Текст книги "Любовь надо заслужить (СИ)"
Автор книги: Виктори Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Кобра навалилась всем весом на бок мертвой твари и с рыком сдвинула ее в сторону. Серый лежал плашмя на земле, весь в крови и грязи, смотрел в небо широко открытыми глазами. Девушка испугалась, что он умер. Но вдруг раздавшийся смех успокоил ее. Смеялся парень, по прежнему глядя в небо. Кажется, руки у него мелко дрожали. В темноте было непонятно.
– Я только и успел… нож выхватить… – сквозь смех говорил он. – Выставил его… а она прямо на нож…
Кобра тоже рассмеялась. Весело, счастливо. От того, что Серый жив, от того, что он спас ее, пожертвовав собой. Не раздумывая, принял ее смерть на себя, с ножом. Сама того не ожидая, Кобра бросилась ему на грудь. Серый обнял ее одной рукой, уткнулся лицом в мокрые волосы, выдохнул последние остатки истеричного смеха.
– Ну, и напугал ты меня, – прошептала Кобра, зная, что он услышит.
Она дала им еще несколько секунд наслаждения друг другом, после чего Кобра помогла парню встать и повела за собой к схрону, уже не торопясь бездумно. Схрон этот Дим Димыч приватизировал себе после бойни с Бандитами. Небольшой бункер под землей, наполненный припасами, оружием и патронами. Знай кто об этом месте, уж не было бы у Дим Димыча золотой жилки. Взлетело бы все к чертям.
Дим Димыч, бывший вояка, за своими вещами следил пристально, но без особого фанатизма. И как в той пьесе «…так не доставайся же ты никому…» заминировал единственный вход в бункер. Не знай, где именно и как расположена мина-растяжка, лучше не суйся. Кобра знала. Поэтому в бункер они попали без лишних проблем, после чего Кобра вернула своеобразную ловушку на место.
Электричества в бункере не было. Вместо этого свечи и спиртовые горелки. Кобра зажгла огонь, устало скинула на пол мешок с вещами, разгрузку и оружие положила на стол, чтобы перебрать позже. Здесь можно было расслабиться. Это она и решила сделать, порывшись в своеобразных вещах и найдя сухие вещи.
– Поищи что-нибудь, что тебе подойдет, – сказала она Серому, уходя со свечой в соседний бокс, типа кухни.
Каким же наслаждением было снять мокрую тяжелую одежду с усталого избитого тела, осмотреть себя в небольшое зеркальце на предмет серьезных повреждений и приложить максимальные усилия для уменьшения эффекта от послебоевых ран. Таковых было немного. Царапина от пули на бедре, синяки да ссадины. Запаковав себя в мешковатые камуфляжные штаны и обтягивающую зеленую майку, непонятно откуда взявшуюся, Кобра привела в порядок испачканное в грязи и крови лицо из стоявшего здесь же ведра с водой.
Теперь она чувствовала себя невероятно отдохнувшей и посвежевшей. Развесила одежду сушиться и вернулась к Серому, но замерла в дверях. Парень стоял посреди бокса, по пояс обнаженный, спиной к ней. Тени от неравномерно горящих свечей свободно гуляли по его обнаженной коже, цеплялись за синяки и царапины. Ушибы не портили прекрасной фигуры атлета, добавляя ему некий шарм. У ног парня валялись окровавленные бинты.
Вид крови привел Кобру в порядок, заставил ее отрезвиться. Она подошла к Серому, пытаясь скрыть свою реакцию, деловито оглядела огнестрел. Швы разошлись. Видимо в тот самый момент, когда на него бросилась Псевдособака. Все делала молча. Снова обработала рану, наложила повязку и отвернулась, словно не было ей дела до него. На столе ее ждал «ВСК-94», смотрел жалобно, молил о чистке и смазке.
Этим Кобра и занялась, стараясь отвлечься от отстраненных мыслях об обнаженном Сером, о его брате и своей догадке. Чистка оружия успокаивала ее, приносила в мысли порядок. Она перебрала винтовку, пистолет, отставила отсыревшие патроны, заменила все новенькими, свеженькими и осталась довольна сама собой. Подошел Серый, попросил помощи с его «G36». Кобре было только за удовольствие рассказать ему и показать, как чистится оружие, разбирается, собирается. Дала пару наставлений по стрельбе.
