Текст книги "Партийный марафон или монополия на истину (СИ)"

Автор книги: Виктор Емеленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Емеленко Виктор Павлович

Емеленко Виктор Павлович

Партийный марафон или монополия на истину

" МОЯ ИСТОРИЯ..., МОЕЙ СТРАНЫ..., МОИМИ

ГЛАЗАМИ..."

часть 4

ПРЕДИСЛОВИЕ:

Этот период моей трудовой деятельности вряд ли будет приветствоваться читателями в связи с моей работой в партийном аппарате, но из жизни страны, как и из песни слов не выкинешь.

...Семьдесят лет самоотверженным трудом создавали социально справедливое государство, героически защищали свою страну на полях сражений, создавали общенародные ценности планетарного масштаба...., – и профукали!

Мне тревожно заглядывать в будущее – слишком много из того, что нам было дорого: – порушено, уничтожено, искажено.

Постараюсь реально отразить прошлое..., хотя мне неловко чувствовать себя от содеянного – как принародно раздеваться.

...Делать вид, что всё было плохо в СССР, и страна должна покаяться за тоталитаризм, – я не буду!

Не раскаиваюсь, что был октябрёнком, пионером, комсомольцем, коммунистом и перекрашиваться за кусок хлеба с маслом не собираюсь, и продолжаю задумываться над вопросом, где и когда, мы совершили непоправимые ошибки....

И всё более склоняюсь к мысли, что мы не проиграли холодную войну, не проиграли в соревнование капитализма и социализма, а нас законопослушных, совестливых, порядочных, где-то наивных, верящих, что добро побеждает зло, принимающих желаемое за действительное – банально предали. Заболтали "перестройкой", "ускорением", "социализмом с человеческим лицом"... "новым мышлением"....

Радетели либеральных ценностей кого-то осчастливили собственностью, а точнее себя. Щедро обещали доступ к общеевропейским ценностям. Тыкали примерами из благополучной Европы, покорно пролежавшей под Гитлером..., и не разрушенной войной.

Завидовали европейской жизни.

...Зависть великая сила и, если её не обуздывать, приведёт к великой беде. Вспоминаю мудрые слова матери, учившей нас: " ...никогда никому не завидовать, а достигать в "поте лица своего" – своих желаний".

Зарубежные либералы, за семьдесят лет, да и "собственные" в последние годы, – хорошо поработали над образом коммунистов, чтобы идеи социально – справедливого обустройства общества не возникли опять.

В. Емеленко

НОВОСИБИРСК

20 МАЯ 2016г

« ПАРТИНЫЙ МАРАФОН»

или

монополия на истину.

...Небольшой коллектив райкома встретил очень доброжелательно, принялся натаскивать меня.... Знакомить с партийной этикой взаимоотношений между отделами, первичными парторганизациями, и моей работой.

Уже к обеду, 12 августа 1982г постановлением пленума был утверждён в должности заведующего отделом пропаганды и агитации Железнодорожного РК КПСС.

На двери кабинета появилась табличка с фамилией, именем и отчеством для удобства посетителей, и которые не замедлили объявиться со своими неразрешимыми проблемами. Причём эта табличка с указанием должности и аббревиатурой – РК КПСС уже многому обязывала, – делала меня сдержанным в словах и обещаниях, заставляла внимательно выслушивать посетителей, оберегала от скоропалительных решений.

Даже не думал, что могу, так быстро изменится.

Решая сложнейшие вопросы, никакой растерянности и нерешительности не ощущал. Рядом был весь аппарат райкома, который помогал в незнакомых для меня ситуациях, предвосхищая мои намерения,– и даже где-то тактично поправлял.

До сих пор вспоминаю моих коллег с превеликим удовольствием...

Первые задания врезались в память навсегда.

