Текст книги "Тайны гибели цивилизаций"

Автор книги: Виктор Иванов

Весь этот отрывок выглядит так:

 
Человеческий род… его погибель…
Мое сотворение… богине Нинту… воистине я верну.
Я верну людей на их земли, —
Грады их да будут построены,
Беды их да будут рассеяны.
Кирпичи на места святые градов войстину да будут возложены.
На месте святом… да установлены
Обряды, могучие Сути совершенными да будут!
Землю вода да оросит, благоденствие да осенит.
 

После чего мы узнаем, что царская власть была ниспослана свыше и что тогда было основано пять городов.

Градам всем тем он дал имена, их столицами он назначил. Малые речки повелел он очистить, прорыть каналы провести воду…

Здесь в тексте опять пробел примерно в 37 строк, в которых, видимо, говорилось главным образом о решении богов ниспослать на землю потоп и уничтожить род человеческий. Когда текст снова становится достаточно чистым, мы видим, что некоторые боги недовольны и опечалены таким жестоким решением. Затем на сцене появляется Зиусудра, шумерский прототип библейского Ноя. Он предстает как набожный и богобоязненный царь, во всех своих делах руководствующийся указаниями, полученными от богов в сновидениях и предсказаниях. Насколько молено понять, в тот момент, когда Зиусудра стоит возле какой-то стены, божественный голос возвещает ему о решении богов: на землю обрушится потоп, дабы «уничтожить семя рода человеческого». Это довольно длинный отрывок и мы его не будем здесь приводить.

Дальнейший текст, очевидно, содержит подробные указания Зиусудре чтобы он построил огромный корабль и спасся на нем от гибели. Но эти указания отсутствуют, потому что здесь в поэме новый пробел примерно в 40 строк. Когда текст становится разборчивым, мы видим, что потоп уже обрушился «на страну». Он бушевал семь дней и семь ночей.

На восьмой день вновь появился бог солнца Уту, разливая над землей свой драгоценный свет. Зиусудра простерся перед ним и принес ему жертвы.

Далее во всех рассматриваемых нами погибших цивилизациях мы сможем найти свидетельства о потопе и «своих Ноев». Однако, потоп потопом, а шумерское государство приходило в упадок и было впоследствии захвачено семитскими племенами под предводительством великого Саргона Аккадского. Но перед этим закономерным концом в стране происходили войны и свирепствовал бездумный Чиновник. О том, что в нашем мире почти ничего не изменилось продолжает рассказывать С. Крамер на примере Шумер.

Город-государство Лагаш, расположенный на юге Шумера (см. рис. 19), начиная с 2500 г. до н. э. играл в государстве главенствующую роль в политическом и военном отношении. Здесь царствовала энергичная династия Ур-Нанше, представителям (ишакку) которой удавалось править всем Шумером. Но звезда Лагаша закатилась при Урукагине – восьмом правителе этой династии. До этого же Лагаш вел постоянную войну с другим городом-государством Ум-мой, правители которого также претендовали на господство в Шумере. Однако мы не будем вдаваться в подробности этих войн, проходивших с переменным успехом для обеих сторон, но с постоянным подрывом всей шумерской цивилизации. Обратимся лучше к шумерским «социальным революциям», провозглашавшим «свободу» (это слово есть в шумерских табличках именно в социальном контексте) от засилья чиновников и, как известно, сопровождавшимся еще одним сильным подрывом шумерского государства.

Во время жестоких войн с их пагубными последствиями граждане Лагаша утратили свои политические и экономические свободы. Чтобы набрать и вооружить войско, правители города сочли необходимым урезать права своих подданных, увеличить до предела налоги и даже присвоить собственность храма. Пока страна находилась в состоянии войны, они почти не встречали противодействия. Но, однажды захватив в свои руки бразды правления, члены дворцовой клики не желали отказаться от них в мирное время, ибо это давало им неисчислимые преимущества. В самом деле, древние чиновники ухитрялись изыскивать такие источники увеличения доходов, что им могли бы позавидовать даже их современные коллеги. Отчисления в казну, налоги, пошлины и обложения достигали в Лагаше невиданных размеров.