Парень слушал внимательно, но краем глаза Кобра замечала его пристальный взгляд на своем лице. Будто бы ему было неинтересно, что творят ее пальцы с его непосредственным оружием. Либо глупость, либо искреннее доверие, ведь специально поставленная неправильно деталь просто напросто может взорвать патрон в патроннике.
– Попробуй сам.
Кобра передала ему винтовку. Серый под ее чутким наблюдением самостоятельно перебрал оружие, ни разу нигде не ошибившись. Кажется, где-то ее жестко провели. На связь никто по-прежнему не выходил. Кобра старалась не волноваться по этому поводу, занимаясь отстраненными делами. Но понимала, что что-то не так. Не мог же Смертник добраться до них. Если бы это было так, он бы уже давно связался с ней и выдвинул свои условия.
– Кобра, – тихо позвал Серый.
– М?
– Зачем ты здесь? В Зоне?
Вопрос завел Кобру в тупик. О том, почему она в Зоне и зачем, знал только Дим Димыч. Она рассказала ему свою историю, чтобы он помог ей встать на ноги. Могла бы и не рассказывать, как потом говорил сталкер, все равно бы помог.
– Мне было девятнадцать, – тихо начала она. – Сиротка-студентка второго курса медицинского института. Жила себе тихо-мирно в собственной квартирке на окраине Москвы, училась прилежно, была примерной девочкой. С не примерным парнем.
– Смертник, – понимающе кивнул Серый.
– Это его здесь так зовут. А там его звали Кириллом. Бандит, разбойник, крутой байкер.
Всех прилежных девочек тянет на плохих мальчиков, – с улыбкой сказала Кобра. – Я еще и не подозревала даже, чем все это обернется. Мне предложили поехать в другую страну, по обмену, как самой лучшей ученице. Я, радостная и счастливая сиротка, побежала скорее к единственному близкому человеку делиться своей маленькой радостью. Вот тогда-то все пошло наперекосяк.
Кобре захотелось покурить. Она достала пачку, повертела ее в руках, выругалась, обнаружив, что все сигареты вымокли. Наверное, это к лучшему. Дим Димыч бы не одобрил, что в бункере кто-то курил.
– Он избил меня, увез куда-то и запер, чтобы я не сбежала.
– Кобра… – Серый присел рядом с ней на ворох матрацев, сваленных вместе наподобие царской постели.
– Он постоянно говорил, что бежать мне некуда, что я никуда от него не денусь, – продолжала она, не слыша и не видя его. – Тогда-то я и вспомнила о странном человеке. Когда мы проходили практику в одной из московских больниц, мне достался вроде бы обычный с виду мужчина. Дим Димычем представился. – Кобра улыбнулась. – Он-то мне и рассказал тогда о Зоне. Я еще подумала, что он двинулся немного, тогда еще, сам понимаешь, о Зоне на каждом углу не трещали. А потом вспомнила, поднакопила сил и бежала. Долго, упорно, не останавливаясь ни на секунду, пока не оказалась здесь. Большинство из моего побега стерлось из моей памяти. Не помню, как я сюда попала, что для этого делала. Очнулась уже в Лагере новичков, а рядом Дим Димыч сидел.
– А этот, Кирилл твой, за тобой последовал? – спросил Серый.
– Ага. Он помешался. Я сразу не поняла, что он психически не здоров. Пыталась поговорить с ним, вразумить, но все тщетно. Много сталкеров из-за этого полегло. Те, кто пытался меня защитить. Но никто не отступил.
– Сталкеры своих не бросают.
– Сечешь фишку, зайчик, – хохотнула Кобра. – Силами многих сталкеров нам удалось изгнать сие жуткое порождение Дьявола из Зоны. И ведь смотри-ка, обратно приполз. Хотя уже сколько времени прошло.
Плечи Кобры сникли. Она погладила заднюю часть шеи, словно смущаясь своей мимолетной слабости, но Серый этого не заметил. Парень задумчиво смотрел на свои разбитые костяшки обычным пустым взглядом, думал о своем. Почувствовав на себе взгляд Кобры, он поднял голову.
– Красивая… – прошептал он, как совсем недавно, в Депо у Бандитов.
