Текст книги "Любовь надо заслужить (СИ)"
Автор книги: Виктори Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– И ты решил его отыскать, – закончила Кобра, понимающе кивнув. – Благое дело, я тебе скажу. Благое и гиблое. Детали уточнять не буду. Твое дело, захочешь – расскажешь. От своего отказываться не буду. Согласилась – доведу. Может быть, даже помогу братца твоего отыскать.
– Спасибо, – сдавленно прошептал Серый, вернув пустой взгляд на свои руки.
Снова тишина, нарушаемая шорохом дождя и завыванием пси-собаки вдалеке. К размышлениям Кобры прибавились мысли о миссии Серого. Стоящая миссия, хоть и немного неточная. Его брат вполне может быть мертв или состоять в недружественной даже нейтралам группировке. Надежда дохнет последней. Искоса Кобра глянула на Серого. Интересно, сколько он может так без движения сидеть.
Дождь все не прекращался. Они итак слишком мало прошли за положенное время. А время нынче валюта дорогая. Поэтому, хлопнув в ладоши, Кобра встала на ноги. Серый с готовностью подскочил следом, будто и не сидел три четверти часа на корточках. В темных глазах появился проблеск надежды, оттесняя пустоту на окраину почти черной радужки.
– И снова в путь, – весело сказала Кобра, смело вышагивая из своего укрытия под холодную стену кислотного дождя.
========== Глава 3 ==========
В темную долину они попали к ночи, промокшие и продрогшие до мозга костей. Кобра, не растерявшая боевого настроя и хорошего расположения духа, решила заночевать на старой свиноферме, где располагалось небольшое пристанище сталкеров. Из ангаров трещали костры, доносились разговоры и смех сталкеров. Кобра поприветствовала всех сразу, получила в ответ несколько одобрительных возгласов и кивков и присоединилась к одному из костров. Серый остался в стороне.
Бродяги втянули ее в свой разговор, тема обсуждения которого касалась самой знаменитой легенды Зоны – Клондайк артефактов. Именно с большой буквы, потому что многие верили в его существование.
– А я тебе говорю – есть он. Есть! – горячо доказывал молодой плечистый парень бывалому сталкерюге, который не отводил от него скептичного взгляда.
– Не, ну не дурак ли? – отмахнулся он от него, как от шального. – Нет этого твоего Клондайка. Нет, и все тут. Такие сказки придумывают старожилы для вас, «зеленых» новичков. Ну, или бандюги, чтобы вас, доверчивых, за абы что к нему, к самому Клондайку, отвести. Чтобы пристрелить вас по-тихому за углом, и обшмонать почем зря. – Сталкер грозно потрясывал кулаками. – Ну что, стоит оно того?
– А может и стоит, – обиделся «зеленый». – Ничего ты не понимаешь. Сам с банки тушенки на ломоть хлеба перебиваешься…
– А ну и пусть, – перебил сталкер. – Зато живой. Понял? Жи-вой! Брожу себе тихо-мирно, где на артефакт одинокий набреду, банку тушенки с ломтем хлеба куплю и живу. А ты, в этой погоне за мечтой своей глупой, сгинешь. По-глупому.
Сталкер сплюнул в костер. Кобра молча грелась у костра, с улыбкой слушая перепалки сталкеров. Знала она таких, которые «тихо-мирно». Это они так, для виду просто создают образ бедного бродяги, чтобы не трогали их. А на самом деле в таких сталкерах черти еще попуще молодых таятся. И обязательно чуть ли не по всей Зоне тайники и нычки с дорогущими артефактами распиханы, и всегда – на всякий случай. Вдруг трудные времена настанут.
Дим Димыч был такой же. С виду ну чистый бомж, разве что поопрятнее выглядит. А чуть поближе познакомишься, так вся бравость и храбрость наружу выплескивается, вместе с многолетним опытом, который на дороге не валяется. И денег у того бомжа в местных банках – завались. Кобра знала. Он и ее научил быть аккуратной и нерасточительной, чему она была благодарна.
– Ну, а вы, юная леди, тоже за Клондайком гонитесь? – поинтересовался сталкер.
– А я человек прохожий, обшит кожей, – пошутила Кобра с искренней улыбкой. – Иду туда, не знаю куда. Чтобы принести то, не знаю что. В проводниках я, дядь, Коброй кличут.