– Разбирался с жалобами: – выслушивал взаимные обвинения противоборствующих сторон в педагогическом коллективе школы. Стороны сливали друг на друга, компромат, в борьбе за власть и материальное благополучие, прикрываясь заботой об учениках и образовании. Каждый манипулировал аргументированными доводами, которые в ходе беседы приходилось опровергать, защищая педагогов от них же самих, потерявших такт и тормоза во взаимных обвинениях.

Пресекали дрязги между руководством и персоналом одного из высших учебных заведений.

Запомнил свои выступления в День знаний. Рассказывал ребятишкам, – может и коряво, но от души – какое оно школьное счастье.

...Чтобы не вступали в противоречия с взрослым миром, а получали удовольствие от изучаемых предметов и делились полученными знаниями...

Участвовал в организации и подготовке демонстрации, праздничном оформлении улиц..., и колон демонстрантов.

Засиживался вечерами в кабинете, – знакомился с решениями пленумов райкома КПСС и постановлений бюро, стоящими на контроле отдела, а значит теперь у меня. Отвечал на запросы и письма, готовил ответы на поступившие в райком жалобы на подпись секретарям. Изучал отчёты о выполнении решений, и принятые меры помощи, и наказания.

Мне необходимо было отвыкнуть от командных методов и собственного мнения и все действии теперь пропускать через призму коллективных партийных решений.

Повсеместно практиковалось негласное правило: – не уходить с работы раньше своего руководителя, которому ты можешь потребоваться для поручений, справок и совета.

Много времени занимали жалобы населения на различные нарушения, в суть которых нужно было вникнуть, и проверить. Принять, как говаривали мои коллеги – " исчерпывающие меры", которые частенько были не только строгими, но и жестокими..., и для некоторых заканчивались увольнением, исключением из рядов или уголовными делами.

Каждое утро зав общим отделом напоминала мне об истечении сроков ответа на жалобы людей по различным поводам и передавала мне вновь поступившие.... И редко без очередной жалобы удавалось проскользнуть мимо кабинета заведующей..., ломающей мой распорядок дня:

– "Виктор Павлович, зайдите! Опять поступила жалоба от старого коммуниста Ивана Ивановича, а вы ещё на первые две не дали ответ, где он жалуется на соседей, ночью ворующих горячую воду из батарей отопления.

– Во втором письме сигнализирует о, якобы, краже соседом кирпича в количестве 350 штук, по его мнению, с народной стройки (сосед разгрузил его глубокой ночью (в 2 часа) под своим окном, и рано утром (в 4 часа) увёз на автомобиле с номером NХХХ в неизвестном направлении)".

Заканчивая свои письма – "сигналы", Иван Иванович всегда просил принять меры к расхитителям социалистической собственности и дать письменный ответ члену партии с 1917 года.

Волей – неволей, а приходилось брать машину и ехать к старому партийцу, тяжело больному онкологией. Беседовать с ним за чаем, прислушиваясь к звукам исходящим из резиновой трубки, торчащей в груди. Если я не мог разобрать шипящие звуки и жесты моего собеседника, то переводчиком была старушка, присутствующая при нашем разговоре. Мне было трудно общаться с ним, не понимая, слышит ли он меня....

Приходилось ключевые слова кричать в слуховой аппарат – "воронку", которую старый большевик направлял в мою сторону, стараясь понять, о чём идёт речь. Этот разговор "немого со слепым" был для меня трудным....

Приходилось слушать и соглашаться, что – "старый мухомор-большевик не умрёт, пока не потравит всех мух-паразитов, присосавшихся к народному добру!"

...И, в конце – концов, вручить письменный ответ о проверке его сигналов комитетом народного контроля и отделом милиции, на бланке райкома с подписью секретаря...

...И понимать, что старому большевику не хочется умирать в забвении и провести последние часы в одиночестве.

Хорошо, что к тому времени не надо было реагировать на анонимные жалобы, пачками поступающих в наш адрес, хотя в некоторых случаях, и они принимались во внимание.

