Текст книги "Реинкарнат"

Автор книги: Виктор Селезнёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Виктор Селезнёв
Реинкарнат

Глава 1. Странный сон

Когда Аркаша был маленьким, ему часто снился странный сон. Будто он вовсе не маленький мальчик, а большой, сильный мужчина. Он среди военных. Вокруг такие же как он. Сильные, молодые парни в пятнисто-зеленом камуфляже. Спецназ. Суровые лица. Автоматы, гранатометы.

Они в горах. Смеркается. Похрустывает снег под ногами. Холодно. Тяжело дышать. Группа из пятнадцати бойцов уходит от преследования. Их раскрыли в момент высадки. Томящее, ноющее чувство бегства от невидимой опасности.

Странные звуки, шорохи, зловещие тени среди деревьев. Первый выстрел. Затяжная очередь. Свистящие пули и взрывы гранат. Все смешалось в кошмаре боя. Сильный удар в грудь. И еще один. Последний.

Несчастные родители не могли понять, почему их ребенок – совсем ведь малютка – просыпается среди ночи, весь в поту, чем-то до смерти напуган и плачет. Он и сказать то ничего им не мог – учил первые слова, да и сам малыш совершенно ничего не понимал, что с ним за беда такая. Но во сне он видел и ощущал все настолько реально, как будто это он сам все переживает.

Показывали мальчика врачу, однако тот ничего не смог понять. Анализы нормальные. Мальчик здоров. Хорошо кушает, озорничает, улыбается маме с папой. Что еще нужно родителям? Однако, странные ночные кошмары малыша не давали им покоя. Ни стрессов, ни беспокойств в этой семье никаких не было. Все друг друга любят. Врач только развел руками и посоветовал им обратиться в какой-то институт. Может, там люди ученые что-то скажут.

В институт они так и не обратились. В житейской суматохе, за работой и беготней по магазинам как-то все забывалось и откладывалось на потом.

Странные сны продолжались до трех лет, а затем резко пошли на убыль. Последний раз такой сон приснился, когда Аркаше было шесть лет. Мальчик смог вразумительно рассказать родителям о том, что ему снилось. Рассказанное потрясло их до глубины души.

Сны человека, будь то ребенок или взрослый, основываются на том, что он уже когда-то переживал раньше в своей жизни. Но почему шестилетнему мальчику снится, что он взрослый? Может, он слишком рано увлекся войнушками и пистолетиками, что вполне нормально для любого мальчишки?

Но поражали некоторые детали рассказа, которые вряд ли могли быть известны шестилетнему мальчику. Передавая разговоры взрослых спецназовцев между собой, мальчик ронял с языка весьма специфические слова и фразочки: "Чечня", "Урус-Мартан", "провести диверсию", "подрыв ЛЭП и минирование коммуникаций", "десантирование посадочным способом", "уходим от преследования, выполнение задания невозможно", "требуем эвакуации", "тыловой дозор", "где же чертова вертушка?" и еще какие-то жуткие слова, от которых мама шестилетнего Аркаши чуть не упала в обморок.

Отец мальчика, по профессии технолог цеха готовой продукции на молочном заводе, был далеко не военным человеком и не мог понять, откуда его сын нахватался таких спецназовских понятий. Не в силах объяснить услышанное, родители наскоро решили оградить ребенка от телевизора, ибо нахвататься всяких слов он мог только оттуда.

Решение оградить от телевизора было благополучно забыто на следующий же день. Но, как ни странно, больше странный сон никогда не повторялся. И странными спецназовскими словами Аркаша больше не выражался, поэтому родители быстро успокоились и обо всем забыли. Забыл обо всем и сам мальчик.

В октябре Аркаше исполнилось двенадцать лет. На день рожденья родители подарили ему новенькую "Моторолу". Мальчик давно жаловался, что все дети как дети, ходят в школу с мобилками, только он один – с учебниками.

