Текст книги "Не бросай её (СИ)"
Автор книги: Виктория Анкай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
*9*
Никогда не видела, чтобы Сашка так зажато чувствовал себя рядом с нами, в нашем доме. Это читалось во всём – в скупой поджатой улыбке, пока он как-то странно исподлобья наблюдал за тем, как я ищу дополнительный бокал на полках, в задумчивом и слегка рассеянном взгляде, скользящем по срубленной им ёлке, в самой этой напряжённой позе, хоть он и старался расправлять плечи, будто периодически вспоминая о том, что он – взрослый уверенный в себе человек. Даже в первый раз после развода он зашёл сюда с большим апломбом и верой в себя...
Муж только удивлённо поднял бровь, разглядывая принесённое мною детское шампанское. Почему-то попросил Таню сделать погромче, когда началась традиционная речь президента, вместо того чтобы взять пульт и прибавить громкость самому...
Мы стояли втроём маленьким полукругом у самого телевизора, отчего-то так и не сев за стол. Друг напротив друга, в полный рост, с бокалами в руках...
Я не слышала напутственный голос с экрана. Не смотрела на Сашку, только на его чёрные носки и слегка потёртые колени джинсов, всё ещё недоумевая, что он вообще тут делает... Изредка бросала взгляды на дочь, сосредоточившуюся на выступлении и с улыбкой косящуюся на отца, поглядывала за окно, где кружился снег, ловила в фокусе разноцветные огоньки на ёлке. Какая-то сорреалистичная картина, будто из параллельной вселенной...
Куранты начали отбивать удары.
Саша с усталой улыбкой открутил пробку, разлил по фужерам шампанское. Уже хотел пригубить, но я машинально протянула свой бокал для того, чтобы чокнуться, и он поднял на меня глаза... Тут же подоспела Танька со своим лимонадом, и прозвучал тонкий перезвон соприкоснувшегося стекла...
Вкус шампанского приятно отдавал яблоком и виноградом, бил настоящими мелкими пузырьками. Все выпили до дна, как по команде по очереди тихо произнесли "с Новым годом", когда на экране телевизора торжественно грянул гимн...
– Пойдёмте за стол, – я вдруг поняла, что улыбалась всё это время. Сама первая направилась к накрытому столу, точно зная, что муж тут же шагнул за мной, а следом и Танюха...
Конечно, дочка не стеснялась и не скромничала с едой. От души положила себе в тарелку несколько видов салата, картошки, мяса... Сашка первые секунд десять просто смотрел на расставленные тарелки, будто ожидая, что ему предложат персонально... Не предложили, и он, неуверенно потерев ладони друг об друга, потянулся сначала к селёдке под шубой, потом к оливье...
Я тоже выбрала селёдку – её не удалось толком покусочничать, когда готовила, дабы не портить эстетический вид салата и не тревожить слои. И сейчас хотелось именно его...
Где-то неподалёку уже начали греметь салюты – соседи потихоньку выбирались из домов и выходили во дворы, чтобы запустить феерверки. Самые нетерпеливые справились ещё вечером, как и мы. Но многие дотерпели до положенного часа, и теперь за окном то и дело взрывались громкие залпы.
– Я на улицу! – Таня подскочила с места. – Мам, пап, пошли! Потом поедим...
– Пошли! – я охотно протянула дочке руку, вставая с места следом за ней. – Давай, пап, бросай ложку!
Сашка послушно поднялся, на ходу запихивая в рот как можно больше салата. Уже отходя от стола, стащил из корзинки хлеб, закинул на него кусок сыра, пару кружков салями, сверху добавил нарезку бекона...
Отвернулась, чтобы не смущать его. Поспешила с дочерью к выходу...