– Наслышаны, наслышаны, юная леди. – Сталкер почесал обломанными ногтями заросший подбородок. – Меня Яром звать, а этого гонца за сталкерскими байками Фонариком.
– Фонарь я, – буркнул обиженный сталкер.
– Не дорос еще, – отмахнулся Яр. – Вот ведь молодежь нынче. Все им арты подавай, да подороже, чтоб один и на всю жизнь. А все им мало, мало. Тьфу.
Кобра улыбалась. Фонарь поглядывал на нее искоса сквозь огонь. Видать, недавно в Зоне, сталкерш еще не видал. Серый тоже подошел к костру, сел по правую руку от проводницы, снова устремил пустой взгляд на сцепленные руки. Молчание затягивалось, но не тяготило.
Редко когда между одиночек посреди ночи назревали какие-то серьезные терки, вот все и сбивались в кучки у костров и вели милые задушевные беседы.
Из соседнего ангара раздались мерные звуки расстроенной гитары. Серый встрепенулся, вслушался сквозь дождь, словно услышал что-то знакомое, но нет, почудилось, обратно голову опустил. Кобра же наоборот вслушалась в мелодию неизвестного гитариста, в хриплый прокуренный голос, забубнила под нос тоскливые слова сталкерской песни. Сидящие вокруг заслушались, а она пела и никого не видела. Подстроилась под ритм гитариста и, кажется, даже там, в соседнем ангаре, голоса затихли.
Исчез дождь, исчезла Зона. Плыл по мокрому воздуху ее плавный голос, схватывающийся в дикой схватке с аккордами из-под умелых пальцев сталкера-гитариста, взмывал вверх, в дождливое небо, и растворялся в тяжелых тучах. Глаза ее были закрыты и никто не знал, что она видит там, за закрытыми веками. Казалось бы, что-то рвет ее отравленную ядом душу, что песня выходит такой тоскливой, грустной. Яр постарался незаметно промокнуть рукавом комбеза мокрые глаза, Фонарик отвернулся. И только Серый смотрел на шевелящиеся губы проводницы. Смотрел не пустым, осмысленным взглядом, в котором читалось сожаление и боль.
У каждого она своя собственная. Каждый несет какой-то груз, разной степени тяжести. И никто не признается в этом собрату по оружию. Каждый справляется сам. А вот песня зазвучала, зазвучали первые аккорды, слетели первые слова с обветренных губ, и боль эта поднялась из недр каждого и выплеснулась наружу, в общий костер. Сгорала она медленно, частями выходя из проклятых, черных душ сталкеров, освобождая их от тяжкого бремени. И закончилась песня, но не растворилась она в гнилом воздухе, а заняла место боли, выгнала ее, прогнала прочь, оставив в душе приятное тепло.
– Ну, дочка, – улыбнулся Яр, – не здесь ты должна быть, ох, не здесь. Не для тебя Зона-матушка.
– Знаю, дядь, знаю. – Кобра улыбнулась в ответ, возвращая себе привычное настроение.
– Не для кого она и для всех сразу.
Девушка встала и пошла к обваленной стене ангара, покурить и поразмышлять. Завибрировал наладонник, оповещая хозяйку о входящем видеозвонке. Кобра подкурила сигарету, поднесла руку с наладонником к лицу, ткнула пальцем в сенсор и с улыбкой встретила шрамированную морду знакомого.
– ЭйДжей, какие люди!
ЭйДжеем звали бывалого парня-стакера, который и был когда-то недолгим напарником Кобры. По наводке Дим Димыча кстати. Тот зарекомендовал ЭйДжея, как опытного сталкера с непередаваемым чувством юмора и харизмой. С тех пор уже немало времени прошло, но связь они поддерживали на правах хороших друзей и нередко выпивали вместе.
– Привет, Гадюка, – улыбнулся ЭйДжей порванной улыбкой.
Изуродованное лицо сталкера – заслуга Смертника. В той схватке за невинную девушку многие пострадали. И ЭйДжей в том числе. Шрам шел через правый глаз, сверху вниз, до самого подбородка. Глаз чудом уцелел. Болотный Доктор сумел кое-как подлатать его, но, заживая, шрам немного натянул кожу лица, так что теперь ЭйДжей будто бы всегда заходился в полуприщуре-полуоскале.
– Пошел ты! – рассмеялась Кобра. Затянулась, оглянулась через плечо на молчащих сталкеров. – Где тебя бюреры носят?