Вот что историк, живший в Лагаше четыре с половиной тысячи лет назад, рассказывает о событиях, очевидцем которых он был.

«Смотритель над лодочниками захватывал лодки. Смотритель над скотом захватывал крупный и мелкий скот. Смотритель над рыбными угодьями захватывал рыбу. Когда житель Лагаша приводил во дворец овцу для стрижки он должен был платить пять шекелей (если овца была белой). Когда муж разводился с женой, ишакку получал пять шекелей, а его визирь – один шекель. Когда торговец благовониями составлял благовония для умащений, ишакку получал пять шекелей, а его визирь – один, а управляющий дворцом – еще один. Что же до храма и его имущества, ишакку завладел всем». Наш рассказчик говорит: «Быки бога пахали луковые наделы ишакку; луковые и огуречные наделы ишакку занимали лучшие земли бога».

Самые уважаемые служители храма и прежде всего «санга» вынуждены были отдавать ишакку большое количество своих ослов, быков и зерна.

Даже смерть не избавляла горожан от налогов и поборов. Когда покойника приносили на кладбище для погребения, там уже ожидали многочисленные чиновники и их прихлебатели, чтобы выманить у родственников покойника как можно больше ячменя, хлеба, пива и всевозможных предметов домашнего обихода.

По всей стране, от края до края, с горечью замечает рассказчик, «всюду были сборщики налогов». Не удивительно, что при таком положении вещей дворцовая клика благоденствовала. Земли и владения правителей сливались в сплошные огромные поместья.

В таком плачевном положении, рассказывает наш историк, находился Лагаш в момент прихода нового богобоязненного правителя Урукагина, который вернул исстрадавшимся гражданам их права и свободу. Он отозвал смотрителей над лодочниками. Он отозвал смотрителей над крупным и мелким скотом. Он отозвал смотрителей над рыбными угодьями. Он отозвал сборщиков серебра, которые взимали плату за стрижку белых овец. Когда муж разводился с женой, ни ишакку, ни его визирь не получали ничего. Когда торговец благовониями составлял благовония для умащений, ни ишакку, ни его визирь, ни управляющий не получали ничего. Когда покойника приносили на кладбище, сборщики получали гораздо меньшую долю его имущества, иногда значительно меньше половины. Теперь владения храма стали неприкосновенными. И по всей стране, от края до края, уверяет рассказчик, «не осталось ни одного сборщика налогов». Урукагина «признал свободу граждан Лагаша».

Кроме того Урукагина очистил город от ростовщиков, воров и убийц. Например, «если сын бедняка соорудит рыбный садок, никто не украдет теперь его рыбу». Ни один богатый чиновник не посмеет больше врываться в сад «матери бедняка», отрясать деревья и уносить плоды, как было прежде. Урукагина заключил особый договор с богом Лагаша Нингирсу, чтобы сироты и вдовы не страдали больше от произвола «сильных людей».

Мы не знаем, насколько эффективны были эти реформы, насколько они помогли Лагашу в его борьбе за власть с Уммой. К несчастью, эти меры уже не могли вернуть Лагашу былую мощь и не привели к победе. Урукагина и его реформы вскоре были забыты. Подобно большинству других реформаторов он, очевидно, пришел слишком поздно и успел сделать слишком мало. Правление Урукагины продолжалось менее десяти лет, а затем он и его город были побеждены честолюбивым правителем Уммы Лугальзаггиси, который, пусть на короткий срок, но сумел подчинить себе весь Шумер и соседние государства, пока не был завоеван воинами Аккада.