На улице оказалось действительно весело – каждый яркий взрыв ярких всполохов сопровождался свистом и счастливыми людскими выкриками, иногда с разных сторон запускали сразу несколько салютов, и тогда небо над головой и вовсе пестрело россыпью звёздного дождя, а подбадривающие возгласы звучали в два раза громче, вынуждая к ним присоединиться и тоже орать во всю силу лёгких, хлопая в ладоши...
Я не смотрела на Сашку. Знала, чувствовала, что он стоит за моей спиной, тоже любуется происходящим, возможно, курит...
Основная масса феерверков отгремела минут за пятнадцать. Мы с Танькой успели сбегать на дорогу, на задний двор, залезть на невысокую крышу гаражной пристройки... Саня мог давно уйти в дом, но не ушёл – смеялся над нами со стороны, когда мы подскользнулись у калитки, сам указал нам рукой, с какого бока лучше вскарабкаться на плоский шифер, потом с улыбкой сфоткал нас, когда мы, не удержавшись, весело скатились в сугроб... Издалека. Не приближаясь. Будто опасаясь переступить какую-то невидимую границу...
Наконец он махнул на нас рукой, в одну затяжку докурил сигарету, затушил её о край урны. Распахнул дверь, исчезая в доме...
Без него всё стало не так. Не так весело, не так интересно, не так смешно и трогательно, не так важно и нужно...
Грустно усмехнулась, отводя взгляд от закрывшейся двери. Повернулась к смеющейся дочери, валяющейся в снегу как ребёнок и с восторгом смотрящей на то, как, кажется, прямо над ней с грохотом раскрывается огромный цветной зонт... Осталась здесь, на улице – пусть без мужа всё совсем иначе воспринимается, но тоже очень неплохо. И более привычно уже...
Ещё через десять минут мы с Таней наконец тоже ввалились в дом. Снежные, мокрые, озябшие и довольные...
Сашка исправно сидел за столом в одиночестве и хомячил за обе щеки. Господи, как хорошо – не зря готовила...
– Рин, кофе сделаешь? – он повернулся ко мне, стараясь сохранить безмятежное выражение на осунувшемся лице. – А то ехать скоро, а я уже готов уснуть прямо здесь... Переел, наверное...
Сердце дрогнуло – сейчас уедет...
– Ну раза год можно и переесть, – я беспечно махнула мокрой варежкой, включила чайник. – Сейчас сделаю. Положи лучше себе ещё цезаря...
– Да я почти весь съел, тут осталось-то вам обеим...
– Ешь! Танька к нему ровно дышит, а я сегодня к селёдке больше прониклась... Ешь давай!
Поколебавшись пару секунд, он всё-таки потянулся к салатнику...
Себе я тоже сделала кофе. Просто чтобы попить за компанию...
Танька бегала туда-сюда, то за стол, то мимо, то наверх. А мы сидели друг напротив друга и молча пили из своих чашек, лишь изредка переглядываясь или улыбаясь, когда особо высокие залпы со свистящим воем разрывали воздух за окном...
– Рин, спасибо, очень вкусно, – Сашка покрутил в пальцах свою пустую кружку. – Я, наверное, поеду... Времени столько, а ещё руль держать... А завтра хоть как надо до работы доехать...
– Я понимаю, – кивнула, открыто глядя на него и чувствуя горечь во рту. – Ты только напиши хоть одно слово или смайлик пришли, что доехал без проблем и уже дома... Всё-таки ты правда утомился, я буду волноваться...
– А, да без проблем! – муж нехотя поднялся из-за стола, сладко потянулся, зевнул. – Завтра к вечеру шашлыки будем жарить, помнишь?
– Помню! – тихо рассмеялась. – Давай доживём до завтра, а?! Салатов вон сколько... – я засеменила за ним в прихожую.
– Ну так ты поставь их в холодильник прямо сейчас, всё равно уже все наелись. – Саша неторопливо и как-то тяжело взял с вешалки пальто, надел... – И ничего с твоими салатами не случится...