Они подались навстречу друг другу одновременно. Одна рука Серого взметнулась к ее влажным волосам, другая обхватила тонкую талию. Кобра обняла его за шею, ощутила на своих губах его холодные губы. Сталкер сталкером, но тело еще свои потребности знает. Свечи потухли разом, словно от сильного дуновения ветром, погружая бокс в темноту.
Грозовой гром, сотрясающий бункер, глушил редкие слова и громкие стоны, эхом отражающиеся от стен. Было невыносимо жарко, дыхание перехватывало от хаотичных движений.
Новоиспеченный сталкер старательно исследовал хрупкое, но сильное тело проводницы, как будто оно было неизвестной аномалией, прощупывал осторожно опасные зоны и границы дозволенного. Она извивалась под ним, шептала его имя в темноте, чувствовала его улыбку на своих губах. Ему нравилось. Он наслаждался. Они наслаждались друг другом. Уже в конце, измученные и обессиленные, они лежали в объятиях друг друга, старательно переводили дыхание.
– Твое плечо, – вспомнила Кобра, подорвалась было, но Серый остановил ее крепкими объятиями.
– Все в порядке, – шепнул он, оставив ласковый поцелуй на ее щеке. – Спасибо. Ты великолепна.
– Тебе спасибо, – в ответ шепнула девушка.
Больше не было произнесено в эту ночь ни одного слова. Только тихий шепот, донесшийся с несколько километров и проникший сквозь железобетонные стенки бункера:
– Я найду тебя…
***
ЭйДжей не вышел на связь и на следующий день. Кобра начала волноваться. Они с Серым покинули бункер как только забрезжил рассвет. О прошлой ночи никто не говорил ни слова, словно им обоим это только приснилось. Но помнила Кобра вкус губ Серого и приятное ощущение тяжести его тела на ее. Они спешили в бар, чтобы застать там Дим Димыча. Кобра связалась с Барменом, тот подтвердил, что сталкер все еще в баре.
Тяжело было, мысли путались, возвращаясь к ночи, шепча, как хорошо было бы повторить. Кобра пыталась душить такие мысли в зародыше, но они лезли навязчиво, мешая думать о насущном. Она оглянулась на Серого, в глазах которого после прошлой ночи появилась некая осмысленность, но больше ничем он своего волнения, если таковое было, не выдавал. Или ему просто было плевать на это. Ну переспали и переспали, поддались эмоциям, адреналин в крови бурлил. Так почему его безразличие вдруг зацепило закалённую в боях сталкершу Кобру?
Недалеко от бара им пришлось несладко. Их атаковали слепыши. Бежать было нельзя, привели бы мутантов прямо к бару. Пока Серый активно и безжалостно отстреливал слепых тварей, Кобра выискивала главную цель – псевдособаку, без которой слепыши в бой шли очень редко. По крайней мере с таким напором.
Один из псов вцепился пастью ей в руку, держащую винтовку, но плотную ткань не прокусил. В этот самый момент из-за дерева выглянула ее цель. Кобра не растерялась и выстрелила короткой очередью сначала в псевдособаку и только после этого резким движением свернула гнилую шею повисшему на ее руке псу. Все происходящее не заняло и трех секунд. Ножом она расцепила крепкие челюсти пса, скинула его на землю и оглянулась на Серого. Тот уже закончил и теперь его старательно выворачивало около покореженного деревца.
– Как ты? – громко спросила у него Кобра.
Серый поднял большой палец вверх. А Кобра-то уж подумала, что он нещадно ее обманывает по поводу того, что в открытой Зоне не был ни разу. Ан нет, вона как. Собачек с хладнокровным расчётом, словно семечки пощелкал, а теперь отходняк мучает. Когда весь утрешний завтрак Серого остался около бедного дерева, они продолжили путь. Больше их никто не беспокоил вплоть до самого бара, хотя и казалось Кобре, что за ними кто-то следит.
Бармену она вставила хорошую проволочку за то, что тот сразу не посвятил ее в детали миссии Серого, но тот яро отнекивался, мол, ничего не знал и вообще не при делах. Приказав ему соорудить что-нибудь перекусить, бутылку виски и Дим Димыча ей на блюдечке, она ушла в номер, спряталась от всех за дубовыми дверями. Все-таки прокусила собачка комбинезон, вон аж кровь на пол капает рубиновыми каплями. Еще бешенством заразиться не хватало.