Глава 14
ПИРАМИДЫ И БАШНИ

Казалось бы, что еще неведомо человеку просвещенному о цивилизациях Египта и Вавилона? Сотни исследовательских томов и человеческих судеб раскрывают нам их тайны. Тысячи экспедиций и похождений истинных ученых исследователей, археологов, лингвистов и просто авантюристов, любителей приключений, охотников за сокровищами, кладоискателей (разорителей святых реликвий) позволяли потомкам писать их историю. История же эта не кончается и по сей день.

Перенесемся на четыре с половиной тысячи лет назад в житницу древнего мира, которая заставила впоследствии голодать Рим, – долину Нила.

От Нила к расположенной неподалеку строительной площадке движется живой поток полуголых рабов – светлокожих и черных, толстогубых и с приплюснутыми носами, с бритыми головами, распространяя смешанный запах дешевого масла, редьки, лука и чеснока (согласно Геродоту, только на одно питание рабочих, сооружавших пирамиду Хеопса, было израсходовано в переводе на современные деньги 20 миллионов марок). Вскрикивая и взвизгивая под ударами бичей надсмотрщиков, они бредут по гранитным плитам дороги, протянувшейся от Нила к месту постройки; стеная под тяжестью врезавшихся в тело веревок, они тащат огромные, медленно передвигающиеся тачки, груженные камнями, каждый объемом более одного кубического метра. Так, под стоны и крики росла на костях рабов пирамида. Она росла двадцать лет подряд, и на протяжении всех этих лет каждый раз, когда Нил выбрасывал свои илистые воды на прибрежные поля, когда прекращались полевые работы, надсмотрщики вновь сгоняли сотни тысяч рабов для постройки гробницы, которая называлась «Ахет Хуфу» – «Горизонт Хеопса».

Пирамида поднималась все выше и выше. С помощью одной лишь людской силы были поставлены и взгромождены друг на друга 2 300 000 каменных блоков, каждая из четырех сторон пирамиды имела в длину более 230 метров. Высота ее в конце концов достигла 146 метров. Гробница одного-единственного фараона почти не уступает по высоте Кельнскому собору, она выше собора св. Стефана в Вене и значительно выше собора св. Петра в Риме – самой большой христианской церкви в мире, которая могла бы свободно разместиться в гробнице египетского фараона даже вместе с лондонским собором св. Павла. Общая площадь этого строения, сложенного из камней и известняка, добытых в каменоломнях по обеим сторонам Нила, достигает 2 521 000 квадратных метров (рис. 17).

Прежде чем построить столь грандиозное сооружение, свыше четырех тысяч человек, художников, архитекторов, каменотесов и ремесленников, выполняли подготовительные работы, занимавшие почти 10 лет. Вес одного из чудес света, пирамиды Хеопса, составляет около 6 400 000 тонн, поэтому, чтобы пирамида не ушла в землю, южнее Каира, в семи километрах западнее селения Гиза, на выступе плато среди пустыни древними инженерами была выбрана скалистая площадка, выдерживающая вес пирамид. Всего в долине Гизы или Долине царей, насчитывается 67 пирамид, постепенно раскрывающих свои тайны и рассказывающих о жизни Египетской цивилизации.

История Древнего Египта – это, прежде всего, история ее открывателей. Маньяк, околдованный египетскими иероглифами, – так назвал Керам гениального француза Жана-Франсуа Шампольона (1790–1832 гг.), подарившего человечеству формулу прочтения египетских папирусов и жившего ради этого события всю жизнь – короткую, тяжелую, но увенчавшуюся фантастическим моментом счастья в постижении истины и свершения, казалось бы, несбыточной мечты. У истоков открытия египетских тайн стоят также Наполеон и барон-рисовальщик Доминик Виван Денон, опубликовавший в 1802 году свое «Путешествие по Верхнему и Нижнему Египту». С тех пор мир узнал о совершенно неведомой цивилизации, не менее загадочной и древней, чем. Греция, и о существовании которой было известно лишь некоторым путешественникам.

