Текст книги "Тайна девственницы"
Автор книги: Виктория Александер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 8
Проклятие, она узнала этот голос. Натаниэль с неохотой отстранился от Габриэлы, глянул на нее с кроткой улыбкой и повернулся к двери.
– Да?
Ксеркс стоял в дверях, одетый в форму, в какую одеваются все слуги, работающие в богатых домах. Он держал в руках письмо.
– Только что прибыло для мисс Монтини, сэр. Я разговаривал с посыльным.
– Очень хорошо. – Натаниэль взял письмо, взглянул на адрес и передал Габриэле. – Вы у нас давно работаете? – спросил он Ксеркса. – Мне показалось, или сегодня утром здесь стоял ливрейный Джон Фаррел?
– Я сегодня работаю за Джонса, милорд, – произнес учтиво Ксеркс, – он мой кузен.
Габриэла стиснула зубы.
– Вот как? Надеюсь, ничего серьезного не случилось? – спросил Натаниэль.
– Его вызвали в деревню родные по семейным обстоятельствам, сэр.
По семейным обстоятельствам – как же! Габриэла уставилась на Ксеркса.
– Да что вы?
Ксеркс спокойно встретил ее взгляд.
– Да, мисс.
Она хитро спросила:
– И что же это за обстоятельства?
– Габриэла, – Натаниэль покачал головой, – не думаю, что…
– Это из-за его младшей сестры, мисс. Кузен считает, что она попала в затруднительное положение и ей нужны его помощь и совет. – Их взгляды встретились. – Возможно, ей угрожает опасность.
Габриэла скрестила руки на груди.
– Она что, ребенок?
– Причина в ее характере и манере поведения, но, мисс, она уже взрослая.
– Поэтому мне кажется, что нужно позволить ей делать все, что она хочет делать, и дать ей возможность выйти из ситуации самостоятельно, – сказала Габриэла.
Сбитый с толку Натаниэль смотрел то на одного, то на другого и не мог понять причину спора.
– Габриэла?
– Не сомневаюсь, что она справится с этим, мисс. Но она наделала ошибок в прошлом… – Глаза Ксеркса сверкнули. – Вся семья переживает за нее. – Он вновь обратил свое внимание на Натаниэля. – Что-нибудь еще, сэр?
– Нет, спасибо. – Натаниэль бросил удивленный взгляд на Габриэлу. – Или у вас еще есть вопросы?
– Пока нет, – пробормотала она.
– Можете идти, – кивнул Натаниэль. Ксеркс открыл дверь.
– О, я не спросил ваше имя, – вспомнил Натаниэль.
– Джон Фаррел, сэр.
– Вас зовут так же, как вашего кузена?
Габриэла раздраженно хмыкнула. Натаниэль опять взглянул на нее.
– Это семейное имя, сэр.
– Понимаю. – Натаниэль кивнул, и Ксеркс покинул библиотеку. – Вы знаете его?
– Нет, – коротко ответила Габриэла. – Он, видимо, помнит меня… по каким-то своим причинам, я не знаю. – Она смущенно улыбнулась. – Какой странный день сегодня.
– Не удивлен, правда. – Нат кивнул на письмо в ее руке. – Вы не собираетесь его прочитать?
– Ах да, конечно. – Габриэла открыла письмо и пробежала глазами по строчкам. – Это от моей подруги, мисс Генри.
– Разве не она заходила к вам сегодня утром?
– Возможно, она забыла мне о чем-то сказать. – Например, о том, что они с Ксерксом заплатили Джону, чтобы он взял себе небольшой отпуск, а Ксеркс бы его заменил. Скорее всего это и был план Флоренс, о котором та упоминала.
– Теперь мы одни…
Натаниэль не сводил с нее взгляда. Габриэла замолчала. Никто в ее доме не мог понять, что она уже не маленькая девочка и сможет за себя постоять.
– Да? – ответила она рассеянно. В любом случае это была не самая плохая идея – иметь Ксеркса поближе к себе, если ей вдруг понадобится помощь.
Натаниэль прочистил горло.
– Я сказал… мы снова одни…
– Да, вы уже говорили это… – прошептала она. В самом деле, она должна подумать о себе. Она взглянула на Натаниэля. – Да. Теперь мы одни, и вы снова хотите поцеловать меня?