В дверь постучали тихонечко, когда она заканчивала перевязку поврежденного предплечья. Серый с необозначенной бутылкой мутной жидкости в одной руке и подносом с такими же непонятными закусками в другой. Кобра пустила его в комнату, зубами помогая себе завязать узел на повязке. Серый молча взял это дело в свои руки. После чего взял ее ладонь в свою, сжал. Кобра посмотрела в его глаза. Он понимал, что ей нелегко. Кобра не знала, как, но видела – он понимал.
Его лицо было всего в несколько сантиметрах от ее, когда в дверь постучали снова. Грубо, настойчиво. В этот раз за дверью оказался Дим Димыч.
– ЭйДжей пропал, – выпалил он, не поздоровавшись.
– Знаю, – спокойно ответила Кобра. – Батько, у меня дело есть, три дня назад, помнишь?
– Дим Димыч кивнул. – Так вот, заказчик мой, а теперь и напарник, брата ищет. Ищет, ищет, ищет, ищет, а найти не может. И я вместе с ним, ищу, ищу, ищу, ищу, а найти не могу. И думается мне, что эт я, опытная сталкерюга, да какую-то песчинку в тридцати километрах поперек найти не могу. – Сталкер с непониманием смотрел на нее, но в комнату войти не просился. – Фотография есть. У «Свободы» были. У Бандитов были. У Беса даже побывали. Так вот только после Беса я поняла, почему это глаза моего нынешнего напарника я уже где-то видела. А теперь мне нужна твоя помощь, чтобы ты мою догадку подтвердил.
Кобра распахнула дверь, пропуская сталкера. Дим Димыч вошел, увидел Серого и встал как вкопанный, глаза по пять рублей, будто призрака увидел.
– ЭйДжей? – спросил он, недоумевая.
– Нет, батько, это Сережа Вершинин, брат нашего ЭйДжея, – с усмешкой поправила Кобра.
– Вылитый ЭйДжей два года назад, правда? Ты ведь помнишь его, батько? Еще до того, как он зашрамировался.
– Конечно, помню. Вылитый, – подтвердил Дим Димыч, все еще с опаской оглядывая Серого с ног до головы. – Разрешите представиться, Дим Димыч.
– Серый, – кивнул сталкер и посмотрел на Кобру. – В чем дело, я не понял?
– Прав был Макс, когда сказал, что Зона людей за два месяца меняет, а тут два года прошло, – пробормотала Кобра, осененная догадкой. – Помнишь ЭйДжея, Серый? Он должен был к нам на Свалке присоединиться. – Серый кивнул. – Так вот он и есть Саня Вершинин.
– Почему ты мне сразу не сказала?
– Потому что сразу и я не поняла. Два года в Зоне как никак, у него теперь шрам здоровый через всю рожу, глаза потемнели да заматерел что твой кабан под воздействием радиации. Вот все и позабыли уже Саньку Вершинина. Похоронили его и родился на свет сталкер ЭйДжей.
– Где мне его найти? – встрепенулся Серый.
– Погоди, парень, не бузи. – Дим Димыч примирительно хлопнул его здоровой ручищей по плечу. – Ты же слышал, пропал ЭйДжей, на связь не выходит. Говорите, должен был к вам вчера на Свалке присоединиться? – Кобра с Серым одновременно кивнули. – Ща вернусь.
И ушел. Фотографию не потребовал, так как в данном деле она все равно была бесполезна, а шрамированного ЭйДжея знали и так практически все. Пока Димыч отсутствовал, Кобра приготовила три граненых стакана, полазала по закускам в поисках чего экзотического, чтобы выбросить, но все было чин по чину. Поэтому она налила себе виски на донышке стакана и глотком осушила.
– Кобра, – позвал Серый, присев на кровать, – а если…
Он не смог закончить.
– Нет, Серый, нет, – покачала головой Кобра. – Если это так, то первой пострадаю я. Его просто потрепают.
– Неутешительно. – Серый вздохнул, пряча лицо в ладонях.
Кобра молча прильнула к его плечу и дождалась, пока парень обнимет ее. Уж кому как не ей знать, что в таких случаях слова не имеют никакого значения. К парню она привязалась за эти три дня. Было в нем что-то особенное. Человечность, что ли.
