Текст книги ""Шёл Майский Дождь..."(СИ)"

Автор книги: Виктор Рощин-Щавинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 49 страниц)

Мы же давайте не будем отвлекаться и вернёмся в весенний лес, к накрытым праздничным столам.

Поскольку стульев на пикнике не было, все стояли вокруг стола. Говорили тосты, выпивали, закусывали. Поведение свободное. Эдакий богатый, шведский стол.

– За что выпьем Оля...? – спросил её Максим. – За прекрасную весеннюю погоду, за мир во всём мире, или может быть, есть желание выпить за любовь...? За красивую любовь!?

– Такое желание, конечно же, у нас есть, дорогой мой. За любовь и только за красивую любовь! За неё, за эту непостижимую, огромную, людскую радость на Земле. Я не знаю, как ты, но я без этой самой любви, чувствую себя примерно так же, как рыба, выброшенная на асфальт.

– И на асфальте иногда, тоже бывает тепло. Даже горячо.... Особенно летом, когда солнышко светит, птички щебечут.

– Тепло может и бывает, но вкусно не бывает никогда. А любовь, это всегда очень вкусно...!

– Может ты и права. Давай Оля! За любовь! И как ты сказала, за вкусную любовь! – А я то дурак считал, что Любовь бывает сладкой, а она еще, оказывается, бывает и вкусной! Не Любовь, а сплошная кулинария... – подумал Максим.

Максим постоянно помнил о ключах в своём кармане. Сумеет ли он воспользоваться ими или нет? И он больше склонялся к тому, что они ему всё же сегодня понадобятся. Так оно чуть позже и вышло.

После того, как Максим сказал директору автоколонны, что ему надо уехать, тот, недвусмысленно хмыкнул и посмотрев в сторону Ольги как-то задумчиво обронил: – "Давай, давай развлекайся дальше капитан. Не теряй понапрасну время. Его у нас не так уж и много.... Дело молодое, чего же без толку в стойле стоять! Застояться можно, да и подковы заржавеют.... Даже лошадям и тем пробежка нужна...! Иногда надо, и очень даже полезно немного "порысачить...".

Кроме того, что он был директором большой автоколонны, он ещё был большим знатоком и любителем лошадей. Как он умудрялся совмещать любовь к железным машинам и живым лошадям, для Максима, да и многих других было непонятно.

Максиму в автомобиль положили пару бутылок шампанского, коробку конфет и немного всякой разной, хорошей закуски.

– Давай заедем в одно место...? – уже по пути спросил у Ольги Максим. – Ненадолго совсем, кофейку только выпьем, поболтаем немного, и всё. Всё чинно и благородно....

– Тогда зачем собственно ехать...? Только из-за кофе, что ли!? Стоит ли тогда из-за этого кофейка то? А...? Зачем машину вхолостую гонять...? Нецелесообразно Как-то...?!

– Ну не только из-за него. Выпьем по бокалу шампанского. Да и вообще, мало ли, что мы можем придумать. Фантазия имеется. Можно её использовать и..., в разных направлениях.

– Вот это "мало ли что"..., будет поважнее всего остального. Кофейку мы, дорогой мой Максик, и дома можем испить! И кофе дома есть хороший и чашки. А сейчас он нам с тобой и на фик не нужен...! Не тот момент, как говорится, и не за тем мы с тобой едем в это самое место....

Максим свою правую руку положил ей на ногу, ближе к её началу.... Ольга, долго не раздумывая, положила свои руки сверху и плотно прижала их к себе, чуть ниже живота.

– Нет, здесь особенных проблем не будет... – виртуозно управляя машиной одной рукой, подумал Максим. И он вдруг неожиданно, про себя с удовольствием пропел строчки одной песни, пришедшие в этот момент ему в голову, немного изменив слова. – "Не надо печалиться, вся жизнь впереди, вся жизнь впереди, "нагнися"..., и жди..."

Ключи от квартиры Тоцкого, Максиму, очень даже сильно пригодились.