– И покончить с этим, вы имеете в виду?
– Я ничего не имела в виду. – Даже если так, момент был упущен, и возбуждение между ними пропало. И страстное желание чувствовать его губы, потребность в нежности не требовали продолжения. Все встало на свои места, и она обрадовалась тому, что странное чувство ушло.
– Я должен… – Нат кивнул на стопку писем на столе, – закончить свое чтение.
– Конечно, пожалуйста. – Габриэла была уверена, что не нужно многого делать, чтобы он вспыхнул снова.
Натаниэль сел обратно и взял письмо. Первое, должно быть. Не далеко же он продвинулся в прошлый раз. Габриэла стояла, глядя на него.
– Я думал, что мы договорились уже, что не будете испепелять меня взглядом, пока я читаю и думаю, – сказал он, не поднимая глаз.
Габриэла улыбнулась.
– Тогда я советую вам читать быстрее.
– Хм…
Она не собиралась стоять здесь и смотреть на него, но ничего не могла с собой поделать. Этот мужчина казался ей притягательной загадкой, и она не была уверена, что смогла бы разгадать и понять его. Он был обаятельным, веселым, опасным одновременно. И после всего этого – очень честным. Мужчина, которому можно доверять.
Она никогда не доверяла людям, только нескольким в своей жизни. Но было что-то в Натаниэле Харрингтоне, что заставляло верить в его честность, Габриэла хотела верить, что он не способен предать ее.
И что он сделал для нее? Она всегда считала себя очень честным человеком, но каждый раз при встрече с ним ей приходится врать и делать вещи, о которых она никогда и подумать не могла. Вот зачем она придумала эту возмути-£ тельную историю про их первый забытый поцелуй? Она не могла придумать ничего более вразумительного и логичного? И откуда взялось звездное небо? Ей некогда было раздумывать, и она ляпнула первое попавшееся объяснение, чтобы сбить его с толку. Она проигнорировала внутренний голос, повторяющий ей, что все ее собственные действия были нечестными.
А теперь, Боже правый, она хотела, чтобы он поцеловал ее! Хотела вновь почувствовать тепло его рук, обнимающих ее.
– Очень интересно… – пробормотал Натаниэль. Габриэла встрепенулась.
Натаниэль взял карандаш и небольшой листок бумаги.
– Как вы сказали, ваш брат упоминал только о четырех подозреваемых в этой истории. Это те, кому он показывал отпечаток пропавшей печати. В список включено еще имя некоего американца Алистэра Магауэна и испанца Хавьера Гутьереса. – Он перелистал письма. – Также он говорит о Гутьересе как о посреднике между ним и виконтом Ратборном.
Габриэла кивнула:
– Лорд Ратборн является членом Антикварного совета и известным коллекционером. Я много слышала о нем, много читала о нем, но никогда не встречалась лично.
– У него не самая лучшая репутация в стране, и я не удивлюсь, если именно он сделал подмену печати, так как получить такую вещь – редкость и удивительная удача. Если Гутьерес взял печать, он, без сомнений, также переправил ее лорду Ратборну. И два последних имени, конечно, мое и моего брата. Могу я вычеркнуть их из списка?
Габриэла медлила с ответом.
– Вы по-прежнему не доверяете мне?
Она посмотрела на Натаниэля:
– Да.
– Вижу… – Он сделал паузу. – Мне казалось, что мы договорились верить друг другу?
– Не помню, чтобы я с этим согласилась. Насколько я помню, вы сказали, что мы должны будем поверить друг другу, и это касалось только писем моего брата. Доверие, Натаниэль, нужно заслужить…
Он долго смотрел на нее, затем раздраженно пожал плечами.
– Да, наверное, вы правы. Во всем. Мое имя остается и, я думаю, имя моего брата тоже?
Она кивнула:
– Я его никогда не исключала из этого списка.
– Должен признаться, я не виню вас. Репутация Клинтона говорит сама за себя. Но я хотел бы верить, что он этого не делал.
– А если бы вы узнали, что он соврал вам?