Великие открытия в египтологии связаны с именем итальянца Бельцони собирателя египетских реликвий (отличившегося тем, что взламывал камеры царских гробниц с помощью стенобитных (!) орудий), нашедшего гробницу Сети I, предшественника великого Рамсеса, победителя ливийцев, сирийцев и хеттов. Нельзя не упомянуть имя Рихарда Лепсиуса – немецкого классификатора истории Египта. Он нашел следы и остатки более тридцати неизвестных до тех пор пирамид, доведя их до 67, открыл неизвестный вид гробниц, т. н. «мастаба», где хоронили знать Древнего царства.

В 1850 году Огюст Мариэтт прибыл в Каир из Франции в небольшую командировку и стал одержим исследованиями и раскопками. Навсегда оставшись в Египте, он стал хранителем его древностей, открывателем аллеи сфинксов и гробницы священных быков Аписов.

Благодаря ему мы узнаем о необычных египетских культах. Здесь мы остановимся на отрывке из книги Керама:

«Египетские боги сравнительно поздно воплотились в образах людей. Первоначально египтяне обожествляли растения, животных. Богиню Хатор олицетворяла смоковница, бог Нефертум почитался в виде цветка лотоса, богиня Нейт – в виде щита с двумя скрещенными стрелами; богов олицетворяли те или иные животные: бога Хнума – баран, бога Гора – сокол, бога Тота – ибис, Сухоса – крокодил, богиню города Бубастиса – кошка, богиню города Буто змея.

Но наряду с этими животными, олицетворявшими богов, почитались те или иные животные, отмеченные определенными признаками. Наиболее почитаемым из них был Апис – священный бык Мемфиса, которого египтяне считали «слугой бога Пта»; ему воздавались самые пышные почести, которых когда-либо удостаивалось какое-либо животное.

Местопребыванием этого священного животного служил храм, ухаживали за быком жрецы. Когда бык околевал, его бальзамировали и хоронили со всей торжественностью, а его место занимал другой бык, с теми же внешними признаками, что и его предшественник. Так возникали целые кладбища, достойные богов и царей; к числу таких кладбищ животных принадлежат кладбища кошек в Бубастисе и Бени-Хасане, кладбище крокодилов в Ашмунене, кладбище баранов в Элефантине. Эти культы, распространенные во всем Египте претерпевали бесконечные изменения на протяжении египетской истории, то ярко вспыхивая, то угасая на целые столетия.

Неподалеку от Серапеума Мариэтт обнаружил могилу дворцового чиновника и крупного землевладельца Ти. Гробница вельможи была чрезвычайно древней: ее построили з 2600 году до н. э., когда цари Египта Хеопс, Хефрен и Микерин выстроили свои пирамиды. Ни одно из ранее открытых захоронений не давало такого представления о жизни древних египтян, как эта гробница. То, что Мариэтт увидел в залах и коридорах этой гробницы, превосходило по богатству подробностей повседневной жизни египтян все до сих пор найденное. Богач Ти постарался, чтобы и после смерти в его распоряжении оказалось все, причем буквально все, что окружало его при жизни.

