Текст книги "Жестокий океан жизни (СИ)"

Автор книги: Виктор Рощин-Щавинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 55 страниц)

А на этом, с позволения так сказать отдыхе..., одна только Лень, Тоска и Глупость ночевали. А Я, люблю Смех, люблю Радость и Веселье, а так же, Я очень люблю..., тонкий английский Юмор..., хотя, если честно признаться тебе Максим, Я, хоть ты тресни, до сих пор не могу понять, в чём же всё-таки заключается, эта самая его утончённость...?!!!

В это время заходит апостол Пётр и обращается к Богу: -"Мой Господь! К Тебе пришла группа атеистов: ульянов, дарвин, горбачёв, незрячий невзоров-поповед, какой-то пупкин и ещё много других, со своими планами на ближайшую перспективу и на будущее...". Бог отвечает Петру: -"Скажи им Петруша, что Меня нет.... А для таких, как они..., Меня нет дважды...".

= = =

И всё Это, и есть, тот самый бесконечный и неповторимый круговорот самой Вечности, в нашем Бесконечном, прекрасном Мироздании, сотворённого единым Богом-Творцом, в котором живут и Всегда будут жить, два участника этого неповторимого и нескончаемого действа: и это Бог и Человек.

На историческую сцену России, (и не только...) уже уверенно поднимается (для многих ещё пока не зримый...) совершенно новый Человек, Человек-Созидатель Прекрасного, который создаст в нашей стране, совершенно Новое Поколение. Вначале Нравственное, а затем и Духовное. И этот Человек придёт к нам, и этот день, тоже, Неизбежно наступит. Россия станет другой. Россия..., обязательно будет Свободной, Процветающей и Счастливой.

= = =

ГЛАВА – 68.

«Человек СВОБОДЕН..., со дня своего Рождения...»

Свобода, это не приобретение Человека и не его личная заслуга. Свобода, это подарок Бога, сделанный Им, из Любви к Человеку... -Максим-

То, за чем человек, (и все народы Мира...) частенько гоняется всю свою жизнь, находится у него (и у всех остальных тоже...) с момента его рождения. Прямо в его потайном, заветном "кармане", имя которому Сердце. И это есть Свобода. Каждый рождается Свободным, но далеко не каждый в этой жизни, ощущает себя таковым. Свободу невозможно ни дать кому-то, завоевать её, или отобрать у кого-то. А уж тем более, невозможно подарить кому-то, дать напрокат, или украсть. Свободу можно только предать, потеряв право быть свободным, но не потеряв окончательно, при этом, саму Свободу. Жизнь, Свобода и Смерть, это звенья одной цепи. Только со Смертью, исчезают земная Жизнь и Свобода человека. Кто же дал человеку эту Свободу...? Вряд ли, что это сделал Ч. Дарвин, (и все остальные...) а так же очень сомнительно, что младенец, сразу после всего рождения, занялся решением этого, первостепенного и очень важного для него вопроса. Ни тот, ни другой (никто другой...) не могли этого сделать.

Но этот младенец Свободен(!) (он же не раб..., и тем более не "скрепоносец" какой-то...), он свободен как парящая птица в голубом небе! Пусть в настоящий момент, эта кроха не парит в небе, (в силу его возраста..., и из-за отсутствия крыльев пернатого...) но он это может сделать чуть позже, когда подрастёт и когда у него вырастут, свои, человеческие "крылья". И это крылья Свободы. И будет ли он парить над Землёй, зависит только от него самого. Зависит от того, насколько он сам, захочет и сможет в этой жизни, стать и быть Свободным человеком. Можно парить в небе, как прекрасная, свободная (от "скреп"...) птица, а можно, как мерзкий, земляной червяк, помаленьку ползать. Можно делать то и другое, но только не одновременно. Что тебе нравится, то выбирай и делай. Всё зависит только от самого человека, от его Выбора. И как ты тут не крути, в итоге у нас, получается только одно: если этому человечку, Свободу дал вовсе не какой-то там, очередной умный "дарвин", и не какой-то очередной, тоже очень "умный" и "всемогущий" "беспутин"..., то тогда выходит, что эту самую Свободу, ему дал, совсем кто-то другой...! Тогда кто это? Кто Он, откуда, и как Его имя? Очень бы хотелось, знать его. Не стану интриговать вас, и поэтому скажу Его Имя, прямо сейчас. Это наш Бог.