Кроме вышеперечисленного, приходилось готовить доклады и информационные записки о выполнении постановлений горкома, обкома и бюро райкома. На основании этой информации оценивалась работа руководителей, и принимались эти самые " исчерпывающие меры".

Поначалу руководители отнеслись ко мне настороженно. Знали меня, как гл. инженера какой-то фабрики. Где никогда не были из-за особого санитарного режима и опасались неадекватных действий согласно народной пословице: – « новая метла – по-новому метёт!».

Все работники райкома перемещались по району на общественном транспорте и иногда, в неотложных случаях, пользовались двумя чёрными "волгами" из нашего гаража. Этими машинами с радиостанциями пользовались первый и второй секретари – причём всегда для экстренных случаев одна была в гараже.

Наш автотранспорт никогда нас не дожидался, и наше возвращение в стены райкома всегда обеспечивала принимающая сторона, если находилась далеко, либо общественный транспорт.

Особое место занимали посещения партсобраний с обязательной критикой, и ожидаемой от представителя райкома оценкой работы парторганизации, коллектива в целом, и выступлением с постановкой очередных задач. Не помню, чтобы, выступая, я занимался критикой. Ораторским искусством, по-моему, не обладал и чувствовал себя на первых порах не в своей тарелке.

...Посещая "первички", намечали пути улучшения деятельности предприятий, и добивались их выполнения конкретными исполнителями. Инициаторами улучшений в работе предприятия всегда выступали присутствующие на собрании члены КПСС и беспартийные, и надо было всё полезное вычленить и включить в решение парт собрания с обязательными сроками исполнения .

Причём, старался не навязывать своего мнения. Решений многочисленных Пленумов ЦК, было достаточно...

Это было время, когда любые работники – от рабочего до уборщицы, могли прийти на открытое собрание и высказать свои чаянья и пожелания... Представители райкома следили, чтобы мнение любого участника собрания не осталось безответным.

Только таких активных, так называемых неравнодушных радетелей народного добра болеющих душой за коллектив, производство, – было немного...

Надежды жены на мой своевременный приход с работы растаяли на второй день, когда я задержался до позднего вечера, и не забрал сына из садика. Разыскал воспитательницу детского сада « у чёрта на куличках» – забрал сынулю к полуночи.

Ежемесячно проводил с руководителями предприятий занятия в кабинете парт. полит. учёбы по четыре часа, привлекая лучших лекторов из числа учёных-экономистов.

В этом нелёгком для меня деле задействовались все работники отдела пропаганды и агитации, – обзванивали, готовили учебные пособия и плакаты, – обеспечивали явку слушателей районной школы хозяйственных руководителей.

Мне , побывавшему в их "шкуре", – было довольно сложно забирать у руководителей драгоценное рабочее время, и отвлекать их от решения производственных вопросов, но знакомить с НОТ (научной организацией труда), передовыми методами ППР (планово предупредительным ремонтом), новыми достижениями организации и планирования производства было крайне необходимо.

Завершилась беспокойная трудовая неделя. Вечером готовил свой «Запорожец» к поездке на дачу. Уже предвкушал удовольствие от рыбалки на утренней зорьке, как поступил сигнал сбора из районного штаба гражданской обороны.

Секретари и председатель исполкома были уже на местах. Слушали по селекторной связи доклад начальника ОВД о пропаже ребёнка.

Малыш Дима пропал во время прогулки в детском саду. Немедленно создали штаб по координации поисков и оповестили трудовые коллективы о происшествии, разбили район на квадраты, назначили ответственных, подняли на поиски участковых и все народные дружины.

Проверяли чердаки и подвалы, тепловые коллекторы и канализационные колодцы.

Всю ночь первый секретарь провёл в кабинете, склонившись над картой района, держал в напряжении поисковиков.