В весьма стилизованньхх стенных росписях и рельефах, хотя и линейных, но тем не менее всегда подробно детализированных, нашло свое отражение не только праздное времяпрепровождение богача. Мы видим процесс изготовления льна, видим косцов за работой, погонщиков ослов, молотьбу, веяние; видим изображение всего процесса постройки корабля – таким, каким он был четыре с половиной тысячелетия назад: обрубку сучьев, обработку досок, работу со сверлом, стамеской, которые, кстати говоря, изготовлялись в те времена не из железа, а из меди. Совершенно отчетливо различаем всевозможные орудия труда и среди них пилу, топор и даже дрель. Мы видим золотоплавилыциков и узнаем, как в те времена задували печи для плавки золота; перед нами скульпторы и каменотесы, рабочие-кожевники за работой; мы видим также, какой властью был наделен такой чиновник, как господин Ти, – это подчеркивается везде. Стражники сгоняют к его дому деревенских старост для расчетов: они их волокут по земле, душат, избивают; перед нами бесконечная вереница женщин, несущих дары, бесчисленное множество слуг, которые тащат жертвенных животных и здесь лее закалывают их (изображение так детализировано, что мы узнаем, какими приемами закалывали быков сорок пять столетий назад). Видим мы, и как жил господин Ти – словно смотрим в окно его дома: господин Ти у стола, господин Ти со своей супругой, семьей. Вот господин Ти за ловлей птиц, господин Ти с семьей путешествует по дельте Нила, господин Ти – и это один из самых красивых рельефов – едет сквозь заросли тростника. Стоя во весь рост, он едет в лодке; измученные гребцы сгибаются, налегая на весла. Вверху в зарослях летают птицы, в воде вокруг лодки кишмя кишат рыба и всякая прочая нильская живность. Одна лодка плывет впереди. Команда занята ох, отой: сидящие в лодке люди нацелили гарпуны, готовясь вонзить их в мокрые, блестящие спины гиппопотамов».

Англичанин Флиндерс Питри – лучший интерпретатор и собиратель тайн фараонов. 90 томов – таково его научное наследие. Именно Питри раскопал храм Рамсеса и греческую колонну Навкратис. 46 лет он занимался раскопками в Египте буквально «проявляя» его культуру, а полный список его находок занял бы не одну книгу. Но вернемся к пирамидам и Кераму.

Что заставляло фараонов превращать свои гробницы в крепости с тайными входами, с глухими дверями, с подземными коридорами, упиравшимися в гранитные блоки? Что заставило Хеопса взгромоздить над своим саркофагом целую гору – два с половиной миллиона кубических метров известняка.

Истинный смысл сооружения пирамид можно понять, только исходя из особенностей религиозных воззрений древних египтян, причем не из их мифологии – ведь число египетских богов необозримо, – а из того представления, которое лежало в основе их религии: человек после смерти продолжает свой жизненный путь в царстве бессмертия. В этом «потустороннем мире», «антиподе» земли и неба, заселенном умершими, может, однако, существовать лишь тот – и это самое основное, – кого снабдили в этом мире самым необходимым для существования. Под этим «всем необходимым для существования» подразумевалось решительно все, чем покойник пользовался при жизни: жилище, пища, а для того чтобы удовлетворять потребность в еде и питье, – слуги, рабы и предметы первой необходимости. Но прежде всего нужно было сохранить невредимым тело – его следовало обезопасить от всяких посторонних воздействий. Только в этом случае, то есть при условии полнейшей сохранности тела, душа умершего (по-египетски «baj»), которая покидала тело после смерти, могла, свободно передвигаясь в пространстве, в любое время соединиться с телом вновь, точно так лее, как и дух-хранитель «Ка» олицетворение жизненной силы, которая появилась на свет вместе с человеком, но не умирала, подобно телу, а продолжала жить, сообщая в дальнейшем покойнику необходимую силу в том потустороннем мире.

Вот эти то представления и породили два следствия: мумифицирование трупов, которое, хотя и в несравненно менее совершенной форме, известно у инков, океанийцев и других народов, постройку гробниц, напоминавших скорее крепости – ведь каждая пирамида должна была служить защитой запрятанной в ней мумии от любого возможного врага, от любых дерзостных поступков, от нарушения покоя.

Тысячи живых приносились в жертву, чтобы один мертвый мог воспользоваться вечным покоем и бессмертием в потустороннем мире. Тот или иной фараон на протяжении десяти, пятнадцати, двадцати лет воздвигал себе гробницу, истощая силы своего народа, делая долги и оставляя их своим детям и детям своих детей. Он опустошал государственную казну и после смерти, так как его «Ка» требовал все новых и новых жертв – ему нужны были постоянные религиозные обряды.