Само понятие Свободы состоит из многих разных составляющих, как правило диаметрально противоположных: Любви и ненависти, Правды и лжи, Света и тьмы, Добра и зла. И человек может выбирать и воспользоваться в своей жизни, любыми из них. И на это, у каждого человека, есть право. Это Право Выбора. Выбор, это как поисковик в ГУГЛе, такой очень своеобразный тумблер-переключатель, который принадлежит только тебе одному, и пользоваться им, можешь только ты. Нашёл, что нравится тебе лично, повернул его в одну сторону, пришла Любовь, Добро, Правда и Свет. Повернул его в противоположную сторону, забирай себе ложь, тьму, ненависть и зло. Первый поворот тумблера, это поворот на камень, второй поворот, на песок. Бог посчитал необходимым, (а это, уже Его Право...) чтобы человек непосредственно сам, без какого-либо его участия, строил на Земле свою жизнь. Бог не вмешивается в процесс этого строительства. И оно, может закончится, либо созданием Рая на Земле, либо созданием Ада. Третьего не дано, потому, что его просто не существует. Дав человеку Свободу Выбора, Бог дал человеку Право, лично Решать, что он сам, будет строить для себя. Земной Рай, или Ад? Я конечно не знаю в процентном выражении, как далеко продвинулось это строительство. Но я точно знаю, что человек, всю свою историю, строил Ад.

Может пришло время, пока ещё не поздно, заняться другим, совершенно противоположным строительству Ада на Земле? Не пора ли всем нам, всему человечеству, переключить этот тумблер жизни и смерти, в другую сторону? В ПРАВИЛЬНУЮ. С песка на камень.

= = =

Э П И Л О Г:

«МЕЧТА, осталась лишь МЕЧТОЙ и..., улетела в МИРОЗДАНИЕ». (Максим).

Странная штука – возвращение домой после твоего длительного отсутствия: Знакомо всё – картины, звуки, запахи.... Единственное, что очень изменилось – так это..., только ты Сам....

«ДВОЕ у КАМИНА...»

Максим.

Перебирает ветер пряди... На елях, в парке городском Я возвращусь к тебе из Дали... И снова..., Я и Ты вдвоём...

Присядем мы с тобою рядом Возле камина у огня Ласкать меня ты будешь взглядом... Я нежно целовать тебя...

Ромашками твой пахнет волос Упавший на девичью грудь И слушая твой дивный голос Мы наш с Тобой.., отыщем путь...

И вновь, в ночи, твои глаза... При лунном свете засияют... Пусть за окном шумит гроза...! И молнии пускай сверкают...!

Громко стучат наши сердца... Куда– то всё исчезло вдруг... В Любви нет точки, нет конца... Она..., как бесконечный круг...

Свеча на столике погасла Словно вечерняя звезда Тебя любил я, – не напрасно... Но вдаль зовут нас поезда...

Они торопятся навстречу За горизонт к своей мечте... Такой как Ты..., уже не встречу... Я буду помнить о тебе...

Возможно, дни пройдут и годы Мы сядем вновь плечо к плечу В разгул капризной непогоды Мы вновь зажжем нашу свечу...!

И она вспыхнет новым светом... Намного ярче, чем тогда... И пусть бегут ночами, где-то...! Стуча по рельсам поезда...

И снова мы с тобою рядом... Возле камина у огня Как нежно Ты ласкаешь взглядом! Как сильно я люблю Тебя...!