Уже после всего, когда они через несколько часов покинули место свидания, как чувствовала себя Ольга остаётся неизвестным, но Максима в буквальном смысле просто шатало. Как будто на нём сутки воду возили. Или кирпичи.

Кидало из стороны в сторону, как маятник. Сил не было никаких, они все остались на постели Тоцкого. Ольга высосала из него все соки. Во время любовных утех, в ней, как будто, просыпалась ненасытная тигрица.

Она была похожа на огнедышащий вулкан, извергающий из своего кратера, раскалённую, огненную лаву, которая абсолютно всё сметала, на своём пути.

Видимо не зря люди говорят, что в каждой, без исключения женщине, дремлет вулкан.... И горе тому, кто его разбудит! Максим видимо его здорово раскочегарил...!

Максим, чем больше и чаще встречался с Ольгой, тем всё яснее и отчетливее понимал, что между ними нет, не было и никогда в жизни не будет никакой настоящей Любви. Её не было по определению, по самой её сути. Между ними была одна лишь голая, часто напоминающую простую, животную страсть, похоть. В лучшем случае, безудержная, но всё равно, та же животная страсть.

Максим естественно знал, что он у неё не первый и не последний, и что она изменяет не только своему мужу, но и ему Максиму, хотя он и сам тоже не отличался, какой-то особой верностью Ольге. Своего не упускал...! На этой почве у них происходили безобразные ссоры и скандалы, иногда переходящие в обычное рукоприкладство. Он в этот момент напрочь забывал расхожее высказывание некоторых знатоков женского сословия, по поводу того, что – Женщину надо или Любить..., или Убить...! Но, не Бить....

Максим неоднократно пытался прекратить эти изнуряюще-выматывающие и непонятные для него самого отношения с Ольгой.

И всякий раз после очередной такой ссоры, чаще всего по собственной инициативе мирился и возвращался к ней, что бы опять уйти от Ольги через какое-то время.

Из-за этих встреч с Ольгой, которые уже не были новостью ни для его друзей, ни даже для его близких знакомых, отношения с Инной ещё более ухудшились, а проще говоря, дали "хорошую", глубокую трещину. Интересно..., перерастёт ли она в пропасть...?

Они сейчас жили по принципу взаимного непонимания. Как в анекдоте. – Встретились на улице два товарища. Первый спрашивает – "Куда ты идёшь?" – второй отвечает – "Укол делать..." – первый – "Куда в больницу?" – второй с удивлением и растерянностью... – "Нет, в задницу...!" И эти два друга в глубокой задумчивости расходятся в разные стороны.

Вот так, или примерно так, по такой незамысловатой схеме, последнее время, жили Максим с Инной.

И в жизни Максима впервые наступила черная полоса. И причём довольно широкая, поскольку её противоположного конца, даже не было видно. Максим основательно был растерян, более того, просто разбит в пух и прах. И такое случилось с ним, в его жизни впервые.

Хотя всё и всегда в этой жизни, случается в первый раз. Как рождение и смерть.

Максим к этому времени полностью и окончательно заблудился в нескончаемых лабиринтах, такой непонятной и загадочной для него, Любви....

– "Неужели, это и есть Любовь...!? Но ведь это очень и очень даже сомнительно...! Вся эта, так называемая любовь, больше похоже на обыкновенную грязь, которая почему-то, очень сильно напоминает грязь из могилы, давно почившего лесника Каретина. И сейчас, какое-то другое сравнение, и в голову отчего-то не приходит. Но неужели мне, всю мою жизнь, придётся копаться в этой бесконечной, дурно пахнущей грязи, и ещё при этом, как плохой артист, пытаться играть эту незавидную роль и изображать из себя счастливого человека в этой жизни!? Ведь, как говорила мне моя бабушка: -" Надо БЫТЬ, а не Казаться..." – а вовсе не наоборот! А всё то, чем я занимался и продолжаю заниматься до сих пор, так же похоже на Любовь, как я сам..., на императора Нерона, или на поручика... Ржевского из анекдота. Хотя впрочем, может на него то, как раз, я больше всего и смахиваю.... Кто его разберёт!? Какая всё-таки жизнь непонятная штука. По крайней мере, для меня! Одна тоска и безысходность...!" – частенько так, или почти так, думал Максим.