Сила этих религиозных воззрений была так велика, что она заглушала голос разума и в области политики, и в области морали. Пирамиды, сооружавшиеся фараонами, – и только ими, ибо менее знатные люди довольствовались так называемыми мастаба, а человек из народа и могилой в песке, – явились порождением переходящего всякие границы эгоцентризма, чуждого человеку современного общества. Пирамиды не были, подобно огромным сооружениям христиан, храмами или соборами, предназначенными для той или иной благочестивой общины верующих; не были они и, подобно вавилонским башням-зиккуратам, обиталищем богов и одновременно всеобщей святыней. Они были предназначены только для одного человека – для фараона, для его мертвого тела, для его души и для его «Ка».

Вскоре, однако, постройка столь огромных пирамид стала редкостью, а потом и вовсе прекратилась, хотя правящие в те времена цари были ничуть не менее могущественными самодержцами, чем Хеопс, Хефрен и Мекерин.

Пробуждение «души» народа всегда сопровождается стремлением к созданию монументальных, штурмующих небо сооружений. Если рассматривать интересующую нас проблему с этой точки зрения, нетрудно уловить, несмотря на все различия, определенную связь между вавилонским зиккуратом (башней), романо-готическими соборами Запада и египетскими пирамидами. Все они стоят у истоков той или иной цивилизации и относятся к тем временам, когда колоссальные сооружения воздвигались с поистине чудовищной силой. Так, ранние готические соборы были столь огромными, что нередко их не могло заполнить все население того города, где они были воздвигнуты.

Пирамиды были построены при помощи мускульной силы. В просверленные в скалах отверстия забивали колья и поливали их водой до тех пор, пока они не разбухали: так в горах Моккатама добывали необходимый для постройки пирамид камень.

На катках и тачках эти каменные глыбы доставляли к месту назначения. Постепенно, слой за слоем, пирамида поднималась ввысь. Качество работы древних строителей было таково, что, как отмечал Питри, несовпадение горизонтальных и вертикальных линий не превышает ширины большого пальца. Камни настолько плотно пригонялись один к другому, что между ними, как с удивлением отмечал еще восемьсот лет назад арабский писатель Абд аль-Латиф, не просунешь и иголки.

Пирамиды простоят еще долго. У пирамиды Хеопса обломилась лишь верхушка, где образовалась площадка в десять квадратных метров, почти полностью слезла гладкая облицовка из прекрасного моккатамского известняка, обнажив желтоватый плотный известняк местной породы – основной материал, использовавшийся при сооружении пирамиды; однако она стоит, и с ней рядом стоят другие. Но где те фараоны, которые искали в них убежища, которые видели в пирамидах безопасное место для своего мертвого тела и его «Ка»?

Именно здесь высокомерие фараонов обернулось для них заслуженной трагедией. Тем, которые лежали не в каменных крепостях, а в мастаба, под землей или в простых могилах в песке, повезло значительно больше, чем их повелителям: многие из этих захоронений оказались вне поля зрения грабителей.

А вот каменная гробница Хеопса изуродована и пуста, и мы даже не знаем с каких пор. Бельцони еще в 1818 году разыскал саркофаг Хефрена: крышка его была сломана, а сам саркофаг чуть не до краев наполнен щебнем; у богато орнаментированного базальтового саркофага Мекерина уже в тридцатых годах прошлого столетия не было крышки, а куски деревянного саркофага лежали в другом помещении вместе с остатками мумии фараона. Этот саркофаг затонул около испанских берегов вместе с кораблем, на котором его везли в Англию.

Послужили ли пирамиды в самом деле защитой? Увы, нет. Жизнь показала, что их размеры не только не отпугивали грабителей, а, наоборот, привлекали. Камни охраняли, но размеры пирамиды говорили совершенно ясно: «Нам есть, что скрывать». И грабители принимались за дело. Это началось в древнейшие времена, это продолжается и сегодня.