– Сплюнь, не к ночи будь помянуты. – Девушка рассмеялась. – На Янтаре, заказ от яйцеголовых. А ты в Темной Долине. Димыч сказал, – пояснил сталкер на немой вопрос Кобры. – Не знал, что ты в проводники нанимаешься.
– Бармен попросил.
– Ну раз Барме-е-ен, – задумчиво протянул ЭйДжей. Помолчали с минуту, покурили по обе стороны экрана. – В следующем месяце должен подвернуться недешевый заказ. Взять в долю?
– Ты только для этого оторвал меня от костра? – поинтересовалась Кобра, точным щелчком отправляя бычок в бак под дождем. – Я вроде бы как промокла и замерзла.
– Просто хотел узнать, в порядке ли ты.
– И все?
– И увидеть твою улыбку, – наконец, признался мужчина, улыбнувшись. – Тебя не проведешь, змеюка вредная. Выпьем, когда вернешься?
– Ну, не-е-е зна-а-аю, – протянула Кобра, мило нахмурившись и выпятив губки.
– Задание долгое, сложное, не на один день.
– Ты ж просто в проводниках. Тем более, уже в Темной Долине. Что там долгого? – нахмурился сталкер.
– Планы изменились. Ты ж знаешь, я душа добрая, как Чип и Дейл, спешу на помощь всем просящим. Не могу парня одного бросить, новичок, пропадет еще, – пояснила Кобра.
– Кобра…
– Знаю, знаю, ЭйДжей, что доброта моя мне еще аукнется в нелицеприятной форме, не бузи только. – Девушка поморщилась, как от кислого лимона. – Все, спать пойду. Отстань, – сбросила она вызов, увидев, что ЭйДжей спешит еще что-то сказать.
Вздохнула глубоко, достала пачку и с разочарованным стоном поняла, что пачка пуста. Швырнула ее на улицу, разозлившись, разве что ногой от разочарования не топнула.
– Вот, – услышала она тихое за спиной. Развернулась резко и удивилась. Серый протягивал ей непочатую пачку. – Бармен сунул несколько перед тем, как я ушел. Сказал, что ты много куришь.
Кобра взяла пачку из его рук, удивленная и пораженная. Мало кому удавалось подобраться к ней незамеченным. Серый остался стоять рядом с ней, смотрел в темноту, пусто, напряженно. Как зверь, выслеживающий добычу. Видел он там кого-то, что ли. Кобра проследила за его взглядом, но уперлась лишь в сплошную стену дождя.
– Скажи, – тихо начал он, – о чем та песня, что ты пела?
Кобра призадумалась на секунду, прежде чем ответить.
– Легенда такая была раньше. Красивая. О девушке. Что ждала своего сталкера из долгого похода. Или не сталкера. – Кобра затянулась. – Говорили, они оба сталкерами были. Только он одиночка, а она из враждующей группировки. Понимаешь? Несовместимая любовь. Он спас ее из плена, потом она ему помогла. И так и разошлись на короткой ноге, лишь бы не пересечься на кривой или снова же сойтись.
И снова молчание. Оба думали о своем. Кобра вспомнила подробности той легенды.
– Говорят, их любовь началась еще задолго до этого, до того, как они в Зону попали. Еще до той поры, как Зона образовалась и мутантами заселилась, – продолжила Кобра вполголоса. – Но забыл сталкер о девушке. Подменили истинные воспоминания ложными, чужими. И не вспомнил он о ней, даже когда она его в Зоне беспамятного нашла, и влюбился он в нее, в новую. Говорят, она эту песню для него сочинила, чтобы он вспомнил и не забывал о ней. Забыть-не забыл, два мира ради нее на уши поставил, только чтобы любимую от смерти спасти.
– И что? Чем все закончилось? – проявил Серый интерес, хотя вида не подал и к Кобре лицом не повернулся.
– Девушка выжила. Жили они вместе долго, но не так чтобы уж и счастливо. Сталкер, он по жизни кто? Правильно. Одиночка. Одиночке в стаю никогда не сбиться. Ушла она от него. Сбежала, мол, по заданию, а сама не вернулась. Ну и сталкер недолго думая вещи собрал и рванул в другой мир, где у него друзья и враги остались. Но одиночество и любовь вещи не такие уж и разные. – Кобра вздохнула тихо, печально. – Она за ним в тот мир пришла. И он, узнав об этом, снова все на уши поставил. Все перевернул, только чтобы с любимой быть. Но опять же – ненадолго.