Вести о пропавшем ребёнке, даже без телефона и радио, быстро распространились по району, и каждый встречный делился информацией: – о подозрительных соседях, людях, квартирах, – внося неразбериху в и так суматошный процесс поисков.

Во время рейда по району обнаружили нелегальный (незарегистрированный) молельный дом, пару не известных притонов с самогоном, картами, и квартиру в новом микрорайоне ХАБИИЖТА с девочкой – подростком, потерявшей мать и живущей на подачки бичей, которые превратили квартиру в ночлежку – забегаловку. Входная дверь практически отсутствовала..., вернее, внизу зияла дыра, куда и вползали посетители.

...Нас поразило равнодушие соседей по подъезду, безусловно знающих о происходящих событиях в квартире на последнем этаже и отсутствие какой-либо мебели. Тряпки на полу служили постелью, вместо столов использовались подоконники. Заставленные водочной посудой ванна и раковины указывали, что жильцы собирали бутылки.

Девочку отправили на "скорой" в дежурную больницу, с последующим устройством в круглосуточный интернат. Оставили засаду, и к утру задержали несколько лиц без определённого места жительства, которым, грозила статья "за тунеядство". Квартиру с новой дверью опечатало домоуправление. Выявили несколько ребятишек, ночующих на чердаках домов.

Позднее нам удалось побеседовать с их родителями, и мне удалось у некоторых подростков побывать дома ...

Пришли к выводу о полезности таких ежемесячных рейдов.

Суббота пролетела в суматохе поисков. Родители в истерике, воспитатели тоже. Выяснилось, что мальчик с трёх лет склонен к путешествиям и его находили в Новосибирске. Расширили круг поисков до всесоюзного розыска, оповестили аэропорты и вокзалы.

В понедельник вздохнули с облегчением,– пропавший ребёнок нашёлся в Монголии. Бродил в аэропорту Улан-Батора. Разглядывал монголов на верблюдах и просил кушать. Видимо любознательный маленький путешественник примкнул к кому-то из пассажиров при посадке в самолёт и улетел – благо, что билеты на дошкольников, в те времена, никто не спрашивал, – и как выяснилось, делал это не раз.

Постепенно накапливалось неудовлетворённость результатами работы отдела. Мне казалось, что более важным участок борьбы за благосостояние района проходит в экономике, а не в идеологической работе с её неконкретными постулатами: – «улучшить», «усилить», «охватить», «поднять на должную высоту»..., в условиях неразвивающейся застывшей марксисткой – ленинской идеологии.

Мой коллега – заведующий промышленно-транспортным отделом – тяготился своей работой: – "ежедневными сводками выполнения плана".

"Взмыленные" инструкторы отдела, заваленные бумагами и звенящими телефонами, разрывались между секретарями, требующими данные по предприятиям "ещё вчера", и сводками в вышестоящие органы.

Кабинет заведующего и инструкторов напоминал штаб Красной Армии во время боевых действий – в облаках сигаретного дыма и урнами, заваленными бумагами с устаревшими цифрами, – которые имели свойство самовозгораться.

Напрягали производственной круговертью предприятия промышленности, транспорта, торговли, строительства, бытовки и т.д. – обращающиеся с просьбами помочь с реализацией месячного, квартального, годового плана. Провести взаимозачёты и денежные операции в нашем отделении госбанка, так как собственных оборотных средств у предприятий частенько не хватало. Беспокоило также своевременное подведение итогов соцсоревнования, субботников.

Отдел координировал строительство мемориала к 40-летию Победы. Держал в поле зрения вопросы : – строительства высокой набережной Читинки, предохраняющей район от паводков, строительства моста – путепровода через железную дорогу, и продления троллейбусного маршрута от ТРЗ до нового микрорайона ХАБИИЖТА .

Участвовал в работе штаба по ликвидации последствий аварии и контролировал строительство теплотрассы на замерзающую Зенитную горку .... То есть всех тех вопросов жизненно важных для людей и вызывающих нарекания руководителей предприятий.