И надо же было Кольке, его лучшему школьному приятелю, позвонить на эту самую "Моторолу" в самый неподходящий момент всего лишь для того, чтобы гаркнуть:

– Аркашка! Выходи щас во двор в хоккей играть!

В ответ Аркаша что-то обиженно пробурчал себе под нос и сказал приятелю:

– Знаешь, Колька, я только что вспомнил кое-что нехорошее насчет твоей мамы.

– Не понял. Ты чё? – гнусаво промычал Колька.

– А ничё! Ты меня своим звонком сбил в "Вольфенштейна" доиграть.

– Да?

– Да! Я уже второй день пытаюсь это чудище тупорылое замочить. Стреляешь по нему гранатами, огнеметом, а ему всё по фигу. Рычит зараза и духов запускает. Я уже и тактику правильную понял. Крутиться вокруг него надо и постоянно стрелять. Уже почти расстрелял его, сам уже на последнем издыхании был. А тут ты звонишь! Знаешь, как испугался, когда мобилка заиграла?!

– Понимаю, – виновато буркнул Колька.

– Ничего ты не понимаешь.

– Ну, извини. Я ж не знал, что ты играешь на компе.

Аркаша чуть смутился:

– Да ладно! Чего уж там! Ты уже на улице?

– Ага! – обрадовался Колька. – Выходи к нам! Предпоследний день каникул!

Аркаша подошел к окну и увидел с пятого этажа своего друга с мобильником и с клюшкой на заснеженной площадке. Рядом с ним были еще двое знакомых мальчишек, которые пасовали друг другу шайбу туда-сюда.

– А вот он я в окне! Улыбнитесь и помашите ручками! – весело крикнул Аркаша в мобилку.

Колька быстро нашел друга среди окон большого дома, крикнул приятелям, и они все втроем замахали ему, приглашая на площадку.

– Выходи! Сейчас еще двое выйдут. Разделимся – и сыграем.

– Ага, сейчас. Только комп выключу и оденусь. – Аркаша поспешил к компьютеру. – А ты, Колька, что – мобильник и на хоккей с собой берешь? Разбить не боишься?

– Это у меня уже третий за эту зиму, – усмехнулся приятель.

– Как я мог забыть, что у тебя папа директор фирмы? – Аркаша весело прихлопнул себя по лбу.

– Давай выходи!

– Сейчас.

Аркаша отключил мобильный телефон и заметался по квартире. Родителей не было. Отец на работе на своем молокозаводе. А мама у себя в издательстве. Делает книжки для детей. Не работа, а чудо!

Быстро напялив одежду и вооружившись своей коронной клюшкой, Аркаша даже успел схватить по куску батона и колбасы. Пережевывая все это всухомятку, быстро спустился на лифте и выбежал на улицу. Легкий морозец ущипнул за обе щеки.

Кроме Кольки на площадке было еще четверо. Все они были Аркаше знакомы, потому что жили в двух домах рядом с площадкой. Частенько они тут поигрывали друг с другом в хоккей.

Разделились на две маленькие команды "три на три", поставили импровизированные ворота и начали гонять потихоньку. Аркаше как обычно досталась роль вратаря и защитника в одном лице. Обе должности он исполнял просто блестяще. Противникам было тяжело его обвести и забить шайбу в ворота.

Но игра становилась все активнее, все энергичнее.

Любимым делом было щелкать клюшкой по шайбе со всей дури так, чтобы она летела повыше и посильнее. Не щЁлкать, а щелкАть, как они это называли.

– Давай, передавай мне! Я у ворот! – кричал Колька.

Но шайбу перехватили перед самым его носом. Противник приближался к воротам, на которых стоял Аркаша. Щелчок. Шайба неуклюже взлетела, шлепнулась. Аркаша удачно ее словил клюшкой, поддел и навесом передал через всю площадку другу Кольке.

Колька принял шайбу. Маневр. Щелчок. Гол!

Через полчаса команда Аркаши вела всухую со счетом 3:0.

Шайба была у противника. Двое нападающих быстро приближались к воротам. Аркаша готовился отбить очередной щелчок. Он напрягся, пытаясь предугадать направление удара.