– Надеюсь, что не соврал. Но одно я знаю точно – я сделаю все необходимое для того, чтобы добиться возвращения печати обратно. Вне зависимости от того, кто это сделал. – Нат говорил очень суровым тоном, и Габриэла не сомневалась, что он сделает так, как сказал.
Он снова склонился на бумагой и что-то написал. Габриэла смогла увидеть теперь, что это был список с именами мужчин, которых подозревал Энрико, включая имена Натаниэля и Куинтона Харрингтона. У нее скрутило живот.
– Все же… нет необходимости включать ваше имя… – сказала она, не подумав.
– Почему?
– Мы собираемся работать вместе, и доверие нам в самом деле необходимо. Я буду доверять вам, и это принесет нам пользы больше, чем постоянные сомнения и уловки. Более того, до сих пор, несмотря на подозрения моего брата, у вас меньше причин доверять мне, чем мне доверять вам. – Она тяжело вздохнула. – Когда я узнала о краже печати, я никогда не думала, что сама последую примеру преступников…
– Почему? – снова спросил Нат.
– У меня не было выбора, мне так казалось.
– Я должен подумать…
– У меня есть два варианта для выбора – либо верить вам и считать вас открытым и честным человеком, либо подозревать и перепроверять каждое ваше слово. – Она помотала головой. – Я по натуре очень подозрительна, и особенно это качество усилилось за последний год, как вы понимаете, но я также очень практична. Если я буду все время сомневаться, мы никогда ничего не добьемся. Поэтому я обещаю, что буду доверять вам, Натаниэль Харрингтон, в болезни и здравии.
– В болезни и здравии? – Он с сомнением покачал головой. – Это не брачный контракт, Габриэла.
– Теперь и потом каждому из нас придется учиться доверять друг другу. – Она встретила его взгляд: – Я никому не говорила таких слов.
– Из этого следует, что ваше признание довольно сомнительное, но оно принято во внимание. – Он улыбнулся, после чего вычеркнул свое имя из списка. – Значит, у нас теперь осталось всего три имени, и так как я теперь чист и невинен перед вами, я предлагаю сосредоточиться на двух первых именах.
Габриэла кивнула.
– Первым идет американец. Вы знаете его? – Она взглянула на Натаниэля.
Тот задумчиво пожал плечами:
– Не то чтобы очень хорошо, но мы были однажды представлены друг другу. Он выглядит довольно благопристойно.
– Но способен ли он украсть печать?
– Сложно сказать. Находка такого уровня может прельстить и склонить к подмене даже самого честного человека. И если Магауэн взял ее… – Нат задумался на мгновение. – То он не сам ее украл, а заполучил ее через других людей. Он не производит впечатления профессионального вора.
Габриэла встала с кресла и зашагала по библиотеке.
– Он еще не приехал в Лондон, но собирается прибыть в Англию буквально на днях.
Брови Натаниэля удивленно приподнялись.
– Почему вы считаете, что Магауэн приедет в Лондон? У вас есть сведения на этот счет?
– Он будет здесь по той же самой причине, по какой вы в Лондоне в такое время года.
– Его сестра первый раз выходит в свет?
Габриэла с досадой подняла глаза к потолку.
– Я забыла о том, что значит для вас статус вашей семьи в обществе. Но Магауэн приедет сюда по другой причине.
Натаниэль растерянно посмотрел на Габриэлу, потом стукнул ладонью по лбу.
– Ну конечно же! Я совсем забыл, что Контрольный комитет Антикварного совета начинает свою работу на этой неделе. И все, кто нашел что-либо выдающееся или планирует это найти, соберутся в Лондоне для презентации своих находок! – Он вспомнил о Габриэле и глянул на нее. – Как раз год назад на этом самом съезде и произошло то событие с вашим братом…
– Да, – коротко подтвердила она и продолжила: – А так как мистера Магауэна еще нет в Лондоне, то можно начать с лорда Ратборна. Полагаю, вы знакомы с ним?
– Сказать, что я знаком с лордом Ратборном, – было бы большим преувеличением. Я осведомлен о его статусе коллекционера. Не только артефактов, но и в целом произведений искусств и драгоценностей. Помимо того…
– Да?