– Кобра, а у тебя… было что-то, ну, с ЭйДжеем? – осторожно спросил Серый, выпуская ее из объятий.
– Имеешь ввиду, спала ли я с ним? – усмехнулась девушка. Серый молчал. – Нет, не спала. Мы пару месяцев были напарниками год назад. Вместе работали у научников, таскали им артефакты и части мутантов. Разбежались после дела о поимке живого кровососа.
– Почему?
– Простая сталкерская суть, – вздохнула Кобра. – Я не смогла принять тот факт, что из-за меня он пострадал. Его Болотный Доктор с того света вытащил, а он за мной, как привязанный. И хоть я вернула ему Долг Жизни, все равно продолжал со мной работать. Потом я ушла.
– Как та девушка из Легенды.
– У нас с ней одна значительная разница. Я не люблю и никогда не была влюблена в ЭйДжея. Я просто привыкла всю жизнь быть одна, даже когда я была окружена заботой Дим Димыча.
– Но сейчас ты не одна, – оспорил Серый.
– Сейчас я не одна, – с улыбкой согласилась Кобра. – И сейчас я ничего не имею против напарника.
Когда вернулся Дим Димыч, они уже не подавали виду, что секундой ранее не могли оторваться друг от друга. Кобра сидела на койке со стаканом в руке, Серый сидел на полу и ковырялся с «G36».
– Итак, дети мои, – провозгласил громогласно Дим Димыч, привлекая внимание. – Бармен сейчас свяжется с Сахаровым, чтобы тот отправил своего человека на разведку по следам ЭйДжея. Далеко он уйти бы не успел, поэтому будем надеяться. Что это у тебя? – Кивнул сталкер на бутылку.
– Это, батько, виски, – с гордостью ответила Кобра.
Серый фыркнул насмешливо, Дим Димыч поднял густые брови в удивление.
– Не напивайся, гадюка, – сталкер рывком забрал у девушки бутылку и сам приложился к горлышку. – Нам еще, возможно, ЭйДжея из беды выручать. А что ты пьяная-то сможешь? Ни-че-го!
– Батько, ты не забывай, с кем разговариваешь, – с хищным оскалом попросила Кобра, возвращая себе бутылку. – И ЭйДжея я пойду спасать одна. Я думала, мы уже говорили об этом.
– Если это Смертник, нам лучше собрать старую команду.
– Бать, я устала, – вдруг сказала Кобра и печально вздохнула. – У каждого сталкера своя жизнь и я не имею право тратить их жизни на свои хотелки. В прошлый раз да, я была не готова к встрече с ним, да, все сталкеры пошли со мной на добровольческой основе. Но вина за их смерть лежит на моих плечах.
– Кобра…
– Бать, – Кобра улыбнулась улыбкой обреченного, – спорить со мной – дело гиблое. Много лет прошло, у меня накопилось достаточно сил и ума, чтобы понять, что бегать бесполезно. Рано или поздно меня поймает он или ближайшая аномалия. Раз и навсегда разобраться с этим, чтобы дальше жить свободно, не думая о том, что он все еще помнит обо мне.
– А рука-то не дрогнет? – хитро или же зло поинтересовался Дим Димыч.
– Дрогнет, батько, обязательно дрогнет, – ответила Кобра. – А и пускай. Где наша не пропадала.
Дим Димыч бесполезно махнул на нее рукой и вылетел из номера, хлопнув дверью. Кобра рассмеялась ему в след, и Серый, молчащий все время, услышал в ее смехе печаль и истерические нотки. Если бы он не знал, то подумал бы, что она плачет. Но Кобра лишь тихо смеялась. Новостей не было ни вечером, ни ночью, поэтому девушка благополучно налакалась бодягой Бармена и заснула на плече у Серого.
========== Глава 7 ==========
Кобра тихо стояла около выхода и с грустью в глазах смотрела на спящего Серого. Он спал на спине, откинув в сторону руку, которой обнимал ее. Такой спокойный и безмятежный во сне. На белоснежном бинте капля крови. Проступила все-таки, зараза. Накачанная грудь, «кубики» пресса. Так и подмывало вернуться обратно к нему, но Кобра уже приняла решение.