– Одиночке никогда в стаю не сбиться, – повторил Серый некогда сказанные ею слова.
– Влюбилась девушка в том мире в другого, полную противоположность ее любимого, но не могла так просто. Звучали слова: «Мы не можем быть вместе. Но и друг без друга не можем». Подлинность слов не гарантирую. – Кобра слегка улыбнулась краешками губ, хотя Серый этого и не мог видеть. – Она в том мире осталась с тем, другим, а он сюда вернулся, в наш. Чем все закончилось, история умалчивает, но я думаю, каждый остался при своем.
– Но ведь это же Легенда Зоны, – сказал Серый спустя минуту молчания.
– В каждой Легенде, Серый, всегда есть доля правды. Пойдем перекусим и на боковую.
Он послушался. Фонарик уже дремал, свернувшись калачиком у костра. Яр в одиночку хлестал спирт из пузатой армейской фляги. Предложил подошедшей Кобре, та не отказалась и передала фляжку Серому. Тот глотнул, не поморщившись, словно воды хлебнул. Кобра молча одобрила. Достали из рюкзаков скудную снедь, разделили трапезу с Яром. Затихла гитара в соседнем ангаре. Сталкеры укладываются спать. Что еще для счастья надо.
– Вы, молодежь, укладывайтесь. Я первым посторожу, – выдвинулся Яр.
Никто спорить не стал. Кобра разместила рюкзак поудобнее, поближе к костру, прижала любимую винтовку к груди и провалилась в пучину беспокойных кошмарных снов, из которых вынырнула спустя несколько недолгих часов. Уставшая – кошмары слишком много сил отнимают, но бодрая. Фонарик здорово нахрапывал во сне, Яр молча дремал в обнимку с обрезом. Серый сидел рядом с Коброй. Посмотрел на нее сверху и снова взгляд на руки перевел.
– Ты не спал совсем, – не спросила, а констатировала девушка, потягиваясь.
Кости ломило от сна на холодной земле, но это так, милые мелочи. Серый не ответил. На улице по прежнему накрапывал дождик, но еще даже не видно было рассвета. На несколько секунд Кобра выскочила под дождь, чтобы освежиться, и вернулась к костру. Стараясь как можно тише лязгать частями, чтобы не нервировать и так нервных сталкеров, перебрала винтовку. Чем еще заниматься на ночном дежурстве.
– Ты говорила во сне, – шепотом сказал Серый.
Кобра замерла.
– И что я сказала? – осторожно спросила она.
– Постоянно повторяла одно и то же – Смертник.
Кобра задумалась. Она редко когда запоминала, что ей снилось. Ужасов ей хватало и вне сна. Да, раньше Смертник часто навещал ее во снах. Не наяву, так во сне пытался ее достать. Эта ночь была не исключением.
– Кто это?
– Человек, который в скором времени может доставить мне кучу проблем, – пытаясь улыбнуться, ответила Кобра. – Так что надо побыстрее закончить с тобой, чтобы…
– Не хочешь втягивать меня? – Серый повернулся к ней, и огоньки от костра недобро сверкнули в его глазах. Кобра кивнула. – Почему?
– В это втянуто итак много сталкеров. Рисковать тобой я не могу.
– Не хочешь брать ответственность за мою смерть в случае чего? – хмыкнув, спросил Серый.
– Не хочу, – подтвердила Кобра. – Найдем твоего брата и разойдемся краями. Устраивает?
Серый не ответил. Девушка вздохнула. Обиделся, что ли? Ну и пусть. Втягивать «зеленого» новичка в такое опасное дело не для нее. Тут и опытные сталкеры не всегда выживали перед напором этого ублюдка Смертника.
– Почему ты не спишь? – перевела Кобра стрелки.
– Не хочу.
– Не можешь, – сказала Кобра и поняла, что попала в точку. – Кошмары мучают? Поня-ятно. И кто тебе в кошмарах приходит? – Серый посмотрел ей в глаза. – А чего опять гляделки на меня вылупил? Я не экспонат в музее. Ну так кто?.. Не хочешь отвечать, ну и молчи. Не настаиваю.
