и отобрать новые разработки. Никто не смеет перейти дорогу Илюше Баянову. Подумаешь, самородок выискался! Никаких конкурентов.

«А ведь я ему предлагал поначалу работать на меня, зарплату давал хорошую. Не захотел Володенька. Сам виноват. И от Ритки нужно отогнать поганой метлой, чтобы не смел к Тохиной жене подкатываться. Тоже мне, герой-любовник!» – мысленно решил Баянов и насел на адвоката.

– Что ты все мямлишь, Поплавок? Твоя задача вытащить меня отсюда!

– А твоя задача, Илюшенька, рот не открывать. И звать меня на допросы. Что ты там наболтал, буй моржовый?

– А че такое? – закусил удила Баянов. – Спрашивали всякую ерунду. Знаю ли я эту дуру Фроленко и ее мужика. Ну знаю, и что с того?

– Они тебя тоже знают, – нахохлился Пашка. – И дают показания против тебя. А ты, дурья башка, сам все и подтвердил. Сколько раз говорить…

– Я тут причем? – рыкнул Баянов. – Это Леголас ее шантажировал. Он ее комп взломал и нашел там фотки, где свиноматка эта голяком позирует. Страшное зрелище. Ну и пригрозил опубликовать на порно-сайтах. Знаешь, есть такие на любителя. Чтобы она поняла, что Тоха не шутит, он выложил в открытый доступ ее выкройки и проекты. Установил ежемесячный платеж. Ей пришлось согласиться. Я только пару раз ездил забирать. У Тохи на тот момент все счета арестовали, а его самого Интерпол искал.

– А теперь послушай меня, умничек. Я не для того встречу у следователя выпросил, чтобы про голых свиноматок выслушивать.

– Да…– встрепенулся Баян, собираясь поставить родственника на место.

– Рот закрой, – тихо попросил Поплавский, и от этой просьбы Баянова затошнило. Он молча воззрился на адвоката, поняв наконец, что интуиция сработала на пятерку, а вот мозги – нет.

– Ситуация следующая, – спокойно продолжал Поплавок. – Фроленко и Сандрозд дают подробные показания. Там уже листов двадцать, исписанных Фроленко. О шантаже, о краже золотого листа. Она даже призналась, что пырнула ножом Тризуцкого.

– Тогда почему я еще здесь? – не поняв, вскинулся Баянов.

– Потому, дорогой Илюша, – гаденько улыбнулся адвокат, – что теперь ты не подозреваемый, а организатор преступной группы. Поздравляю, мой дорогой!

– Вранье! – взревел Баянов. – Никто ничего не докажет.

– Уже собирают доказательства. Соседи Сандрозда и его бабка подтвердили, что видели, как ты приезжал и долго разговаривал с Фроленко на улице. Давал указания. Теперь докажи обратное, тем более что сам подтвердил это.

– Ну и что? Это ничего не доказывает! – в азарте вскрикнул Баян и тут же под тяжелым взглядом Поплавка сел на место.

– Идем дальше. Ты велел Фроленко выкрасть золотой лист в обмен на ее голые фотки. Уж не знаю, за каким лешим он тебе понадобился? А Тризуцкий, сообщник, отвлекал народ. И план, как спрятать лист в вязаной шали, ты придумал. Оперативники уже изъяли ноутбук у тебя на даче, а там подробная выкройка.

– Ничего в этом не понимаю, – взмолился Баянов.

– Там простая выкройка. Но это еще не все. Ты вместе с Фроленко пришел к Тризуцкому и позвонил в домофон. Ничего не подозревающий Леголас открыл дверь, зная, что идешь ты, доверяя тебе. Но, распахнув дверь, увидел эту дрянь. Она убеждает, что Антон кинулся на нее, собираясь изнасиловать. Даже имеются царапины у нее на руках. Сейчас материал из-под ногтей Тризуцкого проверяют на соответствие ДНК Фроленко. Если совпадет, значит, точно была борьба и она не лжет. И вот тогда в целях самообороны, понимая, что ей не одолеть противника, она пустила в ход нож. Тут, дружок,ты соучастник.

Баянов кивнул, до конца отказываясь поверить в реальность происходящего.

– Да я вообще известный террорист, – устало выдохнул он, думая, что шутит.

– Это точно, – согласился адвокат. – Ты зачем дал Сандрозду ключ от дедова дома? Через твой двор они с Фроленко попали к Танееву и взяли его семью в заложники. Насилу уговорили сдаться.

– Как у них ключ оказался? – вылупился на Поплавка Баянов.

– А я откуда знаю? – пожал плечами тот. – Вот это самая главная улика, Илья. От всего остального можно отмахаться. А вот с ключом у тебя промашка вышла. Понимаешь?