– Сейчас поставлю, – с покорной улыбкой согласилась, невольно любуясь мужем. – Ты хоть наелся?
– Я – даааа... – Сашка аж хлопнул себя по животу, надевая обувь. Наконец выпрямился и повернулся ко мне, сразу поймав мой взгляд... – Ну всё... Ты не провожай, чего ты пойдёшь... Холодно. Я сам всё закрою...
– Хорошо, – прошептала одними губами, отступила на шаг... – Спасибо за компанию, Саш...
– Вам спасибо... – он тоже понизил голос. – Пока. До завтра, – он повернул ручку, ещё раз украдкой оглянулся, прежде чем выйти и тихо закрыть за собой дверь...
*10*
Судорожно выдохнула, прикрывая глаза. Вдохнула, прислушиваясь к отголоскам эмоций...
Странно, на этот раз не было привычного горького осадка внутри. Не осталось тупой ноющей боли в сердце, давно ставшей привычной и почти незаметной, не сработало намертво вгрызшееся в сознание ощущение тонкой и невыносимо острой потери. Вообще ничего...
Вместо этих царапающих и сдавливающих грудную клетку чувств внутри царила непривычная, светлая и какая-то невесомая лёгкая тишина. Приятная, щекочущая дремавшие до этого момента струны души, незнакомая...
Он приехал встречать с нами праздник. С нами! Нелепо вспоминать поговорку "С кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь", ибо если б Сашка сам помнил о ней, то явно поостерёгся бы так опрометчиво заявиться сюда. И я заранее спокойна о том, что проведёт он предстоящие четыре сезона совсем не здесь. Но немного смешно почему-то...
В душе угнездилась странная смесь благодарности судьбе за это событие, необъяснимая, но надёжная нежность и... такое знакомое, но совсем позабытое женское счастье, которого мне отчаянно не хватало долгие месяцы. Когда в сердце есть покой, гармония и удовлетворение. Когда вся семья дома... Когда муж уезжает, но есть беспрецедентная уверенность в том, что он спешит не туда, а обратно, когда не нужно ни о чём переживать и беспокоиться, когда в полной мере присутствует осознание того, что всё правильно, всё так, как должно быть...
Улыбнулась собственным ощущениям. Обняла себя руками, представляя, как в этот момент Сашка заводит остывшую машину и трогается с места... Осталось выждать время до получения смс-ки, когда он приедет домой.
Вернётся вечером. Это же всего ничего – несколько часов, и он снова будет здесь! Тепло от этого знания. А дальше вечера даже заглядывать не хочется...
Прошла по гостиной, погасила основную люстру, оставив светить лишь диодную ленту под потолком и переливчатую гирлянду на ёлке. Покосилась на стол, на котором осталась еда и тарелки... Наверное, если бы не слова мужа перед уходом, я так и бросила бы это всё, а утром выкинула бы остатки салатов и помыла посуду. Но сейчас я чувствую себя обязанной убрать разносолы, ибо пообещала. А я люблю сдерживать обещания – это лишний повод гордиться собой... И это хорошо почему-то.
Топливо собрала салатники, переставила в холодильник. Остальное трогать не стала – завтра приступлю с новыми силами.
Зажала в ладони телефон, прилегла на диван. Закрыла глаза, наслаждаясь этим неповторимым моментом, прекрасно зная, что он слишком непродолжителен, и развеется в любую секунду...
– Алиса, включи музыку.
По комнате поплыли первые аккорды какой-то мелодии.
– Алиса, другую!
В глазах тает снег.
Или это слёзы...
Совсем растеклась по мягкому удобному дивану, чувствуя, как волнами накатывает непривычная счастливая радость.
Чёрт, я ведь даже желание не загадала в этот раз! Просто забыла, потрясённая до глубины души Сашкиным присутствием. Но это и неважно, мне и без желания неплохо...
***
Дочь спустилась уже через полчаса.