Вот теперь повисла гнетущая тишина. У каждого свои тайны и секреты. Кобра никогда не любила бередить чьи-то раны. Сама по первой неделями не могла спать от кошмаров, от первых убитых ее руками людей, приходящих во снах, от мук совести, которая в то время еще была жива. Это надо терминатором родиться, чтобы людей и мутантов направо и налево валить голыми руками и после этого спать сном младенца. Ну, или Дим Димычем.
– Не знаю, – прошелестело в тишине.
– Что? – встрепенулась Кобра, не расслышав.
– Не знаю, – громче повторил парень. – Не знаю, кто ко мне во снах приходит. Не помню их. Спать… жутко. Но как проснусь… вспомнить ничего не могу. – Признание далось Серому нелегко.
Он опустил голову еще ниже, сдавил виски кулаками, словно пытаясь удержать что-то внутри. Кобра придвинулась ближе к нему, положила ладонь на плечо. Что же с тобой случилось, парень, спросила она сама себя.
– Сколько ты не спишь? – тихо спросила она.
– Не знаю. Долго. На стимуляторах, – ответил Серый, расслабляясь. – Стимуляторы… кончились. – Он зевнул.
И свалился Кобре прямо на колени. Она улыбнулась. На стимуляторах он. На стимуляторах долго не продержишься. Уже спустя пару секунд Серый сладко сопел на коленях сталкерши, а Кобра, ласково поглаживая его по влажному ежику темных волос, напевала тихо песню-легенду влюбленной девушки-сталкерши.
========== Глава 4 ==========
На утро Серый не помнил ничего. Смотрел только удивленно на курящую в стороне Кобру, которая подложила ему под голову рюкзак вместо своих коленей за несколько минут до того, как он проснулся. Он проспал дольше всех. Сталкеры уже разбежались кто куда. Спорившие давеча Фонарик и Яр ушли уже давно, а остальные потихоньку разбредались кто куда. Кобра дала ему шанс выспаться.
Сколько бы не силился, Серый не мог вспомнить, что ему снилось, но в этом сне не было и намека на кошмар. Только откуда-то из подсознания пробивалась та самая песня, что пела Кобра. Она вытеснила кошмары из его головы, и теперь он чувствовал себя намного лучше.
– Ты мне ни слова о брате не рассказал, – Кобра вернулась к угасающему костру, присела на корточки и принялась рыться в рюкзаке. – Кого мы ищем?
Серый сунул руку за пазуху и вытащил небольшую фотографию в пластиковом пакете. Передал ее Кобре. Девушка взяла ее в руки. С глянцевой бумаги на нее смотрели две пары глаз, две пары счастливых и беззаботных глаз. Два высоких красавца-парня, в одном из которых она узнала Серого. Второй был почти точной копией первого, только старше года на три-четыре. Взъерошенные волосы, почти черные глаза с задорным блеском, клетчатая рубашка с короткими рукавами чуть не рвется на широких плечах.
Кобре на секунду показалось, что где-то она его уже видела. Напрягла извилины, силясь вспомнить. Копошилась на краю мыслишка с именем, но никак суть не ухватывалась. Девушка зажмурилась до боли, но так и не вспомнила нигде, ни при каких
обстоятельствах, ни как зовут. Передала фотографию обратно Серому. Тот посмотрел на нее, грустно, по-особому, и сразу спрятал поближе к сердцу.
– Ты же понимаешь, что времени уже много прошло? – осторожно спросила Кобра.
Серый кивнул.
– Я готов ко всему, – сдавленно проговорил он. – Просто узнать бы, что был такой, как он умер и где похоронен.
– Ну, не торопись брата хоронить, – осадила его девушка. – Походим, поспрашиваем. Откуда сведения про Темную Долину?
– Он сам мне тогда говорил про Долину. Перед тем, как уйти. Что там друг у него, что он поможет. Что они связывались друг с другом постоянно.
– Серый, – тихо позвала Кобра, быстро печатая что-то в наладоннике, – говоришь, братец твой два года назад в Зону ушел? – Серый кивнул, явно не понимая, куда она ведет.
– Серый, в то время в Темной Долине власть под бандитами была. Я самолично принимала участие полтора года назад в миссии по выбиванию их оттуда. Базу вместе со «Свободой» захватывали.
– Хочешь сказать, что… он к бандитам тогда подался? – не веря собственным словам, спросил Серый.