– Он женат на женщине, которую любил мой брат.
Глаза Габриэлы расширились от изумления.
– Вы имеете в виду графа?
Натаниэль кивнул.
– Но, насколько я знаю, он вдовец?
– Да, вдовец, однако… – Натаниэль побарабанил пальцами по столу, будто решая, что именно и как много можно рассказать Габриэле. – Большая часть этой истории публично известна. И думаю, что все это осталось в прошлом, поэтому я не открою тайн. Это случилось… Ах да, уже десять лет назад. Стерлинг любил Оливию – леди Ратборн. И все были уверены, я имею в виду нашу семью, что они скоро поженятся. И как-то они не виделись всего один день, а на следующий она уже вышла замуж за лорда Ратборна, а через несколько дней после этого Стерлинг обручился с Эллис. Что устроило и ее, и нашу семьи.
– Но она умерла через месяц после их женитьбы.
– Да. – Натаниэль неодобрительно и с подозрением посмотрел на Габриэлу. – Как вы об этом узнали?
– Возможно, я слышала это в Антикварном совете, но тогда не придала этому значения, – ответила она. – Но как вы и сами сказали, история эта известна в высших слоях общества.
– Стерлинг до сих пор не оправился…
Габриэла кивнула.
– Пережить смерть молодой жены тяжело, наверное.
– Да, конечно, – вздрогнул Натаниэль. – Вы правильно поняли, что я имел в виду Эллис.
Габриэла с сомнением посмотрела на него и задумалась на минуту.
– Итак, значит, вы знакомы с леди Ратборн?
– Полагаю, что да, но я не разговаривал и не встречался с ней уже много лет.
– А вы не думаете, что это как раз то самое время, когда нужно нанести ей визит и возобновить ваше знакомство?
– И что я должен ей сказать? – Он серьезно посмотрел на Габриэлу. – Здравствуйте, леди Ратборн, как вы поживаете? Надеюсь, все хорошо? Семья? Детишки? О, вы когда-то разбили сердце моего брата, и, кстати, у нас с Габриэлой есть подозрения, что ваш муж – мужчина, ради которого вы бросили моего родного брата, – вор?
– Не говорите глупостей, Натаниэль! – скривилась Габриэла. – Мы же не будем так прямолинейны. А как же общепринятые манеры?
– О… – Он приподнял бровь. – И как вы собираетесь это сделать?
– Мне кажется, мы должны приехать к леди Ратборн и просто спросить ее, есть ли в коллекции ее мужа древняя аккадская цилиндрическая печать. – Габриэла улыбнулась и остановилась.
– Вы сумасшедшая?
– Нет, – хладнокровно сказала она. – А вы думаете, что это бредовый план?
– И под каким предлогом вы собираетесь наносить ей визит и спрашивать о таких вещах?
– Я не знаю… Нужно что-нибудь придумать. В конце концов, мы не самые глупые люди в этом городе.
Глава 9
– Я должен сказать, что все это очень интересно, – обронил Меррил Бекуорт.
Нат бросил быстрый взгляд на Габриэлу, сидящую во втором кресле рядом с ним. Она была одета сегодня в ее собственную одежду. Платье не очень бедное, но изрядно поношенное, практичная шляпка, такие же перчатки. Габриэла сидела с прямой спиной, уравновешенная и спокойная, будто бы каждый день посещала директора Антикварного совета. А почему, собственно, ей не быть невозмутимой?
– Еще чаю, мисс Монтини? – спросила миссис Бекуорт.
– Да, пожалуйста. – Габриэла приподняла свою чашку, и жена директора наполнила ее до краев. Впрочем, некоторое хладнокровие Габриэлы могло быть вызвано тем, что она сдерживалась и не хотела показывать свою затаенную досаду и раздражение. Она совсем не была рада и благодарна Натаниэлю, когда поняла, куда он ее привез.
– А вам, мистер Харрингтон? – спросила миссис Бекуорт.
Нат покачал головой:
– Спасибо, но мне уже достаточно.