Каждая в отдельности организация не могла решить эти вопросы – и райком объединял усилия всех – и дела двигались.

Большинство работ велось "партизанскими" методами "народной стройки" – вне планов и часто без открытия финансирования, а как эти объекты узаконивались, к кому попадали на баланс и обслуживание – было делом десятым..., и исполкома.

От этой работы заведующий выглядел чрезмерно "замотанным" и мечтал вернуться на родину в Свердловск.

Добровольно с этой должности, да ещё по своему желанию никто не уходил – либо вниз, в лучшем случае на прежнее место работы. Либо в "верха" – горком, обком, исполнительный аппарат Советов. При такой ротации требовалось соблюсти массу требований.

Наличие кандидатуры в резерве кадров организационного отдела ещё не было определяющим фактором, что тебя освободят от занимаемой должности и отпустят. Подготовка кандидата на должность из резерва кадров и возможности полноценной замены оценивалась секретарями, и выбранная для замены кандидатура утверждалась на бюро, а затем на пленуме. Какие аппаратные игры в этот период происходили, чтобы освободить от должности и отпустить нашего коллегу с миром, я только мог догадываться.

...Через год изъявил желание возглавить промышленно-транспортный отдел Железнодорожного РК КПСС г Читы.

Для моего непосредственного начальника, третьего секретаря райкома КПСС, было странным и неожиданным моё такое решение – с той же зарплатой перейти на наиболее сложный участок работы и отвечать за экономические, технические, производственные результаты предприятий района. Мы с ним сработались..., и было полное взаимопонимание. Видимо было жаль терять нач. отдела, на становление которого в вопросах идеологии, пропаганды знаний, и взаимодействия с учреждениями образования, здравоохранения и культуры он потратил массу времени и сил.

Я же над этими новыми трудностями не задумывался: – решение производственных вопросов было ближе мне по духу.

...Скучать в новой должности не пришлось, почти каждый день приносил массу чрезвычайных ситуаций в жизнь нашего района.

Утруждать читателя деталями своей работы в новой должности не буду – раскрою тезисно (коротко). Тем более что времени задуматься – правильно ли мы делаем – не было.

Делами отвечали на проблемные вызовы, летящие отовсюду.

...Согласно занимаемой должности автоматически становишься зам. председателя комитета народного контроля, зам начальника районной плановой комиссии.

Каждое утро на стол ложились бумаги, напоминающие, что я являюсь участником, – членом или заместителем начальника всяких штабов – (шефской помощи селу, гражданской обороны, ликвидации последствий стихийных бедствий и охране лесов от пожара и т. д. и т. п.).

Как удавалось принимать участие во всей этой жизни – сейчас, сам удивляюсь?! Наверное, в большей степени благодаря авторитету первого секретаря, и строгой партийной дисциплине. Распоряжения выполнялись неукоснительно, что сейчас воспринимается молодыми людьми с недоверчивой улыбкой.

Конечно, не был застрахован от принятия и неверных решений....

...Могли ночью обзванивать руководителей и "мобилизовывать" ночные смены тепловозоремонтного завода на дойку коров в бурятские сёла. (Доярки в феврале праздновали свой белый праздник – "Сагаалган", и к коровам всю неделю не подходили.)

Приходилось посылать людей на сакман (принимать роды у овечек) в захудалые обезлюдевшие совхозы области.

...То комплектовать бригады рабочих на снятие баранов с деревьев во время августовского паводка, После спада воды голодные бараны, застрявшие в вершинах деревьев по реке Ингоде, блеяли так, что слышно было в областном центре....

...То организовывать в ненастную ночь отсыпку дамбы, спасая совхоз Маяк, и детей из пионерского лагеря от разбушевавшегося наводнения. ( "Сгоняли" сотни большегрузных самосвалов, экскаваторов и кучу механизмов на Титовскую сопку).