Неожиданно он услышал, как кто-то крикнул откуда-то сзади:

– Серёжа! – Этот тонкий женский голос заставил его вздрогнуть.

Непонятно почему, но Аркаша обернулся. Он увидел в десяти метрах за собой красивую молодую девушку с распущенными волосами сквозь красную вязаную шапочку. Она улыбалась и махала рукой какому-то парню. Любовь-морковь. И чего было оборачиваться?

Аркаша вернулся в реальность и вспомнил о шайбе.

В ту же секунду он почувствовал сильный удар в затылок. В глазах потемнело. Аркаша упал на лед, и сознание окончательно потухло. Больше ничего он не помнил.

Глава 2. Вторая жизнь

Опять этот сон. Аркаша проснулся от толчка в плечо.

Какой странный запах! Почему так трудно открыть глаза?

– Мальчик, ты как? – услышал он незнакомый тонкий голос.

Кто-то мягко потеребил за плечо. Не без труда, но Аркаша открыл глаза. Долго привыкал к резкому дневному свету.

Первое, что он увидел, это склонившуюся над ним фигурку. Какой-то незнакомый мальчик склонился над ним и озабоченно смотрит.

– Ты как? – спросил он Аркашу и куда-то обернулся. – Лёнь, зови скорей Марью Ивановну!

– Где я? – спросил Аркаша.

– Ты в больнице, – ответил ему незнакомый мальчик.

Действительно, этот странный запах бывает только в больницах.

Аркаша с трудом пошевелился, пытаясь повернуть голову и осмотреться. Он лежал на койке в просторной больничной палате. Вокруг, вдоль стен стояли другие койки. Палата рассчитана на двенадцать мест. У левой стены на койке сидел еще один незнакомый мальчик и смотрел на Аркашу с неподдельным интересом. Больше никого в палате не было. Только он, склонившийся над ним мальчик и ещё один мальчик на той койке у стены.

– Почему? Как я сюда попал? – спросил Аркаша.

– Тебя привезли к нам в палату на каталке пару дней назад. Врач сказала, что с тобой всё в порядке, и ты скоро очнёшься. А до этого ты был в другом корпусе. Реанимация или как там это называется. Тебе было очень плохо. Все переживали тут за тебя. Я сам о тебе узнал только две недели назад, когда сюда попал. Видишь, руку сломал. – Мальчик гордо продемонстрировал загипсованную руку и с улыбкой добавил. – Скоро зарастет, и тогда меня выпишут.

Аркаша обратил, наконец, внимание на руку мальчика, но его мысли озаботились другим вопросом:

– Две недели?

– Ну да. Ты тут уже три месяца в больнице лежишь.

– Сколько??? – Аркаша в шоке приподнялся.

– Три месяца! Ты все это время в коме лежал. Когда тебя скорая привезла, ты одной ногой на том свете был. Шайбой тебе по затылку треснуло на хоккее. Сильно тебе досталось, какую-то артерию повредило. Это Марья Ивановна, врач наш, рассказывала. Врачи несколько часов боролись за твою жизнь, но спасли. Потом ты в коме всё это время лежал.

– В коме?

– Ну да. Только сейчас очнулся. Кстати, меня зовут Максим.

– Аркаша.

Они пожали друг другу руки. Максим дружелюбно улыбнулся ему, но у Аркаши улыбка не получилась. Он был шокирован происходящим и медленно переваривал то, что так быстро ему наговорил новый приятель.

Другой мальчик встал со своей койки, прихрамывая подошёл и протянул Аркаше руку:

– Денис.

– Аркаша.

– Его машина сбила. Месяц уже тут лежит, – сказал Максим.

– Слушай, а что это тебе снилось? – неожиданно спросил Денис. – Ты так дергался во сне перед тем как проснулся! И что-то говорил такое странное.

Аркаша напрягся и прошептал:

– Опять этот сон. – Он провел рукой по лбу, чувствуя ещё не просохший от холодного пота лоб. – Что я говорил?