Миссис Бекуорт улыбнулась, наполнила чаем собственный бокал, затем села в кресло немного подальше от стола и в противоположной стороне от директора. Она была лет на двадцать младше своего мужа. Примерно лет тридцати пяти. Несмотря на строгость ее стиля, который подчеркивали подобранные и заколотые шпильками волосы, простое, не поддающееся описанию платье, Нату показалось, что она принадлежит к тому типу женщин, которые когда-то были красивыми и даже сейчас остались довольно привлекательными.
– Габриэла, почему вы не приходили к нам раньше? – Меррил Бекуорт приколол ее к месту своим строгим взглядом. – Мне кажется, что я вас видел несколько раз в течение этого года.
– Я была очень занята своим обучением, не оставляющим мне свободного времени, сэр. – Она помедлила и с опаской взглянула на директора. – И, говоря откровенно, вспоминая последнее появление моего брата в этих стенах…
– Моя дорогая девочка, – миссис Бекуорт встала со своего кресла и подошла к Габриэле, – никто и никогда не думал о вас плохо из-за того, что ваш брат здесь натворил.
– Я знаю мисс Монтини несколько лет. С тех пор, как она начала учиться в Королевском колледже. – Директор улыбнулся Габриэле. – Несмотря на свой юный возраст, она была одной из лучших студенток этого учебного заведения. У нее прекрасная память. Вы знаете, Харрингтон, эта девушка способна запомнить все, что она когда-либо прочитала.
Нат глянул на Габриэлу. Она выглядела абсолютно спокойной и невозмутимой.
– Нет, сэр, но я совершенно не удивлен вашим замечанием.
Директор вновь обратил свое внимание на Габриэлу:
– Я долго размышлял над тем, что именно говорил и как именно говорил ваш брат на заседании совета в прошлом году. И я считаю, что выводы, к которым в конце концов пришли наши эксперты и члены правления, были неправильными. Это большой позор для всех нас.
– Такая грустная история, – согласившись с мужем, выдохнула миссис Бекуорт.
– Возможно, если бы он не был настолько… иррациональным…
Габриэла вздрогнула, когда директор произнес это слово.
– …Если бы не был настолько иррационален, ситуация могла быть спасена. Но так как поведение мистера Монтини было непозволительным и непростительным, то все случившееся не имеет оправдания. – Бекуорт остановился. – Вы должны понимать, моя дорогая, есть правила приличия в обществе, и если уж кому-то из членов совета хорошенько почистили перышки, то это произошло не просто так. И я советую вам…
– Они были очень жестоки с ним, – покачала головой миссис Бекуорт.
– Поймите, утверждения вашего брата вызвали большой интерес. Находка эта значительна, возможность того, что Амбропия действительно существовала… Впрочем, вы и сами с легкостью представите волнение, которое было вызвано сообщением вашего брата. – Бекуорт взглянул на Ната. – В один прекрасный момент комитет успокоится, я не сомневаюсь в этом. А пока, увы, обратных доказательств нет.
– Но печать была украдена, – упрямо сказала Габриэла.
– Я уже понял вашу мысль: вы хотите убедить меня, что печать украли и ваш брат подозревал нескольких человек в этом преступлении?
Габриэла кивнула. Директор покачал головой:
– Вы хоть отдаете себе отчет в том, что это серьезное обвинение и вы не можете теперь ошибаться? Вы не можете делать собственные выводы без подтверждений? И только если вам удастся доказать, что необоснованные претензии вашего брата на открытие имели под собой основание и он действительно…
– Вы не совсем верно нас поняли, сэр, – быстро прервал его Нат. – Я своими глазами видел отпечаток печати Монтини.
Директор удивленно поднял брови.
– Печати Монтини?
Нат утвердительно кивнул:
– Я считаю, что будет справедливо называть ее так.
– Знаете ли, такие вещи могут быть жульническими и неверными, – помотал головой директор. – И если у вас даже нет копии печати…
– У меня есть, – сказала Габриэла. – Энрико оставил ее мне.
– Поэтому у нас есть доказательство, сэр, – невозмутимо добавил Нат, стараясь не выдать своего удивления от заявления Габриэлы, несмотря на то что услышал об этом впервые. У нее была возможность рассказать ему об этом, когда они читали и перечитывали письма ее брата, собирали их вместе и перечитывали по отдельности слово за словом, проверяя, не упустили ли что-нибудь. Но она хранила молчание. И конечно, она не нашла более удобного случая, чтобы заявить об этом сейчас.