Девушка вышла в коридор и тихонько прикрыла за собой дверь. Проскользнула мимо остальных дверей незамеченной, пропустила бар и двинулась в путь-дорогу дальнюю. Одна. Без друзей, без напарников, как и полагается одиночке. Она не думала о том, куда идет, для чего идет и что ищет. Просто шла подальше от бара, от спящего крепким сном сталкера без нового имени, от Дим Димыча, заменившего ей отца. Шла от них прямиком навстречу своей смерти. Или победе.
Кобра шла целый день, отстреливаясь от мутантов, делая редкие перевалы у сталкерских костров, слушала ругательства, доносящиеся из динамиков КПК, улыбалась. У нее теперь было преимущество в день. Поэтому она взяла наладонник, открыла сталкерскую сеть и пустила клич по общему серваку:
– Смертник, я иду за тобой. – И отключила питание КПК.
Он наверняка мониторит всю сталкерскую сеть, так что это сообщение точно не пропустит. Кобра знала, как он мыслит, и как мыслит Дим Димыч. Вот он проснулся от сдержанных криков Серого, что Кобра ушла, сбежала, бросила. Поматерился тихо себе в бороду, сдержанно начал написывать ей на наладонник, затем присылать голосовые сообщения с угрозами, в быстром темпе принялся собираться, а потом замер, когда из динамиков раздался спокойный голос девушки: «Смертник, я иду за тобой». И вот на этом моменте присели многие сталкеры, кто услышал это сообщение.
Те, кто был знаком с этой историей или же принимали в нем непосредственное участие, сразу же бросились к Дим Димычу с предложениями о помощи. Многие, кто был лично знаком с Коброй, пытались достучаться до нее через наладонник. Но Кобры-то уже нет в виртуальном мире, все, покоится ее электронная машинка, сообщающая людям, что она еще жива, на дне полупустого рюкзака. Девушка знала, куда идти. Так же, как знал и Смертник, и Дим Димыч. На это она и надеялась.
Когда он услышит ее послание, он придет на место столкновения вместе с ЭйДжеем. Бармен передал, что новостей от Сахарова не было. Глупый сталкер ЭйДжей, партизан проклятый, наверняка ведь ни слова из него даже под жесточайшими пытками не вытянуть. Кобра обходила всех сталкеров по широкой дуге, несмотря на то, были они знакомы или нет. Сейчас лучше никого в попутчики не брать, дабы не навлекать ни на кого погибель.
Кобра продолжала свой путь до глубокой ночи. Остановиться, значит, дать Дим Димычу шанс догнать ее. Это было слишком непозволительной роскошью в данной ситуации. Она проспала всего пару часов на чердаке старого полуразвалившегося дома. А потом снова в путь, и снова пальба, и снова мутанты и аномалии. Все ее мысли были направлены только на то, что уже давно пора все это кончать.
Отсутствие КПК на ее предплечье никак не действовало на Кобру. Она уже давно назубок выучила всю карту Зоны, а при поиске аномалий и всяких подлянок пользовалась сталкерской чуйкой, которая за годы отточилась до уровня величия. Единственное, что из приборов она не отключила – счетчик Гейгера. Пусть себе мерно пощелкивает. Сталкерские уши быстро к нему привыкают и могут спокойно вычленят из щелкотни другие звуки.
Она дошла до точки назначения на третий день своего пути. Уставшая, потрепанная в дороге нападками мутантов, но преисполненная решимостью покончить с давними страхами. Он же был там. Он ждал ее там давно. Он знал, что рано или поздно она придет к нему. Это был старый хуторок с тремя домами по периметру. Раньше сталкеры частенько останавливались здесь для ночевки. Мутанты не трогают, крыша и четыре стены есть, от ветра и дождя защищают. Что еще для счастья надо.
Он сидел посреди двора прямо на земле, скрестив ноги по-турецки, курил. Перед ним мерно горел костер. Все такой же, как много лет назад, каким запомнила его Кобра еще с Большой Земли. Огромный, под два метра, широкоплечий, взгляд хладнокровный резкий, словно два пистолетных дула, смотрящих тебе прямо в душу. Он не вписывался в пейзажи Зоны. На нем не было защитного костюма и он наверняка уже давно был обречен на смерть, судя по его абсолютно безволосой голове и лицу и потрескавшейся гнойными рубцами коже. Его визиты в Зону не остались без следа и Зона пытается избавиться от него своими силами, а не силами своих детей, которые ему оказались по плечу.