= = =

ГЛАВА – 40.

«Б У М Е Р А Н Г В С Е Г Д А В О З В Р А Щ А Е Т С Я...»

Максим, просто боялся открыть глаза. И ещё ему сейчас казалось, что веки у него намертво срослись друг с дружкой, и ни при каких обстоятельствах, слушаться его не станут... Он весь замер, как в детской игре – «Замри...» и даже дышать старался через раз.... Максим понял, что он лежит на самом краю обрыва. Внизу, под ним, метров двадцать пять – тридцать, был отвесный, скалистый обрыв, а ещё ниже, он переходил в крутой горный склон, покрытый выгоревшей на солнце вековой травой, вырастающей за лето до метра в высоту, которая из года в год наслаивалась друг на друга и из этой травы-настила, как маленькие рифы-островки, торчали довольно острые камни. Всё это он хорошо видел, когда стелил свой армейский бушлат и устраивался немного полежать и погреться на солнышке, на этом, как ему тогда казалось, абсолютно безопасном и не сулящем никакой беды, каменном выступе, пока остальные охотники занимали свои номера и окружали дикого кабана. Они делали, так называемый ГАЙ....

И потом..., Максим считал и даже был уверен в том, что этот каменный выступ, защитит его, от возможно внезапного появления секача. На охоте бывает всякое.... Но об этом, чуть позже....

– "Да-а-а...!!! Если я сейчас дёрнусь не в ту сторону в какую надо..., лететь вниз, мне придётся долго... – первое о чём подумал Максим – И надо полагать, что удовольствия от такого полёта будет очень мало. Особенно мне.... А пото-о-о-м..., там внизу..., после моего не совсем "лёгкого" и не совсем "приятного..." приземления, меня, мои же друзья-охотнички, будут собирать по частям...."

Максим чувствовал, что его ноги немного затекли, а значит, надо полагать, они, начиная от колен, свисали с обрыва. Когда он сладко и незаметно для себя заснул, на своём прогретом солнцем бушлатике, он видимо ворочался во сне и ноги зависли, над этим самым, распроклятым обрывом.

– "Хорошо, что хоть к этому краю, я не головой двигался во сне... – думал Максим – А то б уже на небесах был, и в очередь в Рай пристраивался..., или в Ад..., хотя честно говоря, всё равно никакой разницы между ними нет... И может быть, как раз поэтому, меня, ни То, ни Другое, особо не радует и не вдохновляет на подвиги.... Короче..., ну совсем не распирает от радости, пристроиться в то, или другое небесное заведение..."

Максим более чем аккуратно, действуя одними руками, сантиметров на семь или десять, подтянул тело к стене выступа, отодвинувшись от его края. С определённым трудом разлепил глаза.... Затем, более уверенно, но всё так же продолжая соблюдать ту же осторожность, он на сантиметров сорок придвинулся к стене. Теперь и ноги и сам Максим целиком, плашмя, лежал на площадке выступа. После всех этих манипуляций, он сел, участливо посмотрел на бушлат и почему-то тоже, подтянул его поближе к себе.

Только теперь, Максим с явным облегчением прислонился спиной к стене и вдруг, ни с того, ни с сего, тоже очень явно и очень отчётливо, увидел свою поднятую верх руку. И почему то, именно правую. Хотя, когда он её поднимал, против своей воли, тогда..., около десяти лет назад, на внеплановом офицерском собрании, руки то он своей, как раз и не видел, потому, как его голова, была стыдливо опущена вниз, и глаза видели только не совсем чистый, основательно обшарпанный и заюзганный пол, покрытый линолеумом....

– "Вот наверное так, как сейчас, или возможно чуть иным, но всё же подобным, похожим образом, всё, что делается и творится людьми в этой жизни, как бумеранг, возвращается к ним, к каждому в своё время... Но возвращается в обязательном порядке... – теперь уже мирно сидя у стеночки размышлял Максим..., – Что человек сеет

в этой жизни, то, как правило, и жнёт...