= = =

И вот, спустя несколько лет, с того памятного отпуска, проведенного с Иван Иванычем Войновым в тайге, я вновь возвращался со своей службы к себе домой. Шёл по той же самой дороге, которая была мною уже давным-давно очень хорошо изучена, прямо скажем без преувеличения, до деталей, до мелочей. И сейчас, по истечении длительного периода времени, когда, в общем-то, помимо своего желания, мне пришлось изучить эту дорогу до тонкостей, я уже почти, как врач-профессионал, мог сам безошибочно поставить ей диагноз. Я, уже практически знал и видел все недостатки на её дорожном, нередко сильно израненном теле, почти все её раны, каждую кочку, выбоину или ямку. Они, за долгое время стали для меня хорошими и молчаливыми знакомыми, к которым я теперь, относился с определённым вниманием и даже уважением, всякий раз, с какой-то грустью отмечая про себя, их «дорожные...» изменения, нанесенные автомобилями, людьми, погодой и просто самим, бесконечным временем.

Служба моя на Дальнем Востоке подходила к концу, итоги её были проанализированы, и как говориться, очень основательно, и даже скрупулёзно подбиты. Со дня на день, я ожидал приказ от командования о моём переводе, на Северный Кавказ. Я, разумеется, был безмерно рад этому обстоятельству, и последнее время жил в ожидании этого переезда на Кавказ, встречи с родственниками, моими хорошими, старыми друзьями, а так же, в ожидании просто новых, жизненных перемен.

Наряду со всеми возможными переменами в моей жизни, связанными с моим предстоящим переездом, я..., где-то в глубине души, и в то же время, очень надеялся и хотел встретиться ещё с одним человеком. Нет..., не с родственником, не с товарищем и даже не с другом. Но, на мой взгляд, очень интересным и в определенной степени, где-то даже загадочным человеком. Он непроизвольно заставил меня, помимо моей воли и желания, многое пересмотреть в своей жизни, сделать своеобразную переоценку довольно многих догм и постулатов, до этого казавшимися мне абсолютно незыблемыми, и вообще заставил смотреть на многие обычные, житейские вещи совсем по-другому. С другой стороны и другими глазами. И как Вы уже, наверное, догадались уважаемый читатель, этот человек был не кто иной, как автор рукописи найденной мною в охотничьей избушке, Максим. Именно с этим человеком, пожалуй, не в меньшей, а в большей степени, чем с родственниками и друзьями, мне и хотелось встретиться.

Его рукопись была тщательно мною обработана, напечатана на машинке и прочитана одним очень грамотным, и, на мой взгляд, даже талантливым редактором, одного книжного издания. Оценка его данной рукописи была положительная, и он был готов приступить к изданию книги. Он ждал моего, окончательного решения и согласия на её издание. Но меня, что-то останавливало и сдерживало, и поэтому я никак не мог решиться, это согласие дать. Мне иногда казалось, что я вижу очень грустного Максима, который в одиночестве стоит на берегу таежной речки, под высоким кедровым деревом, внимательно и с явным осуждением смотрит на меня и укоризненно качает головой. Как будто говорит: – "Эх ты! А еще офицер...! Поступаешь то ты дорогой, очень даже не хорошо, совсем не по-мужски, совсем не по джентльменски...!" – Скорее всего, именно это, и именно по этой причине я и не давал согласия на печатание книги, и более того, мне самому очень хотелось, и даже было просто необходимо встретиться, с настоящим автором этой рукописи. И не в последнюю очередь, для того, что бы просто, хоть каким-то образом, очистить свою собственную совесть. Ну, а вот для такой встречи с ним, не хватало только одного..., нужно было знать, где он находится, где он живёт...? То есть, его еще надо было разыскать.