– Не знаю. Лицо его мне знакомо, скрывать не стану. – Парень встрепенулся. – Но я не могу вспомнить, где я его встречала, – поспешила успокоить его Кобра. – Базу мы тогда отбили, не без потерь, конечно, бандиты на Свалку перебрались в старое Депо. Среди трупов его точно не было, я бы запомнила.
Кобра замолчала. Бандиты враждовали со всеми. Кормились за счет доверчивых новичков или одиноких путников, убивая их и забирая их еду, патроны и амуницию. Мародеры, чтоб их. Вариант, что брат Серого прибился тогда к бандитам и остался с ними, Кобра не исключала.
– Как его зовут? – спросила она.
– Саша. Александр Вершинин, – отозвался Серый. Помолчал, поднял на нее задумчивые глаза. – Пойдем к Бандитам?
– Нет. Нет, не сейчас. Прогуляемся до базы «Свободы», она здесь, в трех километрах отсюда. Я уже предупредила знакомых. – Кобра хмурилась, глядя в экран наладонника.
– Поспрашиваем там людей. Давай, не будем терять время.
Темная Долина была относительно безопасным местом, если в Зоне вообще существовали относительно безопасные места. Россыпи аномалий, ленивые псевдокабаны размером с легковушку, голодные слепыши. Около старой фабрики – основной базы группировки «Свободы» – как раз бегала стая слепых псов под предводительством здоровой пси-собаки. Стаю старательно отстреливали «свободовские» снайперы с наблюдательных вышек. Еще издалека Кобра закинула винтовку за плечо и приветливо махнула кому-то.
Встречать их никто не спешил, но ворота были открыты, поэтому они вошли внутрь.
– Кобра, ты что ль? – крикнули с вышки.
Девушка задрала голову кверху, прищурилась.
– Я, что ль, – крикнула она в ответ. – Здорова, Макс. Когда пересменка?
– Через двадцать минут. А что?
– Встретимся в баре, перетереть надо. А мы с тобой, – это она уже Серому, – к торгашу.
Серый спорить не стал. К торгашу, так к торгашу. Балом, как говорится, правит тот, в ком опыта побольше. Кобра шла через двор, осматривалась. С ее последнего посещения базы ничего не изменилось. Изрытые колодцы с «Ведьминым студнем», разгуливающие «свободовцы». Большой костер посреди двора, вокруг которого сталкеры так же, как и вне базы травят байки и анекдоты, на огне крутят вертел с чем-то аппетитно пахнущим, но наверняка еще недавно бегающим недалеко от базы.
Людей было не так много. Большинство разбежались. Кто за хабаром, кто в погоню за преступниками, кто на охоту за новыми территориями, кто на войну с вероятным противником. Кобра уверенно направлялась к зданию с выбитыми окнами, над выставленной дверью которого находилась вывеска «Шота у Ашота». Ашот – «свободовский» торгаш – ей нравился. Веселый был дядька, задорный, смешливый. К нему с плохим настроением, а от него с неудержимым смехом и пустыми карманами. Цены у него просто заоблачные.
– Ай, кто к нам пожаловал! – раздалось громогласное с явным кавказским акцентом из-за стойки, когда Кобра появилась в поле зрения торгаша. – – – Ты сматри, а?! Ну пахарашела как. Вай, глаз пряма на тэбэ атдыхаэт.
Кобра рассмеялась.
– Здравствуй, здравствуй, Ашот. Рада тебя видеть.
– Прохады, дарагая, гостэм будышь. Вай, а это кто с тобой? – Ашот удивленно всплеснул руками, заметив Серого.
– А это, Ашотик, новая будущая Легенда Зоны, – пояснила доверчиво Кобра, подаваясь чуть вперед, поближе к торговцу. – Это я тебе, как знающая, говорю. Большое будущее парня ждет. – Ашот снова всплеснул руками, покачал головой. – Так что ты, Ашотик, будь добр, экипировать надо парня.
– Ну раз Легенда Зоны, – понимающе кивнул Ашот. – Слушай, павизло тебе сегодня, дорогой, только сейчас куплю задорага, прадам задешева.
– Ты, давай это, мне тут не это, – осадила его Кобра. – Паренька моего не гипнотизируй, а то по морде получишь.
– Слушай, ну зачем так грубо, а? – Ашот обиженно развел руками. – Я ж как лучше хател, а ты… по морде.