Но вот, что интересно...?! Ведь он, этот бумеранг, возвратился ко мне не до конца, не полностью, а возможно где-то только на четверть или наполовину. Если бы он звезданул меня по полной программе..., то я бы сейчас здесь не сидел, а валялся кровавыми кусками внизу, у подножья этой горы. Значит это ещё не полная расплата, не полное предъявление счёта, а это только лишь намёк, предупреждение о том, что полная расплата за содеянное тобой, может наступить и догнать тебя, в любое время, в любой момент и при любых жизненных обстоятельствах. Независимо от того..., идёшь ли ты по улице, спишь ли ты у себя дома в кровати, работаешь или любишь в этот момент женщину...."

Максим в своих мыслях, перенёсся, почти на десять лет назад....

В это время, по всей нашей огромной стране, в разных её уголках, далёких и не очень, в очередной раз, наше не в меру "заботливое" Правительство, напрягаясь и кряхтя, усиленно боролось с пьянством....

И вот тогда, Максим, как и все офицеры военкомата, шёл по направлению к актовому залу, где и должно было состояться офицерское собрание. Повестка собрания: – Обсуждение недостойного поведения тов. Анисимова, связанного со злоупотреблением спиртными напитками, в период нахождения Анисимова в командировке...

Когда все заняли свои места, председатель доложил всем присутствующим, суть произошедшего....

Майор Анисимов Владимир Николаевич, будучи в командировке в другом городе, напился в ресторане. При его задержании милицией, оказал сопротивление и в конце концов был помещён в местный вытрезвитель....

Что мы, мол, будем делать с Анисимовым...? Вся страна борется с пьянством, а у нас, в нашей офицерской, здоровой и кристально чистой семье, завёлся свой собственный пьяница, который дискредитирует высокое звание офицера, да и весь коллектив заодно тоже....

Максим был в курсе дел и уже знал, что пришла бумага от вышестоящего командования, в которой недвусмысленно указывалось на то, что бы к Анисимову, были приняты самые строгие меры. Короче говоря, пьянству Бой..... Пьют или выпивают все..., но не все попадаются....

Все уже заранее знали, какой ожидается результат, и какое решение будет принято на этом собрании. Знал его и Анисимов. Он всё понимал и никого за это не осуждал. Что делать? Попался – отвечай....

Хотя все прекрасно знали, что именно Анисимов, меньше всех из присутствующих, тянулся к спиртному. Даже можно было сказать, что к алкоголю он был практически равнодушен. Есть – есть, нет..., ещё лучше. Но в этом, конкретном случае, парню просто не повезло.

Максим был не согласен с таким решением офицерского собрания, но свои мысли, по поводу своего несогласия, вслух, почему-то до сих пор не озвучил, не произнёс. Один голос, который исходил из его сердца, говорил Максиму: – "Ведь Анисимов-то не виноваааат..., вернее не настолько виновен, что бы его наказывали так строго. И ты, Максим, об этом прекрасно знаешь. И потом, ты же с Анисимовым, был, ну если не в дружеских отношениях, то в приятельских находился точно...!!! И тоже иногда выпивал с ним... Вспомни праздники, проведённые вместе, ну или хотя бы, тот же Новый Год... Как же быть с взаимовыручкой дружище, Максим...??? И где твоя офицерская Честь...?"

Другой голос нашёптывал уже из головы: – "Тихо ты "герой...", охолонь родной, возьми себя в руки, успокойся и не дрыгай ногами..., пока тебя не имеют...! Ну, что тебе дался этот Анисимов!?? На кой он тебе...?! Он Тебе дружище, Совершенно не нужен. Тебе от него пользы никакой, как от козла молока.... Вышестоящее командование к тебе хорошо относится, с уважением, ценит тебя..., так зачем так глупо..., эти отношения портить...??! Ты всё равно ничего не изменишь, результат будет тот же, решение по Анисимову уже давно принято..... Поэтому не валяй дурака Максим.... Голосуй, как все нормальные люди, и не выпендривайся... правдолюб ты мой задрипанный...!".