Хотя я предполагал, что с такой "кургузой...", информацией, как однажды в книге выразился сам Максим, сделать это будет довольно трудно. А может быть, просто даже невозможно. Кто его знает...!? Что, в общем то, я о нём знаю? Совсем немного. Что его зовут Максим, или, по крайней мере, он так себя назвал в книге. Но это вполне могло быть и не настоящее его имя. Он мог его просто выдумать. Использовать как псевдоним. Фамилию свою, Максим нигде ни разу не упоминал! Тоже отрицательный момент. Был офицером и служил в тех местах, где служил и я...!? Так, таких офицеров очень много и как здесь разыскать Максима, если он вообще, на самом деле еще и Максим?! Жил в одном из городов на Кавминводах? То есть получается что круг поиска настолько велик и неясен, что даже неизвестно, с чего его надо начинать!? Далее. Его жену, зовут Инна, тестя Андрей Иванович, тещу Галина Арнольдовна, но если опять же, эти имена не придуманы автором. Поэтому по всей вероятности, будет очень и очень трудно найти этого таинственного Максима. Но попытаться найти его, всё-таки надо. Деваться то некуда. Причём поиск нужно начать с военкоматов. Может их работники, особенно старые, чем-то мне и помогут.

Приказ о моем переводе на Кавказ, я ждал с большим нетерпением. К этому времени, я был практически полностью готов к отъезду. Все коллеги по службе, тоже ожидали этого приказа свыше. И он пришел. Его зачитали на общем собрании, и всё расставили по своим местам, как и положено в армии. Весь офицерский состав части, ждал только одного, – "отвальную".

И опять, в очередной, который уже раз, для проведения такого рода мероприятий, использовался всё тот же родной класс, по тактической подготовке. Накрыли столы. Помогал весь личный состав, задействованы были, почти все. Проводы были шумными и весёлыми. Пили много, ели тоже, а напутствий и всяких хороших пожеланий, было ещё больше.

Иван Иваныч Войнов, держа свою последнюю, заключительную речь на этих проводах, гнусавил ещё сильнее, чем прежде: – Мой уважаемый, боевой "зам"...! – начал он своё выступление за столом, – Вот так, тихо и как-то очень быстро и незаметно прошли эти годы. Годы нашей совместной службы на Дальнем Востоке. Грустно конечно об этом говорить, но прошла определённая часть нашей жизни. И это не плюс, а, к сожалению, большой минус. Время то идёт не просто так. Мы стареем. И вот за это время, мы хорошо узнали тебя, прониклись к тебе уважением и даже не побоюсь этого слова, полюбили тебя. Как настоящего офицера, специалиста, который сделал достаточно много для улучшения и повышения мобилизационной готовности нашего подразделения, а также как внимательного, верного товарища, друга и коллегу. Нам действительно, по человечески, жаль расставаться с тобой. Но такова наша служивая доля. Встречать друзей, и в какой то жизненный момент, расставаться с ними, терять их.... "Се-ля– ви...", как говорят французы – не изменяя себе, не удержался и сделал "оригинальную..." вставку Иван Иваныч... – И с этим нам приходится считаться, и, к сожалению, так же приходится и мириться. В нашей совместной с тобой службе, было практически всё. Были тяготы и лишения. Без них, как говорится никуда. Были бессонные дни и ночи, заполненные тяжёлым армейским трудом. Мы нередко недоедали и недопивали тоже, что еще хуже первого. Я шучу, конечно, дорогие мои друзья. Но мы также, пусть не так часто, как хотелось бы нам, находились в кругу друзей, когда столы ломились от изобилия еды и пития, и поутру сильно болела голова. Да друзья мои, и это тоже есть жизнь! Вернее, её существенная часть. Наша жизнь, как непредсказуема, так и многогранна. И у нас на самом деле было всё! Но наряду с трудностями, были так же радостные и счастливые дни. Когда мы находились в кругу семьи и когда мы с нашими детьми бродили по тайге, вместе радуясь её необыкновенной красоте. Когда мы с нашими семьями, все вместе праздновали дни рождения, свадьбы и многие другие праздники и когда мы просто по-соседски, по-товарищески, нередко помогали друг другу в нашей нелегкой армейской жизни. Мы всегда чувствовали плечо друг друга. Это очень важно, чувствовать плечо товарища. Мы так же чувствовали всё это время и твоё плечо Виктор. За это тебе отдельное спасибо и наше всеобщее уважение коллектива. Не забывай нас на своём Кавказе, не забывай Амур, тайгу и весь наш суровый и прекрасный Дальний Восток! Вспоминай его иногда добрым словом. Я уверен, что он, вполне этого заслуживает. Мы все желаем тебе, всего самого хорошего, всего, что только может пожелать человек человеку, на нашей грешной Земле. После, более чем десяти часового пребывания в воздухе, самолёт, на котором я возвращался к себе домой на Кавказ, благополучно приземлился в аэропорту города Минеральные Воды. В аэропорту, меня встретил мой старый знакомый, очередной руководитель города, большой умница и большой "демократ" В. Г. Бекетов..., который почему-то, уж больно подозрительно часто, путал (склероз наверное..., врождённый...) свой далеко недырявый карман, с полу дырявым государственным карманом.