Денис выдержал секундную паузу:

– Ты говорил что-то вроде "Уходим от преследования, выполнение задания невозможно, требую срочной эвакуации", потом вроде "Товарищ майор, я ранен, отряд окружен", потом сильно мотал головой, кричал что-то вроде "Заходят слева! Прикройте!" и жутко матюкался. – Мальчишки переглянулись, сдерживая улыбки.

Аркаша не улыбнулся. Его реакция была неожиданной для мальчишек. Его взгляд стал каким-то стеклянным, отрешенным.

Вспомнил Аркаша свой странный сон от начала до конца. Как и тогда давно, когда ему было шесть лет, сон был настолько реальным, как будто это была сама жизнь.

Мальчиком овладело странное чувство: словно то, что он вспомнил, это вовсе не сон, а реальные события, которые произошли когда-то давно на войне. События, в которых он сам участвовал.

Тринадцать лет назад, во время Первой чеченской, военный вертолет высадил в горах Урус-Мартановского района группу специального назначения в составе пятнадцати человек. В их задачи входила разведка путей подхода боевиков из горных районов к Грозному, проведение диверсий, постановка засад и минирование дорог.

Неприятности начались сразу же при десантировании с вертолета. Из-за ошибки пилотов группа была высажена не в том месте, где планировалось. Спецназовцам потребовалось время, чтобы сориентироваться на местности и определить свою точку стояния. Но самое неприятное: группа сразу же была замечена местными жителями, которые не замедлили сообщить боевикам о высадке диверсионной группы.

Начались гонки. События происходили зимой. Везде лежал снег. За группой, куда бы она ни передвигалась, оставались следы, которые трудно было не заметить.

Пытались оторваться от преследования, но это было невозможно. Нагруженные боеприпасами и взрывчаткой, не считая теплых вещей и ватных спальных мешков, люди едва передвигали ноги, а, упав в снег, не могли встать без посторонней помощи. Преследовавшие их чеченцы были у себя дома и шли налегке, отчего имели большую скорость передвижения. Оторвись они хоть на сутки пути, их все равно бы настигли.

Командир группы слал в центр радиограммы с требованием срочной эвакуации. Из центра отвечали, что выслать вертолет невозможно из-за плохой погоды.

Кончилось всё тем, что группа была окружена чеченцами. Начался бой. Стрельба, взрывы. Чеченцы начали обстреливать позицию из минометов.

В своем странном сне Аркаша увидел себя спецназовцем из этой группы. Он погиб в неравном бою, находясь в окружении.

Аркаше стало страшно. Действительно СТРАШНО!

Он вспомнил всё. Он действительно был там. Он был взрослым спецназовцем, который погиб в Чечне тринадцать лет назад.

Аркаша вспомнил всё! Не только то, что случилось тогда в Чечне. Он вспомнил всю свою жизнь до этого момента. Он вспомнил... СВОЮ ПРОШЛУЮ ЖИЗНЬ!!!

Глава 3. Самая крутая спецслужба

Белобрысый мальчик Лёнька весь красный от волнения ворвался в палату:

– Скорее, Марья Ивановна. Вот он уже сидит с Максимом!

Стройная, кучерявая женщина в белом халате вошла за ним в палату и сразу же увидела Аркашу. Мальчик чуть привстал, опираясь спинкой на подушку, и в таком положении лежал, уставившись в одну точку на потолке. Он не обратил внимания на вошедшую женщину-врача. Над Аркашей озабоченно склонился Максим.

– Ну, наконец-то очнулся! – обрадовалась Марья Ивановна. – Столько времени пробыл без сознания. Как он?

Максим растерянно пожал плечами:

– Чего-то я не пойму, что это с ним? Перед тем как он проснулся, ему приснился страшный сон. Он дергался, кричал что-то про спецназовцев. Потом проснулся. Вроде поначалу нормально было, познакомились с ним. А потом как Денис сказал ему, что он там во сне кричал, Аркаша сразу замолчал, уставился в одну точку, теперь так и лежит.