К сожалению это уже другая история, оторваться от хода которой весьма трудно.

Заслуга упомянутых людей, их титанический труд и вера в успех, а также работы исследователей еще многих поколений помогают нам сегодня узнать у Керама всю связь событий и историю цивилизации в долине Нила в очень сжатой форме (рис. 18).

Лучшей историей Египта и поныне остается книга американского историка Брэстеда «История Египта».

Египет – страна речной культуры. Вслед за возникновением первых политических объединений в дельте Нила возникло «Северное царство», а между Мемфисом (Каир) и первым нильским порогом – «Южное царствб». С объединением этих двух царств, состоявшимся примерно около 2900 года до н. э. при царе Менесе (Мине) – основателе первой общеегипетской династии, – и начинается собственно история Египта.

Египтяне имели свой календарь; они пользовались им с древнейших времен для вычисления сроков разливов Нила, от которых зависело все существование страны. Это был единственный в какой-то степени пригодный календарь древности. Этот календарь послужил основой для введенного в Риме в 46 году до н. э. «Юлианского календаря», который достался от римлян в наследство Западу и лишь в 1582 году был заменен так называемым «Григорианским календарем».

При датировке начального периода египетской истории не исключены ошибки и расхождения иной раз и в сто лет. В датировке и в периодизации ранней эпохи, вплоть до истории Нового царства, мы следуем за немецким египтологом Георгом Штейндорфом.

Древнее царство (2900–2270 годы до н. э.) – эпоха правления I–VI династий. Это время появления первых ростков цивилизации с ее первыми законами, с ее религией, письменностью и формированием «литературного» языка. Это время строителей пирамид в Гизе, царей: Хеопса (Хуфу), Хефрена (Хафра) и Микерина (Менкаура), принадлежавших к IV династии.

Первый переходный период (2270–2100 гг. до н. э.) начинается после катастрофического распада Древнего царства (в Мемфисе еще сохраняется призрачное царство) и, быть может, является переходным этапом к своего рода феодализму. За это время сменилось четыре династии и около 30 царей.

Среднее царство (2100–1700 годы до н. э.) было основано Фиванскими правителями, которые свергли Гераклеопольских царей и вновь объединили страну. Этот период – эпоха расцвета культуры и созидания, время правления четырех властителей, носивших имя Аменемхет, и трех – по имени Сесострис (Сенусерт), период создания многих выдающихся произведений зодчества.

Второй переходный период (1700–1555 гг. до н. э.) проходит под знаком господства гиксосов. Кочевые племена гиксосов («царей-пастухов») вторгаются в пределы Египта, покоряют его и удерживают в своих руках на протяжении целого столетия, до тех пор пока их не изгоняют правители Фив. Прежде считали, что изгнание гиксосов послужило основой для библейского сказания об исходе детей Израиля из Египта. Теперь эта гипотеза признана неверной.

Новое царство (1555–1090 годы до н. э.) – время наибольшего усиления политической власти, эпоха «цезаристских» фараонов. Завоевания Тутмеса III Азией; он облагает данью покоренные народы, иноземные богатства рекой текут в Египет. Воздвигаются роскошные здания. Аменофис (Аменхотеп) III устанавливает связь с царями Вавилона и Ассирии. Его преемник Аменофис (Аменхотеп) VI (его женой была Нефертити) был великим реформатором религии: вместо прежнего культа бога Амона он ввел культ солнца – Атона – и с того времени начал именовать себя Эхнатоном. Он основал в песках пустыни новую столицу: на смену Фивам пришла

Телль-Амарна. Но новая религия не пережила своего основателя – она погибла во время гражданских войн. При зяте Аменофиса – Тутанхамоне царская резиденция была вновь перенесена в Фивы.