Он приехал на автомобиле, и мы, после того, как закончили теплую процедуру нашей встречи, устроились в салоне шикарной машины и тронулись в путь. Примерно через час, мы были уже у себя дома. Дорогой читатель, я не стану отнимать у Вас время на описание событий связанных с моим приездом на Кавказ, и встречами со своими родственниками и друзьями, а так же другими незначительными житейскими делами, которых в это время, было достаточно много. А перейду непосредственно к рассказу и описанию моего поиска автора таежной рукописи, Максима. Думаю, что это Вам будет интересней. Поиск Максима, я начал вести не хаотично и не наугад, а по определенному плану, который был составлен мною заранее. Поочередно объезжая город за городом, находившиеся на территории Кавминвод, я, в каждом из них, предварительно договорившись с руководством военкомата, искал Максима, по следующим известным мне ориентирам. Отбирал всех офицеров с именем Максим, служивших, в описываемый автором рукописи период времени на Дальнем Востоке. Если бы была известна его фамилия, дело бы значительно упростилось. Но я, к сожалению ее, не знал, и поэтому мне приходилось пересматривать, или, как выражались сами военкоматовские работники, "перелопачивать" всю картотеку офицерского состава. Согласно правилам строгого учёта по алфавиту, от буквы "А", до буквы "Я". Хотя результат поиска, мог быть вполне и отрицательным. Человека с таким именем в картотеке, просто могло не оказаться. Что в принципе и случилось, и даже не в одном, и не двух, а в трёх городах Кавминвод. В них, не нашлось ни одного Максима, служившего на Дальнем Востоке в этот период. А в трёх городах, такие Максимы нашлись. В двух из них, я последовательно разыскал всех этих Максимов, и с каждым из них состоялась беседа по интересующему меня вопросу. И все они, к большому сожалению, оказались людьми, которые ни в малейшей степени не имели отношения к таёжной рукописи. Оставался последний город, город Кисловодск.

Он по месту своего расположения находился дальше всех, как бы в отрыве от остальных городов Кавмингруппы. Поэтому, он и в моём плане поиска, значился тоже, последним. Так было тактически удобней. В нём проживало четыре человека с именем Максим, которые меня интересовали.

Поговорив с первыми двумя, я понял, что это тоже не те люди, которых я разыскиваю. Оставалось двое. Поиск подходил к концу, а позитивного итога, пока не просматривалось. Его могло и не быть. И вот я, уже без особой надежды на положительный результат, отправился к третьему, к предпоследнему, предполагаемому автору таёжной рукописи, Максиму.

Я разыскал улицу и дом, где жил, как мне уже теперь казалось очередной "неуловимый" Максим, и нажал кнопку звонка на воротах. Через две, три минуты, я услышал, как кто-то подходит к этим самым воротам. Калитка распахнулась, и я увидел перед собой мужчину, которому по внешнему виду, на первый взгляд, можно было дать лет сорок, сорок пять. Не больше. Он был чуть выше среднего роста, но не высокий. Был он так же строен, и по– военному подтянут.

У меня отчего-то тоже, как частенько бывало у самого Максима, заныло в области солнечного сплетения, правда, совсем по другой причине.... – "Это он, Максим...!" – почему-то сразу, без каких-либо, даже малейших сомнений, подумал я.