Женщина склонилась над Аркашей. Не заметила в его глазах никакой реакции.

Она улыбнулась, присела к нему на краешек койки и нежно провела по его пышной шевелюре. За три месяца пока он лежал в коме волосы отрасли довольно сильно.

– Аркашенька, как ты себя чувствуешь? А?

Аркаша наконец-то среагировал, но вяло. Он мигнул веками, повернул зрачками на женщину и тихо прошептал:

– Здравствуйте. Простите, голова что-то закружилась.

Марья Ивановна улыбнулась ещё добрее:

– Ты совсем ослаб, пока спал. Ты, наверное, кушать хочешь? Я сейчас скажу на кухне бульончику тебе налить из курочки. Как раз готовят куриный супчик ребятам на обед. Очень вкусный. Ага? – Она мило подмигнула.

Аркаша как-то устало улыбнулся и кивнул.

– Ну вот и ладненько. – Марья Ивановна ещё раз потеребила Аркашину шевелюру и поспешила на кухню.

Через полчаса она принесла ему бульон в чашке. Хотела, было, покормить его сама с ложечки, но Аркаша отказался. Чуть покачнул головой, и сам взял чашку. Чуть отпил. Закрыл глаза.

– Ну вот и ладненько. Ребятки, присмотрите за ним. Кликните, если что. Ага?

– Хорошо, Марья Ивановна, – заверил её Максим. – Идите, не тратьте время попусту.

Женщина улыбнулась, кивнула и вышла из палаты.

Мальчишки втроем наблюдали со своих коек, как Аркаша пьет бульон. Он пил медленно и молчал. Вообще, за всё это время не проронил ни слова.

Максим понимал его состояние. Неудивительно, ведь этот мальчик только что узнал, что чуть не умер и провел в коме без сознания три месяца!

Аркаша сделал ещё глоток, допивая бульон, и, неуклюже повернувшись, протянул руку к тумбочке.

– Давай, я отнесу. – Максим принял из его рук чашку, выскочил в из палаты и через полминуты уже вернулся.

Он присел на краешек койки к Аркаше. Мягко положил свою руку ему на плечо:

– Дружище, я тебя понимаю. Три месяца...

Аркаша медленно поднял на него глаза. Максим поймал себя на ощущении, что это совсем не детский взгляд.

– Дело не в этом... – спокойно сказал Аркаша.

– А в чем же?

Аркаша выдержал паузу, раздумывая, сказать или не надо. Вряд ли его поймут. Он улыбнулся. Улыбка вышла не детская.

– Значит, уже апрель? – спросил он Максима.

Тот улыбнулся в ответ:

– Да, весна в разгаре. Все деревья в цвету.

– Надо же. Я хочу посмотреть. – Аркаша приподнялся, свешивая ноги.

– А тебе можно?.. Может лучше полежать?

– Можно, – кивнул Аркаша.

Он встал на пол. Совсем ослаб от долгого лежания. Максим помог ему сделать пару шагов до окна, которое было рядом с койкой.

Отдернули шторы.

– Боже, какая красота! Кажется, я не видел этого целую вечность. – Аркаша засмотрелся на цветущий сад. Яркое солнце поливало всё вокруг, радуя глаз перламутровыми лучами, пробивающимися сквозь густые кроны деревьев.

– Говорят, здесь яблоки и сливы в конце лета поспевают, – заметил Максим.

Вдоволь насмотревшись, Аркаша чуть отпрянул от окна. Уже самостоятельно, без помощи Максима вернулся в койку.

Мальчишки увидели, что его улыбка стала какой-то странной.

– Знаете, ребята, я, конечно, могу вам всё рассказать. Но вы не поверите. – Аркаша посмотрел на них как-то загадочно. – Я сам до конца не верю.

Ребята переглянулись друг с другом.

– Ты о чём это? – озадаченно спросил Максим.

– Я вас понимаю, – промолвил Аркаша, задумчиво шевеля лишь губами. – Наверно, я покажусь вам сейчас буйно-помешанным, но я чувствую, что мне надо выговориться. Тогда мне станет легче.