– Давай, поищи в своих бездонных закромах КПК никем не запеленгованный, чтоб с нуля, и машинку «G36». К ней три магазина полных, и сверху еще пару пачек пятьпятьдесятшестых, – перечисляла Кобра, разглядывая нагруженные полки позади торгаша. – Нож хороший, Ашотик, на свой вкус, чтоб и человечинку порезать, и зверушку пошинковать.
– Зверушки-то что тебе сделали? Зверушек шинковать, – пробурчал Ашот, скрываясь за стеллажами.
– Зачем это все? – тихо спросил Серый.
– Зайчик, – нежно улыбнулась Кобра, накручивая прядку волос на палец, – ты ж в сталкеры не зря подался. Вон, несколько месяцев уже в Зоне, а какой глупый, совсем неопытный. – Серый пропустил замечание мимо ушей. – Без КПК ты и не сталкер вовсе, а так, мусор со свалки без имени и назначения. А без пушки хорошей так еще смешнее. Труп. Пока ходячий. С одним пистолетом далеко не уйдешь.
Серый скользнул по набедренной кобуре хмурым взглядом, но спорить не стал. Бурчание Ашота доносилось откуда-то издалека. Ругался торгаш не на нашем, на своем запутанном, иногда вставляя в свой монолог русско-матерный лексикон. Затронула Кобра его за больную рану, обидела, но Кобре до этого дела не было. Пообижается да простит. Все они прощают.
Вернулся Ашот. Выложил на прилавок КПК, винтовку и патроны. Кобра взяла в руки наладонник, принялась тщательно осматривать его со всех сторон, чем еще сильнее обидела торговца. Но он молча насупился и не решил ничего говорить.
– Корпус неубиваемый? – спросила она, прищурившись подозрительно.
– Нэубиваемый и водонэпроницаемый, – с гордостью ответил Ашот. – Последний модель. Самий лучший. От сердца отрываю.
Кобра кивнула удовлетворенно. Положила КПК обратно на стол, взяла в руки винтовку, вскинула к плечу, приникла глазом к снайперскому прицелу. Помнится, любила она эту модель, любила больше жизни, пока не влюбилась в свой снайперский комплекс. Облегченный вариант, семикратный регулируемый прицел. М-м-м, мечта сталкера. Кобра передала винтовку Серому. Тот полностью скопировал ее движения, ничем не выдавая свое неумение пользоваться данным видом оружия.
Кобра улыбнулась. Новичок, что с него взять. Оплошать не хочет, она не мешала. Научится. Вот чуть-чуть погодим, и научится. Последний предметом, но от этого не маловажным, экипировки был нож. Кобра достала оружие из кожаного чехла и восхищенно присвистнула. Боевой нож «Шайтан», разработанный еще в далеком 2001 году, но не потерявший своего боевого величия. Универсальная, так сказать, вещь. Кинжальный тип, листообразный клинок с обоюдоострой заточкой. В случае чего, такой штукой и голову снести можно, и кость серейторной заточкой у рукояти перепилить, и в ту самую голову метнуть его.
– Я в восхищении, Ашотик, – поделилась Кобра своим восторгом. – Это ж где ты такое золото раздобыл?
– Сэкрет фирмы, – улыбнулся торгаш. – Чего ище изволите?
– А все пока, Ашотик. Скажи мне лучше, не бывал ли у тебя мужчинка один, по имени человеческому Александр Вершинин?
– Вай, падумать нада, – воскликнул Ашот. – Людей давно нэ была. Тока сталкеры.
– А мы что, не люди, что ли? – искренне удивилась Кобра. – Не, ну посмотрите вы на него. Сам сталкер еще тот, а все себя в человеки записывает. Ты мне тут, Ашотик, не дури. Я тебя по-хорошему спрашиваю. А ты меня обидеть пытаешься.
– А кто абидеть? Я абидеть? Дык я же…
– Все, и слышать не желаю. Серый, амуницию забирай и на выход, – скомандовала Кобра.
– Жди меня там. – Серый послушно спихал КПК и коробки с патронами в рюкзак, закинул на плечо винтовку и был таков. – Слышь, Ашот, парень брата ищет.
– Это Вершинин который? – на чистом русском спросил Ашот, посерьезнев. Кобра кивнула, хмурым взглядом посмотрев из окна. – Чесслово, Кобра, с человеческими именами, да тем более с фамилиями, сюда не суются. Но я могу по своим каналам пробить.