– Эти печати были вырезаны вручную, – невозмутимо сообщил Нат Бекуорту, – и не важно, как искусно они были сделаны, в этом и были их едва различимые отличия друг от друга. И если мы найдем печать, которая оставила тот отпечаток на глине, то это будет находка и открытие Монтини.
– И мы найдем вора, – добавила Габриэла.
– Боже мой, а это ведь разумно, – прошептала миссис Бекуорт. – Я об этом и не подумала.
– Не важно! – покачал головой директор. – Даже если вы найдете эту печать, что невозможно сделать в такие короткие сроки, все равно доказать, что именно этот человек, у которого вы ее нашли, и есть вор, практически нереально. – Он взглянул на Натаниэля. – Ну вы же разумный человек, вы знаете, как сложно будет доказать такие вещи. И тем более вы знаете, как быстро артефакты меняют своих хозяев. Кроме того, когда вы сочтете, что именно лорд Ратборн, с его влиянием и денежными средствами, является…
– Мистер Бекуорт. – Габриэла сжала кулаки. Внезапно Нат понял, что ее внешнее спокойствие является всего лишь маской и имеет свой предел. – Я сама прекрасно осознала некоторое время назад, что кто бы ни сделал это – украл печать, я имею в виду, – никогда не понесет наказания за совершенное преступление. Как вы и говорите, это будет невозможно доказать. Также существует большой вопрос юрисдикции, где именно эту печать украли – в Англии? В Египте? Где-то посередине?
– Вот видите, вы и сами…
– Все, чего я хочу, – это возвратить печать и доказать, что она была найдена моим братом. – Она глубоко вздохнула. – Это восстановит его репутацию. Я хочу, чтобы его доброе имя и находка были возвращены. И ничего больше.
Бекуорт осторожно посмотрел на нее:
– Но эта печать стоит огромных денег! Она одна из картинок мозаики, способной пролить свет на Тайну девственницы, если не на само местонахождение этого города!
– Не важно, – простодушно сказала Габриэла.
– Но это важно для других!
Она пожала плечами.
– Ну и пусть.
Бекуорт снова посмотрел на Ната:
– Ваши поиски могут быть по-настоящему опасными.
Нат прекрасно это понимал. Это и была одна из причин, по которой он решил прийти в совет.
– Я намеревалась пожертвовать эту печать Антикварному совету, – быстро сказала Габриэла. – А что касается местонахождения города… – она замешкалась, а Нат удивился, неужели она снова собиралась рассказать о собственных мечтах, – …это меня не касается. Что же касается опасности и риска… скажу вам, что даже это не сможет меня разубедить. Риск, сэр, всегда сопутствует тем, кто стоит на правильном пути.
– Какая же вы отважная девушка! – тихим голосом произнесла миссис Бекуорт.
– Совсем нет. – Габриэла выпрямилась. – Я просто… – Она задумалась и выдохнула: – Очень зла. Да, я зла. Я хочу, чтобы репутация моего брата была восстановлена.
– Это вполне понятно, конечно, – сказал Бекуорт с задумчивым видом. – Но я не понимаю, как мог бы помочь вам.
– Сэр, – привстал Нат, – мы сегодня оказались у вас, потому что мне кажется, что мы должны были получить разрешение от вас отправиться на поиски печати, начать наводить справки о ней, и было бы неудобно делать это без вашего согласия. Именно поэтому мы с мисс Монтини сейчас здесь. У нас нет иного, кроме личного, интереса к этому вопросу. И я думаю, что, если совет, если вы…
– Вы хотите, чтобы я объявил официальное следствие? – Густые брови Бекуорта приподнялись.
Габриэла бросила на Натаниэля острый взгляд.
– Именно, – кивнул Нат. – Так как мисс Монтини полна желания отдать печать совету, то оно должно поспособствовать скорейшему ее нахождению, так как в этом также заинтересовано…
– Ну что же, я полагаю… – медленно произнес директор.
– Если бы мы с ней были представлены вами и советом как… представители совета, то нам было бы легче начать разговор с теми, кто в это уже так или иначе вовлечен.