Проходит какое-то время, ...и уже стоит гружёная скальным грунтом колонна, ждёт твоей команды, – и ты ждёшь данных от посланных "разведчиков"..., ведёшь её..., на прорванные водой, грозящие затоплением, размытые участки дамбы. Наращиваешь берега, меняешь русло рек....

Где-то опять возникает угроза затопления. По твоей команде масса техники и людей приходит в движение и противостоит стихии. Лишь к утру, река сдаётся, и напряжение бессонной ночи спадает.

...То косили траву, – заготавливали корма для животноводства в пригородных совхозах, – и работники райкома с литовками "на перевес" доказывали на личном примере, что они..., и косят больше, и лучше всех!..

– То "штурмовали", – привлекая трудовые коллективы – скорейшую сдачу в эксплуатацию дозариватель помидор и овощехранилище в селе Засопка в рамках областной программы шефской помощи селу.

...То едешь с нач. отделения дороги и его "свитой" в Хилок, разбираться с забастовкой машинистов локомотивов. Разбираешься с ними до глубокой ночи – кто прав, кто виноват – и бригады поехали.... И райком партии, в твоём лице, является гарантом выполнения их требований, а слову партийному в то время верили. ...Хотя райком не обладал материальными и денежными ресурсами – всё держалось на партийной дисциплине.

Конечно, всем этим занимался не я один, а вместе с хозяйственными руководителями, советскими и партийными работниками, но неразберихи и неисполнения заданий во всём этом огромном, казалось бы, хаосе – не было.

– "Хаос" был нами управляем!..

По истечению времени прихожу к мысли, что мы занимались не всегда нужным делом, но тогда я над этим не задумывался, – увлечённо с азартом решал возникающие задачи....

...Пытались «ТУШИТЬ» горящие вопросы как пожарники, значит, где-то там, на верху, кто-то не выполнял своих функций, и допускал эти пожары.

Москва была далеко и не утруждала себя "мелкими" проблемами. Всё замыкал на себе обком. Хотя наш активный секретарь райкома пару раз в год вылетал в столицу по решению вопросов строительства и реконструкции предприятий.

Горком скорее был ретранслятором – посредником между обкомом и райкомами города.

Или мне так казалось!..

Горком не досаждал мне различными циркулярами и удовлетворялся справками и совещаниями.

Отношение интеллигенции и рядовых граждан к работникам райкома было уважительным, но не всегда искренним – без фальши и славословия. Персональные дифирамбы часто не соответствовали действительности. Я и сейчас отношусь с подозрением к приятным словам в свой адрес. Наверное, поэтому работа в райкоме не добавила мне новых друзей, и только старые, – проверенные временем, оставались друзьями.

Когда говорят о каких-то привилегиях партработников, и завидуют их сытой безоблачной, полной развлечений холёной жизни, то они, наверное, лучше, чем я, познали эту жизнь, и разуверять их в этом не хочется. Допускаю, что где-то на просторах нашей необъятной родины партийные работники жили как феодалы....

...Наверное, просто мне не "везло"...

Почему-то у меня была одна привилегия – работать, сколько нужно, не считаясь со временем и своими желаниями на благо жителей района. Ничего не просить для себя, чтобы люди не обвинили в нескромности, и "не дай бог" в нечестности. В противном случае к людям не стоило выходить, и о карьере забыть, – за чистотой наших рядов пристально следили наши начальники...

Хотя, " вру", если хорошо подумать, была одна привилегия – работать с передовой, умной, тактичной частью районной интеллигенции и дисциплинированными, рядовыми членами партии

.

( ...Понимаю, что не все райкомы и первые секретари райкомов работали, как наш, – иначе не произошло то, что впоследствии назвали: – " лихие девяностые, и перестройка").

Сама система демократического централизма видимо влекла изъяны в работе, – не способствовала развитию личной инициативы.