Денис не сдержал улыбку:

– Вроде не кусаешься, по палате не бегаешь, без причины не смеешься. Какой же ты буйно-помешанный?

– Рассказывай! – весело брякнул Лёнька с койки в углу.

– Спасибо, ребятки. Ну, ладно. Дело в том, что этот страшный сон, который мне приснился, это вовсе не сон.

– Как это, сон – не сон? – удивился Максим.

– Этот сон, который мне приснился, снился мне уже когда-то раньше. В шесть лет мне приснилось всё то же самое. А ещё раньше, когда я был совсем маленьким, этот сон снился мне очень часто. Мне родители как-то ещё рассказывали. Странно, но я даже говорить ещё толком не умел.

– Слушай, я так и не понял, что тебе вообще приснилось? – бесцеремонно спросил Лёнька.

– Мне снилось, что я взрослый. Более того, не просто взрослый, а военный. Служу в спецназе.

– В спецназе?! – Глаза Максима загорелись живыми искорками. – Вот это сон! Наверное, получше компьютерной игры-стрелялки будет!

– Ты знаешь, всё настолько реально было. Только сейчас я понимаю, что это был не сон. Когда-то давно я читал о реинкарнации. Вы не слышали раньше такого слова?

– Я что-то слышал, но не помню точно, – сказал Денис.

– Реинкарнация – это переселение душ. Это значит, что душа человека после смерти не исчезает бесследно, а переселяется в другого человека.

– Ух ты! – Лёнька замигал глазами.

– Точно, припоминаю, что-то читал об этом, – задумчиво сказал Денис.

– Реинкарнация – это также, когда человек вспоминает жизни чужих людей, в тела которых вселялась его душа раньше. Какой-то американский профессор исследовал такие случаи. Был, например, забавный случай, когда мальчику из Шри-Ланки исполнилось два года, он сообщил матери, что его настоящий дом находится в восьми милях к югу, что зовут его Сэмми Фернандо, что он работал на железной дороге, потом стал алкоголиком и погиб, сбитый грузовиком. Профессор провел расследование и выяснил, что Сэмми действительно жил в тех краях и умер так, как описал мальчик. В целом собралось около шестидесяти соответствий между его рассказом и воспоминаниями родственников рабочего. Мальчик удивлял родителей все новыми подробностями из своей прошлой жизни до шести лет, когда все воспоминания исчезли напрочь.

– И что ты хочешь сказать? Что ты в прошлой жизни был спецназовцем? – спросил Максим, удивленно приподняв брови.

Аркаша улыбнулся:

– Ты Максим догадливый. Я не знаю, что со мной произошло, когда меня ударила эта шайба, и как я был в коме. Но теперь я понял, что этот сон – это частичка моей прошлой жизни. Более того, я вспомнил всю свою прошлую жизнь!

– Ничего себе! Расскажи!

Аркаша посмотрел на приятелей. Странно, но в их глазах не было ни тени недоверия. Воспринимают ли они это как сказку или серьезно? Похоже, что серьезно. Дети склонны верить всяким чудесам. И часто ведь они оказываются правы! Огромная планета Земля, населенная шестью миллиардами людей, словно маленькая частичка несется сквозь просторы бесконечной Вселенной так же как и миллиарды других планет в одной только нашей Галактике – разве это не чудо?!

Когда Аркаша вспомнил свою прошлую жизнь, у него появилось ощущение, словно неподъемный десятитонный груз опустился на его маленькие, еще неокрепшие плечи. Вместе с колоссальным опытом и знаниями взрослого спецназовца, которым он был раньше, пришло неожиданное осознание своей новой жизни.