– Буду благодарна. Фото я тебе скину чуть позже. Сколько с меня?
– Девятьсот.
– Сколько? – негодующе воскликнула Кобра. – Да ты никак ободрать меня решил!
Дело в том, что валюта в Зоне была неоднозначная, известная как «деревянные рубли». На Большом Совете, где собираются главы абсолютно всех группировок, решаются самые важные вопросы, касающиеся проблем Зоны, и ищутся пути их решения. Так на последнем таком собрании было принято решение приравнять «деревянный рубль» или попросту «тугрик» к евро. Сами «тугрики» были разномастными бумажками времен самого дедушки Ленина.
– Все чин по чину, дорогая. – Ашот развел руками. – Сама понимаешь, кризис в Зоне. Каждый крутится как может.
Тихонько ругаясь себе под нос, Кобра достала деньги из внутреннего кармана и отсчитала положенное. Ашот было облизнулся на пухлую пачку, но Кобра невозмутимо спрятала ее в недрах своего комбинезона.
– Сверхурочные накину как только инфа о Вершинине появится. Любая. Но правдоподобная.
– Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся, – включил Ашот кавказца.
– Слющай, деньги – это не главное. Панимаешь, да? Иди, дарагой, иди.
Кобра махнула на него рукой и сбежала вниз по лестнице. Серый уже заждался, наверное. Какого же было ее удивление, когда она не обнаружила парня у входа. Чертыхнувшись вслух, Кобра огляделась в поисках пропащего и увидела мелькнувший серый комбинезон за спинами зеленых. Поспешив к потасовке, она успела как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как поверженный тяжело приземляется на землю. «Свободовцы» завопили. Кто одобрительно, кто с толикой злобы.
– Ты что творишь? – Кобра протиснулась между сталкерами к Серому, что со смертельной хладнокровностью стирал кровь с подбородка тыльной стороной ладони.
Он не смотрел на нее. И ведь она у Ашота всего на пять минут задержалась.
– Кобра, не злись на парня. – К ней подошел Макс, положил руку ей на плечо. – Зоб сам нарвался, поделом ему. Эй, парень, хороший хук правой. Где научился?
– У брата, – буркнул Серый.
– Я Макс. – «Свободовец» протянул ладонь для рукопожатия.
– Серый, – Серый крепко стиснул руку сталкера, посмотрел на Кобру, но та не удостоила его и взглядом.
– О чем ты хотела поговорить? – спросил ее Макс.
– Сначала покурить.
Нокаутированного «свободовца» уже привели в чувство и поставили на ноги. Тот кинул на Серого испепеляющий взгляд, но в перепалку вступать не решил. Видимо, вину свою понял и осознал. Народ рассосался, освобождая пятачок земли, на котором и расположилась устало Кобра, вытянув ноги и наслаждаясь отменным куревом. Макс рядом с ней на корточках, угостился ее сигаретой и молча пыхтел дымом, как паровоз. Серый занимался изучением новой игрушкой.
Покурив, помолчав, Кобра молча махнула рукой и направилась в сторону местного бара-столовой. Дисциплина тут хоть и хромала слегка на одну ногу, но кормили тут неплохо. А перекусить им сейчас не мешало. И выпить.
– Ну так что? Что-то важное? – не унимался Макс, когда они заняли столик в ожидании заказа.
– Помнишь те славные времена, когда мы эту крепость штурмом брали? – издалека начала Кобра.
Макс сник.
– Такое разве забудешь? – буркнул он, опустив голову. – Столько наших ребят тут полегло.
– Не отвлекайся, Макс, – потребовала Кобра, – дело серьезное. Ты хорошо помнишь убитых бандюг? В лицо?
– Ну, есть такое. Самолично же почти каждого в братскую могилу таскал.
Кобра кивнула Серому. Тот достал знакомую фотографию, передал ее Максу. «Свободовец» долгим умным взглядом изучал фото, несколько раз попереводил недоумевающий хмурый взгляд с фото на Серого и обратно, но в конце покачал головой.
– Лицо знакомое, но среди убитых такого точно не было. – Кажется, Кобра услышала, как Серый вздохнул с облегчением. – Братья? – спросил Макс у Серого. Тот кивнул. – Не пробовали фото по сталкерскому серваку пустить?