Очень многое если не всё зависело от личностей первых лиц государства..., и прочих первых руководителей на местах, – "Кадры по-прежнему решали всё...!"

Обком и райкомы частенько подменяли хозяйственные и государственные органы, а в ряде случаев дублировали их работу через первичные парторганизации, и как это бывает, – когда все отвечают за какую-то проблемку, – упускали важные моменты согласно пословице: – " ...у семи нянек дитя без глазу..."

Хоть и существовали конкретные цели и направления работы партоганизаций и госструктур в масштабе страны, области, города, района и конкретного предприятия, организации с промежуточными этапами и конкретными цифрами благосостояния населения, но очень многое зависело от первого руководителя.

Мне с руководителями везло!

Приятно сознавать, что мне никогда не приходилось за место под солнцем толкаться локтями, или увольняться и искать место работы. Меня переводили с одного места работы на другое – работа сама выбирала меня по всеобъемлющему критерию: – емкому слову «надо».

Спасибо, что хоть иногда спрашивали мое согласие. А убеждать в то время умели.... В том числе и собственным примером.

Первый настаивал на моём переезде, считал, что зав. промышленно – транспортным отделом должен проживать в своём районе, и, при необходимости, в любое время через пять минут быть на работе. Считалось, что так лучше знаешь беды и проблемы района, в котором проживаешь. Как я не упирался, а через год справил новоселье в новой трёхкомнатной квартире рядом с райкомом.

Грустно оставлять отделанную собственными руками двухкомнатную квартиру на Баргузинской. Мы там прижились, и покидать насиженное на кухне место с соседями, приятелями и друзьями, было жалко. Лишился прогулок по прекрасным лесным массивам в отрогах Борщёвочного хребта, грибным и ягодным местам, с древним серебряным источником в Кайдаловской пади, куда с детьми после работы ходил за водой.

Теперь жене на полчаса стало дольше добираться до работы.

Потихоньку с сыновьями достраивал дачку, общался со старыми друзьями, благо они были соседями. Наши участки были рядом.

Выращивали небывалые урожаи, продолжая аграрные эксперименты, пришедшие на ум от чтения журнала " Приусадебное хозяйство". Эти идеи приходили в голову долгими зимними вечерами, и мы с нетерпением ожидали весны, чтобы их опробовать. Делали августовские заготовки и солили рыжики, огурцы, томаты и опускали на хранение в колодец.

Весной долбили прорубь и вытаскивали привязанные проволокой банки с малосольными, зелёными огурчиками, будто посоленными вчера с запахом огуречной свежести. Рыжики были ещё лучше – оранжевые, хрустящие, почти "живые" со свежим укропчиком – и могли храниться в колодце годами.

...Усталые, но довольные, – после августовских заготовок, возвращались с дачи.

Заканчивали выходные вечерним купанием в озере Кенон, куда заворачивали по дороге домой.

Вода озера, волшебным образом, снимала дачную усталость.

Озеро примыкало к городской черте, было тёплым и изумительно чистым. По – истине, жемчужина Забайкалья, и вряд ли какой город России может похвастаться таким природным водоёмом с песчаными берегами и разнообразной рыбой: – от банального окуня и чебака, до белого амура и толстолобика.

Водились в озере и необычные золотые караси весом до трёх килограммов, и ловились только ночью в свирепые морозы на тёплой воде от ГРЭС. На месте сброса воды в озеро, в такие времена собиралась вся рыба..., и рыбнадзор, – чтобы рыбаки в азарте не выловили белого амура и толстолобика.

Мой приятель, сосед Иван, подсел на такую рыбалку и просиживал новогодние ночи у незамерзающей полыньи со спиннингом, греясь у костра с такими же фанатиками, ждущими волнующие звуки колокольчика.

Однажды, выловил карася: – более четырёх килограммов, – и угощал меня в ночь на рождество.