– Мааам! Спишь? – от её шёпота я бы в любом случае проснулась. – Я пошла...
– Иди, – так же в тон ей громко прошептала, усмехаясь и не разлепляя ресницы, опасаясь спугнуть так хорошо пригревшееся внутри меня уютное счастье. – Чтоб в три дома была!
– Я помню! Ушла!
– Давай...
Мысленно проводила Таню до калитки, прислушиваясь к звукам...
Открыла глаза. Одна.
Посмотрела на мобильник в своей руке – Сашка совсем скоро должен написать. Потом можно будет раздеться и подняться в спальню...
Чёрт, залезть к Анжеле на страницу? Посмотреть, как она там Новый год встретила...
Нет. Как-то вообще всё равно, ибо Сашка был здесь, а её личная жизнь как отдельно стоящей единицы личности меня совершенно не интересует. Лучше полежать ещё немного...
Уже почти задремала, когда телефон в моих пальцах задрожал от короткой вибрации.
Сашка! Наконец-то!
"Доехал!"
Сразу следом ещё одно:
"Гаишники остановили, штраф выписали"
Умиротворённо вздохнула, любуясь присланными строчками. Конечно, я волновалась за него, но это странное ощущение того, что всё хорошо (даже не будет хорошо, а сейчас хорошо), оказалось сильнее в разы.
"Отлично!" на первое сообщение.
"Скорость превысил?" и нахмуренный смайлик на второе.
"Нет! Не поверишь, папку с документами забыл!"
Эээммм... Ну забыл так забыл, наверное.
"А ты разве не в бардачке документы на машину хранишь?"
Сашка даже подвис там на несколько секунд.
"Нет. Рин, это когда машина на ночь в гараже остаётся, я бросаю как есть. А тут я всё забираю с собой. Мне так спокойнее. Ну и вечером уже выложил всё, а забрать не забрал"
"Ясно"
Что тут ещё ответишь?
Поджала губы, чувствуя, как отголоски прежней привычной тоски против воли растекаются по кровотоку – у него теперь свои правила и обычаи, а я о них даже не знаю.
Сашка молчал, но не выходил из онлайна.
"Уже в квартире?"
Кольнула знакомая глухая ревность...
"Нет. Курю у подъезда"
Вздохнула. Глупо как-то уже продолжать разговор, да? Тем более, вечером он всё равно приедет сюда, к нам...
"Ладно, пойду я спать, и ты давай не мерзни, поднимайся уже"
"Уже"
"Пока"
"Пока"
Первая вышла из сети. Отложила телефон.
Неважно. Всё неважно. Именно сейчас, в эту ночь, плевать на то, что он уехал к другой женщине. Это уже не ревность даже, а какая-то снисходительная апатия... Но и она не способна задушить тот проклюнувшийся в пересохшей душе росток, который мне теперь хочется оберегать и лелеять.
Наверное, до сегодняшнего вечера я просто боялась – того, что Сашка в один прекрасный день сделает свой окончательный выбор, и этот выбор будет не в мою пользу, того, что муж ездит сюда исключительно по зову совести, того, что мы с Танюхой для него только обуза. Возможно, завтра я буду бояться вновь. Но сейчас этот страх ушёл... Не совсем, конечно, топчется ещё где-то рядом, пытается просочиться в мысли и сознание, но... Я за эти пару часов уже успела ощутить как это – чувствовать себя если не по-настоящему важной, то точно нужной для бывшего мужа, и я уже не хочу испытывать что-либо иное... Ибо это слишком прекрасно, да.
Как ни странно, энергия била через край. Я успела неплохо отдохнуть на грани сна и реальности в наступившем году. А значит, можно прямо сейчас убрать со стола, пропылесосить, принять душ, а уж потом подняться в спальню. А можно и не подниматься – стащить у Таньки немного вкусняшек из подарков, достать плед, включить "Гарри Поттера" на большом экране, как я делала это когда-то давно, когда дочь была маленькой, и уснуть прямо тут, рядом с большой сияющей ёлкой...