– Да не давал я никому никакого ключа, – искренне признался Баянов. Адвокат мог поклясться, что услышал в его голосе нотки отчаяния. Илья медленно потер вмиг посеревшее лицо, а потом опустил голову на сжатые кулаки. Посидел минуту-другую.

– Меня подставили, – проскрежетал он. – Ищи, кому это выгодно? Может, Молоканов?

– Он не при делах, – отмахнулся Поплавок. – А у тебя, Илюша, таких вот товарищей много, кому выгодно. Полгорода против себя настроил.

– Дом продавайте в Вишневке. У матери есть генеральная доверенность. «Ровер» тоже, к чертям! Вытаскивай меня, Паша, из этого дерьма, никаких денег не пожалею. Это ж надо, организатор ОПГ и соучастник покушения!– сокрушался Баянов.

– Да, представляешь особую опасность, – мрачно заверил Поплавский. – Тебя сегодня в отдельную камеру переведут, следователь по дружбе шепнул.

– Вызволяй меня отсюда, Пашка! – закричал Баянов. – Выйду, всем отомщу! Дашке этой, ее парню!

– Мне пора, – осадил родственника Поплавок. – И, кстати, я развожусь с твоей теткой, поэтому вместо абонентской платы почасовая.

– Хорошо. Все норовят ободрать попавшего в беду человека, – оскалился Баянов, его глаза полыхнули нехорошим огнем.

Вернувшись в камеру, Баянов собрался было обсудить происходящее с Совой, до сих пор лежащим лицом к стене и подозрительно молчаливым.

– Хоть повернись ко мне, – потребовал Илья. – Не могу с твоим бритым затылком болтать.

Но насупленный Юрка головы не повернул.

– Ты совсем с катушек слетел, Баян, – пробурчал он. – Тоху заказать… Это ж надо…

Баянов понял, что переубеждать бесполезно. Он плюхнулся на свое место около окна и попробовал вспомнить, когда и где видел в последний раз ключи от старого дома в Вишневке. Но, сколько он ни напрягался, так и не смог воскресить в памяти ни сам ключ, ни его местонахождение. Мысли сами собой перескочили на дом деда, куда в детстве он ездил на каникулы, потом плавно перешли на сад и гамак под вишней, где пятнадцатилетний Илюша целовался с веселой девчонкой, соседской родственницей. Те детские тисканья со временем переросли в долгоиграющую любовную связь. Но до сих пор он помнил свой щенячий восторг, когда впервые она позволилаего руке пробраться под кружевную чашку лифона и с силой сжать круглую и упругую грудь.

«Есть за что подержаться, – мысленно хохотнул Баянов. И тут же одернул себя: – О деле нужно думать. Кто мог подставить? Кто отдал Дашке ключ от дома в Вишневке? Где вообще он хранился все эти годы?» Сколько ни пытался Баян, но никак не мог ответить ни на один из этих вопросов. Он улегся на спину и, закрыв глаза тыльной стороной локтя, попытался уснуть. Но снова и снова в мыслях возвращался к душному августовскому вечеру и смешливой девчонке, ласкавшейся с ним в гамаке.

«Сколько телок прошло через койку, мало кто запомнился. А от этой, самой первой, до сих пор радостно на душе. Может, стоило жениться на ней? – хмыкнул про себя Илья и, отогнав глупые мысли, сосредоточился на последней крале. Склеенной в ресторане отеля «Корона» за день до ареста приезжей милфе. – Как там ее звали? Лолита? Беата? Красивая баба, почти ровесница матери. Но какая же клевая в койке. Классный трах без обязательств!»

Если бы не дурацкий арест, он бы продолжил знакомство. А то пока выйдет с кичи, она, поди, уедет из города… Баянов вновь одернул себя и принялся размышлять о показаниях Фроленко, обеспечивающих ему внушительный срок.

«Вот же тварь, – мысленно ругнулся Баянов. – Зря Тоха к ней вообще полез. Грязная свинья, теперь от нее одни проблемы. И сам Леголас в реанимации, едва живой. И Сова – самый близкий друг с детского сада, и тот поверил в эти небылицы».

Илья поднялся и подсел на кровать рядом с Совенко.

– Юрка, братан, да я жизнью клянусь… Ты же рядом со мной весь тот день был!

– Вот именно! – резко развернувшись, громко прошипел Сова, косясь на остальных сокамерников. – Был! И ты заезжал к этой гадине и долго с ней разговаривал!

– Ты об этом ментам рассказал? – хрипло уточнил Баянов.

– Да, – вздохнул Юрка. – Они спрашивали, где мы бывали в последние дни, с кем встречались.

– И какие же ты дал показания, братан? – криво усмехнулся Баян.

– Рассказал, что заезжали к Фроленко и ты выходил из машины с ней побазарить. Они поинтересовались, чем еще занимались, пришлось ответить, что работали в офисе и пару раз пообедали в «Короне».