Кобра медленно приблизилась к нему, не испытывая ни угрызений страха или ужаса, ни желания больше жить в таких условиях. Он будто бы подавлял ее волю, подчинял себе, заставляя слушаться и переставлять ноги. Ему так казалось. А Кобра хотела именно этого.
– Ну здравствуй, Алина, – сломанным басом приветствовал противник, не поднимая головы.
– Здравствуй, Смертник. – Кобра не стала его поправлять по поводу своего имени.
Той девушки, что носила это имя, уже давно нет в живых.
– Какое глупое прозвище, – булькнул противник, будто бы пытаясь посмеяться. – Так прозвали меня твои глупые собратья, как вы их называете. Сталкеры, – с презрением выплюнул противник. – Преступники. Гниды подзаборные.
– Ты такой же, – ввернула Кобра, напоминая ему о прошлом, а, может, и о настоящем.
– Только у сталкеров есть свой Кодекс, свои правила. Они живут, следуя этому Кодексу, и остаются гораздо чище, чем были на Большой Земле.
– Ты такая же, как они. Грязная испорченная девка. – Смертник подскочил на ноги и, наконец, посмотрел на Кобру красными воспаленными глазами навыкате. – У тебя было все, что угодно. Но ты предпочла сбежать, – ядом плевался он.
– У меня было все, что угодно, и не было ничего, – подтвердила Кобра. – А сейчас весь мир у меня на ладони или я на ладони у всего мира. Если бы ты только смог увидеть красоту Зоны. Ты бы смог понять, почему люди стремятся сюда и почему потом не могут уйти.
– Глупые предрассудки выброшенных на ветер людей. Ты, и такие, как ты, просто никому не нужны там, – он разозлено махнул рукой, сжимающей пистолет, в пустоту. – Вы думаете, что вы кому-то нужны…
– Никто так не думает, – перебила Кобра. – Сталкеры потому и сталкеры, что не нужны никому и им никто не нужен. Если бы ты попытался понять.
– Ты была нужна мне.
– Я тоже так думала, пока ты не избил меня и не запер.
– Это было ради твоего же блага.
Кобра рассмеялась, открыто, как смеялась когда-то на Большой Земле от его веселых шуток.
– Увы, сейчас все кончилось. Раньше я позволяла тебе решать все за меня. Теперь же за меня никто ничего не решает. Разве что сама Зона.
– Ты тупая идиотка…
– Где ЭйДжей? – грубо оборвала Кобра.
– А, твой стойкий герой-любовник, – скрипуче хохотнул Смертник.
Он ушел в один из домов и вытащил, по другому и не сказать, бесчувственное тело ЭйДжея. Сердце Кобры подпрыгнуло и застряло где-то в области горла, перекрывая доступ к кислороду. На теле сталкера не было живого места. Сплошная кровавая каша. Куски кожи, оголенное мясо. Впервые за долгое время Кобра почувствовала острый приступ тошноты и жалости.
– Что ты с ним сделал? – осипшим голосом спросила она, не отводя взгляда от еле дышащего трупа.
– Он не хотел признаваться, где ты. А я бываю очень и очень настойчивым. – Смертник хищно улыбнулся. – Но я могу помочь ему.
– Как?
– Я немного разобрался в ваших артефактах. У меня есть арты, которые за считанные дни исправят все то, что я натворил, – не без хвастовства ответил Смертник.
– Что ты хочешь взамен? – и в этот момент остатки души Кобры умерли.
– Тебя.
– Не-е-т… – еле-еле просипел бесформенный кусок мяса, валяющийся на земле.
Он еще жив, – мелькнуло у Кобры в голове.
– Мне недолго осталось, – сквозь вату в ушах слышала она далекий голос Смертника.
– Ты и твоя проклятая Зона убили меня. Но я не хочу умирать так, как вшивая собака. Только после тебя.
– Стреляй.
Кобра аккуратно положила винтовку на землю, любовно погладив ее по ствольной коробке, мол, свидимся еще, моя хорошая. Отстегнула от бедра кобуру с пистолетом, положила рядом с винтовкой. Туда же и отправился полупустой рюкзак и разгрузка. Она осталась в камуфляжных штанах и тонкой майке. Подул сильный ветер, начал накрапывать дождик. Мысленно Кобра попросила Зону не плакать, благодаря ее за тот шанс, когда она приняла ее и дала ей право свободно разгуливать по своим территориям.