*11*
Дышалось легко и жадно – снег прекратился, влажность заметно понизилась, морозец не щипал кожу, но ощутимо студил раскрасневшиеся щёки. Холодно, конечно, но вполне терпимо...
Снегоуборщик рычал как самый настоящий трактор, вгрызаясь в толщу заледеневшего наста там, где с начала зимы никто ни разу не чистил лопатой. Конечно, тут и убирать-то необязательно, но Саше очень хотелось испытать новую технику на любых преградах, и он, переодевшись в фуфайку и зимние берцы, третий час подряд радостно наворачивал круги на заднем дворе, довольный как ребёнок.
Я же стояла поодаль, дабы не получить очередную порцию вылетающего из трубы снега в физиономию. Это Танька поначалу резво скакала рядом с отцом, нарочно попадая под струю и хохоча на всю улицу, а я как-то не готова доставать из-за пазухи мокрый лёд и переодеваться в третий раз подряд. Мне и тут неплохо – просто наблюдать со стороны, старательно радоваться за мужа, незаметно ёжиться от холода и иногда, когда Сашка устраивал перекур и всё-таки давал новому агрегату отдохнуть, таскать нам обоим горячий кофе и хвалить как мужа, так и его приобретение. Глупо, но, наверное, это единственное, что я умею делать...
Уже начало смеркаться, когда Саня наконец загнал пышущий бензиновым жаром снегоуборщик в гараж. Со счастливой улыбкой сел перекурить на скамейку у дома, похлопал ладонью рядом с собой, приглашая меня сесть...
– Умучилась стоять-то, Рин?! – он расстегнул фуфайку. – Самому жарко, а руки вот замёрзли...
Конечно, умучилась. И я подозреваю, уйди я в дом и перестань проявлять интерес к новой игрушке, он бы давно завершил все эти снежные забавы...
– Может, хватит на сегодня, Саш? – я аккуратно примостилась на заиндевевшую лавку с другого края. – Темнеет уже...
– Чего хватит? – он нахмурился, поднимая на меня глаза. – Ну пусть темнеет, тебе-то чего? Я прожектор включу... Я себе сегодня водки купил, настроился уже... Когда нам темнота мешала мясо готовить?
Улыбнулась его ответу.
– Да никогда не мешала, конечно... Завтра на работу?
– Нет. Выходной.
– Останешься и будешь спать до обеда? – я рассмеялась, намереваясь поддеть его в шутку, но в глубине души ликуя от такой перспективы, ибо подобное случается крайне редко, раз в несколько месяцев максимум.
– Да, – Сашка ответил просто, спокойно развёл руками. Помолчал немного, делая затяжку. – Ну что, делай кофе, и буду мангал разжигать...
– Хорошо, – кивнула с улыбкой, уже торопясь к дому...
***
Сашка действительно пил. Сидел с котом Васькой у прикрытого тлеющего костерка, грел руки и периодически подливал в стопку водку, стоявшую прямо в снегу, плескал в гранёный стакан какой-то сок, который он привёз с собой, и по очереди залпом глотал всё это. Иногда закусывал принесённым мною салатом, который на двадцатиградусном морозе давно превратился в лёд. Изредка отщипывал кусочки мяса и скармливал кошаку...
Я смотрела на него из окна, почему-то всем сердцем проникаясь к происходящему. Нет, мне не было его жалко, хотя зрелище брало за душу – я просто понимала, что это именно то, что ему сейчас нужно, чего требует его подсознание. Но мне искренне хотелось хоть чем-то облегчить исходящую от него усталость...
Я часто выходила к нему во двор – то приносила сухие перчатки, то притаскивала крошечную порцию еды, втихаря чуть-чуть погретую в микроволновке, чтобы не прямо с холодильника на мороз, иногда, как сейчас, просто стояла рядом, гладила верного Василевса, насупленного, но честно выполняющего долг хозяйского любимца и не покидающего свой пост рядом с костром...