– И это ваш план, который вы мне предлагаете? – издевательски усмехнулся Бекуорт.
– Ну мы же не можем просто взламывать их жилища! – тихо произнесла Габриэла.
– Как официальные агенты, мы могли бы заставить обвиняемого быстрее раскрыть свои карты, – начал Нат. – Мы могли бы даже назначить выкуп за печать тому, кто ее найдет, и, может быть, даже поделить эти деньги. – Он не заметил взгляд Габриэлы, полный молчаливого ужаса и желания не верить его словам. – А также мне кажется, сэр, что тот человек, у которого эта печать могла оказаться к настоящему моменту, захочет продемонстрировать ее проверяющему комитету, как и брат мисс Монтини планировал сделать это в прошлом году. Почему бы и нет.
– Вы забыли о том, что этот человек уже сам может планировать поиски затерянного города, – задумчиво сказала миссис Бекуорт.
Габриэла помотала головой:
– Мой брат верил, что эта печать была одной из трех. То есть где-то должны быть еще две. Он считал, что только вместе они смогут раскрыть секрет месторасположения этого города. И одной печати для этого недостаточно.
– Как интересно, – проговорила шепотом миссис Бекуорт.
Бекуорт проигнорировал слова своей жены.
– Почему бы не подождать, пока этот человек не представит ее в комитет, чтобы предъявить ваши претензии? Зачем подвергать себя опасности?
– Потому что может быть очень поздно, – ответила Габриэла. – Кто-нибудь еще к этому времени пожелает получить грант на поиск печати или города. В любом случае, – она гордо вскинула подбородок, – я не могу позволить другим людям этим заниматься! Печать должна быть представлена и официально утверждена, и я буду обязана предать эту историю публичной огласке. Подобное откровение, по вашему выражению, приведет к скандалу по меньшей мере в ученых кругах и среди ваших благотворителей. А так как совет старается поддерживать собственную хорошую репутацию, чтобы не потерять попечителей, финансовые вливания и денежные подношения, то этот скандал, мне кажется, появится весьма некстати.
Директор прищурился:
– Это звучит как шантаж, моя дорогая.
– Совсем нет, сэр. Это не «звучит» как шантаж. – Она выдержала долгий взгляд директора. – Мне кажется, что это и есть шантаж в его чистом виде.
Нат уставился на Габриэлу. Никто и никогда не смог бы представить, что эта приятная темноволосая девушка с глазами ангела и манерами настоящей английской леди способна сказать такое.
– Никогда бы о вас такого не подумал, Габриэла. – Директор откинулся на спинку кресла.
Тонкий намек на улыбку изогнул ее губы.
– Я тоже от себя такого не ожидала, сэр, но человек порой делает то, что от него не ожидают.
– Прекрасно… – Директор задумчиво кивнул. – Вы можете считать себя агентами совета и требовать подобающего к себе отношения. А также вы можете публично действовать от нашего имени. Тем не менее… – он перевел взгляд на Ната, – если будут предприняты любые действия… можно сказать… которые можно назвать незаконными…
– Сэр! – Нат выпрямился. – Мы бы никогда… Я могу вас заверить…
– Да-да, я знаю, что вы это сделаете. – Бекуорт отказался от своих комментариев. – Однако, если такой инцидент повторится, обещаю, что сниму с себя всю ответственность за ваши действия и скажу публично, что ничего о них не знал. К тому же, – его взгляд сверлил Ната, – я делаю вас ответственным за все происходящее. И если эти поиски мисс Монтини принесут оскорбление и позор на голову нашей организации, я приложу все усилия для того, чтобы вы и ваш брат никогда, вы слышите, никогда не переступали порог этого дома.
– Какой именно брат, сэр? – нахмурился Нат, хотя и сам прекрасно понимал, о каком из двух братьев идет речь. – Уверен, что вы говорите не о графе? О графе Уайлдвуде?