– Да, это точно он...! Таким я его себе и представлял. Мне сейчас казалось, что именно таким я его и видел, в одиночестве стоящим под деревом, на берегу таёжной речки.

Максим был красив. Красив не той яркой, и приторно-витринной красотой, а скорее наоборот, не сразу бросающейся в глаза, не особо приметной, а какой-то внутренней и притягивающей другого человека красотой, которая исходила от него, обволакивала и одновременно заполняла и покоряла этого человека. Это особенно нравится женщинам. Это на них действует как гипноз, или как духи, "Шанель ╧5". В нём чувствовалась не показная, а действительно, какая-то настоящая, всё подчиняющая себе, своей недюжинной воле, мужская сила.

– "А ведь он, на самом деле чем-то похож на удава. Одним взглядом, может заставить себе повиноваться и идти к нему на съедение...!" – продолжал я делать свои умозаключения.

– Здравствуйте... – сказал я и первым протянул ему руку. – Добрый день...! – ответил Максим и достаточно крепко сжал мою ладонь. – Вот, наконец-то...! – начал я с оптимизмом... – мы с Вами и встретились....

Сидя на скамейке, возле его дома, и стараясь быть кратким, но в то же время, не упуская главного, я рассказал Максиму всю историю с найденной мною рукописью. Максим молча, не перебивая, и как мне казалось, внимательно слушал мой рассказ. Закончив его, я как бы подвёл итог моему повествованию.

– Да...!? Вот такие дела у нас Максим. И теперь, когда я Вас нашёл, Вы, как автор и законный владелец этой рукописи, можете принимать любое решение. И это Ваше, как Вы и сами понимаете, неотъемлемое и законное право. Рукопись, я могу передать Вам прямо сейчас. Она у меня с собой. Так что, как видите сами, никаких осложнений в этом вопросе не будет.

Дальше произошло, нечто очень удивительное, для меня непонятное, и мною, совершенно, никак не предвиденное....

– Вы извините меня..., – начал Максим – И я даже не знаю, обрадую Вас этим, или наоборот огорчу, но передавать мне, ни сейчас, ни когда-либо позже, ничего не нужно. В этом просто нет никакой надобности. И на это есть причины.

Да...! – теперь уже в свою очередь, как бы отозвавшись эхом на моё восклицание, очень тихо..., не сказал, а как будто бы выдохнул из себя Максим... – Интересно всё это конечно...! В общем-то, всё так, или почти так и было, так, как Вы сейчас мне и говорили..., я действительно служил на Дальнем Востоке и, причем в том же самом городе, где служили и Вы. Правда, служили там, мы с Вами, в разное время и в разных воинских учреждениях. Но то, что я служил в этом городе, еще, ни о чём не говорит, а уж тем более относительно и касательно вашего рассказа, совсем ничего не значит. И как я сейчас догадываюсь и понимаю, произошло недоразумение, закралась досадная, но всё же, ошибка. Я в своей жизни, никогда не занимался никаким сочинительством. Исключением могут быть только стихи. И то, это было давно, в юности. В этом возрасте, поэзией грешат многие молодые люди. И я, тоже не был исключением. Немного побаловался стихами и бросил это дело. Понял, что я не поэт..., и на Пушкина или Байрона не тяну.... На этом, моя писательская деятельность, так бесславно для меня и закончилась. Вот, пожалуй, и всё, что меня связывает, как говорится с литературным ремеслом-занятием. Немного, не правда ли...!? Да это, и не всем дано. Далеко не всем...!!! И мне в этом смысле, можно сказать, тоже не повезло. А может, как раз и наоборот...!? Смотря с какой стороны на это взглянуть...?! Но тут уж ничего не поделаешь и не изменишь. Да...! Это уж точно! Не всем это дано... – медленно и с определённой задумчивостью повторил он, и продолжил – Так, что ни к Вашей рукописи, ни ко всей Вашей истории, на мой взгляд, довольно увлекательной и интересной, которую Вы мне только что рассказали, я абсолютно никакого, и даже в малейшей степени, отношения, не имею....