Второй голос победил, пусть и не совсем уверенно, не с крупным, разгромным счётом, но всё же победил... А победителей, как известно, – у нас не судят... Максим вместе со всеми, поднял руку.... И как только он её поднял, Максим, в глубине своей Души, чётко понял и полностью осознал то, что он сейчас стал Частью этой бесхребетной, приспосабливающейся ко всему и вся в этой жизни, попирающей все нормы человеческой Нравственности и Морали, ради сиюминутной, собственной выгоды..., частью самой обыкновенной ТОЛПЫ. (Хотя до проведения данного собрания, этот же самый офицерский коллектив, для него, для Максима..., как он искренне считал..., был самый Родной и Близкий...). Максим стал безликим Толпарём.

Когда после окончания собрания, он шёл по коридору к себе в кабинет, на Душе у него было муторно, если не сказать, просто мерзко и погано. Максим понимал, что как ты тут не крути дружище, не выкручивайся и не изгаляйся, а он, если по Совести..., то просто-напросто Предал Анисимова. Предал дружище, предал...!

И Максим об этом, помнил Всегда. Вспоминал с неохотой, болью и стыдом....

= = =

– "Эээй..., Максим...!!! Давай наконец выбирайся с этого выступа и подгребай сюда..." – как в густом тумане, услышал Максим, голос Айтека.

Айтек, по национальности, был карачаевцем, а по призванию, егерем.... И он нередко помогал Максиму и другим охотникам, в организации самой охоты.

– "Кабан проскочил между номерами и перемахнул вооон ту гору... – Айтек небрежным взмахом руки указал на соседнюю высоченную гору.. – Всё надо начинать сначала.... Взберёмся на неё и будем делать новый гай...."

Максим смотрел на егеря, слушал его, но почему не слышал и мало, что понимал из того, что он говорил.

Сейчас у него в памяти всплыла одна история, связанная и с самим Айтеком и с теми событиями, которые произошли с ним и другими персонажами, во время одной из предыдущих охот на кабана.

И Максиму казалось, что та история, случившаяся на охоте, каким-то образом тесно связана и перекликается с событиями, которые произошли на офицерском собрании, десять лет тому назад.... Максим это чувствовал, но не мог понять, как и каким образом эти две истории связаны между собой и что у них общего...?!!! А это общее – было... и Максиму очень хотелось разобраться в этом и свести воедино, в одну логическую цепочку два этих, на первый взгляд, разных события....

Где-то около месяца назад, Максим, Айтек, Вольдемар Лембиков, Генчик и ещё несколько ребят, тоже охотились на дикого кабана и тоже в этих же местах, в горах Приэльбрусья....

У Максима пока не было своего ружья, и он брал на время охоты, ружьё у Лембикова, у которого их было несколько... Максим колебался в выборе, купить МЦ или ТОЗ -34.... Лембиков охотился с пятизарядным МЦ, а Максим с его двухстволкой. У Айтека тоже была пятизарядка. И он настоятельно советовал покупать МЦ. Расхваливал это ружьё на все лады. А стрелял Айтек из него, действительно отменно...! Ему ничего не стоило на лету сбить птицу, что он иногда с гордостью и демонстрировал другим охотникам.

И в этот раз, все так же, по указанию Айтека, заняли свои позиции, окружили кольцом кабана и ждали, когда он выйдет на какой-нибудь номер, подгоняемый собаками и загонщиками, где его и подстрелят.

Но получилось так, что на охотников вышел не кабан, а медведь, причем с тыла, который видимо, лакомился в зарослях малины под отвесной скалой.

Первым медведя увидел Лембиков, он к нему был ближе, чем все остальные охотники. Метров через сорок пять, пятьдесят от Лембикова на своём номере, в засаде сидел Генчик (полное имя Геннадий, но все его почему-то звали Генчик...)

Лембиков развернулся в сторону медведя и спокойно, без суеты, начал целиться в него из своей пятизарядки. Он был уверен, что уложит косолапого лакомку один, без подмоги, своими пятью патронами, заряженными Кировчанкой или пулей Майера.... И сделав первый выстрел, он при этом, не только не убил медведя, а даже его не ранил.