Но своего наивысшего политического расцвета Египет достиг при царях XIX династии. Рамсес II, прозванный Великим, царствовал тридцать шесть лет. Памятниками его могущества являются воздвигнутые им монументальные, вернее колоссальные, строения в Абу-Симбеле, Карнаке, Луксоре, Абидосе, Мемфисе.

После его смерти наступает период анархии. Рамсес III, царствование которого продолжалось двадцать один год, вновь устанавливает в стране мир, покой и порядок. Затем Египет подпадает под власть жрецов Амона.

Третий переходный период (1090–712 гг. до н. э.) – период успехов и неудач, подъема и упадка. Из царей этого периода может представлять интерес покоритель Иерусалима Шешонк I, разграбивший храм Соломона. При XXIV династии весь Египет временно подпал под власть эфиопов.

Позднее время (712–525 гг. до н. э.) – Египет был завоеван ассирийцами под предводительством Асархаддона. Удалось еще раз объединить Египет (но без Эфиопии). Связь с Грецией оживила торговые отношения и культуру. Последний из царей этой династии – Псаметих III – был побежден персидским царем Камбизом у Пелузия: Египет превращается в персидскую провинцию. На этом в 525 году до н. э. история Древнего Египта, история египетской цивилизации, заканчивается.

Персидское господство (525–332 гг. до н. э.) было утверждено при Камбизе, Дарий I Гистаспе и Ксерксе I; при Дарий II оно приходит в упадок. Египетская культура живет традицией, страна становится «добычей более сильных народов».

Греко-римское господство (332 г. до н. э. – 638 г. н. э.). В 332 году Александр Македонский завоевал Египет и основал Александрию, которая стала центром эллинистической культуры. Держава Александра распадается. При Птолемее III Египет вновь обретает политическую самостоятельность. Последующие два века вплоть до Рождества Христова заполнены династическими распрями Птолемеев. Египет все более подпадает под влияние Рима. При поздних цезарях сохраняется лишь видимость национальной независимости государства, в действительности же Египет становится римской провинцией, эксплуатируемой колонией, житницей Римской империи.

Христианство рано получает распространение в Египте. С 640 года н. э. Египет попадает в полную зависимость от арабской державы, позднее – под власть Османской империи и в европейскую историю входит уже во времена похода Наполеона.

Цивилизация таинственного народа «черноголовых», или известных нам шумеров, в дельте Тигра и Евфрата была постепенно, не за одну сотню лет приведена набегами варварских семитских племен Аккада в полный упадок и гибель. На благодатной почве шумерской культуры выросла и расцвела еще одна цивилизация – Вавилония, где существовало два государственных языка шумерский (язык жрецов и юристов) и семитский. Итак, сначала правили шумеры, потом аккадцы и хетты, вторгшиеся из восточной части Малой Азии, затем касситы из Ирана и, наконец, ассирийцы, пришедшие из плодородных частей Междуречья (рис. 19).

О зверствах ассирийцев сказано в Библии, о сооружении Вавилонской башни и блистательной Ниневии, о семидесятилетнем пленении евреев и о правителе Навуходоносоре, о божьем суде над «великой блудницей» Ассиро-Вавилонией и о чашах гнева его, которые семь ангелов излили на приевфратские земли.

В 626 г. до н. э. вождь южно-вавилонского племени халдеев Набопаласар восстал против ассирийцев и огромное Ассирийское государство было поделено между халдеями и их союзниками мидянами. В войне были полностью разрушены центры ассирийской культуры города Ниневия и Ашшур (см. картосхему Междуречья). Южная и Западная Ассирия с Месопотамией, Сирией и Палестиной стала новой Вавилонской державой, вся же остальная территория досталась мидянам. В 605 году до н. э. Набопаласар умер и трон занял его сын знаменитый Новуходоносор II, расширивший границы Вавилонии и превративший свою страну в одну из самых могущественных держав того времени, а столицу Вавилон – в один из самых величайших городов мира.