И последнее..., что я хочу Вам сказать..., Меня зовут не Максим. Моё имя, Виктор. Фамилия, – Рощин. Подполковник Рощин....

Я тихо и молча, продолжал сидеть на скамейке, и также тихо, про себя, очень добросовестно и, надо прямо сказать, достаточно напряжённо, пытался хоть как-то осмыслить и понять то, что мне только что в нашем разговоре, и особенно в его конце, поведал Максим.

– Дорого-ой-й...! – вдруг, совсем неожиданно, раздался необычайно приятный женский голос, очень похожий на красивое звучание старинных русских гуслей... – Всё уже накрыто! Обед на столе. Я жду только тебя, Любовь Моя....

Я поднял голову, и в распахнутом настежь окне, увидел женщину....

Её видно было только до пояса. Но мне сразу стало ясно, что всё, что скрывала стена дома, так же совершенно и прекрасно, как и то, что открывалось перед моими глазами.

Её светло-русые волосы, золотистым пшеничным дождём, свободно и легко падали на её изумительно красивые плечи. Её лицо, с поразительно правильными чертами, было безукоризненно. Эта женщина была не просто мила и привлекательна. Это было бы не полное определение и описание. Она была Притягательно – Божественно прелестна....

И на этом удивительном, прекрасном лице, как два живых и самых драгоценных в нашем мире, изумрудных камня, наполненных неподдельной радостью от этой жизни..., сияли её глаза.

Она чем-то, очень напоминала сказочную королеву, или чудесную нимфу, купающуюся рано утром, в своём собственном счастье..., словно в чистом, тихом, небесно-голубом озере.

Увидев меня, она с какой-то мягкой, очаровывающей укоризной, очень мило улыбаясь, вновь обратилась к мужу – Дорогой мой...! – повторила она– У нас гости, а ты мне ничего об этом не сказал! Приглашай гостя к столу, пообедаем вместе....

– Ты извини меня, Маргаритка моя...! Но мы так увлеклись разговором с моим другом, что всё гостеприимство, целиком и полностью вылетело у меня из головы! – с нескрываемой, бесконечной нежностью и любовью глядя на жену, ответил Максим.

– Спасибо Вам! Спасибо большое за приглашение... – отчего то, немного смущаясь и даже волнуясь, проговорил я. – Мы действительно очень заговорились с Вашим мужем. Но я, к моему большому сожалению, остаться не могу, очень тороплюсь и мне уже, пора ехать. Я еще раз, благодарю Вас. Благодарю за всё...!

Мне сейчас, ничего не оставалось делать, кроме как, в очередной раз, извиниться за напрасно доставленное беспокойство и попрощаться с этим человеком.

Я медленно и в глубокой задумчивости, шагал в сторону железнодорожного вокзала. Отойдя немного от дома Максима, я невольно оглянулся и увидел, что он, Максим, (я всё еще продолжал называть его этим именем) стоит на том же самом месте, на котором мы с ним только что расстались, и как-то по особому внимательно и изучающе, смотрит мне в след. Он стоял абсолютно неподвижно, как будто врос в землю, словно какое-то символическое изваяние. И в его выразительных серых глазах, затаилась легкая и неподдельная грусть.

Я, в первый и последний раз в своей жизни, на прощанье, помахал ему рукой, и ускорил свой шаг.

После всего произошедшего, в голове у меня была, мягко говоря, небольшая неразбериха. И было больше вопросов, чем ответов на них. Вернее сказать, ответов не было вообще. Никаких...!

Во-первых, как и каким образом закралась ошибка в картотеке военкомата и возникла путаница с именем и адресом?

Во-вторых, почему Максим, а я был уверен, что это был именно он, не признался в том, что он автор таежной рукописи?

В-третьих, почему я не убедился в том, что его действительно зовут Виктором, (тёска нашёлся...!) а отчего-то сразу поверил ему на слово, словно находился под гипнозом?