– Помнишь, как я руку обжёг, когда купил сварочный аппарат и впервые попробовал варить? – муж бросил в мою сторону короткий взгляд, чуть усмехнулся, протягивая ладони к красноватым уголькам.
– Конечно помню! – я с сарказмом закатила глаза, готовая поддержать любой разговор. – Вот эту ножку к мангалу как раз и приваривал. Радости-то было, – я ворчливо поцокала языком. – У него ожог такой, а он мнётся от боли, но взахлёб рассказывает, что больше не надо мучиться и подкладывать кирпичи... Забудешь такое, ага!
Сашка довольно рассмеялся, прикуривая сигарету.
– Ну реально хорошо же получилось! До сих пор пользуемся...
– А я и не спорю, – тихо усмехнулась, почему-то опуская голову. – А шрам у тебя так и не прошёл...
– Да?! – Саша с удивлением покосился на меня. Задрал рукав фуфайки повыше, осматривая в тусклом свете прожектора своё запястье... – Брось ты, столько лет прошло...
– Бестолочь, – я со вздохом протянула ладонь, взяла его руку в свою, ещё немного отодвинула манжет и повернула к нему побелевший едва заметный след на коже. – Вот. Я его столько мазала тебе, что с закрытыми глазами найду.
– Ээээ, правда... – Сашка и так, и эдак крутил свою руку, рассматривая шрам. – А я и забыл про него...
– Бывает, – я улыбнулась. – Пойду в дом схожу, ещё хлеба тебе принесу.
– И миску сразу захвати, Рин! Минут пять-десять, и можно пробовать...
– А, ладно! – я уже шагала к дому, чувствуя себя глупой и счастливой от этих неожиданных общих воспоминаний...
***
Сашка накусочничался прямо там, на улице. Там же опустошил бутылку почти наполовину...
Я уже забрала домой огромное блюдо с жареным мясом, а он ещё сидел над догорающими углями, оставив себе и Ваське один шампур... Потом принялся очень неторопливо убирать в сарай весь инвентарь...
Домой зашёл пошатываясь, едва переставляя ноги. Уже прекрасно зная, что от тепла сейчас развезёт ещё больше, постоял пару минут, издалека наблюдая за тем, как мы с Танькой исправно хомячим горячие шашлыки с овощным салатом, широко улыбнулся впервые за вечер...
– Рин, я наверх... Мыться не буду, можно? – он почти умоляюще посмотрел мне в глаза, снимая пропахшую дымом одежду прямо тут, у входа. – Замёрз и устал, не хочу в воду...
– Можно! – я кивнула, посмеиваясь. – Не будить тебя завтра, да?
– Не, не надо! – он схватился за перила, осторожно и медленно принялся подниматься. – Всем спойной ночи! Рин, кота потом домой запусти, там дубак такой...
– Конечно запущу! Спойной ночи! – я смотрела ему в след с таким дурацким ощущением нежности, что самой стало тошно.
– Спокойной ночи, пап! – Танька тоже с обожанием провожала отца взглядом.
– Долго не сиди! Детям спать скоро пора! – Сашка даже попытался пошутить, сверху грозя ей пальцем. – Вот папа уже... засыпает на ходу...
– Да, папочка! – Танька хитро кивнула, показательно соглашаясь с родителем.
Я только усмехнулась. Знала, что сегодня снова буду спать в гостиной – делить спальню с храпящим мужем и дышать всю ночь перегаром было бы верхом идиотизма. Я и прежде либо спала здесь в такие моменты, либо Сашка сам оставался на диване. Но это было давно, сейчас ему и так перед дочерью неудобно... Пусть спокойно спит в кровати. А я заодно Гарри Поттера досмотрю...