– Вы и сами знаете, о каком брате я говорю, не прикидывайтесь дураком. Я замечательно осведомлен о положении вашего графа здесь, как и вашего отца до него. И в равной степени знаю о финансовом положении вашей семьи. Но в любом случае это не праздная угроза. Даже если вы создадите повод к малейшему скандалу, то я не только нанесу запрет на вышеизложенные факты, но и использую все свое влияние и власть, чтобы ни один уважаемый университет, музей или частный колледж не стал никогда с вами работать и отклонил бы любое ваше предложение.
– Это очень жестоко, мой дорогой, – сказала миссис Бекуорт.
– Сэр. – На лбу Габриэлы залегла глубокая морщина. – Мистер Харрингтон и его семья помогают мне, но это полностью мое расследование. Поэтому, если случатся непредвиденные обстоятельства, вина за них всецело ложится лишь на меня. Ни мистер Натаниэль Харрингтон, ни мистер Куинтон Харрингтон, никто из членов этой семьи не должны нести за мои действия ответственности.
– Габриэла, – выражение лица Бекуорта смягчилось, – несмотря на вашу удивительную готовность оградить друзей от неприятностей, я прекрасно понимаю эмоциональную причину этой ситуации. И как бы хорошо я о вас прежде ни думал, вы все равно одна из представительниц прекрасного пола, и, следовательно, такие вещи… пока не простительны…
У Габриэлы сдавило горло.
– Я не…
– Сэр, – быстро вставил Нат, чтобы опередить ее слова, о которых они вдвоем потом будут вместе сожалеть. Либо он один будет сожалеть о ее словах. – Я даю вам свое слово, что не сделаю ничего, что могло бы дискредитировать совет и привлечь к нему негативное внимание. И я не позволю мисс Монтини, чтобы… как бы сказать верно… не позволю ее женским эмоциям, как это произошло здесь, завладеть ее разумом.
Габриэла сжала зубы.
– И также я постараюсь изо всех сил гарантировать ее сохранность.
– Посмотрим, как вам это удастся. – Бекуорт привычным жестом подозвал жену. – Миссис Бекуорт, принесите нам документы. Нам нужно посмотреть, где остановится мистер Магауэн и когда он прибудет в Лондон. Это может помочь вам. – Миссис Бекуорт кивнула и поспешила удалиться. – Полагаю, где искать лорда Ратборна, вы знаете.
– Да, сэр, – ответил Нат.
– Он… – директор задумался на мгновение, – беспощаден. Да, я думаю, это именно то слово, которое приходит на ум при воспоминании о его коллекции, и он собственник. Как я понимаю, он не показывает свои сокровища и даже хранит их под замком. Там накоплено немалое количество известных вещей, приобретаемых им в течение долгих лет. – Бекуорт встретился взглядом с Натом. – Мне кажется, что там нет ни одной вещи, которую он бы не охранял.
Нат увидел тревогу в глазах Бекуорта и кивнул. Бекуорт поднялся из кресла, Нат и Габриэла последовали его примеру.
Жена директора вернулась и дала Нату лист бумаги. Их взгляды встретились. У нее были невозмутимые глаза, голубизна граничила с цветом льда, но голос ее звучал очень тепло.
– Если вам нужно будет что-нибудь еще, не стесняйтесь, обращайтесь к нам.
– Если мы все обговорили… – сказал Бекуорт, – у меня еще огромное количество дел, которые необходимо безотлагательно выполнить. Это связано в том числе и с комитетом. Мистер Харрингтон, Габриэла. – Он улыбнулся ей. – Будьте осторожны, моя дорогая.
– И увидимся через несколько дней, я полагаю. – Миссис Бекуорт с любопытством разглядывала Натаниэля и Габриэлу. – На балу.
Бал Антикварного совета проводился в начале десятидневной встречи Контрольного комитета. Комитет закрывался в полдень десятого дня, а ежегодная встреча членов совета длилась еще на один час больше.
Габриэла покачала головой:
– Даже не знаю…
– Конечно, мы будем. – Нат взглядом и своей самой обаятельной улыбкой поблагодарил хозяйку дома. – Мы и не подумаем о том, чтобы пропустить такое событие. – Он взял ее руку и поднес к губам. И снова взгляд ее глаз будто ударил его холодом. «Чепуха, – сказал он себе. – Это просто странный цвет глаз». – И я надеюсь, вы не откажете мне в танце.