Далее, почему Максим, живя на Кавказе, который просто знаменит своим гостеприимством, сам лично не пригласил меня к себе домой для разговора, хотя бы ради приличия, как до него поступали, все без исключения другие не "настоящие Максимы", а вся беседа проходила на скамейке, возле его дома? Ведь даже по одному внешнему виду Максима, было видно, что он, от самой природы интеллигентный, воспитанный и утонченный человек. И беседа с ним, эти качества подтвердила в полной мере.

И не та ли эта Марго-Рита-Маргарита, его жена, о которой он пишет в рукописи!? Тогда выходит, что он её разыскал...!? Ведь всё возможно...!

Но сейчас, на все эти вопросы ответов у меня не было. Надо было крепко подумать, всё проанализировать и попытаться эти ответы найти.

А впрочем, стоит ли...? И надо ли вообще это делать? А может вовсе и не нужно искать никакие ответы. И может быть совсем и не надо, пусть и не непосредственно, но всё же лезть и копаться в чужой жизни? Ведь многим, если не всем, это крайне неприятно. Возможно, и Максим руководствовался этими же доводами и именно таким образом, дал мне понять, что его жизнь, это его жизнь. Его, и больше ничья.

Отказавшись от своего авторства, Максим тем самым дал, или вернее передал тебе право – продолжал рассуждать я – На издание книги. Вручил так сказать, официальный мандат на её жизнь. Так что тебе, дорогой, еще нужно...? Совесть твоя в этом смысле, абсолютно чиста. И потом, если говорить честно и до конца, ты же на все сто процентов не уверен в том, что это был действительно Максим!? И ты его возможно, как бы ни искал, никогда не найдёшь? Будь же честен с самим собой. Тебе просто очень хотелось так думать, что это Максим.... И не более того. Ты просто очень хотел с ним встретиться. Увидеть и посмотреть в его глаза. Посмотрел!? Успокоился...!?

Ну, и довольно...! Теперь охолонь старик. И чьи это глаза, сейчас абсолютно не важно...!? Может и на самом деле, нет никакого Максима, якобы автора этой рукописи, а есть некто другой, совершенно незнакомый нам человек, который к этой рукописи, имеет самое прямое, самое непосредственное отношение. Но нам, к большому сожалению, он на сегодня... – просто неизвестен....

Так, что, наверное, и это видимо будет правильно, если ты, Виктор, (хорошо, что хоть один настоящий, в наличии имеется...) оставишь его в покое Максима или не Максима, Виктора, или нет. Это теперь уже не имеет никакого принципиального значения.

Всякая жизнь, жизнь любого человека живущего на земле, в том числе и этого, может идти и должна продолжаться, без какого-либо посягательства на неё, без чьего-либо вмешательства извне. И это есть, правильно...!

К четвёртому и последнему человеку, по имени Максим, который так же жил в этом городе, я уже не пошёл. Даже, не стал его разыскивать. Я не видел сейчас в этом никакой необходимости. Для меня всё стало ясно и понятно. Почти что, как Божий день. Всё для меня, прояснилось само-собой....

Я закончил свой поиск Максима, автора дальневосточного таёжного романа.

Приехав, Домой, я уже точно и определённо знал, как мне поступить, и что мне нужно делать, в отношении теперь уже ставшей моей, таёжной рукописи, под названием "ЖЕСТОКИЙ ОКЕАН ЖИЗНИ...".

И в этой, на мой взгляд, довольно интересной, и в чём-то даже познавательной дальневосточной истории, всё действительно, каким-то непостижимым и непонятным для меня образом, окончательно прояснилось и определилось. И всё в ней..., пусть совсем даже не по знакомым и понятным мне, а по чьим-то совершенно неизвестным для меня правилам и законам..., в итоге всё же, к моему глубокому удовлетворению, встало на свои места. Как, в общем-то..., оно почти всегда и бывает в нашей с Вами, достаточно суетной, порою очень жестокой, зачастую не понятной для нас, и не редко во многом непредсказуемой..., но как бы там ни было, по большому счёту... скажем об этом откровенно и прямо..., – нашей Земной и Счастливой Жизни, подаренной нам БОГОМ....