Он улыбнулся – и это получилось у него неожиданно по-детски:

– Сергей. Так звали меня в прошлой жизни. Родился я в начале семидесятых в Советском Союзе. Была тогда такая страна. Ходил в садик. В три года сестра научила читать. Помню, читал детишкам в садике рассказы о Ленине. Чудное было время. Потом школа. Был октябренком. Потом пионерия. Комсомол. В школе участвовал в спортивных соревнованиях, побеждал, ходил в разные кружки, ДОСААФ, занимался радиолюбительством. После школы откатал годик на такси. Потом армия. Был сильным, спортивным парнем, поэтому попал в десантники. Там заметили мои данные, быстроту, реакцию, смекалку. Меня как-то отделили от других, заставили сдавать какие-то странные тесты. Потом мне сказали что к чему. На меня положило глаз ГРУ.

– Это типа самая крутая спецслужба? – усмехнулся Максим.

– Круче нету! – гордо заявил Аркаша. – Это сейчас все почти о ней знают и рассказывают. А тогда, в те годы никакого ГРУ вообще официально не существовало. КГБ было. Все знали о доблестных чекистах. А спроси любого, что такое ГРУ, никто бы не ответил. И я о таком не знал, пока меня туда не пригласили. Понравился им очень.

– А чем они занимаются?

– Военная разведка. Это глаза и уши генерального штаба по всему миру. Военным нужно иметь собственную разведку, чтобы знать состояние вооруженных сил в других странах, чтобы предугадывать возможную угрозу от недружественных государств. Есть много различных направлений военной разведки. Есть агентурная разведка, которая ведется с помощью агентов, через резидентуры в посольствах за рубежом и нелегальные резидентуры. Есть космическая разведка через спутники. Радиоэлектронная разведка. Есть у ГРУ и силы специального назначения – спецназ – также как и у других ведомств. Но из всех спецназов, спецназ ГРУ – круче всех! "Выше нас – только звёзды!"

– Хвалишься? – улыбнулся Максим.

– Не без этого. Короче, попал я в специальный учебный центр ГРУ в Рязанской области. Там тренировали, обучали нас по специальным методикам. Очень сильно нас натаскивали там. Иностранные языки даже учить приходилось, английский язык и другие, ведь могут забросить на задание в другую страну.

– Прикольно.

– Совпала моя учеба с развалом Союза. Пошла какая-то непонятная катавасия. Все стали отделяться. Повсюду стали возникать локальные конфликты. Дележ территорий. Пришлось тогда немного повоевать в Карабахе. Потом война в Чечне. Вот там и попали мы с отрядом в эту переделку. Там я и погиб... в прошлой жизни. – Аркаша, сидя в серьезной взрослой позе, выдержал задумчивую паузу. – Сдается мне, что наша гибель в Чечне неспроста получилась. Кто-то нас заложил в штабе.

Мальчишки молчали, перебрасываясь друг с другом горячими взглядами.

– Наверное, вы все-таки думаете, что я всё это придумал? – спросил Аркаша.

Те переглянулись. Максим посмотрел на него очень серьезно:

– Знаешь, я тебе верю.

– Я тоже, – сказал Денис.

Лёнька поморщился и почесал макушку головы:

– Не знаю... Ладно, не буду гадом. Не вижу причин тебе не верить. А вообще, мне все равно. Даже если ты всё это придумал, ты все равно классный парень!

Аркаша счастливо заулыбался:

– Спасибо, пацаны. Вы настоящие друзья.

Помолчали. Первым нарушил внимание Максим:

– Аркаш!

– Да?

– К тебе вчера мама приходила.

– Мама? – Аркаша почувствовал, как у него защемило внутри.

– Ну да. Она долго сидела рядом с тобой. Смотрела на тебя как ты лежишь. Я заметил у неё одну только слезинку. У тебя классная такая мама. Добрая.

Аркаша и сам прослезился от такой новости:

– Ой, Макс, спасибо. Скорей бы её повидать. Она у меня книжки для детей выпускает. В издательстве работает.

– Классно как!

Аркаша вздохнул и свесил ноги на пол:

– Встану-ка ещё погляжу в окошко.

Он долго стоял и молча смотрел на весенний сад за окном. Мальчишки не могли видеть его лицо в этот момент.