Топтыгин понял, (Он был не из Единой России...) что его жизни грозит опасность... Надо было как-то спасаться, надо было удирать. Но позади его была отвесная скала, на которую он никак не сможет взобраться, а впереди Лембиков, которого можно в случае чего и сожрать. И медведь ринулся на охотника....

А вот второй выстрел, Лембиков уже сделать никак не мог, патрон перекособочило и ружьё его заклинило. Бутерброд, как и бывает частенько в таких случаях, упал маслом вниз, налепив на себя кучу мусора....

Лембиков в свою очередь, мгновенно оценил обстановку, которая складывалась не в его пользу, поменявшись ролями с медведем, он понял, что ему грозит и в считанные секунды Вольдемара, как ветром сдуло в сторону, метров на пятнадцать. Медведь не стал менять свой боевой курс и продолжал бежать к тому месту, где двадцать секунд назад, мирно, на своей фуфаечке, лежал Вольдемар. Хоть тут ему бедолаге, несказанно повезло.... А косолапый, почти что торжественно промаршировал через эту фуфаечку, и от страха или злости, чуть ли не навалил на неё..., после чего, не останавливаясь, поскакал дальше вниз....

И всё это, видел Генчик, он находился по соседству с Лембиковым..., но стрелять в медведя Генчик почему-то не стал.... Видимо он перепугался до такой степени, когда увидел несущегося разъярённого зверя, что, наверное, забыл и про своё ружьё, и про взаимовыручку на охоте тоже.

Только после того, как медведь благополучно перепрыгнул фуфайку, Генчик самоотверженно, храбро, и очень даже решительно, сделал дуплет по удаляющейся, толстой, победно и грациозно вихляющей из стороны в сторону, заднице, косолапого мишки.... Мишка, даже не обратил на это никакого внимания....

После этого случая, Максим купил себе вертикалку ТОЗ-34, ручной работы ( пусть всего два патрона, но верные...) а Генчика перестали брать на охоту....

– "Максим, ты слышишь меня или нет...??? Ты чего, до сих пор ещё не проснулся что ли??? Всё..., давай потопали Макс..." – Максим, словно через какую-то густую пелену, опять услышал голос Айтека....

= = =

И сейчас вся охотничья бригада, вместе с Максимом, для того, что бы догнать кабана и вновь обложить его, уже с определённым трудом, спускалась с этой горы, что бы взобраться на другую, ещё более крутую.... А ещё говорят, что умный в гору не пойдёт... -!!! Конечно же не пойдёт..., потому, что Он туда, как говорит нонешняя молодёжь... – тупо Полезет...

А лазить по горам, дело не только опасное, но дело ещё очень Трудное.... И Максим до сих пор не мог разобраться и понять, что всё же труднее и опаснее..., – Подъём на вершину или Спуск с неё....

Но так или иначе, все охотники, благополучно спустились вниз и после десятиминутного отдыха ( с разрешения егеря...) опять начали карабкаться вверх.... Уже никто не шутил и не хохмил, как это было, всего пару часов назад.. Все мягко говоря, изрядно подустали от этого лёгкого альпинизма. Карабкались в гору молча.... Один только сын гор, Айтек, был полон сил и свеж, как молодой огурчик и чувствовал себя преотменно, как будто сидел у себя дома в горном ауле. А он в принципе..., дома и был.... Айтек носился, как заводной, то вверх то вниз, подгоняя всех охотников и при этом не выпускал, дымящуюся сигарету изо рта. В горах он чувствовал себя так, как примерно Максим чувствовал себя, на ровной, асфальтированной дорожке в городе....

И опять, часа через полтора изнурительного подъёма, охотники благополучно взобрались на вершину горы.... Но все силы к этому времени, они оставили там..., на подъёме....

А надо было опять спускаться вниз....