– Спасибо, друг, – осклабился Илья и вернулся к себе. Он снова принялся мучить себя, задавая одни и те же идиотские вопросы. Ответ пришел лишь под утро, когда Баянов словно вынырнул из минутного тревожного сна.

«Только один человек имел неограниченный доступ в моем доме и мог запросто выкрасть ключ. Знает Фроленко и Сандрозда, завидует Тохе Тризуцкому. И только ему одному выгодно, чтобы я сгнил в тюрьме. Сова, мать твою! Как же я раньше не догадался!»

Молоканов нервничал, когда сразу после обеда полез в сейф. Вытянув из самого дальнего угла маленький бархатный мешочек, достал из него кольцо с розовым камнем, уставился в сомнении.

«Подойдет ли для Риты? – пронеслось в голове. – Может, другое купить? Но это такое завораживающее». – Владимир Петрович глянул еще раз на странный розово-оранжевый камень в центре. Насколько помнил Молоканов, его из Шри-Ланки привез дед и, отдав ювелиру, попросил изготовить для любимой жены кольцо по собственному эскизу. Бабушка с этим кольцом не расставалась и сняла лишь незадолго до смерти, когда дедов подарок перестал влезать на пальцы, опухшие от артрита. Она поначалу хотела отдать кольцо Ириске, но та посчитала его простым и некрасивым. Тогда старушка обиделась и завещала колечко Вове.

– Что ты там разглядываешь? – Сзади подошла Маргарита и обняла Молоканова, заглянула через плечо.

Владимир Петрович, сжав колечко в кулаке, раздумывал не более секунды и решил, что была не была! Он, ухватив кисть любимой, быстро надел кольцо на руку.

Ритка изумленно уставилась на безымянный палец, где притягивал взгляд раздвоенный золотой ободок, обрамлявший со всех сторон удивительный розово-оранжевым камень в форме ромба. Примостившиеся по бокам мелкие бриллиантики казались почти незаметными и лишь оттеняли красоту камня.

– Тебе нравится? – нервно поинтересовался Владимир Петрович. – Если нет, давай поедем в магазин, купим другое!

– Вовка, оно шикарное! – восхитилась Маргарита. – Такое утонченное. Сразу видно, что подарок любящего мужчины.

– Это бабушкино, – объяснил он. – Она велела подарить его любимой женщине. Но если…

– Перестань, – перебила Рита. – Оно замечательное. Сама нежность. Сейчас так камни не ограняют. Старинная работа.

– А Ириска посчитала его примитивным.

– Вот и хорошо, – согласилась Маргарита, разглядывая подарок. – Камень похож на падпараджу – розово-оранжевый сапфир. И если это так, то оно бесценно. Как и твоя любовь. -Рита потянулась к Молоканову, положила голову ему на грудь.

– Спасибо, мой любимый, – прошептала она. Володя собрался ее поцеловать и уже наклонился над ее лицом, как вдруг вспомнил.

– Я тебе важные слова не сказал… то есть спросить забыл, – сбивчиво начал он.

Маргарита посмотрела на него удивленно, в глазах заискрились смешинки.

– Ты… это…, -заикаясь, начал Вова. – Выйдешь за меня?

– Естественно! – хмыкнула Ритка и добавила тихо: – Если бы ты знал, как я об этом мечтала. – Она заговорщицки глянула на Молоканова и тут же, подпрыгнув, обвила шею руками. Владимир Петрович почувствовал, как крепкие ноги любимой оплетаются вокруг его бедер. Он пошатнулся, но постарался удержать равновесие. Провел ладонью по Риткиной спине, а потом, запустив руку в пижамные штаны, огладил бархатистую кожу.

– Люблю тебя, Ритуля, – прошептал ей на ухо и аккуратно уложил любимую на диван.

– Я тебя тоже, – заверила его Маргарита и, шутя укусив за ухо, осведомилась напряженно:– Как ты умудрился отобрать это кольцо у Катерины?

– Я ей его и не показывал никогда, – хмыкнул Владимир Петрович.

– Почему? – удивилась Рита. – Вы женились по любви?

– Мне тоже так казалось, – передернул плечами Молоканов. – Но я про него напрочь забыл. А вспомнил, только когда тебя увидел. Ты в розовой майке около костра выплясывала.

– А надень я зеленую тунику тогда, ты подарил бы сейчас изумруд? – хохотнула Маргарита и, притворно зарычав, перевернула Молоканова на спину и уселась сверху.

У себя в кроватке завозился, а потом что есть мочи заревел Санька.

Рита бросилась к сыну.

– Володя, нужно смесь подогреть, – попросила она Молоканова. – Кто-то очень голоден, а мамино молочко закончилось.