Кобра поежилась, ветер только усилился. Она тряхнула волосами, откидывая прилипшие пряди с лица, посмотрела прямо, с вызовом, в глаза своего убийцы. Смертник не спешил стрелять. Стоял, открыто любовался ею.
– Ты умрешь не так, нет, это слишком просто, – наконец, скрипуче протянул он, растягивая потрескавшиеся сухие губы в зверином оскале. – Я хочу видеть, как тебя разрывает на куски, перемалывает на молекулы, хочу слышать хруст твоих костей, треск рвущихся сухожилий.
Она поняла, что он имеет ввиду. Веселая аномалия «Карусель». И на карусели покатает, и мир с высоты птичьего полета покажет, и землю твоими останками удобрит. Еще она поняла, что он гораздо кровожаднее, чем она думала, чем мог подумать любой другой сталкивающийся с ним однажды сталкер.
– Ты спасешь его? – спросила она.
– Ты же знаешь, я человек слова.
– Знаю.
Он ткнул ее стволом пистолета, указывая направление. Кобра в последний раз взглянула на ЭйДжея и даже смогла увидеть проблеск зеленый кошачьих глаз.
– Тебя брат ищет, – сказала она напоследок и двинула туда, куда ей указывал Смертник.
Поле аномалий прямо за хутором. Там этих «Каруселей» на любой вкус и цвет. Перед глазами Кобры проносилась вся жизнь исключительно приятные моменты. Первая шоколадка, первое знакомство с милым молодым человеком по имени Кирилл, первый цветок, первое свидание, первое признание в любви с букетом роз в шикарном ресторане. И сразу же за этим первое убийство, первый мутант, принятый на нож, первый артефакт, первое огнестрельное ранение, первая ходка, первая встреча с Серым.
При воспоминание о нем сердце Кобры екнуло. Ей потребовалось всего несколько суток, чтобы влюбиться в него, хотя многие сталкеры посягали на неприступное сердце не менее неприступной сталкерши. Воспоминание об этом молчаливом и необщительным сталкере наполнило душу Кобры теплотой. Не сразу она поняла, что горячие капли, стекающие по ее щекам, вовсе не капли дождя, а ее собственные слезы. Она так давно не плакала, что уже забыла об этой жизненно-необходимой потребности организма. Плакала Кобра, Зона подхватывала раскатами грома и молний, хлестала ее обидчика колким дождем, но тот не обращал внимания на это, считая Ее мелочью.
Последний сильный толчок в спину. Она осталась одна. До аномалии десять метров. Кобра шла медленно, смотря Смерти прямо в глаза. Она зачаровывала, забирала часть страха. Будто бы говорила: «Иди сюда. Больно будет всего секунду. Потом отпустит. Отпустит». И Кобра шла, думая о последнем прекрасном моменте, о последней ночи с Серым. Его сильные обнимающие руки, его подбородок, упирающийся в ее макушку, его горячее согревающее дыхание. И она, в последний свой миг, поняла, что такое настоящая искренняя любовь.
***
Мысли опустели. Кобра опустила веки, чтобы не видеть смерти. Не видеть, как сделает последний шаг. Она снова поблагодарила Зону и попросила у нее, как желание умирающего, помощи для ЭйДжея. Скоро все закончится, скоро все будет иначе. Кобра занесла ногу, мысленно прощаясь с Серым, и в этот момент что-то грузное сбивает ее с ног. Твердая, размытая дождем земля, выбила из нее дух так, что Кобра подумала, что ей обещали безболезненную смерть и обманули. В голове гудело от невероятно мощного раската грома, в глазах плясали огоньки от ослепляющей молнии.
Ничего не слыша и не видя, она попыталась вцепиться в то, что сбило ее с ног, но ее руки прижали над головой к земле. С мыслью «Сталкеры так просто не сдаются», она наугад махнула головой. Удар, на лицо брызнуло горячим, сквозь шум в ушах она услышала гневные ругательства, но хватка на ее руках не ослабла. Чудом прозрев, она увидела над собой… Серого. С разбитым носом.