– "Если этот милый и неуловимый кабанчик ещё раз ускользнёт от нас и махнёт за следующую гору..., то непременно застрелюсь из своего нового ружья, или теперь уже сам, по доброй воле, сигану с самого высокого, горного обрыва...." – невесело про себя шутил Максим, обдумывая и готовясь к очередному спуску.....

Все наши охотнички-альпинисты, тоже уже изрядно уставшие, от такой незапланированной, дополнительной нагрузки, которая сегодня легла на их широкие плечи, вернее..., кривые ноги..., особо не раздумывая, что, как и почему..., стали молча спускаться вниз, идя друг за другом гуськом....

Максим же не торопился. Он всегда и во всём, искал самый простой и самый

доступный, но эффективный способ решения любой задачи, любой проблемы, которые возникали на пути в его жизни....

Максим, поскольку его ноги от усталости, уже плохо слушались хозяина, как и всегда..., нашёл своё решение этой проблемы, нашёл выход из создавшегося положения... – он уселся верхом на свой бушлат и крепко держа его впереди себя за ворот, с определённой удалью и чуть ли не со свистом и улюлюканьем, заскользил вниз по густой траве, как на салазках....

Но в данном, конкретном случае, Максим не сумел всё предвидеть до конца, и в этот раз, (Ну, не везло ему сегодня...!!!) он принял, мягко говоря, не совсем верное решение... Такой способ спуска, оказался для него, очень даже опасным и Максим ещё пару раз, чуть было не сломал себе, как минимум шею....

Весь общий склон состоял из обрывов, маленьких и больших, глубоких и не очень.... А трава на них, сливалась в одну сплошную травяную дорожку... Очередного обрыва, как правило, не было видно... Его можно было увидеть, только непосредственно приблизившись к нему...

И Максим дважды, каким-то чудом, буквально в полутора метрах, тормозя уже чем попало и как придётся, останавливался прямо перед самым обрывом.... Потом он долго смотрел туда, вниз, и рисовал у себя в голове, одну картину, хуже другой. Воображение у Максима работало хорошо....

– "Даже не знаешь, что и делать...? – думал Максим..., – Толи радоваться, толи горевать...?!" Горевать из-за того, что сегодня, он, как минимум, трижды подвергался смертельной опасности и радоваться тому, что он также трижды, избегал эту нависшую над ним угрозу....

– "Ну, и охота сегодня у меня выдалась...!!! Какая же это охота ребята...?! Охота..., это когда Ей Охота..., и Тебе Охота...– вот Это ОХОТА...!!! И при этом, одно общее, сплошное удовольствие и выгода, и никаких тебе несчастных случаев со cмертоубийством и даже попыток на убийство... – почему-то очень серьёзно размышлял по этому поводу Максим... – А здесь не охота, а сплошное циркачество почти под синем куполом неба...

Если жив, здоров останусь, то надолго её запомню, а в церкви свечку обязательно поставлю, и причём самую толстую и самую длинную...."

Все остальные уже давно были внизу, на дне ущелья. Когда Максим наконец-то спустился к ним, всё уже было закончено. Обошлись и без него.... Охотники..., кто стоял, кто сидел рядом с убитым диким кабаном.

Вокруг кабана алела кровь, мужики молча курили....

Кабана расчленили на куски, весом от десяти до пятнадцати килограмм, взвалили по куску себе на плечи и двинулись по ущелью к нижней кошаре, там где оставили УАЗ – 469. Идти надо было по ущелью километров девять-десять....

Максим знал, что когда они доберутся до кошары и залезут в УАЗик, у него не останется абсолютно никаких сил. И Такое состояние, Максиму очень и очень нравилось, и он при этом, всегда чувствовал себя так, как будто он освободился от вчерашнего дня, от прошлого, и обновлённый, каким-то непонятным для него образом, вновь был готов вступить в завтрашний, наступающий день, в своё будущее.

Максим заметил за собой одну особенность, он видел, что даже занимаясь сексом с женщиной, он занимался им, не ради самого секса..., раз, два..., и в дамках.... Нееет..., он это тоже делал до полного изнеможения и с полной отдачей своих сил.... А их у Максима, на данном этапе его жизни..., было более чем достаточно....