...Сидели вечерком – под водочку, наслаждались тушёным в сметане карасём, по вкусу напоминавшим речного сазана, только "слаще". Обсасывали огромные, как у "мамонта", рёбра, с рыбьим "салом" в палец толщиной.

Все выходные долгой зимой и я пропадал на льду озера у лунки, часто всей семьёй, если позволяла суровая погода – ловили окушков и забайкальских плотвичек – чебаков.

Жаль, что выходные случались не часто. Дежурил по району или в РОВД.

На новом месте жительства подружился с Председателем районного комитета народного контроля.

Нас объединяла общность взглядов на проблемы района, города, страны.

Зимой ходили в выходные дни за Ингоду, как бы на охоту, с ружьями и припасами в рюкзаках. По дороге обсуждали различные направления в жизни страны, потом забывали о "хлебе насущном" – политике, лезли в хребёт по нехоженому снегу, обращая взоры на окружающее нас богатство.

Читали следы зверей и птиц на снегу, набирались тех чувств и ощущений, которые зовутся вдохновением.

Обеденное солнце встречали на вершине Станового хребта, вместе с прилетавшими на кормёжку глухарями. Сами обедали нехитрой снедью – хлебом с салом и чаем, присев на поваленные лесины и любуясь красавцами, клюющими берёзовые почки.

Впору стихи писать, а не проекты постановлений о наказании на очередном заседании КНК.

Уходили утром затемно и возвращались вечером по темну. Не знаю, какой был охотник мой напарник, но всегда все патроны приносили домой!

... Или на "Запорожце" ездили на "охоту" в Удок.

В снежную вьюгу, когда всё живое в тайге попряталось по урманам, отправляемся с ружьями наперевес, по глубокому снегу в валенках на ожидающих где-то нас кабанов.

...Затем желали встретить изюбрей и коз, судя по "тёплым" следам только что напуганных нами животных.

...Потом шли по "горячим" следам зайцев, уводящих нас в болотные "джунгли" широколистного рогоза, и показывающих нам из-за сугробов то уши, то хвосты. От лазания по ернику ноги еле ходят, морозного воздуха не хватанет..., от нас валит пар..., и как-то уже не до зайцев!..

...Заснеженные, изрядно проголодавшиеся, мокрые от пота...

Бредём, опираясь на ружья, как на костыли..., ковыляем к машине. Уже опасаемся, что можем заблудиться и не найти машину.

...Разыгралась пурга....

...Сбрасывала-швыряла хлопья снега с вершин сосен. На глазах росли, и курились снежной пылью сугробы. Ветер свистел в ветвях лиственниц, и на перемётах – открытых ветрам пространствах, – тут же замётал наши следы.

Стараюсь заглушить накатывающую тревогу разговорами и не грузить напарника страхами, хотя идти по глубокому снегу и разговаривать, довольно сложно – "дыхалки" не хватает...

Полагаемся на интуицию.

Наконец, в снежной круговерти глазами с трудом нащупываем голубую машину.

Вокруг машины зайцы набили тропу – водили хоровод.

Следы рассказали, что приходила лиса и спугнула зайцев. Полакомилась останками курицы, оставленной нами от завтрака. Растрепала сумку и разбросала газету, но хлеб не тронула. Если б знали, что звери сами придут к машине..., посмеяться над нами!..

– И ну её – эту охоту!..

...Охота поскорее в тепло, в домашний уют, к столу с вкусняшками: – горячим супчиком с куриными потрошками, и горячим картофельным пюре с маслицем и малосольными холодными рыжиками, ...и огурчиками.

Вот, где начинается настоящая охота!

Осенью с другом Тимофеем забирались в верховья реки Читинки, – собирали черёмуху. Бескрайние черёмуховые заросли у стариц и многочисленных озерушек позволяли выбрать особо крупную, вкусную и сладкую ягоду, которая нигде больше не встречалась. Пироги с черёмухой в зимние праздники украшали стол вместе с черёмуховой настойкой.