Максим отказался от своей доли мяса кабана-секача и взял себе только его шкуру..., но с клыкам, и очень даже острыми....

= = =

ГЛАВА – 41.

"НЕОТРАЗИМЫЙ «ВОВЧИК». Белокурая «ЖИЗЕЛЬ».

МАКСИМ "СПУГАЛСЯ", Не На ШУТКУ...!"

Как-то раз, в один из предновогодних, холодных декабрьских вечеров, Максим приятно и слегка пошатываясь в такт своим неуверенным шагам и неровностям на дороге, неторопливо двигался по направлению к своему дому. Он сейчас никуда не торопился. Ну а уж домой почему-то..., тем более....

После принятой «на грудь...» изрядной порции армянского коньяка, он чувствовал себя, не то что бы уж очень хорошо..., но всё же, более-менее, не плохо.....

Максим шел по скрипучему белому снегу, расстегнув до конца, свою армейскую шинель.

За два дня до Нового года, небо словно прохудилось. Снег валил из него, почти не переставая. Сугробы были везде и повсюду. На улицах, пешеходных дорожках, и на самих дорогах тоже. Машины, буксуя, не могли подняться даже на небольшие дорожные подъёмы. Прохожие с завидным постоянством поскальзывались, при этом, нелепо и смешно махая руками и вихляясь всем телом, что их совершенно не спасало от падения, в конце концов, с возгласами, "охами" и "ахами", а нередко и с русским забористым "матом...", шлепаясь, приземлялись на скользкую, заснеженную землю.

Коммунальные службы, как всегда, традиционно, не справлялись со своими обязанностями. И как всегда для них, зима опять пришла, совсем неожиданно...!

А белые снежинки, всё кружились и кружились, не взирая ни на что, а уж тем более на какие-то непонятные для них, людские житейские проблемы. И они всё также завораживающе-неуловимо, но почему-то очень холодно и довольно равнодушно искрились в своеобразном конусе света от ярко горящих лампочек на фонарных столбах, и совсем как-то неприметно, неощутимо для глаза, исчезали за границей этого светлого, сияющего, как ночная звезда конуса.

Максим шёл из бара. Он зашёл туда после работы, чтобы для начала и поднятия своего настроения, пропустить рюмочку, другую. А там видно будет. Там, как пойдёт....

Бармена, Вениамина Шульца, Максим знал уже года четыре. Встречался и общался с ним почти регулярно, как правило, по вопросу пития и закуски, а также сплетен о женщинах. Веня был непревзойдённый виртуоз...! Что в плане обслуживания гостей, что в плане потрясающего жонглирования бутылками со спиртным и фужерами в придачу, что в плане убалтывания и "охмуривания" доверчивых девушек. Причём, любых и самых разных. Максиму частенько казалось, что этому уникальному пройдохе-ловеласу Шульцу, в его жизни, ещё ни одна девушка, не ответила отказом. Легендарный Дон Жуан, на его фоне и в сравнении с ним, был и смотрелся бы, как просто самый заурядный, обыкновенный и безнадёжно законченный девственник....

– Привет доблестным и непобедимым Вооружённым Силам...! Что пить будешь, Макс...? – легко швырнув бутылку под потолок, спросил, приветствуя Максима, неотразимый Веня-ловелас.

– Давай Веня, как всегда начнём с коньяка. А там, как уж сюжет пьесы будет развиваться. А пока коней, дорогой, сильно не гони.

Бутылка, вдоволь накувыркавшись где-то там, наверху, мягко, но очень точно и плотно, с лёгким шлепком, легла в ладонь Шульца.

– Сейчас всё сделаю Макс...! – деловито бросил он.

Максим, сидя за столиком, цедил сквозь зубы свой коньяк, думал о превратностях своей жизни и одновременно с этим, стараясь делать это незаметно, разглядывал людей находящихся в баре. После недолгого, но пристального изучения гостей, его взгляд остановился на очень яркой и очень броской рыжеволосой красавице, которая сидела за столиком, в компании из пяти, шести человек, молодых девушек и парней.